Гарри Поттер и демон кошмаров

      С того самого разговора, жизнь начала нестись в ускоренной съёмке. Я бегал по поручениям тётушки, суетился по дому, упражнялся физически, старался хорошо питаться и побольше спать, а самое главное — тренировать магию Гарри.       Мальчишка заставил меня прочесть все учебники за первые два курса и разучить теорию основных заклинаний, зелий и прочего. Магия была под запретом, поэтому всё, что мне оставалось — это тренировать её без палочки, балуясь телекинезом и простой трансфигурацией. Я также не забрасывал и собственную энергию, возможно, именно владение ей помогало мне усваивать магию без палочки, пусть та и давалась в несколько раз сложнее.       Моей стихией являлась вода. За свою жизнь я мылся раз десять наверное, так что был удивлён таким явлением, но это не так важно, ведь вода оказалась действительно сильным оружием, пусть и получил я её гораздо позже собственной смерти. Ну, а сила кошмаров мне досталась по ещё более неизведанным причинам. Я и без неё был кошмарным сожителем — не было котла в аде, из которого меня бы не выгоняли. Йоу, начальник, ты тут? Да. И хватит уже так называть меня! Ну, ты же сам там кричал мне что-то вроде: «Я твой хозяин!», «Подчиняйся мне!», вот я и подумал, что ты из тех… ну из этих! С кинком на порабощение и прочее БДСМ... ПТСР…? Чего? Да и сказал я это до того, как ты занял моё тело.       Я начал ржать, а бедный Гарри не понял над чем. Вытирая слёзы, выдавил, что для меня это тоже в новинку — быть в теле какого-то подростка. Ты давай, делом лучше займись! Зельям удели побольше внимания, Снейп убьёт нас, если ты не будешь идеальным во всём. Снейп? Это тот, который номер два в списке «убить мучительной смертью»? Я решил отодвинуть его на третье место. Поменял местами с Драко. Угу. Запомню, выучу и никогда не забуду. А что он сделал-то? Ты вообще меня слушал? Сам поймёшь, когда в Хогвартс отправимся. А тебя не смущает, что это будешь не ты, а … мы? Даже лучше. Мне здесь нравится: я вроде и есть, а вроде меня и нет. Отдохну немного, понимаешь? От жизни этой. А ты давай, учись. Пройдись по астрономии второго курса, а потом можем начать просматривать и заучивать всё важное за третий. Но ты же ещё не третьекурсник… Меня и так ненавидят, так что уж лучше буду доказывать, что я лучше всех этих придурков оценками. Это приказ. Учись хорошо, я собираюсь в этом году обойти Малфоя и Грейнджер. Ладно-ладно. Ты лучше выключись. А то снова магию истратишь на болтовню.       И Гарри послушно «заснул», а я продолжил читать астрономию, замечая различия между небом моего времени и этого.       Самым сложным было запоминание формулы для трансфигурации и их вычисления, даже практика не была настолько сложной. Пусть я особо не мог проверить свои знания, но Гарри давал различные советы. Вроде того, как держать палочку или как понимать рецепты зелий. Всё остальное будем практиковать в концлагере для ходячих бомб замедленного действия — школе.       Всё было хорошо: время тянулось, магия восстанавливалась, а энергия всё лучше слушалась. Дурсли до сих пор были милейшими людьми: на меня руки не поднимали, но всё было слишком прекрасно, чтобы таковым и оставалось.       А всё из-за Мардж.       Полоумная тётка с отбитым чувством меры приезжала завтра, а ещё Гарри мне тут приказал подписать разрешение на временные прогулки в ограниченные часы, в отдельной зоне, неподалёку от самого центра содержания — посещение деревни Хогсмид.       Естественно, я хотел сам подписать бумажку, дабы не напрягать и так занятых родственников, но Гарри разочаровал меня существующим заклинанием проверки, которое выявляет личность подписавшегося. Хорошо что в мои времена такого не было, а то… Было бы мне так же плохо, как и жёнам моряков, когда мужья возвращаются. В общем, придётся напрягать тётю.       — Тётушка…       — Говорила же тебе не называть меня так!       — Простите, — состроил я щенячьи глазки. — Мне тут в мою психушку нужно подписать кое-что… Я знаю, что вы заняты и что ни этот документ, ни школа, ни вся моя жизнь не достойны вашего внимания, но я вас очень прошу расписаться здесь.       Петунья уже хотела было возразить, но я тут же затараторил вновь.       — Я буду помогать вам с ужином для тётушки Мардж, буду усиленно стараться по дому и даже могу не выходить из комнаты всю неделю, что тётушка будет здесь, чтобы не расстраивать её!       Миссис Дурсль поджала губы, но затем вздохнула и подписала листок, прогоняя в свою комнату. Миссия выполнена. Но обещание я сдержал — помогал всем, чем мог, готовил в четыре руки с тётей и вылизал дом до блеска. Запирать меня на неделю не стали, но велели вести себя тихо.       