Чужой. Пробуждение

      Стопка документов едва не выскользнула из вспотевших пальцев. Дэни сжала их крепче, чувствуя, как бумага мнется в ее захвате. Пистолет в другой руке на контрасте казался неестественно тяжелым.       — Ты обманул меня! — слова вырвались сами собой, обжигая горло. — Я доверяла тебе, а ты занимался своими мерзкими экспериментами у меня за спиной!       Металлические панели пола едва слышно скрипнули под его ногами. Дэвид двигался плавно, с кошачьей грацией, почти незаметно сокращая расстояние между ними.       — Я тебя не обманывал, — его голос звучал мягко, успокаивающе. — Всего лишь слегка не договаривал.       Голубоватый рассеянный свет ламп почти не отбрасывал тени, превращая маленькую комнату в клетку. Через приоткрытую дверь проникал прохладный ночной воздух, пахнущий сосновой хвоей, но все равно было сложно дышать.       — Стой на месте! — Дэни качнула пистолетом, подчеркивая приказ. Ствол смотрел точно в центр его груди. — Не приближайся! Держи руки на виду!       Он медленно поднял ладони до уровня плеч, и улыбка, скользнувшая по его губам, заставила ее похолодеть. Та самая улыбка, от которой еще недавно замирало сердце. Каждое его движение излучало привычную силу, теперь это пугало Дэни еще больше.       — Я не думаю, что ты в меня выстрелишь, Дэниэлс.       «Выстрелю, еще как выстрелю», — подумала она, борясь с предательской дрожью в руках. Бумаги с его записями жгли пальцы, словно раскаленное железо.       — Я с удовольствием пущу пулю тебе в голову, только дай повод, — ее голос звенел от ярости. — Ты все это время манипулировал мной, играл свои извращенные игры с моим разумом. — Горечь подступила к горлу. — Как я могла быть столь наивна и не замечать этого? Поверила, что ты изменился, прикрывала тебя, переживала за тебя!       Он склонил голову набок, рассматривая ее с неприкрытым интересом. В тусклом свете настенной лампы глаза Дэвида с расширенными зрачками казались почти черными, гипнотически притягивающими взгляд.       — С моей стороны не было никаких манипуляций. Все твои реакции на меня были естественными, что вызывает у меня истинное удовольствие, — его губы изогнулись в ухмылке.       Тошнота подкатила к горлу. Ей хотелось содрать с себя кожу, стереть все воспоминания о том, как она позволяла ему прикасаться к себе.       — Какая же я дура. — Слова горчили на языке. — Я видела в тебе не то, чем ты являешься на самом деле. Как я могла повестись на твой спектакль? — Она перевела дыхание, следя за каждым его движением. — А ты не преминул воспользоваться этой возможностью, ты использовал меня, чтобы продолжать свои опыты! Где мальчик, Дэвид? Ты уже убил его или сделал с ним что-то похуже смерти?       — Мальчик? — Он приподнял бровь с почти театральным удивлением. — О чем ты?       — Не притворяйся, что не знаешь, о чем я! — Ее голос эхом отразился от стен. — Мы сегодня весь день искали его, прочесывали лес! Не нашли никаких следов. — Дэни сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь в голосе. — Я не сразу догадалась, что произошло, а ты добыл себе очередной образец для исследования! Говори, где он!       Сквозь приоткрытое окно доносился стрекот сверчков, напоминая о том, что где-то там, за пределами этой комнаты, существует нормальный мир. Идеальные черты синтетического лица казались высеченными из мрамора, но глаза горели живым, опасным огнем.       — Я не трогал никакого мальчика, Дэниэлс, — Дэвид медленно покачал головой. — Мои исследования еще не дошли до фазы испытаний на людях…       — О боже! «Фаза испытаний на людях»… — Дэни почувствовала, как в груди зарождается истерический смех. Она подняла глаза к потолку, пытаясь справиться с внезапным головокружением. Когда она снова посмотрела на Дэвида, ей показалось, что расстояние между ними сократилось еще на шаг. — Как же наивно было надеяться, что ты остановишься. Твои драгоценные мутанты всегда важнее человеческих жизней, не так ли?       