Крылья Ветра

      Хэ Сюань чувствовал себя так, будто вернулся на несколько веков назад, впервые оказавшись на небесах и под неустанными атаками дружелюбия Повелителя Ветра. И оба раза это было испытанием его выдержки. В прошлом приходилось контролировать свою ярость и ненависть, а теперь — желание ухватить неугомонного, приставучего Цинсюаня и зацеловать, пока не потеряет дар речи. А болтал он, не умолкая. Даже вездесущему Мо Яню дал фору. С последним и вовсе отдельная история: пользующийся до этого безраздельным вниманием братца Фэна, мальчишка ощутил в лице новоиспечённого Хэ Шэна возмутительного конкурента и всячески пытался его оттеснить. Выходило плохо, Мо Янь злился, Хэ Сюань раздражался. И только Цинсюань, не замечая нарастающего напряжения, демонстрировал все грани своей симпатии.       — Лао Фэн, никак, очарован нашим новеньким? — услышал Хэ Сюань тихие перешёптывания заклинателей.       — А тот и не сильно сопротивляется.       Были бы ещё для этого силы! Разве умирающий от жажды оттолкнёт кувшин с водой? С их совместной ночёвки на постоялом дворе прошло несколько дней, и каждый раз Цинсюань не упускал случая устроиться на ночлег рядом, доводя выдержку Хэ Сюаня почти до кипения. Держалась она на волоске и свидетелях, которым не обязательно знать, что свихнувшийся демон может сделать с беззащитным смертным в постели. Каждый раз давая себе мысленные оплеухи, он позволял желанию пробираться всё глубже под кожу.       — Хэ-сюн, ты веришь в судьбу? — неожиданно спросил Цинсюань на очередном привале, когда все подкрепились и лениво дремали в тени.       Хэ Сюань вздрогнул и посмотрел удивлённо. Что он мог сказать о судьбе? Она изменчива и коварна, а ещё иногда её по своей прихоти меняют боги. Был ли в этом вопросе подвох? Теперь Хэ Сюаня настораживала любая мелочь.       — Почему ты спрашиваешь?       — Потому что, — Цинсюань обворожительно улыбнулся, — я думаю, нас с тобой свела судьба.       Да уж, шутка ли: она у них буквально общая. И продолжает глумиться над несчастным демоном, пытающимся хоть как-то эту самую судьбу наладить.       — Что за глупости тебе в голову лезут? — Хэ Сюань отвернулся, пряча глаза. — Я судьбе не доверяю.       — Почему, Хэ-сюн? Разве мы не встретились в самый нужный момент? И прекрасно поладили, к тому же. Что ещё это может быть, если не судьба?       — Твоя дурная голова, рискующая жизнью! — возмутился Хэ Сюань.       — Ха-ха, Хэ-сюн, ну хватит уже меня ругать за тот случай. — Цинсюань придвинулся ближе и потянул приятеля за рукав, привлекая к себе внимание. — Я ведь объяснил, почему поступил подобным образом.       — И ни капельки не раскаялся. Что будешь делать, если меня не окажется рядом в следующий раз?       — А разве Хэ-сюн меня бросит? — В голос Цинсюаня закралась нотка беспокойства.       «Да стоит мне на шаг отойти — у тебя какие-то неприятности случаются, — подумал демон, повернувшись-таки к своему несчастью. — Хоть вервием бессмертных тебя связывай, чтоб не натворил бед».       — До конца времён собираешься ко мне липнуть? — спросил он тем не менее строго.       Цинсюань вдруг сник и разжал пальцы на ткани. Ему послышался в этих словах упрёк собственному бессилию. Конечно, сейчас ему, лишённому божественных сил, неподвластно справиться с любыми трудностями, сколько ни усердствуй. Вроде бы научился жить самостоятельно, но стоило в его жизни появиться Хэ Шэну, и Цинсюань позволил себе полагаться на его поддержку так легко, будто это в порядке вещей.       — Прости, Хэ-сюн, я вовсе не собираюсь и дальше доставлять тебе хлопоты.       Хэ Сюань обругал себя последними словами. Что ж у него за язык такой ядовитый? Как ни откроет рот — расстраивает Цинсюаня.       — Ну чего ты скис? Никуда я не денусь, но тебе не стоит забывать об осторожности. В жизни всякое случается, и меня действительно может не оказаться рядом.       