Проклятая красота

      Приятный цветочный аромат ударил в нос, и Пань Ань, не задумываясь, открыл глаза. Было светло и тепло, а он уткнулся носом в одежду на груди демона, от чего красавчику тут же стало неловко, и он отпрыгнул в сторону. Хао Цзе разжал свои объятия и улыбнулся, смешно щурясь от яркого солнца. Пань Ань невольно улыбнулся в ответ, после чего начал озираться по сторонам. Они находились в прекрасном саду, где повсюду цвели ранее невиданные цветы и сладко пели пернатые птички, а вдалеке слышался весёлый, звонкий смех.               — Давай, дерзай, — сказал Хао Цзе растерянно смотрящему на него Пань Аню, и в следующее же мгновенье тот сорвался с места.              Знакомый женский смех слышался где-то вдалеке и продираясь сквозь густые кустарники, он бежал на его зов, пока не достиг залитой солнечным светом поляны, посреди которой несколько облачённых в белоснежные одеяния женщин собирали цветы. Все женщины были одеты точь-в-точь как в том видении, что было у Пань Аня — белая ткань и красный пояс на талии, и издалека они могли бы показаться одинаковыми, но любящее сердце при виде той, что была посередине, пропустило удар. Прямо там, на цветущей поляне, весело смеясь и собирая цветы, стояла Ань Цзин. Несколько долгих мгновений Пань Ань не решался к ней подойти, боясь, что прекрасное видение исчезнет, стоит ему оказаться ближе.               — Не теряй времени зря, — шепнул ему на ухо низкий голос и обернувшись, Пань Ань увидел демона, который как и тогда в правой руке держал обнажённый меч с бирюзовым лезвием.              Тогда Пань Ань вспомнил о том, что ни ему, ни демону не было дозволено тут находиться, и осмелев, сделал несколько робких шагов вперёд, после чего подбежал к своей жене и крепко сжал её в объятиях.               — Моя дорогая Ань Цзин, — громко всхлипнул он.              Ань Цзин осторожно погладила его по спине, пока остальные девушки пугливо отбежали в сторону, и он разжал свои объятия, слегка отстранившись, дабы иметь возможность как можно дольше любоваться прекрасным лицом своей возлюбленной.               — Как ты тут оказался, милый? — осторожно спросила та, нежно погладив Пань Аня по щеке и тот обернулся назад.              В тени высокого дерева Ань Цзин увидела высокую фигуру и горящие огнём глаза, и тут же поняла кто привёл Пань Аня к ней.               — Не бойся, дорогая, он безобиден, — дрожащим голосом проговорил Пань Ань, прижав маленькую ладонь жены к своей щеке.               — Я знаю, — улыбнувшись, ответила она. — Я всё знаю, а ещё я знаю, что ты всё ещё жив, а следовательно не должен тут находиться. Пожалуйста, будь осторожен, слишком долгое пребывание в этом месте может отнять твою драгоценную жизнь.               — Она мне ни к чему! Я хочу к тебе! Хочу оказаться тут и всё время быть с тобой. Теперь, когда я знаю, что ты тут, я последую за тобой и мы всегда будем вместе!              Услышав слова своего мужа, Ань Цзин тут же перестала улыбаться и отняв свою ладонь от его лица, сказала:               — Не смей, Пань Ань. Не смей! Только не это, мой дорогой, только не это! Я ведь просила, я ведь умоляла тебя остаться в живых, так почему же ты хочешь пойти наперекор моим словам?! Ты должен прожить долгую и счастливую жизнь, умоляю!              Пань Ань потерянно посмотрел на Ань Цзин и по его щекам начали катиться слёзы. Он не представлял себе жизни без своей возлюбленной, и искал любую возможность быть с ней вместе.               — Благодаря тому, кто провёл меня сюда, я могу заполучить вечную красоту. Это похоже на бессмертие, и я… Я могу тебя дождаться, — проговорил Пань Ань, наклонился к лицу своей жены, и тихо шепнул ей в губы; — Я обязательно дождусь твоего перерождения, и мы снова будем вместе, моя дорогая. Ты, наверное, поэтому не хочешь, чтобы я сюда приходил, да? Боишься, что мы потом не узнаем друг друга, но ты не волнуйся, если я соглашусь с условиями демона, то сумею тебя отыскать потом.               — Не нужно, мой милый Ань, не нужно, — с жалостью в голосе произнесла Ань Цзин.               — Что ты такое говоришь? Конечно нужно, я обязательно тебя дождусь, обещаю, даже если придётся ждать три, а то и пять тысяч лет, я всё равно буду ждать! — отчаянно выкрикнул Пань Ань, на что Ань Цзин спокойно улыбнулась.              Она осторожно убрала руки мужа со своего лица и коротко их поцеловала, после чего, счастливо улыбнувшись, сказала:               — Я отказалась от перерождения и выбрала навсегда остаться тут. Я счастлива, мой дорогой Ань, и желаю тебе того же. Пожалуйста, живи как можно дольше, хоть до скончания веков и пусть весь мир восторгается твоей красотой.               — Зачем мне это проклятая красота, если я не могу быть рядом с тобой?! — раздражённо выкрикнул Пань Ань. — Я люблю тебя, дорогая, и…               — Я тоже тебя люблю, мой милый Ань, поэтому и хочу, чтобы ты продолжал жить. Обещай мне это.               Пань Ань виновато опустил глаза и поскольку голос сегодня его не слушался, он лишь коротко кивнул.               — Пожалуйста, забудь меня, — ласково произнесла Ань Цзин и, прежде чем Пань Ань сумел возмутиться, над деревьями послышался оглушительный рёв, а за спиной Ань Цзин появилось устрашающее существо.              Облик существа был человеческим, но он был невероятно высоким, имел зеленоватую кожу и три пары рук.               — Беги быстрее, это хранитель, он покарает тебя за то, что ты сюда пробрался, — сказала Ань Цзин, но Пань Ань не сдвинулся с места.               — Кто посмел сюда явиться?! — громко крикнул хранитель, глядя прямо в его сторону и прежде, чем красавчик успел бы совершить очередную глупость, перед чудищем появился Хао Цзе и дерзко выкрикнул:               — Ну и что ты мне сделаешь?               — Сотру в порошок! — ответил хранитель и вытащил из-за спины огромный меч, что был почти что ростом с демона.              В тот момент, когда хранитель замахнулся, а Хао Цзе успешно отразил удар, Ань Цзин крепко схватила своего мужа за запястье и отбежала с ним в сторону на безопасное расстояние. Они оба наблюдали за тем, как демон храбро сражается, но его противник явно был сильнее и, когда его меч чуть не снёс Хао Цзе голову, он громко крикнул:               — Пань Ань, порви браслет!              Не успел Пань Ань и глазом моргнуть, как следующий удар хранителя задел демона и тот отлетел в сторону, ударившись спиной о ствол дерева неподалеку.               — Порви браслет! — вновь крикнул он, но Пань Ань не торопился его послушаться.              Он с болью во взгляде смотрел на свою жену и на её крохотную ручку на его ладони, и никак не мог решиться с ней расстаться. Он бы с радостью расстался бы с жизнью, если бы это продлило бы их воссоединение хотя бы на ещё один час, но Ань Цзин слишком хорошо знала своего мужа. Она также как и Хао Цзе подозревала, что Пань Ань хочет натворить какую-нибудь глупость и услышав приказ Хао Цзе, она быстрым движением отодвинула в сторону белоснежный рукав и вцепившись маленькой ручкой в браслет с деревянными бусинками, заглянула Пань Аню в глаза и нежно прошептала:               — Забудь меня, мой милый Ань, забудь.              В следующую же мгновенье Ань Цзин порвала браслет, и место, где стоял Пань Ань, озарила вспышка света. Он сильно зажмурился и почувствовал, как по всему его телу будто бы прошла молния. Когда боль в теле угасла, он открыл глаза и понял, что находится в своей комнате в поместье Бессмертного кипариса, где его ждал лишь спящий на кровати Чжисяо.       

