Peccata capitalia

Утром тревоги предыдущего дня начали забываться, и Влад радостно заметил, что Ян с Джеком с одинаковым интересом заглядывают в кухню, пока он готовит. Значит, аппетит есть, бояться нечего. Состояние мрачной задумчивости слетело с Яна, отшелушенное долгим здоровым сном — дело шло к полудню, когда они проснулись. Влад успокоенно позвал завтракать и прервал тревожное инквизиторское шатание по квартире — у Яна был такой особый тип шагов, когда он о чем-то размышлял, чеканный, почти как на параде. Он с удобством устроился на кухонной лавке. В руках держал старый том, слишком не похожий на Достоевского или любого другого русского классика — Ян откопал из неаккуратной стопки в гостиной какой-то гримуар с истрепанной обложкой. Хорошо, что обивкой послужила не человеческая кожа, а ткань, иначе бы завтрак не пролетел так беззаботно. Они почти не говорили о деле, больше — о празднике, об адских родственниках, которые, несомненно, захотят посетить разукрашенный Петербург и насладиться выходными… Глубоко в душе Влад лелеял убежденность, что они должны завершить дело до того, как на них свалятся Кара и вообще добрая половина Гвардии… Ян вполне определенно провел аналогию с не прибранной перед гостями квартирой, Влад из вредности зацепился: его разруха и хаос в собственном доме ничуть не смущали, да и Кару — тоже. Но она верила, что ее братья охраняют город на Неве — и разочаровывать ее уж очень не хотелось. Убеждая себя, что времени еще предостаточно, Влад колдовал над туркой, внимательно глядел на поднимающуюся кофейную пенку. Джек клянчил у Яна печенье. — Где-то я, кажется, читал, что в Османской империи до пятнадцатого века можно было развестись, если супруг не мог обеспечить тебя кофе, сколько ты хочешь… — позабавлено улыбнулся Ян. — Прекрасные люди, умные законы. — Хочешь развестись? — Хочу кофе! И поменьше сахара. И с молоком… Ты чудо, Войцек, — довольно ухмыльнулся Ян, когда Влад ловко стянул с огня турку. — Ну нет, я как минимум казнь египетская! Ян добродушно рассмеялся. Настроение у него и правда было отличное, если он с утра сыпал интересными фактами — эту привычку он почерпнул у самого Влада, любившего делиться чем-нибудь эдаким. Поманив его, чтобы сел поближе, Ян рядом с кружкой водрузил на стол книгу и стал быстро листать. — Тут очень много ритуалов, связанных с поеданием кого-то, — заметил Ян. — М-м, вот, зачастую в древних колдовских кланах запрещалось поедать тотемное животное, которому поклонялись, это было табу. Многие общины просуществовали до начала Нового времени. А может, и позже. Но вот есть животных нельзя, а отведать плоть своего товарища по магии — это дело куда проще. Такие странные, на мой взгляд, несоответствия. — Понимаешь ли, это такая изжившая себя архаическая традиция, в которой нет ничего тотально ужасного; для многих видов нечисти ритуальный каннибализм вполне обычен, особенно что касается тех, кто как-то связан с звериной природой, — самозабвенно рассказывал Влад. Он тоже кое-что полистал. — Древние оборотни могли поедать своих павших товарищей, таким образом отдавая дань их памяти, а вовсе не из-за голода. Это своеобразный похоронный обряд, выражение глубочайшего уважения и признательности, клятва в вечной памяти… Иначе говоря, господин инквизитор, я бы вас сожрал, — довольно заключил он, клацнув клыками. Джек заворчал где-то рядом, как бы напоминая, что он главный кусатель в доме. — Нормальные люди не говорят о таком за завтраком, Войцек, — укоризненно напомнил Ян. Очевидно, правила этикета за столом волновали его куда больше, чем перспектива быть съеденным после смерти. — Предполагая, что кто-то здесь нормален, ты страшно оскорбляешь нас обоих! — обиделся Влад. — Насколько кощунственны обряды современных людей? Не уважаем землю, на которой живем, природу, от которой забираем. Тем плотоядным оборотням это показалось бы страшным и отвратительным, а то, что они делают, — совсем нормальным. Время меняется. Хотя я уверен, что у каких-нибудь туземцев, о которых мы, блядь, даже не знаем, такие традиции еще живут. Ян поморщился и отпил еще кофе. Когда дело касалось не семьи, а расследований, мораль у господина инквизитора была вполне обычная, кто-то даже назвал бы ее упрощенной — та, что записана в Уголовном кодексе; но Влад никогда не укорял его в этом. Может, именно из-за этой устойчивой убежденности Ян не сдался, не сошел с ума и продолжал работать, несмотря на то, что им попадаются раз за разом отвратительные дела? — Ладно, это все лирика… Меня больше интересуют ритуалы. Почему оборотни, о которых ты говоришь, не сходили с ума, если наши дуреют от свежего человеческого мяса? Как тот ублюдок из Будапешта? — спросил Ян. И тут же сам ответил: — Дело во внутреннем убеждении, что это дань уважения? И всего-то? — Ты не поверишь, какие чудеса творит искренняя вера во что-то. Это не всегда наивная бессмыслица, особенно в ритуалах, которые опираются на волю их проводящего… Ян больше любил правила и инструкции; он привык к тому, что все колдовские формулы нужно чертить именно так, как в учебнике, иначе можно разнести половину квартала, тыкнув в сигиле случайную точку. Влад же всегда относился к магии как к чему-то более творческому, требующему кипучее вдохновение и незаурядную фантазию… Возможно, поэтому у них так часто горели шторы. — М-м, — протянул Ян, увлеченный кофе, — я хотел посмотреть, какая есть людоедская нечисть. Пока ничего умнее вендиго не придумал. Влад прикрыл глаза, помогая себе сосредоточиться и вспомнить. Тварь откуда-то с американского континента — впрочем, не важно, в их век добраться из одной части света в другую легко. Даже для монстров. Да, он читал — чудовище, родившееся из человека. Из колдуна, хотевшего больше могущества. Влад вспомнил какую-то страшную детскую сказку. Нет, этот обряд не имел ничего общего с уважением к павшим — это был лишь способ заполучить силу, поглотить ее. Если первое описанное чудовище и пыталось выжить, от голода начало есть своих, то потом эту традицию продолжили вполне сытые и довольные всем маги — все у них было, кроме нелюдского могущества. И каждый считал, что сможет удержаться на краю безумия, сохранив и рассудок, и силу. Прецеденты были, но мало напоминали происходящее в Петербурге. Это чувство было ему знакомо. Когда-то Влад тоже гнался за магией, пытался достичь предела, но, слава Деннице, избрал способы куда более скромные; когда он думал об этом, расчерченная магическими татуировками спина как будто отзывалась, начинала ныть отзвуком старой боли. Но были грани, которые он даже в абсолютной одержимости не хотел переступать. Теперь это казалось почти смешным — ну, и чего он пытался добиться? Зачем ему нужна была сила боевой магии? Влад все равно в глубине души знал: ее не хватит, чтобы бросить вызов самому Творцу, но злость полыхала так же ярко, как колдовской огонь, пожиравший его душу. — Если бы люди могли, они бы пили кровь, как вампиры, — скривился Влад. — Но наш организм для такой хуйни не предназначен — вывернет, а то и шоком каким хватит. А вот мясо — вариант куда более подходящий. Передает меньше силы, чем чисто кровь, но все равно способ вполне очевидный. — Вендиго пожирает сырую энергию, не особенно разбираясь в мясе, — сказал Ян. — Наш убийца более изобретателен. Это меня смущает. — А еще во всех легендах написано про человеческое мясо, — задумался Влад, кивая. — А тут у нас нечисть. Он действует точечно. Не жрет всю энергию, а отбирает ингредиенты, чтобы выборочно себя усиливать. Но, я думаю, принцип тот же. Он получает силу через плоть. Постепенно становится мощнее… — И, возможно, сходит с ума, — подхватил Ян, — поэтому первые убийства аккуратнее. Чем больше мы медлим, тем с более сильным противником будем иметь дело! — Только не говори, что боишься, — поддел Влад, нахально глядя на встревоженного Яна. — Это искусственная сила, с которой он, кем бы он ни был, не научится сразу работать. Если увлечется, она сожрет его изнутри. Может, даже буквально, — довольно оскалился Влад. — Я б посмотрел. — Мы не можем надеяться, что случай решит все наши проблемы! — Да ладно тебе, я пошутил, — проворчал Влад. Но Ян угрюмо листал книгу, даже не отвлекся на Джека, которому пришло в голову поиграть с мячиком. Поиски чудовища были для него главной задачей, и ничто больше не имело такого же смысла… Поглощенный работой, он не замечал ничего. — Насколько кощунственным стоит считать то, что тебя вчера ночью разложили на обеденном столе? — хмыкнул Влад, довольно наблюдая, как Ян мучительно краснеет. На бледной мраморной коже это было особенно заметно. Все-таки не до конца ушел в себя. Ничего не ответив, Ян невразумительно фыркнул и перелистнул ломкую страницу гримуара, старательно вчитываясь в написанное.

