Chasing Glory

Мы многое знаем об истинных лицах демонов, благодаря интервью с жертвами Демонов Перекрестков. Большинство соглашаются на том, что демоны ужасающе уродливы. Конечно, они не выиграют конкурс красоты. Никому не удастся сохранить привлекательность, подвергаясь пыткам каждый божий день на протяжении столетий. Их раны гниют и разлагаются в суровых стенах Ада, а ненависть, ярость и боль проклятой части человечества, накопленные за тысячелетия, просачиваются в их души. Их глаза чернеют. Дым тоже проходит через интересные метаморфозы, как я слышал.

Однако вы не сможете увидеть их суть: я пытался, и у меня ничего не вышло. Единственные, кому удается увидеть истинные лица демонов, — это те, кому суждено умереть, те, чьи сделки настолько близки к завершению, что их сознание искажает человеческие лица и порождает вой адских псов. Я слышал, что призраки способны их разглядеть, и люди с клеймом смертельного проклятия, подходящего к своему сроку, а также некоторые существа и животные. Ангелы, жнецы, собаки.

Лично я им не завидую.

— Демоны и другие библейские чудовища, Сэм Винчестер

— Никакой телепортации, — начал Сэм. — Никакого телекинеза. — Ладно, как скажешь. — Никаких черных глаз, никаких поджогов силой мысли… Ты ведь это умеешь, я прав? Никаких прикосновений к Библиям, святой воде или крестам, ты обожжешься, и люди это заметят. — С какой стати мне специально прикасаться к ним? — Никаких разговоров об Аде, — продолжил Сэм. — Никаких цитат из «Экзорциста». — Ладно, хорошо, — Дин закатил глаза. — Если тебе действительно так сильно хочется лишить меня всего веселья. — Никакого демонического дерьма, — Сэм надеялся, что это охватит всё остальное, что он забыл упомянуть. — Хорошо, — Дин оторвал взгляд от дороги и подмигнул Сэму. — Хочешь поцеловаться? Скрепим сделку? — Посмотрим, — Сэм приподнял брови. — Ты же не демон перекрестков. Разве поцелуй свяжет тебя контрактом? — Не-а. Они всё равно поцеловались, но решили, что будет лучше, если Сэм пойдет на религиозную сходку один. Они добрались до Баллинджера к утру субботы. Сходка начиналась только в час дня, и Сэм чувствовал себя разбитым, усталым и в целом отвратительным. Душ и бритье превратились сами по себе в религиозный обряд, как и первый прием пищи, добытой не из пластикового пакета. Возможность вздремнуть, не сгибаясь на заднем сиденье автомобиля, при его росте в сто девяносто пять сантиметров чуть не заставила его расплакаться. Он тщательно привел себя в порядок, как только снова почувствовал себя человеком. Надел свой костюм агента ФБР. Аккуратно причесанные волосы, чисто выбритое лицо, белая рубашка на пуговицах с короткими рукавами, черный галстук, штаны и туфли. — Ты похож на миссионера, — заявил Дин. Он тоже принял душ и переоделся, хотя и остался в джинсах, ботинках и фланелевой рубашке. — Ага, — согласился Сэм, наклоняясь к залитому водой зеркалу в ванной, чтобы убедиться, что все его многочисленные залысины скрыты. — В этом и смысл. Найти «молитвенное пробуждение» было несложно. Во-первых, по всему городу были развешаны вывески, а во-вторых, огромный белый шатер на ярморочной площади было трудно не заметить. Сэм оставил Дина на посыпанной гравием парковке с его магнитофоном и стопкой материалов для чтения (Импала не слишком выделялась среди множества других машин) и направился через грязное поле ко входу. Там стоял складной столик, и пара женщин средних лет с причесанными волосами и накрашенными ногтями раздавала брошюры. Подойдя поближе, Сэм увидел, что часть из них были программками, а другие посвящены особой вере отца Эдди Нортона. — Привет, сладкий, — одна из женщин поприветствовала Сэма с улыбкой, подкрашенной розовой помадой, и безошибочно узнаваемым акцентом жительницы Джорджии. — Ты пришел помолиться с нами? — Конечно, — вежливо ответил Сэм. — Увидел объявление в «Путеводном свете» и поспешил сюда, как только смог. Женщина улыбнулась ему, протягивая стопку брошюр. — Сохрани тебя Бог. — И вас тоже, — ответил Сэм, надеясь, что сказал всё правильно, и направился внутрь. В палатке было жарко и светло, пахло сухой землей, нагретой на солнце тканью и потом. Наступила середина дня, и, несмотря на ноябрь, в Техасе было не меньше двадцати шести градусов тепла. Сэм порадовался, что надел рубашку с короткими рукавами, хотя пот уже намочил его ладони, штаны и низ рубашки на пояснице, где были спрятаны пистолет и нож. Блестящая бумага брошюр, которые он держал в руках, начала сморщиваться. Пришло много людей, о чем Сэм мог судить еще со стоянки. Большинство из них слонялись вокруг, приветствуя друг друга, как старых друзей. Он видел множество Библий. И оружия. Наверное, он мог бы даже носить своё собственное на бедре, если бы у него была кобура. Гомон толпы давил на его барабанные перепонки почти физически. Когда он в последний раз был в таком скоплении людей? Возможно, на ориентационный день в выпускном классе, в школе, где только старшеклассников было несколько тысяч. Воздух казался Сэму густым и спертым, дышать было трудно, но он сказал себе, что это просто из-за жары. Впереди была сцена, на которой стояли микрофон, колонки и множество религиозных символов, а перед ней — море пластиковых складных стульев, аккуратно расставленных рядами. Примерно половина из них все еще пустовала. Сэм выбрал место в центре, рядом с женщиной, держащей на коленях малышку. У нее был бумажный веер, а у ребёнка — газировка. Малышка уставилась на него, и её мать улыбнулась. Сэм с трудом выдавил из себя что-то в ответ, затем повернулся лицом к сцене. Он должен был догадаться. Сэм не считал себя каким-то особенно чувствительным интровертом, но и большие скопления людей ему тоже не нравились. Прошло почти восемь лет с тех пор, как он в последний раз находился в комнате, где одновременно находилось больше трех-четырех человек. Он был сам не свой с тех пор, как позвонил Кубрик, его звонок и слова постоянно терзали Сэма, как паук, потерявшийся в одеяле. И он впервые был вдали от Дина после того звонка. Он глубоко вдохнул спертый воздух и вспомнил голос отца во время тренировок: «Стань ты мужиком уже, черт возьми, Сэмми». Вскоре толпа успокоилась, и все заняли свои места. По другую сторону от Сэма сел парень ниже его сантиметров на пять, но гораздо шире в плечах, скрестивший руки на груди и расставивший колени. Шум стих, когда одна из женщин, сидевших за столиком снаружи, поднялась на сцену и на высоких каблуках направилась к микрофону. Она наклонилась и улыбнулась. Все вздрогнули от визга аппаратуры, особенно ребенок справа от Сэма, а женщина смущенно