Порочность

Я

Большой Брат

— Прости, братишка, писать совсем времени нет, потому и не отвечаю по полгода. У меня всё в порядке, жива здорова, передай дядям! Ещё Даг пообещал взять меня с собой в тир. Не такой как был на День Основателя ГФ, а специальный, для полицейских. Нужно вспомнить навыки стрельбы, вдруг пригодиться *агрессивно подмигиваю*. Работаю тут над одним интересным делом для уголовки, но я так задолбалась шерстить базу ФБР! В час по чайной ложке вытаскиваю нужную информацию из моря их бюрократии. Но я не раскрою тебе даже названия, просто скину попозже свой проект, почитаешь. Люблю тебя, Дип, безумно, целую в зубы!

***

      «Боже, пусть это будет не то, о чём я думаю!»       Мэйбл неуверенно толкнула дверь кабинета математики, из-за которой доносились больно знакомые звуки. Её надежды не оправдались. Перед глазами возникла весьма сочная картинка: Старшекурсница, сидящая на учительском столе в одном бюстгальтере с высоко задранной юбкой и бесстыдно раздвинутыми ногами перед Гидеоном со спущенными штанами. Быстрый трах. Гид даже футболку не снял, один пиджак валялся на первой парте. Он рычит ей в плечо, прикрывая одной рукой рот девушке, которая явно хочет кричать от неописуемого удовольствия. Толчки стола наводили на мысль о скорой его замене, а толчки Гидеона — о его бесстыдстве.       Пайнс нервно поправила не нуждающуюся в этом клетчатую рубаху и кашлянула. Ещё раз. Пара оторвалась от своего занятия. Студентка вскрикнула, а мышцы на спине Глифула напряглись.       «Мне кажется, что со спины он намного выразительнее выглядит, чем спереди. На лице одна и та же усмешка, а мышцами он всегда по-разному двигает. Фак, прекрати думать о том, как он двигает своими мышцами!» — Через 5 минут урок начнётся, — сообщила Мэй и вышла в коридор. Любоваться на лица пойманных с поличным не было никакого желания.       «И зачем я попросила ключи от кабинета, лучше бы его профессор открыл, больше смеха было бы».       Отойдя от дверей, она залезла с ногами на широкий подоконник и достала сигареты. Вот уже как 3 дня ей на глаза то тут, то там попадался один и тот же человек в сопровождение новых и новых спутниц. Вот Мэй заворачивает в тёмную рекреацию, в которой давно пора было бы сделать нормальное освещение. Она несёт в руках бумажные пакеты с французскими булочками из ближайшей кофейни, намеревается засесть где-нибудь с Кэнди и пообедать. Но тут как тут светлые пальцы развратно лапают, сжимают тело, впиваются в фигуристую девчонку в красном платье. Бизнес-коуч, ведущий лекции по вечерам и зажимающийся по углам с молоденькими дурочками днём. Она целует его шею, оставляя на белой коже красные следы от помады, трётся об него, толи стараясь вызвать эрекцию, то ли пропитать его своими духами, чтобы все знали, чей теперь этот красавчик.       «Вау, спасибо, за испорченный аппетит».       Или вот, пожалуйста: выходит из библиотеки, припозднившись до 9 часов. Свет остаётся только в отдельных залах университета. Ничего не подозревая, Пайнс идёт по коридору к выходу, но в одном из его ответвлений замечает откинувшуюся на стену широкоплечую фигуру. Голова закинута вверх, сам тяжело прерывисто дышит.       «Какого чёрта…»       На коленях перед ним стоит шатенка, умело работающая своим маленьким ротиком. Поднимает на него свои щенячьи глаза, чтобы убедиться в эффективности своей миссии. Если бы у неё не был занят рот, то наверно она расплылась бы в улыбке, потому что Гидеону явно нравится.       Секундный контакт глаз. Он похотливо смотрит на Мэйбл и опять усмехается, а она скривившись ускоряется к выходу.       «И как это теперь развидеть?»       Наверное, самым худшим было, то, что эта девица очень напоминала Мэй саму себя ещё до обрезанных волос. А вот видеть себя стоящую на коленях и отсасывающую этому ублюдку было самым неприятным. Неправильным. Мерзким.       Пайнс вынула сигарету изо рта и медленно покатала её между пальцами. Перевела взгляд на свои запылившиеся конверсы и попыталась свободной рукой от шоркать пятнышко на правом шнурке. Безуспешно. Похоже, капля мороженого (а может вишнёвого сока) намертво въелась в ткань.       Дверь хлопнула: любовница красная как рак побежала в одну сторону, стараясь не смотреть на уже скопившихся перед классом студентов, а Гидеон как ни в чём не бывало, попутно улыбаясь и кивая присутствующим, размеренной походкой двинулся к Мэй. — Привет! — И я не рада тебя видеть. Что надо? — Как грубо, — Гид уперся в стену рядом с подоконником и игриво посмотрел на девушку. Их лица оказались на столько близко, что Пайнс могла почувствовать мятную жвачку, с которой он похоже не расставался. Разумеется, курящий учитель, а это, как известно, самый страшный грех, придуманный человечеством. — Просто хотел пожелать тебе… — Я никому не скажу, доволен? — Весьма, зачем нам лишние проблемы, да, Вишенка? — Не нам, а тебе. — Ну как сказать. Кстати, если ты не бросишь эту чертову сигарету, ты сожжёшь себе пальцы.       Мэйбл дёрнулась, почувствовав тление фильтра у самой кожи, кинула окурок в приоткрытое окно, потом посмотрела на Глифула. Его лицо было каком-то странным.       «Зачем он так смотрит?»       Она слезла с подоконника, но тут Гид протянул ей руку. — После такого, — мотнула головой в сторону класса, — руки не пожимают.