***

Видимо, что-то случилось с дворником, потому что, выглянув во двор, Влад столкнулся с недовольными соседями, которые рассматривали заснеженную дорогу. Было морозно — кожу щипало. Высунувшийся Джек тут же попятился и попытался драпануть обратно по лестнице, но Ян придержал его. От стужи даже воздух звенел, и господин инквизитор чуть поморщился, когда привычно зажег сигарету и затянулся. У кого-то на первом этаже мерцали огоньки, протянутые по подоконнику… — Надо дом украсить, что ли, — пробормотал Ян, покосившись на поблескивание гирлянды. — Нет, Войцек, не внутренностями! Но если ты продолжишь намекать, я подумаю над этим интересным предложением… Фантазии его прервало появление Ивлина — с некоторым сопротивлением машина въехала в занесенный двор и притормозила возле парадной. Слегка позабавленно Влад наблюдал за этим. Петербург затапливало в снегу. Андрей вылетел из машины в чрезвычайно оживленном настроении и подозвал их к себе, гордо показывая дорогой футляр с какими-то цацками. Влад в них мало смыслил, но предположил, что они обошлись Ивлину в несколько зарплат, иначе бы на его лице не была нарисована такая самодовольная гордость. Из всего выходило, что он очень хочет помириться с женой и как-нибудь скрасить ей одиночество за праздничным столом — потому что все к тому и шло: Йоль приближался, а поймать преступника они не могли. — Я тут подумал, может, мы тоже что-нибудь подарим? — спросил Влад. — В качестве подношения, жертвы… Неудобно как-то, что мы тебя из семьи увели! — А ты можешь говорить еще более двусмысленно? — обиделся Андрей. — Могу, конечно, инквизиторство спроси! Ну так что? Андрей пожимал плечами и не спешил соглашаться; Влад и сам понимал: «что-нибудь» звучит чертовски зловеще из его уст, и неудивительно, что друг насторожился и решил поберечься. Однако его хорошее настроение это ничуть не омрачило, и Ивлин продолжил улыбаться, надежно пряча украшения в бардачок и припечатывая его сильным охранным амулетом. — А я не любил раньше Новый год, — печально сказал Ян, — потому что работать не надо, а это как-то непривычно и совершенно невыносимо, и из подарков мне ничего и не нужно, все у меня есть. Бессмысленное занятие — эти ваши праздники. — Новый год — это как раз про то, чтобы быть семьей и наслаждаться ничего не деланием, — заявил Андрей. Как будто это не он поспешил сбежать из рутины в какое-то мутное инквизиторское дело — Влад даже не уверен был, насколько «законно» то, что Ивлин с ними работает, когда по всему выходило, что это расследование для Инквизиции — теперь уж не было сомнений. — У нас, понимаешь ли, немного разные семьи. Моя скорее устроит несколько пожаров и прочих стихийных бедствий, но никак не рассядется под елкой мирно смотреть телевизор, — хмыкнул Ян очень довольно. Андрей явно не вполне понимал: для него семья всегда была антонимом работы, и он постоянно забывал, что Ян с Владом это совмещали — с риском для жизни и здравого рассудка, но все же. — Да, эти Войцеки… — многозначительно протянул Ян и выдержал зловещую паузу. Но заметно было, как он будто гордится, что тоже в некотором роде Войцек. И что это не просто фамилия в паспорте, а скорее состояние души. Становилось все холоднее, и Влад невольно сунул руки в карман. Заметив это, Ян вежливо перевел разговор на расследование. В этот раз они не приглашали Андрея присоединиться, хотя его помощь в командовании отрядом во время недавнего штурма пригодилась, но… Все-таки куда привычнее им было втроем с Джеком. — Да, что с делом? — спросил Андрей. — Вы говорили, ничего срочного, но… не мог не приехать. Может, он не до конца помирился с обеспокоенной женой. Или расследование так захватило Ивлина, что он вспомнил молодость, когда целыми днями пропадал на работе и чувствовал себя свободным — это было особое ощущение, которое неизменно щекотало нервы, каким бы старым ты себя ни считал. — У нас есть фоторобот, — похвастался Ян. Однако сказал он это не так лихо, как тот же Ивлин — о своих украшениях. Потому что в век магии внешность менялась легко, достаточно обзавестись иллюзорными амулетами. Инквизиция отчаянно отстаивала запрет такого колдовства в свободной продаже, но им пока не внимали. Ян включил планшет и показал Ивлину портрет вполне непримечательного мужчины лет тридцати. — Мальчишка сказал, от него пахло травами; вполне возможно, он пьет какие-то отвары, чтобы метаморфозы происходили легче и быстрее, — продолжил Ян. — Мы послали ориентировки ко всем травникам, надо проверить подозрительную активность. Но, скорее всего, он пользуется черным рынком. Как и для выхода на ресторан. — Поэтому мы сначала заедем к нашему старому другу Виктору, — хищно сказал Влад, — а потом совершим небольшой променад с Аннушкой. Надеемся, это будет хорошей провокацией. Мы постарались, чтобы повсеместно прошли слухи о том, что вампирские кланы уходят в тень. — Это не слишком в лоб? — спросил Андрей. — Кто на это купится? — Отчаявшееся чудовище, которому никак иначе не получится достать плоть вампира, — уверенно сказал Ян, однако в глубине души он и сам колебался. Но Ивлин, не знавший его так досконально, как Влад, ничего не заметил. — Он все-таки недостаточно смел, чтобы врываться в гнездо. Это настоящее самоубийство. Сколько бы сил он ни набрал, не сможет сравняться с несколькими древними… — Концентрация Высших кровопийц там запредельная, — подмигнул Влад. — Прикинь — десяток таких Смольцовых в одной комнате! Они очень серьезно относятся к вопросам жизни и смерти. Соблюдают домашний режим и все такое. — Вовсе не все вампиры жуткие, — успокоил Ян, заметив, что Андрей как-то занервничал. — Некоторые очень доброжелательны. У них… другой образ мышления. Время искажено, восприятие. К тому же, Высшие, не обычные рядовые вампиры, они гораздо сильнее и старше, чем мы. И иногда перегибают, но злиться за это на них не надо. Он развел руками. Психологию бессмертных изучали ведущие специалисты в мире людей, и даже они не могли сложить приемлемую картинку. Кто-то, как демоны, не чувствовал пролетающие столетия, а некоторые