Chasing Glory

Давайте будем честны, большинство из нас не уйдет на пенсию в традиционном смысле этого слова, и, если вы уже обезглавили своего первого вампира, вы это понимаете и без меня. Охота — профессия, связанная с высоким риском (поэтому я бы не советовал вам быть абсолютно откровенным, если вы вдруг решите получить страховку). Каждый раз, когда вы гонитесь за монстром, ведьмой или призраком, существует большая вероятность, что вас убьют, обратят, или захватят. Подавляющее большинство из нас просто не доживает до того возраста, чтобы старые травмы оттеснили нас на второй план. Я, очевидно, исключение, но кто бы знал, что всё так обернется.

Вы всегда можете уйти, прежде чем вас убьют, ранят или возраст возьмет своё. Но это легче сказать, чем сделать. Вы еще не отомстили. Вы больше не можете жить без адреналина в крови. Вам невыносима мысль о том, что люди где-то умирают без вашей помощи. Это мучительно — видеть очевидные дела вокруг себя, знать, что могли бы помочь, и не пошевелить и пальцем. Многие этого не выдерживают.

Возможно, вы убедили себя, что охота - это единственное, в чем вы хороши (хотя скорее всего, это не так; нажмите здесь, чтобы ознакомиться с советами по использованию охотничьих навыков в мирной жизни), или что это ваш долг, или, может быть, вы живете уже десятилетиями на сказке о «всё, последняя охота, и завяжу», ожидая, пока всё не кончится само собой. И это совершенно нормально. Если вы в это ввязались, вы должны понимать, что ваши шансы выжить и навсегда освободиться от этой жизни крайне малы.

Это не значит, что никто не избегает такой участи. Некоторые охотники, ушедшие с передовой, остаются очень активными в обществе, проводят расследования и дают советы, как я. Если кто-нибудь из вас помнит Бобби Сингера, он – яркий тому пример.

Однако есть и другие, которые решают, если кончать, то с концами. Они обрывают все контакты и уходят в подполье, чтобы защитить себя или свои семьи, и их не затащить обратно, даже если наступит конец света. Лучше просто оставить их в покое, если только дело не смертельной важности и вам буквально не к кому больше обратиться. Не только потому, что они хотят сохранить конфиденциальность, или потому, что они могут снести вам коленные чашечки, если вы постучите в их дверь, но и потому, что они заслужили свой покой.

Если бы вы потратили всю свою жизнь, разрушая свое тело, карьеру и лишая себя спокойного сна в старости, чтобы помогать другим людям, разве вы не хотели бы, чтобы вас оставили в покое, когда вы об этом попросите?

— «Охота и Отставка», опубликовано на веб-сайте Сэма Винчестера

— Что-то случилось, — заметил Кастиэль, не сводя глаз с Дина, заправляющего машину снаружи. На его лице всё ещё временами мелькало отвращение, словно он предпочел бы не видеть демона вовсе, он морщился, как морщился бы Сэм, смотря на изуродованный труп. — Эм, ага, — у Сэма вырвался короткий недоверчивый смешок. — Как ты догадался, Шерлок, - последовала пауза, затем Кастиэль заявил: — Я не понимаю этой отсылки. Сэм не стал утруждать себя объяснениями. Он чувствовал, как плохое настроение Дина проникает в него, как сточные воды просачиваются в грязь вокруг треснувшего септика. Это была грубая метафора, но она казалась точной. — Его эмоции… необычны, — прокомментировал Кастиэль секундой позже. — Нельзя сказать, что демоны не испытывают негативных эмоций; на самом деле, они обычно намного сильнее любых положительных эмоций, которые у них могут возникнуть. Тем не менее, диапазон и интенсивность Данталиона очень необычны. — Похожи на человеческие? — Сэм неохотно отказался от идеи заставить Кастиэля использовать человеческое имя Дина. Боковым зрением он мог видеть демона, нацепившего из-за Кастиэля солнцезащитные очки. Хмурящегося на них, как будто знал, что они говорят о нем. Скорее всего, знал. — Не совсем, — ответил Кастиэль, — но все равно странные для демона. — Я же сказал, — несмотря ни на что, Сэм почувствовал легкий прилив триумфа. Дин закончил заправлять бак, и по машине прокатился глухой металлический щелчок. Удивительно, что в такой сельской местности в Миссисипи, колонки на заправке были достаточно новыми, чтобы принимать карточку. Не нужно было заходить внутрь, чтобы расплатиться. Дин обошел машину и похлопал по капоту, потому что им нужно было зайти внутрь захватить ужин для Сэма. Сэм мог бы сходить сам, сэкономив немного времени. Но даже если бы Кастиэля не было рядом и тот не таскался за ним повсюду (что сильно бесило Дина), он бы не рискнул ступить куда-либо без Дина. И не только потому, что тот разозлился бы, на это ему было наплевать. Просто то, как взвинчен был демон, заставляло Сэма думать, что происходит что-то страшное. Дин немного расслабился, стоило им отъехать от Серфсайд-Бич на пару миль, но было ясно, что они все по-прежнему ходили по тонкому льду. Он не проронил ни слова, с тех пор как они выехали, и это выводило Сэма из себя. Эллен предупреждала его. Сэм вылез из машины, Дин запер ее, и они направились в магазин, Кастиэль последовал за ними, как и в пятницу утром. По крайней мере, на этот раз Дин, казалось, был склонен просто игнорировать его. Был ранний вечер, но солнце уже зашло, и флуоресцентные лампы были почти ослепительно яркими на фоне темноты снаружи. Они отражались от хрома и стекла салат-бара, который Сэм определенно не ожидал увидеть в такой глуши. Несмотря на то, что тот на первый взгляд казался вполне сносным, он знал, что это впечатление обманчиво. Слишком велик был риск подхватить ротавирус. Но он так хотел салат. Как бы ему ни нравилась стряпня Дина, тот не слишком налегал на овощи. К тому же, он и так жил в постоянной опасности. Да и Кастиэль с Дином вряд ли позволили бы ему опять заболеть. Он направился к островку с овощами. Дин держался рядом. Кастиэля, тем временем, привлекла витрина с хот-догами, очевидно, он был загипнотизирован их медленным вращением под нагревательной лампой. Он мог бы услышать их разговор с такого расстояния, даже если бы был человеком, но, похоже, ему было все равно. Это был долгожданный островок уединения. Дин протянул Сэму пластмассовый контейнер. Это была мелочь, но Сэм решил принять ее за предложение мира. Может, Дин был готов открыться ему. — Итак, — Сэм кашлянул, накладывая листья салата в контейнер. — Ты собираешься рассказать мне, что произошло во время прогулки? — Ничего, — пробормотал Дин с каменным выражением лица. Сэм знал, что он лжет. А еще он был уверен, что Дин тоже знает это. — Правда? — Да. Правда, — казалось, что взгляд Дина был прикован к тарелке с сырно-чесночными гренками, но из-за очков сказать наверняка было трудно. — Ничего. — Просто мне кажется, что… — Послушай, Сэм, — оборвал его Дин. — Я повел себя так же, как… как ты, понятно? Я думал обо всем этом, о планах Ада. О том, что ты, очевидно, следующий Иисус. О том, что я снова увижу отца и Руфуса. О нем, — он злобно мотнул головой в сторону Кастиэля. — И я сам себя накрутил. Честно говоря, я до сих пор немного на взводе, — он говорил тихо, чтобы не привлекать внимания кассира и пары покупателей, бродивших по магазину. — Я хочу, чтобы ты знал, что я с тобой, ты можешь на меня положиться. Я никуда не денусь, — он посмотрел на Сэма. — Но, черт возьми, в последнее время всё наваливается одно за другим, и я на многое из этого не подписывался. Сэм отвел взгляд, посмотрел на шпинат, морковь и маринованную свеклу и сглотнул. — Прости, — тихо сказал он. — Не извиняйся. Почти всегда ты даже близко не виноват, — Дин указал на один из подносов и сменил тему разговора. — Может, возьмешь немного индейки? Раз уж мы пропустили День Благодарения. Сэм вдруг осознал, что тот был прав. Декабрь ведь начался в понедельник? Это вылетело у него из головы. «Может, он и не врет», — подумал он про себя, заканчивая