Его неловкая попытка утешить не произвела эффекта, Цинсюань понуро кивнул и больше не донимал странными вопросами. До конца привала сидели в напряжённой тишине, и, кто бы мог подумать, демону самому не терпелось о чём-нибудь поговорить, загладить неосторожные слова и вернуть жизнерадостного Ветерка. Следующий переход должен стать последним, к вечеру они доберутся до места встречи с предводителем заклинателей, а там уже предстоит новая миссия. Хэ Сюань держался ближе к Цинсюаню, пытаясь уловить момент, чтобы завести новую беседу, да всё никак не удавалось. Их лошади шли совсем близко, но будто разделённые невидимой стеной. Неожиданно рядом прогарцевала другая лошадка, подняв небольшие клубы пыли, и звонкий голос настырного Мо Яня разбавил унылую тишину:       — Братец Фэн, сегодня я познакомлю тебя, наконец, со своим другом. Уверен, он решит все твои проблемы.       Хэ Сюань нахмурился. Это какие такие проблемы они решать собрались? А мальчишка продолжал разливаться в похвалах неизвестному заклинателю:       — Брату Чжао известно так много, как ни одному из моих знакомых. Даже гэ говорит, что он необычный человек.       Цинсюань тихо хмыкнул: с недавних пор он и сам в этом не сомневался. Необычный и не совсем человек. Но оставался вопрос, будет ли от него польза в случае с этим проклятием.       — Я очень благодарен тебе, Янь-эр, за твою заботу, но не стоит слишком рассчитывать на удачу. — Цинсюань улыбнулся тепло и искренне, он действительно был признателен братьям Мо, в первую очередь за участие в его судьбе.       Хэ Сюань, которого практически исключили из этой душевной беседы, недовольно фыркнул, привлекая к себе внимание. Он сделал это, не задумываясь, как выглядит со стороны, а вот Мо Янь победно усмехнулся:       — Господин Хэ Шэн сомневается, что кто-то ещё может помочь брату Фэну? Будьте уверены, мы с гэ способны позаботиться о своих друзьях. — Мальчишка сделал явный акцент на предпоследнем слове, чем только больше взбесил Хэ Сюаня.       И со стороны они наверняка выглядели как препирающиеся за конфету детишки, но отказать себе в ядовитом комментарии Хэ Сюань не смог:       — Разумеется, я успел заметить на прошлом задании.       Мо Янь едва не задохнулся от возмущения, а Цинсюань переводил между ними удивлённый взгляд, не понимая, отчего вдруг в воздухе сгустилось напряжение.       — По-вашему, это была наша вина? — принялся защищаться Мо Янь со свойственным юности пылом. — Да мы едва успели сообразить, что происходит!       Хэ Сюань скептически хмыкнул.       — Ну конечно, так всё и было.       Когда-то Се Лянь поведал, как тяжело ему постоянно примирять вечные конфликты его лучших друзей — богов войны Юга — и сейчас Цинсюань проникся к нему искренним сочувствием. А ведь эти двое даже не дошли до взаимных оскорблений. Но учитывая, что предметом спора выступал он сам, стало неловко вдвойне.       — Эм… Друзья, не стоит… — начал было он, но остался проигнорированным.       — Похоже, господин Хэ так гордится своими заслугами, что не устаёт попрекать спасённого за оплошность и несколько дней спустя. — Наблюдательный Мо Янь успел заметить, что с самого привала Цинсюань ехал крайне расстроенный и молчаливый.       Глаза Хэ Сюаня опасно блеснули. Ему не понравилось, что парень лезет, куда не следует. А особенно задела подкреплённая собственными терзаниями мысль — его попрекают в дурном обращении с Цинсюанем.       — Следил бы ты лучше за дорогой, не то ещё с лошади свалишься, — посоветовал он едко.       И позволил себе маленькую, но совершенно поганую месть: из самых глубин достал толику тех сил, что ненавидел всеми фибрами души.       