Порочность

Я

Большой брат

— Привет, Дип. Скажи Стэну, что я не забирала кофеварку, хватит мне названивать! По его мнению, я в одной руке держала чемодан, а в другой эту адскую машину?! У меня комната 2 на 2, и я вообще кофе не пью. Только если растворимый. Дип, ты представляешь, всё вроде стало налаживаться! (Только не напоминай про Римское право, Папиниан его раздери!) Всё было терпимо, пока опять не заявился тот ублюдок, из-за которого меня с работы вышвырнули. Я надеялась, что он уже давно гниёт в могиле, но сижу я сегодня на первой паре, входит декан, этот старый пердун, и говорит…

***

— Извините, что отвлекаю, у меня для вас сообщение буквально на 3 минутки, — старик кинул опасливый взгляд на своего спутника. — Думаю, многим из вас знаком Гидеон Глифул, основатель строительной компании «Sunrise» и медийного агентства «Moon light». В прошлом мистер Глифул был…       «Не верю. Не верю. Чёрт его задери, Глифул. Вот ты и сам заявился, вовремя, очень вовремя. Молись Богу, чтобы я сейчас же не вцепилась в тебя». — …Поэтому он имеет большой опыт в сфере бизнеса. Кто-то из вас в будущем точно захочет основать свою юридическую компанию. Мы ведь растим амбициозных… Мэйбл, невольно спрятавшись за нависшими кудрями, раздувала ноздри глубокими, злыми вдохами и выдохами. Она не отрывала взгляда от напыщенной фигуры с самодовольной улыбкой, стоящей рядом со столом преподавателя. Впрочем, не она одна откровенно пялилась на него: женская часть их коллектива уже строили у себя в головах коварные планы по захвату этого светловолосого красавчика. Мужская часть настороженно наблюдала за женской, ведь, не дай бог, блондину удастся завалить к себе в постель всех этих девушек. — …Трёх недельный курс. И абсолютно бесплатно, ведь так? — Разумеется, считайте, что это благотворительная акция, — спокойно протянул в ответ       Гидеон и поправил рукой причёску. — Все слышали? Каждый вечер, исключая выходные, будет проходить лекция. — Это не совсем лекция, профессор, — перебил его парень, — я же к вам не учителем ей-богу нанимаюсь. Я наберу группу из 13 человек и буду их бизнес-коучем, всего-то. Моя цель не научить, а направить врождённый потенциал…       «Я сейчас и твой врождённый потенциал кое-куда отправлю, ты только выйди отсюда. Нет, гляньте на него, стоит, вырядился! Ты чего этот костюм-то нацепил, паскуда? За ним тогда в 6 утра поехал?» — Ладушки, тогда, кому не требуется время для размышлений, можете сейчас подойти и записаться. Вот бланк.       Декан достал из папки лист бумаги и положил на стол порядком разобидевшейся мисс Андерхилл, которой сорвали конец урока. С мест тут же соскочили несколько человек и чуть ли не наперегонки бросились к заветной бумажке.       «Так ты меня не узнаёшь», — вдруг осенило Мэйбл. Гидеон действительно скучающим взглядом блуждал по рядам и не на секунду не задерживал взгляд на Мэй. Если бы узнал, то в любом случае выдал себя, хоть бровью да дёрнул. Но нет. Из-за коротких нависавших волос, громадного свитера Мэйбл стала для него невидимкой. — Замечательно, вот видите, уже 8 человек в группе, а Вы не верили, — веселился декан, — у кого-то может быть остались вопросы? — Да! У меня есть несколько вопросов к мистеру Глифулу, — соскочила с места Пайнс и, не дожидаясь ответа, зашагала к двери. — Вы можете задать вопрос при всех, я думаю ответы будет полезно услышать и нам… — Ооо я так не думаю, — Мэй картинно отворила дверь и жестом пригласила, — Мистер Глифул.       