накладывать салат. Дин и правда мог, как он выразился, «повести себя так же» (как бы Сэму это ни не нравилось, он решил оставить фразу без ответа на первый раз), он мог просто взвинтить себя. Это звучало правдоподобно, и, вероятно, именно поэтому Дин и выбрал такое оправдание. Но Сэм не поверил ему. Инстинкты, которые сослужили ему хорошую службу, когда он был охотником, а затем и исследователем, которые были одним из немногих подарков, оставшийся ему от отца, подталкивали его надавить. Однако что-то новое и личное подсказывало ему просто отступить. Он не хотел, это шло вразрез с большинством его убеждений, но он изо всех сил старался прислушиваться к этому робкому голосу, раз уже они с Дином оказались вместе. Поэтому Сэм спросил: — Ты правда помнишь адрес Руфуса? Дин, казалось, удивился, что Сэм оставил эту неприятную тему. А еще он не собирался задавать вопросов. — Адреса нет, но я точно помню, как туда добраться. После того, как Сэм взял бутылку воды и кофе со льдом на потом, они подошли к кассе. Кастиэль неохотно покинул хот-доги. Пока кассир взвешивал салат, Сэм бросил взгляд на стену позади него, заставленную бутылками от прозрачных до темно-янтарных. Поскольку это был штат Миссисипи, заправка в какой-то степени служила и винным магазином. На верхней полке стояло кое-что очень неплохое, даже Сэм, который не был большим любителем выпить, заметил это. Дин, вытаскивая бумажник, указал на бутылку в смутно знакомой синей коробке. — Эй, дружище, не пробьешь еще ту бутылку «Джонни Уокера»? Синюю? — кассир, казалось, удивился, но пожал плечами. — Конечно. Могу я взглянуть на какое-нибудь удостоверение личности? В мае они сделали себе пару новых водительских прав. Эти принадлежали Дину Смиту, 1979 года рождения. Кассир упаковал виски в пакет, и, Сэм заглянул внутрь, как только они вышли. — Ты хочешь всё это выпить? — неуверенно спросил он. Он ни разу не видел, чтобы Дин что-нибудь ел или пил за все то время, что они были знакомы, и он даже знал почему: он помнил, как тот сказал ему, что не чувствует вкуса. Это было неотъемлемой частью жизни демона. — Нет. И как бы мне ни хотелось забраться в тебя и выпить всю бутылку за один вечер… — Дин поднял пакет, критически изучая коробку внутри. — Я не буду. Это для Руфуса, если мы всё же найдем его. Раньше я всегда приносил ему что-нибудь такое, когда он злился на меня, так что, думаю, тебе бутылочка хорошего виски не повредит. Сэм слегка улыбнулся, вздыхая спокойнее от облегчения, что никто не попытается залить это внутрь него. Он знал, что вливать в себя бутылку «Джонни Уокера» за сто восемьдесят долларов было бы все равно, что спускать напиток в унитаз. За все время, что он жил в хижине, он пил только пиво, да и то не слишком много. Он не мог допустить, чтобы выпивка подействовала на обезболивающие, которые ему время от времени приходилось принимать. И он не раз наблюдал, что делает с человеком чрезмерное употребление алкоголя, имея под боком столько примеров. К тому времени, как они вернулись к машине, Дин убирал виски, размышляя вслух. — Итак, мы вернемся на I-81, — он забрался на переднее сиденье, Сэм сделал то же самое, держа в руках свою еду. — Поднимемся вверх почти до самого конца… Господи, Птичка, ты усядешься уже наконец? У нас впереди еще целый чертов день в машине. — Целый день? — Сэм нахмурился. Кастиэль сердито посмотрел на него, поспешно забираясь на заднее сиденье; то, как внезапно сменился тон Дина с монотонного и покладистого на резкий и раздраенный, доказывало, что их небольшая беседа у салатного бара ничуть не смягчила его настроения. — Где жил Руфус, когда ты знал его? Дин с силой вставил ключи в замок зажигания и рванул машину с места, не касаясь рукой рычага переключения передач. — Вермонт. У Сэма перехватило дыхание, как будто Дин забылся и легким движением выкачал весь воздух из его легких. В то же время мышцы его левой икры напряглись, как сжатый кулак. Было так плохо, что ему пришлось наклониться над своим салатом и потереть дрожащие узлы через джинсовую ткань, пытаясь их разжать, с шипением дыша неглубоко, вспоминая холодные, унылые утра в своей хижине. Заставляя себя вспоминать тот лес, те горы, потому что они были лучше, чем альтернатива. — Сэм? — зашуршала ткань, когда Кастиэль, обеспокоенный, наклонился вперед на заднем сиденье. — Эй, — рука, неуверенная и неловкая, скользнула по его коротким волосам. Он чувствовал, взгляд Дина на себе, даже пока тот выруливал обратно на шоссе. — В чем дело? Вероятно, не было ничего особенного в том, что он не помнил, отстраненно подумал Сэм. Столько всего сейчас происходило. А что касается мельчайших деталей, то они не были важны ни для кого, кроме самого Сэма. — Ты сказал, что этот Руфус Тернер жил в Вермонте? — спросил Кастиэль Дина, и это прозвучало более чем обвиняюще. — Я узнаю это название. Не стесняйтесь поправить меня, если я ошибаюсь, но я полагаю, что именно в этом районе Сэм осиротел и стал калекой. Сэм с удивлением обнаружил, что ему гораздо неприятнее от факта того, что Кастиэль помнит об этом, чем от того, как он это сформулировал. — …точно, — Дин вздохнул, испытывая нечто среднее между раздражением и сожалением. — Прости, — либо судороги ослабевали, либо Сэм начинал к ним привыкать. Он осторожно выпрямился. — Если тебя это как-то успокоит, мы, вероятно, пробудем там совсем недолго. — Почему? — по какой-то причине Сэму было тяжело дышать. — Руфус как раз переезжал туда, когда я исчез, — Дин убрал руку, положил ее на руль и больше не смотрел на Сэма. — Знаешь, охота не очень-то помогает людям дожить до девяноста, независимо от того, на пенсии ты или нет. Он, наверное, сейчас собирает маргаритки в своей песочнице в Раю. А если и нет, то насколько я помню, он был слишком умен, чтобы оставаться на одном месте двадцать лет. Сэм молчал. В основном потому, что Дин сейчас высказывал мысли, о которых он сам изо всех сил старался не думать. — И, представим, случилось чудо из чудес, и мы все-таки нашли его, — бесстрастно продолжил Дин. — Он не будет знать, где Бобби, потому что наиболее вероятный сценарий — Бобби схватили демоны. Из-за меня. — Ты этого не знаешь, — начал Сэм, качая головой. — Нет, знаю, Сэм. — Дин выглядел так, будто вот-вот оторвет руль. — Десять к одному, что в исчезновении моего отца виноват я. И всё, что со мной случилось, — это тоже моя вина. А теперь… Судя по тому, как его голова резко повернулась к зеркалу заднего вида, Дин внезапно вспомнил про Кастиэля. Он оборвал себя, и долгое время, даже после того, как выехал на межштатное шоссе, ничего не говорил. Сэм и Кастиэль тоже молчали. — Я знаю, что не ничем не помогаю тебе развеяться, — когда Дин заговорил снова, его голос был тихим и расстроенным. Он пристально смотрел на Кастиэля, словно провоцируя его сделать замечание по этому поводу, и солнечные очки почти не скрывали этого. — И я не знаю, как это исправить. После этого снова воцарилось молчание, которое нарушил Сэм, прочистив горло. — Я тоже не знаю, как помочь тебе почувствовать себя лучше, — отчасти потому, что он все еще не понимал, что случилось с демоном, но последнюю часть Сэм опустил. — Так что, я думаю, лучшее, что мы можем сделать, это… стрессовать вместе. Дин ничего не ответил на это, но снова убрал руку с руля и тяжело опустил ее на руку Сэма. Сэм позволил ему держать ее довольно долго, машина вокруг них гудела в темноте, Кастиэль, в кои-то веки, притих на заднем сиденье. — Я, э-э, мне понадобятся обе руки, чтобы есть, Дин, — наконец сказал Сэм, чувствуя себя последним мерзавцем, даже когда слова уже слетели с его губ. — Если только ты не хочешь, чтобы вся машина была усеяна салатом. Дин преувеличенно шумно выдохнул через нос, и Сэм был уверен, что он закатил глаза. Он опустил руку на колено человека и задержал ее там.

