Путь Варвара: Расколем Лед и Сдуем Пламя

Сидя под ареной, я вслушивался в нарастающий шум битвы наверху. Крики людей и рычание зверей сливались в беспорядочную какофонию, которой, казалось, не будет конца. Четвёртый день турнира, проходивший под эгидой «битв со зверями», впечатлял своей жестокостью и отличался от предыдущих дней: многие гладиаторы возвращались покалеченными или их бесчувственные тела приносили стражники. Те, кого звери рвали на части, и вовсе не возвращались — похоже, в такой судьбе организаторы видели нечто естественное, превращая их в корм для хищников. Слушая эти мучительные звуки, я невольно погрузился в воспоминания о своей прошлой жизни. Когда-то там я сражался с демонами и нечистью, искренне веря, что именно они — источник мирового зла. Но теперь, в этом новом мире, оказалось, что настоящим воплощением жестокости способны стать обычные люди. Да что там «обычные люди» — я и сам далеко ушёл от идеала праведника, превратившись в орудие на потеху публике. В этой беспощадной игре убийство стало повседневностью, обесценив любой моральный закон. Я уже начал сомневаться, кто на самом деле является монстром: демоны, с которыми я когда-то боролся, или же те, кто проводит подобные кровавые турниры. Но пока на арене продолжались очередные бои, мне велено было ожидать приглашения на награждение — ведь по решению великих мастеров я стал чемпионом гладиаторов. В этот момент ко мне подошёл Гилмар — неприятный тип, что всегда держится самодовольно, будто у него нет ни единой проблемки в жизни. Он ухмыльнулся и вопросительно приподнял бровь. — Как дела, чемпион? Готов к награде? — протянул он насмешливо, явно провоцируя меня. Я равнодушно пожал плечами, давая понять, что меня мало волнуют его слова: — Лучше твоего, Гилмар, — ответил я с ноткой презрения. — Хочешь, можем поменяться местами? Думаю, тебе понравится. Гилмар хохотнул, всем своим видом показывая, что его не задевают мои попытки поддеть его. — Скоро ты выйдешь на арену, — тихо, но угрожающе продолжил он, и тут же посерьёзнел, приблизившись к клетке. — По приказу моего и твоего господина Хазара я объясню тебе одну важную вещь: когда наступит твоя очередь, тебе придётся сражаться не с гладиаторами, а со степными львами — прайдом храккаров. Он театрально сделал паузу, будто смакуя каждое сказанное слово: — Ты будешь без оружия и доспехов в момент, когда львов выпустят на арену. Оружие положат ровно посередине поля, на одинаковом расстоянии от тебя и этих чудовищ. Но, сам понимаешь, звери гораздо быстрее человека. Хазар полагает, что ты не успеешь схватить оружие раньше, чем они тебя порвут на куски, и предрекает тебе смерть — причём весьма мучительную. Хочешь, попробуй убедить его в обратном… Он так дает тебе шанс, вдруг ты правда какой-то особенный. Докажи это, ну или просто умри. Короче, думай, как остаться в живых, Жнец. Внутри меня вскипала ярость, а сам Гилмар, похоже, наслаждался моментом. Его самодовольная улыбка говорила, что для него вся эта ситуация — превосходное развлечение. — Ещё передать велено: если ты, каким-то чудом, сегодня не сдохнешь и сможешь выиграть, тебя наградят по настоящему, когда вернёмся домой. — Гилмар кивнул с видом «ничего не поделать». — Честно, Деймон, ты мне даже симпатичен. Не хотелось бы потом отскребать тебя с песка арены в виде пережёванных останков. — О да, Гилмар, — усмехнулся я ему в ответ. — Ты всегда умел утешить в трудную минуту. Надеюсь, что однажды мне выпадет случай увидеть, как твою рожу так же по кускам собирают с арены. Он расхохотался на прощанье, демонстративно не обращая внимания на мои угрозы, и скрылся за решётками прохода. — Мерзкий ублюдок, — буркнул я, смотря ему вслед. — Тебе бы самому попробовать этот «аттракцион» со львами, прежде чем веселиться. Однако мне некогда было долго злиться: нужно было срочно придумать план для