От перемены мест слагаемых

Утро для Бильбо началось с ощущения тепла, рядом была прямо печка, благодаря которой окружающая промозглая сырость почти не беспокоила хоббитянку, и чувствовала себя мисс Взломщица просто потрясающе прекрасно, если брать во внимание вчерашний заплыв по ледяной реке. Единственное неудобство, собственно и заставившее пригревшуюся девушку проснуться, было в том, что нечто весьма длинное щекотало ей нос. При попытке это длинное сбросить, сдёрнуть или убрать рядом несколько нервно и недовольно ворочалась печка. Бильбо устала бороться со щекоткой и отползанием печки попеременно, открыла глаза и узрела широкую спину Торина Дубощита, к которой прижалась, по всей видимости, ночью в поисках тепла - спать у открытой воды да ещё при сыром гардеробе весьма зябко. Нос ей щекотала, предсказуемо, настырная Торинова прядь. Сейчас гном смотрелся воплощением спокойствия, прижиматься к Торину спящему было одно удовольствие – теплый, даже горячий, не сопротивляется, не пинается, иначе чуткая разведчица проснулась бы много раньше. Бильбо вздохнула тихонько, отвела черную прядку в сторону, случайно дернула другую... и терпение гномьего короля на этом истощилось. Торин заворчал, повернулся к Бильбо лицом, крепко обхватил, прижимая её руки к телу – весьма профессионально, как она заметила, вырваться было бы сложно – а потом, не открывая глаз, проговорил, хрипловато со сна, но очень разборчиво, громко и сердито: - Ну-ка тихо, засранцы! Дядя спать хочет! Мисс Бэггинс не удержалась и фыркнула, в чем её почти тут же поддержали устроившиеся на ночь неподалёку Фили и Кили: - Но мы тут, дядя! – улыбающийся шире своих усов Фили явно вспомнил что-то забавное. - Это не мы, дядя! – расплывшийся в улыбке Кили поднял лохматую голову. Торин явственно не хотел просыпаться и пробормотал что-то нелестное про королевский долг, приобнял Бильбо крепче, хоббитянке даже стало любопытно – объятия проходили по стратегическим местам, неужели не почувствовал? Сонная мысль Торина плавно добрела до вывода, что племянники отозвались как-то издалека, да и не по десять им лет, чтобы опять дядю терроризировать, когда из-под руки раздалось подозрительное «кхем-кхем!», произнесенное явно женским голосом. Дубощит резко распахнул свои синющие глаза тогда, когда Бильбо уже почти успела обидеться – её грудь, определённо, можно отличить от мужской, особенно на ощупь! Торин в эту секунду подумал, что давненько ему не хотелось сгореть со стыда, и вот момент настал. Пару мгновений посверлив зарумянившуюся Бильбо ошарашенным взглядом, Торин наконец поспешно разомкнул руки и несколько неловко оправдался: - Простите, мисс Бэггинс, но пара знакомых нам обоим оболтусов когда-то очень любила запинать меня во сне и проредить мне волосы! Торин встал, погрозил кулаком окончательно развеселившимся племянникам, но не смог сдержать улыбки. Где-то совершенным фоном прошла мысль о жуткой рани, в которую приходится подниматься во имя монаршего долга и великих целей, а усталость-то никуда не девается! Гномы вокруг тоже начали потихоньку просыпаться, с интересом переглядывались, выпытывали у хихикающих племянников Торина причину их веселья, широко улыбались, посматривая на своего короля и Взломщицу, копошились, перебирая развешанные накануне для просушки вещи – в общем, самая обычная утренняя возня. Легкий шорох гальки под подошвой сапог и едва слышный звук натягиваемой тетивы Бильбо услышала лишь в последний момент – за пару секунд до того, как из-за кустов выступил высокий незнакомец. А в следующий момент произошло несколько событий одновременно: ярко полыхнул в лучах солнца наконечник направленной на гномов стрелы, Торин быстро ступил вперед, закрывая собой Бильбо, а Двалин подхватил валявшуюся на берегу корягу и приготовился ей обороняться. Бильбо притаилась за спиной Торина, в надежде, что вооруженный человек ее не заметил, и тогда, в случае атаки, она сможет оказаться тем самым козырем в рукаве, что поможет решить исход сражения в их пользу. Ее опасения почти подтвердились, когда незнакомец быстро и точно всадил стрелу в крепко зажатую в руках Двалина корягу, а следующим молниеносным выстрелом выбил булыжник из рук Кили. Бильбо была готова к схватке, однако лучник больше не