*****

Обе ночи субботы и воскресенья они провели в машине, и всё равно всегда оказывались у мотеля под утро, чтобы Сэм мог провести несколько часов в постели. Он ценил это, прекрасно понимая, что Дин мог бы просто ехать, останавливаясь только для заправки и заставляя его спать сидя. (О заднем сидении не могло быть и речи, так как Кастиэль, по сути, теперь жил там, и поменяться тоже было не вариантом. Сэм и без расспросов знал, что Дин не хотел, чтобы ангел ехал рядом с ним.) Хотя, возможно, это было и немного эгоистично тоже. Дин хотел побыть с ним наедине. Он не утруждался запиранием комнаты, но дал понять, что Кастиэлю там не рады, и тот уважал это желание. Он, вероятно, думал, что они собираются заняться сексом. Они не собирались. Сэм постоянно был уставшим, у него болела спина, и Дину тоже это было неинтересно, но Сэм мог понять, почему Кастиэль не хотел рисковать. Ему казалось, что Дин пытается найти золотую середину, которая могла существовать, а могла и не существовать, между тем, как сильно он хотел оставить Техас позади, и тем, как сильно Сэм хотел держаться подальше от Вермонта. В понедельник утром они пересекли границу штата, и Дин спросил Сэма, не должен ли он позвонить всем. — Я должен, — Сэм выдохнул. — Но я подожду, пока мы не доберемся до дома Руфуса, независимо от того, там он или нет. Я не хочу звонить им без новостей. Дин кивнул, как будто понял, а затем тихо, настороженно спросил: — Как твоя нога? Сэм почти бессознательно дотронулся до левой икры. Судорог не было. Это была скорее фантомная боль, чем физическая. Она беспокоила его почти постоянно с тех пор, как надпись «Добро пожаловать в Вермонт» понеслась мимо них около получаса назад, но он был в порядке, не маленький. — Прекрасно, — ответил он, выпрямляясь. Они направлялись в Ханаан, который находился на приличном расстоянии от логова вендиго, что до сих пор преследовало его по ночам пару раз в месяц. Но то, что их окружали лесистые горы, хотя и голые, покрытые легким слоем снега, а не горящие осенними красками, действовало Сэму на нервы. Совсем немного. Он знал, что не должен поддаваться. Но сопротивляться было тяжело. — А как насчет тебя? Как у тебя дела? Дин поморщился. — Настолько хорошо, насколько это возможно. Может быть, сегодня я поговорю со стариком, который почти вырастил меня, и… — он взглянул на Сэма, на его лице были темные очки, которые он не снимал все выходные. — Это… как бы… может быть первым разом, когда я встречаюсь лицом к лицу с кем-то, кто знал меня… раньше. — Вырастил? — удивленно повторил Сэм. Дин явно не хотел вдаваться в подробности, но он не смог удержаться от вопроса. — Да, он был вовлечен в дела нашей семьи с тех пор, как умерла моя мама, а это случилось, сразу после моего рождения, так что, можно сказать, он появился в самом начале, — руки Дина сжались на руле. — Он научил моего отца охотиться, был рядом почти все время… Послушай, Сэм, я не слишком хочу обсуждать это прямо сейчас, ладно? — Прости, — Дин, очевидно, все еще был на взводе, и Сэм видел, что он снова начинает закипать. — Знаешь, твой ангел-хранитель как-то долго молчит, — Дин сменил тему. — О чем думаешь, Кларенс? Он поднял голову, чтобы посмотреть на Кастиэля в зеркало заднего вида, и Сэм тоже взглянул на него через плечо. Тот, и правда, затих довольно давно. Он, казалось, замкнулся в себе, его глаза были полуприкрыты и остекленели, а синева была темнее и тусклее, чем обычно. Он ничем не выдал, что вообще услышал Дина. — Класс! — воскликнул Дин через секунду, как будто ангел ответил на его вопрос. — Думаешь, он в порядке? — Сэм покосился на него. — Какая разница? Сейчас он бесит меня меньше всего с тех пор, как он запечатлелся на тебе или что там с ним случилось, — Дин кашлянул, и Сэм мог поклясться, что увидел, как изо рта у него повалил черный дым. Как будто он весь кипел внутри. — Ещё пара часов, Ханаан находится недалеко от границы, — он легонько хлопнул Сэма по плечу тыльной стороной ладони. — Хочешь кофе? Сэм открыл рот, чтобы сказать, что всё в порядке, но Дин оборвал его. — Давай-ка найдем тебе хороший кофе. Он свернул с дороги, в сторону круглосуточного магазина. Для демона он выглядел не слишком здоровым, но он был таким еще с субботы, и Сэм так и не нашел способа, как ему помочь.

