Демоны бандитского Петербурга

Задумчиво и напряжённо смотря на экран своего телефона, Саша злился на себя за то, что не может быстро принять решение. Оно могло стоить ему свободы, а заодно и избавить город от парочки потенциальных жертв, о которых Джокер без посторонней помощи даже не узнает, хоть и станет палачом. Поговорив с Вороном, он быстро догадался, что «спокойный сон» получил не просто так. Перед отчимом подобную странность с горем пополам удалось выставить внезапным приступом лунатизма, которым прежде Саша никогда не страдал — искренний честный взгляд сыграл свою роль и избавил Ворона от сомнений в том, что Джокер говорит правду. Возможно, помогло и то, что он сам в это поверил, ведь верить в очередное проявление чертовщины хотелось меньше всего. И всё же… — Чё с тобой? Голос Шрама вывел из задумчивой отстранённости, и Саша вздрогнул, бросив на него удивлённый взгляд. — Ты когда приехал? — спросил он, не заметив появления Витали не только в комнате, но и на территории дома. — Только что. — Пройдя от двери в угол комнаты, где стоял компьютерный стол, Шрам устроился в кресле и посмотрел на Джокера. — Так чё случилось? Саша неуверенно пожал плечами, всё ещё терзаемый смутными сомнениями. Всё же он не единственный человек на чёрном Гелендвагене, который мог быть в городе в момент убийства двух идиотов, периодически мешавших Ворону жить. Они много кому нервы мотали, и среди «кого-то» мог быть как минимум его один человек на Гелике. Но все детальки случая в итоге складывались в не самую приятную для Джокера картину, хоть и с хорошим результатом. — Я, похоже, тех двух залётных порешил, которые к Ворону лезли, — всё же ответил он, убирая телефон с кровати на тумбу, где стоял будильник рядом с книгой, до которой у Саши за последние пару недель не дошли руки. Тихо хмыкнув, Виталя нахмурился. Он выглядел немного удивлённым, но… словно не в том понимании, каком ожидал Джокер. — Ну вообще ты только Гиладзе завалил, — протянул Шрам, не отводя от Саши внимательного взгляда. Только сейчас Джокер в полной мере осознал, что действительно причастен к произошедшему. И что Шрам знает гораздо больше, чем сам Саша. И вот это ему очень сильно не нравилось, особенно учитывая тот факт, что ночные события касались его. Странно, но Джокер не чувствовал тревоги — лишь лёгкую злость и раздражение. Для себя он решил, что просто смирился и был готов к этому заранее, что и поспособствовало более спокойному принятию. — А ты не помнишь, что ли? — продолжил Виталя, всё больше хмурясь, словно его это волновало куда больше, чем Сашу. Но возможно так и было, потому что… «Он видел меня таким, каким я себя не знаю». — Нет, — не подавая виду, Джокер ответил спокойно, даже слишком. Сев к Шраму лицом, он облокотился на колени и устроил голову на сцепленных в замок пальцах. — А теперь расскажи мне, что было. Виталя с ответом колебаться не стал и сразу рассказал обо всех событиях, что произошли ночью. Саша внимательно слушал, всё отчётливо себе представляя, будто находился там в моменте в качестве третьего лица. На часах было почти двенадцать ночи, когда Шрам проснулся от звонка в дверь. Увидев Джокера на пороге своей квартиры, он немного удивился — ни разу тот ещё не заявлялся без предупреждения, тем более в такое позднее время. Виталя даже сказать ничего не успел, как Саша махнул ему рукой, приказывая следовать за ним. — Бери ствол и поехали. Он быстро ушёл, не сказав больше ни слова. Единственное, что смутило Шрама больше, чем внезапный визит — голос. Низкий, хриплый, будто прокуренный, а у Джокера даже при редких простудах или с похмелья голос так кардинально не менялся. Виталя всё приписал к пробуждению и в принципе всем последним