Опаленные перья

Ад, Круг Гнева, Пещера вблизи одного из вулканов Розовато-оранжевое небо, являющееся обычным для светлого времени суток в этом кругу ада, освещает пылающую вулканическую местность Круга Гнева. Различные дикие животные охотятся друг на друга, и даже казалось бы милые и безобидные на первый взгляд лавовые кролики с превеликой радостью отгрызут кусок мяса от заплутавшего демона или другого зверя. Но совоподобного демона, идущего вглубь пещеры, это вовсе не пугает. Для него подобная обстановка привычна. Вход закрывается и сливается с окружающей местностью, из-за чего пещера окуталась мраком, и стало видно лишь светящиеся кроваво-красные глаза демона, идущего в её глубь. Спустя некоторое время он остановился у участка стены. Он касается её и вливает свою ману, из-за чего стена начинает светиться красными рунами. Демон стал перебирать комбинацию рун, и стена начала раздвигаться, впуская свет во тьму пещеры. Кассиус, а это был именно он, шагнул внутрь и впоследствии оказался внутри уютной комнаты, резко контрастирующей с местностью снаружи. Комната обставлена в тёмных и бордовых тонах, в викторианском стиле с элементами готики. Мебель из кровавого дуба с резьбой, канделябры из кованого железа и тяжелый ковер с тёмными узорами лишь дополняют атмосферу некой элегантности в комнате. Он проходит внутрь и закрывает за собой вход, который, как и другой снаружи, сливается со стенами. Кассиус кладёт похожий на копьё предмет, обмотанный тёмной тканью и исписанный на этой ткани рунами, на стол в углу. Кассиус слегка потягивается и идёт к холодильнику, доставая оттуда контейнер с замороженными мышами. Подогрев свой "обед" с помощью микроволновки и съев каждую из них целиком, он бросает взгляд на предмет в углу и удовлетворённо сужает глаза. — Ты, мой боевой друг, станешь хорошим помощником в борьбе с этой мразью. — Он подходит к предмету и раскрывает ткань, обнажая матово-чёрное копьё с наконечником, который, казалось, иногда шевелился, словно живое существо. Наконечник постоянно переливался оттенками тьмы, а в тишине комнаты слышался таинственный шепот, исходящий из глубин копья. Если приглядеться, то можно заметить ядовито-зелёную рунную надпись ᛕᚤᛈᛈᛋᚴᛈ, обвивающуюся по всему протяжению копья. Демон некоторое время полюбовался переливами наконечника и вновь убрал оружие обратно под ткань. Он подошёл к зеркалу и, всмотревшись в отражение, обнаружил несколько пятен крови на своих перьях. Он провёл пальцами по окровавленным перьям и усмехнулся, вспоминая, как болезненно кричали те ничтожества из Круга Жадности. Пытались обокрасть его? Забавная шутка. Итог очевиден: разорванные трупы и море крови, часть из которой попала на него. Кассиус постоял некоторое время перед зеркалом, высматривая оставшиеся пятна засохшей на перьях крови. Убедившись, что нашёл их все, он пошёл в ванную, выбитую прямо в камне. Он разделся, обнажая покрытое шрамами тело, и опустился в горячую ванну, удовлетворённо "ухнув". Несколько разомлев от ванны, он начал думать о плане и тех этапах, которые он уже достиг. Кассиус перебирает в воспоминаниях всё, с чем он столкнулся за восемнадцать лет своей жизни, но на первый план всегда выходит чувство боли и пустоты. Он перестал намыливать окровавленные участки перьев и впал в некий транс. Его глаза остекленели, в них появилась тёмная радужная оболочка, которая полностью сливалась со зрачком. Тени будто бы начали жить своей жизнью, вращаясь вокруг свечей в канделябрах. — Я никогда тебя не прощу... — Он заговорил в пустоту пугающим, безэмоциональным голосом. — Где бы ты ни был, в какую яму Ада ты бы ни забился, я найду тебя, выпотрошу живьём и продлю твою агонию на долгие годы, аристократическая, избалованная мразь. Тебе никуда от меня не скрыться, только подожди. Ещё немного... Сирнокс. Спустя несколько минут всё стало как прежде, и, вымывшись, Кассиус накинул на себя халат и поставил пластинку знаменитой даже в Аду "Лунной сонаты" Бетховена. Он лёг в кровать и начал засыпать, мечтая о том дне, когда он смог бы жестоко и максимально болезненно убить Сирнокса, причинив максимум мучений этому ничтожному, жалкому куску дерьма, родителям которого следовало бы задушить его ещё в колыбели. Слегка помечтав, Кассиус зевнул и, устроившись поудобнее, погрузился в царства Морфея.