***

      На литературе Пайнс забралась на самую последнюю парту, где смогла наконец поспать. Полтора часа в царстве Морфея — что может быть лучше? Нет, она не неблагодарная ученица. Напротив — одна из лучших в потоке. Ей нравилась эта специальность, и пока она ни на секунду не усомнилась в своём выборе. Просто все уроки делились в её голове на нужные и ненужные. На нужных она выкладывалась на все 120%: выполняла задания, занималась сверхурочно, зачитывалась литературой по теме. А вот на ненужных Мэй делала видимость учёбы, к слову, весьма успешно. Никто из учителей не жаловался на её успеваемость, разве что на поведение, которое отдельные личности такие, как мисс Андерхилл, называли девиантным.       Утром и днём она учится, вечером бежит в кафе, где до поздней ночи выполняет роль официантки, посудомойки и уборщицы. С наступлением сумерек в её комнате зажигалась настольная лампа, и несколько часов на пролёт Мэй сидела над очередной ситуационной задачей, докладом или, не дай бог, проектом. Выходные, точнее один выходной, был отдушиной, временем здорового, полноценного сна, длящегося все сутки. Эта неделя была адской из-за дополнительного задания мисс Андерхилл. Сколько времени Мэйбл потратила на то, чтобы принести в штаб ФБР в Бостоне нужную справку, благодаря которой ей предоставили доступ к архиву, а именно пароль от сайта с документами. Девушка, конечно, знала, что огромные стеллажи с коробками улик и папками по различным делам находятся только в Куантико, в их архивах, которые уходили на несколько этажей под землю, и что ей не придётся копаться в ворохе настоящих бумажек, но всё равно перспектива сидеть перед экраном постоянно глючившего ноутбука по несколько часов к ряду не радовала.       Выбор дела, которое она принесёт на рассмотрение, стал самой сложной задачей. Душа разрывалась между каким-нибудь гениальным ограбление банка и ловлей самого опасного серийника в мире. Но, в итоге, после просмотра с Дагом документалки про трагедию в Уэйко, Мэйбл остановилась на осаде «Маунт Кармел».       «Можно будет потянуть интригу: массовое самоубийство сектантов или огромная ошибка ФБР. Кто виноват? Что случилось на самом деле? Кем был Дэвид Кореш и почему переговорщики не смогли уговорить членов секты сдаться в течение семи недель?» Идея хорошая, но сложная в исполнение. Мэй потребовались 2 ночи только на то, чтобы просмотреть рапорты руководящих операцией из АТФ, до самих фбровцев руки не дошли, а там ещё психологическое оружие, а там ещё танки, взрывы, мама дорогая!..       Поэтому сейчас, подложить руки под голову, можно поспать. Ведь голос учителя, анализирующего Моби Дика, убаюкивал не хуже Диппера, постоянно бубнившего себе что-то под нос перед сном.

