Игры Белого Лиса. Испытание для Пак Сонхва

             Бегай ни бегай, а от судьбы не убежишь              С трудом вдохнув, Сонхва распахнул глаза. Снова купе. Снова поезд. Снова громкий визг тормозов. Снова Сонхва бросило вперёд, более неудачно, чем в первый раз: ударился плечом, по ощущениям вывихнув его. Сонхва до боли прикусил губу, шумно дыша носом и пытаясь прийти в себя. Справившись с болью, он перебрался на сидение. Оглядываясь, он ловил взглядом знакомые декорации. Окно. Занавески. Грязное бельё на кроватях. Зеркало на двери. Полка над дверью.       Сонхва прижал ладони к щекам. Затем похлопал себя по ним, пытаясь собрать мысли в кучу и понять, что же происходит. Он мёртв и это его персональный ад? Вот только не сказать, что он боится поездов или метро. Или темноты. А вот маньяк, измазанный в кровищи и с маской лисы, закрывающей лицо, очень даже страшный. Настолько, что описать сложно. Но… Что тогда случилось? Сонхва прекрасно помнил, что маньяк прижал его к стене и воткнул нож в грудь. Такое странное ощущение. Настолько странное, что оно не пугало, а пробуждало чувство стыда. Это чувствовалось возбуждением. Но как входящий в тело нож может возбудить?       Отбросив странные мысли, Сонхва сунул руку в тот же карман на штанах, доставая сотовый. Снова сто процентов заряда. Снова нет связи. Снова тьму разогнал свет фонарика. Но в этот раз Сонхва решил действовать. Резко распахнув дверь, он лицом к лицу столкнулся с маньяком. И, кажется, маньяк крайне удивился такому поведению жертвы.       Сонхва ничему не удивился. Мозг отдал приказ, и тело начало двигаться само, схватив с кровати подушку и швырнув её в маньяка, заставив отшатнуться. Ноги бросили тело вперёд, и Сонхва не жалея сил толкнул маньяка плечом в грудь, роняя на пол, а после сорвался на бег, чудом не застревая на закрытых дверях. Так до кабины машиниста и добежал, снова наткнувшись на запертую дверь.       Стараясь производить как можно меньше шума, Сонхва пробежался по всему вагону, плотно прикрывая двери, прячась в первом купе. Светя фонариком, он бегло оглядел помещение и, ничего иного не придумав, решил, как и в первый раз, забраться на полку над дверью, надеясь, что это может его спасти.       И какой же ждал его «сюрприз».       Сонхва запрыгнул на нижнюю кровать, намереваясь забраться на полку. Запоздало пришла мысль, что можно попробовать вообще вылезти через окно или выйти через межвагонные двери, да покинуть поезд. Думая об одном, мозг не смог резко перестроиться на другое, когда вслед за мазнувшим по полке светом взгляд замер на чём-то странном. Сонхва стало плохо. Голова закружилась, и он, покачнувшись, чудом не упал, встав одной ногой на пол. Плотно сомкнув веки, он пытался понять, что же увидел. Из-за головокружения его водило из стороны в сторону, точно пьяного. Неприятная тупая боль сдавила затылок.       Сонхва увидел… себя. Собственное бездыханное тело, свернувшееся калачиком. Такой одинокий. Всеми брошенный. Никому не нужный…       Сонхва, опершись руками о стену, судорожно вздохнул, не в силах сдержать заполнивших глаза слёз. Ему потребовалось какое-то время, чтобы взять себя в руки. И как же его радовало, что не слышно маньяка. Точно он дал жертве время.       Сонхва несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Помогло не особо. Присев, он сжал дрожащие руки в кулаки. Захотелось выругаться. От души так. С матом. Чтобы выплеснуть эмоции. В основном страх. Но Сонхва даже в подобной ситуации сумел найти парочку плюсов: он не поддавался животному ужасу, панике, кои бы точно привели его к смерти. Очередной. Тихо застонав, Сонхва сжал голову руками. Он не понимал, что с ним происходит, это заставляло мысли разбегаться испуганными тараканами. Но не могло не порадовать, что всё-таки он продолжал рационально мыслить. И, если у него есть шанс выбраться отсюда, то он обязан этим воспользоваться.       Собрав в себе всё мужество, что осталось, Сонхва не особо уверенно поднялся, вновь забравшись на кровать. И он не сразу смог посмотреть на тело. Свет опасливо скользнул по ногам и замер на явно что-то сжимающей руке. Сонхва осторожно протянул свою дрожащую руку к пальцам тела, всеми силами избегая смотреть в его лицо, чтобы не видеть осуждающего взгляда остекленевших глаз, и без особых затруднений раскрыл пальцы, удивившись лежащему на ладони маленькому ключику, будто от музыкальной шкатулки.       