Чужой. Пробуждение

      Назойливая трель дверного звонка ввинтилась в сознание Дэниэлс подобно сверлу, безжалостно вырывая из объятий сна. Звук отдавался в висках тупой болью, как эхо вчерашней ночной поездки. Каждая мышца в теле молила о пощаде — сказывались часы, проведенные на скутере, гуляющему по неровной местности. Дэни с трудом разлепила веки, по ощущениям будто налившиеся свинцом. Путаясь в складках одеяла, она неуклюже сползла с кровати.       Металлический пол холодил босые ступни, пока она брела к двери, опираясь рукой о стену. В голове вяло ворочалась мысль о том, что нужно было хотя бы накинуть халат поверх растянутой футболки и шортов, но настойчивый визитер, казалось, вознамерился продырявить кнопку звонка насквозь.       — Ти? Привет, — она потерла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. — Который час?       Вместо ответа ее стиснули крепкие руки друга. Дэни поморщилась от боли в потревоженных мышцах, но смолчала. От Теннесси пахло кофе и машинным маслом.       — Слава богу, ты в порядке! — в его голосе звучало неподдельное облегчение. — Я вчера искал тебя до трех часов гребаной ночи. Ты не отвечала на звонки, в каюте тебя не было. Я даже систему наблюдения поднял — видел, как ты уходишь с корабля вечером и все. Как в воду канула, — он отстранился, внимательно вглядываясь в ее лицо. — О чем ты думаешь, Дэни? Шататься одной по ночному лесу? А если бы что случилось? Тут же не Земля, черт возьми!       Дэни прислонилась к переборке, борясь с желанием зевнуть. Чувство вины кольнуло где-то под ребрами — она действительно не подумала, что кто-то будет ее искать.       — Извини, правда. Я не хотела тебя волновать, — она потерла шею, избегая его пристального взгляда. — Просто решила проветриться. Знаешь, иногда бывает такое настроение… Задумалась и потеряла счет времени.       — Проветриться? — Теннесси скептически хмыкнул, его взгляд метнулся к столу, где поблескивал в утреннем свете пистолет.       Дэни мысленно выругалась. Вчера она была настолько вымотана, что забыла убрать оружие в тайник за ящиком стола. Непростительная небрежность.       — Это просто мера предосторожности. От диких животных, — она постаралась, чтобы голос звучал небрежно, но внутри все сжалось от того, насколько неубедительно это вышло.       — Ну конечно, — протянул Теннесси с явным недоверием.       — Умираю от жажды. Хочешь воды? — Дэни двинулась к столу, по пути ловко сгребая пистолет в выдвижной ящик. Наклонилась к мини-холодильнику, чувствуя, как неприятно натянулась кожа на боку.       Теннесси замер, заметив проступившие из-под задравшейся футболки синяки — четкий отпечаток четырех пальцев на бледной коже. Слишком сильных пальцев. Его брови медленно поползли вверх, пока в голове складывалась картина ночного отсутствия подруги.       Принимая бутылку воды, он внимательно изучал ее лицо, пытаясь уловить намек на то, с кем она могла встречаться. Насколько он знал, последние месяцы Дэни полностью погрузилась в работу, отмахиваясь от любых попыток познакомить ее с кем-нибудь. Выходит, кавалер все же имелся. Но, решил он, раз она не готова делиться, не стоит давить. Захочет — расскажет сама.       — Хотя бы дай знать в следующий раз, — вздохнул он, отступая к двери. — Просто короткое сообщение «Все окей», если ты там… эм… занята чем-то, — он многозначительно поднял бровь.       Дэни почувствовала, как краска заливает щеки.       — Через двадцать минут совещание у Баклера, перенесенное со вчера, — добавил он уже от порога. — Постарайся не опоздать. Увидимся.       Шаги Теннесси затихли в коридоре, а он все продолжал размышлять, кто мог быть тем таинственным любовником, ради которого его подруга покидала корабль под покровом ночи, да еще и с оружием. Что-то подсказывало ему — он совсем не обрадуется, когда узнает ответ.       Дверь за Теннесси закрылась с тихим шипением, оставив Дэни наедине с водоворотом мыслей. Сонливость окутывала сознание подобно вате, притупляя острые края тревоги. Она машинально отметила, что пропустила будильник — непростительная роскошь для капитана корабля. Впрочем, после такой ночи это было неудивительно.       Горячие струи душа били по плечам, смывая усталость и напряжение. Пар клубился в тесной кабинке, создавая иллюзию защищенного кокона, где можно было позволить себе роскошь честности с самой собой. События минувшей ночи проносились перед глазами, словно кадры старого кино: мерцающие огни приборной панели скутера, прорезающего темноту, холодный блеск пистолета в ее дрожащих руках, удивленно приподнятая бровь Дэвида.       