Парень вежливо кивнул профессорам и медленной походкой направился на выход, правда в дверном проёме, когда он скрылся для глаз студентов, жёсткая рука девушки придала ему ускорения толчком в спину. Дверь захлопнулась. В пустынном коридоре остались лишь две фигуры: одна большая, в голубом костюме, совершенно расслабленная; другая немного меньше ростом, в крупном свитере и гнездом на голове. Открыто или с ненавистью смотрели они друг на друга. Не узнаёт, всё помнит. — Так у тебя был вопрос, полагаю он не насчёт курсов. Ты вроде не записалась и… — Ты помнишь моё имя? — сжимая изо всех сил кулаки, шипит Мэйбл и встряхивает головой.       Гидеон немного наклоняет голову, в другую сторону, и вот, вот она! Та самая мимолётная искра!       «Что ты пытаешься скрыть? О как же глупо, я вижу тебя насквозь! Талант на хрен, профайлингом могу заниматься». — Мэйбл? — Ты помнишь кем я была? — Разнорабочий, не так ли? Конечно. Я помню, да. Всё помню, — немного понизив голос сказал Гид и наклонился в её сторону, нависая над девушкой. — Я наспех придуманный друг, вот, вот кто я! А ты, ты… Я ненавижу тебя, ты мне всё испортил, я так, — закричала ему в лицо Пайнс, забыв, что их могу прекрасно услышать сидящие за стеной студенты. Она опять перестала думать, ненависть кипела в её венах. — Бросил! Попользовался и бросил, одну! Предатель, специально, как ты мог? Что я тебе такого сделала?       Она начала колотить его по широкой груди и, когда он попытался зажать её запястья, то увернулась и уже с силой нанесла удар в место, где по её подсчётам должна была располагаться печень.       «Пить меньше будет!»       Гидеон не успел увернуться. От боли он издал еле слышный рык, но тут же выпрямился и опять стал пытаться поймать мечущуюся и вопящую бестию. — Ты можешь замолчать! — Чёрта с два! Пусть все слышат, какую змею они хотят на шее пригреть. Гнида! Фашист! Ублюдок, ммм…м…       Закончить красочное описание она не смогла, потому что Гид закрыл ей рот и прижал к стене, навалившись всем весом. Ответа долго ждать не пришлось — Мэй укусила его ладонь и размахнулась головой, чтобы ударить противника в нос, но в секунду мир завертелся вверх тормашками, и девушка ударилась животом о твёрдое широкое плечо, голова повисла над землёй, а ноги обхватила грубая рука. — Поставь меня на землю, немедленно! — в знак протеста Мэйбл начала стучать по спине Гидеона — Поставлю, но только не здесь, я же попросил заткнуться, не кричать так. Связки порвёшь. Теперь поговорим в другом месте. Окей? — ответом была гробовая тишина, Мэй не знала, что делать, поэтому обессилено повисла, — Хэй, где твой голос, дружок? Я уже скучаю по нему. — Ты ответишь за всё, за всё, что ты сделал, предатель! — снова начала болтать стройными ногами в воздухе. — Ну зачем так распыляться? Почему ты вообще решила, что я тебя предал?       Его шаги отдавались эхом по коридору, спокойный голос подливал масло в огонь ещё сильнее. — У нас же не было никаких обязательств, на сколько я помню? Ты просто незнакомка в моей кровати, — он поудобнее ухватился за бёдра, — я даже не знал, любила ли ты меня тогда или желала смерти. — Я тебе и сейчас её желаю, — буркнула Мэй, скрестив руки на груди и всё так же покачиваясь в воздухе. — Зато честно.       Какое-то время шли молча. Глифул направлялся к боковому выходу, чтобы не привлекать много внимания на улице.       «Чёртов эстет».       Толкнул дверь свободной рукой и тут же приложил ладонь к глазам козырьком — очки он забыл в машине, а солнце хоть и не грело, но светило ярко, до боли в глазах. Наконец он, оглядевшись по сторонам, аккуратно снял с плеча девушку и поставил перед собой. Вместо ожидаемой звонкой пощёчины, в челюсть прилетел кулак. Место удара пронзила резкая боль, но, как она резко появилась, так и прошла. А вот Мэйбл скривила лицо, придерживая руку. Откуда ей было знать, что кожа была не только светлой как драгоценный металл, но и по прочности ему не уступала. — Ну ты чего, покажи, — он потянулся к её дрожащему запястью, но Пайнс, отвернулась от него, продолжая баюкать руку. — Ладно. О чём мы с тобой говорили? — Ты просто ушёл, — тихий ответ. — Что, прости? — Ты ушёл. Не предупредил, не позвонил, ничего. Подставил перед твоими родственниками. Не сложно догадаться, о чём они подумали, когда нашли меня утром в их разгромленном доме, голой на полу среди пустых бутылок вина, — Мэйбл проглотила подступивший комок и развернулась лицом к Гиду. — Просто скажи, зачем ты так со мной поступил?       