Крылья Ветра

      Хэ Сюань чувствовал себя немного странно. Прежде ему не доводилось выполнять роль рыбки-прилипалы. Это была прерогатива Цинсюаня. Это он вечно носился следом, донимал разговорами и следил, чтобы его «лучший друг», не дайте боги, не заскучал. Но отчаянные времена требуют отчаянных мер, и Хэ Сюань почти со злорадством вспоминал каждую из дурацких причин, по которым раньше Повелитель Ветра не давал ему проходу. Разница состояла лишь в том, что сам Цинсюань даже не думал возражать: едва ощутив ответную симпатию, он уцепился за неё всеми конечностями. Глупое, но пьянящее чувство затмевало опасения и здравый смысл. Цинсюань понимал, что его неожиданный друг едва ли не самый подозрительный тип среди всех, встреченных на пути, но с нездоровым фатализмом наплевал на предосторожности. Ощущалось это правильно, будто так и должно быть.       Они не говорили о чувствах, ничего не обещали друг другу, но Цинсюань всё чаще ловил на себе до дрожи голодные взгляды, млел, смущался и почти с замиранием ждал хоть какого-то следующего шага. Сам он слишком нервничал, чтобы решиться на что-то, кроме прилипчивых касаний днём и тесных объятий во сне, уже не маскирующихся под неловкие повороты. После последней совместной ночи Цинсюань подумал, что, возможно, рискует устроить пожар, если продолжит в том же духе, и, будь Хэ Шэн чуть менее сдержан, на постоялом дворе точно случился бы какой-нибудь смущающий казус, мешающий уснуть постояльцам в соседних комнатах. Но, несмотря на явную заинтересованность, тот держался в слишком приличных рамках, чем даже немного обидел Цинсюаня, ощутившего свою несостоятельность как соблазнителя. Возможно, будь они знакомы чуть дольше, а отношения их чуть понятнее, он бы не стал ограничиваться намёками, но пока это был предел допустимой храбрости.       Цинсюань и подумать бы не мог, чем его выкрутасы грозили обернуться. Хэ Сюань не знал наверняка, бывает ли у Непревзойдённых демонов отклонение ци, но ощущал себя на грани этого. Возню под боком и жаркий полушёпот он ещё мог с горем пополам игнорировать, сцепив зубы и пресекая у смертной оболочки ток крови в ненужном направлении, но потом неугомонный Цинсюань пустил в ход запрещённые приёмы. Прежде после таких манипуляций он был не в состоянии на следующий день подняться с постели, а Хэ Сюань не чувствовал ни капли угрызений совести, но сейчас это было бы крайне неудачным решением. Для начала, они находились не в уединённом дворце, а Цинсюань умел и любил быть громким, но больше всего останавливали их нынешние неясные отношения. Если Хэ Сюаню непомерной тяжестью казалось решиться отпустить Цинсюаня, то он просто никогда не пытался отлипнуть от его приставаний в постели. Но вот теперь ощущает сквозь тонкую ткань нижних одежд горячее тело, вздрагивает под мягкими поглаживаниями пальцев и дразнящими, будто случайными мазками губ, когда Цинсюань устраивается на плече, как на подушке, и тянется зарыться носом в изгиб шеи. Хэ Сюань пялится на белый в трещинках потолок, проклиная разом все свои гениальные планы, которые загнали на эту пытку. И готов, о ужас, благодарить богов, когда его личный мучитель, наконец, недовольный засыпает.       А на следующий день они уже планируют новую миссию. Пэй Су посматривает подозрительно на Цинсюаня, который в ответ лишь пожимает плечами: сам, мол, видишь, наедине никак не поговорить. И с облегчением отбрасывает идею просвещать бывшего Повелителя Ветра в отношении его нынешней компании. Что бы проклятый демон не задумал, вряд ли кто-то сможет ему помешать. В то же время предстоящее задание требует много внимания и сил. В Южном море распоясались водяные сущности, напитавшись сил, как подозревает Пэй Су, от всё того же хмурого компаньона Ши Цинсюаня. В чём была его выгода, и была ли вообще, он не знает, а наводить справки у предполагаемого виновника не собирается — себе дороже. Пэй Су ещё планирует своё повторное вознесение, а с оторванной головой это будет сделать крайне проблематично. Его команда, собранная из достаточно способных заклинателей, имеет большие шансы на успех в борьбе с нечистью, однако, к сожалению, не умеет дышать под водой. Весьма удачно заполучить в помощники того, кто виртуозно обращается с этой стихией.       — Господин Хэ, позвольте на пару слов? — Пэй Су надеется, что вредный демон хотя бы сейчас не будет создавать проблемы и поддержит общее дело.       К его счастью, Хэ Сюань совсем не возражает, ему на руку такие союзники. Улучив момент, когда другие проверяют снаряжение для выхода в море, бывший небожитель и демон незаметно теряются между тесно построенных рыбацких складов. На берегу много людей, но никто, кроме команды Пэй Су, сегодня не покинет пристань, все только помогают собираться в путь заклинателям.       — Чего тебе? — с самым нелюбезным выражением поинтересовался Хэ Сюань.       — Хотел удостовериться, что наши с вами интересы совпадают, — немного сконфузился Пэй Су. Прошлой ночью голос демона уже едва не довёл его до икоты, не хотелось повторять.       — Мои интересы — не твоего ума дело. Держись подальше от Цинсюаня.       И это всё? У генерала Пэя младшего за всю его долгую, полную испытаний жизнь было много вопросов к мирозданию, но сейчас он задавался только одним: что у этих Непревзойдённых за одержимость небожителями? Выбирают себе одного и таскаются, как на привязи.       — Я имел ввиду нашу миссию, — уточнил он на всякий случай.       — А… — Хэ Сюань моргнул, прочистил горло, будто там застряла рыбья кость, и ответил куда миролюбивее. — Не волнуйся об этом. Мне нужно разобраться с этими тварями не меньше, чем вам всем. Вероятно, даже больше.       — Отлично, тогда могу я рассчитывать, что вы не позволите нечисти потопить лодки? Море — ваша стихия, а я бы не хотел терять своих людей.       — Не в моих интересах, чтоб вас всех сожрали раньше времени. Просто делай свою работу как обычно.       Пэй Су благоразумно не стал уточнять, раньше какого времени его команду не должны сожрать, и что, собственно, будет, когда это время закончится. С демонами всегда так: ни одного однозначного ответа. С тем они и вернулись к общему сборищу.       — Хэ-сюн, что-то случилось? — с подозрением спросил Цинсюань. Он уже догадался, что Пэй Су и Хэ Шэн знакомы куда лучше, чем демонстрируют, как и то, что ему пока не светит узнать правду. Но об этом стоит побеспокоиться немного позже.       — Всё в порядке, не волнуйся, — беззаботно ответил Хэ Шэн и оглядел Цинсюаня с головы до ног. — Ты готов?       — Конечно, все почти собрались, скоро отплываем.       Цинсюань немного нервничал, вспоминая предыдущий выход в море, но не позволял себе демонстрировать тревогу. Во-первых, теперь у них большая, слаженная команда под предводительством отличного командира, а во-вторых, рядом Хэ Шэн, и это куда больший аргумент для спокойствия. У них непременно всё получится, и уже потом Цинсюань вытрясет правду из этих молчунов. Хороший план, надёжный. Ему и самому в это слабо верилось.       — Держись рядом, — предупредил Хэ Шэн, чуть придерживая Цинсюаня за руку, — не лезь вперёд, договорились?       — Хэ-сюн, ты не забыл, что я и сам заклинатель? — немного обиженно спросил Цинсюань. — Ты в меня ни капельки не веришь?       Его надутые губы были таким знакомым провокационным жестом, что Хэ Сюань не сдержал улыбку:       — Ещё как верю. В то, что ты, дурень, попытаешься влезть в самый эпицентр опасности.       — Эй! Опять ты… — Цинсюань попытался обидеться, но, заметив дрогнувшие в усмешке уголки губ, сам расплылся в улыбке. — Не дразни меня, Хэ-сюн!       Он так естественно — привычно — уткнулся Хэ Сюаню в плечо, будто никогда они не расставались, не становились друг другу чужими. Будто для Цинсюаня он оставался тем, за кого в любой ситуации надо хвататься крепче. Не ради защиты, а просто чтобы комфортнее было стоять, чтобы теплее и увереннее. Это выбивало из колеи, вводило в смятение. Так было с первых дней их знакомства ещё на небесах. Цинсюань как-то вдруг решил, что хмурый, нелюдимый новый небожитель — его лучший друг, и с тех пор не отставал ни на мгновение. Откуда у него эта уверенность? Почему она не стёрлась вместе с памятью? Когда-то Хэ Сюань считал, что Цинсюань никогда его не выберет, никогда не будет на его стороне, только на стороне брата. Возможно, он упустил из виду, что до того рокового дня для Цинсюаня сторон не существовало. Он просто был рядом. Всегда. Что, если это Хэ Сюань был тем, кто никак не мог сделать правильный выбор?       Каковы были шансы, что, потеряв все воспоминания о нём, Цинсюань с первой встречи опять уцепится в Хэ Сюаня и не захочет отпускать? Раньше казалось, что никаких, что он пройдёт мимо и взгляда не бросит, ведь это совсем чужой человек. Но Хэ Сюань опять просчитался, не впервые, если честно. Стоило подумать об этом раньше, но некоторых жизнь даже после смерти ничему не учит. Было ли в их настоящей судьбе встретиться когда-нибудь? Если бы Ши Уду не вмешался в ход событий, и Хэ Сюань вознёсся, как бог литературы, познакомился с ярким, весёлым служителем средних небес, а вся их жизнь не превратилась в сущий кошмар. Или к тому моменту божок пустослов превратил бы эту пёструю небесную птичку в израненного, умирающего от безысходности призрака? Об этом не хотелось задумываться, не хотелось решать, кем из самых дорогих людей он готов был пожертвовать. Судьба никогда не была к Хэ Сюаню милосердной. Теперь, когда ничего всё равно не исправить, ему осталось дорожить своим единственным сокровищем, которое сложно даже в руках держать, не рискуя сломать.       — Просто не рискуй собой, хорошо? — прошептал он у самого уха Цинсюаня и оставил лёгкий, едва ощутимый поцелуй на виске. — Иначе я не смогу сосредоточиться на сражении.       Цинсюань что-то невнятно согласно промычал, и больше всего это было похоже на попытку увильнуть, но спорить сейчас не имело смысла. Они просто пройдут через это вместе, а потом Хэ Сюань постарается не испортить всё снова. Ведь пока Цинсюань не вознесётся, у них есть время побыть вместе.