Мардж Дурсль была человеком… сложным. Прям чувствовал, как Гарри закипает внутри меня от каждого её слова, но я не собирался сдаваться, в конце концов, её брат был таким замечательным человеком, не могла же она быть совсем безнадёжной!       На второй день пребывания тётушки в гостях, после ужина, Дадлипупсик исчез в своей комнате за играми, я мыл посуду, а взрослые начали бухать. Культурно выпивать, я хотел сказать. Оговорился маленько. Видать, коньяк был шикарным, ибо Мардж уже начала делиться спиртным со своей собачкой, а Петунья складывала оригами из салфеток.       — А этого сына ш-ш-шалавы, в школе поротят… поруют…порют? — продолжала что-то болтать Мардж брату, а я вдруг почувствовал несварение. Несварение это называлось Подросток Вживотус Обыкновенус. Убей её, — если зацензурить, спокойно попросил хозяин. Не дрейфь, Гарри, щас всё будет.       — Ну это каким-то извращением будет, если меня мужик, в свои сорок лет, будет пороть розгами, не думаете? — воскликнул я. — Ладно, если бы ещё учительница… но у меня только мужчины-профессора. Так ещё и старые…       Тишина была… как в могилке. Скучаю по ней, кстати. Там и не жарко и не холодно, самую малость влажно, но хорошо-то как… надо будет её навестить, от сорняков почистить. Они, наверное, там появились за последние лет пятьсот…       — Ик, — Мардж икнула и резко начала смеяться: видимо, до её затуманенного алкогольным напитком разума, наконец допёрла шутка.       Вернон подхватил смех сёстры, правда, казалось, шутка ему не зашла, а затем и Петунья, которая, скорее всего, вообще ничего не слышала, но посмеялась за компанию.       — Но вот один из профессоров считает, что бить детей неправильно. Я так не считаю — я гуманитарий.       Пока Мардж зашлась в новом припадке, я выдавил новую мысль.       — Знаете, многие думают, что у меня отменное чувство юмора, но это не так! На самом деле, никто так не думает. Да и вообще, я человек скромный, даже селёдку под шубой ем, не люблю, когда на меня смотрят за столом.       Мардж уже просто рвано вздыхала, вытирая слёзы, а бокал в её руке лопнул. Я тут же начал извиняться и со скоростью света собирал осколки. Вернон побледнел, а затем начал багроветь от ярости, но, видя, как его сестра всё ещё пытается отойти от приступов смеха, лишь бросил на меня хмурый взгляд. Я здесь абсолютно ни при чем!       В общем, с горем пополам, день подошёл к концу. С утра меня ждало много дел и поручений тетушки, ведь Мардж собиралась уехать вечером, и она хотела прикупить в пригороде Лондона различных вещей, за которыми бегал я, в основном на автобусе.       У меня же было разбито сердце. С новым телом моя энергетика не поменялась и меня всё ещё боялись или ненавидели животные. Вот и Злыдень всё время рвал штаны, да грыз носки, а когда я хотел его погладить, вцепился зубами в предплечье. Пусть и не прокусил, собака ведь тренированная, но я не сдавался и потянулся к ней свободной рукой. Злыдень всё же смог меня знатно покусать, а я, довольный собой, наконец-то умудрился его немного погладить, пока он грыз другую руку. Гарри на это лишь спрашивал все ли Демоны такие же отбитые. Я бы скорее назвал остальных демонов избитыми. Прям как мои шутки.       Проводив тётушку, всё в доме вернулось на круги своя. Я быстро пришёл к выводу, что родственники Гарри просто очень противные люди, которые ставят своего ребёнка выше приёмного. Гарри всё же был ребёнком, при чём глубоко несчастным, и это неравенство, статус уборщика на полставки и даже редкие пощёчины принимал слишком близко к сердцу. Пусть я пытался поднять Гарри настроение шутками и нелепым оптимизмом, я понимал что те шрамы что они оставили уже никогда не излечить.       Я просто довольствовался местом для сна, едой и возможностью учиться. Гарри же набирался сил и вроде отступился от идеи убивать родственников, пусть и всё ещё их ненавидел — я чувствовал это, находясь в его теле. На мой день рождения, тридцать первого, должны привезти список учебников и предметов на этот год. А сегодня какое? — непонимающе поморгал я, пытаясь отыскать календарь. — Ёбушки-Воробушки, это ж завтра! А как же вечеринка на день рождения? Какая вечеринка? Ты ещё не дочитал Историю Магии: 11 века за третий курс! Ой, да не надо быть таким занудным, Поттер! Как будем развлекаться? Я же твой верный пёсик, выполню любое желание, прям как Джин.       Гарри хмыкнул. Как-то хитро хмыкнул. Пугающе.

