В тихом омуте

Больше всего Олегу хотелось плюнуть на все, развернуться и поехать обратно. Но он буквально заставлял себя ехать дальше по отвратительной дороге, на которой машина буквально ходила ходуном. Кажется, еще немного и его начнет укачивать. Ну или Волкова просто тошнило от одних только мыслей о том, в какую глушь его послали. В целом очень многое о своем месте службы ему стало понятно, когда, если верить с трудом работающему навигатору, он проехал деревню с символичным названием Балабаевка. Под Тамбов его направили, чтобы он учился смирению. Хотя Олегу больше бы понравилось остаться в своей церкви в Ленинградской области и смиряться там. Если быть объективным, он, наверное, действительно заслужил эту ссылку и вообще должен был быть благодарен, что его не лишили сана за его проступок. Но Волкову на душе было слишком тошно, чтобы быть объективным. Да и в глубине этой самой души он был полностью уверен в том, что не сделал ничего дурного. Он просто сделал то, на что у других не хватило смелости. Наконец, он, судя по всему, с грехом пополам (иронично) добрался до пункта назначения. Решив, что парковочных мест тут в целом явно не предусмотрено, машину Олег решил оставить недалеко от хлипкого забора, условно обозначающего границы села, так, чтобы она никому не помешала. С пару минут он просто посидел в машине, с трудом подавляя желание закурить. Насколько он успел оценить местную атмосферу, курящий настоятель церкви может стать для жителей этого села таким шоком, что его в лучшем случае отправят обратно, в худшем — сожгут на месте. Заметив, что жители начинают стягиваться поближе к машине, явно желая встретить его, Олег с тяжелым вздохом вышел из автомобиля и направился к кучке местных, надеясь, что выглядит он достаточно доброжелательно. Ну или хотя бы не слишком угрожающе. — Наконец-то ты приехал, батюшка, — какая-то бабка схватила его за руку, и Волков лишь снисходительно улыбнулся. С трудом сдерживая язвительное желание назвать ее «дочь моя». — А то ведь мы две недели уже в церковь сходить не можем. — Не переживайте, — Олег тихо вздохнул и мягко высвободил руку. — Отдохну с дороги и завтра первым делом освящу ее снова, сможете ходить, — Волков медленным внимательным взглядом обвел толпу и с трудом сдержал очередной полный печали вздох. На него смотрели с такой надеждой, словно он не иначе как сам сын божий, материализовавшийся именно в Верхнеярославском сельсовете, чтобы повести жителей села в рай. Он поспешил напомнить себе о смирении и слегка улыбнулся изучавшим его сельчанам. — А бесов выгонишь? — Волков вскинул бровь, услышав робкий голос из толпы. На спросившего тут же активно зашикали, но Олег уже все услышал. — Каких еще бесов? — он покачал головой, начиная осознавать, что все будет еще труднее, чем казалось на первый взгляд. — Ну как это каких, — чуть смущенно произнесла одна из женщин. Она явно сомневалась, что о таком стоит рассказывать, но и не врать же батюшке. — Которые отца Игоря извели. Все знают, что его бесы мучили. Вот и замучили до смерти… — И с бесами разберусь, обещаю, — твердо сказал Волков, решив пока не особенно вникать в это безумие. — Администрация ваша где? — решив, что пока ему хватит общения с местными, спросил он. Правда, натолкнувшись на непонимающие взгляды, поспешил пояснить: Главного вашего как найти? — А так это Евгений Борисович, староста наш, — поспешно объяснили ему. — Вон прямо пойдешь, после погоревшего дома свернешь направо и там до кирпичного дома. Там он и будет. Ты в дверь не звони, просто заходи. Кабинет на втором этаже сразу у лестницы. Поблагодарив за подробные инструкции, Волков направился в указанном направлении, заодно осматриваясь. Если честно, происходящее казалось ему таким суеверным бредом, что он начинал чувствовать себя героем гоголевских повестей. Ему, конечно, никто особо не рассказывал, что произошло с предыдущим настоятелем, но бесы? Даже делая скидку на то, что это было глухое село, в котором почти не было молодых людей, Олегу казалось просто невероятным то, что кто-то все еще верит в потусторонние силы. Особенно в то, что они могут извести священника. Все это было настолько абсурдно, что Олегу практически беспрерывно хотелось как следует ущипнуть себя, проснуться под Санкт-Петербургом, с облегчением выдохнуть и просто забыть все это как страшный сон. Оставалось лишь надеяться, что ему быстро удастся