рассмеялась. — Извините за это, ребята, — сказала она. — Давайте начнем? — она сложила руки вместе. — Прежде всего, позвольте мне поприветствовать всех, кто пришел сегодня. Для меня совершенно очевидно, что все вы не только услышали призыв Господа, но и откликнулись на него! Раздались радостные возгласы. Сияя и выглядя так, словно вот-вот начнет подпрыгивать от возбуждения, женщина подождала, пока оно утихнет. — Сегодня у нас и правда особое задание, — сказала она им всем таким тоном, словно делилась секретом. — Мы спасаем душу. Вместе с Богом мы заберем этого грешника и поднимем его из адского пламени! — она ударила кулаком в воздух. Раздались новые радостные возгласы. — Кстати, о Боге, Он ни за что не услышит нас без Своего Голоса, — с заглавной буквы, очевидно. — Вот почему с нами человек, благословленный прямой связью с Господом с самого детства. И он не только передает Ему всё, что мы говорим, но и получает ответ, Он позволяет Своему Голосу здесь, на Земле, говорить с нами. Мы все поистине благословлены тем, что находимся здесь, в присутствии этого святого человека и его благородной миссии. Я чувствую присутствие Святого Духа. А вы чувствуете? Громкое «ДА!» прокатилось по палатке. Сэм повторил за ними одними губами. — Тогда, без дальнейших церемоний, я представляю вам человека, который говорит от имени самого Бога! — она отошла от микрофона, протянув руки в сторону дальнего конца сцены. — Отец Эдди Нортон! Аплодисменты были оглушительными, их перекрывали крики, улюлюканье и свист. Сэм уронил свои уже отсыревшие брошюры и захлопал в ладоши. Малышка рядом с ним заплакала, выпустив из рук газировку и закрыв уши пухлыми ладошками. Сэм едва мог расслышать ее, но мать всё равно попыталась утихомирить ее, когда в палатку через боковой вход вошел мужчина. Отец Нортон, безусловно, обладал внушительной харизмой. Сэм отдавал ему должное. Он был ростом чуть меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров, его серебристо-каштановые волосы заметно поредели спереди и на макушке, а щеки покрылись морщинами от загара. Как только он ступил на сцену, прихожане погрузились в благоговейную тишину. Даже малышка начала тихонько икать и всхлипывать. На Нортоне была белая мантия проповедника и огромные солнечные очки. Сэм поерзал на стуле, слегка откашлявшись и пытаясь избавиться от ощущения, что перед ним Джим Джонс. — О, мои братья и сестры! — провозгласил Нортон голосом, который прогремел бы даже без микрофона. — Я даже не могу выразить, как приятно у меня на сердце видеть здесь сегодня так много праведных и верующих! Сэм на секунду задумался, зачем он здесь. Всё, что ему действительно нужно было сделать, это поговорить с бедным идиотом, который продал свою душу десять лет назад, и убедить его позволить Сэму убить одного из его адских псов. Неужели ему действительно было необходимо сидеть здесь и страдать от жары, толпы и… этого? Да. Мысленно вздохнув, он сам ответил на свой вопрос. Необходимо было вписаться в обстановку, завоевать доверие людей. Возможно, даже самого отца Эдди Нортона. Если жертва не захочет говорить с Сэмом напрямую, он, вероятно, будет лучшей кандидатурой. К тому же, напомнил себе Сэм, изо всех сил стараясь настроиться на позитивный лад, он мог узнать что-то важное. Он очень, очень сомневался в этом. Но, может быть. — Сегодня перед нами стоит совершенно особая задача, — продолжил Нортон. — Да? Но прежде, чем мы начнем, у меня есть очень печальные новости. Моя жена Морин, мой неизменный партнер в моем самом святом деле, тяжело больна. На самом деле, она в больнице. Все вокруг ахают. — О, это Дьявол, — продолжил он, — конечно, это он. Он преследовал меня с того дня, как я родился. Конечно, он не может добраться до меня, потому что у меня есть защита Господа, поэтому он нападает на тех, кого я люблю, — казалось, он вот-вот расплачется. — Морин не хорошо себя чувствует, но скоро появится тарелка для сбора пожертвований, и я знаю, что вы, замечательные люди, сделаете нам столько пожертвований, что, как сказал мне Бог, мы сможем оплатить уход, в котором она нуждается. И она выкарабкается! Когда все зааплодировали, Сэм посмотрел налево. Парень, сидевший рядом с ним, оглянулся и приподнял брови, как бы спрашивая: «Чем могу помочь». Сэм вернул взгляд на сцену, смущенный, и понял, что искал Дина. Он был единственным, с кем он мог разделить закатывание глаз от обвинений в адрес Дьявола, который сидел в клетке с самого зарождения человечества. Не говоря уже о, вероятно, поддельной болезни, предназначенной для вымогания денег из людей. — Бог также сказал мне, что вам нужно купить мою книгу, — сказал Нортон им всем. — Потому что вы знаете, что она просто переполнена Его Словом. Сэм посмотрел на программку у себя на коленях, разворачивая ее, чтобы попытаться понять, как долго это продлится. К сожалению, там не было ничего, похожего на расписание. — Большинство из вас знает, что у меня также есть DVD-диски… Нортон продолжал говорить, но Сэм перестал обращать на него внимание, отвлекшись на кого-то, кто протискивался в его ряд. Люди переминались, хрипло перешептывались, и голос, ритм которого с таким же успехом мог быть вытатуирован на барабанных перепонках Сэма, бормотал: — Да, я знаю, -звиняйте, — когда незваный гость остановился перед мужчиной, сидевшим рядом с Сэмом, он поднял голову и ожидаемо увидел зеленые глаза и веснушки. Первой реакцией Сэма был взрыв счастья в груди, за которым быстро последовало «О, нет». — Эй, чувак, — тихо сказал Дин. — Не мог бы ты пересесть на другое место, чтобы я мог занять это? Парень покачал головой. — Извини, приятель. Надо было прийти раньше, — он жестом попросил Дина отойти в сторону. — Давай. Ты загораживаешь сцену. — Да, извини. Пожалуйста? — Дин уставился на него сверху вниз. — Это важно. — Не моя проблема, — заявил парень. — Ты, наконец, потеряешься, или нас ждут проблемы? — Хорошо, — Дин наклонился и заглянул ему в лицо. Сэм пристально наблюдал за ним, но не заметил, чтобы его глаза потемнели, а в короткой бороде парня телекинетически шевельнулся хотя бы один волосок. — Свалил отсюда. Не говоря больше ни слова, парень встал. Дин дал ему пройти, затем опустился на освободившееся место, и тот направился вдоль ряда к проходу, наступая на носки и натыкаясь на колени. — Я думал, ты подождешь в машине, — пробормотал Сэм. — Да, это был отличный план, — Дин схватил Сэма за руку и опустил ее между их бедер, чтобы никто не увидел. Его ладонь была прохладной и сухой по сравнению с липкой ладонью Сэма. — Но здесь есть еще один демон. Мать малышки, сидевшая