Мир Аданеса

Солнце уже село, но я ещё бодрствую, если можно так выразиться. Весь день я лежал в постели изредка выходя поесть или в туалет. Сил на что-то большее просто нет. Я свернулся в клубок под старым одеялом наполняясь теплотой собственного тела. Матрас немного поскрипывает, поэтому я решил не двигаться, чтобы ненароком не нарушить идиллию тишины. Томас уже спит и иногда посапывает. Габби на ночь глядя ушёл, но предупредил перед уходом, чтобы мы его не ждали и ложились. На возражения он времени не оставил и захлопнув дверь. Если верить моему внутреннему ощущению времени, то прошло около сорока минут. Мне ничего не снится после смерти Эдема, прямо вообще ничего. Чёрный экран, длящийся мгновение между засыпанием и пробуждением. Это вообще нормально? А со мной всё хорошо? С каждым днём я чувствую, как всё вокруг отдаляется от меня. Будто деталь, которую добавили в последний момент, и никто не знает для чего она нужна. Простая шестерня, бесцельно крутящаяся отдельно от основного механизма. Такое чувство, будто я создан для какой-то высшей цели, а вместо этого я разлёгся на кровати погружённый в мысли. Никто не знает как и почему появляются аномалии как я. Возможно в этом и нет никакого замысла и значения. Чёрт, ну почему единственные с кем я могу об это поговорить либо умер, либо пытается убить меня! Я невольно ударил по матрасу совсем позабыв о данном себе обещании не двигаться. Пружины чуть поскрипели, хотя и этого хватило чтобы Томас начал ворочаться и говорить во сне. Вдруг дверь в нашу комнату начала медленно открываться. Когда некто вошёл я сделал вид что сплю, но оставил один глаз приоткрытым. Ко мне на цыпочках пытаясь не издавать и звука кралась Кёрли. Сделав новый шаг, она останавливалась, ждала пока звук “не спадёт” и продолжала идти. Она словно хочет незамеченной пробраться сквозь полчище тварей. – Просыпайся, Аданес. – Прошептала Кёрли качая моё оголённое плечо. – Ты должен это увидеть! В ответ на её слова я лишь неоднозначно промычал и сделал вид будто только проснулся. Даже будучи поглощённым в свои мысли, я заметил, что Кёрли выглядела взбудораженной, в хорошем смысле. Её брови непривычно высоко находились, глаза сверкали, а сама она расплылась в широкой улыбке. Никогда не видел её такой чуть ли не по-детски радостной. – Что такое? Почему так поздно? – Давай выйдем и я тебе всё расскажу. – Кёрли махнула рукой указывая на выход. – Хорошо, – Сонно проговорил я. – только дай я оденусь и умоюсь. – Заметив, что на мне нет ни майки, ни штанов, Кёрли успокоилась и быстро покинула комнату. Между общим коридором и спальней есть небольшое пространство. Тут находятся шкафы с одеждой, а слева ещё душевая. Я смыл ночной пот с лица и протёрся общим полотенцем для рук. В зеркале я увидел уставшие глаза, теряющиеся на фоне мешков под ними, слегка повисшие щёки и кривую линию губ, медленно скатывающуюся вниз. Что-то я совсем на себя не похож. Я на носочках вышел из комнаты пытаясь не издавать и звука. На коридоре стояла Кёрли с рюкзаком на спине, который я не сразу заметил. Тусклый свет от лампочек хоть и мигал, но позволил мне разглядеть подругу лучше. Кёрли надела свою повседневную одежду: тёмные спортивные штаны, кроссовки и майку с рукавами до локтей, скрывающие шрам на плече. Она стучала по полу в ожидании пока не заметила меня. – Аданес, пошли скорее. Тарочи очнулся! – Эти слова мигом вывели меня из транса. – Я сегодня днём пришла в медицинский, чтобы его наведать, медсёстры сказали, что он уже проснулся и что после закрытия мне нужно принести его личные вещи. Я их собрала и подумала, что тебя стоит позвать с собой. Ну разве это не прекрасные новости! – Кёрли чуть ли не прыгала от счастья. Она словно искрила энергией, что придало сил и мне. Мы пробегали коридоры, перепрыгивали ступени протискивались сквозь открывающие двери словно маленькие дети. Холодный ветер дул нам в лицо, а свежий запах сосен и вечерней росы придавал сил. Мы бежали под холодным светом полной луны, но руки не мёрзли. Всё прошло так быстро что я даже не заметил, как медицинский блок оказался прямо перед носом. На улице стояла невысокая девушка в медицинской маске и записной книжкой, словно ожидая кого-то. Заметив нас, она подошла и попросила пройти за ней. Мы обошли здание с тыльной стороны, где находилась тяжёлая металлическая дверь. Кёрли удивилась, она сказала, что возможно это ошибка, она всегда шла через основной вход и там поднималась на третий этаж, но сопровождающая