Послушай, Оутер…

***

      – Расслабься. Ты же знаешь, что я как могила: безразличен и надёжен в своём молчании! – скелет хитро блеснул левым глазом, почёсывая затылок и довольно жмурясь. Блестящие нашивки на его куртке поблёскивали в ярком свете звёзд.       – Знаю. Потому сюда и прихожу… – пробормотал Киллер и откинулся на мягкий, прохладный покров свежей травы. – И всё же странно. Что это было вообще?       – Как знать? Но звучало всё так, будто твой босс почувствовал что-то кроме вечного раздражения и сосредоточенности… И ты тоже… – собеседник с наслаждением потянулся, немного покряхтел, поплотнее завернулся в куртку и плюхнулся на траву рядом с Убийцей.       – И не сыкотно тебе каждый раз со мной болтать? Видишь же мою статистику… И где твоё обострённое чувство справедливости, как у всех нас и нам подобных? А, Оутер? – раздражённо пропыхтел он, ощущая тяжеленную усталость в каждой кости своего тела. Оутер на это лишь поморщился и спокойно ответил:       – Во-первых, не называй меня так. Я Санс. Во-вторых… А что мне, бежать сломя голову, что ли? Если ты смог перебить весь свой мир, то справишься и с моим при желании. Да и ни победить я тебя не смогу, ни заставить сдаться… Остаётся только слушать тебя, психопата… – огоньки в глазах Санса плавно потухли, и он глубоко вздохнул. – Хех, а ты ловко перевёл тему, Другой Я.       – Просто ты до жути невнимательный… – фыркнул Киллер в ответ. На ум снова пришёл Найтмер и его пристальный, всё подмечающий взгляд. Скелет в задумчивости провёл языком по зубам, однако сразу после этого с лёгкостью отогнал этот образ… Ну, вроде бы. – Я не понимаю. Что это было?       – Ты про твоего босса или про себя?       – Ну, с ним и так видно, что ничего не ясно. Но хотя бы знать, что произошло со мной?       – Хм. Говорил ты обо всём происходящем так, будто влюбился, Другой Я… – как ни в чём не бывало проворковал Санс, довольно зарываясь носом в мех капюшона куртки.       – Что? – притуплённый смех против воли вырвался изо рта. – А я думал, что у Даста мозги набекрень! Уж тебя-то я последним подозревал… Разочаровываешь, Оутер, – в черепушке то и дело звучало раздражённое и снисходительное фырканье, но Киллер понимал, что если начнёт делать так, то его приятель точно подумает, что прав. А он не прав. Какое уж там!       – Ладно, давай так, – Оутер сел напротив Киллера, скрещивая вместе ноги. Голос его звучал спокойно и уверенно, с лёгкой ехидностью. – «Почему?» Почему ты так внезапно захотел поцеловать именно его?       – Себя, фактически…       – А? – внимательный взгляд Санса практически пригвоздил Киллера к земле, ставя в неловкое положение и вызывая желание оправдаться, но он собрался и спокойно ответил:       – Забей. Не знаю, почему. Просто захотел и сделал.       – Просто так никто ничего не делает, – монстр откинулся назад, опираясь на прямые руки, и серьёзно взглянул на «пациента». – Я вот обещание дал не потому, что просто захотел. А потому что та личность, которой я пообещал, мне важна. Подумай об этом на досуге.       – Какой же ты душный, – мученически вздохнул Убийца и открыл одноразовый портал назад, в Хэйвентейл.       А стоило тому закрыться за спиной незваного гостя, Санс ухмыльнулся и по-доброму рассмеялся себе под нос. Надо же, какие дела на свете творятся… «Себя», да?

