В формальдегиде

      Инек застал юношей спящими в обнимку, Чеслок даже во сне держал руку поверх приятеля, словно укрывая того от недоброжелателей.       — Подъем, сони.       — А? Что? — Чеслок резко сел, сонно взглядываясь в врача.       — Доброе утро, говорю, — Инек поставил на тумбу подставку с двумя стаканчиками и крафтовый пакет с эклерами, — мне уже нажаловались, что Грегори ни хрена не ест в столовой, так что забежал в кофейню перед началом рабочего дня. Пока завтракайте, потом кто-нибудь из медсестричек заберёт Грегори на анализы, потом ещё одна капельница с витаминами и в три домой выпишут, но подождёте тут до пяти, меня раньше не отпустят.       Заметив, как Чеслок косится на еду, он усмехнулся и покачал головой:       — На обед Ромка что-нибудь привезёт, но я бы в его кулинарные способности сильно не верил, так что Вайолет может всё же ещё раз оценить местную кухню. А ты, приятель, отъедаться будешь вечером.       Вайолет послушно кивнул и неуверенно разорвал пакет, рассматривая содержимое:       — Почему Роман?       — А все остальные тут. Ну, Дора на работе, но ей готовку доверять нельзя. Видел ожог на руке? Это была попытка приготовить блинчики, — Инек усмехнулся, убирая руки в карманы халата.       — Вы сегодня в хорошем настроении, судя по всему, — Чеслок неуверенно отпил из стакана.       — Да Ник нам закатил стендап на тему, что лучше бы вторую ногу отрезали, чем столько уколов тыкать. Его возмущения в целом отдельный вид искусства.       — Он совсем не переживает из-за этого? — растерялся Вайолет.       — Да переживает, конечно. Просто человек такой. Ладно, я пойду, если совсем заскучаете, можете тоже навестить его, Эд вроде угомонился наконец.       — Бросаться не станет? А то мы видели, — съязвил Чеслок.       — На вас, думаю, нет. Приятного аппетита, — Инек прикрыл за собой дверь, отправляясь в кабинет, уже в коридоре начались недовольные возгласы очереди о его отсутствии, хотя до начала приёма оставалось еще пятнадцать минут.       — Это же кофе? — Вайолет сковырнул крышку.       — Да, вроде он, необычный вкус, — Чеслок протянул парню эклер, — беру свои слова назад, они неплохие ребята.       — Угу…       — Ты ведь лучше себя чувствуешь?       — Да, намного, — Вайолет с интересом пробовал незамысловатый завтрак, про пригорелую кашу из столовой вспоминать не хотелось.       Чеслок стойко выносил общество медсестёр и, хоть и нервничал, терпеливо ждал возвращения Вайолета с процедур, но вот капельница его напугала, лишь спокойствие Грегори не дало завязать перепалку.       Когда медсестра наконец ушла, он пересел со стула на край кровати.       — Не слишком больно?       — Нет, не очень.       — Это зачем вообще?       — Вроде витамины.       — Ясно. Но ты правда выглядишь лучше, хоть и без макияжа.       — Ты тоже без него, — в голосе Вайолета мелькнула усмешка.       — Так нечем, что тут сделаешь…       — Дора обещала одолжить свою косметику.       — Ого, — Чеслок заметно удивился, — они ведут себя как наши друзья, хоть мы совсем недавно познакомились. Дора с тобой всё это время была?       — Да, наверное, потому, что Эдгар не пускал её к Нику. Вот они совсем странно общаются.       — В каком плане?       Вайолет задумался, подбирая слова:       — Шутят и язвят друг над другом почти всё время.       Чеслок неосознанно накрыл руку Вайолета своей, вид иглы в руке немного пугал, ему вовсе не хотелось, чтобы бывший префект страдал, но, кажется, того это мало волновало.       — Может, хватит надо мной трястись? Я не смертельно больной…       — Я знаю, но мне так легче. Смирись, — Чеслок задумчиво посмотрел на Грегори, в белой пижаме он выглядел очень непривычно, — а тебе идёт.       — Прекрати. Я посплю ещё немного, ладно?       Роман, как и было обещано, привёз обед и сменные вещи на выписку, но еда в контейнере была сомнительной, слипшиеся макароны и сосиски. Опять вспомнилась каша, подумав, Вайолет всё же попробовал и тихо поблагодарил.       — Ну я что сделаю? Не шеф-повар, уж прости, — фыркнул Рома.       — Всё хорошо, спасибо. Не волнуйтесь.       — Ещё из-за вас я не волновался, — Роман усмехнулся, прожигая обоих глазами.       — Слушай, — несмотря на вчерашнюю помощь парня, Чеслок быстро вскипел, но Вайолет не дал ему подняться, незаметно стиснув руку.       — Ладно, я к Нику.       Чеслок фыркнул, стоило парню уйти, холодные макароны, мягко говоря, не вдохновляли.       — Так себе обед, конечно.       — Лучше, чем то, что подают здесь…       После трёх часов к ним зашёл Инек, попросил переместиться в палату Николаса, чтобы освободить место для новых пациентов.       Ник уже сидел в инвалидной коляске, пытался разобраться с управлением, парни робко остались у стены.       — Садитесь, чего вы. Нам ещё два часа тут торчать, — рыжик растянул губы в улыбке, пробуя проехать от стены до стены.       — Почему мы сейчас не можем поехать? — Чеслок устроился на узком подоконнике.       — Инек работает, я без машины. Хотите, на улицу подышать выйдем? А то этот шумахер всю палату разнесёт, — Эд прижал колесо ногой, Николас тут же отъехал назад.       — Всего лишь стул сбил, подумаешь. Правда, пойдёмте? Там, конечно, не ахти виды, но я хоть покурю, пока никто не видит.       — Пойдёмте, — Вайолет пожал плечами, кутаясь в толстовку.       Больничный скверик оказался совсем небольшим, шесть лавочек, куцые низенькие деревья и мусорки. Ник продолжал разбираться с управлением, а оставшиеся устроились на лавочке, бесцельно наблюдая за его передвижениями.       — Он не слишком переживает, как я смотрю, — Чеслок перевёл взгляд на Эда, тот уже закуривал.       — За него я переживаю, этого достаточно.       Чеслок фыркнул, понимая, что не только Эд в таком положении, Вайолет опустил голову, всё же продолжая наблюдать за испытаниями коляски и стараясь не вслушиваться в разговор.       — Не навернись, а… — Эд устало крикнул Нику, сдерживаясь, чтобы не метнуться к нему.       — Заткнись! — прозвучало с конца дорожки.       На улице торчали до прихода Инека, разговоры казались крайне бессмысленными, Вайолет делала наброски в альбоме, принесённом девушкой. Серое небо не тревожило, оставшиеся на деревьях листья тихонько шелестели под лёгкими порывами ветра, к запаху местного воздуха, если воздух может чем-то пахнуть, начинали понемногу привыкать.       — Я-то думаю, куда вы делись, — Инек бросил Эду рюкзак с оставшимися в палате вещами, — лови своего ненаглядного и идём к машине.       — Ты пока ему ногу пилил, не мог мозг задеть? — тихо прошипел парень, поднимаясь с лавочки.       — Ну слушай, ноги от головы довольно далеко.       — Так чего он тогда так носится? Как будто не инвалидную коляску получил, а новенький авто.       — Ты же его знаешь, хрен он тебе покажет, что думает. Он слишком о тебе беспокоится, чтобы лишний раз волновать, но учитывай, он ещё неделю на обезболе, потом будет очень страшно и больно. Не бросай его…       — Инек, я!..       — Лови, говорю, а то до завтра не уедем.       В этот раз даже яркие вывески не цепляли, Чеслок уже не мог нормально воспринимать хоть какой-то транспорт, кроме мотоцикла. Ощущения ветра в лицо, выступающие рёбра сидящего впереди под тонкой курткой, мощный гул мотора. А ещё от созерцания окрестностей отвлекал щебет неугомонного рыжика, на который Инек тихо сетовал, что забыл зашить ему рот, пока была возможность.       — А вот и дом, дом, милый дом, — назойливо продолжал Николас, — как там говорят? Родные пенаты? Вам же тоже уже родные?       — Почти, — сконфуженно ответил Чеслок, выходя из машины.       Встретили их тепло, горячий ужин оказался кстати, на этот раз в роли повара оказались бывшие префеты. Не покидало ощущение семейных посиделок, шутки, встревоженные вопросы, комплименты еде. Ни слова о том, как будет жить дальше Ник, никаких вопросов о том, что было с Вайолетом. Хотелось называть это место своим домом, дело было даже не в чужом мире, а в людях, которые и не думали о статусах и нормах приличия. Разве что Эд молча копался в тарелке, а Чеслок нервно смотрел то на одних, то на других. Уже перед самым сном он подошёл к Гринхилу и попросил выйти поговорить, прихватив с собой и Блюэра с Редмондом.       — Вы далеко? — обеспокоенно спросила Дора, заметив, что те собираются на улицу. В этот раз вновь переводил Роман.              — Мы у порога будем, буквально несколько минут. Можно? — заверил её Чеслок, надеясь, что им не запретят.       — Как хотите, мы вам вроде ничего особо не запрещали, — она пожала плечами и вновь уткнулась в телефон.       — Чеслок, Вайолет что-нибудь рассказал? — взволнованно начал Герман, ежась от ночной прохлады.       — Всё, но пересказывать не буду, расскажет сам, если посчитает нужным. Объясните, как вы не замечали, что с ним происходит? — держать себя в руках оказалось необычайно сложно, сейчас парень винил эту троицу ещё больше, чем Бравата.       — Мы крайне виноваты, — тихо ответил Эдгар, — но и Вайолет скрывал, как мог…       — Вы же друзья, чёрт возьми! Пожалуйста, заботьтесь о нём, не возвращайтесь в этот кровавый притон, не надо! — жгучая злоба окутывала сердце, защитить, спрятать, укрыть… Но Вайолет не позволит, да и он не бездомный котёнок, чтобы можно было забрать его себе.       — Мы сделаем всё, что только сможем, — разбито пообещал Лоуренс, переводя взгляд на видневшиеся вдали трубы нефтеперерабатывающего завода, — Вайолет не заслужил того, что с ним сделали…       Глубокой ночью тишину спящего дома разбили крики и слёзы Николаса, сжалившись, Инек вколол ему лишнюю порцию обезболивающего, остальные стыдливо оставались в постелях, понимая, что не могут ничего сделать. К счастью, никто, кроме рыжика, и не мог представить, как сильно болит отрезанная нога.