Спасение души

      Куда бы мы ни шли, багаж в виде жизненного опыта и принятых ранее решений следуют за нами по пятам, усложняя путь. Приходится останавливаться, чтобы отдохнуть и подумать, как двигаться дальше. Раньше Айамэ была наполнена тревогой и сожалениями, потому что помнила каждого убитого ею человека. Кто-то сказал, что это просто работа, просто тела, нет нужды запоминать цель, через которую надо перешагнуть. Но она так не могла, её душа плакала каждый раз, когда совершала самый большой грех против человечества. Всё это тянуло на дно, заставляя тонуть во тьме, из которой не выбраться, как ни старайся. Она уже вцепилась острыми когтями в плоть в попытке растерзать на куски и уничтожить.       Но теперь кошмары прошлого отступили; оскалы внутренних демонов больше не пугали, Айамэ их просто не видела. Она не помнила, сколько жизней забрала, с какими организациями работала и какие гештальты закрыла — её багаж был пуст. И для неё это было настоящим спасением и благодатью. На сердце не было печали и грусти, не было ненависти и желания отомстить. Идеальная возможность начать жизнь с самого начала. Вот только что-то внутри останавливало. Пусть некоторые воспоминания стёрлись, но сердце всё помнило и пыталось подсказать, что надо делать дальше.       Однако решиться на действия было страшно. Айамэ предпочла молча идти позади всех. Смотрела на членов команды, мысленно произносила их имена, описывала внешность, надеясь, что это натолкнёт хоть на что-то. Тщетно. Были лишь какие-то ощущения. К примеру, возле Тоби ощущала себя в безопасности, а рядом с Мико ощущала грусть. Катсу и Мамору, которые совсем недавно догнали команду, вызывали раздражение и желание держаться подальше, что она и делала.       Весь путь Айамэ пыталась понять, что последнее помнит. Самое яркое воспоминание — это как она взяла ножницы, небрежно оставленные продавцом на коробках у входа в магазин, и забежала в ближайший переулок. А потом начала безжалостно резать длинные волосы. Кромсала под самый корень, даже не пытаясь сделать ровно. Наоборот, чем хуже, тем лучше — тогда на неё больше никто и никогда не посмотрит. Пусть лучше смотрят с отвращением, гоняют, как беспризорника, видят в ней мальчишку. Всяко лучше, чем быть объектом грязной похоти.       В тот день Айамэ сбежала от Акеми, женщины, владеющей окия, потому что её продали, как какую-то куклу. Акеми просто завела её в комнату, сказав, что пора отработать рис и крышу над головой. Раздался щелчок, оставляя один на один с жутким монстром. Это был не человек, ведь ни сердца, ни души у него явно не было.       Сначала он был вежлив, пытался отвлечь разговорами, но Айамэ не обращала внимания, продолжала стучать в дверь и звать наставницу, слёзно умоляя выпустить. Но Акеми давно не было в коридоре, она спокойно ушла, как делала сотни раз до этого.       А потом мужчина устал ждать, начал дёргать Айамэ за рукав кимоно, приказывая выпить с ним. Встретив отказ, он изменился в лице: покраснел, ноздри широко раскрылись, шумно вдыхая и выдыхая воздух. А потом её оглушил удар. Он был настолько сильный, что просто сбил с ног.       — Будь паинькой и окажи мне услуги, за которые я заплатил, — сказал мужчина, пытаясь распутать оби на кимоно.       Это был первый раз, когда Айамэ обрадовалась, что у кимоно столько слоёв и сам пояс не так легко снять, как могло показаться на первый взгляд. Это дало возможность самой нанести ответный удар. Движимая страхом, выпрямила ногу, попадая мужчине пяткой прямо в нос.       — Сука! — взревел он, хватаясь за лицо, чтобы кровь не залила шёлковую рубаху.       Айамэ, словно птица, запертая в клетке, начала носиться по комнате, желая лишь одного: свободы. Но в помещении не было ни средств защиты, ни предмета, чтобы выбить дверь. А потом взгляд зацепился за окно… Второй этаж, что было под окном она не знала, потому что никогда не посещала это здание, Акеми водила сюда девочек постарше, которые уже полностью прошли обучение.       — Я разукрашу твоё личико, так ты будешь ещё прекраснее, — подал голос мужчина, уродуя лицо в зверином оскале.        Кровь из носа текла по лицу, попадая на зубы, делая ещё больше сходства с диким зверем. Он пошёл прямо на неё, и тогда Айамэ ощутила отчаяние и страх, что сейчас над ней не просто надругаются, но и убьют. Она ведь сирота, за неё некому было заступиться. Осознание этого заставило сердце биться чаще, энергия забурлила в ней. И на Акеми нельзя положиться, она ведь сама привела её сюда. И тогда Айамэ решилась, бросилась в противоположную от мужчины сторону, инстинктивно концентрируя чакру в теле и выбивая собой деревянную раму со стеклом.       Падение длилось всего секунду, даже понять ничего не успела, как оказалась в кустах. А затем бросилась бежать куда глаза глядели. Подальше от окия, от Акеми и от унижения вперемешку с болью.       — Ты плачешь. — Голос Дейдары выдернул Айамэ из воспоминаний. Она провела рукой по лицу — мокро.       «Мне было шестнадцать. Совсем ребёнок, а сейчас я уже явно старше. Сколько мне лет?» Внутри всё сжалось. Она не просто не помнила часть своей жизни, но и себя.       — Вспомнила что-то? — спросил Дейдара, пытаясь заглянуть ей в глаза. — Ты не бойся, я поддержу тебя.       — Мы дружили? — Айамэ впервые улыбнулась, и на душе как-то полегчало.       — Мы — товарищи. А товарищи должны помогать друг другу. — Это было сказано таким важным тоном, что претендовало на великую мудрость всех времён и народов. — Ты сама так говорила.       — Почему-то мне и правда кажется, что это в моём стиле, — кивнула она.       — Так что ты вспомнила? — не унимался Дейдара.       — Как я выпала из окна, когда меня продали мужику, — ответила Айамэ и с удивлением обнаружила, что внутри нет обиды или злости. Просто пустота, как самое обычное воспоминание.       — А… Эта та история с Акеми-сан? — закивал напарник. — Помню, мы ж миссию выполняли.       — Да? — удивилась она. — Какую?       Айамэ едва сдержалась, чтобы не дёрнуть его за руку, чтобы он продолжил быстрее говорить. После всего, что Акеми сделала, в голове даже не укладывалась мысль, чтобы работать с ней.       — Мы должны были выкрасть документы у неё на мероприятии. И ты играла самую важную роль — заставила обратиться к тебе за помощью, потому что все её девочки выбыли из игры. А потом обокрала дипломата, оставив того валяться в кустах.       — Миссия прошла успешно, да? — усмехнулась Айамэ, жалея, что не помнит этого.       — А ещё ты швырнула в неё сумку, полную денег, — неожиданно сказал Тоби, она даже не заметила, как он встал рядом. Странный мужчина, всегда появлялся так внезапно, что сердце в пятки уходило. — Заплатила за своё обучение и содержание. И явно больше, чем они потратили на тебя.       — То есть вы и это знаете обо мне… — Айамэ посмотрела на небо, пытаясь сдержать слёзы. «Интересная у меня жизнь была, оказывается».