вампиры костенели и застывали. Может быть, кровь так влияла на них? Все время держаться на чужой энергии… — Мы сейчас навестим упыря, — решил Ян. — У него могут быть самые прямые связи с рестораном, если они торговали несвежим мясом. У тебя вроде есть другая машина? — смущенно спросил он у Андрея. — Я хотел попросить, чтобы ты взял ее, а то мы слишком много внимания привлекаем таким… зловещим кортежем. — Да, у жены… Как-то не подумал, — признал Ивлин, почесав затылок. — Я буду держаться чуть позади. Вряд ли кто-то за нами следит. — Да тут и следить не нужно, — проворчал Влад. — Похуй, сойдет. Пошел снег. Ему показалось, что еще несколько минут пустого торчания на месте — и их завалит с головой. Соседи, важно фотографирующие нерасчищенные дорожки, чтобы написать жалобу, рассосались. Ледяные снежинки валились за шиворот, и Влад неуютно дергался. Слава Деннице, Ян подошел к машине, смахнул наваливший снег и изморозь на стекле бытовым амулетом и, довольный собой, распахнул дверь перед Джеком. Да, магия давно стала частью этого мира, а они никак не могли жить спокойно и не жаждать большего — желания, переламывающие сильнейших в изнаночных безумных чудовищ, рвавших в клочья и врагов, и друзей. Влад все думал о вендиго. Сегодня настроение у Яна было исключительно добродушным — даже когда их подрезал какой-то мудак, господин инквизитор спокойно посмотрел ему вслед и мстительно усмехнулся, когда на обледеневшей дороге старая «Лада» вильнула и едва не въехала в столб. Но все-таки его мысли занимало что-то другое. Остановившись на долгом светофоре на перекрестке, Ян потянулся к телефону и набрал несколько сообщений Аннушке, волнуясь о ее самочувствии, — это Влад рассмотрел через плечо. Все еще винил себя за то, что они используют ее как приманку. Как Ян говорил, это бесчеловечно — и его ничуть не смущало, что речь о вампирах и его высказывание — забавный лингвистический парадокс… В окно глядеть было не так-то интересно. Петербург, заваленный снегом, когда сугробы вспухали до подоконников первых этажей, казался слишком белым, вычищенным, сглаженным, а ничего идеального Влад не любил. Ему куда ближе был вечерний город, полуутонувший в сумраке, хмурый, с особым желтоватым туманом и еле ползущим, сонным транспортом. А сейчас родной Петербург блистал свежим снегом, что аж глаза резало. Украшения вспыхивали подсветкой на витринах магазинов. Пока они ехали в центре, Влад насчитал пять елок разной степени потрепанности. По дороге Влад присматривался к вывескам мелких магазинчиков, потому что сам не помнил, где именно расположился их старый знакомый Виктор. Но и просто так наблюдать за протекающей мимо жизнью было любопытно: бары с самыми разными названиями, парикмахерская, подделанная под вид старинной цирюльни — с жестяным знаком, очень аутентично покачивающимся на ветру… Кто-то мог бы посчитать, что упырю для прикрытия лучше выбрать нечто вроде морга или хотя бы похоронного бюро, но Виктор Сафонов в свободное от торговли органами время был владельцем цветочного магазина. Об этом Андрею любезно не сообщили — Ян явно хотел поглядеть на реакцию друга, а Влад не вмешивался. Наконец, он стал узнавать места, потянулся, приподнимаясь на кожаном сидении, на котором развалился, и потрепал по холке Джека, чтобы взбодрить пса. Они оставили машину чуть выше по улице, прошли немного. Магазин Виктора устроился между кафе и супермаркетом из известной сетки «Перекресток». Если не знать, что на углу спрятался цветочный, можно спокойно пройти мимо. Полным-полно цветочных трупов — это имело смысл. Мысль о том, что упырь, торгующий мясом мертвецов, на самом деле трепетный эстет, Владу очень нравилась. Он был на него похож — недочеловек с руками по локоть в крови, красной и золотой, читающий по вечерам Достоевского и цитирующий безумных поэтов. А может, это был самый правильный способ?.. — Хотите что-то купить? — спросил стоявший возле прилавка мужичок лет пятидесяти, хотя очевидно было, что троица мрачных типов, влетевших в цветочный, пришла не за розами. Впервые оказавшийся здесь Андрей озирался изумленно, но вида старался не подавать. Выдержка у друга оказалась хорошая. Джек тихонько зашуршал, обнюхивая кадки с цветами — хризантемы, гвоздики, опять же, розы, всякие другие ромашки. Ни пса, ни Влада все это разнообразие не интересовало, но Виктор несколько насторожился и привстал на цыпочки, чтобы видеть, что делает любопытный Джек, сунувший морду в самые заросли. Боялся, что адский пес погрызет что-нибудь и принесет много убытков, или?.. Цветы были сказочно красивы даже на взгляд непритязательного Влада, а еще скрывали характерный трупный запашок. Если бы не землистый цвет лица владельца, никто бы и не заподозрил, что тут устроилась нечисть. Но все-таки атмосфера была тоскливая, давящая; в интерьере Виктор предпочитал сероватые, ничем не примечательные тона, и даже цветы в букетах казались тусклее. Как будто их покрывал слой пыли. И к Йолю Виктор ничего не украсил. Хотя Влад с Яном сами были хороши, напрочь забывшие о гирляндах и мишуре из-за дела. — Я хочу получить информацию, — усмехнулся Ян, отвлекая его от возни в зале. — Виктор, я знаю, вы немного обижены… за прошлый инцидент. Уверяю вас, Инквизиция не желает вам зла и больше не допустит покушений… Сердитый упырь покосился на Влада, но тот держал руки так, чтобы было видно: он безоружен. Впрочем, случись необходимость, Влад тут же выхватил бы табельный пистолет, прикрытый кожаной курткой. Он слабо помнил, почему выстрелил в тот раз — хотя причина была. Наверняка, как хрипел плюющийся темной густой кровью Виктор, потому что Влад просто псих. — Вы слышали о ресторане, — вкрадчиво сказал Ян, полностью завладевший вниманием упыря. — Такие данные быстро попадают в новости. Сейчас мы вычисляем клиентов по некоторым сведениям в бухгалтерии. Как думаете, сколь скоро мы взломаем данные о поставщиках? — Это ужасно, майор, — безропотно подтвердил Виктор. — Такая гадость. Хорошо, что вы их нашли. — Поясните? — спросил Андрей, не выдержав. — Вы же тоже едите плоть… — Я