***

— Я не знаю, что случилось, но те джинсы стали мне совершенно малы! Наверно, одного зала мало, мне так надоела эта йога, может вместе с тобой походить, грушу побить, — щебетала Кэнди на ухо Мэй, которая уже не могла дождаться начала занятия. — Если хочешь на борьбу походить, то готовься к этому, — и она продемонстрировала красноватые костяшки. Пайнс сняла повязки на следующий день: ходить с ними было абсолютно невозможно, не говоря уж о надевание резиновых перчаток. — Зачем тебе? Ходила на танцы и продолжай ходить, ты вовсе не поправилась. — Тебе вообще наплевать, как ты выглядишь, поэтому ты не видишь изъянов в других, — и Кэнди дёрнула Мэй за рубашку. — Ничего подобного, просто, — она замялась, — просто у меня стиль такой — Стиль «Я люблю деда»? — Именно. И вообще я просто толерантная, мне фиолетово какая у тебя фигура или расса. — Если бы ты эти расклешённые джинсы надела с коротким белым топом, а не этой чёрной футболкой, которую ты явно стянула у Дипа своего, хотя нет, он ведь дохлик-задохлик…       Мэйбл только успела кинуть на подругу свирепый взгляд, как в дверях раздался знакомый голос: — Ну что, граждане, хулиганы, алкоголики, тунеядцы, готовы сегодня поработать?       В класс лёгкой походкой зашёл молодой человек в худи песочного цвета и таких же джоггерах. Пружиня на своих белых найках, он отдал честь присутствующим, приставив к виску два пальца правой руки. В ответ он получил радостные крики: «Готовы!», «Ещё как!», «Как никогда!» и просто свисты с улюлюканьем. Студенты стучали ногами и смеялись. Кэнди тут же отодвинула стул к своей парте, а Мэйбл вместе со всеми стала колотить руками по столу.       Профессор Мур — живая легенда. Наверно, единственный учитель, которого приняли в лучший университет страны за ум и креативность, а не из-за великой династии преподавателей. Сам он окончил Кембридж и какое-то время работ в Англии, где заработал репутацию неподкупного и справедливого прокурора, но, как он сам говорил, корни звали его на родину. И спустя 8 лет европейской жизни опытный юрист вернулся в США и в возрасте 30 лет был с руками и ногами принят в Бостонский университет. — Тихо, тихо, — Мур жестом попросил успокоиться, после чего уселся на край стола. — Как дела, ребята? — Супер! — До сих пор не оправился после той вечеринки! — Кстати, да! Вы лучший! — Ребята, ребята, я знаю, — улыбаясь хвалебным возгласам, профессор открыл баночку диетической колы и сделал глоток. — Вы серьёзно? Без сахара? — Представьте себе, вчера встал на весы и ужаснулся. Нужно что-то делать. Начну, разумеется, с малого. — Всё фигня! Я вас в зале видела, у вас тело то, что нужно! — раздалось с задней парты, Мур поднял взгляд, отыскивая автора — Повтори, что ты сказала. — Говорю, Вам худеть не надо, весь шарм потеряете, — без грамма стеснения произнёс тот же голос. — Хороша попытка, Стефания, но зачёт ты всё равно не получишь, — шутливо погрозил пальцем в ответ. — У нас сегодня контрольная? — напряглась Мэй, которая готовилась ко всему кроме этого. — Контрольные придумали имбецилы, не способные оценить реальные знания учеников, а не то, что они зазубрят в ночь перед очередной контрольной, — многозначительно произнёс Мур и под одобрительные крики снова сделал глоток. — Но, так как эти имбецилы мне платят, я проведу её. Возможно на следующей неделе.        «Люблю до гроба. Но настроение вы конечно подпортили». — Хэй, рябят, что это мы притихли? — Профессор спрыгнул со стола, поставил на него колу и в предвкушение потёр руки. — Готовы сегодня с домашним делом о тройном убийстве и изнасилование?       Переглядываясь, студенты не особо понимали о чём говорит преподаватель. Домашнее задание он задавал крайне редко, и оно было обычно творческим. — Шутка. Выдыхайте, чего вы такие серьёзные? Сегодня у нас интереснейшее дело мясника-пекаря.       Мистер Мур подошёл к доске и быстро начеркал мелом «Роберт Хансен. Роль поведенческого анализа в поимке преступника». — Я предлагал деканату оформить нам поездку на Аляску, чтобы вы побывали в том лесу, где Хансен отстреливал своих жертв, пообщались с полицейскими, которые вели это дело, почитали рапорты, а если бы повезло, увиделись с прокурором округа, — пауза, — но мне как всегда отказали, поэтому я пол ночи делал для вас презентацию, — и опять пауза, — которую я благополучно забыл дома.       