***

18 лет назад, очередной бал Высшего Света Ада По всему бальному залу звучала классическая музыка. Под её мелодии демоны-аристократы танцевали, сплетаясь в клубок интриг и подпольных игр, которые зачастую и становились поводом для подобных мероприятий. Вблизи одного из столов с закусками стояла группа, в основном состоящая из демонов Гоэтии. В их окружении царила оживлённая атмосфера, главным источником которой был совоподобный демон. У него были черные перья с синими оттенками, а глаза, типичные для потомков Пеймона, кроваво-красные, без зрачков и радужки. Он икнул с пьяным видом и бесцеремонно приобнял за плечи другого демона Гоэтии, у которого скучающее выражение лица иногда затмевалось грустью. — Столас, брат мой, почему же тебе не весело на этом балу? Или снова мучает тебя та сучка, Стелла? — Пьяный демон наклонился к Столасу, и в его клюв ударил резкий запах алкоголя. — Сирнокс, я думаю, тебе стоит поумерить свой пыл и перестать напиваться. Другие демоны наблюдают. — Столас стряхнул с плеч руки пьяного демона и слегка отступил, поправив свой костюм и шляпу-цилиндр с закреплённой большой золотой короной, символизирующей его статус Принца Гоэтии. Слегка покачнувшись, Сирнокс выпрямился, сузив глаза, и окинул взглядом его костюм, уделяя особое внимание короне. — О, извините, ваше высочество. Я, простая челядь, всего лишь ваш старший брат, не достоин касаться вашего царственного тела. — Он схватил одну из бутылок с алкоголем и, покачиваясь, пошел на выход из бального зала. — Но теперь я не буду мешать вашему высочеству грустить и дуться непонятно из-за чего, и удалюсь, дабы не омрачать своим присутствием ваши внутренние переживания. Столас, наблюдая за тем, как его старший брат уходит, мог лишь тяжело вздохнуть и покачать головой, не понимая, как всё дошло до этой точки. Он помнил, что в детстве его старший брат был весьма избалованным демоном. Но затем, после того как Столас стал Принцем из-за своих более сильных магических способностей, плохие качества Сирнокса будто бы усилились, добавив к его коллекции недостатков ещё и пьянство. Он вспоминает о бесе, который уже долгое время не покидает его мысли, и, тяжело вздохнув, начинает есть одну из закусок на столе. Он лишь надеется, что с его старшим братом будет всё в порядке и что он вновь не натворит проблем.