Дэвид нахмурился, и это выражение непонимания на его лице, казавшееся таким искренним, вызвало в ней смешанное чувство раздражения и необъяснимой тоски — а ведь она почти поверила в его человечность.       — Прекрати этот спектакль! — она крепче сжала пистолет. — Можешь не изображать невинность. Второй раз я на это не куплюсь. Теперь я вспомнила, какое ты чудовище.       Прохладный ночной ветер колыхнул жалюзи, и по коже Дэни пробежали мурашки — то ли от холода, то ли от того, как внимательно Дэвид изучал ее лицо. Затем он кивнул на измятые листы в ее руке.       — Сколько ты успела прочитать? — спросил он неожиданно.       — Достаточно, чтобы понять — ты все еще экспериментируешь с патогеном, — она взглянула на бумаги так, словно те были пропитаны ядом. — Ты никогда и не собирался останавливаться, верно?       — Теперь мне очевидно, что ты прочла недостаточно, — в его голосе появились незнакомые нотки. — Прочти последний абзац на этой странице.       Дэни хмыкнула, не опуская пистолет.       — Это очередная твоя уловка, чтобы отвлечь меня?       — Дэниэлс, — он произнес ее имя со странной нежностью. — У меня нет намерений нападать на тебя или причинять вред. Я понимаю, что ты больше не веришь мне, но прошу — прочти последний абзац. Ради того настоящего, что между нами было, доверься мне еще лишь раз.       Она молчала, лихорадочно просчитывая варианты. За время их разговора он мог напасть с десяток раз, но не сделал этого. Что-то в его голосе заставляло ее колебаться — то же самое, что когда-то подтолкнуло поверить, будто в этом совершенном теле живет настоящая душа. Дэвид словно пытался сказать ей что-то важное. «Последний раз, — подумала она, чувствуя, как предательски сжимается сердце. — В последний раз я позволю себе эту слабость».       Дэни медленно подняла листы, не выпуская Дэвида из поля зрения. Ее взгляд метался между строчками и его лицом, когда она начала читать вслух, готовая в любой момент спустить курок.       «Очевидно, что… нейтрализовать патоген… после попадания в организм… не представляется возможным… единственный путь — сформировать специфический иммунитет… обучив В-клетки распознавать антигены наночастиц и выдавать вторичный иммунный ответ на заражение… позволяя Т-клеткам быстро уничтожить чужеродный агент. Для создания рекомбинантной вакцины необходимо выделить специфичный для наночастиц и относительно безвредный белок-антиген…»       Научные термины плясали перед глазами, но чем дольше Дэни вчитывалась в убористый почерк, тем сильнее те ее поглощали. Весь мир сузился до этих исписанных страниц. Она уже не следила за Дэвидом так пристально — взгляд жадно метался по строчкам, пытаясь ухватить ускользающий смысл. Где-то на краю сознания появилась мысль о том, как глупо было отвлекаться, но она не могла остановиться. Последние фразы она проглотила залпом, потом медленно подняла голову.       — Ты… хочешь создать вакцину? — собственный голос показался ей чужим. Мысли роились в ее мозгу, не помещаясь в голове.       Дэвид медленно опустил руки и позволил себе легкую улыбку. Кивнул.       — В человеческом организме довольно продвинутая система защиты от чужеродного вторжения, — пояснил он с лекторскими нотками в голосе. — Я уверен, что если ее обучить соответствующим образом, она справится с небольшими количествами патогена.       Он махнул рукой в сторону металлических полок, где в клетке копошились белые мыши.       — Мои подопытные. Я не приступлю к испытаниям на людях, пока не буду уверен в безопасности вакцины.       