по другую сторону от Сэма, пристально посмотрела на них, и Дин одарил ее обаятельной улыбкой. — Это образное выражение. Извините, мэм, я не хотел вас напугать… Кстати, симпатичный ребенок, — он понизил голос, шепча еще тише, чем раньше. — Перекрестков. Вероятно, тот самый, что заключил сделку. — Где? Дин слегка наклонил голову в сторону входа в палатку. Прямо рядом со столом. — Он тебя чувствует? — О, черт возьми, нет, — Дин замолчал. — Прости. Я знаю, мы договорились, что я буду держаться на расстоянии, чтобы ничего не испортить, но я просто… не хотел оставлять тебя одного. — Всё в порядке, — фоновая тревога, которая бурлила и грызла Сэма где-то в глубине живота, исчезла, как искрящийся фитиль, брошенный в холодную воду. Иронично, что это случилось сейчас, когда он знал, что здесь, с ними, был демон перекрестков. — Я… рад, что ты здесь, — он сжал руку Дина. Дин повернулся, чтобы улыбнуться ему, и Сэм понял, что его чувства взаимны. Облегчение и любовь. На пару секунд они оказались одни в палатке. Сэм почувствовал себя в полной безопасности, что случалось с ним довольно редко по жизни, даже когда у него был свой собственный дом. Осознание того, что он может всё потерять, терзало его каждый день, проведенный в хижине, часто приглушенное, но никогда не исчезавшее. С Дином он чувствовал себя в безопасности. Это было единственное, что помогало ему в эти дни. Он не хотел потерять его. Конечно, этот момент быстро закончился. Дин перестал улыбаться и посмотрел на сцену. Но он продолжал сжимать руку Сэма. Нортон, наконец, завершил свою рекламную кампанию. — Ну, а теперь. Я думаю, нам пора приступить к тому, ради чего мы все сюда пришли, не так ли? — смех в толпе. — Мы спасаем душу. Мы вырываем её прямо из лап дьявола, в которых она находилась с тех пор, как наш человек продал её ему десять лет назад. Сегодня с нами грешник, который осознал ошибочность своего пути и хочет вернуться на путь праведный. И Бог услышит его мольбу с нашей помощью, — он повернулся ко входу, через который вошел, в ожидании. — Некоторые из вас, возможно, узнают его имя, учитывая, сколько времени он провел в этом современном Содоме Лос-Анджелеса, в рабстве у этой мельницы сатанизма и плотских грехов — музыкальной индустрии. Рок-н-ролл, — в его голосе сквозило отвращение, и когда Сэм посмотрел на Дина, уголки его рта дернулись в усмешке. — Вы не ожидали, что он окажется здесь в поисках спасения, но, пожалуйста, дети мои. Прошу любить и жаловать, Блу Уилсон. По толпе пронеслись вздохи удивления, прежде чем люди снова начали хлопать. Брови Сэма поползли вверх, и он выпрямился на своем месте. Нортон был прав, он узнал это имя, что было определенно неожиданно. — Кто это, черт возьми, такой? — Дин наклонился, чтобы прошептать Сэму на ухо. — О, поп-звезда, — пробормотал Сэм в ответ, очень неохотно отпуская руку Дина, чтобы похлопать в попытке смешаться с толпой. — Он был довольно популярен, когда я учился в старшей школе, но пропал с радаров на… блин, годы. — Когда ты учился в старшей школе, — повторил Дин. — То есть, около десяти лет назад, — он откинулся на спинку стула, когда аплодисменты стихли и на сцену поднялся мужчина. — Тогда, я бы сказал, он определенно наш парень. Сэм помнил Блу по обложкам компакт-дисков и журнальным страницам с оторванными краями, приклеенным скотчем к внутренним сторонам шкафчиков. У Кары в комнате на стене висел плакат с его изображением, всё, что было в той комнате, отпечаталось в его памяти навсегда, раз уж он потерял там свою девственность. В те времена густые светлые волосы Блу, проницательные серые глаза и рельефный пресс с легкостью продавали музыку, которая Сэму никогда особо не нравилась. Сейчас… Ну, он выглядел фигово, хотя ему было всего чуть за тридцать. Волосы поредели, а в тех прядях, что еще оставались, проглядывала седина. Сэм почувствовал прилив сочувствия, сразу вспомнив о своих собственных недавних проблемах с волосами. Глаза Блу были потухшими и бледными, покрасневшие уголки и тяжелые мешки под глазами указывали на хроническую бессонницу, и он прибавил в весе, так что кубики пресса исчезли. Поло и джинсы, которые он носил, были помяты, как будто он только что сошел с самолета, и даже когда он махал рукой и улыбался, проходя через сцену, он выглядел измученным и опустошенным. Запуганным. Нортон услужливо отступил назад, передавая Блу микрофон. Судя по тому, как легко он схватил его со стойки, он явно привык обращаться с микрофоном. Когда он начал говорить, он оглядел толпу своими налитыми кровью глазами, в основном глядя только на первый ряд. — Я хотел бы поблагодарить… — начал Блу, затем резко оборвал себя, издав негромкий сдавленный звук, в ужасе уставившись на что-то прямо перед собой. Его глаза округлились, горло сжалось. А потом он закричал. Сэм сильно вздрогнул и прижал руки к ушам; смертельный ужас, усиленный микрофоном, был подобен удару отверткой по барабанной перепонке. Система перегрузилась, звук отключился за секунду до того, как Блу бросил микрофон и убежал. В считанные секунды он сошел со сцены и покинул шатер, громко опрокинув при этом распятие и мольберт с плакатом с изображением Иисуса, оставив после себя потрясенную тишину. Какое-то время ничего не происходило, затем люди в замешательстве начали перешептываться. Малышка снова заплакала, и ее мать отложила веер и встала. Выглядя раздраженной и смущенной, она отшвырнула с дороги упавшую газировку и направилась к выходу, бормоча извинения каждый раз, когда ей приходилось протискиваться мимо кого-то. На сцене Нортон шагнул вперед и взял микрофон, вероятно, пытаясь восстановить контроль над ситуацией. Постукивая по нему и встряхивая, чтобы заставить его снова работать, Дин тихо усмехнулся. — Думаю, он увидел своего демона перекрестков. Женщина с ребенком была не единственной. Нортон, все еще сражавшийся с микрофоном, поднял руку и крикнул: — Мы очень быстро во всем разберемся, обещаю… Терпение — это добродетель, — но часть людей уже поднималась, собираясь уходить. Сэм не собирался упускать такой шанс, изо всех сил стараясь выглядеть таким же разгоряченным, усталым и потрясенным, как и все остальные, когда поднялся на ноги. Дин присоединился к нему. Он должен был почувствовать облегчение, выйдя из палатки, как когда заметил Дина, пробирающегося к нему, или когда впервые за несколько дней смог заснуть на настоящей кровати. И поначалу он его чувствовал. Пока случайно не окинул взглядом море лиц и не узнал несколько из них. Они были разбросаны по пространству, вероятно, работали порознь или даже не подозревали о