***

      Стук колёс. Мерное покачивание вагона. Глаза открываются нехотя, а в костях чувствуется неподъёмная тяжесть.       Раздаётся тихий визг металла, и поезд тормозит. Тело Киллера, безвольное, словно мёртвая туша, заваливается, едва не падая с полки. Но он не двигается и надеется, что скоро состав тронется с места в дальний путь, а он вновь провалится в глубокий и беспробудный сон. Вечный и размеренный, такой же размеренный, как покачивание вагона в ночи.       Но поезд не двигается, а двери продолжают с перерывами открываться и закрываться, призывая пассажиров скорее выйти. Прикладывая все известные своей памяти силы, Санс — ну или то, что от него осталось, — падает с нижней полки, поднимается с грязного пола, едва удерживаясь на свинцовых ногах, и бредёт в сторону выхода. Где он? Где проклятый выход?       Двери открываются почти перед его носом, и он, пока пытается сообразить, как же они так внезапно оказались здесь, вываливается из вагона на пустую платформу.       Где я?       Голая, сухая пустошь видна до самого края земли. Голая, сухая и мёртвая.       Всё кажется красным, будто глаза заволокло раствором воды и крови, и Киллер смотрит вокруг через это мерзкое марево. Да, мерзкое. Кровь… Он любит её вид, но сейчас он предпочёл бы поспать…       Он слышит странный тихий гул и поднимает голову, чтобы понять, откуда исходит звук. И то, что он замечает в небе, заставляет организм вздрогнуть от неожиданности, от ощущения нереальности, неправильности.       Кровавое небо обнимают огромные, склизкие щупальца. Они тянутся вдоль небосвода, стараясь объять ещё больше, сграбастать в свои цепкие тиски и задушить. Что же… это…?!       Киллер просыпается окончательно, делает пару шагов назад, шарит за спиной рукой в надежде нащупать там поручень при входе в вагон, но, обернувшись, находит лишь вид на сухую голую пустошь. Куда делся поезд?       Оглядываясь вокруг в поисках спасения, места, где можно было бы укрыться, скелет видит вдалеке маленькую рощу. Деревьев двадцать. Слишком мало… Но особых вариантов нет.       Он идёт туда крадучись, медленно, не торопясь. Боясь нарушить чужой покой и привлечь лишнее внимание, он украдкой осматривается по сторонам, наблюдая, как огромные отростки всё больше надвигаются, заслоняя собой давящий на глаза кровавым отливом, но такой необходимый и желанный свет.       Чем ближе Киллер подходит к роще, тем больше хочет повернуть назад. Он уже видит, что вместо кроны на этих изуродованных стволах не листья, а слизь, капающая ядовитым дождём с небес. Скелет уже хотел развернуться и пойти назад — пусть лучше он всю жизнь проведёт в пустыне, где нет ничего: ни еды, ни воды, ни тени, где можно было бы спрятаться, но не пойдёт в эту гнилую сеть ветвей и корней, — но заметил посреди этого болота кое-что, что привлекло его внимание. Да так цепко, что он едва ли не рванул в ту сторону со всех ног.       Одинокий цветок мака ярко переливал на кровавом свету своими нежными, тонкими лепестками, покачиваясь на ветру. Так же спокойно, как покачивался вагон поезда, но по-новому свежо, будто сам ветер через эти покачивания ласкал лицо и руки! Больше не хотелось спать, безразлично и безучастно спрятав голову под крыло, — хотелось защитить эту маленькую частицу нежности и надежды в беспроглядном хаосе и гнёте. Уберечь и взрастить это маленькое создание, выжившее в аду и проросшее здесь из ничего.       Киллер чуть ли не подлетел к этому растению, осторожно зарываясь пальцами в землю рядом с ним. Он не знал, насколько длинные и хрупкие корни у маков, но знал, что обязан его отсюда забрать и оградить от капающей сверху слизи. Пара лепестков уже хвастались небольшими кляксами, как ребёнок хвастается шрамами от падения с велосипеда. Только это не было похоже на шрамы. Разве что на трупные пятна.       Выкопав несчастный мак из сухой почвы, оборвав пару тонких корней, что мешали его вытащить, Убийца прижал горстку земли к груди, стараясь не задевать лишний раз бутон, листья, стебель. Вот так, аккуратненько. Что дальше? Куда ему податься?       И в этот самый миг сознание ухнуло во тьму.       Нет!       Цветок! Он должен защитить цветок! Да, он хотел этой тьмы в самом начале, хотел навсегда забыться и закрыть на всё глаза, но сейчас это уже невозможно. Там, без защиты, слабый, неприспособленный цветок может погибнуть без его помощи! И тогда у него уже не будет этого мака, не будет этой жизни посреди пустоши.       Но настала пора забыть о цветке и вернуться в привычную пустошь…