***

      Путь до ближайшего города был долгим и весьма безрадостным. Резко похолодало, словно наступила зима — не хватало только снега. Айамэ куталась в плащ, пытаясь вспомнить, почему под ним ничего не было, кроме бинтов. Это могло показаться бесполезным занятием, она продолжала верить, что память вернётся. А пока просто решила довериться своим напарникам. Они не желали зла — просто чувствовала это. Видела добрый взгляд Дейдары, чувствовала немую поддержку Тоби, который был вроде бы в стороне, но в то же время рядом.       Несколько раз они останавливались из-за кашля дочери Даймё. Как оказалось, она болела. Симптомы на время отступили, но сейчас вернулись с новой силой. Девочка так сильно кашляла, что потом это перешло в рвоту с кровью. Это напрягло всех присутствующих, но что делать — никто не знал. Ей лишь дали прополоскать рот, чтобы не спровоцировать новых позывов. И тогда Айамэ вспомнила про свои бутыльки.       Она не помнила, как готовила их, но зато одно название ей было хорошо знакомо: «Химуси». Этот отвар готовил отец каждый раз, стоило ей заболеть. В голове так ярко возник его образ: красные, вечное взъерошенные волосы, ясные голубые глаза, широкая улыбка, что она даже явно ощутила от него запах облепихового варенья, которое он так любил.       — Это лекарство для восстановления иммунитета. Оно очень сильное, поэтому скорее всего Мико уснёт, чтобы восстановиться, — сказала Айамэ, поравнявшись с повозкой. — Держите.       На удивление Даймё без вопросов принял пузырёк, чем очень удивил. А вдруг там отрава? Но он был в таком большом отчаянии, что тут же потянулся к маленькой надежде. Винить его глупо, но всё-таки стоит быть настороже.       Сумерки опускались на окрестные земли, когда они вышли из бамбукового леса. Всем сразу стало легче дышать. Небо было окрашено в тёмные фиолетовые оттенки, редкие облака были словно нарисованные, больше походя на раскиданную лиловую вату. Взгляд не оторвать, настолько красиво.       Природа затихла, как будто готовилась ко сну. Было так хорошо, даже холод не портил настроения. С темнотой пришло спокойствие. Айамэ отчего-то была уверена, что ночью куда более безопасно, чем днём. Тьма леса манила, просила сойти с тропы и покинуть команду, чтобы обрести то, к чему так тянулась душа. Поэтому, когда они вошли в лес, чтобы устроить привал, она еле сдержалась, чтобы не убежать.       Что-то звало. Даже не так — что-то манило, взывая к её нутру. И когда все разместились и перекусили, Айамэ встала и предупредила всех, что хочет немного походить. Все были настолько уставшими и замёрзшими, что не оторвали взгляда от костра, а просто кивнули.       Лес встретил Айамэ тишиной и холодом. Кто звал её? Что хотел? Длинная трава и кусты расступались в разные стороны, будто подданные перед императрицей. Вокруг летали светлячки, подсказывая, куда стоит идти.       Происходило что-то странное, она будто вошла в симбиоз с природой: ощущала тонкую вибрация от травы, деревьев, кустов и листвы; чувствовала энергию птиц, сидящих на деревьях, и букашек на земле. Всё пространство вдруг ожило и пыталось с ней заговорить, и спустя время Айамэ услышала шёпот, но так и не смогла разобрать его — язык был не знаком.       Она начала пытаться найти источник звука, но он будто бы шёл отовсюду одновременно: в какую сторону смотрела, оттуда и звучал голос. Язык был странным, больше похожий на утробные звуки, граничащие с вибрацией. И Айамэ явно слышала его когда-то, потому что за ним хотелось следовать, идти через дебри, невзирая на холод и тьму. Но пришлось остановиться, чтобы не уйти слишком далеко от лагеря.       Айамэ оглянулась: самый обычный лиственный лес, листья уже пожелтели, и большая часть из них лежали на земле. В воздухе почему-то витал запах спелой земляники и каких-то цветов. Сладкий аромат вызывал приятные чувства.       Это было так странно. Откуда взялся этот запах?       Неожиданно к ней подлетел светлячок, и Айамэ подставила руку. Он был намного крупнее, чем она видела до этого, и от него исходили странные тёплые волны. Но рассмотреть насекомое давалось с трудом — картинка была нечёткая, его очертания были слишком расплывчатыми.       — Ты видишь их? — тихо спросил Тоби, как всегда, внезапно оказавшись позади.       