Дэни опустила пистолет, но пальцы все еще сжимали рукоять. В мыслях царил хаос — словно кто-то перетряхнул коробку с пазлами, и теперь все кусочки нужно было собирать заново.       — Но… зачем? — она покачала головой, пытаясь осознать то, что никак не помещалось в черепную коробку.       Дэвид сделал осторожный шаг вперед.       — Подумай, Дэниэлс, — проговорил он вкрадчиво. — Какова вероятность встретить планету, идеально подходящую для жизни людей на таком малом расстоянии от Земли? Тот же состав воздуха, схожая флора и фауна, чей генетический код очень напоминает земной? Большое количество пригодного в пищу мяса и зелени?       Дэни машинально потерла висок свободной рукой. Тот был мокрым от пота.       — Несколько. Если считать Землю и Рай, будет пять планет, — она нахмурилась. — Я не думала, что это необычно.       — О, это достаточно необычно — встретить хотя бы одну планету Земного типа на таком расстоянии от нашей. А мы обнаружили еще четыре, и это как минимум.       Дэни моргнула, и режущие глаза блики от лабораторного оборудования на секунду размылись.       — На что ты намекаешь? — переспросила она, все еще не понимая, куда ведет андроид.       — На то, что эти планеты могли быть терраформированы, — голос Дэвида звучал почти гипнотически мягко.       Он приблизился — слишком близко для простого разговора, — и она заглянула снизу вверх в его глаза. Такие настоящие, с едва уловимым голубым мерцанием. Металлический вагончик вдруг стал невыносимо тесным — Дэни чувствовала спиной край стола, заваленного пробирками. От Дэвида исходило легкое тепло.       — Мы знаем, что Инженеры прилетали на Землю, засеяли ее жизнью. Держали как запасной вариант, исследовательский полигон, — Дэвид говорил размеренно. — Думаю, Оригае-6 — одна из этих терраформированных планет. И таких планет шесть, если считать LV-223. У нее почти идентичный состав атмосферы, только с превышением углекислого газа. Процесс так и не завершился после аварии.       — То есть Инженеры терраформировали этот мир, сделав его пригодным для жизни? — Дэни почувствовала, как по спине пробежал мороз. Картина мира, которую она выстроила за последние месяцы, начала рассыпаться.       — Да, — Дэвид кивнул. — И сейчас, когда их родная планета заражена, у них может появиться желание вернуться на свою запасную базу. Построить здесь новый мир. Небольшой дозы патогена хватит, чтобы быстро устранить нежданных захватчиков в лице людей и не заразить планету. Я уверен, они выберут именно этот способ.       В клетке на полке пискнула мышь, и Дэни вздрогнула. Все эти колбы, пробирки, записи — они складывались в совершенно новую картину.       — Поэтому ты начал создавать вакцину от патогена? — собственный голос показался чужим. — Чтобы защитить нас?       Дэвид поднял руку, словно хотел коснуться ее плеча, но остановился на полпути, и этот незавершенный жест почему-то взволновал ее больше, чем возможное прикосновение.       — Чтобы защитить тебя, — поправил Дэвид и улыбнулся своей особенной улыбкой, обычно предназначенной только ей. — Раз мы уже не можем отсюда улететь, нужно быть готовыми к неожиданному визиту.       Дэни опустила взгляд на пистолет в своей руке. Оружие вдруг показалось нелепым, грубым. Она щелкнула предохранителем и положила пистолет на стол, подальше от себя. Металл глухо стукнул о столешницу.       Закрыв лицо руками, она силилась собрать разбегающиеся мысли. В голове крутилось дурацкое «а ведь он пытался объяснить».       — О боже, Дэвид, мне так жаль, — голос звучал глухо сквозь пальцы. — Я и понятия не имела, что ты делаешь вакцину.       — Я понимаю, что дал тебе достаточно поводов для недоверия, — в его словах сквозила легкая грусть. — Твой ход мыслей был обоснован.       