*****

— Всё? — с сомнением спросил Сэм. — Ты уверен? Сидя в Импале, припаркованной у тротуара, Сэм не мог не признать, что маленький двухэтажный домик на другой стороне улицы был не тем, что он ожидал увидеть. Зеленый с красной отделкой, расположенный в жилом районе, и никаких следов дьявольских ловушек или оружия — только неопрятный заснеженный двор перед домом. Когда Эллен сказала, что Руфус отошел от дел и ценит уединение, Сэм неосознанно представил хижину посреди леса, окруженную забором из колючей проволокой и развешанными на деревьях талисманами. — Раньше он жил тут, — согласился Дин, барабаня пальцами по кожаному сиденью рядом с собой. — И, честно говоря, похоже, что так и живет, — он повернулся к Сэму. — Дом так напичкан железом, солью и чарами, что даже Принц Ада не залезет, так что. Сегодня я на скамейке запасных. Он улыбнулся облегченно, как будто осознание, что ему не придется стучать в дверь Руфуса, сняло огромный груз с его плеч. Затем он повернулся и заглянул на заднее сидение. — Енохианских символов там тоже полно, — он обратился непосредственно к Кастиэлю. — А это значит, что ты тоже выбываешь, Птичьи мозги. Поздравляю. Кастиэль весь последний день был рассеянным, и выглядел так, словно прислушивался к чему-то, что мог слышать только он. Фраза Дина, однако, вывела его из задумчивости, и его глаза снова заблестели. — Мне это не нравится, — заявил он, приподнимаясь. — Что ж, это так грустно, — Дин открыл дверцу Сэма движением пары пальцев, затем протянул ему бутылку с синей этикеткой, которая ещё с Миссисипи валялась на полу между ними. Выйдя из машины, они перешли тихую улицу. Кастиэль последовал за ними. Ручка больше не интересовала его. — Это плохая идея, Сэм, — предупредил Кастиэль. — Входить в место, где ты никогда раньше не был, и куда я не смогу тебя сопровождать. Поскольку ты отказался даже обсуждать использование своих способностей, ты, по сути, беспомощен. — Верно, ведь нам бы очень помогло, если бы он отправился туда и свалился в обморок от праматери всех мигреней, — саркастически согласился Дин. Он не так понял ангела, и Сэм знал, что Кастиэль вот-вот поправит его, чему Сэм не хотел быть свидетелем. К счастью, Дин продолжил говорить. — Он не беспомощен. У него при себе несколько ножей, — демонический нож и ангельский клинок лежали у него в куртке, и еще один, гораздо меньший, на всякий случай в ботинке. Сэм знал, что Дину бы больше понравилось, если бы он всегда носил с собой пистолет, но он не хотел без необходимости увеличивать риск прострелить себе задницу. — Но они ему не понадобятся, потому что «Руфус — хороший люди», — он вышел на тротуар перед домом и поравнялся с Сэмом. Посерьезнев, Дин сказал ему: — Если что-то и правда пойдет не так, я буду прямо здесь, на тротуаре. И я найду способ достать тебя оттуда. — Мы найдем способ, — Кастиэль свирепо посмотрел на них, когда они оба оглянулись на него. И он стоял в канаве, казалось, не осознавая, что та была полна слякоти и грязи. Лицо Дина не дрогнуло, но Сэм знал, что за стеклами очков он закатил свои черные, как обсидиан, глаза. Затем, без всякого предупреждения, он с энтузиазмом шлепнул Сэма по заднице. — Покажи всем, Сэмми. Сэм буквально перепрыгнул границу участка, затем резко остановился и бросил на Дина раздраженный взгляд. На Дина тот не подействовал, но, по крайней мере, Кастиэль сильно обиделся за Сэма. Снова повернувшись лицом вперед, Сэм расправил плечи, сжал пластиковые ручки пакета с виски и пошел по дорожке. Он обратил внимание на мебель на величественном крыльце, которая выглядела так, словно ей здесь не место, на выцветшую от солнца табличку «ПОПРОШАЙКИ — ВОН!». Он встал перед дверью, перенеся весь свой вес на правую ногу. Затем постучал. — Что? — тут же раздался резкий голос из динамика, который Сэм никак не мог найти взглядом. — Руфус Тер… — Тебе лучше сказать мне, какого черта ты здесь делаешь, пока я не пристрелил тебя через дверь. Над головой Сэма раздалось механическое жужжание, он поднял глаза и увидел камеру наблюдения, установленную в углу и повернутую к нему лицом. Он заговорил прямо в объектив: — Я человек. — Смог бы ты зайти так далеко, если бы не был человеком? Я знаю. — Меня зовут Сэм Винчестер, — он не знал, что еще сказать. — Это я тоже знаю, — огрызнулся Руфус (предположительно). — А ещё, я знаю, что неприятности липнут к тебе крепче, чем мухи к дерьму, так что лучше бы у тебя была чертовски веская причина появиться на моем пороге. Сэм почувствовал, как его брови приподнялись, слегка оскорбленный. — Я ищу Бобби Сингера. — Он пропал, — категорично заявил Руфус. — Исчез несколько лет назад. И я знаю, что ты это знаешь. — Я знаю, что он жив. — И почему, черт возьми, меня это должно волновать? — ответил мужчина. — Думаю, мы закончили. — Но я… — Я предупрежу тебя один-единственный раз, — Руфус снова оборвал его. — Убирайся с моей территории, никогда сюда не возвращайся и забирай с собой своих питомцев. Рыцаря Ада и того хрена в плаще. Значит, он и о них знал. Или, по крайней мере, о Дине. Сэм сглотнул комок в горле и заставил себя замереть. — Я не уйду, пока вы не расскажете мне, что вы знаете о Бобби. — Да пошел ты, — выпалил в ответ Руфус. — Хочешь по-плохому… У тебя секунда, пока я не доберусь до двери, чтобы передумать и решить, что ты всё же хочешь оставить свои кишки себе. — Сэм, — предостерегающе позвал Дин с тротуара. — П-подождите! — Сэм протянул свободную руку к камере ладонью вперед. Возраст не помешал бы Руфусу попасть ему в живот из дробовика, и время, чтобы отбежать подальше, стремительно утекало. И хотя его сердце билось быстрее отбойного молотка, Сэм мучительно осознавал, что это была их единственная возможность. — Всё, чего я хочу, это чтобы вы сказали мне, что ничего не знаете, и тогда я уйду. — Уходи сейчас же, — голос Кастиэля был низким и настойчивым, в нем слышался приказ. — Ты не можешь так рисковать, Сэм, ты слишком важен. — Меня тошнит от этого, но он прав, — напряженно согласился Дин. Сэм проигнорировал их обоих. — Даже если я и знаю что-то, — Руфус, должно быть, еще не отошел от своего микрофона. Или он носил его на себе. — За каким хером мне рассказывать это тебе? — Потому что Рыцарь Ада — сын Бобби, — Сэм ткнул большим пальцем себе за плечо. — Я знаю, вы узнаете это вместилище, но он не просто носит знакомую вам кожу, — почти физическая боль от напряжения последних месяцев, и особенно последних нескольких дней, комом поднималась по его горлу, ее можно было услышать даже в дрожании его голоса. Он сочился ею. — Если этого факта недостаточно, парень в плаще — ангел. Он прибился к нам, потому что я зачем-то понадобился Небесам. Демоны годами разрабатывают какой-то план… Я не знаю, в чем именно он состоит, но они явно не собираются строить бесплатные дороги и детские сады, а мы с Дином? Всё, чего мы хотим, — это закрыть Врата Ада, — он перевел дыхание. — Чтобы сделать всю эту неразбериху хоть немного более управляемой. Руфус ничего не сказал. Сэм понимал, что ему следует хотя бы немного отойти в сторону, чтобы попытаться избежать выстрела из-за двери. Но внезапно он почувствовал себя таким опустошенным, и