выживания. Практически в любой ситуации есть лазейка, особенно если подключить смекалку и воспользоваться особенностями своей силы, скоростью и навыками воина. Мне оставалось только досконально обдумать, как опередить зверей, как минимум — раньше них добраться до оружия. — Ирония судьбы, — прошептал я, горько усмехаясь. — Там, в прошлом мире, я сражался с демонами. А здесь приходится убивать людей, которые порой куда страшнее любых порождений тьмы. Скользнул взглядом по тяжёлым дверям, ведущим на арену. За ними уже погибли десятки — а может, и сотни — таких же гладиаторов. Они умерли в угоду чьему-то праздному любопытству и садистскому азарту. Шансы на выживание у меня были невелики, но мысль о том, что я всё же могу перехитрить всех, зарождала в груди мстительную решимость. Я зло оскалился, словно отражая в себе то самое зверство, которое теперь окружало меня: «Мы ещё посмотрим, кто сегодня умрёт», — пронеслось у меня в голове. Спустя недолгое время ко мне явились стражники. Их лица были бесстрастны, будто сделаны из камня. — Твоя очередь, Жнец, — коротко сказал один из них, распахивая дверь моей клетки. Я встал, пытаясь не показать ни страха, ни колебаний. Напускная улыбка сама появилась на лице, скрывая ярость и презрение, разрывавшие меня изнутри. Я двинулся к выходу — к тому самому месту, где толпа, еще вчера боготворившая меня, сегодня с восторгом жаждала моей гибели. Люди были похожи на стаю хищных птиц, круживших в небе в предвкушении падали. Никого из них не интересовала моя жизнь — только зрелище. Громогласный ведущий, разгорячая публику, рассказывал о грозных храккарах: — Эти величественные звери, друзья мои, — возвещал он с пафосом, — настоящие повелители степей! Они быстрее ветра, ловчее барсов и гораздо опаснее простых львов. Они охотятся стаей, всегда координируя каждое движение. Сегодня у нас будет поистине незабываемое шоу! Я ощутил, как по телу разливается холодок адреналина, смешанный с дикой злостью. Обратился к своему внутреннему источнику магии, подстёгивая его, словно стравливая собак перед боем. Ворота со скрипом распахнулись, и мне в лицо ударил горячий, пропитанный кровью воздух. Запах зверей, страха и старой крови заставил меня сжать зубы. — Выпускайте львов, обед прибыл! — торжественно провозгласил ведущий. На другом конце арены раздался лязг подъёмной решётки. Оттуда плавно выступил огромный лев и три не менее внушительные львицы. Судя по их позам и тяжёлым шагам, это была хорошо слаженная стая хищников, натасканных на убийство. Посреди арены я увидел приподнятую платформу с разбросанным оружием: мечи, топоры, копья, кинжалы и щиты. Лёгкая ирония: вот оно, спасение, лежит в двух десятках шагов, но и звери уже готовы к рывку. «Надо бежать, пока они не взяли меня в кольцо», — мелькнуло в голове. Я кинулся вперёд со всех ног, пропуская через тело горячую волну магии, которая усиливала каждое движение. Лев, предводитель стаи, не заставил себя ждать: рыкнул и прыгнул наперерез. Всё вокруг словно затихло, а я сосредоточился на одной цели — успеть к оружию. Не добежав нескольких шагов, я выплеснул наружу всю ярость варвара в свой легендарный крик. Он больше походил на жуткий рёв, заставивший зверей опешить. Толпа зрителей тоже притихла на секунду — подобного они явно не ожидали. Все львицы, кроме главного льва, отступили назад, а он замешкался лишь на миг. Этого мгновения хватило, чтобы я схватил первое, что попалось под руку, — копьё. Недолго думая, метнул его в зверя. Тот рванулся в сторону, но копьё пробило львицу, стоявшую за ним. Она коротко взвизгнула и рухнула на песок без движения. Толпа взорвалась воплями восторга: публика любит кровь, особенно если хищника повергают на его глазах. Чувствуя, что каждая секунда на вес золота, я подхватил топор и щит, тут же рванув навстречу оставшимся хищникам. Главарь прайда пришёл в себя и, разъярённо