Знакомый скрежет лезвия по стенам заставил Сонхва вздрогнуть так, что он чуть снова не упал. Времени разглядывать ключ не оставалось, и Сонхва, ничего умнее не придумав, всё же забрался на полку, протискиваясь за спину тела — отчего-то называть его трупом язык не поворачивался. К тому же прикасаясь к нему Сонхва не чувствовал ни тепла, ни холода, что вызывало диссонанс. Потрясений и так больше, чем достаточно, а тут ещё это. Вдруг это вообще кукла? Ну а что? Просто искусно сделанная.       Сунув зажатый в руке ключик в карман рубашки, Сонхва нервно облизал сухие губы и затих, слушая, как скрежет и чей-то рычащий двоящийся смех приближается. Сонхва попытался сжаться в стену, стать как можно незаметнее, когда дверь купе с грохотом отъехала в сторону, резанув по слуху визгом давно не смазанных петель. И когда только так заржаветь успели?       Услышав шумное дыхание снизу и чуть впереди, Сонхва затаил дыхание. Он боялся, что с силой колотящееся сердце выдаст его. Борясь с нарастающим ужасом, Сонхва смотрел на всё больше показывающийся над полкой мясницкий нож. Когда лезвие показалось полностью, рука, что сжимала рукоять, изогнулась немыслимым образом, и лезвие воткнулось прямо в ладонь «куклы», ровно в то место, где лежал ключик. Некто издал тихий смешок, и Сонхва показалось, что он раньше слышал этот смех. Но никак не мог уловить в памяти, кому он принадлежал. Это тоже пугало. Особенно напугало, когда маньяк дёрнул рукой, стаскивая «куклу» вниз. Сонхва показалось, что он снова умер. Страх сковал тело. Что, если этот монстр сейчас полезет на полку и найдёт его? Что, если в этот раз будет навсегда?..       Взгляд помутнел от набежавших слёз. Стало страшно из-за того, что он может никогда не увидеть родных и близких. Никогда не вернётся к своей работе. Не увидит мемберов. Не увидит Хонджуна. Сердце сжали ледяные пальцы тоски. Сонхва понимал, что если отдастся этому чувству, то, как и та «кукла», останется здесь навечно. Напрягая слух, чтобы понять, куда делся маньяк, Сонхва через силу зашевелился, мягко спрыгивая вниз.       До ушей донёсся странный звук. Как будто кто-то кого-то бил. Монотонно так, не меняя темпа, не ослабляя его и не усиливая. Сонхва был готов поклясться, что это раздаётся из соседнего купе. Не пытаясь испытывать судьбу и стараясь не светить фонарём в ту сторону, Сонхва прокрался к двери машиниста. Дыхание перехватило, стоило взгляду упасть на ранее оставленную ножом дыру. Сонхва даже резко обернулся, чтобы проверить, не идёт ли маньяк за ним. Ослеплённые светом фонарика на телефоне глаза с трудом улавливали силуэты предметов во тьме. Не идёт. Звуки ударов никуда не исчезли.       Держа телефон близко к двери, Сонхва искал замочную скважину. И что странно — нашёл. Маленькую такую. Под маленький ключик. Сонхва достал ключ из кармана и осторожно просунул его в замочную скважину. В тот момент он даже не думал, что у таких дверей не должно быть подобных замков. А ещё его немного пугало непонятное чувство, будто кто-то, находящийся там, за дверью, его звал.       Ключ легко повернулся, и дверь открылась как обычная дверь. Сонхва потянул её на себя, открывая шире, снова оглядываясь и прислушиваясь к ударам. Сердце отчего-то задрожало, будто скованное страхом. Затрепетало как птица в клетке. Сонхва юркнул в кабину и закрыл за собой дверь. Прежде чем дверь полностью закрылась, Сонхва показалось, будто маньяк вышел из купе. Скорее всего, если бы он сразу понял, что ему не показалось, его бы снова охватила паника. Ещё сильнее, чем есть. А увидевший, как жертва всё ближе побирается к выходу, монстр, выбивая окно и пугая этим Сонхва, оказался вне поезда.       От странного ощущения по телу Сонхва пробежал табун мурашек. Он присел, точно это могло помочь ему. Огромные лобовые стёкла открывали прекрасный обзор на кабину. Сонхва даже не сразу понял, что увидел вдалеке свет. Станция. От её вида и как там горит свет Сонхва стало радостнее. Обычный свет помог ему воспарить духом и не терять надежду на спасение. Ровно до того момента, когда маньяк невообразимым образом свесился с крыши — в том плане, что он определённо должен был упасть.       От удара ножа о стекло Сонхва машинально присел, и тут его взгляд упал на сидение, в центре которого лежало кольцо. То самое, какие всем мемберам дарил Хонджун. А дальше, между сидением и стеной, прислонён стальной прут. Недолго думая Сонхва схватил одной рукой кольцо, а затем и прут. Сунув кольцо в карман рубашки, Сонхва отошёл назад, обеими руками хватаясь за прут.       