***

      Всего в море вышло пять лодок, на которых, кроме заклинателей, были тщательно отобранные моряки, имеющие опыт плавания в шторм. Пэй Су позаботился, чтобы эти люди имели представление о предстоящих рисках, и пообещал достойную оплату. Но кому-то в любом случае нужно было управлять лодками, а у заклинателей явно будут другие заботы, когда придёт время сражения. Цинсюань старательно игнорировал мысль, что большинство этих людей похожи на бандитов, а не на мирных рыбаков, и с большой вероятностью являются пиратами — в каком-то смысле, тоже морской промысел. Где генерал Пэй их нашёл, тоже осталось вопросом без ответа.       На команды делиться долго не пришлось, ведь многие уже давно сработались и всегда выступали в определённом составе. Только с новичками возникла лёгкая заминка. Мо Янь возмутился своим распределением отдельно от нового друга, но его брат и Пэй Су в два счёта оборвали поток претензий дружным двойным подзатыльником. Хэ Сюань тихо порадовался отсутствию юного поклонника Цинсюаня, потому что не был уверен, что станет достаточно усердно защищать ещё и его в случае опасности. А опасность возникнет очень скоро, это чувствовалось в развивающейся в воздухе тёмной ци. Нечисть из глубин моря учуяла запах добычи и устремилась навстречу добровольному ужину.       Когда сумерки легки на воду тёмным покровом, лодки были уже далеко от берега. Сизый туман наползал со всех сторон, ухудшая видимость и заодно скрывая тварей, что оказались в избытке в здешних краях. Хэ Сюань чувствовал каждого, удивляясь сам себе, что сумел вырастить силы в таком полчище нечисти. Хотя это во многом объясняло его состояние. Потеря сил сказывалась значительным ухудшением боевых навыков даже после того, как Хэ Сюань восстановил небольшую часть самым неприятным способом. Но это была даже не половина от прежнего. Теперь, когда предстояла серьезная битва, его оригинальный способ выплеснуть боль утраты показал всю глубину демонического идиотизма. Учитывая, что Цинсюань был тут же, маячил ещё один вопрос: а почему ему в голову не пришла мысль изначально под личиной напроситься в спутники? Риторические вопросы качественно ухудшили Хэ Сюаню настроение, а значит, пора было их сворачивать, чтобы не отвлекаться от основных задач.       — Хэ-сюн, ты тоже это чувствуешь? — прошептал Цинсюань, растерянно озираясь вокруг.       — Тут полно нечисти, — согласился Хэ Сюань. — Нас учуяли, едва мы вышли в море.       — Думаешь, у нас есть шансы?       Цинсюань не выглядел испуганным, скорее обеспокоенным, бросая взгляды на едва различимые в тумане соседние лодки. Люди притихли, переговариваясь полушёпотом и подавая друг другу сигналы с помощью фонарей, но и те, казалось, вот-вот утратят яркость.       — Нас тоже не стоит недооценивать, — усмехнулся Хэ Сюань. Он собирался сегодня восстановить если не все силы, то хотя бы статус самой опасной твари в здешних водах. Желательно, не вызывая подозрений, что само по себе было трудновыполнимой задачей. — Ты должен мне верить, хорошо? Если я скажу не вмешиваться — просто не вмешивайся.       — Что ты задумал, Хэ-сюн?       «Сожрать как можно больше этих тварей» — так себе объяснение.       — Мои техники немного отличаются от техник других заклинателей, просто не удивляйся слишком сильно.       — И в чём заключаются отличия? — нервно уточнил Цинсюань.       Отвечать Хэ Сюаню, к его счастью, не пришлось. Со всех сторон море вспенилось, будто там клубились несметные косяки рыб. Волны ударили о борта лодок, бросая из стороны в сторону, захлёстывая водой через край. Моряки занервничали, насторожились, а заклинатели приготовились отражать нападения. Приглушённые толщей воды раздались стенания, мало похожие на человеческие. Иногда нечисть веселится, выходя на охоту, но чаще воет и стонет, повторяя знакомые ей звуки предсмертной агонии.       — Хэ-сюн, их так много, почему они все настолько слаженно действуют?       