рыча, прыгнул на меня. Я успел увернуться, проворно перепрыгнув через него, и в то же мгновение рубанул топором следующую львицу, ошеломлённую моим прыжком. Удар пришёлся прямо по морде, и она рухнула замертво. Но в этот же момент остальная пара зверей бросилась на меня: я перекатился, чтобы уклониться от когтей льва, и тут же почувствовал резкую боль — львица, оставшаяся в живых, распорола мне бедро. Разум прояснился от вспышки ярости. «Только не расслабляться!» — пронеслось в голове. Стиснув зубы, я саданул львицу краем щита по морде. Она взвизгнула и отскочила. Лев, видимо, подыскивал момент для атаки, но я не дал ему шанса — метнул в его сторону щит, чтобы отвлечь, и, пользуясь краткой заминкой, рубанул львицу топором. Лезвие снесло ей нижнюю челюсть, и зверь рухнул, захлёбываясь кровью. Но тут в спину мне врезался лев. Я не успел увернуться и, почувствовав его когти на своей коже, отлетел вперёд. Пару секунд я лежал, оглушённый, но, ухватившись за волю, вскочил и обернулся лицом к своей судьбе. Лев стоял возле убитой львицы, тихо рычал и обнюхивал её, словно понимал потерю своего прайда. Он обернулся ко мне, взгляд его был полон бешенства и жажды убивать. Но тем самым он дал мне время оправиться. Я, пригнувшись, швырнул топор изо всех сил. Лев попытался увернуться, однако топор попал ему в лапу и вспорол живот. Зверь рухнул на арену, ревя в агонии. Обессиленный, я поковылял к оставленному копью, поднял его и подошёл к льву. Тот судорожно дышал, ещё пытаясь подняться, но не мог. Добив его одним движением, вонзив копьё прямо в пасть, я ощутил, как собственные силы меня покидают: тело ломило от ран, а в ушах уже начинало звенеть. Толпа будто взорвалась в тот миг. Люди радостно орали, требуя продолжения бойни, но хищников больше не было. Ведущий отчаянно перекрикивал их, возвещая о моей победе: — Невероятный поединок, дамы и господа! Жнец вновь доказал, что достоин титула чемпиона! Приветствуйте его! У меня перед глазами всё плыло. Я почувствовал, как подбежала стража с носилками, и уже не мог сопротивляться наступающей тьме. ***** В этот самый момент, на верхних трибунах, с замиранием сердца за боем наблюдал мой господин — Хазар зо Зараз. С каждой секундой он всё глубже погружался в какое-то дикое восхищение. Каждое моё движение, каждое уклонение, каждый удар — будто резали его по живому, пробуждая первобытную страсть. Когда раздался мой звериный крик, Хазар, по его собственному признанию, вздрогнул, почувствовав прилив страха и восторга. Зрители, которые ещё миг назад неистово болели за мою кровавую смерть, теперь были зачарованы этим злобным вояжем смерти, достойным легенд. Завершившийся бой будто поставил жирную точку в затянувшемся споре. На арену выбежали лекари и стражники, чтобы унести меня, а одновременно с этим к Хазару поспешил его влиятельный дядя — Хазарис зо Зараз, вместе с Хиздаром зо Лораком, хозяином этого кровавого празднества. — Ох, Хазар, да ты заткнул всех нас за пояс! — радостно воскликнул Хазарис, хлопнув племянника по плечу. — Признаться, я ожидал зрелищного боя, но чтобы настолько… Твой гладиатор, этот Деймон-Жнец, превзошёл все наши смелые предположения! — Бой и впрямь был прекрасен, — вторил ему Хиздар, не скрывая удовольствия. — Хазар, не отдашь ли ты мне этого славного воина? Я заплачу любое количество золота, лишь бы видеть, как он дерётся у меня на арене! Хазар криво усмехнулся, сделав вид, что сомневается, хотя, похоже, решение у него уже было: — Хиздар, он для меня слишком ценен. Можешь считать его моим счастливым талисманом. Не хочу рисковать и выставлять его на чужой арене, разве что… — он попытался сгладить свою категоричность лёгкой улыбкой. Дядя Хазарис переглянулся с Хиздаром, будто намекая: «Вот упрямец!» Тот, впрочем, не собирался сдаваться: — Хорошо, я не стану тебя уговаривать сейчас, но позволь хотя бы