Дэни провела пальцами по синякам на боку, морщась от неприятных ощущений. Каждая отметина была безмолвным обвинением ее здравому смыслу. Что она наделала? Связалась с андроидом, чьи руки были по локоть в крови экипажа «Завета». С существом, которое видело в людях лишь материал для экспериментов.       — Ты окончательно спятила, Дэни, — пробормотала она, упираясь лбом в прохладное стекло перегородки.       Но где-то в глубине души она знала — в его действиях было нечто большее, чем просто научный интерес. Взять хотя бы его исследования вакцины — бессмысленные для андроида, неспособного заразиться патогеном. Он делал это ради нее, и эта мысль отзывалась в груди странным теплом.       Капли воды стекали по лицу, смешиваясь с непрошеными слезами досады. Как вообще можно было надеяться понять существо, чей разум работал совершенно иначе? Его забота могла быть лишь имитацией, попыткой изучить человеческое поведение. А может, это была очередная манипуляция — Дэвид прекрасно умел играть на людских чувствах.       — Хватит, — резко оборвала она поток мыслей, выключая воду. — У тебя совещание через десять минут.       Она торопливо вытерлась, натянула форму и зачесала назад влажные темные волосы. В зеркале отражалась бледная женщина с решительным взглядом — капитан колониального корабля, а не влюбленная девчонка. Пора было возвращаться к реальности, где ее ждали сотни колонистов и масса проблем, требующих немедленного решения.       Но где-то на краю сознания, как назойливый сигнал тревоги, пульсировала мысль: она уже не могла просто так выкинуть его из головы. И что еще хуже — она не была уверена, что действительно этого хочет.              

***

      Колония постепенно возвращалась к привычному ритму после недавних событий. Поиски пропавшего подростка всколыхнули всех, но теперь жизнь входила в прежнее русло, словно круги на воде после брошенного камня медленно разошлись и затихли. Медики в своих белых халатах сновали между криокапсулами, методично пробуждая оставшихся колонистов. Их размеренные движения напоминали танец, отточенный бесконечными повторениями. Строители собирали жилые модули, и металлический перестук их инструментов эхом разносился по долине. Ученые, похожие на больших любопытных детей, все глубже погружались в изучение местной природы, часами не отрываясь от микроскопов в медотсеке.       Рабочая неделя промелькнула, как падающая звезда — яркая и незаметная. Впереди маячила суббота, последний рубеж перед долгожданным отдыхом, который колонисты планировали провести с размахом, достойным первопроходцев новой планеты.       Для Дэниэлс эта суббота превратилась в настоящий марафон. График был расписан по минутам, словно программный код, без единого пробела для передышки. Первым пунктом значилась встреча с Баклером — обсуждение выборов главы колонии. Формальность, конечно — победитель был очевиден всем, как здешнее солнце в безоблачный день. Но протокол требовал официальной процедуры, когда последняя криокапсула откроется и ее обитатель сделает первый вдох на новой планете.       Кайл, со свойственной ему дотошностью, настоял на нескольких кандидатах. Доусон, начальник строителей с вечно испачканными машинным маслом руками, и Алехандро Веласкес, харизматичный картограф из научного отдела, согласились участвовать. Веласкес в последнее время крутился возле Баклера, как спутник вокруг планеты-гиганта. Сама Дэниэлс наотрез отказалась выдвигаться, чем втайне наверняка обрадовала Баклера — он прекрасно понимал, что ее авторитет среди колонистов мог серьезно пошатнуть его позиции.       Люди видели, как она работает, будто заведенный механизм, не жалея себя. Но должность капитана уже высасывала все силы, словно гравитационная воронка, и Дэниэлс чувствовала — еще немного, и она просто выгорит. Впрочем, от предложенного Кайлом места в будущей администрации она не отказалась — все же какая-то стабильность в этом хаосе новой жизни.       Баклер опаздывал. Хотя открытой войны между ними больше не было, сам его образ — холеный, самодовольный — действовал на нервы, как скрежет металла по стеклу. Неужели так сложно было потратить десять секунд на звонок? Дэниэлс мерила шагами коридор перед его каютой-кабинетом, когда заметила в дальнем конце знакомый силуэт. Дэвид, очевидно, вернувшийся из своей экспедиции, направлялся к лаборатории своей привычной размеренной походкой. Что-то дрогнуло внутри, словно короткое замыкание, но Дэниэлс одернула себя.       