Хэ Сюань знал, что объединяет тварей. Они вместе кормились его силой, сосуществовали в одной среде, не ведя борьбу за пищу, вот и наладили своеобразную, противоестественную связь. Поняли, что вместе представляют куда большую силу, чем по отдельности. Только эта сила весьма условна рядом с действительно могущественными демонами и заклинателями.       — Смотри в оба, — предупредил Хэ Сюань, — не дай стащить себя в воду.       — Ладно-ладно, я разлюбил купаться. — Цинсюань приготовил талисманы и на всякий случай заранее обнажил меч.       Первой атаковали лодку Пэй Су. Бог войны, даже с запечатанными силами, не мог быть лёгкой добычей. Крики и визг, раздавшиеся вслед за нападением, принадлежали нечисти, попавшей под удары его меча, и это стало сигналом к хаосу. Со всех сторон полетели уродливые твари, они выпрыгивали из воды, цеплялись за лодки, стараясь ухватить кого порастеряннее и утащить с собою на дно. Заклинатели активировали талисманы, сжигая нападающих на лету и подавляя тёмную ци. Каждый отвлёкся, выполняя свою задачу. Цинсьань орудовал мечом и талисманами попеременно, он значительно улучшил свои навыки мечника в последнее время. Оружие, бывшее прежде лишь атрибутом, превратилось теперь в его руках в настоящую угрозу. Хэ Сюань выдохнул, немного успокоившись за его безопасность, и ослабил скрывающий демоническую ауру щит. Его сила, хоть и значительно уступающая прежней, хлынула в руки обжигающей плетью и тёмной яростью обрушилась на врага.       Едва ли эти тупоголовые твари успевали осознавать, что за смерть их настигла уже окончательно. Один за другим они осыпались прахом в темнеющую под вечерним небом воду, на последнем своём издыхании возвращая законному владельцу всю сожранную силу. Однако их было много. Так много, словно они собрались со всех сторон света. Хэ Сюань будто в Призрачный город попал в разгар ярмарки, только эти экземпляры были ещё безмозглее, чем подданные Собирателя Цветов. Он не позволял себе увлечься сражением бесповоротно, чтобы не упускать из виду Цинсюаня, который и без него справлялся весьма неплохо, но лучше не рисковать. Остальные тоже держались, каждому досталось не по одному противнику, но генерал Пэй хорошо подготовил своих людей. Даже некоторые особо ретивые моряки достали из-за поясов кинжалы, а то и вовсе вёслами орудовали, раздавая тумаков нечисти. Хорошая получилась бы свара и, возможно, недолгая, но раздавшийся со дна звук заставил оторопеть всех людей разом. В нём было мало не только человеческого, но и вообще понятного кому-то в трёх мирах. Хэ Сюань пожалел, что не прихватил с собой парочку костяных драконов, потому что они бы сейчас ой как пригодились.       Море взорвалось в нескольких местах, выпуская на поверхность гибкое тело гигантского змееподобного дракона. Лодки, как сухие листья на ветру, разбросало в разные стороны. Крики ужаса и паники смешались с радостными воплями нечисти — баланс сил в этот момент значительно изменился. Хэ Сюань сквозь сжатые зубы отпустил парочку проклятий, подкрепив каждое мощными атаками. С некоторых пор он испытывал к змеям личную неприязнь и собирался выплеснуть её всю конкретно на этом хоть и не совсем змее.       — Держитесь!       Крик Пэй Су привлёк внимание Цинсюаня, и он заметил, что одна из лодок опрокинулась, люди пытались выловить из воды пострадавших, одновременно отбивая нападения. Дракон тем временем извивался в воде, вырываясь гигантскими кольцами каждый раз в другом месте, и вскоре ещё одна лодка потерпела крушение, в буквальном смысле рассыпавшись щепой под сильным ударом. Заклинатели не просто проигрывали, они буквально теряли единственную опору под ногами.       Цинсюань бросил отчаянный взгляд на сражающегося Хэ Шэна, лишь краем сознания отмечая, как мало в нём осталось похожего на человека. Это сейчас не имело значения, ничего не имело. В несколько ударов сердца новый враг способен уничтожить их отряд, а Цинсюань опять ничего не способен сделать. Беспомощность накинула на шею удавку, перекрыла дыхание, застила глаза. Цинсюань использовал цингун, чтобы добраться до другой лодки, где люди пытались под натиском нечисти вытащить товарищей из воды. С его подмогой дело пошло чуть успешнее. Он сражался плечом к плечу с другим заклинателем, и вместе они создавали защиту тем, кто был занят спасательной работой. Люди с разбитых лодок сильно пострадали, к тому же держаться в бушующем море не могло быть лёгкой задачей.       