увидеть твоего гладиатора завтра. Устроим ему ещё один бой. — Дядя, вы тоже так хотите этого? — Хазар скосил взгляд на Хазариса, который кивнул, призывно улыбаясь. — Уважь хозяина праздника, племянник, — добавил Хазарис. — Это будет великолепным подарком всем гостям. Поверь, твой Жнец снова покорит публику. Хазар поджал губы, с сожалением соглашаясь: — Ну что ж, пусть так. Завтра вы увидите ещё один бой, раз все этого так жаждете. Хиздар облегчённо улыбнулся, потерев руки: — Прекрасно, друг мой! А теперь предлагаю продолжить наше торжество: вино, пир — всё уже ждёт нас. Компания с триумфом покинула балкон и прошла в просторное помещение, где их ждал накрытый стол. Там уже расположились прочие великие мастера и знатные гости, предвкушая роскошное веселье. Они наперебой поздравляли Хазара. — Оглушительная победа, Хазар! — воскликнул один из мастеров, поднимая кубок с вином. — Твой гладиатор был просто бесподобен! — Этот паренёк может принести тебе горы золота и славы, — поддержал другой. — Он и вправду твой счастливый талисман. Разговоры перемешались с весёлыми шутками, смехом и тостами. Хиздар, стараясь угодить гостям, дал знак, и в зал вбежали танцовщицы. Девушки были юные, стройные и гибкие, одетые в прозрачные ткани, расшитые множеством блёсток. Они закружились в изящном танце, плавно покачивая бёдрами. Их движения были дразнящими и завораживающими, словно у грациозных кошек на охоте. Некоторые особо экзотично взмахивали руками, будто рисуя в воздухе причудливые узоры. Шёпот восхищения пробежал по залу, и Хазар не остался в стороне. Он впился взглядом в одну особенно ловкую и гибкую танцовщицу: её движения были плавны, будто волны океана, а улыбка притягивала взгляды всех мужчин в помещении. Шуршание шёлка вокруг её тела казалось то нежным, то дерзким, вызывая мгновенный отклик в мужских сердцах. Не отводя глаз, Хазар наклонился к Хиздару: — Скажи, кто она? Я готов заплатить немалые деньги, лишь бы она стала моей наложницей. Тот, весело смеясь, отозвался: — Ах, Хазар! Твоя жадность к прекрасному всегда была твоей слабостью. Но сегодня, пожалуй, я проявлю щедрость. Считай, что это мой подарок в честь триумфа твоего гладиатора. Собравшиеся вокруг люди захохотали, охотно подхватывая шутливый тон. А Хазар, довольный и польщённый, кивнул, принимая этот «подарок», уже предвкушая, как она станет очередной драгоценной игрушкой в его коллекции. В душе у него нарастало ликование. Сегодняшняя победа Деймона сделала Хазара центром внимания. Он чувствовал, как возрастает его влияние, ведь отныне его кандидатура на роль наследника Хазариса зо Зараза казалась очевидной. Но радость была перемешана с осознанием ответственности: чтобы удержаться на вершине, придётся проявить ум, хитрость и безжалостность. Вино лилось рекой, смех и музыка звучали, словно никогда не должны были стихнуть. Танцовщицы, сменяя друг друга, продолжали развлекать гостей. Хазар восседал на шёлковых подушках, ощущая, как в нём крепнет уверенность в собственном могуществе и праве на всё, что ему захочется. — За нового наследника! — провозгласил Хазарис, поднимая кубок. — Пусть его звезда сияет так ярко, что заслонит небосвод! Все присутствующие с готовностью поддержали тост, поднимая свои чаши. Хазар улыбнулся, принимая поздравления и похвалы, чувствуя, как в нём разгорается торжество. Он знал, что впереди ещё много трудностей, но сегодня он был на вершине мира. ***** Я проснулся от настойчивых толчков — кто-то упорно пытался вырвать меня из липкого кошмара, в котором я раз за разом вновь сражался со львами. Сказать, что моё состояние было отвратительным, — ничего не сказать: казалось, каждая клеточка моего тела кричала от боли, а в голове стучало так, будто там устроили бой барабанов. Но, по крайней мере, всё это служило напоминанием, что я ещё жив. С трудом разлепив глаза, я увидел ухмыляющуюся