***

      Киллер вздрогнул и проснулся. Он весь взмок, замёрз и сжался в ком, чем сбил и так неаккуратно заправленную простыню.       Сев на кровати, он судорожно, тихо выдохнул, с сипом вдыхая обратно, наполняя грудь прогнившим затхлым воздухом. Это был кошмар. Простой кошмар — один из тех, что регулярно снились в Обители Негатива.       – Пф-ф-ф… – вновь сбросил с себя напряжение скелет, встряхивая плечами. – Так и откинуться недолго…       – Все будут только рады, – невнятно пробурчали из-за стенки.       – Ещё ремня захотел, Пыльный? – спросил наёмник и замолчал в ожидании очередной колкости. Ответа не последовало. Только лишь звуки возни и озлобленная тишина. Впрочем, ничего нового.       Устало бухнувшись обратно на неприятно влажную постель, Киллер постарался вновь заснуть, прогнав все мысли прочь из головы. Но внутри черепной коробки неустанно крутился вопрос, который задал ему его др знакомый.       "Почему?"       "Почему ты так внезапно захотел поцеловать именно его?"       – «Почему, почему, почему?» По кочану! Блядство… – смачно выругался скелет и перевернулся на другой бок, из одной лишь гордости упрямо продолжая лежать с закрытыми глазами, стараясь таким образом заснуть. Услышав вымученный вздох из-за стенки, предпочёл последующий поток мыслей проговаривать про себя.       Он не знает, почему он это сделал. Захотелось. Что, он не имеет права чего-то хотеть? Тем более, оно того стоило. Это ведь сам Повелитель Негатива, а не какой-нибудь мрачный шизофреник вроде Даста или дикая «собачка» вроде Хоррора.       Киллер ещё раз прокрутил в голове основные моменты, благодаря которым сформировалось его мнение о Кошмаре.       Взять хотя бы диалог Повелителя Негатива и Хранителя Позитива, когда последний, отчаявшись, на коленях умолял брата ступить на путь истинный и всё исправить общими усилиями. Он отпечатался в памяти скелета особенно отчётливо. Тогда в ответ на просьбу Найтмер ткнул Дрима носом в его ошибки и посоветовал взять наконец-таки ответственность за них, а не малодушно вымаливать вторые шансы. "Горько на тебя смотреть, братец…" – бросил он и ушёл, оставив позади себя скорбящего и сломленного монстра, который когда-то давно был ему самым родным существом.       Убийца резко сел на кровати, кое-что осознав. "Он ведь в тот день ушёл, не закончив начатое. Он не присвоил себе мир — вместо этого бросил весь план на полпути. Неужели из-за брата?"       Так много думать было чем-то странным для обычно легкомысленного Киллера. Или он посчитал это некрасивым, лезть в голову своего босса и в его мотивы, пока это не касалось лично его напрямую. В любом случае, он закинул эту мысль к остальным в ментальный ящик с надписью «Подумать об этом на досуге», который появился в его сознании когда-то давно и начал пополняться только пару дней назад. Начиная с того инцидента с обращением.       Ему уже не спалось, поэтому он слез с кровати и сел на пол напротив окна, скрестив ноги.       "Что ещё я мог бы вспомнить о нём?"       Ярость Кошмара на поле боя и её обстоятельства… Убийца блаженно прикрыл глаза, вспоминая тот случай.       Это была очень важная вылазка, в ходе которой команда плохишей должна была частично склонить Мультивселенную к негативу, тем самым предоставив Повелителю Кошмаров больше власти над сознанием всех ныне живущих.       Но к несчастью, Хранители подоспели слишком рано, и, пока Кошмар продавливал своей аурой прореху в общем позитивном фоне выбранной вселенной, его подручные должны были отвлекать их. В частности Инка, как самого могущественного и безжалостного члена трио.       Наёмник уже и не помнил, почему тогда повёл себя так. То ли растерялся, то ли не выспался и медленно на всё реагировал, но в какой-то момент он увлёкся, всё больше тесня Блуберри, и внезапное одёргивание за шкирку спасло его от ударной волны чернилами — заряда Гастер-Бластера Инка, который пришёл на помощь своему другу.       