не собиралась отвечать, лишь просила не отставать. Спустились в нижний этаж, я заметил, что он выглядит, как и другие, но тут явно меньше комнат и уж чересчур неуютно. Мы предстали перед необычной дверью. Выглядит намного толще и прочней других. Медсестра вставила ключ и с щёлком провернула его. Металлический удар раздался эхом по пустующему коридору. Мы попали в маленькую комнату с тусклым освещением, плиткой на стенах и набором экстренной медицинской помощи на рабочем столе. Тут я заметил странность. Противоположная к входу стена была из стекла и сбоку стояла ещё одна дверь, на этот раз обычная. Надо бы умерить силу кондиционеров, уж слишком тут холодно. – Вы взяли его личные вещи? – Строгим голосом спросила медсестра. – Да, я принесла... – Голос Кёрли был далеко не уверенный, он дрожал. Никто из нас не понимает, что происходит, и это пугает. Я заметил, как её тонкие пальцы потянулись к моей руке, но они тут же отпрянули, когда открылась другая дверь. Белый как сон свет слепил глаза. Стены покрыты мягкими как облака подушками, да и по цвету они подходили. За углом раздавался скрежет ног по полу. Кёрли не решалась зайти, поэтому я сделал первый шаг внутрь. В конце небольшой комнаты куда не доходило стекло в одиночестве сидел Тарочи. Или что-то похожее на него. Голый худощавый торс широкие черные штаны и рваные носки. Его чёрные волосы взъерошены как после бега или драки. Притупленный взгляд как у дикого зверя смотрит куда-то вдаль, а сам он принял позу раненного хищника. Всё его тело исписано тонкими фиолетовыми линиями, даже на шее и на лице виднеется парочка полос. Это вовсе не раны как мне сразу показалось, это вены. Сложно заметить, но они светятся. Тело онемело, а к горлу начала подходить тошнота. Кёрли всё же зашла в комнату, ни проронив и слова она начала сокращать с ним дистанцию. – Аккуратней, он может быть агрессивным! – Крикнула ей медсестра. – Тарочи... – Кёрли села на корточки и протянула ему руку. – Всё будет хорошо. – Краем глаза я заметил, как по её щеке стекает одинокая слеза. А он словно напуганный зверь поднял кончики бровей и раскрыл глаза как это делают филины. Вены на всём его теле перестали сиять, а потом и вовсе скрылись под кожей, словно они только что не выпирали на каждом участке его тела. Обратной стороной ладони она протёрла пот с его лица и убрала волосы со лба. – Он проснулся сегодня и ничего не помнил. Мы пытались его успокоить, но он набросился на одного из следящим за ним врачом. В первый раз, когда у него набухли вены он посмотрел на медбрата и тот уронил шприц с успокоительным себе на руку, иглой вниз. После этого они оба заснули. Врач от препарата, а он от переутомления. Тогда мы и перенесли его сюда, тут он будет под присмотром пока мы не решим, что он безопасен для себя и окружающих. – Оставьте нас одних. – Громко и чётко сказала Кёрли. Девушка врач недовольно цокнула, оставила ключ на столе и вышла на коридор, я пошёл за ней, но Кёрли меня тут же остановила. – Аданес, останься, ты мне нужен. Я медленно подошёл к Тарочи, тот рассматривал каждый мой шаг, движение каждого мускула и каждый выдох из моих лёгких, но он даже не думал двигаться. Судя по его притупленному взгляду, в его голове нет ни единой мысли, лишь инстинкты. – Вы кто? – Еле выговаривая буквы произнёс Тарочи. Я с облегчением вздохнул. Моя теория о том, что он потерял самосознание и разум оказалась неверной. Он сидел сгорбившись, оголяя свои острые позвонки, выпирающие под тонкой кожей. Так вот что имел ввиду Дорн говоря “оставлю себе кое-что на память”, вот урод. Забрал его память чтобы не смог ничего рассказать. – Ты не узнаёшь нас? – Произвольно спросил я, заранее зная ответ. Тарочи лишь молча покачал головой и окинул нас совершенно пустым взглядом. – Вы странные. Когда я вижу тебя, – Он направил свой тонкий палец на меня. – я хочу бегать и рычать. Кусаться, царапаться и грызть плоть. – С каждым словом вены на его теле выпирали сильнее и начинали отливать фиолетовым, его дыхание становилось всё тяжелее и злобнее. – Ты меня злишь, бесишь. – А когда смотрю на тебя, – Тарочи перевёл палец в сторону Кёрли и его кровь тут же скрылась под кожей. – я успокаиваюсь. Биение внутри меня замедляется и хочется спать. Ты синяя девушка из сна? – К сожалению нет. – Тихо произнесла Кёрли. Она потянулась к его руке и крепко сжала её. Испугавшись силы незнакомки, он отдёрнул её и спрятал руки за туловищем. Глаза Кёрли оказались на мокром месте, но на это раз ни