левая нога как будто пыталась свести его с ума. И он не хотел верить, что Руфус действительно застрелит его. — Пожалуйста, — Сэм покачал головой в камеру. — Если вы знаете хоть что-нибудь о Бобби, поговорите со мной. Ответа снова не последовало, но Сэм услышал, как с другой стороны двери начали открываться многочисленные замки. Он выжидал. Через минуту дверь распахнулась, и, к счастью, никто не выстрелил ему в грудь с полуметра. За дверью стоял мужчина, который, должно быть, и был Руфусом. Его черные волосы были сильно тронуты сединой, а глубокие морщины на темной коже, особенно вокруг рта и глаз, намекали на то, что он часто хмурился. Прямо как сейчас. В руке у него была зажата трость, и, судя по тому, как он на нее опирался, ему, вероятно, не помешали бы ходунки. Однако его глаза были яркими и проницательными, а голос, когда он заговорил, был даже сильнее, чем тот, что звучал из динамика. — Я уже знаю, что пожалею об этом, — проворчал Руфус, — но, наверное, можешь войти, — он свирепо посмотрел на Сэма. — Но если ты попытаешься выкинуть что-нибудь эдакое, то у меня для тебя припасена пуля с твоим именем на ней, и не думай, что только из-за того, что я стар, я не смогу пустить её тебе между глаз. — Да, сэр, — тихо согласился Сэм. Руфус выглянул из-за его спины, щурясь на тротуар. Сэм полуобернулся и увидел, что Кастиэль смотрит на него с каменным выражением лица, определенно выражавшим недовольство, а Дин смущенно отвернулся, словно там, где была припаркована Импала, было что-то очень интересное. Руфус фыркнул. Сэм посмотрел на него, когда тот развернулся и медленно направился обратно в свой дом, бросив через плечо недовольное «Тогда пошли». Сэм направился было за ним, но в дверях замешкался и снова оглянулся на Дина. Едва ли это был первый раз, когда они разделялись. Но сейчас расставание ощущалось острее. — Ты превратишься в тыкву, если отойдешь от них дальше, чем на десять метров? — потребовал ответа Руфус. — Поторопись, у меня не весь день в запасе. — Простите, — Сэм поспешил за ним, закрыв за собой дверь. Руфусу потребовалась минута, чтобы скрюченными руками поставить все замки и засов на место. Внутри дом был выкрашен в такие же яркие цвета, что и снаружи, сочетаясь с обилием панелей из темного дерева. Всё здание источало атмосферу семидесятых, когда, скорее всего, и было построено, но за прошедшие тридцать лет выцвело и обветшало. — Что у тебя с ногой? — спросил Руфус, внимательно разглядывая Сэма, приведя того в свой кабинет. — Ничего, — он заставил себя перестать хромать, не обращая внимания на то, как больно вдруг стало ходить. В кабинете Руфуса было темно, и не только из-за панелей на стенах. Переполненные книжные полки частично закрывали окно, на котором были задернуты тяжелые шторы. На письменном столе стоял десятилетней давности компьютер Dell, и лампа рядом с ним была выключена. Единственным настоящим источником света был слабый светильник на потолке и ряд экранов, полностью закрывавший одну из стен. Дин и Кастиэль были на половине из них, с разных ракурсов и расстояний, окрашенных в светло-зеленый цвет устаревшей технологии. У старика было больше камер, чем Сэм успел заметить, пока стоял во дворе. Руфус осторожно опустился на стул за маленьким столиком в центре комнаты, прислонив трость (простую, черную, практичную) к ноге. Сэм сел напротив него. Воцарилось молчание, которое затянулось, пожалуй, слишком надолго, пока мужчина разглядывал Сэма так, как он мог бы смотреть на беззубого гуля. Не слишком опасный, но и не заслуживающий доверия, да и к тому же неприятный на вид. В конце концов, Сэм вспомнил о виски. Он неловко откашлялся, доставая коробку из пакета, не совсем уверенный, как ее преподнести. — В общем, я, э-э, принес это… — Я не пью, — Руфус прервал его, когда Сэм поставил «Джонни Уокера» на стол. — Больше нет. Цирроз и диабет — отвратительное сочетание, — однако, когда Сэм потянулся, чтобы убрать коробку, он нахмурился и сам схватил её. — Ладно, оставь это. Сэм сдался. Поставив виски рядом со своей тростью, Руфус посмотрел на него. — Итак, — он сложил руки на столе и оперся на них. — Ты искренне веришь, что этот Рыцарь не только настоящий Дин Сингер, но и что он не такой, как остальные демоны, и не морочит тебе голову. Сэм уже устал объясняться, защищая себя и Дина. Но он все равно пустился в свою речь. — Не знаю, известно ли вам об этом, но я повредил ногу, когда мне было семнадцать, — он похлопал себя по левому колену. — Я знаю, — нетерпеливо согласился Руфус. — Вендиго. Неприятный случай. Однако недавно выяснилось, что ты нашел способ её подлатать. Я полагаю, это тот ангел снаружи тебе помог? — он кивнул в сторону передней части дома. — Нет, он… нарисовался всего несколько дней назад. Это был Дин, — Сэм получил некоторое удовлетворение от удивления, промелькнувшего на лице Руфуса. — Он погиб, выполняя Испытания, и теперь помогает мне их завершить. — Да, так говорят, — проворчал Руфус. — Я знаю о тебе почти всё, что только можно знать, сынок. Начиная с того, как много ты работы проделал, помогая убивать монстров, и заканчивая тем, как ты расправился с Гордоном Уокером, — Сэм почувствовал, как его передернуло, и Руфус поднял руку. — Скатертью дорога, дряни этакой. Никогда не встречался с ним, но много слышал. Удивительно, что никто не свернул ему шею раньше тебя. Он наклонился вперед, выдерживая взгляд Сэма. — Но вот о чем я ничего не знаю, — спокойно сказал он, — так это об ангеле. Так почему бы тебе не рассказать мне о нем и обо всем остальном, что, по-твоему, я должен знать, если я еще этого не знаю? Сэм заколебался, но вспомнил, как Дин отзывался о Руфусе: «Он хороший человек. Он почти вырастил меня». И начал рассказывать. На то, чтобы рассказать обо всем, ушло больше часа. Отчасти это было из-за того, что Руфус перебивал его практически на каждом слове, чтобы сказать, что он уже что-то знает, или задать провокационные вопросы. Это было хуже созвонов с Эллен и ребятами. Сэм не сводил глаз с Кастиэля и Дина. По большей части они просто стояли на тротуаре, время от времени обмениваясь тихими оскорблениями, оба (особенно Дин) становились все более раздраженными. Соседи проходили мимо и в паре случаев выходили из своих домов, чтобы поговорить с ними, вероятно, задаваясь вопросом, что, черт возьми, они здесь делают. В конце концов, они вернулись к машине, Кастиэль забрался на заднее сиденье после, казалось, жаркого спора о том, кому дозволено сидеть на пассажирском сиденье. В какой-то момент горло Сэма пересохло, и Руфус предложил виски. Он неохотно согласился, хотя не пил крепких напитков с тех пор, как восемь лет назад умер его отец, и всегда это было что-то с полок, расположенных так низко, что они почти заменяли пол. Руфус разделил с ним пол стакана, несмотря на то, что больше не пил, и с отвращением качал головой, когда Сэм морщился после каждого глотка. Когда Сэм закончил рассказывать ему все, что тот хотел знать, Руфус снова покачал головой, на этот раз долго и неспешно. — И ты застрял самом центре всего этого дерьма, да? — провозгласил он, откидываясь на спинку стула. — Последний знакомый мне