присутствии других охотников. На паре была стандартная фланель, служившая почти униформой, еще пара была одета, как Сэм, но у всех у них был одинаковый настороженный взгляд. Он видел их в придорожной закусочной, когда еще выздоравливал, на сборищах охотников, может быть, раз или два у себя в хижине. Он не помнил ни их имен, ни того, разговаривал ли он когда-нибудь с ними, за исключением одного парня, который, он был почти уверен, однажды принес ему коробку яиц нага. Кубрика не было. Если подумать, он не видел никого, кто на сто процентов ненавидел бы его или когда-либо тусовался с Гордоном. Однако его телу, которое отреагировало так, словно он увидел черноглазого посреди толпы, а не горстку охотников, было плевать на рассуждения мозга. Бешено колотящееся сердце, обильное потоотделение, всё как положено. И это не упоминая панический хаос, творящийся у него в голове. Сэм отвел взгляд. Он мог только надеяться, что они его не заметили или не узнали, если всё-таки увидели, без половины волос и с лысеющим затылком. Он чувствовал на себе взгляд Дина. Конечно, тот всё заметил. Сэм ничего не сказал, просто положил руку ему на поясницу и поспешно вывел из палатки. Его телефон, такой новый, что номера не знали даже Эллен, Гарт и Чарли, тяжелым грузом лежал кармане. Он был выключен ещё перед началом «пробуждения», но Сэм не мог избавиться от чувства, что он вот-вот завибрирует у него на бедре или, что ещё хуже, громко зазвонит. Он боялся ответить на звонок. Боялся, что не сможет повесить трубку. Дин подождал, пока они доберутся до машины (которая, черная и обитая кожей, под слепящим послеполуденным солнцем показалась Сэму драконьим логовом) прежде, чем что-нибудь сказать. Его голос зазвучал совершенно буднично, но Сэм не купился. — Всё кажется тяжелее, чем мы думали, — прокомментировал Дин. Руль, должно быть, раскалился за то время, что они провели в палатке, однако демон даже не вздрогнул, положив на него руку. — Громкое имя, демон, появившийся раньше времени… — Пришли и другие охотники, — мрачно сказал Сэм. — Не знаю, почему я вообще удивлен, — он вздохнул, опустил голову и провел рукой по волосам. — В смысле, я должен был это предвидеть. Мы ищем такие дела, и это очевидный случай с адскими гончими. Возможность убить демона. Конечно, они пришли. Он знал, что, скорее всего, никто его не видел, но хотел пожаловаться. Ещё он знал, что ни у кого, кроме Дина, не было его номера, но все равно хотел выбросить телефон. Он хотел уйти. Но знал, что не сможет. Сэм закрыл лицо обеими руками, снова провел пальцами по волосам. На затылке у него все еще была царапина, там, где упырь в Монтане вырвал клок волос. Сэм чувствовал взгляд Дина. Когда он повернулся, то увидел, что тот медленно качает головой. — Не делай этого, чувак, — заявил он. Сэм выпрямился и облизал пересохшие от жары губы. — Чего не делать? — Этого, — Дин вставил ключи в замок зажигания, и горячий воздух из вентиляционных отверстий тут же обдал Сэма. — Не ходи кругами. Не паникуй. Ты делаешь это каждый раз, когда что-то идет не так, или кажется, что вот-вот пойдет не так, или, — он поднял руку. — в целом когда-нибудь может пойти не так. Уверен, я уже говорил тебе об этом раньше, но ты просто комок нервов, Сэм. Это делает тебя хорошим исследователем, хорошим охотником, но… черт, — он снова покачал головой. — Ты заработаешь себе язву еще до того, как тебе исполнится тридцать. — Так ты думаешь, нам не стоит беспокоиться об этих охотниках? — Сэм и близко не был таким стервозным, каким имел право быть. Он даже не упомянул, что стресс на самом деле не вызывает язвы. — Не так, как ты это делаешь, — ответил Дин, выезжая. — Ты теряешь контроль. — Ты знаешь, почему я волнуюсь. — Да, — Дин посмотрел на него, медленно поворачивая голову. — знаю. Тот звонок из Орегона. Он мучил тебя всю неделю. Сэм с трудом сглотнул. Дин ничего не сказал. Но он точно знал, что Сэм не смог отпустить тот звонок, несмотря на их разговор. Он почему-то никак не мог запомнить, что его эмоции были для Дина открытой книгой. — Ты помнишь, как мы поссорились? — голос Дина был тихим, но Сэм был уверен, что расслышал в нем беспокойство. — О том, что мы пара, но ни один из нас не вел себя соответственно? — он подождал, пока Сэм кивнет, прежде чем продолжить. — Ну, ты снова это делаешь. Не так, как раньше, но почти. Ты не даешь мне помочь тебе. Не разговариваешь со мной. Ты мой партнер, и я изо всех сил стараюсь относиться к тебе соответственно. По крайней мере, ты можешь сделать для меня то же самое, тебе так не кажется? — Ты прав. Я… — Сэм потер глаза и скривился, когда на внутренней стороне его век вспыхнули черные точки. — Господи. Мне жаль, — он опустил руку. — Я просто… Наверное, я не хотел говорить об этом. Или думать. Он каким-то образом узнал мой номер, и только Чарли, или Эллен, или Гарт, или… — Ты действительно в это веришь? — перебил его Дин. — Ты правда веришь, что кто-нибудь из них вот так бы тебя продал? Эллен — единственная, кого я знаю, но я слышал, как ты о них рассказывал, и я знаю, что ты чувствуешь, когда думаешь о них. Он узнал его не от них, и, сделай себе одолжение, прими это. Точно так же, как когда ты принял, что они не собираются отрекаться от тебя из-за убийства Гордона. Есть много других способов получить твой номер. Сэм вздохнул, откидываясь на спинку сиденья. Он успел немного вздремнуть утром, но уже снова чувствовал усталость. Через секунду Дин протянул руку и схватил его за бедро, прямо над коленом. Он сжал его. — Расстраиваться — это нормально, — тихо сказал он. — Но мне не нравится, что ты позволяешь печали взять верх. И это говорю я, чертов король нездоровых методов преодоления травмирующих событий, который ничего так не ненавидит, как разговоры о чувствах, так что ты должен был уже понять, как сильно я волнуюсь за тебя, — Сэм слегка улыбнулся. — Я твой партнер. А ты мой. Давай, раздели это бремя. Чтобы больше не нервничать, как покусанная собака. Сэм посмотрел на Дина и тихо сказал: — Я не заслужил тебя. — Ну, конечно, — согласился тот, но у Сэма возникло ощущение, что он имел в виду нечто иное. — Наверное, не заслужил. — Я постараюсь, — он накрыл руку Дина своей. — В основном потому, что меня уже тошнит от этого разговора. — Черт. И не говори, — Дин держал руку на ноге Сэма, слегка поглаживая, и они оба наслаждались тишиной в машине, пока он вез их обратно в мотель. Дин даже не включил радио. Так что, когда он заговорил снова, Сэм почти вздрогнул. — В общем, я солгал ранее. Несколько дней назад, когда ты спрашивал меня об адских гончих? Я волнуюсь. Сэм