ем, чтобы выживать, — покачал головой Виктор. — Другую пищу мое тело отвергает, с этим ничего не поделаешь. Это законы, с которыми я вполне смирился… — Вот не пизди, что мы созданы такими, от разговоров про Бога у меня агрессия какая-то и зубы скрипят, — грубо рявкнул Влад. Ивлин изумленно покосился на него, и по его взгляду читалось настороженно-недоумевающее: «Верующий упырь?» Ухмыльнувшись, Влад пожал плечами: и не такие бывают извращенцы, он уже насмотрелся. — Те люди и нелюди пожирали плоть ради… развлечения почти что, — сказал Виктор. — Это нечто большее, чем потребность выживать. Противоестественное. Они думали, что это сделает их лучше, сильнее, но… Самообман, мы понимаем, — он печально покачал головой. И Виктор замыкался, не хотел говорить об этом, как будто плотоядной нечисти то место внушало такой же ужас, как и честному Яну, которого вид разделанного мяса поразил куда больше, чем он собирался показывать. — Можно небольшую консультацию? — спросил Ян, стараясь быть вежливым. — Упыри не едят свежее мясо, так? Оно должно некоторое время полежать, отмереть. А не было тех, кто попытался бы съесть сердце, недавно вытащенное из груди? К примеру. Или любой другой орган. Он наклонился, оперся на прилавок. Чуть заметная угроза — Ян знал, что люди начинают нервничать, когда над ними нависает кто-то выше их. Стараться не стоило: упырь и так был в два раза ниже их. Был у него обманчиво жалкой вид — тощий мужичок с залысинами и белесыми глазами. — Очень тяжело болели, — неохотно сказал Виктор, подтверждая, что такие находились. Он вступил на опасную территорию. — К счастью, до смерти это не доводило. Родственники вправляли им мозги, — вынужденно усмехнулся он, — и на этом все заканчивалось. — А если кто-то все-таки был достаточно упорным, чтобы пережить эту болезнь и продолжить? — расспрашивал Ян. Виктор молчал; он пожал плечами. Возможно, таких упыри убирали сами — насколько Влад знал, они жили тесными общинами из нескольких семей, и в подобных группах самосуд, построенный на традициях, — обычное дело. Особенно до Исхода, когда люди еще не знали о нечисти… Ян подумал о том же, помрачнел. — Ладно, вернемся к ресторану, — сказал Влад. — Если не ты из своей ебаной гордости поставлял им мясо, должен хотя бы примерно знать, кто за этим стоит! Вы все там в одном котле варитесь, — он улыбнулся, довольный своей шуткой, а Виктор посерел еще больше. — Ну, да, я знал про это место, — понизив голос, согласился Виктор; глаза его бегали. — Я постоянно с ними не сотрудничал. Пару раз отдавал им мясо по скидке, если не было клиентов. У нас бизнес почти что сезонный, — пояснил он. — Маги ритуалы проводят четко по лунному календарю, поэтому есть период, когда спроса на сердца — в основном на них, конечно, — совсем нет. — Не пропадать же добру, да? — хохотнул Влад, заставив упыря дернуться. — О постоянных поставщиках я ничего не знаю, — завел Виктор, но осекся, заметив, как Ян деланно-сердито нахмурился. — Конечно, я поспрашиваю! Кто-то должен был что-то слышать! Ян еще недолго поговорил с ним, показал несколько фотографий и, наконец, свой хваленый фоторобот. Пока Виктор был увлечен, это дало шанс Андрею с Владом быстро обшарить магазин. Но упырь слишком умен и давно крутился на черном рынке, поэтому на видном месте у него ничего не лежало. Какая-то глубокая досада мучила Влада — даже пострелять ему не дали… Он с легким интересом покосился на стройный ряд аккуратных симпатичных кактусов, но решил, что спонсировать такого мелкого отвратного типа — себе дороже… А Джек все рылся в цветах, иногда чихая. На улице они отошли за припаркованные машины, чтобы нельзя было рассмотреть через витрину. Джек, который все время молчал, пока Ян прощался с хозяином, и выглядел весьма загадочно, выплюнул на снег небольшой букет разных цветов, выдранный неаккуратно песьими клыками. Наклонившись, Влад переворошил помятые растения. — Клевер, петров крест, вербена, мать-и-мачеха, — пробормотал он. — Обычно используют в укрепляющих и защитных отварах. — Я так и подумал, — кивнул Ян, — когда мы заговорили о травяном запахе от убийцы. Возможно, Виктор его покрывает. Сейчас нужно установить слежку за цветочным магазином, это нас выведет — у него же когда-нибудь закончатся запасы! Он гордо улыбался и радостно трепал по шее Джека, прекрасно исполнившего свою роль лазутчика. Прятать лекарственные травы среди обычных цветов для букетов — вполне изящный выход, который, конечно, не спас бы Виктора при тщательном осмотре, если бы все переворачивали вверх дном, однако быстрый взгляд за них не цеплялся. Да и кто сказал, что лекарственные травы нельзя использовать как украшения для букетов? Влад улыбнулся, поражаясь ушлости Виктора. — Ты и правда думаешь, что это кто-то из упырей? — спросил Андрей. Видок у него был озадаченный, он ковырялся мыском сапога в сугробе. — Они… странные. Медлительные. Похожи на уставших крыс. Кто из них смог бы так стремительно носиться, как мы видели по камере? — Да ты поэт, мой друг, — хмыкнул Влад. — Старшие, может, и не стали бы страдать такой хуйней, а вот молодняк способен пойти в отрыв. Всегда так бывает. Янек прав, Виктор может прикрывать кого-то из клана. У них там типа круговой поруки. — Слушайте, а почему он не устроится и как травник? — спросил Андрей, изумленно поглядывая на магазин. — Это куда выгоднее. Спрос точно будет. — Вполне вероятно, у него среди цветов можно найти и более… ядовитые экземпляры, — предположил Ян, — но Джек достаточно умен, чтобы не тащить их в рот. Пес согласно заскулил. Они постояли еще немного, наблюдая за Виктором через витрину. Если бы упырь тотчас бросился куда-то, это не оставило бы никаких сомнений в том, что он впутался, однако тот продолжил размеренно работать. Опрыскивал цветы немного медлительно, но очень тщательно. В магазин завернула какая-то старушка, и Виктор отвлекся на нее, помогая выбирать горшки для цветов — вряд ли эта дряхлая женщина была как-то связана с черным рынком и торговлей плотью… Удрученно вздохнув, Ян махнул рукой и пошел к машинам.