На лице Глифула не было раскаяния, одно непонимание, смешанное с сочувствием. Он пытался обдумать эту ситуацию, быстро среагировать, но его явно сегодня к этому жизнь не готовила — Мэйбл, — выдохнул он. — Я, я… Послушай, я ведь не строила на тебя никаких планов. Переспала с тобой ровно из тех же соображений, что и ты. Просто страсть, просто секс — всё! Но зачем, Гидеон, — наверно в первый раз за их утреннюю встречу она назвала его по имени, и это произвело свой эффект: Гид шагнул на встречу в попытке обнять, сказать что-то важное, но Мэйбл опять отступила, — зачем так больно? Я ведь говорила, что я не создана для соперничества, я не заправляю этим миром, я так устала от улыбок этих светских. От этих лицемеров, но надо вертеться, я нашла эту работу, а ты отнял её у меня. Опять он тянет руки, опять хочет прижать к себе, пожалеть, утешить этот курчавый, холодный комочек. — Нет, нет, — отталкивает его, и снова хватается за ноющую руку, — мне никогда не нужен был мужчина, чтобы защитить меня, пожалеть, вот это всё, что вы любите. Я, чёрт возьми, пошла на адвоката, чтобы самой защищать людей! — Я не хотел тебя подставлять тогда! Я вообще не знал, что так вышло, в первый раз от тебя слышу. Не знал я, что Майеры приедут так скоро, ну почём мне знать, что всё это недоразумение решилось ещё в самолёте? Думал у нас будет классное романтичное утро и не только… Но мне надо было уехать… — Предупредить! — опять кричит ему в лицо. — Не на долго уехать! У старого друга проблемы были небольшие, я не хотел тебя будить, думал: вернусь через час-два, ты даже не заметишь. — Так получилось, что заметила. — Зачем ты обрезала волосы? — вдруг внезапно спросил Гид. — Что? Что? Тебя сейчас это волнует? Из-за твоей недальновидности, и… Ты вообще мог бы потом им всю ситуацию прояснить, но ты молчал! А я просто превратилась в голос страданий в своей же собственной голове. Сколько раз я видела этот проклятый сон и ни в одном, ни в одном, ты не пришёл! — Я вернулся только под вечер, тебя уже не было, Амелинда сказала, что ты уволилась по собственному желанию… — И в твою умную голову не заползло ни единого сомнения, что за ту разруху меня вышвырнули чуть не в одних трусах на улицу?! — У меня были другие проблемы помимо тебя! Представь, этот мир не вращается вокруг не превосходной Мэйбл Пайнс! — теперь и в его голосе скользил гнев. — Да ты совсем, я гляжу, погубил голос совести. — Смотрите, как мы заговорили! — Твоя ложь выворачивает мне кишки наружу, — зашипела Мэй, готовясь снова совершить нападение. — Что я могу сказать, обратись к врачу! Я ни слова не солгал, зачем я вообще перед тобой оправдываюсь. — Правда, зачем? Киданул меня всего лишь на 3000 баксов!       Гидеон тут же полез в задний карман брюк и из извлечённого бумажника протянул 3 купюры по 1000$ Потом достал ещё одну и всучил Мэйбл. — Тут за те 2 недели, плюс моральный ущерб. Хватит? — Хватит.       И Мэйбл разорвала зелёные бумажки, после чего швырнула их в лицо Глифулу. — Лучше сразу отруби мне голову! — Прекрасно, переведу на карту, — безразличным тоном бросил он и пошёл обратно в здание. — Актёры, ваш выход! — Крикнула в закрывающуюся дверь Мэйбл, издала носом какой-то взрывообразный звук — то ли смех, то ли совсем наоборот.