рожу Гилмара. Его присутствие пробудило во мне желание одним ударом отправить его в нокаут, но сил для этого, увы, было маловато. — Ну что, волчонок, решил подольше поваляться? — проговорил он насмешливо, поигрывая бровями. — Я тут уже ставил ставки на твою кончину, а ты взял и всех обманул. Это, знаешь ли, не по правилам — заставлять старого Гилмара терять драгоценные монеты. Считал, что тебя наверняка сожрут, а ты вот… живой-здоровый. — Что тебе надо? — простонал я, пытаясь приподняться на локте. Любое движение отзывалось вспышками боли, и я лишь чудом сдерживался, чтобы не застонать вслух. — Я только-только умудрился заснуть после очередного перевязывания. Гилмар ухмыльнулся ещё шире и сел рядом, будто мы лучшие приятели. — Тише, герой, — сказал он, подмигнув. — Хозяин прислал меня передать тебе пару весточек. Во-первых, он рад, что ты снова всех удивил: уж не ожидал он, что ты выживешь в том зверском бою. Во-вторых, не радуйся слишком — на этом твои выступления не заканчиваются. Я почувствовал, как во мне начинает подниматься раздражение, словно волна, готовая выплеснуться наружу. — Что это значит? — буркнул я, испепеляя Гилмара взглядом. — Завтра — пятый день боёв, — растягивая слова, пояснил он и склонил голову набок, будто пытаясь выглядеть заботливым. — Теперь ты выйдешь на арену вместе с другими выжившими гладиаторами. Против вас выставят целую толпу сброда: бандиты, воры, пираты — полный набор. Так что советую морально готовиться, волчонок. Было бы крайне обидно похоронить тебя, раз уж ты так красиво держался до сих пор. «Сволочь», — думал я, чувствуя, как моя злость растёт. Гилмар, казалось, только радовался моей реакции. — Ты специально издеваешься, да? — прошипел я, глядя на него с ненавистью. — Как знать, как знать, — хмыкнул он, не сводя самодовольной улыбки с лица. — Но лучше тебе выспаться, а то завтра не доживёшь до обеда. — Убирайся, ублюдок, — прорычал я, с трудом проглатывая гнев. — Хочу хоть немного поспать, чтобы восстановить силы. — Спокойной ночи, волчонок, — ответил он напоследок, всё ещё посмеиваясь. — Увидимся на арене. Когда Гилмар, наконец, ушёл, я улёгся, натянув на себя какое-то подобие одеяла, и постарался провалиться в сон. Мне повезло: глубокая ночь погрузила меня в темноту, и, несмотря на боль во всём теле, я ненадолго забылся. ***** Пробуждение оказалось даже хуже, чем встреча с Гилмаром. Сразу кто-то скинул меня с лежака на каменный пол. Чуть не откусив себе язык, я вскочил с рычанием и поднял голову, готовый отомстить тем, кто решил устроить такую шутку. Передо мной стояли два Безупречных — серьёзные, статные воины безо всяких эмоций на лице. — Пошевеливайся, раб. «Уже полдень», —холодно произнёс один из них. — Тебе скоро выходить на арену. Приводи себя в порядок и облачайся в броню. Никто тебя ждать не собирается. Связываться с Безупречными казалось самой дурной идеей в мире, особенно в моём состоянии. Поэтому я, вздохнув, быстро собрался и пошёл за ними. Хромая, ощупал своё тело — каждая рана отзывалась болью, но всё же я был на ногах. В пути я воспользовался магией, потянувшись к источнику внутри себя: он был заполнен наполовину, и тёплая энергия медленно циркулировала по моему организму, ускоряя лечение. Будь я обычным человеком, я бы, наверное, не смог самостоятельно стоять на ногах. Но имелась и положительная сторона: источник увеличился почти на треть с прошлого дня. Нечто похожее происходило и в моей прежней жизни — когда я оказывался на краю пропасти, мои способности росли стремительней. Безупречные привели меня в зал, где собрались ещё двенадцать гладиаторов. Их окружали такие же стражники, словно наблюдая за дикими зверями в клетках. На вид все были побитыми, уставшими, с повязками и синяками; те, кто всё же мог держаться на ногах, готовили оружие, осматривали доспехи, проверяли заточку мечей. Я подошёл к