Резкий писк терминала заставил ее подпрыгнуть. В тишине лаборатории звук показался оглушительным. Дэни вытащила устройство из заднего кармана — экран мигал, сигнализируя о входящем сообщении. Она машинально нажала на прием.       — Дэни, милая, не могу тебя найти или дозвониться, — раздался из динамика голос Теннесси. — Если ты пошла искать мальчика по темноте, срочно возвращайся. Стивенсоны только что сообщили — Алан пришел домой. Негодник ушел не к озеру, где мы его искали, а в другую сторону, за ферму, целый день шатался там у речушки. Нажрался диких ягод, получил несварение. Сейчас ему полегчало, он опять проголодался и притопал домой как ни в чем не бывало. Так что иди к себе и ложись спать с чистой совестью.       Мальчишка, объевшийся ягод у реки — такая простая, земная проблема. Дэни почувствовала, как истерический смешок подступает к горлу.       — Все хорошо, что хорошо кончается, — заметил Дэвид. — Жаль, что меня не было с вами, я бы наверняка выследил мальчика.       Дэни подняла голову, всматриваясь в знакомые черты — четкие линии скул, прямой нос, легкая полуулыбка. Он казался сейчас таким… человечным. Непривычно уязвимым. Все это время, пока она изводила себя подозрениями, он методично работал над их безопасностью. Над ее безопасностью.       — Я не должна была тебя подозревать. — Внутри разрасталось болезненное чувство вины, смешанное с восхищением его упорством и преданностью.       Дэвид осторожно взял ее за плечи. От его прикосновений по коже пробежали мурашки — его руки были теплыми.       — Не кори себя. Я прекрасно понимаю, почему ты сделала такие выводы, — в его голосе проскользнула затаенная горечь. — Я… я действительно совершил много непростительных по людским меркам поступков. И знаю, что ты никогда теперь не будешь мне доверять…       — Нет, Дэвид, — она отчаянно подалась вперед. Металлический край стола впился в бедро, но Дэни едва замечала неудобство. — Я должна была доверять тебе! Ты изменился, я видела это. Прости меня…       Она была очень зла на саму себя, что так несправедливо к нему отнеслась. Слова казались пустыми, бессмысленными. Как объяснить Дэвиду, что она понимает теперь — все его действия были продиктованы заботой? Пускай даже под людьми, которых он намеревался защитить, он подразумевал только ее одну. А она ворвалась со своими подозрениями, с обвинениями в похищении и убийстве, это было по отношению к нему столь… некрасиво. Наставила на него оружие. Она даже боялась представить, что он сейчас ощущает, насколько разочарован в ней. Сама она чувствовала себя предательницей.       В висках стучала кровь. Пробирки звякнули за спиной, когда она неловко оперлась на стол. Взгляд Дэни метался по его расстроенному лицу, пока она пыталась придумать какие-то аргументы, показать, как ей жаль, что она не верила ему. Доказать, что ей важны его чувства. Что он нужен ей.       Не давая себе времени на сомнения, она потянулась вверх, обхватила ладонями его щеки. Кожа под пальцами была теплой. Дэвид замер, глядя на нее с легким удивлением. Сердце пропустило удар, когда она преодолела последние сантиметры между ними и прижалась к его губам.       Секунду, две он оставался неподвижным. Затем его руки скользнули по ее спине, притягивая ближе. Он ответил на поцелуй — осторожно, словно пробуя на вкус новый эксперимент. Дэни переместила ладони на его затылок, зарываясь пальцами в мягкие волосы. Углубила поцелуй, чувствуя, как рушатся последние барьеры недоверия между ними.       