***

Анну было сложнее прочитать, чем живого человека, но Влад считал, что она куда эмоциональнее любого Высшего вампира. Те запирались вдали от людей, пользуясь ими как пищей и внутренне презирая несовершенного человека — смертного, не такого сильного и ловкого. Преисполненные гордыни, они прятались в ночи. А Анна работала в Инквизиции бок о бок с такими вот нелепыми созданиями и ничуть не страдала от этого. Ей нравилось общаться с людьми, и она даже радостно приняла булгаковскую кличку от Влада, точно какой-то важный титул. Вот поэтому Аннушка Владу нравилась. Болтая с ней о всяких мелочах или угощая ее любимым шоколадом, легко получалось забыть, что перед тобой почти четырехсотлетнее создание. Но время для бессмертных текло иначе, проливалось сквозь пальцы пригоршнями гладкого песка. Его сестра, Кара, родилась в год, когда воссияла звезда, приветствуя Назаретянина, однако Влад никогда не смущался ее. Так что и Аннушку не собирался. Сейчас — он мог поклясться — Анна волновалась. Это для них она была милой коллегой, на которую всегда можно положиться, а для окружающих — хищным порождением тьмы, Высшим вампиром. Так ее видел убийца, знал, сколько в ней накопленной за столетия силы. И он непременно искусился бы ей… А может, Анне было страшно из охотника превратиться в добычу? — Все хорошо, мы контролируем периметр, — негромко сказал Ян в амулет-передатчик. — Если заметишь что-то необычное, докладывай. Вампирское чутье не стоило недооценивать. Влад взглянул ей вслед; Анна была похожа на натянутую струну, каким бы затасканным ни казалось это сравнение. Так она выпрямляла спину, что смотреть больно. Со стороны могло показаться, что они с Яном выбрались за новогодними подарками для родных в центр города, разукрашенный в красно-белое. На противоположной стороне столь же незаметно расхаживал Ивлин, примериваясь к сияющим витринам. Они легко слились с толпой, изображая праздничное взбудораженное настроение. Влад даже увлекся и неиронично прилип к витрине одного букинистического магазинчика, глазея на одно из первых изданий «Гептамерона» и размышляя, нужно ли оно ему… Ян дернул его за рукав. — За Анной кто-то увязался, ускоряемся, — прошипел Ян. Быстро глянул на книжку — приметил. Влад не успел ничего сказать: Ян мелькнул, протискиваясь между неторопливыми прохожими. Впереди послышались вскрики, но не испуганные, заполошные, а какие-то раздосадованные. Как если бы кому-то случайно отдавили ноги. Они еще не понимали, что произошло, и слава Деннице, потому что эмоции питали магию. Влад мог рассмотреть спину преследователя — длинная куртка, ничем не примечательная. Анна скрылась, спеша оторваться. Как они и предполагали, за Анной увязались, когда она проходила там, где меньше всего случайных гуляк и любопытных глаз; почуяв слежку, она устремилась прочь, к шумящему народу. Тень следовала за ней, и Анна сорвалась на бег. Не выдержали нервы? Она хотела посмотреть, как далеко он может зайти? Испытать силу чудовища? Влад даже притормозил, с опаской понимая, что оно способно на равных держаться с вампиром. — Он гонит ее к реке, — догадался Ян. — Почему? Меньше народу? Ненужные свидетели? — Ему нужно больше пространства для маневров, если дойдет до драки, — предположил Влад. — Джек, взять! Быстро! Впереди все-таки тревожно завопили. Спешащая Анна оттолкнула кого-то — человек распластался по тротуару. Где-то загудели машины. Улица сливалась в кошмар. Образовалась давка, и Влад увидел, что отряд инквизиторов во главе с Андреем забуксовал в начале улицы… Джек юркнул между ногами, вот-вот должен был настичь преследователя, но что-то случилось… Он ускорился. Пропал. Нечего было надеяться, что их пес угонится за носящимися друг за другом стремительными тенями. Впервые Влад видел, чтобы обычно сдержанная и ничем не примечательная Аннушка так выплескивала вампирскую силу. Выбежала на дорогу, промелькнула перед колесами — водитель испуганно вдарил по тормозам, его занесло, он вписался в капот следующей машины. Убийца перемахнул через автомобиль, оторвавшись от земли. Анна тоже спешила, не чувствуя скользкой дороги, словно летела. Она могла… увлечься. Переборщить. Сила, которую скрывали столько лет, должна была опьянять — Влад сам знал, каково заплутать в изнанке. Им нужно было вмешаться, но как повлиять на то, за чем не способен даже угнаться? Она бросилась к реке, прыгнула на лед, ловкая и как будто невесомая. Плащ разметался, широкополую шляпу сорвало. Преследователь устремился за ней. Инквизиторы в нерешительности остановились на набережной, потому что Ян поднял руку, придерживая их. Стрелять опасно — попадут по Анне… Даже зачарованные пули не убили бы ее, но могли ранить, подставить под тяжелый удар. — Надо отвлечь! — на удивление спокойно скомандовал пробившийся к ним Андрей. — Может быть, Джек… — Нет, я сам, — вдруг вмешался Ян. — Вас же разорвут. Он стиснул зубы, глядя на метавшуюся Аннушку — существо гналось за ней, но она ускользала от размашистых ударов. Позади инквизиторы по приказу Андрея сдерживали напиравших гражданских. Движения показались Владу беспорядочными, как будто убийца испытывал досаду. За Анной его повлек инстинкт, но теперь… Владу чудилось, что ублюдок ищет пути для отступления. Все зашло слишком далеко. Он не мог сдаться, но и осознавал, в какую попал передрягу. Задумавшись об этом, Влад едва не упустил то, как Ян чуть поднял руки — жестом, знакомым любому магу. — О, нет, — мигом понял Влад — даже мысли читать не пришлось. — Нет-нет-нет, инквизиторство, это будет хуево! Он может переключиться на тебя. Да нет, точно, бля, переключится! Потому что ты… Единственный в своем роде. Человек с магической силой Всадника Апокалиписа. Но Ян со своей бесконечной Бездной был страшно неопытен, потому что применял ее крайне редко. И это была его слабость. А Влад вовсе не хотел, чтобы его уникального напарника кто-то попытался разодрать и сожрать прямо здесь и сейчас; собственные утренние шутки перестали быть такими забавными. Он загнанно оглянулся, пытаясь придумать другой план. Рядом Ян сосредоточенно рычал в амулет, чтобы инквизиторы не лезли ближе — они-то уж точно погибнут, если попытаются влезть в битву таких сил. Грохнул выстрел — на крыше засел снайпер. Мимо. Пуля была медленнее разбушевавшегося вампира и неизвестного чудовища. Оглянувшись на Яна, Влад понял, что на его лице застыло отчаяние — он боялся за Анну, не хотел ее потерять. Но и подставлять его под удар неправильно. Их противник едва ли мог думать головой. Почуяв такую мощь, он бросил бы Аннушку, тотчас забыл бы о ней, чтобы целиком накинуться на заманчивую силу Всадника… Поэтому Влад перемахнул через ограду и перекатился. Снег, наваливший на невский лед за ночь, смягчил удар, и он быстро, свистяще выдохнул и гибко вскочил на ноги. Дыхание вырывалось густыми клубами белого пара. Знакомое оживление охватило его всего, вспыхнуло в груди. Как бы Влад хотел зачерпнуть силы с изнанки, складывая пальцы в известные знаки, и обрушить на тварь огненный дождь, но мог лишь вскинуть пистолет и выстрелить короткой очередью — в спину. Не попал. Существо дернулось в сторону, смазалось как будто, и в следующее мгновение оказалось на добрых пять метров левее. За ним, воя нечеловеческим голосом, кинулась Анна. На скуле вампирши темнел синяк, полученный от тяжелого удара. Позади кричали. Кажется, кто-то стрелял, и Влад постарался не стоять на линии огня. Он был уверен: если бы Ян хотел, он бы остановил. Но он позволил и Владу, и Джеку сорваться с цепи, и сам, приказав Андрею держаться позади, перемахнул на лед. Влад услышал болезненный вскрик, догадался, что у Яна опять закружилась голова. Он не смог бы бежать по льду, обмирая от страха, а значит, вся ответственность на Владе… И на Анне, выбивающейся из сил. Фигура в темном плаще обернулась. Всего мгновение — Влад увидел прикрытое плотным капюшоном лицо, отдаленно похожее на рисунок со слов мальчишки, но и искаженное истовой яростью, кривое. Глаза существа пылали, рот клыкасто щерился, а на руках Влад заметил изогнутые когти. Не задумываясь, выстрелил еще несколько раз… Джек выкатился твари под ноги, со спины настигала Аннушка, неистовая и стремительная, настоящий Высший вампир, но преступник в отчаянии дернулся в сторону. Так, что Влад успел лишь моргнуть — и он пропал, сгинул без следа. Слишком поздно он понял, что тварь оказалась за спиной. Закричала Анна, пес с лаем кинулся к нему. И, наклонившись, с немыслимой силой существо вдарило прямо по льду. Влад отшатнулся, опасно поскальзываясь, нелепо взмахивая руками. Он еще крепко держал табельное, от испуга дернул спусковой крючок, и пуля с грохотом ушла в небо. А лед под ногами Влада начал неумолимо трескаться и расползаться, и он, зажмурившись в отчаянии, спиной упал в холодную невскую воду.