***

— Куда ты прёшь? — Глаза разуй! — Ахаха вот это скорость! Хэй, Эбигейл автоматы только первым двум ставила! — Получишь у меня…       Голоса за спиной сливались в неразборчивую кашу. Комочек злости нёсся по коридору, не замечая никого на своём пути. Были бы длинные волосы, в них мог запутаться ветер и картинно развивать их на зависть всем студенткам. Но эта девчонка была из другой оперы. Как тайфун она проносилась мимо шарахавшихся в стороны ребят, толкая, вырываясь, стремясь к одной единственной цели.       «Лишь бы не сорваться теперь. Нет, не сейчас. Только не сейчас».       С грохотом растворилась дверь спортзала. Даглас повернулся на звук и пропустил мощный удар, прилетевший прямо в голову. Покачнувшись, облокотился на канаты ринга и, чтобы перевести дыхание, дал знак партнёру приостановить бой. Парень попытался унять звон в ушах, когда наконец увидел причину своего поражения. Мэйбл, влетев в зал, бросила свой рюкзак при входе и бежала к Дагу, попутно закатывая рукава. — Парни, я ненадолго, — вылезая за пределы ринга, крикнул Даг, — Что случ… — начал он, уже обращаясь к Мэй, но она подскочила к ближайшей груше и неистово начала бить по ней.       Сейчас разбираться в ситуации нет смысла, он это прекрасно понимает. В глазах сияет ярость — ей нужно выплеснуть свой гнев. Он знает, всё знает. Поэтому подходит со стороны кожаного снаряда, обхватывает его руками, чтобы он не шатался от каждого удара девушки. — Ну! Ну же, давай, что за бред? Очнись или очнёшься уже в гробу, Бей сильнее! — Начинает покрикивать Даг. — Тебя никто здесь не прикроет, не поможет, давай! Один на один, Выше локоть и держи защиту у лица, — он коснулся одной рукой места удара и невольно кинул взгляд на здорового афроамериканца с параллельного потока. — Слушай, ты бы на балет лучше пошла, локоть, говорю, выше!       Пайнс пыхтела, но не останавливалась. Откуда-то появлялись силы, и ещё один сильный замах. — Я не знаю, что там у тебя опять произошло, но мне нисколько не жалко тебя! — продолжал Даглас, попутно надевая боксёрские лапы, — не виновата, не справедливо, не повезло! Да даже если бы было, как ты хочешь, ты бы всё равно выдавала ту же херню.       Мэйбл отталкивается от груши, рыча, наступает на парня, нанося удар то в одну руку, то в другую. Несколько шагов назад — удар с правой ноги. А он всё ловит в перчатки и продолжает подзадоривать: — Почувствуй этот гнев, Пайнс, почувствуй и проглоти слабость. Здесь только я, давай, ну же!       Лицо покраснело, а кожа покрылась испариной. Небольшие завитки стали прилипать ко лбу, Мэй смахнула их, оставив красный развод на пол лица. — Слишком рано сдаваться, Пайнс! Слишком рано! — кричит он над ухом у упавшей на колени девушки, — А вот молиться уже слишком поздно, Ёлка!       Ёлка. Он единственный, кто так мог её называть. Раньше такую кличку Бил мать его Шифр дал Дипперу. Брат содрогался от неё, а для Мэй это был триггер. Она подскакивает и начинает спарринг с Дагом, который уже скинул перчатки. — В глаза, смотри в глаза!       Атака левой рукой. Отбил, и закинув свою руку ей за шею, переворачивает себе на колено. Выгибается и встаёт на ноги, попутно нанося удар коленом в уже подготовленную ладонь. Снова на ногах. — Меньше шажков, меньше раздумий. Прекрати танцевать на матче!       Ложный удар слева, она ведётся и встречает его, когда Даг укорачивается вправо и наносит свой излюбленный удар в солнечное сплетение. Не сильно, но ощутимо. У Мэйбл перехватывает дыхание, в глазах темнеет.       «Как же больно» — единственная мысль проносится в сознании. — Ёлочка, если ты хотела скрывать свою усталость, то у тебя не получилось, — Нависая над ней смеётся парень, после поднимает её за свитер и встряхивает. — Ты думаешь я жесток? А я думаю, тебе пора открыть глаза. — Дела у него свои были, не знал он, — с последним воздухом в лёгких вырывается крик, и Мэйбл бежит на немного оторопевшего Дага.       Удар за ударом, никакой тактики, просто наступает и вкладывает в каждый шаг всю оставшуюся силу. Волосы на голове взмокли, с костяшек была содрана последняя кожа. Струйки крови стекали к закатанным рукавам. Красные отпечатки также остались на мокрой белой футболке партнёра, на его руках и даже попали на русые такие же влажные волосы. — Кружок по интересам решил тут устроить. Благотворительность. Откупиться хотел. Да пусть свои деньги себе в зад засунет!       