Хэ Сюань понял, что такими темпами сражаться скоро будет некому, и, не тратя больше силы на поддержание личины, ступил на волны, как на твёрдую землю, отходя дальше от лодок и отвлекая внимание дракона на себя. Эти создания куда умнее нежити и едва ли стали бы вступать с нею в сговор в обычное время. Однако в последние месяцы в Южном море всё чаще нападению подвергались корабли, а где они тонут, там всегда хватает пищи даже дракону. Видимо, так и возник этот странный союз. Перед демоном Чёрных вод присмирела бы любая морская тварь, но этот, похоже, возомнил себя бессмертным. Хэ Сюань упорно отгонял мысли, что сейчас он слегка не в лучшей форме. Гребни вздымающихся волн, все ещё покорные его воле, острыми пиками обрушились на извивающееся тело дракона, кромсая твёрдую чешую, но недостаточно глубоко, чтобы разрубить на части. Однако же Хэ Сюань добился его внимания. Теперь приходилось уворачиваться со всех сторон: дракон попытался обвить его кольцами, вероятно, рассчитывая размолоть в кровавую кашу.       На помощь Хэ Сюаню неожиданно пришёл Пэй Су. Он взмыл в воздух над головой дракона и со всех оставшихся сил всадил меч у основания черепа. К обоюдному огорчению генерала Пэя и Черновода, для этой головы понадобилось бы оружие куда серьёзнее. В результате Пэй Су повис на рукояти собственного меча, болтаясь из стороны в сторону, как не слишком оригинальная подвеска на заколке знатной барышни. Его болтало так, что руки едва не распрощались с плечами, пока Хэ Сюань атаковал ледяными шипами, созданными из воды и собственной энергии, которая потихоньку, но неумолимо таяла. Неожиданно дракон решил поменять тактику и нырнул головой под воду, втягивая за собой Пэй Су.       — Отпускай! — крикнул ему Хэ Сюань во всё горло, и тот, к счастью, послушался.       Пока дракон нырял, возникла короткая передышка, во время которой они оба удачно приземлились на одну из лодок. Все люди вокруг были скованы паникой, они думали, что идут сражаться с нечистью, возможно, с каким-нибудь набирающим силу морским демоном, но точно не с подобной тварью. Даже сам Пэй Су, потративший до этого достаточно времени на разведку, не был готов к чему-то подобному. Дракон размозжит их лодки в щепу и закатит кровавый пир.       — Сделай что-нибудь! — безнадёжно потребовал Пэй Су, подспудно понимая, что если бы мог, Хэ Сюань уже предпринял бы меры. — Ты же повелеваешь подобными тварями в своих чертогах!       — Костяных драконов я вернул к жизни своей силой, — отмахнулся Хэ Сюань, — а этот, как видишь, живёхонек и подыхать не планирует.       Тем временем дракон вынырнул с противоположной стороны, заставив всех в дружном ужасе обернуться, и навис всей своей громадной тушей над кажущимися жалкой щепой среди моря лодками. Его пасть была способна поместить человека целиком, а острые клыки вполне могли перекусить жертву пополам. За два удара сердца дракон изогнулся для атаки, издавая пронзительный до дрожи рёв, и устремился к заклинателям. В этот момент с неба сорвалась первая молния и угодила ему прямо меж глаз. Голова дракона не вспыхнула факелом — она взорвалась, как спелый арбуз при ударе об пол. Людей в лодках обдало кровавыми ошмётками и ужасным смрадом, но никто даже не поморщился, получив внезапное, будто божественное избавление. Только в этот момент Хэ Сюань поднял голову к небу и заметил, что вечерние сумерки расцвечены десятками сконцентрированных вокруг поля битвы молний, что, казалось, хаотично бьют вниз, одну за другой уничтожая морских тварей, атакующих заклинателей. В пылу битвы никто не понял, когда всё началось и, вероятно, не имел представления о природе этого явления. Никто, кроме Хэ Сюаня. Его взгляд метнулся, выискивая фигуру Цинсюаня, и в золотых глазах демона отразились бушующие смерчи, ввинчивающиеся в море вокруг другой лодки и соединяющие воду и ветер в опасный, смертоносный дуэт, а потом разом рухнули, застилая всё вокруг пеленой мелких брызг.