***

В сознание он приходил медленно, как будто просыпался после долгого сна. Влад едва слышно застонал, потому что странная саднящая боль пробежала по всему телу, и окончательно очнулся от звука своего хриплого голоса. Дернулся — привык всегда вскакивать резко, порывисто. Различил, как по полу плеснула вода. Все еще не сориентировавшись, Влад рассмотрел, что он в их собственной ванной. Белый свет бил по глазам; он прищурился. Двинул рукой, убеждаясь, что конечности его слушаются. По коже прошлись странные, опаляющие мурашки. Но он, вроде бы, не горел. Это было бы даже забавно. В своей жизни Влад где только не просыпался, но в наполненной теплой водой ванне — кажется, никогда. Еще и Ян мрачно сидел рядом, горбился и даже задремал, пока Влад не стал рыпаться и не решил затопить соседей. Еще полуспящий, он успокаивающе шикнул, проморгался… — Я правильно понял, что ты сидишь и мирно дожидаешься, пока я утону? — спросил Влад, взглянув на серьезного Яна, спиной опиравшегося на стиральную машину. — Ты как-то не преуспел в расправе, инквизиторство, я ожидал от тебя большего коварства. Слишком ты не хочешь стать богатым вдовцом… — И что же я получу, Войцек, «Харлей», тысячу и одну пыльную книгу и сомнительного происхождения оружие, за которое я должен бы тебя арестовать? — Ты забыл про мою любимую куртку. — Точно, — хищно протянул Ян. — Так это ты меня раздел? — нашел силы ухмыльнуться Влад. — Нет, вся твоя одежда таинственным образом растворилась в воздухе, я ничего не мог поделать и наблюдал за этим мистическим явлением… — Не самое необычное, что произошло за последние дни, — принимая игру, фыркнул Влад. — Меня вырубило, когда я рухнул в воду, это помню отчетливо… Даже перепугаться не успел. Блять, ничего! Темнота! Ну, как ты меня вытащил? Провалы в памяти Влад ненавидел — он чувствовал, что что-то упускает. А Ян отвернулся; взгляд у него был стыдливый. Понадобилось немного времени, чтобы он начал сбивчиво объяснять, не замечая, что терзает в руках стащенное со стиралки полотенце. — Это Андрей тебя вытащил… с Джеком. Успели, пока ты не начал захлебываться. А я… я стоял на расстоянии и смотрел, — зло выдохнул Ян. Беспомощность его всегда выводила из равновесия. — Я так много думал о себе, о прошлом, о том, как я сам чуть не утонул, зациклился на страхах, а надо было присматривать друг за другом, как обычно. Я идиот. Из-за меня ты чуть не погиб. — Да ладно, обошлось же, — великодушно заявил Влад. Возможно, потеря памяти была не так плоха: он не чувствовал, что с ним случилось нечто ужасное. Бывало и хуже. Он выбрался из ванны, закутался в брошенное Яном полотенце. Почувствовал, что вне воды страшно холодно — та была теплой, прогретой; аж ознобом пробило. Ян внимательно наблюдал за его неловкими движениями, а Влад быстро понял: голова кружится, затылок еще саднит. Протянул руку, но рану не нащупал — наверняка лечебная магия помогла, обошлось без швов. Все тело ломило — от кончиков пальцев до рожек. Признаться честно, Влад не удивился, что Ян не стал обращаться к врачам, хотя обычно он предпочитал во всем придерживаться правил. Свои проблемы они привыкли решать самостоятельно. — И сколько лечебных амулетов ты на меня истратил? — задумчиво спросил Влад, вертя шеей. — Где-то пять, — прикинул Ян. — А что такое? — Прикидываю, какой от меня урон семейному бюждету. А… — Влад подумывал, как бы лучше спросить. — Он сбежал, — сказал Ян то, что и так было очевидно. — Тоже ушел под воду, поплыл куда-то вниз по течению, видимо. Стрелять бесполезно. Даже не думай сейчас что-то сказать, гнаться за этой тварью невозможно, мы бы все равно не смогли. — Ты хоть что-то разглядел? — с надеждой спросил Влад. — Потому что у меня все нахуй расплывается… Да уж, хряснуло меня об лед!.. — Я испугался, — вздохнул Ян, потирая лоб. — Нет, не знаю… Был он какой-то немного рассеянный, с плутающим взглядом. В глаза Владу смотреть не хотел — это еще понятно, смущался, что дал ему под воду уйти, обычная для совестливого господина инквизитора реакция, предсказуемая; но ни за что он зацепиться не мог. Еще и на стиральную машину опирался, будто сам не держал равновесие. — Да ты выпил! — понял Влад, принюхиваясь. Глаза у инквизиторства были беспокойные, масляные, поблескивающие; он улыбался, но очень печально, как будто в полусне. — Кажется, кто-то решил начать праздновать гораздо раньше Йоля. И почему я пропускаю все самое интересное? — Да я… ерунда, сейчас уже выветрится, все хорошо, — грустно сказал Ян. — Янек, ты слишком переживаешь… — Влад осекся. Конечно, посмеиваться над ним он не имел права: Ян мог волноваться, сколько ему угодно, пока его семья тонет. Он сам когда-то чуть не упокоился на дне Невы, так что Влад осознавал, каким кошмарным было бы падение для Яна — и внутренне сам радовался, что столкнули именно его, усмехаясь своей глупой жертвенности. — Я хотел тебе дать хлебнуть виски, но потом вспомнил, что по инструкции нельзя, а еще ты все был без сознания, — упрямо сказал Ян, — ну, и не пропадать же добру, все равно вытащил бутылку. Я совсем немного! — оправдывался он, как школьник. — Я почти протрезвел, вот. Покачав головой, Влад вышел, наткнулся на Джека, сторожившего у дверей. Пес не любил заходить в ванную комнату, его туда и силой не затащишь, поэтому любая помывка оборачивалась настоящим эпическим сражением… Но Джек полез в реку за ним, стал вытаскивать, как ни ненавидел воду, и Влад наклонился, чтобы обнять его и благодарно потрепать по холке. На столе лежал телефон Яна, тревожно подмигивал оповещением. Оглянувшись назад, Влад быстро проверил сообщения, все равно чувствовал себя как-то неловко. Это Андрей допытывался, как там Влад, и ему стало теплее от беспокойства друга. Хмыкнув, Влад быстро сочинил ему ответ. — Инквизиторство, ты там заснул? — окликнул он, накидывая вытащенную из шкафа рубаху. — Чего случилось? — спросил он устало, когда Ян выташатнулся из ванной с каким-то ошарашенным лицом. — Родной, не молчи. Кто-то еще утонул? — криво ухмыльнулся Влад. Он знал, как вернее встряхнуть Яна. Лучше привлечь внимание мог только электрический разряд, пущенный по мокрой коже — конечно, это Влад метафоризировал и лично не проверял. Волосы у Яна были еще влажные и растрепанные — кажется, умывался, плеская ледяной водой на лицо, чтобы взбодриться. Показал потухший амулет, пляшущий на нитке в дрожащих руках. А вот взгляд у Яна был твердый и решительный, как и всегда; он мигом протрезвел, как и говорил. — Анна звонила, Смольцова убили на охоте, — сказал Ян. Помолчал, наблюдая за Владом. — Войцек, а ты в курсе, что обычно начинают одеваться не с рубашки? Вот чучело, Денница… И, устало смеясь, прислонился к стене.