Даг отводит удар, ловит её и кидает на маты, но она опять встаёт и бежит в его сторону. — Да будь ты проклят, мажор хренов! Подстриглась зачем? Чтобы хоть сколько-то бабок получить, ты испортил мне, испортил всё, что я тогда задумала. Одной, одной ночью, Чёртов. Ты. Козёл. — Ауч!       Она нанесла последний удар прямо по рёбрам. Даг скорчился и, придерживаясь за место удара, оттолкнул замешкавшуюся Мэйбл. В секунду пришло отрезвление. — Чёрт, Дагги, прости! — Иди к своему чёрту со своими извинениями, — он положил ладонь на лицо опять подскочившей девушки и снова оттолкнул.       «Некоторые раны никогда не заживают…»       Даг приподнял футболку: прямо над рельефным торсом в области рёбер красовался длинный шрам. — Мужчин шрамы украшают, а женщин уродуют, — фыркнула Мэй. — Кто тебе такое сказал? — По твоему совету сама глаза открыла и увидела.       Девушка сняла вязаный свитер и в одной серой футболке, которая до того, как Мэй промокла насквозь, была не такой тёмно-серой, пошла к матам. Даг попытался стереть ладонью пот, но потом, поднеся её к лицу, понял, что только размазал по лбу кровь. Задрав футболку, он вытерся и пошёл к уже лежавшей в безнадёжной позе подруге. — Так что всё-таки случилось? — Я видела сегодня ходячего трупа. — Если бы зомби апокалипсис начался, то я бы узнал об этом первый. — Мы поговорили с ним, он сказал, что ему жаль. Только вот не жаль ему!       Даглас пытался понять о ком говорит Мэй, но пока никаких идей не было. — Почему ты решила, что ему не жаль? — Допустим, он действительно не знал, что Майеры так скоро…       Ну да, конечно, злосчастная семейка Майеров и «предатель». —…Вернуться, но по приезде он мог всё объяснить им. Разумеется, это не умаляет всего, что мы натворили, но хотя бы я не была в глазах тех стариков сущей дьяволицей. — Но свои рожки ты ведь каждый вечер подпиливаешь, — с улыбкой повернул голову к Мэйбл.       Девушка тоже повернулась к нему лицом выпачканном в крови. — Он сказал, что у него были важные дела, меня назвал эгоисткой и сунул в руки деньги, типа откупился. — Послушай, у него ведь действительно могли быть неотложные дела. Закрутился, завертелся, а когда вернулся домой и не нашёл тебя там, то подумал, что одной проблемой меньше. — То есть я, по-твоему, проблема? — возмутилась Мэйбл в спину встающему другу. — Как вариант его умозаключений. Подожди, я схожу за аптечкой.       Через минуту он вернулся с небольшим чемоданчиком, откуда уже достал бинты. — Он меня на плечо, как мешок с картошкой, закинул и по всему универу пронёс! — нашлась в новом обвинение Пайнс. — А вот тут он безапелляционно придурок. Ни одна девушка не заслуживает такого обращения, тем более ты. Как он вообще жив остался после такого?       Мэйбл виновато хмыкнула. Стыдно было даже себе признаться, что, когда жёсткая рука легла в нескольких сантиметрах от её ягодиц, в лицо хлынула краска. Ненадолго. Просто маленькое воспоминание. Ничего не значащее, но выведшее тогда её из равновесия. — Почему бы ему не поверить в то, что ты сама ушла, а даже если уволили, то какая ему разница? Ты же у нас профайлер, вот и скажи, глядя на его лицо, что ты можешь сказать?       Он присел рядом с приподнявшейся на матах Мэй и принялся промывать её руки одну за другой обеззараживающим раствором. Чем она отличалась от других знакомых девчонок, так это некоторым пассивным отношением к боли. Любые травмы она переживала спокойно, без слёз, криков, максимум хмурила лицо, выдавая тем больше задумчивость, чем расстройство. — Не думаю, что смогу трезво оценить его. — А ты попытайся, это важное умение для любого борца — Ладно… Он мистер всезнайка, у которого нос чуть ли потолок не задевает. Всем своим видом хочет показать своё превосходство. Будто реально верит, что в его венах течёт голубая кровь. По челюсти его видно, что работа во главе всего. Не сдалось ему, — она отставила перебинтованную праву руку и протянула Дагу левую, — ни богатство, ни любовь. Он мне сам тем вечером говорил, что привык чувствовать себя состоятельным. Ещё он скептик невероятный. — В плане? — Ну, например, если ему сказать, что ты в коме видел свет в конце туннеля, он скажет, что это был глупый сон, ошибка сознания. Не