арсеналу и взял себе два коротких меча — мой любимый вариант: быстрый и смертоносный. Пару гладиаторов, заметив меня, обменялись взглядами и ухмыльнулись. — Глядите-ка, это ж наш новый чемпион, Жнец, верно? — усмехнулся один, проводя ладонью по щетинистой щеке. — Что ж, большая честь для нас, просто невероятная. Ты, говорят, стойкий парень: всех своих соперников вырезал без пощады, не оставил никому ни шанса. Я прикусил губу, стараясь не показывать лишних эмоций, и ответил, насколько мог спокойным тоном: — Мы — гладиаторы и рабы. Наше предназначение — убивать друг друга на потеху толпы. — Если бы мы поголовно выпиливали всех, кто попадётся, — подал голос другой гладиатор, более старший и явно опытный, — тогда бы в этой комнате сейчас никто не стоял, кроме тебя. Потому что многие из нас спасают друг другу жизни, когда есть такая возможность. Здесь и так не все, кто выжил в предыдущих схватках. Многие ранены намного сильнее, и хозяева не решились выпускать их на арену. Им можно сказать повезло. Я помедлил, глядя на него в смешанных чувствах. Он говорил ровно, без упрёков, но словно пытался открыть мне глаза на что-то, чего я не понимал. — Я… не знал, — признался я, осознав, насколько мало смыслю в этом «искусстве выживания». — Думал, уж если выставили на бой, то каждый дерётся насмерть. Выживает сильнейший. — Тут всё сложнее, парень, — грустно выдохнул пожилой гладиатор. — Выживешь сегодня — может, как-нибудь переосмыслишь, что к чему. А пока то, что сделано, уже не исправить. Сказав это, он отвернулся, продолжив возиться со своими доспехами. Остальные тоже явно не собирались кидаться мне на шею. Я нахмурился, размышляя над его словами. Возможно, правда, есть смысл не убивать каждого, кого видишь, особенно если он уже сдался. Но публика хочет крови, и организаторы стремятся ей угодить. Да и как теперь вернуть жизнь тем, кого я уже отправил к праотцам? Осмотрев всех оставшихся гладиаторов, я заметил, что каждый из них действовал обособленно — никто не рвался в команду или хоть какое-то подобие союза. Но у меня созрел план: если мы не объединимся, нас попросту наверняка перебьют. Набравшись смелости, я шагнул в центр комнаты и громко заговорил: — Послушайте! Всем понятно, что нас сейчас выведут против какого-то безумного сброда, который жаждет нашей крови. Если мы будем драться поодиночке, нас поубивают, как овец на бойне. А вот если мы будем держаться вместе, строем, прикрывая друг друга, у нас появится реальный шанс выжить. Некоторые гладиаторы посмотрели на меня недоверчиво. У одного даже дёрнулся глаз, будто он уже предвкушал предательство. — Как мы можем тебе доверять? — спросил темноволосый мужчина с белёсым шрамом на лбу. — Я такой же раб, как и вы, — ответил я, стараясь говорить убедительно и спокойно. — Ничем не лучше и не хуже. Но поймите: если мы скооперируемся, это увеличит шансы для всех нас. Мы ранены и уставшие, однако вместе мы всё ещё сила. Покажем им, что мы не просто безвольные жертвы. — Звучит красиво, — хмыкнул другой гладиатор. — А что нам с этого? Ты же тут новый чемпион, а мы простаки, да? Я покачал головой: — Ни в коем случае. Я не считаю себя умнее вас. Просто логика: вместе мы сможем отстоять свои жизни против целой толпы. Они уверены, что мы — уже ходячие трупы, но у нас ведь есть руки, ноги и умение драться. Давайте используем наш опыт по максимуму. Гладиаторы тихо переглянулись, некоторые что-то тихо перешёптывались, и, наконец, старший, тот самый, что говорил со мной, вздохнул: — Ну ладно, парень, давай попробуем. Но если ты нас подставишь, ты первый ляжешь здесь трупом. Я кивнул, принимая его условия, и мы начали обсуждать тактику: кто будет в центре, кто на флангах, кто более ловок, а кто силён. Перекидывались короткими фразами, распределяли роли, как в каком-то войсковом отряде. Внутри я чувствовал, как во мне просыпается