парень, что так же притягивал к себе все опасности мира, был… — он вздохнул через нос. — Ну. Твоя черноглазая красавица там, снаружи, носит его лицо. — Значит, вы не думаете, что он взаправду Дин? — Я не знаю, — признание было злым в своей честности. — Судя по тому, что ты мне рассказал, очень может быть и он, но нет никакого способа проверить наверняка, и… всё же это не совсем нормально, что демон так сильно похож на себя прежнего. Они, конечно, многое помнят, но те, кем они были раньше? Они не могут не измениться, — Руфус посмотрел на Сэма. — И если честно, мне на самом деле все равно, Дин он или нет. Его не было двадцать лет, для меня это уже не имеет значения. Похоже, этот демон на твоей стороне. Я не могу представить, зачем еще ему заботиться о тебе и помогать так долго, — он осмотрел один из стаканов, пластиковый и мутный от мыльной пены, из которого они только что пили синего «Джонни Уокер». — Я слышал, ты хорошо обращаешься со своими монстрами. Наверное, по-другому нельзя в твоем деле, но усмирить Рыцаря Ада? Вот это впечатляет. Сэм тихо улыбнулся, глядя на свои руки. — Так, — Руфус прочистил горло. — Ты действительно намерен пройти Испытания Господни? Если да, то, похоже, у тебя все под контролем. Тебе правда так нужна помощь Бобби? — Не повредит, — Сэм пожал плечами. — Самое главное, о чем мне нужно поговорить с ним, — это об этой истории с Мессией. Такое ощущение, что мне придется разобраться с этим, прежде чем я начну хотя бы размышлять о Втором Испытании. К тому же, я… — Сэм взглянул на экраны телевизоров, на Дина и Кастиэля в Импале. — Я очень хочу увидеть его снова. Я хочу знать, что произошло. Руфус немного помолчал, кивая сам себе и постукивая двумя пальцами по столу. Затем он спросил: — Ты абсолютно уверен, что хочешь закрыть Врата? Не сказать, что многие знают об Испытаниях, но слухи ходят, знаешь ли. Слишком это хорошо, чтобы быть правдой, цена должна быть выше, чем просто прохождение самих Испытаний. Вот почему никто никогда не прошел их раньше. — Я знаю, как излечить демона, — твердо ответил Сэм. — Это возможно, и это последнее Испытание. У меня всё получится. Губы Руфуса скривились. — Я скажу тебе кое-что. Если твой демон на самом деле Дин, он поможет тебе пройти всё до самого конца. — Вы двое были близки, — прокомментировал Сэм. — У нас не было выбора, — согласился Руфус. — Я был с ними почти с самого его рождения. Видел, как Бобби убил его мать. Потрясение Сэма, должно быть, отразилось на его лице. Руфус мрачно улыбнулся. — Ты не знал? — спросил он и налил себе еще виски. — Когда-нибудь слышал об Убумэ? — Да… — память Сэма включилась, перелистывая тысячи страниц в его мысленной библиотеке. — Призрак женщины, умершей при родах. — Скорее демон, — Руфус поднял свой стакан. — Они не привязаны к какому-то месту или предмету, как призраки. Они вселяются в беременных женщин, убивают их вместе с ребенком и для пущей важности всех вокруг, — он отхлебнул, тихо вздохнув. — В начале пятьдесят шестого я выслеживал одного из них в Южной Дакоте. Оно захватило беременную жену Бобби Сингера, из-за чего у той начались преждевременные схватки. С ребенком всё оказалось в порядке, до сих пор не могу в это поверить; он не должен был появиться на свет. Но Карен не оказалась такой же везучей. — …о, боже мой, — лицо Сэма онемело, и вовсе не из-за виски. — Тогда мы не знали ничего о том, как остановить Убумэ, если оно уже засело в ком-то, кроме единственного способа, которым и воспользовался Бобби, собственными руками без какой-либо подготовки или инструкции, — Руфус допил остатки виски. — То, что ему пришлось сделать с Карен, чтобы спасти себя и своего ребенка, сломило его. И пропажа Дина добила его окончательно, — старик осторожно поставил стакан на стол. — Она погубила многих людей. — Мне жаль, — тихо сказал Сэм, сложив руки на столе и сжимая их до боли. — Прибереги свои сентименты на тот случай, если Бобби действительно жив и ждет, пока ты найдешь его, — что-то оборвалось внутри Сэма, медленно, тяжело и болезненно, когда всё больше стало казаться, что Руфус и сам ничего не знает. — …и притащишь эту тварь в его жизнь, — Сэм промолчал, и тогда Руфус сменил тему. — Кстати, о ней. Этот твой демон. Как он подружился с ангелом? Сэм не видел причин врать. — Никак, — он покачал головой. — Он терпеть его не может, и, я думаю, во многом из-за того, что… у них долгая история взаимоотношений, — он отвел взгляд, чувствуя себя неловко. — И потом, Кастиэль никак не оставит меня в покое и постоянно называет Дина его рыцарским именем, сколько бы раз мы его ни поправляли, и глаза Дина чернеют всякий раз, когда он рядом. То есть постоянно, — он поднял руку. — Честно говоря, Дин, наверное, убил бы его, если бы думал, что ему это сойдет с рук, но Кастиэль уже пригрозил нам своим гарнизоном, если мы попытаемся его бросить. Я не хочу думать о том, что случится, если мы его убьем, — он закашлялся. — Кроме того, я не хочу его смерти. — Похоже, твоему мальчику пришлось нелегко, — заметил Руфус. Он кивнул сам себе, затем встал. Его рука, сжимавшая трость, сильно дрожала, и Сэм подумал, не должен ли он ему помочь, но пока тому не грозила реальная опасность упасть, вероятно, ему лучше было воздержаться от чего-либо. — У меня есть кое-что для него, кем бы он ни был. Или будет. Дай мне минутку. Сэм открыл было рот и наклонился вперед, чтобы спросить о Бобби, но Руфус уже медленно выходил из комнаты. Несмотря на то, что он был на пенсии, он все еще был одет как охотник: тяжелые ботинки, джинсы, рубашка на пуговицах. Ждать вопроса, который он хотел задать все это время, было все равно что сдерживать рвущийся наружу чих. Однако в конце концов Руфус вернется. Прямо как на допросе: главное — терпение. Сэм сидел за столом, борясь с растущим дискомфортом. Минут пятнадцать или двадцать. На одном из экранов была изображена женщина в зимних сапогах и толстой парке, доходившей ей до щиколоток, она стояла прямо у Импалы. Она наклонилась, чтобы поговорить через водительское окно, и, хотя Сэм не мог видеть Дина под таким углом, он был уверен, что они ругались. Только по диким жестам женщины и по тому, как покачивались ее бедра (очень широкие, даже учитывая пальто). Сэм вжался в спинку стула, пытаясь представить, что говорит Дин. Он не понаслышке знал, как мало у того было терпения на таких людей, и это ещё в хорошие дни. Зато Сэм видел Кастиэля, прижавшегося к окну, чтобы следить за разговором, сосредоточенно сдвинувшего брови и поджавшего губы. В конце концов женщина резко отскочила и потопала прочь. Ее круглое лицо под охотничьей шапочкой было красным, несмотря на зеленый оттенок экрана. Она продолжала оглядываться на Дина, который теперь был виден и явно кипел от злости, и Сэм втянул в себя воздух и привстал. Он не был уверен, стоит ли ему выйти наружу или нет, но боялся, что в любую секунду шея женщины переломится. Однако вместо этого Дин вытащил из кармана свой сотовый. Сэм вытащил свой еще до того, как тот набрал номер, и ответил после первого же гудка. — У тебя там все в порядке? — Дин явно пытался скрыть ярость и напряжение в голосе, но у него плохо получалось, возможно, потому