смириться и заслужить возвращение в свой любимый приход. Самую малость Волкова подбодрило то, что, пока он шел к дому старосты, в некоторых домах он заметил свет от люстр. А еще поймал себя на том, что, кажется, не приметил ни одного колодца. Значит, возможно, все же хоть какая-никакая цивилизация добралась сюда, и ему не придется жечь свечи и ходить с коромыслом, чтобы элементарно умыться. Правда, наскоро проверив телефон, Олег пришел к неутешительному открытию, что мобильная связь здесь не работает совершенно. Чудо, что он хотя бы смог добраться до места. Некоторое время он постоял, рассматривая с небольшого расстояния церковь, в которой ему предстояло служить, и двинулся дальше. — Евгений Борисович? — вкрадчиво спросил Волков после того, как постучал в дверь кабинета и приоткрыл ее, заглядывая внутрь. — Олег Давидович, как я полагаю? — отчего-то от широченной ослепительной улыбки старосты очень захотелось поморщиться. — Вы проходите, проходите. Чаю? — Нет, благодарю, — сдержанно ответил Олег и прошел в кабинет, сразу усаживаясь на предложенный ему стул. — Я хотел про отца Игоря поговорить. — Да чего уж ворошить? — предпринял слабую попытку откреститься от темы Евгений, но по невозмутимому лицу Волкова понял, что с вопроса никак не съехать. — Ну да с другой стороны, имеете право знать. Все же на его место приехали. — Как он умер? — решив, не бродить вокруг да около, Олег сразу спросил главное. — Кто ж его разберет, — Евгений Борисович пожал плечами. — Его просто утром в церкви у алтаря нашли мертвого. Лицо у него было, конечно… — староста ненадолго прервался, наигранно сочувственно качая головой. — Никогда такого перепуганного лица не видел. Видимо, напугался чего-то, да и сердце не выдержало. Хотя на сердце он и не жаловался никогда. Да и вообще очень крепкий был, здоровый. — А скорую почему не вызвали? — нахмурился Олег. — Так а кому ее вызывать-то? Его нашли уже окоченевшим, — Евгений пожал плечами, и Волков снова с огромным трудом сдержал какой-нибудь язвительный комментарий. — Забрали бы вскрытие сделали. Тогда хотя бы было точно понятно, от чего он умер, — постарался как можно спокойнее сказать Олег. Хотя этот староста, который вовсю активно изображал из себя наивного простачка начинал ему надоедать. Смирение, Олег. Смирение. — Так как-то это не по-христиански человека-то после смерти резать. Местные так уж точно не поняли бы такого, — с виноватой улыбкой Евгений Борисович развел руками. — К тому же тогда дожди были. Скорой до нас и так ехать часа полтора, а по размытой дороге могло и все три-четыре выйти. Если бы вообще доехали, а не застряли в какой-нибудь канаве. Ладно б ему еще помочь можно было, так мы бы конечно вызвали, а тут чего уж людей почем зря гонять, у них и с живыми работы невпроворот, — Евгений очень тяжело и старательно вздохнул. — Так что мы его сами обмыли и со всеми почестями похоронили. — Понятно, — Волков устало потер переносицу. Спорить с таким непробиваемым человеком, очевидно, было совершенно бесполезно. Он никогда не любил таких скользких типов — весь фальшивый, ненастоящий, вертлявый словно уж, на все найдет оправдание, ну или кого выставить крайним. Оставалось только надеяться, что ему не придется слишком уж часто общаться со старостой. Какое-то внутреннее чутье подсказывало Олегу, что в церкви Евгений Борисович был нечастым гостем. И слава Богу. — Ну уж простите, Олег Давидович, мы попроще живем, чем Вы привыкли, — Евгений вновь одарил его мерзкой заискивающей улыбочкой. — Кстати о жилье. Целый дом мы Вам, к сожалению, выделить не можем, но в гостевом доме вполне приличные комнаты. Для Вас, разумеется, совершенно бесплатно. — Я буду жить при церкви. Как я понимаю, пристройка там как раз для этого, — невозмутимо произнес Волков, внимательно вглядываясь в лицо собеседника. — Так как же… Неужто не боитесь там жить после покойника-то? — Евгений Борисович с удивлением посмотрел на Олега. — Ну так, если следовать Вашей логике, всю церковь надо сносить и строить новую. После покойника-то, — все же не удержавшись от легкого сарказма подметил Волков. И про себя подумал, что если кого и бояться, так это живых. — А что там про бесов болтают? — А, да глупости это все, — староста махнул рукой. Но Олег совершенно не купился на ту неестественную легкость, с которой он это сказал. — Незадолго до смерти, Игорь приболел. Лихорадило его очень