что-то новое: давно забытое ощущение товарищества, пусть и временного, ради выживания. Затем мы услышали, как в коридоре усилились выкрики толпы, и стало понятно: это наш сигнал, сейчас нас выпустят. Вскоре появился богато одетый мужчина и приказал нам двигаться на ристалище. Мы вышли одной группой, стараясь держаться вместе. Навстречу нам вышел ведущий этого кровавого шоу — надменный и любящий эффектные выходы. Его пёстрый наряд резал глаза, а ехидная улыбка словно говорила: «Я знаю, что вас ждёт». — Дамы и господа, прошу вашего внимания! — заголосил он, широким жестом указывая на нас. — Сегодняшние претенденты на скоропостижную смерть — наши дорогие гладиаторы! Эти рабы думают, что им удастся выжить! Смею вас заверить, их самоуверенность будет быстро растоптана. Толпа, собравшаяся на трибунах, встретила нас оглушительным гулом — кто-то свистел, кто-то орал оскорбления, а кто-то, видимо, даже болел за нас. Но большинство просто жаждало очередной крови. Ведущий плавно сделал паузу, смакуя внимание зрителей, а потом вскинул руки: — И против них — тридцать самых злобных отбросов общества! Подонки, убийцы, пираты, дотракийцы — все, кто готов грызть глотки друг другу ради вожделенной свободы. Выживут ли эти жалкие рабы или падут под натиском преступников? Настало время узнать! На противоположной стороне арены тяжело задрожали и начали подниматься массивные ворота. Оттуда, словно из пещеры ужаса, потянулись тридцать человек с лицами, где читалось одно лишь безумие и злость. Кто-то держал кривые клинки, кто-то боевые топоры и дубины — каждый выглядел готовым крушить всё на своём пути ради шанса вырваться из этой ловушки. — Правила невероятно просты, — голос ведущего звенел в жарком воздухе. — Если гладиаторы сумеют победить и уцелеть, они продолжат жить. Если победит сброд, они получат свободу! Ну что, господа, начнём этот увлекательный бой?! Зрители пришли в ещё большее исступление, гул перешёл в радостный вой. Я перевёл взгляд на своих товарищей по несчастью. Каждый стоял, собрав волю в кулак. Я кивнул, призывая всех держаться вместе, и мы сомкнули строй: щиты и мечи выставлены вперёд, готовые к атаке. — Вперёд, — сказал я негромко, сжав рукояти коротких мечей так, что побелели костяшки. — Покажем им, кто тут настоящие бойцы. Противники, крича что-то неразборчивое, ринулись на нас, словно волки на овец. Началась кровавая свалка: клинки, топоры и копья свистели в воздухе, а удары с глухим стуком врезались в человеческую плоть. Я слышал, как мои клинки вонзаются в тело противников, чувствовал под ногами влажный песок, пропитанный кровью. Мы держались вместе, стараясь не дать врагам окружить нас. Вскоре я столкнулся с коренастым пиратом, у которого на одной щеке красовалась татуировка кальмара. Его глаза горели сумасшедшей решимостью, и он сразу кинулся на меня с коротким ножом. Я увернулся и вонзил свой меч ему в бок, слыша, как он хрипло выдыхает перед тем, как рухнуть на колени. Добивать пришлось одним точным ударом в сердце. Немногим позже передо мной вырос здоровенный дотракиец, чьи косы и шрамы говорили о его бесконечных битвах. Сжав зубы, я еле успел уклониться от его коварного выпада, и тут же рубанул его по шее. Голова слетела с плеч, словно я срезал тяжёлую тыкву, а кровь обрызгала меня всего с головы до ног. Следующий противник — худощавый, но юркий бандит с торсом, покрытым старыми рубцами. Он пытался обойти меня сбоку, перехватывая клинок, но я отразил его удар и ударил по ногам, подрезая сухожилия. Мужчина дико завопил и повалился на землю, но и тогда не сдался, пытаясь размахивать оружием. Пришлось добить его, пронзив мечом грудь, чтобы он не напал на кого-то ещё. С обеих сторон падали и кричали люди. Наша слаженность давала плоды: мы не давали себя окружить, но и сами выматывались ужасно. Я видел, как один из наших гладиаторов успел разрубить голову