Демоны бандитского Петербурга

Нахмурив брови, Василиса с террасы наблюдала за тем, как Бейлфайр носится рядом с сидящим на траве Джокером. Периодически он отрывался от телефона, чтобы как-то повзаимодействовать с доберманом: погладить, кинуть палку или сказать что-то. Всё казалось вполне обыденным, всё же Саша для него был более предпочтителен в качестве компании, чем все остальные. Василиса попыталась улыбнуться, как и всегда, но что-то не давало ей покоя. — Ты чего так хмуришься? — с теплотой спросил Вениамин Сергеевич, сидевший в плетёном кресле за столом позади неё. В своих раздумьях Василиса совсем забыла, что не одна, и голос Ворона практически напугал её. Вздрогнув, она обернулась и выдохнула. — Милая, что с тобой? — Тот сразу напрягся и, оказавшись рядом, обнял её за плечи. — Извини, просто… — Не договорив, Василиса вновь перевела внимание на Сашу и Бэя. Те продолжали играться, она даже услышала тихий смех и на вдохе покачала головой, будто все прошлые мысли — какая-то глупость. — Задумалась. Взглянув на Ворона, она постаралась искренне улыбнуться, но губы дрогнули, и все старания сошли на нет. По взгляду Василиса поняла, что он обеспокоен её состоянием и ждёт, когда она сама всё расскажет без лживых отрицаний. От Вениамина Сергеевича вообще сложно было что-то скрыть, и если Джокер ещё как-то мог от него отмахаться со словами «сам разберусь», то у Василисы это никогда не получалось. — Меня немного настораживают их отношения. — Вздохнув, она посмотрела в сторону Саши и резвящегося поблизости с ним Бейлфайра. — Точнее… поведение Бэя. Последнюю неделю, когда Саша приезжает сюда, Бэй встречает его как чужого. Потом принюхается, и вроде бы всё нормально, но ведь так не должно быть, да? Ей хотелось услышать, что всё в порядке. Что просто каждый раз Джокер приносит на себе чей-то чужой запах, поэтому пёс так и реагирует. Может даже таким образом демонстрирует свою ревность или что-то подобное. Василиса ждала ответа, но Ворон молчал. Когда же она повернула к нему голову, увидела во взгляде напряжение и тревогу, обращённые к Джокеру. Казалось, будто Вениамин Сергеевич хочет его просканировать, но уже знает, что ничего хорошего не найдёт. Вцепившись руками в перила террасы, Василиса ждала… хоть чего-нибудь. Ворон всегда успокаивал её, даже когда всё было очень плохо. Всегда пытался сгладить впечатления и уберечь от всего. Но сейчас одним только взглядом пугал её и усиливал тревоги. — Ты видела у него царапины на правой руке? — подал голос Вениамин Сергеевич, не отводя от Саши взгляда. Сдвинув брови, Василиса отложила свои мысли и попыталась вспомнить. Но так ничего и не вышло, и она лишь покачала головой. Да в целом она и не смогла бы ничего увидеть. — У него же руки постоянно закрыты. И рукава, и перчатки. Кивнув, Ворон сделал глубокий вдох. — Саша вчера… руку себе разодрал. Сильно. Уснул в офисе, ну и, видимо, кошмар приснился. У меня тогда даже вопросов не возникло: как он это сделал. Увидел кошмар, закричал, может от испуга как-то ногтями кожу распорол или задел за что-то. Всякое бывает. А тут сегодня… — Он замолчал и напрягся только сильнее, продолжая наблюдать за Джокером. — Приехал от клиента ближе к полудню. Злой как чёрт, даже Стас от него шарахнулся. Садится, перчатки сбрасывает, я на руку смотрю, а там… ни-че-го. Ни бинтов, ни крови, ни царапин. Вообще ничего. Будто всё же ощутив на себе взгляд, Саша поднял голову и посмотрел в сторону террасы. Широко улыбнувшись, Ворон неосознанно махнул ему рукой. Вопросительно прищурившись, Джокер неуверенно поднял руку и медленно помахал в ответ. Они оба почувствовали себя странно, потому быстро отвернулись друг от друга. Мотнув головой, Вениамин Сергеевич сел за стол и пригласил Василису сесть рядом с ним. Немного помедлив, она всё же устроилась в соседнем кресле. От рассказа Ворона и ситуации в целом она чувствовала себя неуютно. — Так может не такая уж и серьёзная царапина была? — предположила Василиса. — Зажила быстро. И он вроде бы кивнул, соглашаясь с её словами, но ответ его тому противоречил: — Там столько крови натекло, будто ему руку звериными когтями пропороли. На Саше, конечно, всё довольно быстро заживает, но не настолько. Когда его люди Свата избили, он неделю восстанавливался, и даже после какие-то следы остались. А тут за сутки рана как будто испарилась. И ладно бы только это… Не прошло и часа, а он этой же рукой мужика с одного удара в нокаут отправил. Он стал более агрессивным. Смотря перед собой, Ворон сжал кулаки и сделал глубокий вдох, снижая внутреннее напряжение. Говоря всё это, он думал, что может всё-таки стоит хоть о чём-то умолчать, а не доводить Василису до дрожи в коленях. Изначально он вообще не планировал делиться с ней своими мыслями. Он думал, что она ничего не замечает, что для неё всё как и всегда. Но когда узнал, что Василиса прекрасно понимает, что что-то не так, просто не смог больше держать всё в себе. Сейчас Василиса была единственным человеком, с которым Вениамин Сергеевич мог всё обсудить. Раньше он делился всеми своими мыслями и переживаниями с Сашей — своей семьёй, — но когда дело коснулось самого Джокера, у Ворона осталась только Василиса. Хмыкнув, он посмотрел на ней и натянуто улыбнулся, поджав губы. — Прости, милая, но я и сам не понимаю, что с ним происходит. Саша меняется, и виной тому те, из-за кого он пропал на целые сутки. И это, пожалуй… первый случай за последние годы, когда я понятия не имею, что делать. Сидя на траве неподалёку от дома, Джокер прислушивался к голосам с террасы. Возможно, Ворон был уверен, что говорит достаточно тихо, но Саша слышал каждое произнесённое слово и хмурился. «Прокололся», — подумал он, отвлекаясь на Бейлфайра и бросая ему палку. Он невольно сжал правую руку, коря себя за то, что снял бинты и на эмоциях обнажил перед Вороном кожу. Если бы не это, тот бы ничего не узнал и сейчас не волновался. Саше совершенно не хотелось, чтобы отчим начал что-то подозревать, и уж тем более Василиса, которая может налететь на него с расспросами. А Джокер не был уверен, что сможет себя контролировать. Он вообще сейчас не был в себе уверен. Разговоры на террасе прекратились — Ворон и Василиса ушли в дом, — и Саша выдохнул. Конечно, он хотел узнать, в чём ещё они видят странности и о чём подозревают, но в то же время ему хотелось в неизвестности найти надежду, что больше никто ничего не заметил. Потому что он не смог бы ничего объяснить. Поведя головой, Джокер посмотрел на Бейлфайра и усмехнулся. — Ну что, приятель, у меня будет для тебя работа.