что Сэм видел его лицо. — Просто проверяю, как дела. Тебя долго нет. — Я в порядке, — заверил Сэм. Было странно, насколько неконтролируемым был Дин в последние несколько дней в плане своих эмоций. Кастиэль и что-то там, на пляже Серфсайд, сломали в нем какой-то важный предохранитель. Сэм чувствовал себя так, словно глотает мечи последние пару дней. — Мы… — он взглянул на дверь, куда ушел Руфус. — хорошо болтаем. — Да, ему всегда нравился звук собственного голоса, — Дин высунул руку из окна и уставился на дом, словно пытаясь разглядеть Сэма. — В любом случае, надеюсь, ты скоро закончишь, потому что на нас напала какая-то сумасшедшая сука, и я уверен, она вызвала на нас копов. На экране Кастиэль наклонился вперед на своем сиденье, и его приглушенный голос зазвучал в трубке. — Возможно, она была бы более благоразумной, если бы ты не угрожал «переломать ей все кости дважды», если она «будет лезть не в свое чертово дело». На экране было видно, как Дин резко повернулся, чтобы посмотреть на Кастиэля, который тут же сел обратно. Сэм потер лицо. — Ладно… может, просто прокатитесь вокруг, чтобы люди не думали, что вы готовитесь к грабежу. И не говори больше никому, что собираешься переломать им кости, — посоветовал Сэм. — Я скоро закончу, — он услышал мягкое постукивание по полу резинового наконечника трости Руфуса. — Мне пора. Скоро увидимся… удачи, — он повесил трубку как раз, когда голова старика появилась в проходе. — Для твоего рыцаря, — Руфус уронил на стол простое серебряное кольцо, Сэм удивленно оглядел его, когда оно со звоном остановило свое вращение. — Не знаю размера Дина, но оно зачарованно, чтобы подойти любому. И еще кое за чем, увидишь, — Сэм проглотил шутку из «Властелина колец», прежде чем она успела сорваться с его губ. — А это… — Руфус снова сел, положил на стол сложенный лист бумаги и двумя пальцами подвинул его к Сэму. — …для тебя, — он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. — Это все, что я могу сделать. — Спасибо, — Сэм взял бумажку вместе с кольцом. Ему показалось странным открывать ее прямо сейчас, поэтому он сунул и то, и другое в карман. Он почувствовал, что Руфус пристально смотрит на него, и через мгновение заговорил. — Я надеюсь, ты понимаешь, что, даже если твоя самоубийственная миссия увенчается успехом, это волшебным образом ничего не исправит, — прямо заявил Руфус. — Люди все равно будут ненавидеть тебя за то, что ты убил Гордона и трахаешься с демоном. В мужском обличие, — покраснев, Сэм отвел взгляд. Он не говорил тому о своих отношениях с Дином. Руфус усмехнулся. — Ты что, правда думал, что я не знаю, чем вы двое занимаетесь? Не боись, мне насрать, вы оба взрослые люди, он не обижает тебя, ты не обижаешь его, и всё такое. Но дерьмо вокруг не такое понимающее. В любом случае. Если ты закроешь Врата, кошмары не прекратят преследовать тебя. Люди, которых, казалось, ты мог спасти, будут продолжать умирать. Это не сделает тебя счастливым, — старик покачал головой. — Потому что у нас, охотников… у нас не бывает счастливых финалов, — он указал на себя. — Черт возьми, посмотри на меня. Разве я не достаточное доказательство? Не могу пить, с трудом передвигаюсь, годами не выходил из этого дома. Посмотрев на свои руки, Сэм глубоко вздохнул, затем перенес большую часть своего веса на руки, лежавшие на столе, и встретился взглядом с Руфусом. — Я не хочу счастливого конца, — сказал он, слегка покачав головой. — Я там, где должен быть, я надеюсь, что смогу сделать мир хоть немного лучше для остальных, и… у меня есть партнер, с которым я могу провести остаток своей жизни. Как бы долго это ни продлилось, — он облизал губы, затем наклонил голову. — Так… разве не в этом суть? Руфус тихо хмыкнул и закрыл глаза. Он оставался в таком положении так долго, что Сэм, прищурившись, смотрел на него, гадая, не заснул ли он. Но потом он снова открыл глаза. — Что ж, удачи тебе тогда, — сказал Руфус. — Но ты сам? Ты приносишь несчастье. Ничего с этим не поделать. Лично с тобой у меня не было бы проблем, если бы за тобой не тянулось столько дерьма. И если бы ты не решил разыскать меня несмотря на то, что я давно ушел на пенсию. Так что сейчас я бы хотел, чтобы ты ушел. Сэм моргнул. — Но… — Я сделал для тебя всё, что мог, — раздраженно перебил его Руфус. — И это намного больше, чем я тебе должен, и под этой фразой я имею в виду «ничего». Я подарил тебе… — он взглянул на часы на запястье. — …два часа моего времени, которого у меня осталось не так уж и много, и теперь я со всем уважением прошу тебя уйти. Сэму потребовалась секунда на то, чтобы взять дыхание под контроль, будто он окоченевшие пальцы отрывал от рукояти ножа. Его вопросы о Бобби, его отчаянная потребность узнать правду. Он не был уверен, как долго сможет сдерживаться. — Справедливо, — сглотнув, он встал и протянул Руфусу руку. — Спасибо. Руфус проводил его до двери и плотно закрыл ее за ним. Он слышал, как один за другим защелкиваются все замки, но, честно говоря, сейчас его больше беспокоила полицейская машина, припаркованная прямо за Импалой, и два помощника шерифа, разговаривающие с Дином. — Эй! — он перебежал улицу. Он чувствовал, как виски горячо разливается по его желудку, и, хотя он не привык пить и ничего не ел уже несколько часов, он был почти уверен, что при его размерах полстакана не сделают из него алкоголика. — Что… что происходит? Один из полицейских повернулся, чтобы посмотреть на него. У него был безвольный подбородок, короткая стрижка и злой, жесткий взгляд маленьких глаз. Сэму он сразу же не понравился, хотя, конечно, не подал виду. Он знал этот тип полицейских, был даже слишком хорошо знаком с ними. — Вы знаете этого джентльмена? — спросил помощник шерифа, указывая на Дина, который, казалось, был на волосок от двойного (или более) убийства. — Да, он мой брат, — просто сказав это, Сэм почувствовал себя грязным, но, если кого-то из них арестуют, эта история, скорее всего, будет удобнее правды. А также вызовет меньше презрения. — У него проблемы? — Возможно, — полицейский (помощник шерифа Мартин, судя по бейджику с его именем) засунул большие пальцы за пояс. — Поступило несколько звонков о каких-то парнях, которые больше часа просидели в подозрительном автомобиле и угрожали жителям. — Подозрительном? — спросил Дин. — Моя малышка чистая, Барни. Проверь ее номера сначала. — Сэр, пожалуйста, сотрудничайте, — другая помощница шерифа, женщина с мелированными волосами, собранными в тугой пучок, казалась более рассудительной, но не перечила своему напарнику. На ее бейдже было написано «ДОГЕРТИ». — Что именно вы здесь делаете? — Мартин спросил это так, словно уже принял решение, и задал вопрос лишь для соблюдения формальностей. — Навещаем нашего дядю, — Сэм указал на дом Руфуса, и Мартин скептически посмотрел мимо него. — Руфус Тернер, — категорично заявил тот. — Вы его знаете? — Каждые пару месяцев на него поступают жалобы на шум. Выстрелы, — он устроил целое шоу, осматривая Сэма. — Не очень-то сильно вы похожи, да? — Мы приемные, — объяснил Винчестер, пожав плечами. Ему не пришлось изображать легкое раздражение в голосе. — А как насчет