переменам в них, которым нет нормального объяснения. Не задавая лишних вопросов, Шрам надел кобуру с пистолетом, накинул куртку поверх футболки и сразу вышел на улицу. Гелендваген Джокера стоял напротив парадной, уже готовый к отъезду. Стоило Витале сесть на переднее сиденье, как машина стартовала с места, выезжая из двора и вливаясь в автомобильный поток. — И куда мы? — всё же поинтересовался Шрам, которому действительно было интересно, за каким чёртом его выдернули из дома среди ночи. Конечно, он был рад, что Саша помог ему вырваться из очередного реалистичного кошмара, но всё же. — В гости, — коротко ответил Джокер, не вдаваясь в подробности. Витале очень хотелось узнать побольше, но он не рискнул, прислушавшись к внутреннему голосу — тот настоятельно порекомендовал молчать и ждать, что будет дальше. Они ехали по полупустым дорогам на приличной скорости не меньше десяти минут, и всё это время молчали. Саша не сводил мрачного взгляда с дороги, а Шрам смотрел в окно, ни разу не повернув к другу головы. Когда они подъехали к повидавшей виды жилой многоэтажке, Виталя стал внимательно осматриваться, не совсем понимая, где они находятся и к кому в итоге приехали, ещё и с оружием. Джокер по-прежнему молчал, видимо, не собираясь посвящать его во все подробности. Только выйдя из машины, он поднял голову, вглядываясь в окна на верхних этажах, и тихо сказал под нос: — Как же от них гнилью несёт. Шрам вопросительно нахмурился и тоже вышел, но продолжал молчать, ожидая следующих действий Саши. А он всё смотрел в окна, словно ожидая, что включится свет или мелькнёт чей-то силуэт в темноте. Но ничего не происходило, и Джокер опустил голову, переводя взгляд на Виталю. — Надо кое с кем разобраться. И чем быстрее, тем лучше. — Он мотнул головой в сторону парадной. — Здесь на съёмной хате живут Рочкин с Гиладзе. Надеюсь, ты их помнишь. Хмыкнув, Шрам уверенно кивнул. — Естественно. Они Ворону столько крови в своё время попили… Таких не забудешь. — Он в этот момент даже воодушевился, мрачно радуясь тому, что появилась возможность раз и навсегда избавиться от одной головной боли из десятков. Что-то внутри всколыхнулось и прошлось по венам горячей волной. — Ворон приказал их грохнуть? — Нет. Шрам уже успел сделать шаг вперед, но остановился, уставившись на Джокера с недоумением. Это выглядело странно, потому что без приказа и разрешения Вениамина Сергеевича Саша бы и с места не сдвинулся, не говоря уж о том, чтобы поехать разбираться с проблемами. Любыми способами. У Ворона инициативность особо не поощрялась, а уж с последствиями в виде крови или пары трупов — тем более. Виталя хорошо помнил, чего им могло это стоить. Саша же тем временем мрачно усмехнулся, в темноте становясь похожим на злую и не самую лучшую версию себя прошлого. Даже хуже. — И он не узнает. Он первым подошёл к парадной и силой распахнул дверь, едва не сорвав с петель. Раздался ожидаемый грохот, но ни Саша, ни Шрам не обратили на него внимания. Поднявшись пешком на пятый этаж, Джокер, не церемонясь и не пытаясь быть хоть немного тише в позднее время, буквально выдрал дверь в квартиру и швырнул в сторону лестницы. — А ты не слишком разошёлся? — напряжённо спросил Виталя, поднимаясь следом и останавливаясь на лестничной клетке рядом с лежащей на полу дверью. В ответ Саша усмехнулся, достав пистолет из кобуры. — Пока не заорёшь «пожар», никто и не шелохнётся. Шрам только согласно кивнул, тоже протянув руку к оружию под курткой и щёлкнув предохранителем. Всё в этот момент складывалось на удивление удачно: соседи не подавали признаков жизни, в квартире тоже стояла тишина и пока никто не оказывал сопротивления. Саша спокойно переступил через порог, держа в руке