посмотрел на него и ничего не сказал. Просто сжал его ладонь в ответ. Дин не ждал от него наводящих вопросов. — Я не видел ни одной тех пор, как умер, — его взгляд был прикован к дороге. — И, честно говоря, я бы с радостью избегал встреч с ними и дальше, но скоро мы не только увидим целую стаю этих злобных псин, но и каждой из них лапу пожмем, — он рассмеялся, слабо и сухо. — Было бы преуменьшением сказать, что я не жажду встретиться с ними. — Ты не можешь как-нибудь… контролировать их? — спросил Сэм, качая головой. — В смысле, ты же демон. — Но не демон перекрестков, — со вздохом ответил Дин. — Адские гончие делают только то, что они им говорят. Исключений не так уж много. И у большинства из них свои собственные хозяева, — он посмотрел на Сэма, и его голос окреп. — Но всё в порядке. Я справлюсь. Я должен. У нас твой нож, ангельские клинки, кладбищенская земля… и у меня есть ты. Как я уже говорил, всё, чего я хочу, — это чтобы ты прикрывал меня, — он приподнял бровь. — Ты ведь прикроешь меня, верно? — Да, — твердо ответил Сэм, затем спросил: — А ты меня? — Ты же знаешь, что я не могу по-другому, — Дин вздохнул с облегчением. Может, потому что Сэм чувствовал себя лучше, может, потому что разговор был окончен, может, потому что он больше не должен был думать о церберах. А может, из-за всего вышеперечисленного. Он прочистил горло. — Итак. Следующий шаг — поговорить с Джастином Тимберлейком, и, думаю, лучше это сделаешь ты. — Хорошо. Конечно, — Сэм не стал спрашивать, почему Дин знал Джастина Тимберлейка, но не Блу Уилсона. — А ты что будешь делать? — Адские гончие невидимы, — ответил Дин. — Для меня, конечно, нет, но ты их точно не увидишь. И поскольку превратить тебя в демона — не самый лучший вариант, нам придется прибегнуть к другому: стекло, обожженное святым огнем. Он постучал костяшками пальцев по стеклу, на мгновение отпустив руль. Сэм уже почти привык. — Если смотреть сквозь него, можно увидеть адских псов. — Я… честно говоря, даже не знал этого, — признался Сэм. Что было очень плохо, поскольку ему мгновенно вспомнились с полдюжины ситуаций, в которых эта информация могла бы пригодиться. Слегка переигрывая, Дин посмотрел на него широко распахнутыми глазами. — Ты серьезно? — недоверчиво спросил он. — Неужели я действительно знаю что-то, чего не знаешь ты? Великий Сэм Винчестер? Гений, вундеркинд, публикующийся автор… — Вообще-то, самиздат, — Сэм сказал себе, что не будет смеяться. Такой эмоциональный всплеск не мог быть полезным для здоровья. — И не забывай, что для половины охотничьего сообщества я — враг народа номер один. Откуда ты вообще узнал об этом? — Демоническая скрижаль. Мой Пророк прочитал ее для меня, — Сэм издал свой лучший это-многое-объясняет хмык и закатил глаза. — Как бы то ни было, чувак, ты прочитал кучу всего, о чем я даже не слышал. Я использовал лупу для своего первого испытания. Позже мне пришло в голову, что было бы намного проще использовать дешевые очки, так что их ты и получишь. — Хорошо. Как скажешь, — уже на подъезде к мотелю, Сэм повернулся к демону. — Ты уверен? — В чем? — Что нам следует разделиться. Снова. — Ну… Я схожу с тобой к Блу, если хочешь, — начал Дин. — Но я правда не думаю, что это лучший вариант. Мы знаем, что у него галлюцинации и он видит демонические лица, и мое истинное лицо напугает его гораздо больше, чем то, как ты будешь выглядеть в его глазах. К тому же, мы оба знаем, что ты общаешься с людьми лучше меня. Что вряд ли изменится в ближайшем будущем, — он снова посмотрел на Сэма, заезжая на парковку. — Я знаю, что на прошлой охоте мы разделились, и с этой сходкой ничего не вышло, но всё в порядке. И это не займет у меня много времени. В багажнике осталось чуть-чуть святого елея, я буду с тобой раньше, чем ты успеешь оглянуться, и мы сможем наконец разработать наш план. Сэм вздохнул. Хотелось бы ему перестать чувствовать себя маленьким ребенком, по колено ростом, что цепляется за штанину джинсов Дина обеими крошечными ручонками и плачет почти по любому поводу. Учитывая, что он, похоже, нуждался в постоянном соплеподтирании, материнский инстинкт Дина пришелся очень кстати. — У нас уже неплохой план, — сказал он Дину, машина затихла, и едва прохладный воздух исчез, когда Дин заглушил двигатель. — Не могу поверить, что мы и правда делаем это. Наконец-то. Начинаем Испытания, закрываем Врата. Спасаем мир. — Ты чертовски прав. Дин ухмыльнулся ему. Он не снимал руку с бедра Сэма всю дорогу, и тот неосознанно подвинулся на сиденье, чтобы ему было удобнее. Они были близко. Настолько близко, что слиться в поцелуе было так же естественно, как нажать на курок. Несмотря на то, что они были в машине, в Техасе, в городе, полном людей, приехавших на молитвенное пробуждение, и охотников, которые, возможно, хотели их убить. Прохладный воздух быстро нагревался под действием хлынувшего на землю солнца пустыни, и Сэм уже вспотел. Но губы Дина были мягкими и прохладными, а мозолистая рука сухой, когда он запустил пальцы в волосы человека, и член Сэм налился кровью в штанах. Самые краешки их губ соприкоснулись, когда Сэм прервал поцелуй, чтобы тихо вздохнуть. Его глаза были закрыты, но ему не нужно было смотреть на пах Дина, чтобы понять, что он хотел Сэма так же сильно, как Сэм хотел его. Ему до боли хотелось раствориться в нем и позволить Дину стереть из памяти тот разочаровывающий опыт последнего раза. Он мог поклясться, что его яйца все еще были чувствительны. Однако они оба колебались. Сэм чувствовал, что Дин сдерживается, и не мог позволить себе расслабиться настолько, чтобы сократить дистанцию. С минуту они просто сидели, обняв друг друга, в машине, где становилось все жарче. Две. — Возможно, нам стоит подождать, — голос Дина звучал хрипло. — Да, — Сэм медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. — Мы можем отпраздновать, как только я закончу. Они отстранились друг от друга, вышли из машины, поднялись по лестнице. Дин отпер дверь. Однако, прежде чем они вошли, Дин поймал Сэма очередным поцелуем. Самые мягкие уголки его губ едва коснулись губ Сэма, но этого было достаточно, чтобы того притянуло к нему, как магнитом. И теперь они действительно в открытую целовались там, где любой мог их увидеть, обозвать педиками, узнать или просто наброситься на них, как на монстров. Сэм знал, что Дину было всё равно. Сэму тоже. Если что-то из этого произойдет, с Дином ему нечего было бояться. Сэм снова почувствовал себя в безопасности, как тогда, в палатке. Он наполнился легкостью, счастьем и надеждой, целуя своего парня, своего Рыцаря. Своего партнера.