Под замогильный вой-смех на окно обрушился град мощных ударов. Стекло, не выдержав такого натиска, разлетелось мириадами осколков, сияющих удивительно яркими искрами. Точно бриллианты в свете ламп…       Чудовище грузно завалилось на сидение. Сонхва затруднялся сказать, что на него нашло, но он накинулся на маньяка, пользуясь его секундным замешательством. Прут со свистом поднимался и опускался на тело с противным чавкающим звуком. Кровь красивыми искрящимися рубинами разлеталась в разные стороны. Сонхва не остановился, пока не выдохся. Придя в ужас от своего поведения, он тяжело дыша осел на второе сидение, таращась на тело перед ним. На тело, виднеющееся в свете валяющегося на полу сотового телефона. Сонхва даже не понял, в какой момент он выпал из рук. Рук, что сейчас покрывала плёнка чужой крови. Пальцы продолжали судорожно сжимать прут, черпая из его приятной прохлады спокойствие. Ноги тряслись и подгибались, поэтому Сонхва, как ни пытался себя заставить, встать не мог. И как ни пытался отвести взгляд от изувеченного им же тела, тоже не смог.       Но…       У Сонхва перехватило дыхание. Чудовище шевельнулось. Вытекший из орбиты глаз восстановился за считанные секунды, насмешливо уставившись на открывшего рот Сонхва. Именно это открыло в нём второе дыхание. И бег с препятствиями продолжился. Сонхва подорвался с места, вылезая из поезда через то же окно, в которое к нему ввалился маньяк, и со всех ног бросился в сторону станции. Её спасительный свет манил.       Под ногами замелькали рельсы. Сонхва бежал так, будто за ним по пятам гналась сама смерть. Практически так и есть. Что-то схватило Сонхва за ногу, дёрнув назад. До ушей донёсся знакомый тихий смех. Падая, Сонхва больно ударился о шпалу подбородком, зашипев от боли и неосознанно выпустив из руки отлетевший в сторону прут. Дёрнув ногой, он с трудом выдрал её из хватки маньяка, который в своём изломанном состоянии сильнее напоминал монстра из фильмов ужасов. Его оскал пугал. Касание к обнажившейся коже обжигало.       Поднимаясь, Сонхва попытался дотянуться до прута, но не сумев, ускорился, чтобы сбежать от твари. Хорошо, что телефон не выронил. Добежав до станции, Сонхва на бегу выключил телефон и сунул его в карман, далеко не с первого раза взобравшись на платформу. Сам себя проклял, что пренебрегал физическим развитием. Оказавшись на платформе, Сонхва чуть богам душу не отдал от неожиданно проломившего стену монстра. Сонхва тут же юркнул за платформу, с толикой паники наблюдая, как точно такая же тварь таращится на него с маньячным видом, продолжая стоять на рельсах. Там вроде бы как должно быть напряжение…       От каждого шага твари раздавался неприятный скрежет давящей небольшие камешки подошвы. Мелкими шагами он приближался к той колонне, где прятался Сонхва. Он чуял страх своей жертвы. Чуял, насколько ему страшно. Слышал, как сильно билось его сердце.       Не выдержав давления, Сонхва побежал. Не видел куда, но бежал. Стараясь отделаться от неприятного липкого чувства, будто попал в паучью паутину. Вбежав по лестнице, услышал, как чудовище зовёт его по имени. От этого звука волосы на голове попытались встать дыбом, а по телу разбежались крупные мурашки. Сонхва споткнулся, упав, больно ударился коленом. Но поднявшись, снова побежал. Не глядя забежал в туалет, доковылял до последней кабинки и, закрывшись, тихо захныкал, молясь, чтобы этот кошмар поскорее закончился.       Тяжёлой поступью монстр зашёл в туалет. Его дыхание вырывалось с хрипом. Он тихо смеялся, будто ликовал. И тут Сонхва понял, что сам загнал себя в тупик. Неожиданно замок щёлкнул, открываясь и заставляя Сонхва вздрогнуть. Дверь слишком медленно открылась, являя монстра. Его победный оскал чем-то напоминал широкую улыбку Чеширского кота. И как же нелепо выделялись ровные ряды белых зубов.       Сонхва застыл, с хмурой решительностью смотря в прорези лисьей маски. Прямо в глаза своего убийцы, что сделав шаг вперёд, протянул руку, доставая из кармана рубашки кольцо. Одновременно с тем, как Сонхва дёрнулся вперёд, отбирая кольцо, нож вонзился в солнечное сплетение, так же как и в прошлый раз по направлению к сердцу.              — Не оставляй меня… Умоляю, Сонхва, не оставляй меня…