      ***

             Несколько раз покружив по собственной комнате и убедившись, что Хао Цзе там не было, он взял со стола ранее зажжённую свечу и стараясь шагать как можно тише, дабы никого не разбудить, в сопровождении сонного Чжисяо отправился на первый этаж. Он надеялся отыскать весело улыбающегося демона, который бы похвастался ему как храбро сражался с тем чудовищем, но все комнаты на первом этаже были пусты и даже красные фонари больше не светили как раньше.               — Чжищяо, — жалобно протянула красная панда и царапнула лапкой дверь комнаты Хао Цзе, и тогда Пань Ань понял, что тот так и не вернулся из того места, где Ань Цзин выбрала провести вечность.               — Он скоро вернётся. Я уверен, — ободряюще сказал Пань Ань, на что Чжисяо лишь жалобно пискнул и спрятался за собственный пушистый хвост.              Медвежонок переживал. А Пань Ань чувствовал себя виноватым и не находя себя места от беспокойства, решил дождаться демона у самых ворот поместья на качелях, что висели под раскидистым сливовым деревом. Они с Чжисяо сидели там до самого утра и буравили тяжёлым взглядом ворота, пока обоих не сморил сон, а когда они проснулись, то увидели лежащее на земле окровавленное тело.               — Чжищяо, — жалобно проскулил Чжисяо и спрыгнув с качели, побежал в сторону тела.              Пань Ань же застыл в оцепенении и несколько долгих мгновений не мог понять, почему одежда на окровавленном теле кажется ему такой знакомой. Лишь когда Чжисяо с трудом перевернул её обладателя на спину, Пань Ань понял, что это был Хао Цзе и не медля ни секунды сорвался с места.               — Чжищяо, Чжищяо, — жалобно скулил медвежонок, касаясь спутанных волос демона.               — Всё хорошо, всё будет хорошо, обещаю, — взволнованно проговорил Пань Ань, хоть и не верил собственным словам.              Вдобавок к многочисленным ранам, правая рука демона была отрублена прямо от плеча, а в левой тот держал рукоять своего меча, у которого не было лезвия. Видимо, то было сломано в бою с хранителем.               — Чжисяо, позови Вэй Цзе и генерала, скорее, — скомандовал Пань Ань и когда красная панда побежала в сторону дома, он наклонился к Хао Цзе и осторожно приложил своё ухо к месту, где должно было биться сердце.              Пань Ань понятия не имел как были устроены демоны и есть ли у них сердце, но тут же облегчённо выдохнул, стоило ему услышать гулкое биение, что свидетельствовало о том, что Хао Цзе был жив.               — Слава всем богам, — облегчённо выдохнул Пань Ань и быстро сняв с демона пояс, попытался его же одеждой перевязать кровоточащую рану.              Получалось плохо, потому что крови было очень много, но в конце концов ему удалось замотать тканью плечо и немного остановить кровотечение.               — Что это такое? — взволнованно проговорил Вэй Цзе, подбежав к Пань Аню, но взглянув на его испачканные кровью одежды, тут же отвернулся и виновато пробормотал: — Простите, я боюсь крови.              Прибежавший вслед за ним Гао Чангун, который на ходу запахнул свои одежды для сна, наоборот быстро сел на колени рядом с демоном и приложил ладонь к его шее, дабы убедиться, что тот был ещё жив.               — Живой, но сильно ранен. Кто знает сколько протянет, — без особой жалости в голосе сказал он, и для Пань Аня это прозвучало как самые жестокие слова на свете.              Вэй Цзе был с ним согласен, потому что тут же громко всхлипнул и дрожащим голосом сказал:               — Нужно его спасти обязательно, братец Гун, пожалуйста.               — А может, оставим тут? — спросил Гао Чангун, глядя Пань Аню прямо в глаза, как будто ища в его лице союзника. — Если избавимся от демона, сможем вернуться к обычной жизни…              Пань Ань открыл рот, чтобы ему ответить, но его мысли озвучил кто-то другой.               — Не смей! — крикнул прибежавший вместе с Чжисяо Сун Ю. — Если демон погибнет, поместье начнёт рушится, а мы, не в силах отсюда выйти, так и сгинем под его обломками!              Не успел Сун Ю договорить, как позади него бы слышался громкий треск и сливовое дерево, которое только недавно красовалось зелёными листьями, иссохло на их глазах, а мощный ствол рухнул вместе с качелями. Первый из оцепенения вышел Сун Ю и встав на колени рядом с Гао Чангуном, начал трясти демона за грудки, крича:               — Не смей подыхать! Не смей подыхать, ты нам ещё нужен!               — Не ори, и без тебя тошно, — хрипло отозвался демон, с трудом разлепив глаза и хмуро посмотрев в сторону Сун Ю.               — Он живой, он живой! — закричал тот, тут же отскочив в сторону.               — Что нам сделать, чтобы тебе помочь? Скажи, мы всё сделаем, — дрожащим голосом спросил Пань Ань, даже не заметив, что начал нежно гладить Хао Цзе по лицу. Тот перевёл на него свой взгляд и выражение его лица тут же смягчилось. Демон даже сумел ему улыбнуться, прежде чем сказать:               — Отнесите в мою комнату…               — Генерал, прошу вас, вы сильнее нас всех… — умоляюще произнёс Пань Ань.               — Хорошо, — слегка недовольно сказал тот, после чего Пань Ань и Сун Ю, стараясь действовать как можно осторожнее, помогли Хао Цзе взобраться Гао Чангуну на спину и поддерживая его с двух сторон, потащили к его комнате, где уже вовсю хозяйничал Чжисяо.