***

— Какого хера?! — не выдержал Влад. — Ты же сказала, что оповестила вампиров! Что все под контролем? Джек заворчал, как бы не осмеливаясь его перебивать, но явно не одобряя то, как хозяин бушует. Когда на Аннушку кричали — а тем более, кричали за дело, о чем она сама знала, — она вся путалась и пугалась, поникала, пряча глаза. Вот и сейчас съежилась, отступая от разъяренного Влада, а он не чувствовал ни капли стыда. Ян несильно схватил его за плечо, останавливая, оттягивая назад. В сгустившихся сумерках его лицо было совсем темным. Валил снег, Петербург продолжало заносить. И было так тихо, глухо, а снег скрипел под ногами, как дрянные половицы, когда Влад наступал на Анну, отбрасывая на нее страшную тень от фонаря подле офиса. Под боком застыл напряженный пес — теперь он вполне заметно отгораживал, защищал Анну. Нет, Джек не мог бы выступить против Влада… Но тот с досадой понял: навреди он подруге, сам себя страшно винил бы. Умница Джек оберегал их обоих. — Это все Смольцов! — в сердцах воскликнула вампирша. — Конечно, он меня не послушал. Я всех предупредила, а он отправился на охоту… По тому самому разрешению, что я ему выдала! Он требовал его сейчас же, и я подумала, что иначе навредит нам, скажет тем, в ресторане… — Ты все правильно сделала, — терпеливо поддакнул Ян. А она как будто винила себя в смерти старого кровопийцы, и это Владу совсем не понравилось — вот еще, сожалеть о такой потере! Он никогда не скрывал, что Смольцова не любил, что недвусмысленно выразил с помощью холодного оружия, впившегося между ребрами графа. В другое время Влад искренне порадовался бы без всяких угрызений совести, но осознавать, что сила вампира перетекла к его убийце… А он и без нее задал им с Анной трепку поутру. Влад зарычал и пнул скамейку, стряхивая с нее наваливший снег. Ян молча наблюдал за его бешенством. — Нет, нет, он прав, — вступилась за Влада Анна, виновато глядя на Яна. — Я должна была все проконтролировать! Я дважды за сегодня вас подвела… Пока мы занимались операцией, Смольцов смог скрыться. Я упустила его из виду, и он этим воспользовался. — Он знал, что мы проводим операцию? — удивился Ян. — Нет, я напрямую не говорила, но… Я думаю, догадывался. И, улучив момент, покинул город. Люди, которых я к нему приставила наблюдать, ничего не заметили. Даже не засекли, когда он ушел! — Хорошо, что никто не пострадал, — вздохнул Ян и покачал головой. Да, Смольцову хотелось крови — вот единственный ответ. Влад знал, что вампиры, питающиеся живыми людьми, а не из замороженных донорских пакетов, куда сильнее, но в то же время они нуждаются в подпитке чаще. Нечеловеческая мощь за явную слабость — это было почти справедливо с какой-то извращенной точки зрения. Если бы еще они не жрали людей… Но Смольцов побоялся явиться к барыгам с черного рынка, зная, какое пристальное внимание приковано к нему; вот и отправился в лес. В конце концов, он закон никакой не нарушил. — Аня, перестань, в этом никто не виноват! — возмутился Ян, который точно чувствовал себя неловко из-за продолжающихся извинений вампирши. Он поморщился: — Кроме Смольцова, конечно, он сам напросился, что вылез на охоту. Они потеряли полдня, пока Влад приходил в себя. Вот как существо успело побывать везде, где нужно, чтобы наткнуться на вампира. Однако теперь они убедились: оно в строгости следует некоему списку. Возможно, ничего плохого не случилось бы, воспользуйся Ян тогда магией, но Влад все стоял на своем: к Бездне стоило прибегать лишь в самом крайнем случае. — Он старался убежать, когда понял, что за ним гонится так много противников, — сказал Ян. — Ему свойственна какая-то звериная неопытность. И большого скопления народа не любит, убивает в укромных местах. Хотя с его силой… Значит, он правда с ней не освоился, недавно получил. Наконец-то пришли снимки от Тины, которая выехала на место. Влад весь сгорал от нетерпения, пытаясь предугадать, что бы такое можно отнять у вампира, и вполне ожидал, что перед ним окажутся фото Смольцова с разодранным горлом. Конечно, всю кровь существо не выпило, как вампиры, но нахлебалось изрядно. В какой-то мере это можно было счесть справедливой расплатой за всю жизнь графа. Судя по застывшей на лице гримасе и изломанному положению тела, умирал он в ужасе. На фото вампир казался совсем дряхлым и старым, неподвижным. — Вы правы, от него пахнет отварами, — сказала Анна, которая сидела на заметенной скамейке, обняв себя тонкими бледными руками. Понимала, какой страшной смерти избежала. — И еще — мертвым сырым мясом. Мерзость. Я сразу его почуяла. Поспешила на набережную, но оно не отстало. — Все в порядке… Идем, вам обоим лучше согреться, — велел Ян. Они шли по коридору. Влад слегка раздраженно отмахнулся от сочувствия коллег — как будто что-то серьезное произошло! Всего-то немного искупался, отогрелся в ванной — и снова на работу. Бесконечный цикл жизни инквизитора. Он сам на это подписался, так что не собирался умолять о передышке, пока еще способен был держаться на ногах. Ну, или пока его с одной стороны ненавязчиво страховал Ян, а с другой — верный пес, подставлявший пушистый бок. — Ты в порядке? — робко уточнила Анна, тронув Влада за плечо. — Нет, — хмыкнул он. — То есть — в плане того, утонул ли я — хуйня, все хорошо, я оклемался. Но мне не нравится, что эта тварь на шаг впереди. Прости, что сорвался, — пробормотал Влад, кусая губы. Извинения все еще давались ему трудно, когда речь шла не о Яне, перед которым он не боялся показаться слабым. Анна, конечно, не заслужила грубости — и, что самое неприятное, она приняла бы ее безропотно, характер у нее был такой. Он догадывался, что сама себя Анна бичует в сто раз хуже, потому что и ей, как Яну, важнее всего была защита людей и нелюдей… Ему же — расплата за преступления. Влад честно постарался улыбнуться; вышло, должно быть, неловко. Анна скользнула ближе, приобняла его, прохладная и хрупкая, как ледяная скульптура. — Все хорошо, Влад, я вообще не обиделась, — всепрощающе улыбнулась она. — Рада, что ты в порядке. — И не стал очередным трупом, который надо вылавливать из реки? Да не охота напрягать коллег, вам же с этой херней потом разбираться! Ребята вчера ночью чуть не надорвались, бедолаги, тащили утопленника. — Дурачок, — ласково рассмеялась Аннушка. Но волнение не отпускало ее: — Если Высшего вампира оно смогло застать врасплох, думаешь, еще не время трубить тревогу? Мы вряд ли сможем с ним справиться, и ты это понимаешь, — серьезно сказала Анна, придерживая его и смотря в глаза, и взгляд у нее был старый, как у надменного Смольцова. — Ян не захочет признавать это. Но… — У Инквизиции нет ничего лучше нас, — хмыкнул Влад. — Если станет совсем худо, он сможет эту тварь усмирить, но я не знаю, как много такой финт будет стоить. Он много помнил о том, как стирается рассудок. Сила туманила разум любого мага: и мелкого мальчишки, едва способного освоить простейшие заклинания, и самого опытного Высшего, для которого предела, казалось, не существует. Она искушала… Голод. То же самое, что терзало их преступника, изничтожая в нем здравомыслие. И Влад сделал бы все, чтобы Яну не пришлось с этим сталкиваться, потому что в прошлом голод по силе едва не победил его самого. — И ради этого ты чуть не утонул? — Анна свистяще выдохнула. — Ну, вот такой я безнадежный придурок, ты права, — спокойно признал он.