сделал ни одного выстрела, лишь наложил на тетиву новую стрелу и пригрозил, что убьет любого, кто хотя бы дернется. Бильбо, по-прежнему оставаясь скрытой за широкой спиной гномьего короля, стояла, положа руку на рукоять меча, готовясь ринуться вперед в любую минуту, но тут ее внимание привлек Балин. Седой гном смотрел куда-то в сторону, и выражение его лица явно говорило о том, что он заметил нечто очень интересное. Бильбо проследила за его взглядом и увидела, что немного ниже по течению реки пришвартована лодка. - Ты ведь из Озерного города? Это твоя лодка? Ты случайно не сдаешь ее внаем? – поинтересовался Балин у лучника. - А вы кто такие? И куда держите путь? – спросил в свою очередь человек. - О, мы простые торговцы. Идем из Синих гор, чтобы навестить родню в Железных холмах, - дружелюбно улыбнулся в ответ седовласый гном. - Неужели? – лучник, как оказалось, неплохо разбирался в географии. - Далеко же вы забрели, - недоверчиво улыбнулся он, сильнее натягивая тетиву. – Железные холмы совсем в другой стороне. - Боюсь, это моя вина, - подала голос Бильбо, выступая из-за спины гномьего короля и занимая стратегическую позицию прямо перед вооруженным незнакомцем, так, что острие стрелы почти упиралось ей в грудь. – Господа гномы оказались настолько в стороне от своего маршрута из-за меня. Торин, дернувшийся было на выручку своей Взломщице, застыл на месте в нерешительности. Бильбо выглядела как-то по-другому. То есть, с одной стороны, это была та же самая хоббитянка, что преодолела десятки лиг вместе с его отрядом, одетая в привычный, видавший виды сюртучок и с забавными пушистыми кудряшками на голове, но с другой… Торин попытался понять, что именно его смутило и вдруг осознал, что перед ним сейчас стоит вовсе не его Взломщица, не лихая разведчица из клана боевых хоббитов, как представил ее Гендальф, не та улыбчивая, веселая Бильбо с цепким, оценивающим взглядом, способная организовать дерзкий побег из-под носа у эльфов, играючи заколоть огромного варга и порубить в капусту гигантских пауков, нет. Перед взорами изумленных гномов предстала очаровательная в своей беззащитности юная барышня из Шира, которая смотрела на вооруженного луком человека широко распахнутыми испуганными глазами, немного смущенная, взволнованная и очень-очень хрупкая. Последнее поразило Торина больше всего – то есть он всегда знал, что хоббитянка по сравнению с гномами маленькая и слабая… ладно, относительно слабая, но сейчас Бильбо была просто воплощением беззащитности, нежности и женственности. Даже ножны на ее поясе были пристегнуты неправильно, словно она в жизни не держала в руках оружия и понятия не имела, с какой стороны к нему подойти. Бильбо сложила руки на груди в молитвенном жесте, ее кудри, отливавшие на солнце темным золотом, падали на лицо сильнее, чем обычно, отчего вид у хоббитянки был какой-то немного взъерошенный, словно у маленькой перепуганной птички, а огромные голубые глаза на пол-лица делали ее похожей на потерявшегося ребенка. Человек поспешно опустил лук, и Торин успел заметить в его глазах легкую растерянность. - Кто вы? – спросил он, обращаясь к хоббитянке. - Бильбо Бэггинс из Шира, - вежливо представилась та и снова уставилась на лучника своими невероятными глазищами. – Ах, не стреляйте, пожалуйста! Это я одна во всем виновата! Моя тетушка Мириам, что живет за Пустошью, очень больна. Я получила от нее весточку и решила отправиться в путь, дабы ухаживать за ней – ведь у нее совсем никого нет, кроме меня. Но я так спешила, что не стала идти по Восточному тракту, а решила срезать напрямую через лес, где на меня и напали орки. Эти добрые господа спасли меня и предложили проводить. Пока лучник оглядывал «добрых господ», Торин, стоящий рядом с Бильбо получил чувствительный тычок острым локтем под ребра, а Балин – многозначительный взгляд, и тут же согласно закивал. - Да-да, - подтвердил он, обращаясь к человеку, - не могли же мы допустить, чтобы юная барышня отправилась в столь опасный путь совсем одна. - Поэтому решили сопроводить ее до дома тетушки, а затем уже идти по собственным делам, - кивнул Торин. - Но как вас угораздило столкнуться с эльфами? – поинтересовался человек, убирая стрелу обратно в колчан, а лук – за спину. - О, это