***

      Цинсюань чувствовал, что больше ничего не способен сделать. Его меч и талисманы разили нечисть, но новая всё лезла и лезла из глубин, а гигантский дракон извивался вокруг в смертоносном танце. Цинсюань видел, как Хэ Шэн и Пэй Су сражаются уже вместе против него, но их сил явно не хватало. В то же время никто другой не был способен прийти им на помощь хотя бы потому, что на каждого заклинателя и так приходилось слишком много противников куда мельче и слабее, но они тоже несли угрозу. Все просто сражались не переставая и не знали, как переломить ход битвы.       Кулон на шее Цинсюаня бесконечно вибрировал тёплым сгустком готовых в любой момент вырваться на его защиту сил. Но пока что оставался пассивным запасным вариантом, если какая-то нечисть сумеет преодолеть остриё меча и подобраться слишком близко. Цинсюань защищался и защищал, но чувство беспомощности всё росло и крепло в груди. Ему было тошнотворно от собственной ограниченности, от скудости сил и неспособности на большее. В который раз Цинсюань думал, что быть богом — не только про власть, но и про возможность оберегать чужие жизни. Он знал это и раньше, как нечто элементарное, вроде законов мироздания, но потеряв эту привилегию, в полной мере осознал её важность.       «Когда ты понимаешь, что сам — никто, и ничего не можешь сделать. Вот это — самая мучительная вещь на свете», — вдруг вспомнил Цинсюань слова Собирателя Цветов и впервые в полной мере с ним согласился. Беспомощность способна свести с ума. Она требует рвать жилы и выпускать себе кровь, лишь бы стереть её липкий след с кожи.       Когда дракон неожиданно погрузился в воду, мир будто застыл перед грандиозным взрывом. Цинсюань протёр щиплющие от солёных брызг глаза и нашёл взглядом Хэ Шэна. Тот стоял на другой лодке в компании Пэй Су и остальных заклинателей и выглядел сосредоточенно готовящимся к новой атаке. Сердце Цинсюаня сжалось в недобром предчувствие. Он осмотрелся, но в бушующих волнах было не понять, откуда ждать нападения твари. А потом море взорвалось, разметав в разные стороны и лодки, и людей, выпуская на поверхность готового к атаке дракона. Нечисть радостно завизжала, приветствуя своего соратника, и усилила натиск. Многие не удержались на ногах от сильных волн: кто-то упал за борт, кто-то не мог отбивать атаки на неустойчивой поверхности под ногами. Мо Цзы выкрикнул имя брата, и Цинсюань заметил, что на того накинулся мелкий монстр, корявыми лапами вцепившись в шею Мо Яня. Юноша пошатнулся и упал, выронив меч, отбиваясь теперь голыми руками. Они случайно встретились взглядами, и в глазах Мо Яня мелькнуло обречённое смирение.       У них не осталось шансов, понял Цинсюань — эта битва уже проиграна. И его душу сковал ледяной панцирь. Вокруг не осталось силы, способной помочь, а на небе появились первые чёрные тучи. Грудь Цинсюаня обжигал его странный амулет, вибрируя почти так же сильно, как бушевало море, и одна безумная идея посетила голову совершенно внезапно. Ведь в этом амулете скрывалась сила, пусть до конца не понятная, но определённо огромная. До этого момента сила бурлила и рвалась защитить Цинсюаня, но он ни разу не пытался использовать её намеренно. Для бывшего небожителя не было чем-то сложным заимствовать чужие силы и направлять в нужное русло. Пусть сейчас его меридианы были куда слабее, но по крайней мере на одно применение давно забытых навыков Цинсюаня хватит. Даже если это грозит отклонением ци, если его духовные каналы безвозвратно разорвёт чужая, неудержимая сила, он не может не воспользоваться этим шансом. По крайней мере, его жертва ещё может спасти множество жизней. Очень важных ему жизней в том числе.       Цинсюань сдался на милость судьбы, пусть Хэ Шэн и считает её безжалостной. Он прикрыл глаза и сжал кулон в ладони. К удивлению, сила, что хлынула в его тело, оказалась не сокрушительным потоком, а живительной рекой. Она наполнила его меридианы, как самое спасительное чудо, которого Цинсюаню так не хватало. Тучи над его головой разразились раскатами грома, расчертились лезвиями сверкающих молний, что собрали всю силу небесного провидения, и обрушились вниз на неугодных богам тварей. Вокруг Цинсюаня заклубился ветер, вихрями вздымая воду, как хватаются за руки соратники в бою, снося всех, кто несёт угрозу. А там, куда смертным неведома дорога, на устланной сверкающим мрамором площади раздался первый звонкий удар, предвещающий вознесение бога.