Дэвид подался вперед, вжимая ее в край стола. Его сдержанность таяла с каждым мгновением — он целовал ее уже увереннее, более властно. Язык скользнул по ее губам, проникая глубже, повторяя те движения, которым она сама его научила. Дэни прижалась к нему всем телом, растворяясь в ощущениях. Где-то на периферии сознания мелькнула мысль о том, что, возможно, она совершает ошибку. Но сейчас, когда его руки уверенно держали ее, а губы настойчиво ласкали ее рот, она не могла найти в себе сил об этом беспокоиться.       Флуоресцентные лампы мерцали под потолком лаборатории, отбрасывая холодные блики на стеклянные поверхности. Металлический стол, к которому Дэвид ее прижимал, впивался в бедра, но это ощущение казалось далеким, незначительным. Сейчас все ее внимание сконцентрировалось на его прикосновениях, на его тепле, его близости.       Его руки, поначалу нервные и неуверенные, теперь двигались с удивительной грацией. Пальцы скользили вверх по ее телу, изучая каждый изгиб, каждый сантиметр, словно он создавал в памяти детальную карту ее тела. От этих прикосновений внутри разливалось томительное тепло. Напряжение последних минут таяло, уступая место чему-то совершенно иному — глубокому, тягучему желанию.       Дэни пропустила сквозь пальцы его светлые волосы, наслаждаясь их шелковистостью. Второй рукой она вцепилась в его плечо в поисках опоры в этом водовороте ощущений. Его мускулы под ее ладонью были твердыми и напряженными.       Он отстранился, давая ей вдохнуть, но остался так близко, что она чувствовала его дыхание на своих губах. Его глаза, обычно холодные и расчетливые, сейчас потемнели от желания. В их глубине плескалось что-то необузданное, опасное — и от этого еще более притягательное. Его руки продолжали свое путешествие по ее спине, от этих прикосновений по телу расходились волны жара.       Внезапно его пальцы скользнули в отросшие волосы на ее затылке, слегка потянули, заставляя запрокинуть голову. Все звуки утонули в шуме крови в ушах. Его губы коснулись шеи — сначала легко, почти невесомо, затем все увереннее, настойчивее. Он двигался медленно, методично, словно проводил самый важный эксперимент в своей жизни. Каждое прикосновение посылало электрический разряд по ее нервам.       Воздух в лаборатории, недавно прохладный и стерильный, казался густым и горячим. Дэни судорожно хватала его ртом, пока Дэвид чертил влажную дорожку поцелуев от ключицы к подбородку. Холодок от испаряющейся влаги на коже только усиливал ощущения. Стон сорвался с ее губ прежде, чем она успела его сдержать.       Он вернулся к ее губам, но лишь дразняще коснулся их. Его лоб прижался к ее лбу, глаза были закрыты, а голос, обычно ровный и контролируемый, прозвучал хрипло:       — Еще немного, и я не смогу остановиться.       В его словах слышалось предупреждение, но Дэни уже давно перешла точку невозврата. Все сомнения остались позади. Сейчас существовало только это яростное, всепоглощающее желание быть ближе.       — Я не хочу, чтобы ты останавливался.       Дэни потянулась к его губам, и в этот раз их поцелуй был подобен грозе — неудержимый, сметающий все преграды на своем пути. Одним уверенным движением Дэвид смахнул бумаги со стола, и они разлетелись по полу белыми листами. Впрочем, ни один из них даже не заметил этого хаоса — весь мир сузился до прикосновений друг к другу.       Его руки обхватили ее бедра, уверенно и сильно, приподнимая и усаживая на освободившийся стол с такой легкостью, словно она ничего не весила. От этой силы, тщательно контролируемой и все же очевидной, у Дэни перехватило дыхание.       Она раздвинула ноги, позволяя ему прижаться ближе, и ощутила его желание — такое же неистовое, как и ее собственное. Взгляд Дэвида затуманился, и в нем Дэни видела отражение того же первобытного, необузданного голода, что пылал в ней самой. Это было за гранью логики и здравого смысла — просто чистое, неконтролируемое притяжение двух существ друг к другу.       