сопернику, однако тут же получил смертельный удар топором. Вся арена была пропитана кровью, а рычание и предсмертные хрипы сливались в единый гул. Когда на песке осталось шесть гладиаторов и одиннадцать врагов, мне стало ясно, что нужно действовать быстрее, пока мы не потеряли остатки сил. — Вперёд! — закричал я, разрывая строй, чтобы ударить по противнику, и остальные рванули следом. Мы стали подобны волне, которая сметает всё на своём пути. Глаза застилала ярость, а в жилах кипел адреналин. Один из оставшихся врагов — бандит с кривой ухмылкой и длинным мечем — попытался ударить меня сбоку. Но я перехватил его атаку, ткнул мечом в шею, и кровь фонтаном брызнула на песок. Следом на меня налетел пират с тяжёлой дубиной: я блокировал удар, но вибрация от удара дубины отдалась во всём теле. Всё же удалось с размаху вонзить меч ему в живот, а затем добить точным ударом в спину. Я чувствовал, как по телу разливается дикая смесь ярости и усталости, казалось, будто я мог рухнуть в любую секунду, но драйв боя держал меня на ногах. Постепенно наши противники один за другим падали, и вскоре я понял, что на арене нас осталось лишь четверо — четверо гладиаторов, стоящих среди груды тел. В этот момент послышался победный гул толпы. Ведущий громогласно воскликнул, еле перекрывая ликующий рев зрителей: — О да, о да! Вот они — чемпионы, самые сильные, самые свирепые! Но, дорогие друзья, разве этого достаточно? Разве вы не хотите ещё большего? Ещё крови? Ещё зрелищ?! Толпа взорвалась криками, свистом и топотом ног. Я переводил дыхание, вглядываясь в лица остальных гладиаторов. Мы были вымотаны, но это шоу явно не думало заканчивать программу. — Но прежде, чем продолжить, — продолжил ведущий, радуясь поддержке публики, — позвольте представить вам именинника сегодняшнего дня, великого и могущественного Хиздара зо Лорака! Хиздар, холёный и в ярком одеянии, величаво встал на балконе, распахнув руки. Толпа отдала ему всю свою энергию, буквально взорвавшись криками. Он жадно купался в их внимании, улыбаясь во все зубы. — Друзья! — обратился он, его голос звучал громко и властно. — Вы стали свидетелями великого сражения! Но теперь я жажду ещё большего. Хочу увидеть, кто действительно достоин величайшего титула чемпиона. Пусть те, кто выжил, сразятся между собой, и пусть в конце останется лишь один! Публика сходила с ума от восторга. Подобные кровавые пиршества были для них лучшим развлечением, а нас, по сути, заставляли бить друг друга на смерть ради чьей-то прихоти. Я заметил, как мои товарищи начали отступать друг от друга. Наверняка каждый прикидывал свои шансы и думал, стоит ли верить ближнему, когда победитель теперь может быть лишь один. Мой взгляд пересёкся с глазами пожилого гладиатора — того самого, кто говорил со мной перед боем. Он криво улыбнулся: — Жнец, меня зовут Креос. Надеюсь, ты помнишь, о чём мы говорили внизу. Я вспомнил свой недавний вывод: может, не обязательно убивать всех до последнего. Решившись, я бросился на Креоса, но сделал это не для того, чтобы отнять его жизнь. Наш бой выглядел резким и беспощадным, чтобы толпа не заподозрила подвоха. Я нанёс удар по его голове плоской стороной меча, достаточно сильно, чтобы он потерял сознание, но не умер. Затем я повернулся к оставшимся двум гладиаторам. Уловив мою задумку или просто не успев среагировать, они оба были оглушены мной аналогично — быстро и жёстко, но не насмерть. Когда всё закончилось, я остался стоять один посреди арены, тяжело дыша и оседая от усталости. Толпа ликовала, громко аплодируя, а великие мастера, среди которых был и Хиздар, встали со своих мест, аплодируя мне стоя. Однако в моей душе не было ликования. Я стал чемпионом, я выжил и удостоился оваций, но внутри, глубоко в сердце, я чувствовал горечь разочарования и тихую ярость. Я по-прежнему оставался рабом, убивающим на потеху толпы.