***

Возвращались к себе они почти посрамленные, потому что за остаток дня в цветочном магазинчике Виктора не произошло абсолютно ничего любопытного. Конечно, инквизиторы полагались на след, который кое-как смогли взять в лесу возле тела Смольцова — размазанная, темно-бурая тяжелая аура… Которая оказалось остаточным следом от самого вампира, приехавшего в лес на дорогой иномарке и оставившего ее около трассы в укромном месте. К ней и привел их след. Влад сердился и говорил, что стоило отправиться туда с Джеком, но и сам знал, что это бессмысленно. След их убийцы никто не мог найти — максимум, его сигарет или трупа, которого он на себе тащил. — Все жертвы были чертовски одиноки, — размышлял Ян, переступая порог квартиры. — Сначала Лиза, теперь Смольцов… По цвергу информации почти нет. Как ты и говорил. Но каким образом убийца узнал о них и понял, где удобнее всего их подстеречь? — Он хорошо готовился. Значит, обладал какими-то данными… — Врач? — прикинул Ян. — Но Лиза скрывала то, кем была. — Слава Деннице, мы живем в России и здесь такие вопросы можно решить, — подхватил Влад. У Яна не нашлось сил, чтобы спорить, и он обреченно покачал головой, наклонился, расстегнул ошейник Джека. Пес устало заворчал и развалился около дивана. В таком состоянии ничто не могло бы сдвинуть его с места. — Если наши расчеты верны, в полную силу тварь войдет на Йоль, — пробормотал Влад. — Может быть, Анна права. Она сражалась с ним. То есть… пыталась. Она даже не блокировала его удары, ты заметил? Уверен, попробуй она, осталась бы без рук. — И у кого нам просить помощи? — огрызнулся Ян. — У Кары? Надеяться, что она выскочит из Ада и порубит нашего преступника? Да даже она может не справиться… Ты считаешь, я зря паникую? — Да нет, не зря, конечно. Он обдумывал, в какую сторону еще можно податься. Снова наведаться к Виктору? Упырь был слаб характером, боялся боли, он и на черный рынок пошел, чтобы жить в комфорте и ни в чем не нуждаться. Что-то не давало Владу покоя из того, что они видели в магазине. — Может, пиццу какую-нибудь вкусную закажем? — устало предложил Ян. Он лежал на диване, глядя в потолок, и выводил в воздухе какие-то неведомые узоры, будто тоже колдовал. — Да уж, инквизиторство, лучше бы ты мне нож в спину воткнул, честное слово, — патетично завелся Влад, — et tu, Brute? — Все паясничаешь, — облегченно вздохнул Ян. — Прости, подумал, тебе бы отдохнуть после сегодняшнего. Влад великодушно пожал плечами, но не пошел на кухню, хотя это, наверное, было бы самым простым решением. Почти побегом от реальности. Кто-то забивал горе едой, вполне обычное дело, но Влада больше увлекала сама готовка. — Хочешь поговорить? — спросил он у Яна, присаживаясь в офисное кресло и придвигая его поближе. — У тебя есть версия? — Вертится в голове, поди разбери… Пока ты валялся, я не только пил, но и читал кое-что. Мантикора, — произнес он почти благоговейно. — В переводе это… — Пожиратель людей, я знаю, — кивнул Влад. — Это… чудовище. Собранное из частей других, судя по многочисленным иллюстрациям, которые больше напоминают чей-то наркотический трип. — А если это абстракция? Не конкретный зверь, как, например, дракон, а какая-то идея. — Ну, настоящих драконов мы тоже не видели, так что нечего тут говорить, — хмыкнул Влад. — Идея… чего? Пожирания разных тварей ради силы? Алхимия и магия древних зиждились на поиске чего-то великого. Всегда — идея о могуществе, — сам себе ответил он. — Кто-то мог наткнуться на древний трактат. Узнать, как стать… мантикорой. Рукотворным чудовищем. Цель? — прикинул Ян. Иногда их разговоры напоминали допросы, но думалось так легче. Так что Влад ни капли не обиделся на резкое замечание — в отличие от этой нелепой сентенции про пиццу. — А почему у ресторана было полно посетителей? — протянул Влад. — Люди хотят получить силу чудовищ. Считаешь, кто-то задумывается, что будет с ней делать? Оборотень просто живет со своим проклятием. Он не думает, как именно его использовать. — Сложнее, — поморщился Ян. — Почему ты хотел больше силы? Влад ошеломленно покачал головой. Больше, чем он мог себе позволить — в какой-то момент эта жажда и его одолела. Все могло стать гораздо страшнее, если бы Влад вовремя не помер. — Янек, это давно было… — Войцек, я ценю… твое душевное состояние, но это может быть важно, чтобы понять мотивы преступника, — вздохнул Ян, грустно покачав головой. — Все-таки постарайся подумать. — Одиночество, — сказал Влад. — Я был никем. Мальчишка, который владел силой целого клана боевых магов, но ничего не значил. И мне в какой-то момент показалось, что, если этой магии будет больше, я чего-нибудь добьюсь. Ты знаешь, больше всего на свете я боялся стать призраком… в смысле — испариться, будто меня и не было. — Значит, бессмысленно искать наверху, — хмыкнул Ян. Он не опускал руки, но смертельно устал. — Как в гребаной «Шинели» — какой-то маленький человек стал чем-то большим. Но тут не воля судьбы, а его собственная жадность. Проблема в том, что это может быть кто угодно. — Если не вверху, то в самом внизу, — развеселился Влад, радуясь своей шутке. Ему вдруг пришла в голову одна мысль, полностью захватившая его. — Тебе не кажется, что в этом деле слишком сильно замешаны упыри? У нас все еще остается Виктор. Он связывался с рестораном, мог пересекаться со Смольцовым, у него можно купить травы для ритуалов. Он трус, инквизиторство, — торжествующе улыбнулся Влад. — Надавим на него — узнаем, кому сливает информацию. Им оставалось ждать, когда наблюдатели, оставленные возле цветочного, что-нибудь сообщат.