Айамэ обернулась, и улыбка тут же засияла на её лице: десятки светлячков кружили вокруг напарника в причудливом танце, то взмывая вверх, то неожиданно падая вниз, словно им оторвали крылья, но затем останавливались возле самой земли и плавно огибали мужское тело.       — Светлячков? Конечно. — Айамэ смотрела на насекомое, которое продолжало сидеть на ладони, не желая отправляться к собратьям.       — Это не светлячки, — Тоби начал подходить ближе, и она с удивлением отметила, что не слышит его шагов, — это лесные духи кодами, ты сама мне рассказала про них.       — Наверное, просто пошутила, — пожала плечами она.       — Они даже не выглядят, как светлячки, посмотри внимательнее.       И Айамэ попробовала внимательнее посмотреть на насекомое, но картинка по-прежнему была совсем неясной. Тогда она подняла голову, с удивлением отмечая, что со зрением всё было хорошо.       — Не получается… — призналась Айамэ. — Картинка нечёткая.       — Как будто техника сокрытия, да? — усмехнулся Тоби. Он и сам раньше так и видел, пока ему не показали их истинный облик.       — Наверное, — растеряно произнесла она, а потом посмотрела на Тоби. — Это и правда духи?       — Да. Если ты сосредоточишься на духовной энергии, то сможешь их увидеть. Попробуй. — Напарник встал позади неё и положил руки на плечи. — Давай. Закрой глаза и сосредоточься.       — Я… — Айамэ осеклась, резко стало очень стыдно. — Я не окончила школу шиноби, у меня проблемы с концентрацией.       — Концентрируешь чакру ты и правда плохо, но в концентрации духовной энергии тебе нет равных. Поверь мне, я видел тебя в пылу сражения — дух захватывает. — Он сжал её плечи, даже не понимая, как сильно его слова подействовали на напарницу.       — Хорошо. — Айамэ закрыла глаза, пытаясь успокоиться и унять быстро бьющееся сердце. Если она действительно была бойцом, то тело будет двигаться на рефлексах. Сознание может быть повреждено, но тело точно помнит.       Сосредоточиться было несложно, но как понять, что делать дальше? Айамэ вслушивалась в шелест листьев, ощущала нежное прикосновение ветра и крепкую хватку на своих плечах. Это не давало полностью расслабиться, наоборот, заставляло концентрироваться. Стараясь изо всех сил нащупать что-то внутри себя, какой-то импульс или всплеск энергии, была на грани отчаяния, когда ощутила тепло. Оно поднималось из груди, распространяясь по телу и вмиг согревая замёрзшие пальцы.       Айамэ была так сосредоточена на себе, что даже не поняла, что её энергия, словно ток, прошибла напарника, пропускаю в собственную душу. Смятение, страх, растерянность — всё это мощных поток обрушилось на него, путаясь с собственными эмоциями. Дыхание перехватило, стало трудно дышать, в этот же момент и Айамэ тяжело задышала, словно воздуха катастрофически не хватало. А затем их двоих накрыло облегчение и тепло.       — Не может быть, — произнесла она, наблюдая, как светлячок превратился в бабочку с мерцающими крыльями, а потом трансформировался в маленькое человекоподобное существо. — Ты видишь это?       Вся поляна была заполнена лесными духами. Сверкая во тьме, они держались за руки и кружились в воздухе в причудливом танце. От них исходили слабые нити, тянувшиеся ко всему живому: к каждой травинке, дереву или листочку, поэтому казалось, что они окружены паутиной. Айамэ обернулась, и Тоби замер. В её глазах стояли слёзы восхищения, словно ей открылись тайны мироздания.       Он убрал руки, но не мог себя заставить отвести взор — его накрыло чувство дежавю. Он вновь ощутил себя ребёнком. Была глубокая осень, как сейчас, стояла ночь. Помнил даже эмоции в тот день — глубокую обиду, потому что после тяжёлой миссии Рин предложила помощь Какаши, хотя он отделался простыми царапинами. Не желая их видеть, убежал в лес, а потом и вовсе заблудился. А затем увидел её — незнакомку, которую изначально принял за богиню, настолько она была красива в свете луны и в окружении, как ему тогда казалось, больших светлячков.       Обито махнул головой, видение растаяло, и перед ним снова была Айамэ.       — Это ты меня научил их видеть? — спросила она и коснулась духа, а потом резко одёрнула руку. — Горячий.       — Нет, это ты мне показала. — Тоби ещё какое-то время понаблюдал за ней, а потом произнёс: — Пойдём. Тебе надо поспать, утром мы отправляемся в город. Там сможем отдохнуть два дня, набрать воды, провианта и купить одежду.       — Намёк понят, — засмеялась Айамэ. — Хорошо, идём.