***

      Се Лянь разбирал свитки с молитвами верующих, когда главную площадь Небесной столицы огласил звон колокола — известный знак для каждого божества. Его Высочество вздрогнул и подскочил со стула, ведомый предчувствием, что знает, кем может быть этот новый небожитель. Он очень надеялся, что не ошибается. На площади уже собралась толпа, все окружили юношу в мокрых светло-бирюзовы одеждах, что, крепко зажмурив глаза и сжав ладони в кулаки, стоял без движения и даже не реагировал на громкий гул голосов вокруг. К своему облегчению, Се Лянь узнал Повелителя Ветра издалека.       — Ваше Превосходительство, с возвращением, — тепло обратился он к Цинсюаню, пробравшись сквозь нестройные ряды зевак.       И только после его слов все окончательно убедились, что глаза их не обманывают. Шум в разы возрос, а неподвижный Цинсюань приподнял голову, удивлённо оглянулся и прошептал:       — Как я здесь оказался?       — Очевидно, вознеслись, — Се Лянь понимал его сумбурное состояние как никто другой. Все три его вознесения тоже проходили весьма странно.       — Но… Как же… Я ведь совсем не это собирался… — Вдруг глаза Повелителя Ветра округлились, он бросился вперёд и схватил Се Ляня за плечи. — Ваше Высочество, скорее, мы должны спуститься и спасти людей! Там такое творится!       — Тише, Лао Фэн, объясни по порядку. — Се Лянь постарался успокоить друга, но того уже била крупная дрожь, а в глазах стояла паника.       — Ваше Высочество, — едва не плача, взмолился Цинсюань, — мои друзья попали в ловушку. Если не поспешим — они все умрут.       Неожиданно в разговор вмешался Фэн Синь, который пришёл только что и успел услышать самое главное — кому-то нужна помощь:       — Куда отправляться?       Рядом с ним по почти нерушимой традиции оказался и Му Цин.       — В Южное море, — объяснил Цинсюань, — там заклинатели сражаются с демонами.       — Хорошо, — решил Се Лянь, — не будем терять время, — и громче обратился ко всем присутствующим, — если кто-то может помочь — отправляемся сейчас к берегам Южного моря!       На сборы понадобилось не так много времени, несколько небожителей охотно согласились помочь, и все вместе они прибыли, готовые вступить в сражение тотчас, однако недавно бушующие воды превратились в полный штиль. Едва подумав, что каким-то образом они ошиблись с местом, все заметили приближающиеся к берегу лодки. Они плыли медленно, будто измождённые длительным путешествием морские черепахи.       — Что тут произошло? — удивился Фэн Синь. — Я думал, битва в самом разгаре.       Цинсюань выглядел ошарашенным ещё больше, чем когда оказался на небесах. Он всматривался в окружающий пейзаж, выискивая следы недавней стихии, но не мог обнаружить даже отделяющихся грозовых облаков, которые совсем недавно затягивали всё небо до горизонта.       — Ваше Высочество, я ничего не понимаю, — прошептал он растерянно.       — Всё в порядке, — попытался подбодрить Се Лянь. — Скоро мы обо всём узнаем.       Это прозвучало куда увереннее, чем было на самом деле. Се Лянь чувствовал, что при любом раскладе результат ему не понравится. Казалось, сама природа замерла в ожидании, парализованная чем-то загадочным, случившимся накануне. Обе лодки причалили почти одновременно. Измученные, раненые люди едва выбирались на берег, команда вернулась в куда меньшем составе, чем уходила. Се Лянь спохватился первым и бросился на помощь, за ним последовали остальные небожители, скрывшие от смертных божественную ауру. К берегу нестройными ручейками стягивались местные жители, и вскоре вокруг заклинателей собралась уже немалая толпа.       — Ваше Высочество, — изумлённо прошептал Пэй Су, первым заметивший именно Се Ляня, — как вы тут оказались?       Он огляделся и заметил сразу несколько знакомых лиц, среди которых был и Цинсюань. Только теперь он понял, что на самом деле произошло в море.       — Мы прибыли так скоро, как могли, — объяснил Се Лянь, — но вижу, что битва уже закончилась.       — Кажется, Его Превосходительство Повелитель Ветра создал новую легенду. — Пэй Су вымученно улыбнулся. — В этот раз он вознёсся не проливая вино, а уничтожив целое полчище нечисти.       Младший генерал Пэй выглядел так, будто эта самая нечисть перед уничтожением хорошенько его пережевала и выплюнула, что было недалеко от правды. В крови с головы до ног, с рваными ранами от острых зубов тварей он всё-таки упрямо стоял на ногах, отослав лекарей помогать сперва его людям. Се Лянь вручил Пэй Су припрятанный в рукаве флакончик с лекарствами:       — Возьмите, вы едва держитесь на ногах.       — Благодарю, будет очень кстати, но лучше применять это без свидетелей.       — Вы очень рисковали, ввязываясь в эту битву, — немного укоризненно заметил Се Лянь. — Для смертных сражаться со столькими монстрами разом чревато только гибелью.       — Но у нас была хорошая поддержка, — возразил Пэй Су. — К тому же никто из нас не предполагал, что тут развелось настолько много нечисти. Похоже, даже Черноводу это стало сюрпризом.       — Что? — Се Лянь удивлённо округлил глаза. — Господин Хэ тоже среди вас?       — Был, но в какой-то момент я упустил его из виду, а когда всё закончилось, он уже исчез. Мы обнаружили всех выживших, но его нигде не оказалось.       Се Лянь растерянно огляделся. Среди общей суеты он не заметил никого, обладающего демонической аурой, но Хэ Сюань мог её скрыть, а узнать его маскировку всегда было задачей особенно трудной.       — Ох, надеюсь, с ним всё в порядке.       В это время Цинсюань метался среди толпы, пытаясь выяснить хоть у кого-нибудь, не видели ли они Хэ Шэна. Смутные воспоминания о битве поднимали в душе ураганы. Он помнил силуэт, окутанный тёмной ци, совсем не человеческий образ, сражающийся с огромным морским драконом. Что с ним стало после того, как Цинсюаня настигла небесная кара?       — Лао Фэн?       