Преданность

Все эти пять лет жизни в другом мире прошли за каких-то пару минут искажения ци. Но это не могло быть выдумкой его подсознания. Такую чушь он бы не придумал, а про попаданцев он читал, когда пытался найти информацию про другие измерения и похожие случаи. Так что Цинцю примерно представляет, что могло произойти. От понимания, что его вернули обратно и, скорее всего, насовсем, Цзю чуть не захлестнуло новое искажение. Очнулся он в своём домике на Цин Цзин. В этой долбанной книге, написанной третьесортным автором и будущим трупом, если учитывать, что он так и не отменил тот заказ на имя Сян Тянь Да Фей Цзи из-за своего возвращения в его же книгу. Самолет, считай, твоя писанина сама тебя убила. За столь долгое время он таки нарыл информацию на человека, создавшего этот поганый мир и прописавшего ему такую судьбу. А сейчас он снова проснулся в другом месте. И ему снова задают эти глупые вопросы о самочувствии. Только теперь он знает, где находится. И от этого знания становится почти физически больно. Его вернули туда, где нет ни любящей его семьи, ни перспективного будущего, вообще никакого будущего, если судить по той писанине. Тут нет поддерживающих его во всех начинаниях братьев, тёплых рук матери, волнующейся о каждой мелочи, и радующегося его успехами отца. Нет и сестры, вечно устраивающей для него странные свидания с почему-то, мужчинами. Ну и вкусы у этого Юаня… Но уж лучше так, чем вновь видеть это вечно извиняющиеся и беспокойное выражение лица Юэ Цинъюаня — будущего мертвеца. Да, а ещё Цинцю прочёл ту книгу до конца. До своего конца. До их конца. И видя это виноватое лицо, Шэнь как наяву представлял его смерть, что хорошо описывалась в новелле. Цинцю чувствовал, как замерзает, как внутри всё скручивается, и ему хочется рвать кровью, его трясёт, как будто в лихорадке. И при этом, внешне лишь чуть бледнея. Цзю хотелось истерично засмеяться, прям как в той книге. И закричать ему в лицо: «Ты мёртв! Ты опоздал! Ци-гэ, как всегда… Ци-гэ… Юэ Цинъюань… Шисюн… Глава Юэ» Но он лишь сказал, что все в порядке, и Главе школы стоит удалиться. «Лучше и не приходи вовсе» «Тебе же лучше, правда» «Я так устал» Это сумасшедшее чудовище уничтожило всё, до чего только дотягивалась его проклятая рука. Какая ирония. У проклятого учителя вырос проклятый ученик. Должно быть, этот круг из убийства своих наставников и сожжения мест, где они выросли, закончится на этом выродке. Хотя этот Цинцю бы посмотрел, как кто-нибудь изничтожит эту тварь. Тут не обойдётся простой смертью с отрубанием головы. Вдруг у него вторая вырастет, и будут звать её Бин-гэ. Жуть. Тут надо, как минимум, сжечь. А прахом можно круг насыпать, пусть отгоняет всякую нечисть. Хотя не факт. Что ж, псина, ты и тут бесполезен. Хотя мысль интересная. Убить его невозможно, я проверял. Попытка угробить этого зверёныша с помощью Мин Фаня чуть не обернулось смертью вышеупомянутого от отравления. Так как листок, пропитанный таким составом, что хватит и царапины, летящий к дерущимся детям, прямо к лодыжке этого монстра, «вдруг совершенно случайно» попал в главного ученика. Мин Фаню повезло, что он не демон. И что яд не действует на людей. По крайней мере, быстро. Нужно время, чтобы яд распространился и пришёл в действие, так что никто бы и не понял, что стало причиной. К моменту смерти царапина бы затянулась. Благодаря желанию избавиться от этого зверёныша, Цинцю теперь вполне мог получить славу не только, как знаток демонов, но и разновидностей ядов и их эффективности. Пришлось незаметно влить пострадавшему главному ученику противоядие под видом лечения. По сути, оно таковым и было. Просто не от того. Мин Фань после этого смотрел такими глазами, что там и звёзды рисовать не надо. Цзю