полностью моя вина! – вновь привлекла к себе внимание Бильбо. – Господа гномы предупреждали меня, что Лихолесье – владения короля Трандуила, а они не в ладах с лесными эльфами, и предлагали обойти лес. Но я так переживала за здоровье моей дорогой тетушки, что упросила их срезать путь и пойти напрямую – так и мы оказались в плену у эльфов. - И как же вам удалось сбежать? – спросил лучник уже скорее из интереса, чем от недоверия. - Это все благодаря Кили, - тут же нашлась Бильбо. И для пущей убедительности вытолкнула ошарашенного таким поворотом дела гнома вперед, не забыв ткнуть под ребра, чтобы очнулся и подыграл. - Точно! Так все и было! - затараторил Кили. – Я смог протиснуться между прутьями решетки, стащил ключи, выпустил всех, мы незаметно забрались в бочки, и эльфы сплавили нас вместе с остальными пустыми бочками. Так мы и оказались здесь. Гномы дружно закивали, поддерживая рассказ Кили, и человек, видимо, поверил окончательно. - Мое имя Бард, - представился он и тут же получил в ответ широкую искреннюю улыбку от Бильбо. Даже чересчур широкую и слишком уж искреннюю, по мнению Торина. Пока подгорный король был занят тем, что пытался не скрежетать зубами и натянуть на лицо более-менее дружелюбное выражение, Бильбо поведала Барду о том, что, сбежав из эльфийского плена, они остались без припасов, теплых вещей и без оружия. А ведь на носу зима, да и места здесь беспокойные – глаза девушки округлились от ужаса - Бильбо слышала об огромных пауках, промышляющих неподалеку, да и орки опять же! И не будет ли Бард так добр, что проводит путников в Озерный город, чтобы они смогли приобрести все необходимое и подготовиться к дальнейшей дороге. На что Бард, сочувственно покивав, ответил, что в город им никак нельзя, поскольку Бургомистр очень дружен с королем Трандуилом и как раз сейчас в Эсгароте гостят эльфы. Бильбо, казалось, была совершенно обескуражена этой новостью – словно Озерный город был ее последней надеждой, которая разбилась вдребезги о суровую реальность. Торин едва челюсть от удивления не уронил, когда увидел, как глаза Бильбо заволокло слезами, очаровательный маленький носик покраснел и хоббитянка вдруг стала выглядеть такой несчастной и потерянной, что Торин огромным усилием воли подавил в себе желание шагнуть к своей Взломщице и заключить ее в объятия. На Барда же слезы Бильбо произвели не меньшее впечатление, и он поспешно предложил тайком провести весь отряд в город, спрятать у себя в доме, пообещав, что раздобудет для них все необходимое, а потом также тайно вывезет их за пределы Эсгарота. Получив столь щедрое предложение помощи, Бильбо преобразилась в то же мгновение: непролившиеся слезы заблестели в глазах бриллиантами, сделав ее взгляд лучистым и ярким, а на губах заиграла такая счастливая и благодарная улыбка, что в ответ невольно заулыбались все вокруг. Глядя на новый образ Бильбо, Торин вдруг даже засомневался, а была ли на самом деле та бойкая и боевая Взломщица или вот это сейчас и есть настоящая Бильбо: такая по-женски слабая, хрупкая, беззащитная и немного смущающаяся. Такой образ женщины был Торину знаком и понятен – конечно, гномки отличались сильным характером и несгибаемой волей, однако женские слабости были им не чужды. В то время как Бильбо с первого дня знакомства проявляла себя слишком уж самостоятельной, независимой и самоуверенной – небезосновательно, как был вынужден признать Торин. Король неожиданно поймал себя на том, что ему будет жаль, если та прежняя Бильбо не вернется. Пока Торин пытался привести в порядок мысли, Бард обрисовал свой план тайного проникновения в город и принялся с помощью гномов закатывать пустые бочки на свою лодку. Разумеется, подгорный король этому Барду-лучнику не доверял, однако выбора у них не было, и пришлось Торину вновь полезать в бочку. Остальные члены отряда тоже заняли свои места. А неуверенно топтавшейся у бочки хоббитянке Бард поспешно подал руку и помог забраться внутрь, за что был удостоен благодарной улыбки от Бильбо и свирепого взгляда от Торина. Нет, этот человек подгорному королю определенно не нравился. А после того как на сидящего в бочке и пылающего праведным гневом предводителя отряда посыпалась дохлая рыба, Торин начал всерьез подумывать об убийстве.