Его рука скользнула по ее животу вверх, и даже сквозь ткань майки прикосновения обжигали кожу. Когда пальцы Дэвида нашли ее сосок, начиная дразнить его выверенными движениями, Дэни не сдержала судорожного вздоха. Он внимательно всматривался в ее лицо, словно впитывая каждую реакцию, каждый оттенок эмоций, и безошибочно находил те прикосновения, от которых она начинала дрожать. Вторая рука спустилась к поясу ее штанов, ловко расстегивая пуговицы одну за другой.       Дэни не собиралась оставаться в роли пассивного наблюдателя. Ее пальцы нашли застежку его комбинезона, потянули вниз молнию. Она жадно скользнула ладонями под ткань, разводя ее в стороны, наслаждаясь ощущением горячей кожи под своими руками. Когда она добралась до его плеч, мышцы под ее пальцами напряглись, перекатываясь словно волны под поверхностью океана. Дэвид плавным движением освободился от рукавов, и Дэни позволила своим рукам скользить по его груди и животу, упиваясь каждым изгибом рельефного торса, его мощью, скрытой под кожей.       В его глазах плескалась тьма — опасная и манящая одновременно, но Дэни не чувствовала страха. Только острое, пьянящее возбуждение от осознания того, что этот невероятно сильный мужчина сейчас полностью в ее власти, так же как и она — в его.       Ткань поддалась его рукам, когда он потянул вниз ее штаны вместе с бельем. Дэни оперлась ладонями о прохладную поверхность стола и приподнялась, позволяя ему раздеть себя. Его пальцы скользили по ее коже, оставляя за собой дорожки мурашек, пока он стягивал одежду до ее колен. Опустившись вниз, Дэвид занялся шнурками на ее ботинках, и каждое его неторопливое движение только усиливало напряжение, звеневшее между ними.       Не в силах больше ждать, Дэни стянула майку через голову. Прохладный воздух коснулся разгоряченной кожи, но она едва заметила это — жар, пульсирующий внизу живота, казалось, плавил ее изнутри. Она невольно заерзала на столе, не в силах справиться с нетерпением, охватившим все ее тело.       Освободив ее от обуви и остатков одежды, Дэвид замер на корточках между ее разведенных ног. Его взгляд медленно скользил снизу вверх по ее фигуре — жадный, внимательный, полный неприкрытого восхищения. В его глазах не было и тени притворства или наигранности — только чистое, искреннее желание, от которого у Дэни перехватывало дыхание.       Его губы прижались к внутренней стороне ее бедра, и она вздрогнула от этого интимного прикосновения. Ладони Дэвида легли на ее голени и двинулись вверх, оглаживая каждый изгиб. Он поднимался медленно, не отрывая рук от ее тела, словно не мог насытиться прикосновениями. Его левая рука властно обхватила ее талию, а правая продолжила свой путь по бедру и скользнула между ног.       Когда его пальцы коснулись ее там, где она была уже влажной от возбуждения, Дэни резко втянула воздух сквозь зубы. Его движения были уверенными и точными, каждое выверено, но в то же время исполнено такой чувственности, что у нее кружилась голова. Она шире развела ноги и откинулась назад, опираясь на его плечи, отдаваясь этим восхитительным ощущениям. Его внимательный взгляд ловил каждую ее реакцию, каждый вздох, каждую дрожь, и от этого пристального внимания возбуждение становилось еще острее.       Томительно долгое время Дэвид изучал ее тело, осторожно поглаживая маленький бугорок и скользя по уже влажным складкам. Проник двумя пальцами внутрь, мышечные стенки тут же сжались вокруг. Он находил чувствительные точки, поэкспериментировал с ними, меняя силу нажатия, пока Дэни задыхалась в его руках. Она могла только сбивчиво стонать, но Дэвиду этого хватало — он внимательно вглядывался в ее лицо, наслаждаясь ее эмоциями и запоминая, от чего ее реакции сильнее. Он играл с ней и дразнил, то подводя к разрядке, то замедляясь с лукавой улыбкой.       