больше не хотелось видеть такой взгляд, напоминающий об этом демоне, поэтому он отослал их бегать вокруг пика. Но, так как уже вышел из укрытия, сначала пришлось сделать вид, что это потому, что он зол на то, что они не доби-… то есть, устроили драку. Туда же и списал их наказание. С того момента, или даже раньше, Цинцю начал замечать, что чудовище всё чаще начало пугающе и доверчиво смотреть на него. И с мазохистским энтузиазмом выполнять все его поручения. Шэнь уже обдумывал одну из немногих возможностей, при которой он избежит жестокой расправы от демона. Хоть и не был уверен на все сто процентов. Так как изначально не доверял людям. Но Бинхэ и не человек. Он демон. Преданность. Можно воспитать в этом чудовище преданность. Это было первым, что он потребовал от чудовища, придя в себя. Он так и останется опасным зверем, но это будет ЕГО зверь, преданный монстр на коротком поводке и в наморднике, если потребуется. До поры до времени. Потом может катиться в свою бездну к своему гарему. Но Нин Инъин он ему не отдаст. В этот чёртов змеиный заповедник? Она там не выживет, слишком добрая и доверчивая, да и счастлива не будет, и любви ей от чудовища не видать. Уж лучше свести её с Мин Фанем или ещё с кем. С ним у неё будет будущее и единственный любящий её муж. Надо бы незаметно подтолкнуть её к этой мысли, если не выйдет, сказать прямо, как наставление от учителя. А если не Мин Фань, то уж кто-нибудь, но не этот зверёныш! Если в новелле она бы и жила довольно долго, то это скорее до времени, пока монстр не взял бы к себе в заповедник кого-нибудь умного и хитрого. Хотя, какая умная и уважающая себя девушка согласится на такое? Цинцю бы ни за что не согласился… и почему это он себя представил в положении девушки?.. Если бы он любил, то не стал бы изменять, ещё и делать это официально. Шестьсот жён. Он, что, делал предложения каждой понравившейся, а потом любой красавице, невольно попавшей в поле зрения? Не удивлюсь, если однажды он сделает предложение кому-то, а окажется, что это и так уже его какая-то сотая жена. Как он их запоминает? Это что, его жёнам надо ждать почти год, пока и до них очередь дойдёт, а тут он ещё несколько заводит. И почему, говоря об этом, я вспоминаю о его блохах? То есть, раз нет жён, то пусть хоть блохи будут? … В общем, Нин Инъин с этим зверем он не отпустит. А Лю Минъянь… это не его дело. От всех этих мыслей о гареме Ло Бинхэ снова захотелось его побить. Не зря же он обращался к Му Цинфану за ядами против священных демонов. Но в итоге отравленный чай так и не доходил до пухлых и таких манящ… кхм, губ этого зверёныша то из-за вдруг резко открывшейся с ноги двери, то из-за не пойми зачем решившего заявиться именно сейчас Лю Цингэ. И чашка со всем содержимым безвозвратно пролита, а ведь это были очень редкие ингредиенты. Пришлось ради них даже согласиться взять с собой на миссию этого (почти выплюнул мысленно имя) Лю Цингэ. Понимаете ли, растение находится в месте, где обитает очень много демонических ликоящеров, одному проблемно, и нет подстраховки, если вдруг что-то случится. Лю-что-б-тебя-Цингэ. Кстати о нём. С этим остолопом тоже надо что-то делать. Ещё один повод наведаться к Му Цинфану. Была соблазнительная идея просто не идти в пещеры, и пусть там и подохнет, но он мог пригодиться. Если этому отродью всё-таки взбредёт в голову уничтожить их школу, идиот примет первый удар на себя. *** Когда Цинцю надо было отправиться на миссию, он решил сделать последнюю попытку уничтожить нечисть другой нечистью. Отправив Бинхэ прямо в лапы к кожеделу. В итоге минус одна тварь, жаль не та. Уходя, Шэнь мысленно добавил: «Верёвка VS Бинхэ — 2:0 в пользу верёвки. Кожедел VS колонна — 1:0 в пользу колонны, кожедел больше не играет».