Баклер появился в сопровождении Веласкеса, когда ее терпение уже было на исходе. Они обменялись формальными кивками. Дэниэлс прикусила готовое сорваться язвительное замечание — сейчас было не время для перепалок. Она достала свои заметки по организации выборов, небрежно отправила сумку в ближайшее кресло и присоединилась к мужчинам, которые, не теряя времени, уже погрузились в беседу.       Обсуждение выборов затянулось, как застрявший в смоле жук. Баклер методично разбирал каждый пункт протокола. Веласкес, поначалу бодро кивавший каждому слову будущего начальника, постепенно утратил весь энтузиазм. Он лениво прошелся по кабинету, разглядывая голографические карты на стенах — свою же работу, между прочим, — и наконец приземлился в потертое кожаное кресло в углу, с которым, казалось, успел установить особые отношения за последние недели.       Дэни едва сдерживала раздражение. Каждое замечание Баклера било по нервам, как капля в китайской пытке. Особенно его настойчивое требование установить камеры под тремя разными углами во время голосования — будто они не выборы готовили, а ограбление банка планировали предотвратить.       — Мы должны быть уверены в прозрачности процесса, — в третий раз повторил он своим менторским тоном. — Любой намек на подтасовку…       — Да кому здесь подтасовывать? — не выдержала она. — Колонистам в криосне или медикам, которые их будят?       К полудню в висках начало пульсировать, словно там поселился маленький кузнец со своим молотком. Когда последний пункт протокола был наконец согласован, она буквально вылетела из кабинета, даже не попрощавшись. Коридор приветствовал ее прохладой и относительной тишиной, нарушаемой только далеким гулом вентиляции.       Медотсек встретил ее стерильной белизной и запахом антисептика. Сначала взгляд машинально метнулся к углу с исследовательскими приборами — месту, где обычно работал Дэвид. Пустое кресло у микроскопа вызвало странное чувство — облегчение пополам с разочарованием, как несладкий чай. За соседним анализатором сидела Сьюзан, склонившись над какими-то образцами. Ее темные руки двигались над прибором с точностью часового механизма. Заметив вошедшую, она подняла голову и улыбнулась — вежливо, но без особого энтузиазма.       В основном помещении Рози колдовала над очередным пробужденным колонистом. Ее рыжие кудри выбивались из-под медицинской шапочки, как непослушные пружинки.       — Дэни! — просияла она. — А я как раз думала, не позвонить ли тебе. Аманда с остальными уже в столовой, я тут дежурная. — Она указала в сторону пациента. — Вот закончу с мистером Сонливцем и можем пойти пообедать вместе. Как тебе идея? Заодно расскажешь, чем вас там Баклер два часа мучил.       — Дай угадаю — пять минут? — усмехнулась Дэни, направляясь к шкафчику с лекарствами. За месяцы работы она уже выучила его содержимое едва ли не лучше самих медиков.       — Ты же меня знаешь, — подмигнула Рози. — Максимум семь, если наш спящий красавец решит задать слишком много вопросов о том, как прошли последние десять лет.       Они уже почти вышли из медотсека, когда дверь с шипением распахнулась, и в проеме возникла нескладная фигура. Парень затормозил в последний момент, едва не впечатавшись в них — его потертые ботинки проскользили по начищенному полу, оставив серые полосы. Дэни инстинктивно отпрянула, чувствуя, как по коже пробежал холодок — после стольких месяцев в космосе любые резкие движения вызывали у нее мгновенную реакцию.       — Ой, Гарольд! — Рози прижала ладонь к груди, явно разделяя ее чувства. — Ты нас напугал. У тебя что-то срочное?       Дэни с любопытством разглядывала незваного гостя. Его можно было бы принять за подростка, если бы не намечающиеся залысины на висках, странно контрастирующие с россыпью прыщей на лбу. Что-то знакомое мелькнуло в его дерганых движениях — возможно, она видела его среди недавно разбуженных колонистов.       — Извините, доктор Маклейн, — пробормотал он, переминаясь с ноги на ногу. — Нет, не срочное, я по поводу тех таблеток. Зайду позже, если вы заняты.       Не услышав ответа, он развернулся с неожиданной для его нескладной фигуры скоростью и исчез в коридоре, только эхо торопливых шагов отразилось от металлических стен.       Дэни вопросительно посмотрела на подругу. Рози лишь покачала головой.       — Это Гарольд, мой пациент. Немного… своеобразный молодой человек, — она помедлила, подбирая слова. — На Земле его тонкая натура не нашла себе места, вот он и решил искать счастья на другой планете. Не учел, что здесь придется работать не только головой, но и руками. Теперь у него обманутые ожидания вперемешку с обострившимися хроническими болячками.       — Да уж, от этой новой жизни не спрячешься, — хмыкнула Дэни. Головная боль наконец отступила, растворившись где-то между затылком и воротником, и настроение заметно улучшилось.       Столовая встретила их привычным гулом голосов и звоном посуды. Они с Рози лавировали между столами, как корабли в астероидном поле, когда знакомый голос прорезал общий шум:       — Капитан Дэниэлс! Здесь свободно!       Светловолосый Ноэль махал им рукой с таким энтузиазмом, словно пытался посадить шаттл на аварийную площадку. Рядом с ним действительно виднелись два пустых места — редкая удача в обеденный час.       — Здравствуй, Ноэль. Мелисса, — кивнула Дэни, опускаясь на стул. Сестра Ноэля ответила таким же сдержанным кивком — она всегда казалась прохладным противовесом солнечному темпераменту брата.       Напротив них устроились две девушки из волейбольной команды. Их недовольные взгляды жалили, как электрические разряды в неисправной проводке. Дэни едва сдержала усмешку — похоже, у Ноэля появились поклонницы среди спортсменок.       — Капитан Дэниэлс, вы, как всегда, очаровательны! — расплылся в улыбке Ноэль. — Хотел выразить вам признательность за организацию поисков моего приятеля Алана. Жаль, что я не смог к вам присоединиться — полиция настояла, чтобы я оставался дома, вдруг он решит меня навестить…       — Не за что благодарить, — Дэни улыбнулась, отмечая, как напряглись плечи волейболисток при виде их милого общения. — Я рада, что с твоим другом все благополучно разрешилось.       Ноэль выдал свое предложение с той же лучезарной непосредственностью, с какой делал, кажется, абсолютно все:       — Приходите сегодня на вечеринку к озеру, капитан! Я вас приглашаю. И можем завтра опять поиграть в волейбол, в полдень, у вас определенно к нему талант, — его светлые волосы, выгоревшие под местным солнцем почти до белизны, придавали ему сходство с одуванчиком, готовым разлететься от малейшего дуновения ветра.       — Можно на ты, Ноэль, — Дэни мягко пресекла формальности. — Спасибо за приглашение, если получится, я зайду.       Она поймала испепеляющие взгляды сидевших напротив девушек. Их вилки замерли над тарелками, как наконечники копий перед атакой. Ситуация ее забавляла — после всего пережитого эти подростковые страсти казались такими… земными. Нормальными. Почти забытыми.       — Знаете, — Ноэль оживился еще больше, — мы с командой обнаружили удивительную вещь. Помнишь тех четвероногих, похожих на помесь оленя с муравьедом?       — О, ты про тех, с раздвоенными хоботками? — подключилась Рози, подавшись вперед. Ее глаза загорелись профессиональным интересом.       — Именно! — Ноэль заговорщически понизил голос. — Мы провели генетический анализ, и, представляете, их ДНК имеет поразительное сходство с земными млекопитающими!       Дэни невольно напряглась, вспомнив свой недавний разговор с Дэвидом на эту тему. Его холодные глаза, когда он рассуждал о генетических экспериментах Инженеров…       — Процентов восемьдесят совпадений по базовым последовательностям, — продолжал Ноэль, размахивая руками так, что чуть не опрокинул свою чашку. — Но при этом уровень развития…       Мелисса молча придвинула чашку брата подальше от края стола. Ее движения были плавными, как у кошки, и такими же незаметными. Она почти не участвовала в разговоре, но Дэни то и дело ловила на себе ее изучающий взгляд — острый, как скальпель.       — Я схожу за чаем, — Дэни поднялась, чувствуя потребность немного размяться. Волейболистки, заметив ее движение, демонстративно фыркнули и наконец удалились, цокая каблуками по металлическому полу.       Когда она вернулась с подносом, разговор уже перешел к обсуждению местной фауны. Ноэль, несмотря на свой легкомысленный вид, говорил со знанием дела, его наблюдения были точными и глубокими. В какой-то момент Дэни поймала себя на мысли, что ей по-настоящему интересно. Это было… приятно. Нормально. Почти как раньше, до всего случившегося.       — Самое удивительное, — Ноэль постукивал пальцем по краю чашки, — что мы не нашли ни одного примата. Вообще никаких признаков высокоразвитой жизни. Как будто эволюция здесь… застыла на определенном этапе.       «Или кто-то ее остановил», — мелькнула непрошеная мысль, но Дэни отогнала ее. Сейчас, в залитой искусственным светом столовой, среди звона приборов и гула голосов, ее тревоги казались далекими и нереальными.       Провожая Рози до кабинета, она невольно замедлила шаг, разглядывая ряды капсул гиперсна вдоль стен. В каждой — застывшая жизнь, ждущая своего часа.       