знаю, как можно жить с таким холодным рассудком после всего того, что он видел в Гравити Фолз. — Хах, я бы точно сбрендил, если бы провёл детство не на ранчо в Оклахоме, а в центре природной аномалии. Готово. Даглас отстранился, оценивая свою работу. Ему много раз приходилось перебинтовывать костяшки не только себе, но и товарищам со схожей проблемой. Для Мэйбл он это услугу оказывал почти постоянно. Она надевала боксёрские перчатки только на запланированных тренировках, а не на спонтанных, которые случались гораздо чаще. — Спасибо, братишка! — Иди ты! Лучше бы ты перестала такое выкидывать. Не думала, что пора сходить к психологу? Такие вспышки неконтролируемой агрессии до добра не доведут. — Я контролирую её. Стараюсь по крайней мере. Сама справлюсь, — она снова легла и замолкла. Даг опустился рядом и тоже уставился в потолок. — Я выгляжу как чудик? — Мы с тобой оба чокнутые, но зато не такие, как эти, — он абстрактно махнул рукой в воздухе, имея в виду аристократов. — Это лучше, правда? — Да, однозначно. — Так надоело слышать, что ты ни на что не годишься, получать пинки от судьбы, — еле шевеля языком продолжила Мэйбл, — хочется убежать отсюда. Даже чемодан не собирать. — Бежать от проблем это не выход. Ты боец… — Ради Бога, не начинай свою мотивационную речь, она сейчас не сдалась никому, — сквозь тихий смешок протянула она. — Ладно, ладно. Не хочешь слушать старшего друга, мудрого и рассудительного… — Скромного — Верного — Себе! — И своим близким!       Опять лежали в тишине. Где-то вдалеке раздавались глухие удары, вскрикивания, толчки о землю, свистки. Но в их атмосфере время остановилось. Как было спокойно и… правильно вот так лежать бок о бок с лучшим другом, прислушиваться к дыханию друг друга, и думать, думать, думать. — Что будешь теперь делать? Я имею ввиду Гидеона. Мэйбл хмыкнула. — А что я могу сделать? Денег я от него точно не возьму, вини во всём мою больную гордость. Могла бы постараться забыть о нём, так ведь он бизнес коучем к нам на месяц устроился, поэтому в поле моего зрения его светлая шевелюра и нахальная улыбка всё равно будет попадать… — Вы должны вместе обговорить все недомолвки, чтобы… — Чтобы он попять мне рот заткнул пачкой денег? — Он не глупый человек, раз имеет большую строительную компанию. Значит он знает, что не всё в этом мире можно купить. — Может быть. — Либо можешь бегать от него, чтобы не провоцировать новые всплески агрессии. А что было бы, если бы сегодня зал был закрыт? Ты бы насмерть избила какого-нибудь студента? — Я работаю над этим. — Вижу я, как ты работаешь, — Даг потянулся к её руке, на тыльной стороне которой были маленькие шрамики в виде полумесяцев, продемонстрировал их Мэйбл. — Зато все целы и невредимы, — выдернула руку. — А ты? Как же ты? Будешь калечить себя, лишь бы другим было хорошо? — Даглас, прекрати! — вдруг крикнула девушка, — и так тошно, не хочу об этом говорить. — А с кем ты ещё об этом поговоришь? Я спрашиваю, потому что ты мне не безразлична. Я в следующем году уже закончу обучение в полицейской академии, и что потом? Я буду тебя буйную по улицам отлавливать? — Нет, ты будешь ловить преступников, приводить их в суд, а я буду их оправдывать и отпускать. По выходным будем собираться у тебя в подвале и смотреть футбол с пивом и пиццей. — Неплохие планы на будущее       Каждый из них улыбнулся этой маленькой, бытовой мечте. Суждено ли будет ей сбыться, они не знали, но всё равно на душе от этих мыслей становилось тепло. — Хочешь, я ему врежу? — спокойно спросил Дагги — Нет, что ты! Я сама разберусь. — Ты разберёшься, но я всё равно ему врежу.

***

Я

Большой Брат

— Добрый вечерок, систер! Я купил Стэну новую кофеварку, чтобы он забыл о старой. Больше он тебя не потревожит. Прости, что так долго не писал, мы с Фордом опять мотались к той заброшенной летающей тарелке за клеем. Весь день на это потратили. Ноги к чертям стёр в твоих новых мартинсах. И зачем ты мне их подарила? Сейчас твоя любимая еда — вода из-за этого? А на счёт Малыша Гидеона, передай ему, что если он тебя хоть пальцем тронет (хотя, наверно, это ты его тронешь), то он труп. Я натравлю на него мужикотавров. Крепись, сестрёнка! Ты сильнее всех нас взятых. Помни, как говорил папкинс: мы можем найти выход только, когда столкнёшься с опасностью!