одна слеза не выпала. Её лицо вновь поникло. Она сняла рюкзак с плеч и достала оттуда предметы разной степени загрязнённости. Это были личные вещи Тарочи: игральные карты с разрисованной коробкой, один из многих дневников покрытый грязью, библия, набор для рисования карандашами и медальон с розовым кварцем. Кёрли поставила эти вещи прямо перед ним в надежде что хоть одно воспоминание проснётся в его стерильном разуме. Пролистывала его рисунки и записи в блокноте, рассказывала истории о каждом карандаше, читала его любимые стихи про святых, объясняла почему розовый – его любимый цвет, но ничего из этого Тарочи не признавал. Он смотрел на это как на нечто чуждое и не принадлежащее ему. На её хриплый и дрожащий голос Тарочи ответил крайним смущением, его лицо будто скорёжило от стыда, но ни одно воспоминание не всплыло в голове. Её голова вдруг повернулась ко мне и сжимая брови в её глазах вновь загорелся огонь. Да такой яростный и горячий, что с лёгкостью мог прожечь мою душу насквозь. Само адское пламя окружило меня, когда она смотрела на меня ожидая моих слов и решений. В голове появилась догадка, чего она хочет, но она была настолько безрассудна и опасна, что раньше я даже не допускал подобной мысли. От страха я не смел ни двигаться, ни дышать. Мы оба поняли друг друга, но я надеялся, что я ошибся в своих суждениях. Или она хотя бы скажет первой чтобы мне не пришлось первому сказать подобное безумие. Но Кёрли права, мы должны это сделать. Люди тут страдают как бабочки в банке. Мы больше не можем здесь оставаться. Жителям нужна помощь, нужна свобода. Кто знает сколько ещё людей умрёт или пострадает от аномалий? Судьбу Тарочи грозит всем нам и людям нужна помощь. Теперь я понял! Почему я живу и дышу, почему я свалился с неба и почему я здесь. Возможно, моя сила предназначена не для того, чтобы уничтожать других аномалий. Сама судьба говорит нам что мы... – Мы должны уничтожить купол... – Прошептал я с круглыми как сегодняшняя луна глазами. – Но это опасно!.. Кёрли держала взгляд серьёзно и гордо. Словно мессия, носящий своё бремя. В этот момент я вспомнил Кёрли как сильного бойца готового отдать жизнь за идею. Раньше это была идея по спасению Тарочи, а сейчас всего лагеря. – Тем не менее мы обязаны это сделать. Цвет купола такой же как кровь аномалий, есть шанс что твой свет сможет уничтожить его также как ты расщепляешь тварей из леса. В последние месяц их стало намного больше, они всё чаще выходят к зданиям и приносят потери. Это значит, что возможно у нас не так много времени перед тем, как начнутся крупные атаки. Аданес, пойми, если мы не попытаем– Дверь в комнату открылась и Кёрли замолкла. В палату зашла Доктор Джедис. Обычно высокая и мускулистая женщина сейчас сутулилась и выглядела отнюдь не сильной. Она окинула нас взглядом и присела рядом, чтобы понаблюдать за процессом. – Вспомнил что-нибудь? – На выдохе спросила Доктор. – Нет, ничего не признал. – Хоть Кёрли и пыталась держаться спокойной и показывать печаль, но в её голосе слышался страх. Только что она говорила о побеге, а сейчас рядом с ней стоит немногая из тех, кто общается с самим Послом верховного правителя. – Сейчас ему поставят кровать и принесут ужин. У вас есть минута, закругляйтесь и выходите. – Доктор опёрлась на моё плечо чтобы встать. Вдруг у меня появилось странное предчувствие, словно дежавю. Но чувство пропало сразу же как она убрала руку. Её лицо смягчилось, и она тихим голосом напомнила, что нам уже давно пора спать. Всё это время я не уводил с неё взгляд пока она не ушла. Обернувшись, я заметил, как Кёрли нахмурившись протирает глаза руками, а Тарочи схватился за голову и прижавшись к мягкому углу спрятал лицо. Мы собрали вещи обратно в рюкзак. И на прощание Кёрли прижалась к его дрожащему телу и по-дружески чмокнула в щеку. Поцелуй без страсти и любви заставил его успокоится, тут же послышался лёгкий храп. Всю дорогу обратно Кёрли молчала. Я подумал, что она молчит от печали, но посмотрев на неё я понял, что ошибался. Она не опускала глаза, её взгляд был направлен прямо и смотрел куда-то вдаль. Я увидел лицо полное решимости и отваги. Брови сошлись на перегородке подчёркивая синие как глубокий океан радужки. Я тоже не пал духом. Новая цель существования предала мне сил. Тарочи стал переломным моментом в моей истории, и я принимаю это. Словно я всю жизнь искал себе предназначение и вот наконец нашёл своё место в этом мире. Я – Аданес. Моя цель – помочь уничтожить купол.