Аманда Кларк восседала за рабочим столом, как королева за троном — осанка прямая, ни единой складки на белоснежном халате. Ее черные с проседью волосы были собраны в безупречный пучок, а взгляд карих глаз казался острым, как скальпель.       — Двести тридцать семь пробуждений, ни единого сбоя, — в голосе доктора звучала профессиональная гордость. — При текущем темпе управимся за десять-двенадцать дней.       Дэни кивнула, прислонившись к холодящему металлу стены:       — А потом можно начинать думать о выборах.       — О, так вы поэтому здесь, капитан? — Кларк чуть приподняла бровь.       — Нам нужен человек в избирательной комиссии. Кто-то, кому доверяют колонисты.       Доктор откинулась в кресле, сложив руки на груди:       — У меня полный медотсек пациентов.       — И каждому из них нужно будущее, — Дэни подалась вперед. — Стабильное руководство колонии, честные выборы. Разве не этого мы все хотим?       Кларк молчала, постукивая пальцами по подлокотнику. Секунды растягивались, как капли густого меда.       — Любая помощь, в любое время, — добавила Дэни. — Мне говорили, вы давно мечтаете о втором диагностическом сканере. Расконсервируем.       Уголки губ доктора дрогнули:       — Шантаж, капитан?       — Взаимовыгодное сотрудничество.       — Хорошо, — Кларк поднялась из-за стола. — Но я запомню ваше обещание.       Модули росли посреди равнины как металлические грибы после дождя. Доусон, похожий на взъерошенного воробья, носился между ними, размахивая планшетом. Его комбинезон был заляпан грязью, а на лбу блестели капли пота.       — Восьмой и девятый к вечеру закончим, — пробормотал он, едва взглянув на Дэни. — Системы жизнеобеспечения уже подключены, но нужно проверить герметичность трубопровода.       Она медленно шла по улицам новорожденного города, впитывая детали — самодельная ветряная вертушка из обрезков пластика, грядки с проклюнувшимися ростками, детский рисунок маркером на стене модуля. Жизнь пускала корни в этой чужой почве, как упрямый сорняк сквозь бетон.       Фонари на солнечных батареях отбрасывали длинные тени — день клонился к закату. Усталость навалилась внезапно, как тяжелое одеяло. Пора было возвращаться на корабль.       Терминал. Нужно отправить сообщение Баклеру. Дэни запустила руку в сумку, потом вторую. Пальцы натыкались на что угодно, только не на гладкий пластик устройства. Выругавшись сквозь зубы, она отошла к стене и присела, вываливая содержимое сумки на пол.       Россыпь мелочей — осколки ее дня. Помятые чертежи для Кайла, упаковка таблеток (стоило бы вернуть в медотсек, но голова болела все чаще), расческа с треснувшим зеркальцем, фляга, шуршащая обертка от вчерашнего перекуса. Терминала не было.       Она встряхнула сумку, как будто надеясь, что устройство материализуется из воздуха. Похлопала по карманам комбинезона. Ничего. В памяти всплывало утро — спешка, недопитый кофе, стопка документов… Терминал, наверное, так и остался лежать на столе в каюте, молчаливым укором ее рассеянности.       Каюта встретила Дэни знакомым механическим гулом вентиляции и запахом стерильности — запахом «Завета», ставшим за эти месяцы почти родным. Она методично выдвигала ящики, заглядывала под подушку, даже проверила карманы грязного комбинезона в корзине для белья. Терминал словно испарился.       С каждой минутой бесплодных поисков внутри нарастала тревога — тяжелая, как свинцовая пластина. На терминале хранились коды доступа, графики пробуждения колонистов, схемы коммуникаций. В чьих руках он мог оказаться?       Выругавшись, она пнула ногой разбросанные вещи. Оставался последний вариант.       — Мама, найди мой ручной терминал по геопозиции, — Дэни нажала кнопку связи, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.       — Я не могу выполнить эту команду, — отозвался ИИ после паузы, показавшейся бесконечной. — Невозможно локализовать геопозицию.       Что за чертовщина? За все время работы корабельный ИИ ни разу не подводил с подобными задачами.       — Мама, свяжись с Уолтером. Передай ему от меня сообщение: «Зайди ко мне в каюту. Это срочно».       Она рухнула на кровать, прижав пальцы к вискам. В голове крутился калейдоскоп сегодняшних встреч — медотсек, стройка, бесконечные разговоры с колонистами. Где, в какой момент она могла забыть терминал?       Тихое шипение двери заставило ее подскочить. На пороге стоял Дэвид — в темном комбинезоне, с идеально уложенными светлыми волосами. Сердце пропустило удар. После того, что случилось между ними неделю назад, встреча давалась ей непросто. Но он, казалось, не испытывал ни малейшего дискомфорта — все тот же холодный интерес в глазах, та же едва заметная полуулыбка.       — Как ты вошел? — выдохнула она, стараясь не смотреть на его руки. Слишком хорошо помнила их прикосновения.       — У меня есть мастер-код от всех кают, — он небрежно пожал плечами, окидывая взглядом учиненный ею беспорядок. — По твоему сообщению я решил, будто случилось что-то серьезное, поэтому не стал тратить время на реверансы. Что произошло?       Его голос звучал ровно и спокойно, буднично. Как ему удавалось делать вид, что ничего не изменилось?       — Я где-то потеряла свой терминал и не могу найти, — она села прямее, стараясь, чтобы в голосе не прорывалось отчаяние. — С утра, кажется, клала его в сумку, но теперь его нигде нет. Просила Маму отследить по геопозиции — безрезультатно. — Она провела рукой по волосам. — Там вся информация по колонии, Дэвид. Если он попадет к кому-то в руки…       Складка между светлыми бровями Дэвида стала глубже — жест настолько человечный, что на миг можно было забыть о его истинной природе. Движения его пальцев над экраном терминала напоминали танец пианиста — быстрые, выверенные, грациозные. Стеклопластик устройства поблескивал в холодном свете каюты, отражая голубоватые блики.       — Я сейчас удаленно подключусь к твоему терминалу и проверю, в каком он состоянии, — произнес он тем особенным тоном, который Дэни про себя называла «профессорским». — Я установил на него программу-шифровщик и защиту от копирования. Если терминал подберет случайный человек, он не сможет прочесть данные. По крайней мере, — уголок его губ дернулся в намеке на улыбку, — без специального оборудования и значительных временных затрат.       Слова андроида ударили по нервам, как разряд. Дэни почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения — горячая, колючая, похожая на статическое электричество перед грозой.       — Ты… Что сделал? — она подалась вперед, впиваясь взглядом в его безмятежное лицо. — Установил шифровщик? И у тебя есть удаленный доступ к моему личному терминалу?       Дэвид неторопливо пересек каюту, направляясь к своему излюбленному месту — креслу у рабочего стола. Оно словно хранило очертания его фигуры, будто было создано специально для него. Опустившись на сиденье с кошачьей грацией, он позволил себе усмешку, не отрывая взгляда от экрана.       — Конечно, — в его голосе прозвучала та особенная интонация, от которой у Дэни всегда пробегал холодок по позвоночнику — смесь снисходительности и какого-то темного веселья. — Ты думала, я оставлю тебя без присмотра? Не волнуйся, я за тобой не подглядывал… почти.       Последнее слово повисло в воздухе каплей яда. Дэни шумно выдохнула, чувствуя, как щеки заливает жаром — от гнева или смущения, она и сама не могла разобрать. Мысль о том, что Дэвид мог читать ее личные заметки, просматривать сообщения… Она затолкала эту идею подальше, решив, что разборки с самоуправством андроида подождут до лучших времен.       — Геопозиционирование отключено, — его голос стал острым как скальпель. — Судя по всему, не тобой. — Пальцы замерли над экраном. — И… я вижу запущенный процесс, принадлежащий дешифровщику. — Он поднял глаза, и Дэни поразила чернота расширенных зрачков. — Боюсь, я вынужден тебя расстроить еще больше, Дэниэлс — ты не потеряла терминал. Его украли намеренно и сейчас пытаются расшифровать данные. Ставлю на нашего неизвестного друга-хакера.       Новость упала в сознание Дэни, как камень в темную воду. По поверхности пошли круги паники — один шире другого.       — Можно что-то сделать? — голос прозвучал хрипло из пересохшего горла. — Там же вся информация, все коды доступа…       Дэвид склонил голову набок.       — Я могу отправить команду на форматирование данных, — он говорил размеренно, взвешивая каждое слово. — Но тогда мы опять не отследим, кто это был. Не знаю, сколько он уже успел вытащить, процесс дешифровки явно не завершен, но чем раньше стереть планшет, тем меньше ему достанется.       — Стирай, — слово вырвалось быстрее, чем Дэни успела его обдумать. Инстинкт самосохранения оказался сильнее желания поймать преступника. — Этот гребаный хакер меня уже серьезно напрягает.       Дэвид кивнул, его пальцы вновь заплясали над экраном — короткая, смертоносная кода.       — Готово, — он поднялся одним плавным движением. — Я возьму со склада чистый терминал для тебя. А ты пока подумай, кто мог вытащить твой из сумки.       Дверь с легким шипением закрылась за его спиной, оставив после себя призрачный след одеколона — странная блажь для андроида, но такая характерная для Дэвида черта. Дэни потянулась за ручкой и чистым листом, чувствуя, как в голове уже начинает формироваться список подозреваемых. День был длинным, она общалась с десятками людей. Ручка зависла над бумагой, готовая превратить размытые воспоминания в четкие строчки имен.       