сильно. Один из служек, который менял ему холодные примочки на голове, услышал, что он будто бы каких-то бесов умоляет уйти и оставить его в покое. И дергается так, словно действительно кого-то от себя отгоняет. Но мы же с Вами понимаем, что это был просто бред больного человека? А местные вот сразу подхватили это, и стали болтать, что он с демонами какими-то борется. А потом Игорь и вовсе умер. Конечно, по мнению его прихожан, бесы все же довели. — А если и впрямь бесы? Вы же так и не узнали, от чего он умер, — Волков слегка сощурился, внимательно наблюдая за выражением лица Евгения. Кажется, уголок губ все же нервно дрогнул, но он тут же вновь расплылся в улыбочке. — А если и так, то, уверен, когда Вы церковь освящать будете, то они уйдут, — Евгений Борисович негромко хмыкнул. — Если Вам что-то понадобится — не стесняйтесь ко мне обращаться, двери моего дома всегда открыты, — намекая, что разговор пора сворачивать, произнес староста. — Спасибо, — Волков еле сдержался и не фыркнул. — Я пойду отдыхать с дороги. Скажите служкам, чтобы к утру мне все подготовили. Я пока ни одного не встретил, да и вообще еще даже не знаю, как они выглядят. Коротко попрощавшись, Олег вышел из дома старосты и направился к машине, чтобы забрать свои вещи из багажника и заодно хоть немного проветриться. К счастью, несмотря на крайне любопытные взгляды, с которыми он то и дело сталкивался, к нему больше никто не подошел. Сегодня он был настроен только на то, чтобы помолиться и лечь спать. И желательно проспать без сновидений до самого утра. Периодически ему снились фрагменты его прошлой жизни, и Олег с уверенностью мог сказать, что лучше бы его изводили бесы, чем это все. История появления этой легенды про какие-то нечистые силы была, конечно, на первый взгляд правдоподобной, и все же Волков чувствовал какой-то подвох. В болтливости местных он нисколько не сомневался, так что взял себе на заметку, как освоится, порасспрашивать об этом деле еще. Вернувшись с вещами в церковь, Олег решил, что может себе позволить отложить детальный осмотр своих владений на следующий день. Единственное, что прямо бросилось ему в глаза — слои пыли и мелкий мусор, который, кажется, не убирали с самого момента смерти Игоря. Видимо, местные были действительно очень напуганы этим происшествием и не могли заставить себя перешагнуть порог церкви, чтобы привести ее в порядок даже к приезду нового настоятеля. Что ж, придется утром как следует погонять служек, чтобы избавиться от этого беспорядка и привести все помещения в должный вид. Олег прошел в пристройку и щелкнул выключателем. Лампочка, висящая на проводе под потолком, конечно, была по его меркам тускловатой, но это было все еще лучше, чем существовать в деревянном помещении при свете свечей. Волков кинул в угол рюкзак со своими скромными пожитками и осмотрелся. Для него в комнатке были красный угол, скромная кровать, рабочий стол со стулом, небольшой шкаф, книжные полки и раковина, в кране которой даже текла вода. Что ж. Для жизни вполне сгодится. Волков неторопливо разделся, переодеваясь в обычные штаны с футболкой, застелил постель и устало сел на нее. Он шумно выдохнул и, слегка согнувшись, потер щеки ладонями. Да уж. Ох не о такой жизни он мечтал. Но сколь уж Господь дал ему такое испытание (говоря, как это обычно и бывает, через церковное руководство), то ему оставалось лишь с достоинством выдерживать то, что выпало на его долю. В конце концов, это ведь не на всю жизнь? Разве что его тоже изведут выдуманные демоны. С трудом заставив себя снова встать, Волков опустился на колени перед иконами и старательно помолился на ночь, по обыкновению прося себе просто спокойного сна. После он забрался в постель и укутался в колючее шерстяное одеяло, утыкаясь лицом в тонкую подушку. Едва ли не впервые в жизни очень хотелось посочувствовать самому себе, но Олег быстро отмел мысли о позорной жалости к себе. Устал он просто безумно, но сон как назло никак не шел. Должно быть, сказывалось то, что он был на новом месте, слишком перегружен информацией и пока совершенно не представлял, что со всем этим делать. Когда Олег, наконец, начал медленно проваливаться в сон, ему почудилось, что за дверью раздаются какие-то шорохи. Будто кто-то ходит и переставляет всякую утварь. Списав это на разыгравшуюся фантазию, Волков лишь поплотнее зажмурился, и вскоре к своему облегчению уснул.