***

      Тридцать первого июля я вскрыл письмо из Хогвартса и, отпросившись у Дурслей, отправился по указаниям Гарри в Лондон. Поездка до Дырявого Котла на автобусах и поезде заняла чуть меньше двух часов и я наконец увидел волшебный мир.       Даже Гарри внутри меня трепетал от счастья, видимо, соскучившись по магии. Сначала мы вошли в банк, и Поттер заставил меня заткнуться, ведь я всё не переставал охать и ахать. Забрав деньги из сейфа, пошёл шопиться.       Чернила, пергаменты, ингредиенты, прочая всячина. В магазине одежды я залип, после покупки стандартной мантии убедил Гарри купить ещё два-три комплекта одежды, чтобы ходить в неурочное время, да и просто что бы была. Дальше мы покупали книги, сверху прихватив демонологию, книгу об обрядах и боевых чарах. Последняя была для Гарри, первые две — для исследования нашего случая. Опять-таки, уламывая спонсора моего нынешнего положения, мы накупили сладостей, ведь ночью и не в положенное время никого не кормят, а где находятся домовики мало кто знает.       Мы закончили с покупками только к вечеру, я валился с ног, едва не заснув в поезде. Гарри внутри меня вздохнул. Хочу уйти отсюда. Но не хочу в Хогвартс. Поэтому у тебя и есть я — ты будешь в Хогвартсе, но я тебя защищу собой. И когда наши души обретут собственные тела, ты уже поймёшь, что я не просто джин — я демон. Димон… Исполнишь моё желание в честь дня рождения? — тихо спросил Гарри. Всё, что угодно, — в самом прямом смысле сказал я. Скажи мне, как правильно приказывать.       Я лишь хмыкнул. Гарри не был идиотом, быстро понял, что к чему. Ты прав. Просто сказать «сделай то-то» недостаточно, это приравнивается к просьбе. Ты должен назвать моё полное имя, или же просто вложить немного магии в свои слова. Я не имею права ослушаться, только если это не навредит тебе, а если не смогу выполнить — душа будет развеяна в небытие. Ясно… Спасибо, — вздохнул Гарри. — А ты разве не устал от жизни? В книге говорится, что тебе больше пятиста лет. А ещё там говориться, что у меня щупальце и шерсть, — вслух рассмеялся я. — Я демон вот уже семьсот семь лет. Всего мне семьсот тридцать три. Уже за тридцатник, как летит время! А от жизни я давно устал, но не от смерти. Люблю её до жути. И всех людей, которых встречаю, и демонов, и трудности, и рабство… всегда что-то происходит. Неумолимый поток жизни. Каждый день что-то новое. А сколько раз тебя уже призывали? На служение, я имею в виду. - Гарри не смог скрыть неверия к моему высказыванию, но я не стал его в этом винить. Уж не помню… Точно больше девяти.       Гарри замолчал, думая о чём-то своём, а я, наконец дойдя до дома, рухнул в кровать, свалив покупки к стене.       Сон после столь утомляющего дня был настоящим подарком.