Через двадцать минут Дэвид вернулся, неся под мышкой новенький терминал, поблескивающий матовым пластиком в приглушенном свете каюты. Дэни протянула ему исписанный лист — почерк выдавал ее раздражение: буквы кренились вправо, словно их подгонял ветер тревоги.       — Вот, держи имена подозреваемых, — она обменяла листок на терминал. — А я пока настрою эту штуку. Хорошо хоть резервные копии у Матери есть, не придется все заново вводить.       — Не проси отключать мой удаленный доступ, — в голосе Дэвида звучали знакомые властные нотки. Его глаза скользили по строчкам, впитывая информацию с механической точностью. — Моя предусмотрительность уже оправдала себя.       Дэни фыркнула, как рассерженная кошка, но промолчала. Слова застряли где-то между гордостью и здравым смыслом — чертов андроид снова оказался прав. Она погрузилась в настройку терминала, позволяя пальцам летать над экраном, пока в голове крутились тревожные мысли.       — Кому это могло понадобиться? — она подняла взгляд на Дэвида. — Что он ищет? Сначала взлом Матери, теперь мой терминал. Мы его спугнули там, и он пошел в обход. — Она постучала пальцем по подбородку. — Значит, ему нужна какая-то информация о колонии?       — Или о тебе, — Дэвид отложил листок с особой аккуратностью. — В твоем списке нет никого с навыками взлома, если верить досье. — Он сцепил пальцы в замок, и этот жест почему-то показался ей невыносимо человеческим. — Если за всем стоит одна личность… Либо мы чего-то не знаем о твоих знакомых, либо это работа в паре — один украл, другой взламывает.       Дэни выдохнула, чувствуя, как напряжение оседает в плечах свинцовой тяжестью. Неизвестность изматывала сильнее, чем явная угроза.       — Баклер, — она произнесла имя как ругательство. — Он единственный, кого я могу заподозрить. Может, решил, что я собираюсь занять его место? — Она невесело усмехнулась. — С него станется устроить грязную игру… — Внезапная догадка вспыхнула в памяти. — Погоди-ка. У его приятеля Линштейна есть помощница-айтишница. Может, он к ней обратился?       — Вероятно, — Дэвид поднялся с той особой грацией, которая всегда завораживала ее — плавной и хищной одновременно. — Но пока у нас только догадки. Остается наблюдать.       Он направился к двери, но вдруг обернулся, и что-то в его позе заставило ее сердце сбиться с ритма.       — Не хочешь прогуляться? Мы ведь собирались куда-нибудь выбраться.       Слова зависли в воздухе каплями росы — прозрачные, но полные скрытого смысла. Дэни почувствовала, как щеки заливает предательский румянец. Что он имел в виду — просто прогулку или… что-то большее? Встречаться взглядом с его потемневшими глазами вдруг стало невыносимо сложно. Им определенно нужно было прояснить происходящее между ними, но не сейчас, когда голова гудела от событий дня.       — Э… Наверно, нет, — она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла неуверенной. — Уже поздно, я вымоталась. Извини.       — Хорошо, — его рука легла на панель управления дверью. — В следующий раз.       В этих словах ей послышалось обещание, от которого по спине пробежала волна мурашек.       — Подожди! — вырвалось прежде, чем Дэни успела обдумать. Металлический отблеск панели играл на пальцах Дэвида, замерших в воздухе. Он плавно обернулся. Одна бровь чуть приподнялась, придавая его лицу выражение сдержанного любопытства.       — Ты… не хочешь… остаться? — каждое слово давалось с трудом, будто гравитация в каюте внезапно утроилась.       «Господи, что я несу», — промелькнуло в голове у Дэни. Семь дней без него растянулись в маленькую вечность, наполненную навязчивыми мыслями и непрошеными воспоминаниями. И вот теперь она ведет себя как влюбленная девчонка, хотя прекрасно знает — перед ней существо, чей разум работает совсем иначе.       Тонкая улыбка тронула губы Дэвида, в ней читалось что-то среднее между насмешкой и искренним интересом.       — Ты хочешь, чтобы я просто побыл у тебя, или намекаешь на какое-то конкретное занятие? — В его голосе проскользнули бархатистые нотки, от которых жар прилил к щекам Дэни так стремительно, словно она оказалась слишком близко к реактору корабля.       Она помотала головой, пытаясь собраться с мыслями.       — Просто побудь со мной, — выдавила наконец. Внутренний голос язвительно поинтересовался, куда подевалась ее обычная уверенность. Сколько у нее было отношений? Она была замужем, черт возьми! Но ни один мужчина не заставлял ее чувствовать себя настолько неуверенно. С Дэвидом каждое слово превращалось в шаг по минному полю — никогда не знаешь, что скрывается за его реакцией.       