Тихий голос окликнул откуда-то сбоку, и Цинсюань обернулся. Прилично потрёпанный битвой Мо Цзы придерживал младшего брата, у которого едва хватало сил при чужой помощи передвигать ноги. Однако глаза его горели таким ярким удивлением при виде Цинсюаня, что не требовалось лишних вопросов — его разгадали.       — Ты… Там, в море…       — Тише. — Пришлось отвлечься от поисков и подойти совсем близко, чтобы их разговор никто посторонний не услышал. — Хвала небесам, вы оба благополучно выбрались. — Цинсюань действительно ощущал большую долю облегчения. — Теперь вам следует немедленно заняться своими ранами.       Но Мо Янь будто открыл в себе второе дыхание. Его разум все ещё пытался уместить в себе увиденное и отвлекаться на лечение не собирался.       — Ты действительно небожитель? — восторженно прошептал он, сверля Цинсюаня восхищённым взглядом.       Мо Цзы только рот открыл и тут же его захлопнул. Он не видел того же, что младший брат, но был уверен — тут не место и не время обсуждать данный вопрос.       — Это немного против правил, но обещаю всё объяснить позже, идёт? — Цинсюань дождался слабых кивков от братьев Мо и тут же вернулся к волнующей теме. — Кто-нибудь из вас видел Хэ Шэна?       — Я успел заметить только, что он сражался с драконом, а потом не до того было, — покачал головой Мо Цзы.       Мо Янь только виновато пожал плечами. Пока его пытались убить, было не до любования окрестностями.       К Цинсюаню медленно подступало отчаяние. Он теперь не понимал даже, кем был этот удивительный человек. Точнее, совсем не человек, но какое это имеет значение? Цинсюань ведь тоже теперь не смертный, так что всё, наоборот, к лучшему, ведь в дела смертных боги не должны вмешиваться и тем более заводить отношения. В груди разрасталось странное жжение, будто солёные волны омывали кровоточащую рану. Происходило что-то странное, что-то совершенно неестественное. Цинсюань смял на груди потрёпанное ханьфу и тяжело осел на мокрый песок.       — Лао Фэн! — в унисон воскликнули несколько голосов, а потом Цинсюаня аккуратно придержали за плечи.       — Тебе больно, Лао Фэн? Что случилось? — это был взволнованный голос Се Ляня и его тёплая духовная энергия, побежавшая по меридианам.       — Ваше… Высочество… Я не понимаю, — пересохшими губами прошептал Цинсюань. — Внутри всё жжёт.       Се Лянь хотел немедленно вернуть Повелителя Ветра в небесную столицу, когда почувствовал странное: внутри Цинсюаня боролись две силы, и одна из них явно была чужеродная, демоническая.       — Заклятие разрушается, — прошептал Се Лянь и сочувствующе посмотрел на друга. — Потерпи, Лао Фэн, скоро всё закончится.       Цинсюаню казалось, что у него плавятся кости, выжигаемые божественным пламенем. Его внутренности горели и сминались какой-то неведомой силой, смешиваясь в непонятную субстанцию, которая, кажется, грозилась выплеснуться кровавой рвотой. Но больнее всего оказалось думать. Точнее пытаться собрать острые, режущие изнутри осколки собственной памяти. Он видел образы, фрагменты, лица, путался в именах, словах, вспоминал и забывал мелкие детали своей жизни. И над всем этим, как чёрная тень, маячил силуэт Хэ Шэна, Хэ-сюна, Хэ Сюаня. Он был человеком, богом, демоном. Он был разгневан, безумен, несчастен. Он кричал и улыбался, он обнимал Цинсюаня и шептал что-то едва уловимо смущающее, он хватал его за волосы и проклинал, он хмурил брови и тепло смеялся какой-то шутке. Он был в прошлом, в настоящем, в его мыслях, в его меридианах, в его костях и, кажется, бежал вместо крови по венам. Цинсюань захлёбывался им и не знал, как вынырнуть. И не хотел. Он цеплялся за каждый образ, беззвучно кричал у себя в голове и хрипел наяву. Он просил пощады у этого безумия, но больше всего страшился, что очнётся и ничего не вспомнит. Поэтому Цинсюань всеми силами хватался за боль внутри и рвал в клочья то неизвестное, что каждое мгновение пыталось смыть следы присутствия Хэ Сюаня. Он кромсал это вместе со своей кровоточащей от непонимания душой и выхватывал сам себя из лап забвения.       Когда божественная сила наконец сломала последний барьер, тело Цинсюаня обмякло в руках Се Ляня, а его слезящиеся от боли глаза смотрели в одну точку: куда-то далеко в море. Там, на водной глади, больше не было никаких признаков недавней битвы, и там же, где-то очень далеко, остался одинокий, потерянный и такой же раскуроченный изнутри демон, всем нутром чувствующий, в какой агонии его Ветер вернул себе память.       Губы Цинсюаня беззвучно шевелились, и Се Ляню не нужно было слышать, чтобы знать, чьё имя он повторяет. В этот момент Его Высочеству впервые с момента знакомства с Хэ Сюанем захотелось отвесить тому увесистый подзатыльник, потому что таким несчастным и потерянным он не видел своего друга даже после низвержения. Даже со сломанными конечностями он не выглядел таким сломленным, как сейчас. Даже страдая от боли, сожалений и скорби Цинсюань не выглядел безвольной куклой, лишённой души и воли к жизни.       — Лао Фэн, — тихо позвал Се Лянь, — всё образуется, обещаю. Слышишь меня?       Но Цинсюань смотрел на море, и море проливалось из его глаз.