*****

Дин отвез Сэма в отель, где остановился Блу, после того, как тот переоделся в более удобную футболку и джинсы. Пистолет и нож все еще были заткнуты за пояс, а в кармане у него лежал пакет с могильной землей (собранной на кладбище в Монтане). — Кстати, откуда ты знаешь, где он остановился? — спросил Сэм, качая головой. Он даже успел волосы поправить. Без всяких средств, иначе гель бы просто растаял. — Демонская фигня, — легко ответил Дин. — Ага. И…с тем парнем в палатке ты тоже так поступил? Чтобы заставить его уйти? — Дин только улыбнулся ему. — Ясно. Отель Блу, как и следовало ожидать, был намного лучше места, в котором остановились они: сеть, известная на всю страну, с вывеской, на которой не выгорела ни одна буква, и парковкой с недавно покрашенными линиями. Дин проигнорировал их и просто остановился у дверей, чтобы выпустить Сэма. — Он на четвертом этаже, — сказал Дин, когда Сэм открыл дверь, и схватил его за руку, прежде чем он успел выбраться. Это было лишь короткое пожатие, скользнувшее по мозолям от пистолета, которые за лето почти скрыли те, что годами оставлял карандаш, и на мгновение задержавшееся на старых, затвердевших трещинах в пальцах. Но он почувствовал в нем обещание скоро вернуться. И твердую веру в то, что он может это сделать и сделает, закроет Врата, к которым так стремился Дин. — Комната четыреста восемнадцать. Вытянув ноги, Сэм сжал ее в ответ, надеясь, что Дин почувствует в жесте «Я люблю тебя». — Дерзай, тигр, — и Дин уехал. Сэм вошел внутрь и поднялся на лифте на четвертый этаж. Сейчас оружие, заткнутое за пояс, казалось тяжелее, чем на сходке фанатиков, но никто его даже не заметил. Он легко нашел комнату Блу. Около двери Сэм заколебался, думая, насколько трудно будет уговорить того впустить его, но вскоре сдался и просто постучал. — Мистер Уилсон? — позвал он. Подождал немного. Изнутри ничего не доносилось. — Меня зовут Сэм Винчестер, — не было необходимости в псевдонимах рок-звезд, которые так нравилось использовать Дину, когда они притворялись агентами ФБР. Блу не был бы сейчас здесь, если бы не знал хотя бы малую толику правды. — Вы, наверное, часто слышали это в последнее время, но я здесь, чтобы помочь. Наконец Сэм услышал шум в комнате. Это был мягкий, пружинистый звук, который издают хорошие кровати, когда с них встаешь, даже не скрип. Именно так звучала его кровать в хижине. Затем по полу прошаркали ботинки, и на дверь навалился груз, весом со взрослого мужчину. Вероятно, чтобы посмотреть в глазок. — Ты шутишь? — голос Блу звучал хрипло, будто он недавно плакал. — Сэм Винчестер? Серьезно? Это была не та реакция, на которую рассчитывал Сэм, и она ему не понравилась. Осторожно он спросил: — Ты… знаешь, кто я? — Я полагаю, ты здесь не из-за моих сообщений, — раздался щелчок, замок защелкнулся, и дверь распахнулась. Блу выглядел точно так же, как и в палатке, только, может быть, чуть более усталым, и его глаза были налиты кровью. Они были направлены строго в сторону от Сэма. — У тебя такое лицо, эм… ты похож на зомби. Но ты не так плох, как тот, кого я видел во время пробуждения. Кто, как я предполагаю, и был демоном, — он закрыл глаза и взмахом руки уточнил. — Я нашел твой веб-сайт. Сэм осмотрел пространство между своими ботинками и потрепанными ботинками Блу. У входа в комнату лежала земляная дорожка, достаточно низкая, чтобы дверь не разбивала её при открывании и закрывании. — По-видимому, — он поднял говору вверх так быстро, что чуть не свернул себе шею, когда его мозг зацепился за кое-что еще, сказанное Блу. — Подожди, что там про сообщения? — О, — сказал Блу, как будто Сэм спросил его о погоде. — Ну. Ты знаешь, что у тебя на сайте есть функция, с помощью которой ты можешь сразу отправить электронное письмо? — Сэм кивнул и потер лицо, прекрасно понимая, к чему все идет. — Да, я, наверное, отправил тебе штук шестьдесят или семьдесят таких писем за последний год. Спрашивал, не мог бы ты помочь мне с… этим, — он неопределенно и беспомощно указал на пространство вокруг себя. — Я еще кучу комментариев оставил под соответствующими статьями, — он нахмурился. — Кстати, об этом. Возможно, тебе стоит пересмотреть идею с комментариями. Там довольно много… — Да, я знаю, — Сэм тяжело вздохнул. — Вот… почему я не проверял свою электронную почту, — у него в животе словно железная цепь застряла, свернутая кольцом, холодная и тяжелая. Он обсудил с Эшем все «последствия игнорирования своей электронной почты», и до сих пор не заглянул в почтовый ящик. Он сделал мысленную пометку сделать это сразу же, как только всё закончится, независимо от того, сколько токсичного дерьма выльется наружу, потому что таких людей, как Блу, может оказаться больше. Людей, которым нужна помощь. — Мне очень, очень жаль. — Эй, чувак, никаких обид, ладно? — Блу одарил Сэма кривой улыбкой, которая повторяла ту, что была на всех плакатах. — Ты же здесь, чтобы помочь мне. Как раз вовремя, — он рассмеялся, почти легкомысленно. — Входи, входи. Расскажи мне, как ты собираешься спасти мою шкуру. Сэм осторожно переступил через полосу могильной земли и последовал за Блу в комнату. Он закрыл дверь носком ботинка и огляделся, засунув руки в карманы джинсов. Окна были огромными и прозрачными, они занимали почти всю стену и заливали комнату ярким солнечным светом. На низких подоконниках тоже лежала земля. Телевизор был с плоским экраном, пушистое пуховое одеяло на кровати совсем не выцвело и нигде не порвалось, и даже компьютер стоял на письменном рядом с вазой со свежими цветами. Здесь не было дешевых гравюр, криво висевших на стенах. Вместо этого одну