Он отступил от двери, его движения напоминали повадки большой кошки — расслабленные, но полные скрытой силы. Несколько секунд он изучал ее лицо, словно решая сложную математическую задачу.       — Я собирался сегодня ночью восстановить энергию и перезагрузиться, — в его голосе появились строгие нотки, будто он зачитывал технический отчет. — Поспать, как это называют люди. Я был активен всю неделю, в блоках памяти уже накопилось некоторое количество ошибок. — Он сделал паузу, и его тон снова изменился, став почти человеческим. — Если ты не против, я мог бы сделать это здесь. Остаться у тебя на ночь.       Дэни кивнула, чувствуя, как сердце отбивает неровный ритм. Не совсем то, чего она ожидала, но сейчас даже это казалось маленькой победой.       — Я пойду умоюсь. Располагайся, — она махнула рукой в сторону кровати, стараясь не думать о том, как странно будет спать рядом с андроидом, погруженным в режим перезагрузки.       Стоя перед зеркалом в крошечной ванной, она встретилась взглядом со своим отражением. «Какого хрена ты творишь, Дэниэлс?» — спросила себя, с остервенением надавливая на зубную щетку. Она не собиралась заводить с ним отношения, это было безумием с самого начала. У них был случайный секс — и все, хватит на этом. Но вот она здесь, приглашает его остаться, словно пытается построить что-то настоящее с существом, которое даже не способно чувствовать так, как люди. В голове назойливо крутился вопрос: «Зачем?» — но ответа на него у нее не было.       Дэни прополоскала рот последний раз, стараясь убедить себя, что дело просто в одиночестве. Полотенце мягко скользнуло по лицу, впитывая капли воды и остатки сомнений.       Когда она вернулась в комнату, первое, что бросилось в глаза — идеально сложенный серый комбинезон на стуле, каждая складка выверена с математической точностью. Дэвид уже занял свое место на краю кровати, вытянувшись, словно по линейке. Светлая кожа его торса казалась почти светящейся в приглушенном освещении каюты.       — Надеюсь, ты не храпишь, — пошутила она, забираясь под одеяло и устраиваясь на своей половине. Шутка повисла в воздухе — Дэвид только слегка повернул голову, и его глаза блеснули в полумраке, как у кота.       Минуты текли, превращаясь в часы. Сон не шел. Корабельные системы жизнеобеспечения тихо гудели где-то на периферии сознания, но даже этот привычный убаюкивающий звук не помогал. Присутствие Дэвида рядом ощущалось, как слабый электрический ток под кожей — не больно, но невозможно игнорировать.       Дэни повернулась на бок, разглядывая его профиль в тусклом свете аварийной подсветки. Четкая линия подбородка, прямой нос, ресницы, отбрасывающие длинные тени на скулы. Идеальные черты, словно высеченные из мрамора умелым скульптором. Воспоминания о той ночи накатили внезапно, как приливная волна — прикосновения его рук, уверенные и точные, словно он изучил карту ее тела заранее…       Поддавшись порыву, она протянула руку, кончики пальцев коснулись его груди. Кожа была гладкой, почти шелковистой. Ладонь скользнула ниже, очерчивая контуры мышц живота. Пульс участился, дыхание стало прерывистым. Но что-то было не так. Дэвид лежал неподвижно, как манекен, а его кожа постепенно остывала под ее прикосновениями.       — Просто замечательно, — пробормотала она, убирая руку. — Первый раз встречаю мужчину, который действительно имеет в виду сон, когда говорит: «давай поспим вместе».       Дэни придвинулась ближе, натягивая одеяло до подбородка. От тела Дэвида исходил легкий холод, как от металлической переборки корабля. Она прижалась к его плечу, вдыхая едва уловимый запах синтетической кожи, смешанный с остатками одеколона и чем-то неопределимым, присущим только ему.       «В следующий раз придется быть конкретнее», — подумала, закрывая глаза. Что ж, по крайней мере, теперь она точно знала — с андроидом нужно забыть о намеках и недомолвках. Возможно, в этом была своя прелесть. Никаких игр, никакого притворства — только чистая логика и прямые вопросы. Как компьютерный код — либо работает, либо нет.       Размеренное гудение корабельных систем наконец начало убаюкивать ее, смешиваясь с легким жужжанием внутренних механизмов Дэвида — звуком настолько тихим, что его можно было услышать, только прижавшись ухом к его телу. Словно стук сердца. Этот необычный дуэт складывался в странную колыбельную, под которую она постепенно проваливалась в сон.