***

Будни Элианы с тех пор, как её отец умер, предварительно заработав изгнание из аристократии за свои интриги, были не очень хорошими. Чтобы хоть как-то выжить в тяжёлых условиях, будучи изгнанницей и не имея каких-либо магических способностей, ей приходилось работать на тех, кого она искренне ненавидела — на тех, кого она с большим удовольствием убила бы, отправив к своему идиоту-отцу. Она поправила свои серебристые перья и продолжила убираться в одной из многочисленных спален особняка. Погрузившись в уборку, она не заметила, как дверь в комнату открылась, и к косяку прижался пьяный Сирнокс, который прищурившись наблюдал за Элианой. — Ох, вы только посмотрите, кто тут у нас... Неужели это дочь предателя, опустившаяся до дела слуг? Она резко обернулась на голос и встретилась взглядом с Сирноксом. Запах алкоголя, так и вставший вокруг него и оценивающий взгляд вызывал мурашки по спине и смутное предчувствие проблем. В его глазах мелькали насмешливые нотки, словно он думал о чем-то забавном. Но... Скорее всего, подобное "веселье" доставит удовольствие только ему. — Господин, вам что-то нужно? — Она старалась не выдать своих эмоций от встречи с одним из тех, кого искренне ненавидела. Особенно учитывая, что они находились в одной комнате, и никто бы не пришёл к ней на помощь. Он сделал последний глоток из бутылки и разбил её о пол рядом с Элианой. — Как ты видишь, — мерзко усмехнулся он, плотно закрыв за собой дверь, начав медленно идти к ней. — В этой комнате грязно. И тебе, моя милая прислуга, нужно выполнить свою работу. Элиана, поняв, какая судьба её может ждать, попыталась обойти Сирнокса, чтобы открыть дверь и убежать, но… Что-то её удерживало, не давая сделать и шага. Сирнокс подошел к ней и с силой взял за нижнюю часть клюва, причиняя ей боль. — Ну-ну, куда же ты? Я же только пришел, а ты уже бежишь. Вернее, пытаешься сбежать, но... — Он наклонил её голову вниз, давая ей увидеть, как их тени соединены вместе. — Ты не сможешь этого сделать. Хоть у меня и нет тех космических способностей Столаса, но поверь мне, даже этих жалких огрызков мне достаточно, чтобы поймать кого-то такого слабого и ничтожного, как ты. Он фальшиво-ласковым жестом погладил её перья на лице и тихо произнёс: — Как ты понимаешь, тебя никто не спасёт. Никто не поможет. Так что будь паинькой и не кричи слишком громко, меня это раздражает. Или же ты можешь орать во весь клюв, но... Кто знает, вдруг завтра тут обнаружат обезображенный труп. Жуткое зрелище, не находишь? — Он жестоко усмехнулся и вытащил из кармана таблетки. — Пожалуйста, мой господин, не делайте этого, — сдавленно говорит Элиана, дрожа от его прикосновений. — Эти таблетки, — говорит Сирнокс, не обращая внимания на её слова и начиная раздевать плачущую Элиану, — помогут мне остаться "активным" даже при том, что я пьян. Ну разве не прелесть? — Он срывает с неё последний комплект одежды и, контролируя её с помощью тени, ведёт её к кровати. Спустя некоторое время слуги, проходившие мимо этой комнаты, могли слышать мужские стоны, смешанные с приглушёнными женскими рыданиями. Естественно, согласно неписанным правилам выживания в Аду, никто не заходил в ту комнату, опасаясь за свою жизнь.

***

Уже было пора идти домой, но Сирнокса нигде не было видно, что несколько беспокоило Столаса. Он пошёл вглубь поместья, расспрашивая по пути о своём брате, и, следуя их указаниям, вышел к коридору с комнатами для гостей. Пройдя чуть дальше, он обнаружил Сирнокса, который с удовлетворённым видом курил у открытого окна. У него был взъерошенный и довольный вид, а его одежда выглядела измятой. Сирнокс лениво оглянулся на Столаса и изогнул клюв в ухмылке: — Ох, брат мой, тебе надоел этот бал, и ты решил погулять? Спешу сообщить, что здесь нет ничего интересного, так что... Если ты хочешь развлечений, тебе нужно создать их самому. Как это сделал я. Он сделал последнюю затяжку и выбросил окурок в окно, на голову какого-то беса-прислуги. — Развлечений? — Столас с непониманием посмотрел на брата и слегка покачал головой. — Я не знаю, о чём ты говоришь, но нам пора уходить. Бал скоро закончится, и если ты не хочешь оставаться тут как гость, то советую тебе привести себя в порядок и пойти попрощаться с именинницей, в честь которой и был организован этот бал. Столас развернулся и пошёл обратно в зал, не дожидаясь ответа от Сирнокса. — Поверь мне, брат мой, я не буду столь нетактичен к тем, кто подарил мне такой чудесный вечер. — Проходя мимо одной из комнат и оглянувшись на неё с садистской искоркой в глазах, он пошёл следом за братом. Спустя некоторое время из комнаты раздались крики женщины, в которых отчетливо звучали боль и страдания, вызванные унижением, которому её подвергли. Но... Никто так и не зашёл в ту комнату.