пистолет. Пока Виталя смотрел ему в спину, у него сложилось стойкое впечатление, будто Джокер внезапно возомнил себя то ли просто неуязвимым, то ли вообще бессмертным, настолько уверенно он вошёл в квартиру, где обитают два головореза. Однако Шрам вспомнил, как тот в самый последний момент отошёл от двери Хариса и чудом не словил пулю, и немного успокоился. «Чутьё, похоже». Пока Саша шёл вперед, внимательно прислушиваясь, Шрам начал понимать, о чём он говорил перед тем, как войти в парадную. «Как же от них гнилью несёт». Запах стоял отчётливый, но не был похож на естественное гниение пищи, трупов или чего-то ещё, будто к гнили примешалось что-то ещё. Принюхиваясь, Виталя никак не мог уловить отличительные ноты и немного удивлялся тому, как Джокер почувствовал это на таком расстоянии. В какой-то момент Шрам услышал храп из дальней комнаты по коридору, к которой и направлялся Саша. Чем ближе они подходили, чем громче и резче становился храп, и тем ярче становился запах гнили с… — Твою мать… — протянул Виталя, морщась и мотая головой от ощущения, что ещё немного, и его вырвет в ближайший угол. Обернувшись вполоборота, Джокер усмехнулся. — Приправа для плова, — сказал от и толкнул дверь в комнату, где спокойно спали их цели, словно посторонние громкие звуки были для них тише, чем писк комара. — Решили нажраться гнилого мяса перед смертью. Мрази. Нахмурив брови, Шрам зажал нос свободной рукой, смотря на двух спящих мужиков. Перед диваном и креслом, на которых они лежали, на столике стояли тарелки с остатками плова и открытый казан. Ничем не примечательная картина, если бы не проклятый запах. Виталя никак не мог понять, кто в здравом уме вообще будет есть гнилое мясо. — Они отбитые, конечно, но не во всех же смыслах, — недовольно пробурчал он и, подойдя к столику, накрыл казан крышкой, чтобы хоть немного приглушить омерзительный аромат. — Ты даже не представляешь, — хмыкнул Саша и повернулся к Шраму, направляя пистолет на Гиладзе. — Давай, нам нужен один выстрел. Посмотрев на него, Виталя всё понял. Кивнув, прицелился в голову Рочкина. Насчёт три раздался один точный выстрел из двух пистолетов. Тела мужиков дёрнулись, пули прошили их навылет. Джокер потратил несколько минут на то, чтобы вытащить пули из обивки мебели и избавиться от части улик. Пока он этим занимался, Шрам обходил квартиру. Прислушиваясь к происходящему за пределами квартиры и принюхиваясь, он медленно шёл на запах гнилого мяса, который теперь был более отчётливым и не смешивался со специями, которые мешали восприятию. Добравшись до кухни, Виталя осмотрелся и открыл холодильник локтём, чтобы не оставлять отпечатки. Стоило дверце распахнуться, как запах гнили стал настолько невыносимо мерзким, ярким и сильным, что Шрама действительно чуть не вывернуло. Глянув одним глазом, он быстро покинул кухню и вышел в коридор. Там его уже ждал Джокер с двумя пулями в руке. — Там в холодильнике… — Знаю, — кивнул Саша, которому не требовались никакие объяснения. — Это одна из причин, по которой от них нужно было избавиться. Дослушав до этого момента, Джокер медленно кивнул, пытаясь вспомнить хоть что-то из того, о чём рассказал Шрам. Да, картинка в воображении рисовалась чёткая, практически с эффектом присутствия, но Саша по-прежнему ничего из этого не помнил. Это даже немного огорчало, но больше настораживало, потому что он понимал одну простую, но в то же время жутко сложную вещь: вместо него со Шрамом в квартире был кто-то другой, и именно он застрелил Гиладзе. Виталя же едва заметно напрягся, смотря на него. — Ну так и… Почему ж ты ничего не помнишь? Пожав плечами, Саша хмыкнул и ответил пугающе обыденным тоном: — Можешь считать, что в меня бес вселился.