Peccata capitalia

— Знаешь, мне кажется, я старею, — объявил Ян. Он едва проснулся, и голос у него был еще слабый и хрипловатый. Сердито посмотрел на расшторенное окно. Форточку они приоткрыли, ветер колебал легкий прозрачный тюль. Ян и сам не знал, что именно его разбудило: теплый солнечный луч, пригревший щеку, какой-то железный грохот во дворе или случайно вздрогнувший Влад, на плече которого Ян уютно устроился. — Как это стареешь? Отставить стареть… Эй, Янек, а у тебя глаза хрустальные! — невпопад выговорил Влад, глядя на него долго и внимательно, точно впервые увидел. По утрам, в эти тягучие и ленивые моменты, он всегда так смотрел. Очень бережно. Пошевелившись, Ян почувствовал, что по лицу скользнул луч солнца. Ему и правда засвечивало глаза, но он не смог сдержать улыбку: только Влад, этот ершистый, колючий человек, мог сказать такое, когда никто не видит. Когда они дома. — Понимаешь, я редко когда люблю ничего не делать, а сейчас мне вот вообще не хочется вставать с дивана и куда-то идти, — печально заметил Ян. — Даже если позвонят с работы, я не смогу поехать… — Уже Ирма звонила, пока ты спал. Хотела предложить выйти в выходной, там какая-то премия… — И что ты сказал? — Сказал, что не могу говорить, очень занят своим мужем. Закатывая глаза, Ян щелкнул его по рогу. — Что? Ты спал у меня на плече, я никак не мог шевелиться, у тебя чуткий сон! А дальше пусть думает в меру своей испорченности, это не мое дело… Ян потянулся, чувствуя приятную ломоту в костях, сел. Не особо стесняясь, устроился на бедрах Влада, довольно ухмыльнулся. Тот как-то задушенно простонал, мечась взглядом то по рукам, то по ключицам, то по белым шрамам на ребрах, по черным переплетениям татуировок на предплечьях; во взгляде Влада сквозило неподдельное восхищение. День выдался жаркий, так что Ян спал без футболки; одежда вообще чувствовалась исключительно лишней. Особенно домашние штаны Влада. — Ты очень неприличный человек, инквизиторство. — Не люблю обманывать начальство. Ему нравилось. То, как Влад на него смотрел, хрупко, воодушевленно, словно на нем был не мальчишески-нескладный инквизитор, а какое-то неведомое сокровище. То, как просто и не пошло у них это получалось: обмениваться долгими сияющими взглядами. Влад невесомо скользнул руками по бедрам, коснулся боков. Ян вытянулся, убирая растрепанные волосы в хвост. Не мог отрицать, что красуется нарочно. Это всегда были они. Только они. И Ян знал, что хочет его. Как угодно. — Я убил бы сотню гурий и сложил к твоим ногам, — совершенно серьезно прошептал Влад. Слепо пошарив на подоконнике, Ян нашел начатую пачку сигарет, прикурил и с наслаждением глотнул табачный дым, глубоко, долго, ощущая жар в глотке. От удовольствия в груди рождалось довольное мурчание. Судя по всему, Владу зрелище нравилось. — Ты серьезно? Курить после секса — еще ладно, хотя это и клише… Но во время? — Обещаю не сыпать на тебя пеплом.