него? — Мартин указал на Кастиэля, который с непроницаемым выражением лица разглядывал помощников шерифа с заднего сиденья. — Он тоже приемный? — Нет, он просто наш друг, — Сэм покачал головой. — Мы тут проездом и как раз собирались уходить, он бросил на Дина многозначительный взгляд, — «держи рот на замке». — Ужасно странное время года вы выбрали для путешествия, — прокомментировал Мартин. — И сегодня слишком пасмурно на улице, чтобы носить солнцезащитные очки, — он посмотрел на Дина сверху вниз. — Может, ты что-то скрываешь? — Глаукому, — едко ответил Дин. — Они по рецепту. Он потерял свои контактные линзы, — Сэм умоляюще сложил руки. — У моего брата… серьезные проблемы с гневом, но он ни для кого не представляет опасности. Обещаю. Мне очень жаль, если мы доставили вам неприятности, но мы уже уезжаем из города. Догерти, казалось, была склонна отпустить их. Мартин — нет. — Я даже отсюда чувствую запах алкоголя в твоем дыхании, — он находился в нескольких дюймах от Сэма, выпячивая грудь, словно пытаясь компенсировать те сантиметры, на которые был ниже. — Я… не за рулем. — Отвянь, приятель, — предупредил Дин, и угрозу в его голосе почти можно было пощупать. Последовала пауза, а затем Мартин сделал шаг назад и протянул руку. — Предъявите удостоверения, пожалуйста. По счастливой случайности, водительские права, которые сейчас лежали в бумажнике Сэма, были не только из того же штата, что и у Дина, но и на них значилось, что его фамилия тоже Смит. Раздражение Мартина сменилось злостью. — А как насчет тебя? — спросил он Кастиэля, который, конечно же, не ответил. — Эй. Я с тобой разговариваю. Опусти окно, — он громко постучал по стеклу костяшками пальцев, и Кастиэль пристально посмотрел на него. — В чем дело, ты что-то принял? Что ты принял? — Эй, — начал Сэм, но неожиданно Дин встрял в разговор. — Отстань от него, чувак, — Сэм сомневался, что кто-то, кроме него, понимал, как близок был Дин к критическому моменту, раз вот так заступился за Кастиэля. — Он… понимаешь, — он коснулся своего виска. — Особенный. Догерти кивнула. Мартин уставился на него. — Полагаю, нам просто необходимо задать вам несколько вопросов, — объявил он. — Элвис, Человек дождя, вышли из машины. Снежный человек? — он повернулся к Сэму и посмотрел на него с мстительным самодовольством, потянувшись к наручникам на поясе. — Повернись, руки за спину. И тут лампочки во всех уличных фонарях на дороге лопнули. Сэм вздрогнул. Стекло посыпалось со звуком, похожим на звон колокольчиков, собаки залаяли. Мартин резко обернулся. — Что за чертовщина?! — Должно быть, произошел скачок напряжения, — прокомментировал Дин. Сэм посмотрел на него, затем на Кастиэля, не уверенный, кто из них это сделал, но удивленный, что этого не произошло раньше. Мартин смерил Дина убийственным взглядом и шагнул к машине. — Послушай… — Вэнделл, — Догерти, не обращая внимания на звон разбитого стекла, прервала его. — Можно тебя на секунду? — она взглянула на Сэма. — Извините, мы сейчас вернемся. Они с Мартином отошли к своей машине, где между ними завязался жаркий спор. Сэм разобрал несколько слов, среди которых «отзыв», «судебный иск» и «имидж в обществе». В конце концов Мартин сел за руль, злой, словно в него Дин вселился, и Догерти вернулась. — Вы можете ехать, — сказала она с извиняющейся ноткой в голосе. — Спасибо, что уделили время. Надеюсь, вам понравится оставшаяся часть поездки. — Да, конечно. Спасибо, — Дин агрессивно поднял стекло, и двигатель взревел, когда Сэм забрался внутрь. Когда они отъехали от тротуара, Сэм повернулся и посмотрел на Дина. — Почему ты не уехал? — О, не надо мне этого, — пожаловался Дин, скривившись. — Думаешь, я тебя брошу? И так было сложно отлипнуть от его дверь, — он бросил взгляд на Сэма. — После всего этого, надеюсь, Руфус дал тебе пошаговую инструкцию, как добраться до той задницы, где, черт возьми, находится Бобби. Сэм глубоко вздохнул и сглотнул. На заднем сиденье Кастиэль пробормотал: — Тебе не нужно было говорить ему, что я особенный; серафимы довольно распространены. Я мог бы справиться с ситуацией и без лжи. — Сэм? — напряженно надавил Дин. — Он… дал мне это. Для тебя, — Сэм вытащил кольцо из кармана и протянул его Дину. Тот долго рассматривал его не отрывая рук от руля. — Я ценю его чувства, — нарочито медленно начал он, — но тебе следовало сказать ему, что у меня есть парень. И Руфус не совсем в моем… — Просто надень его, — Сэм покачал головой. — Он наложил на него заклятие или типа того. Когда Дин надел его на безымянный палец правой руки (как и обещал Руфус, оно подошло идеально), Сэм на секунду запаниковал, думая о том, для чего предназначено это кольцо. Что, если оно изгонит его обратно в Ад? Но раздался щелчок, и через секунду Дин издал громкий возглас и сорвал с себя солнцезащитные очки, впервые за много дней по-настоящему улыбнувшись. Его глаза были зелеными, чернота исчезла в зрачки. — Срань господня, так намного лучше, — провозгласил он, убирая солнцезащитные очки обратно в бардачок. — Ты даже не представляешь, насколько это потрясающее ощущение, — пару минут он просто вел машину по улице, сворачивая за углы и улыбаясь про себя. Он ехал на выезд из города, но без в какого-то определенного направления. Сэм уже начал думать, что тот забыл, зачем они вообще приехали в Ханаан, когда Дин прочистил горло. — Итак, это просто здорово. Такое чувство, словно Поли здесь вообще нет. Сэм хмуро посмотрел на Дина, и тот уточнил. — Знаешь, попугай Поли? У него были крылья, и он тоже никогда не затыкался? — Я не попугай, — голос Кастиэля звучал обеспокоенно, словно он боялся, что Дин действительно мог так думать. Последовала короткая пауза, во время которой до него, возможно, дошло, потому что затем он добавил: — Не больше, чем ты козел. — Что-о? Козел? — неверяще повторил Дин. — У тебя рога, — бесстрастно ответил Кастиэль. — И иррациональное, эгоистичное и разрушительное упрямство. Дин облизнул губы, глядя в зеркало заднего вида, и его глаза снова потемнели. Лишь на мгновение, на полсекунды. Он вернул свое внимание к Сэму, собрав, казалось, огромную силу воли. Сэм надеялся, что тот не заметил, как трудно ему было не рассмеяться. — Я пытаюсь сказать, что надеюсь, ты ушел от Руфуса не только с этим кольцом, — Дин указал Сэму взглядом на кольцо на своей руке. Оно неплохо смотрелось, простое, чтобы не слишком выделяться на фоне его мозолей, и при этом достаточно толстое и прочное, чтобы не казаться маленьким на его крупных пальцах. — Вообще-то, не только с ним, — вспомнив о листочке, Сэм достал его из кармана и развернул. Он ожидал увидеть что-нибудь о Мессии, название книги или еще что-нибудь. Или, может быть, грубоватую записку с извинениями, хотя Руфус не показался ему склонным к такой откровенной сентиментальности. Но на нем были цифры. Сэм несколько долгих секунд непонимающе смотрел на листок, прежде чем понял, на что он смотрит. — Думаешь, поблизости есть библиотека? — Сэм вскинул голову. — Не знаю. Возможно, и есть, — ответил Дин. — а что? Подошло время для еще одной дозы задротства? — Нет. Руфус дал мне координаты, — Сэм поднял листок. — Кажется, я знаю, где Бобби.