Лошадь Мо Яня внезапно споткнулась на прямой дороге, а его ноги выскользнули из стремян, будто те были смазаны чем-то скользким. Парнишка пошатнулся, съехал набок и шлёпнулся задницей на землю. Не больно, но крайне унизительно. Его товарищи развеселились, беззлобно подшучивая над горе-наездником, и одного Цинсюаня мороз пробрал по коже. В какой-то момент его захлестнул почти забытый детский страх, причину которого осознать не удалось. С белым, как мел, лицом он соскочил с лошади и бросился помогать Мо Яню.       — Янь-эр, ты в порядке? Сильно ударился?       Искреннее волнение друга заглушило в Мо Яне жгучий стыд за собственную неуклюжесть, и он придал лицу беззаботное выражение.       — Не волнуйся, братец Фэн, я не пострадал.       — Только гордость слегка ушиб, — понятливо усмехнулся Мо Цзы, протягивая брату руку. — Меньше болтай и следи, куда направляешь лошадь.       В отличие от остальных, он наблюдал за препирательствами брата с хмурым Хэ Шэном и точно видел, что никаких помех на дороге не было. Новый знакомый вызвал у него подозрения сразу, едва схлынули эмоции от потрясения в море. Слишком подозрительный тип, обладающий немалой силой и мрачной аурой. А ещё он ревностно следил за Лао Фэном, буквально глаз с него не сводил. Мо Цзы не хотелось, чтобы младший брат со свойственной ему настырностью влез в неприятности с таким неоднозначным человеком. И только что он получил основания для своих подозрений.       Хэ Сюань же понял, какую ошибку допустил в приступе раздражения. Ему захотелось стереть ту мерзость, что жила в нём вместе с силой Божка-пустослова. Хотелось отмотать время назад и дать себе затрещину, чтоб держал рот закрытым, чтоб не наводил на Цинсюаня этот въевшийся с детства ужас. Первым порывом было скрыться с глаз, вернуться туда, откуда не так давно едва выполз, но Хэ Сюань вспомнил, что у него есть вполне определённая цель, и подавил волну самобичевания, только взгляд стал ещё более хмурым. Цинсюань же оставался бледным и взволнованным, пока небольшая суета не улеглась, но и после подозрительно поглядывал по сторонам, словно ожидал какого-то подвоха.       — Цинсюань… — Хэ Сюань держал лошадь всё так же рядом и едва собрал достаточно храбрости, чтобы заговорить, — Ты в порядке?       — А? — округлив глаза, Цинсюань удивлённо уставился в ответ. — Откуда ты… — но вовремя прикусил язык.       Никто из новых знакомых не знал его настоящего имени, Хэ Шэну он тоже представился привычным уже «Фэн», и вот внезапно услышать другое обращение, оставшееся в далёком прошлом, оказалось совершенно неожиданно. Цинсюань подавил желание задать логичный вопрос, в его голове вихрем пронеслась тысяча мыслей, оставив единственное обоснованное подозрение — Хэ Шэну известно, кто он такой. Взяв себя в руки, он заговорил нарочито беспечно:       — Конечно, я в порядке, Хэ-сюн, почему ты спрашиваешь?       Хэ Сюань списал его заминку на подавленное состояние, не заметив собственную оплошность.       — Ты выглядишь расстроенным, это из-за моих слов?       — Это… Я должен извиниться, — начал Цинсюань, пока отбрасывая размышления о новом открытии. — Не только за то, что доставил тебе беспокойство, но и за своё навязчивое поведение. Иногда я веду себя чересчур эмоционально, надеюсь, ты не станешь меня из-за этого избегать.       Даже если Хэ Шэн что-то скрывает, даже если они были знакомы прежде, Цинсюань не чувствовал от него никакой угрозы и всей душой желал продолжить общение. Всего лишь на одну загадку в его жизни больше, но этот человек стоил того, чтобы разгадать его постепенно.       — Тебе не за что извиняться. — Хэ Сюань поморщился, ему было уже невыносимо слышать от Цинсюаня бесконечные извинения, тем более, что за ними не стояло никакой вины. — Я не имел ввиду ничего дурного, и твоё поведение не навязчиво, не для меня.       — Правда? Так ты не против, если я буду и дальше приставать к тебе со странными разговорами? — развеселился Цинсюань, и сковавший его беспочвенный страх развеялся от проскользнувшего в разговоре намека на симпатию.       — Можешь приставать и без разговоров. — Ответ выскочил в обход мозга, и Хэ Сюань порадовался способности контролировать созданную им личину, не заливаясь краской.       У Цинсюаня, готового ответить шуткой на любую фразу, от неожиданного щедрого дозволения отвисла челюсть. Он-то как раз обжигающий щёки румянец никак удержать не смог.       — А… Кхм…       Хэ Сюань поздравил себя с величайшей победой: лишить признанного болтуна дара речи — и не удержался от довольной улыбки. Его обычно хмурое лицо преобразилось самым очаровательным образом, и Цинсюань ещё больше погряз в бессовестном любовании, напрочь позабыв и смущение, и волнение, и недавние страхи. Ему вдруг сделалось так легко, будто за спиной выросли крылья, вокруг них завихрился лёгкий ветерок, заигрывая с волосами и одеждой, а Хэ Сюаню показалось, что это его касаются знакомыми ласковыми жестами тёплые пальцы. Так привычно и нежно, что хотелось бросить всё и хоть на мгновение ощутить их на самом деле.       «Ветер опять начинает ему покоряться, — думал он с надеждой. — Значит, силы Цинсюаня возросли во много раз. Его вознесение теперь совсем близко. Что с нами будет после этого?».       Это были мысли, смешивающие радость со щемящей грустью. Хэ Сюань знал, что после вознесения Цинсюаня заклятие забвения, скорее всего, с него спадёт. Как он поступит после этого? Смел ли демон, причинивший ему столько боли, надеяться, что божество к нему вернётся? На это хотелось надеяться, но Хэ Сюань не привык получать от судьбы такую милость. Скорее, поверил бы, что придётся тысячу лет каяться в грехах перед алтарём Повелителя Ветра. И он готов сам его возвести для этих целей.       — Хэ-сюн, — вывел его из невесёлых размышлений голос Цинсюаня, — а ведь ты очень сильный заклинатель, верно? Все говорят, тебе удаётся то, что никому не по силам.       — Умею кое-что, — уклончиво ответил Хэ Сюань. — Тебе нужна какая-то помощь? Это то, о чём говорил тот настырный мальчишка?       — Да, ха-ха, Янь-эр вызвался познакомить меня со своим другом, но, подозреваю, что этот человек едва ли разберётся в моей проблеме. Поэтому, если тебя не затруднит…       — Не затруднит, — тут же ответил Хэ Сюань, внутренне довольный, что Цинсюань доверяет ему больше, чем какому-то расхвалённому заклинателю. — Что тебя беспокоит?       — Понимаешь, кое-что произошло, и на меня наслали проклятие. После этого я потерял часть своих воспоминаний, и, кажется, среди них было нечто важное для меня. Возможно, ты слышал когда-нибудь о похожих случаях?       У Хэ Сюаня нервно дёрнулся глаз. И как тут помочь, не помогая? А главное — очень уж не хотелось отказывать Цинсюаню. Такая вот нелогичная, глупая потребность быть для него лучше других.       — Это… Сложный вопрос. Сперва надо во всём разобраться и изучить проклятие, лучше всего в спокойной обстановке.       — Да, конечно! — обрадовался Цинсюань. — Я вовсе не жду, что ты немедленно этим займёшься, просто подумал, вдруг у тебя будет время и…       — Посмотрим, что можно сделать. — У Хэ Сюаня уже созрел отличный план: если он так стремится вернуть воспоминания, то это ведь даже не будет обманом — сказать, что самосовершенствование и духовные практики помогут справиться с этим загадочным проклятием. — Справимся с предстоящим заданием и займёмся твоим вопросом.       Лицо Цинсюаня озарила счастливая улыбка:       — Спасибо, Хэ-сюн. Так и думал, что могу на тебя положиться. Даже если ты не веришь, что наша встреча была предопределена, для меня она всё равно судьбоносная.       — Я не говорил, что не верю в судьбу, только, что не доверяю ей, — осторожно заметил Хэ Сюань.       — А? Что ты имеешь ввиду?       — Судьба может играть с людьми злые шутки, поэтому нельзя полагаться только на неё.       — Ты имеешь ввиду, что надо брать жизнь в свои руки? — Цинсюань помахал раскрытой ладонью, будто демонстрируя, какая она изящная и хрупкая для такой тяжёлой ноши, а Хэ Сюань вдруг сжал тонкие пальцы в собственной руке, всего на мгновение, но очень крепко, и тут же отпустил.       — Иногда приходится исправлять её ошибки. — Цинсюаню в этих словах послышалась какая-то безнадёжная тоска, и стало немного печально. Он тихонько спросил:       — А можно я тоже попробую?       — Попробуешь что? — растерялся Хэ Сюань.       — Если судьба была к тебе несправедлива и причинила боль, можно я попробую сделать твою жизнь чуточку счастливее?       Вопрос был почти по-детски наивным, но только Ши Цинсюань никогда не предлагал такие вещи в шутку. Хэ Сюаню было это известно, как никому в трёх мирах.       «Моя судьба принадлежит тебе, — хотелось ему сказать, — а значит, ты и есть моя судьба».       Только это прозвучало бы слишком странно. Может, когда-то в будущем, если они сумеют преодолеть этот запутанный клубок трудностей, Хэ Сюань разрешит себе произнести эти слова вслух, а пока что он улыбнулся, насколько получилось, беззаботно:       — Ты уже начал это делать, я не возразил, так к чему теперь спрашивать?       Цинсюань внутренне ликовал. Ему всё больше казалось, что невидимая нить связывает его с этим человеком, да так крепко, что не разорвать ни богам, ни демонам. Было в этой связи что-то почти магическое, неподвластное простым смертным. Кулон на шее тепло подрагивал, а ветер гулял шальными порывами, но они продолжали путь, слишком увлечённые друг другом, чтобы замечать любые странности вокруг. Даже других людей они практически игнорировали, а те, в свою очередь, не спешили вмешиваться. Кто-то посмеивался и шептал другому, вот де как выглядит первая любовь.

***

      На место они прибыли после заката и быстро определились с постоялым двором. Путешественникам уже приготовили комнаты для отдыха, а ужин ожидали в ближайшее время. Все обрадовались предстоящему отдыху, а главное — объединению со своим предводителем. Больше всех оживился Мо Янь, который сорвался с места, едва завидев фигуру высокого молодого мужчины, что вышел навстречу.       Хэ Сюань и Ши Цинсюань немного отстали и держались чуть в стороне от общей суеты, а когда взаимный обмен приветствиями закончился, Мо Янь, довольный собой, напомнил:       — Брат Чжао, я хочу познакомить тебя с нашим новым другом. — Хэ Шэна он принципиально не собирался представлять сам. — Мы путешествуем вместе уже много дней и очень хорошо поладили. Надеюсь, ты примешь братца Фэна и поможешь ему по мере сил?       Мужчина, что до этого стоял к Цинсюаню спиной, развернулся с благодушной улыбкой и застыл в изумлении.       — Ну здравствуйте, младший генерал Пэй, — лукаво подмигнул Цинсюань. — Рад видеть вас в добром здравии.       — Ваше прев… — Пэй Су поперхнулся официальным обращением и оглянулся вокруг. — Приветствую новых друзей, — выдавил он в конце концов улыбку.       Мо Янь переводил взгляд с одного собеседника на другого, замечая очень странную реакцию:       — Вы что, знакомы?       — Мир тесен, — хмыкнул Цинсюань, — кого только не встретишь в далёких странствиях.       — Ну надо же, вот так совпадение. — Мо Янь не до конца понимал, хорошее или нет, но, вроде, никто скандал не затевает, несмотря на повисшее напряжение.       — Давайте вы сперва отдохнёте и подкрепитесь, — решил Пэй Су, — а потом уже поговорим о делах.       Он посмотрел на мужчину рядом с бывшим Повелителем Ветра, и в глазах вспыхнуло подозрение. Будь этот хмурый парень в чёрных одеждах сам по себе — возможно, неожиданное сравнение не пришло бы в голову, но рядом с Ши Цинсюанем так часто был некто похожей наружности, хоть и в другом обличии, что мысль закралась в голову Пэй Су сама собою.       — Это мой друг Хэ Шэн, — заметил Цинсюань его пристальный интерес. — Он тоже недавно присоединился к вашим людям, генерал.       Пэй Су удивлённо вскинул брови, но, заметив недобрый прищур Хэ Шэна, ничего комментировать не стал. Вместо этого обратился с другой просьбой:       — Можно обойтись без громких титулов? Они тут неуместны.       — Как скажешь, брат Чжао, — легко согласился Цинсюань. — Тебя ведь так называют? Старая привычка, а?       — Имя как имя, — пожал плечами Пэй Су. — Не хуже других, Лао Фэн.       Цинсюань хихикал, прикрыв рот ладонью. Да уж, у небожителей поголовно трудности с фальшивыми именами. Но какая разница, если кроме друг друга никто их больше не знает в мире смертных.       Когда закончился ужин, и все разошлись по своим комнатам отдыхать, Цинсюань выловил Пэй Су для обещанного разговора. Тот не отпирался, хоть и не демонстрировал особого воодушевления.       — Итак, генерал Пэй, вижу, вы развили бурную деятельность? Спокойная жизнь — не для бога войны, а?       — Не меньше вашего, — парировал Пэй Су, — и хватит называть меня генералом, я больше не занимаю эту должность.       — Вы просто временно отстранены, — отмахнулся Цинсюань, — но не думаю, что не желаете возвращения. Мне другое непонятно: зачем вы распускаете сплетни о небожителях?       — Какие ещё сплетни? — удивился Пэй Су. В чём его только не обвиняли, но это было самое странное предъявление.       — Ну как же, все те истории, что вы Мо Яню вещали, в том числе обо мне.       Цинсюань сложил на груди руки, демонстрируя недовольство, но собеседник только рассмеялся.       — Ах, Янь-эр. Очень способный ребёнок, хоть ему ещё многое предстоит постичь. И я вовсе не рассказывал ему сплетни, всего лишь парочку безобидных историй. Видите ли, Ваше Превосходительство, его очень беспокоит судьба Повелительницы Ветра, то есть ваша. Янь-эр был огорчён вашим исчезновением, и я только успокоил, что его любимая богиня вовсе не пропала, а путешествует в мире смертных. Удивительное совпадение, что вы встретились.       — Да уж, удивительно то, что меня ещё не узнаёт каждый прохожий, — поморщился Цинсюань. — Не находите, что это слегка безответственно с вашей стороны? Или вы таким образом вербуете себе будущих служителей?       — Уж коли я безответственный, то что скажете о себе? Может, я и планирую после повторного вознесения забрать Мо Яня к себе на службу, но, по крайней мере, не вожу на поводке рядом с собой опасную тварь.       Цинсюань непонимающе посмотрел на него, оглянулся, опять посмотрел:       — Кого?       — Да будет вам, Ваше Превосходительство. Неужто считаете меня таким дураком, чтобы не узнать вашего друга?       — Вы имеете ввиду Хэ Шэна? А что с ним не так?       Цинсюань выглядел так искренне озадаченным, к тому же, у них не было свидетелей, и скрывать очевидное казалось ни к чему. Пэй Су кое-что вспомнил и уточнил:       — Янь-эр говорил, что на вас наложили какое-то странное проклятие?       — Да, это… Не думаю, что вы сможете мне с ним помочь, но всё же, — Цинсюань протянул запястье, — возможно, удастся что-то узнать. Это проклятие отняло у меня часть воспоминаний, я даже не уверен, что именно забыл.       Пэй Су прощупал пульс, послушал течение ци по меридианам, удивившись уровню её силы, и вдруг наткнулся на барьер. Такой мощный, что не каждому небожителю был бы по плечу.       — Это оно? — Его глаза округлились. — Ваше Превосходительство, вы уверенны, что это проклятие?       — Так сказал Собиратель Цветов. — Цинсюань пожал плечами. — А что ещё это может быть?       — Определённо заклинание, но свойства его необычные. Такое не получится создать у обычного демона.       — Тогда… Насколько сильным должен быть демон?       — По меньшей мере, — Пэй Су понизил голос, — Непревзойдённым.       — Это невозможно, — запротестовал Цинсюань. — Единственный Непревзойдённый, которого я знаю, это Собиратель Цветов. Но зачем бы ему насылать на меня такое заклинание? А больше я никого не знаю.       — Не знаете?       — Конечно. Откуда бы?       Сперва Пэй Су показалось, что над ним смеются, но тут головоломка сошлась идеальным образом. История дружбы и мести длинною в несколько сотен лет, разбитые, сломанные судьбы, утраченная память и новый, подозрительный приятель со знакомыми чертами.       — Ваше Превосходительство… Цинсюань, у меня есть кое-какие подозрения, но…       — Пожалуйста, расскажите мне, даже если не уверенны, — взмолился Цинсюань, утомлённый изобилием загадок.       — Хорошо, однако нам не помешает более уединённое место. Тут не совсем безопасно. Возможно, завтра нам следует посетить харчевню за две улицы отсюда, там уютно и вкусно готовят. Только никого не посвящайте в свои планы, хорошо? Даже друзей.       Цинсюань понимающе кивнул:       — Договорились. В таком случае, до завтра?       — До завтра. И ещё, — Пэй Су немного лукаво улыбнулся, — я рад, что вы решили восстановить свой божественный статус.       — Ну что вы, об этом пока и речи не идёт, — отмахнулся Цинсюань и покинул комнату.       Пэй Су проводил его взглядом, улыбнулся своим мыслям и пробормотал:       — Если судить по его силе, речь об этом пойдёт уже очень скоро.       Для младшего генерала Пэя это была действительно хорошая весть. Ведь если бывший Повелитель Ветра сможет вернуться на небеса, то и для него такой шанс тоже существует.       — На твоём месте, Пэй, — раздался из-за спины ледяной голос, — я бы держал язык за зубами. Иначе можешь не дотянуть до своего желанного вознесения.       Пэй Су подскочил и обернулся, но в комнате было пусто, только лёгким ознобом в воздухе гуляла демоническая ци.       — Чтоб тебе провалиться, Черновод, — сквозь зубы процедил он, но воодушевление помогать Ши Цинсюаню значительно убавилось.       Эти Непревзойдённые с их странными отношениями — слишком сложная тема для одинокого, изгнанного небожителя.

***

      Цинсюань вернулся в свою комнату, озадаченный больше прежнего. Он не ожидал от Пэй Су слишком многого, и, похоже, очень зря. Сегодня каждому заклинателю отвели отдельную комнату, не придётся тесниться по несколько человек, но для Цинсюаня это не было хорошей новостью. С другой стороны, он сможет как следует всё обдумать, ну или накрутить себя ещё больше. Раздавшийся в дверь стук лишил его возможности погрузиться в размышления. По ту сторону с недовольным видом стоял Хэ Шэн.       — И что ты, по-твоему, делаешь?       — А? — Цинсюань не успел сообразить, где допустил оплошность. — Что не так, Хэ-сюн?       — Ты разве не обещал ко мне приставать? А в итоге спрятался у себя и не выходишь. — Хэ Сюань с удовольствием проигнорировал отвисшую челюсть Цинсюаня и прошёл в его комнату. — Ладно уж, раз не справляешься со своими обещаниями, я тебе помогу: буду ночевать сегодня с тобой.       На самом деле план его заключался в том, чтобы помешать Цинсюаню отправиться на встречу с Пэй Су. Особенно ему нравилась в этом плане часть, где надо находиться рядом день и ночь. Необходимость эта была сомнительная, но Хэ Сюаня сегодня такие мелочи не заботили.       — Ладно, Хэ-сюн, ты, конечно, можешь остаться. Только тут постель узкая и неудобная, — немного смущённо предупредил Цинсюань.       — Ничего, поместимся.       И так уверенно это прозвучало, что Цинсюань даже не засомневался. Конечно, поместятся. Придётся, правда, очень тесно друг к другу прижаться и, возможно, обняться. Широкая улыбка растянула его губы. Да это же просто отличный план!