из них покрывала фреска — стилизованная карта Техаса с дорогами, реками и городами, нарисованными яркими основными цветами. — Так ты сбежал, потому что увидел демона? — спросил Сэм, пытаясь сосредоточиться на Блу, а не на незапятнанном ковре и неплоских подушках. — Я почти уверен? Не знаю, что еще это могло быть, — Блу подошел к удобному на вид креслу у окна и опустился в него, потирая виски кончиками пальцев. Как ни странно, в глазах Сэма это делало его похожим на какого-то измученного профессора. — И на твоем сайте было написано, что я начну видеть их истинные лица, как только начну приближаться к… ну, понимаешь. Приближаться, — он глубоко вздохнул. — Он был похож на мертвого человека. И, как бы, все сейчас выглядят как покойники, но этому было намного хуже. Он выглядел так, словно его пытали перед смертью, будто кто-то разрезал его и содрал с него все, что можно. У него… были огромные красные глаза, — он сложил ладони в свободные кулаки перед лицом, чтобы проиллюстрировать. — И из него валил дым. Из всех отверстий. Красно-черный дым. А из-за дыма, окутывавшего его голову, казалось, что у него есть рога. Типа козлиных, наверное. — Ага, — Сэм прочистил горло. — Это определенно был демон, — описание Блу совпадало со всеми другими, которые он когда-либо слышал, вплоть до рогов. У них у всех были рога. И, судя по тому немногому, что Сэм знал о них, чем могущественнее демон, тем больше и замысловатее его рога. Ему было интересно, как выглядят рога Дина. — Демон перекрестков, если верить красному цвету. Вероятно, тот, кто держит твой контракт. — Он был ужасен, — Блу обхватил себя руками и зажмурил глаза, как будто отчаянно пытался избавиться от неприятных воспоминаний. — Я просто… не мог этого вынести. Сэм смотрел на него, видя, как изнутри стресс и страх съедают его заживо, как желудок, полный зубов, когтей и кислоты. Его жизнь дала трещину, лишив его твердой почвы под ногами. И сейчас он изо всех сил пытался найти обломок, достаточно большой, чтобы на него можно было опереться. И да, он сам сделал это с собой, призвал демона, поцеловал его, даже после того, как были перечислены все последствия, но тогда ни одно из них не казалось реальным. Он бы никогда не пошел на сделку, если бы всё понимал, как сейчас. Сэм почувствовал прилив щемящего сочувствия к Блу, и не только из-за его увядающих волос на этот раз. Он подошел и сел на краешек кровати рядом с ним, сложив руки на коленях и серьезно глядя на него. — Мистер Уилсон, — тихо начал он. — Зови меня просто Блу, — он взял себя в руки и заставил лицо расслабиться, дыша глубоко и медленно, не открывая глаз. Сэм узнал приемы подавления стресса, которым тот, вероятно, научился у психотерапевта. — Я родился с другим именем; Бен. Бентон. Но я Блу уже десять лет, даже официально сменил имя, что, кстати, так взбесило моего отца, что он вычеркнул меня из завещания. Так что… зови меня просто Блу. Сэм кивал на протяжении всего мини-монолога, ответив в конце концов просто: — Хорошо. Блу. — Прости, — Блу прикусил нижнюю губу, покусывая ее зубами. — Я расклеился. — Всё в порядке, — заверил Сэм. — Ты отлично справляешься, — он слегка ухмыльнулся. — Я знаю, каково это, когда за тобой охотятся демоны. Ты имеешь право расклеиться. Глаза Блу распахнулись, и они были полны надежды. — Ты тоже заключил сделку? — Нет, — признался Сэм. — Всего лишь взбесил весь Ад, — он подумал немного, затем продолжил. — Несколько раз. Дело было не столько во мне. Но они пришли, и теперь я в бегах, технически. Это… не весело. Но, — он глубоко вздохнул, наклонился вперед и расправил плечи. Пистолет сильно уперся ему в спину. — что, если никому больше не придется проходить через это? Никаких сделок, никаких наказаний. Не придется попадать в Ад за то, что сделал много лет назад. Блу только нахмурился. Сэм продолжил. — Я знаю, ты читал об адских гончих и о том, что они придут за тобой, — Сэм был, на самом деле, впечатлен инициативой, которую уже проявил Блу. Многие ничего не делали. — Я хочу убить хотя бы одну и… искупаться в её крови, — он смущенно кашлянул, и Блу выпрямился на стуле, подняв брови так высоко на лоб, что они казались естественным продолжением его залысин. — Я знаю, это звучит совершенно безумно. И отвратительно. Но это первый шаг в ритуале, который закроет Врата Ада. — У Ада есть Врата? — с сомнением спросил Блу. — Очевидно, — Сэм вскинул руки вверх. — И если они сомкнутся, всё остальное исчезнет навсегда. Больше не будет никаких демонов, или адских псов, или… или проклятий, — он чувствовал, что чем чаще он произносил эту речь, тем лучше у него получалось. — Этого я и добиваюсь. Освободить мир от Ада. — Звучит… довольно мило, — признал Блу. Теперь его руки лежали на коленях, сжимая их. Его ногти были в кошмарном состоянии. Надломанные, окровавленные, на них виднелись темные синяки в тех местах, где Блу слишком глубоко вонзил зубы. На его указательном и среднем пальцах почти черным выделялись пятна от никотина. — Если ты убьешь адского пса, когда он придет за мной, — он прочистил горло. — это… спасет меня? Сэм колебался. — Это определенно поможет выиграть немного времени, — пообещал он через мгновение. — Единственный верный способ расторгнуть сделку — это убить демона, держащего твой контракт, и мы очень постараемся это сделать. Это не должно быть проблемой, он в городе, и мы его нашли. — Ладно. Ладно, — с пустыми глазами Блу напряженно кивнул пять или шесть раз, громко втягивая и выдыхая воздух. — Хорошо. Даже если меня все-таки утащат в Ад, ты должен убить гончую и сделать, что нужно. То, что я буду гореть вечно, не