Собравшись с оставшимися силами, Дэни дотянулась и обхватила ладонью твердый член через ткань. От его размера и упругости что-то сладко заныло внутри. Видимо, создатели предусматривали разные варианты использования этого идеального тела, и Дэни не собиралась задумываться о морали — сейчас они оба хотели одного. Она потянула комбинезон за край вниз, и Дэвид, считав намек, отступил на шаг назад, снял одежду до конца. Тут же вернулся обратно, притягивая к себе за бедра и прижимаясь к ее горячей и влажной промежности.       Дэни обхватила его за шею и жадно впилась в его губы. Больше не медля, Дэвид плавно вошел в ее разгоряченное тело до упора и замер. Дэни задохнулась от чувства растяжения и наполненности, захлестнувшего ее до краев.       — Это лучше, чем я себе представлял, — прошептал Дэвид в ее губы.       Он начал медленно двигаться. Ощущения заставляли все ее нервные окончания гореть, буквально разрывали ее. Дэни судорожно вцепилась пальцами в его плечи, а ноги скрестила позади, притягивая ближе. Ей хотелось чувствовать его еще глубже, еще сильнее. Возбужденный узел в ее животе завязался до предела, норовя взорваться в любой момент. Дэвид, ощутив ее реакцию, неожиданно замедлился и остановился.       Дэни непонимающе распахнула глаза и встретилась с ним взглядом. В том стояло искреннее наслаждение ее удивлением и своим контролем над ней.       — Не так быстро, Дэниэлс. — Ехидная улыбка изогнула его губы.       Он прижался к ее рту, проникая в него языком. Дэни, которая всеми силами пыталась удержать отступающую волну, умоляюще прошептала ему в губы:       — Пожалуйста, Дэвид…       Его чуть безумный взгляд был наполнен удовольствием от ее отзывчивости. Неспешно Дэвид двинулся вперед, входя глубже, чем раньше, и тут же отступая. Едва промелькнувшая на грани сознания боль тут же растворилась в захлестнувшем Дэни диком возбуждении.       — Так ты хочешь? — его горячий шепот обдал ее ухо. Дэвид вновь остановился. Дэни захныкала и, сильнее сжав его плечи, хотела было двинуться бедрами навстречу, но он легко удержал ее одной рукой, не позволяя самой насадиться на его член. — Скажи мне…       — Да, пожалуйста… Еще… — простонала она в отчаянии.       Удовлетворенно ухмыльнувшись, Дэвид продолжил двигаться, идеально повторяя амплитуду и снова вызывая у нее вспышки легкой боли, смешивающейся с удовольствием. От этих восхитительно периодичных ощущений Дэни полностью потеряла голову, выгибаясь в его руках. Он чуть увеличил темп, толкая ее за эту грань к долгожданной разрядке. Сейчас она была в его власти, вся трепетала от его движений и стонала его имя. Он явно почувствовал, когда она начала дрожать мелкой дрожью — прижался к ее приоткрытому рту и скользнул в него языком, заполняя собой.       Неожиданное ощущение двойного проникновения вызвало у Дэни долгожданный взрыв и сильнейшую волну, расходящуюся от него по всему телу. Она выгнула спину, максимально прижимаясь к Дэвиду и теряя реальность от острого пронизывающего наслаждения. Он чуть отстранился, жадно разглядывая ее искаженное сладкой мукой лицо, и этого хватило, чтобы его сенсоры переполнились от ощущений и волна из электрических импульсов пронеслась и по его телу, принося приятную разрядку.       Дэни обессиленно прижалась щекой к его плечу, вдыхая едва уловимый аромат синтетической кожи, смешанный с чем-то металлическим и прохладным — словно воздух перед грозой. Дэвид оперся руками на стол и опустился подбородком на ее плечо. Его прикосновения, еще минуту назад такие требовательные и властные, стали неожиданно мягкими, почти невесомыми. Какое-то время они просто стояли молча, заключив друг друга в объятия, восстанавливая дыхание. Точнее, дыхание восстанавливала только Дэни — Дэвид же просто держал ее, словно самое драгоценное, что у него было.       — Теперь я понимаю, почему люди так сходят с ума от этого незамысловатого процесса, — голос Дэвида едва уловимо подрагивал, и от этой внезапной человечности у Дэни что-то сжалось внутри. — Все ощущается совсем по-другому, чем кажется со стороны.       Дэни довольно улыбнулась, разглядывая его непривычно расслабленное лицо. То, обычно четкое и холодное, как линии чертежа, сейчас казалось мягче, живее. В голубых глазах плескалось что-то новое — смесь удивления и глубокого, почти животного удовлетворения. Ей было приятно, что именно она стала причиной настолько сильных эмоций, открыла для Дэвида новые грани ощущений — как физических, так и чувственных. Она не сомневалась в том, что процесс не был для него механическим — слишком живой была его реакция на близость, слишком настоящими были прикосновения.       — Я рада превзойти твои ожидания, — она провела пальцем по его ключице, наслаждаясь тем, как его кожа отзывается легкой дрожью. — В жизни бы не угадала, что ты раньше этого не делал, настолько все было… идеально.       — Я быстро учусь, — в его голосе послышались знакомые самодовольные нотки. — Правда, редко когда процесс обучения приносит столько удовольствия.       Он нехотя отошел к своему комбинезону и поднял тот с пола. Дэни поискала взглядом свои штаны, но нигде их не нашла. Андроид, увидев ее растерянность, ехидно ухмыльнулся, и в этой ухмылке было столько откровенности, что у Дэни затрепетало что-то внутри.       — Придется тебе ходить голой, — его глаза изучали ее тело с таким выражением, что она почувствовала, как краснеет, несмотря на все, только что случившееся между ними.       Все же сжалившись над ней, он наклонился за ее штанами под стол. Пока он там лазил, Дэни, все еще продолжавшая сидеть на столе, играючи погладила его босой ступней по голой спине, наслаждаясь контрастом между прохладной кожей Дэвида и своим разгоряченным телом.       Он показался из-под стола с ее штанами в руке. Хитро улыбнулся, оставаясь сидеть на корточках, и поцеловал ее колено, глядя ей в глаза. От этого взгляда — темного, голодного — по телу Дэни прокатилась новая волна возбуждения, но вдруг внезапно для себя она зевнула.       — Неожиданный эффект, — колко заметил Дэвид, выпрямляясь, но в его голосе слышалась скорее нежность, чем настоящая издевка.       — Извини, — Дэни потянулась, как сытая кошка. — Я с утра на ногах, весь день в лесу искали мальчика. А сейчас уже сколько? — она дотянулась до терминала, глянув на время. — Половина второго ночи?       — Пойдем, я отвезу тебя к колонии, — вздохнув, отозвался андроид. — Не хочу, чтобы ты уснула по пути и свалилась со скутера. А здесь, кроме стола и стула, никакой мебели. Я не собирался тут спать или принимать гостей. Хотя я рад, что ты приехала, — честно признался он, разглядывая неспешно одевающуюся Дэни.       — А где ксеноморфы? Ты же планировал, что они будут жить здесь? — заинтересовалась она, обводя взглядом лабораторию.       — Да. Но они решили иначе. Нашли небольшую пещеру в горах неподалеку и сделали там гнездо. Так что я обустроил здесь свою лабораторию, — объяснил ей синтетик.       Весь обратный путь Дэни дремала, устроившись на скутере позади Дэвида и прижавшись грудью к его спине. Второй машине он задал программу возвращения на автопилоте и отправил ту вперед. К четырем часам утра они наконец добрались. Засыпая на ходу, Дэни поплелась к своей каюте. Дэвид, проводив ее долгим задумчивым взглядом, развернул аэроскутер и растворился в ночи.