Следующее, что он увидел: разъярённое лицо Найтмера, который уже оттащил его в сторону и, отбиваясь щупальцами от незначительных для него атак Блу, высвободил на подчинённого порцию праведного гнева:       – Ты по сторонам вообще смотришь или нет?! – прилетел Убийце грубый, болезненный подзатыльник, вышибающий если не все, то половину мозгов за раз. Этого в тот момент Кошмару показалось достаточным, а остальную ярость он решил приберечь на потом, отдав хоть и озлобленный, но чёткий приказ: – А ну быстро взял себя в руки и бегом назад в строй!       Скелету тогда не пришло в голову ничего лучше, кроме как кивнуть и ринуться на поле боя, но уже в разы осторожней и внимательней.       Ту битву они проиграли, и это был один из немногих моментов, когда Дух Негатива не скупился на этот самый негатив даже при своих подчинённых. Однако сразу же по возвращении в Хэйвентейл он схватил Убийцу за ворот футболки, грубо закинул его в свой кабинет, не забыв дать пинка под зад, и плотно закрылся там вместе с ним, следующие два часа в красках расписывая Киллеру, какая он неинтеллектуальная личность и как он своей безалаберностью поломал им весь план: его жопу весьма не вовремя пришлось спасать из такой тупой и примитивнейшей ситуации, которой вполне можно было избежать применением банальной внимательности.       Киллер тогда лишь глупо отвечал, что виноват и больше такого не будет, поддакивал и в принципе не возникал.       Но сейчас он с улыбкой вспоминал момент собственного спасения, в очередной раз убеждаясь, что Кошмар может быть очень сосредоточенным, несмотря на обуявшие его эмоции. И разумеется, наёмнику было приятно осознавать, что несмотря на риск провала всей операции, его всё равно посчитали более важным аспектом жизни, чем потенциальная власть над всем живым, и в итоге рискнули, запорóв весь план, чтобы спасти его шкуру.       Да, наёмник искренне восхищался Найтмером и не мог с этим ничего поделать. Да и не хотел. В обществе босса, который вообще-то не любил, когда кто-то испытывал рядом с ним сильные положительные эмоции, он не задумывался о том, как к нему относится или почему так, а не иначе, и просто уважал его, не углубляясь в систему их взаимоотношений. Однако после всего произошедшего вопрос стал как никогда актуален и насущен.       Нехотя, скрипя зубами, но Киллер признал, что, возможно, Найтмер в некоторой степени ему симпатичен, как потенциальный партнёр. Но лишь возможно. И то — это при условии, что партнёр ему вообще нужен. Прошлый вот наскучил достаточно быстро и вскоре после этого больше не понадобился. Хотя там, конечно, было партнёрство немного иного рода…       Скелет распластался на полу, глядя в окно. Тусклый свет кристаллов пробивался сквозь дешёвый и старый тюль. Некогда позитивная и дружелюбная сказка о последнем пристанище для всех, кто захочет остаться, что должна быть сейчас за стенами этого дома, превратилась в пустующее ничего, кипящее жизнью и страданиями только где-то в районе Руин. Найтмер опустошил это место, избавив жителей от светлого будущего на многие годы, и теперь периодически насылает на них кошмары и галлюцинации, чтобы получить подпитку из негативных эмоций.       Вспомнив о некоторых разах, когда Кошмар не мог рассчитать силы и направлял свою разрушительную и гнетущую ауру и на своих подчинённых, Киллер внутренне содрогнулся и всей душой пожелал, чтобы инцидентов больше не происходило. Одни из самых страшных видений он испытал на себе именно в ту ночь, когда Повелитель Негатива впервые насылал сны на жителей Хэйвентейла. Это отпечаталось и в памяти Даста, но этому шизофренику уже ничего не страшно.       Интересно, что с ними теперь?

***

      – Босс? – и снова негромкий стук в дверь…