значит, что Остальные тоже должны, верно? — он рассмеялся, и Сэм провел достаточно времени, самолично впадая в панику, чтобы уловить в этом звуке истерику. — Эй, — Сэм встал с кровати (которая и правда была удобной, без всяких странных бугорков или капризных пружин) и подошел к Блу. — На самом деле, пламени там не так уж много, — это вызвало не ту реакцию, на которую он рассчитывал. Шутки явно не его конек. Острое желание увидеть Дина, неважно, умеет он общаться с людьми или нет, обожгло его. — Ты не попадешь в Ад. Мой партнер, который, поверь мне, определенно не позволит тебе попасть в Ад, — прямо сейчас работает над специальными очки, которые позволят нам увидеть адских гончих. — Они невидимы, — пробормотал Блу. — Да. Но если смотреть через стекло, опаленное святым огнем, их можно увидеть, — Сэм положил свою огромную ладонь на плечо Блу. Его рубашка была влажной; он пропотел насквозь, несмотря на прохладный воздух из кондиционера. Сэм все равно обнял его, успокаивая. — Когда он вернется, мы придумаем план. Мы убьем цербера и твоего демона. Блу снова кивнул, на этот раз более спокойно. Он все еще покусывал губу. — Думаю, я могу только довериться тебе, — тихо сказал он. — Ты ведь в буквальном смысле пишешь книги обо всем этом, верно? — он посмотрел на Сэма. — У тебя есть какие-нибудь идеи? — Ну… — Сэм посмотрел на карту, переводя взгляд с одного большого пробела на другой. — Я бы предпочел не сражаться с адскими гончими на четвертом этаже отеля. — Справедливо, — Блу выскользнул из-под руки Сэма, освобождая его, чтобы тот смог отойти к стене. Он услышал, как Блу выдвинул ящик прикроватной тумбочки и что-то оттуда достал, а затем приоткрыл окно на несколько дюймов. Он оглянулся через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как тот вытаскивает сигарету из пачки губами. Нижняя была ободрана и распухла. — Я пойду, куда скажешь. Сэм нахмурился. — А они не портят голос? Блу фыркнул. — Я больше не пою, — он закурил дешевой пластиковой сигаретой «Бик», синей. Ну конечно. Он повернулся лицом к окну и выдохнул дым через нос, так и не подняв руку к сигарете. Он легко болтал не вынимая её. — Куришь? — Э-э, нет, — Сэм покачал головой. — Мой… отец убил бы меня. — Мой дымил, как паровоз. Армия, — Блу молчал так долго, что Сэм решил, что он закончил говорить. Не закончил. — Ты, должно быть, считаешь меня гребаным идиотом. — Не считаю, — фраза прозвучала тихо, механически и правдиво. — Почему? Я точно идиот, — Сэм неохотно вернул свое внимание к карте, пока Блу курил. — Я продался не за голос. Пара человек из сообщества спрашивали меня об этом, но пел я просто замечательно. Проблема в том, что хорошо поют и в деревнях Айовы. Конкуренция за контракт жесткая, даже если сможешь перебраться в Лос-Анджелес. Чего я определенно не мог. Я продал свою душу, чтобы обо мне узнали. — Откуда ты вообще узнал, как проводить ритуал? — между Сан-Антонио, Хьюстоном и Далласом был большой пустой треугольник. Остин располагался на отрезке, обозначенном как I35. Сэм знал, что в этом треугольнике, вероятно, скопились тысячи маленьких городков. Какой-нибудь вполне мог подойти. — Это не совсем общедоступно. — Моя девушка была… ведьмой, — Блу вздохнул. — Ненастоящей, я и о них читал на твоем сайте. Но она знала, как вызвать демона. Я думал, что это чушь собачья, но тогда я также верил, что стану следующим Элвисом, так что был достаточно отчаявшимся, чтобы попробовать. — Стоило ли оно того? — на границе тоже было не так уж много занятого пространства, но до туда было слишком долго ехать. — Сначала я думал, что да. Первые шесть лет или около того, — раздался стук, Блу стряхнул пепел с сигареты на подоконник. Внезапно он сказал: — У меня есть сын. Сэм обернулся и моргнул, машинально заметив, что он не потревожил дорожку из пыли на подоконнике. — Серьезно? — Да. Ему семь лет, — Блу снова сунул сигарету в рот. — Возможно, не он один. Я был… не самым хорошим человеком. Всё ещё не самый хороший человек. Возможно, есть и другие, но он единственный, про кого я знаю наверняка. Я много думал о нем. — Вы… близки? — неуверенно спросил Сэм. Блу, по-видимому, просто нужен был кто-то, кто выслушал бы его. — Его мать ненавидит меня. Она… эм… Я ее не виню, — Сэм снова взглянул на карту. Он пожалел, что не взял с собой ноутбук. Вероятно, Wi-Fi здесь был очень быстрым. — Когда ты мне не перезвонил и когда у меня остались недели вместо месяцев, я услышал об отце Нортоне по радио. «Ты попадешь в ад, конечно, но я могу спасти тебя!» — интонации Блу были так похожи на оригинальные, что, честно говоря, Сэму даже стало немного жутковато. — Я подумал, что это знак, — еще один вздох. — Он торгаш. Конечно. Я понял это, как только встретил его. Но все же, я… я подумал… может быть, если за меня помолится достаточное количество людей, и все они попросят Бога пустить меня на Небеса или, по крайней мере, не отправлять в Ад… — он замолчал. — Но это уже не имеет значения. Не сработало. И сегодня всё закончится. Сэм замер. Свет сменился с мягкого желтого на резкий, почти кислотно оранжевый, какой бывает только в пустыне, и напомнил ему рассказ Стивена Кинга о номере в отеле с привидениями. — Подожди, — когда он взглянул на Блу, тот прикуривал вторую сигарету от окурка первой. — Когда, — он прочистил горло. — Когда подходит срок сделки? — Сегодня вечером. Блу выбросил окурок в окно. Вишневый огонек его новой сигареты был почти незаметен в отблесках заходящего солнца. Сэм задумался, были ли завывания, которые он внезапно уловил краем уха, реальными или почудились ему. — Пожалуйста, — тихо взмолился Блу. — Помоги мне.