Мэйбл постаралась подавить улыбку сочувствия, но не получилось. Было видно, что мужчина действительно расстроен из-за этой ситуации, но девушка уже хорошо смогла изучить этого человека.       «Всё равно ведь что-то придумал!» — И вот я откопал в старой университетской технике диапроектор! — Что простите? — Со смешком выдал парень, сидящий на первой парте Вместо ответа, Мур полез под стол и вынул оттуда потрёпанный проектор, который присутствующие видели наверно только в старых фильмах про копов. Эта машинка проставляла собой объектив и место для помещения небольших карточек — слайдов. От агрегата тянулся длинный шнур, пока профессор ходил по классу и выбирал лучшее место для размещения. — Ребятушки, раздвигайте свои парты, этому монстру место здесь, — и он тукнул пальцем в середину комнаты.       Студенты послушно оттащили свои парты, освобождая пространство. Пайнс подобрала с пола пластмассовый диапозитив 5×5 см. Поднесла поближе, чтобы рассмотреть миниатюрное изображение и вскрикнула, прикрыв рот рукой. В рамке была фотография обнажённой женщины, лежащей на припорошённой снегом траве. Её посеревшее со временем тело было исцарапано ветками и вымазано в грязи, видимо спасаясь от неизвестного преследователя, она падала, поднималась и снова падала, пока пуля не настигла её. Женщина лежала на животе, а её спину украшали 3 пулевых отверстия.       Перед лицом Мэй возникла рука, требующая вернуть слайд, она подняла глаза: профессор Мур и внимательно изучал её лицо. Пришлось собраться с чувствами и вернуть карточку с беспристрастным выражением. Будто эта серовато-синяя кожа не вернула воспоминание о теле матери на столе в морге.       «Она умерла не так. Мне хочется верить, что всё произошло быстро, ей не было страшно, больно или ещё что-то. Просто вспышка фар в тёмном туннеле и забытье». — Наш урок будет немного не обычный. Я хочу, чтобы вы представили себя в роли присяжных заседателей. Пара человек будут играть окружного прокурора и адвоката вот этого товарища. Мэйбл, Люциус, думаю вы распределите роли, — копаясь с проектором, бросил профессор.       Мэйбл переглянулась с темнокожим парнем, сидевшим сзади неё. — Адвокат Мэйбл Пайнс, — протянула руку. — Прокурор Люциус Кинг, — протянул в ответ.       Тёплое дружеское рукопожатие, но в глазах читается ясное: «Победит сильнейший». Эх, эта извечная борьба сторон за судьбы людей. От их убедительности зависят жизни хороших и плохих людей. Роль адвоката, адвоката дьявола — это умение убрать все принципы в сторону и постараться спасти человека от смертной казни или уменьшить срок, или просто оставить за ним квартиру при расторжении брака. — Да начнётся борьба, — воскликнул Рейвен и вскинул руки вверх. — Погодите, вы же даже не знаете самой истории, — засмеялся профессор и вставил первый слайд, после чего подошёл к доске и опустил белый экран.       Перед студентами возникла черно-белая фотография рябого мужчины сорока с лишним лет в очках. — А вот и Роберт Хансен собственной персоной. Будем идти по такому плану: я озвучу вам подробности дела убийцы из Анкориджа, после чего стану ненадолго им. Мистер Кинг постарается засадить душегуба за решётку, а мисс Пайнс постарается не дать мне сгнить в тёмной, сырой темнице. Хотя, как известно, всё будет завесить от решения, принятого вами, господа присяжные заседатели. А теперь, Рейвен, можешь, — шёпотом добавил мистер Мур, выключая свет в уже зашторенном помещение. — Да начнётся борьба! — взревел брюнет.       Мэйбл и Люциус схватились за ручки. — Прежде чем началась череда жесточайших убийств в небольшом городке на юге Аляски, имел место инцидент, произошедший 13-го июня 1980-го года. К рядовому полицейскому подбежала женщина, — на экране возникла молодая девушка, сфотографированная анфас, — семнадцатилетняя проститутка, которая рассказала ужасную историю, связанную с одним из её клиентов. Рыжий коротышка предложил хорошую плату за оральный секс у него в машине, после чего он похитил её, уже у себя дома изнасиловал и пообещал отвезти в свою хижину в лесу, где по его словам они бы снова занялись сексом, а потом он её отпустил. — Фуфло чистой воды, на это никто бы не повёлся, — донеслось из темноты. — Почему? — послышался женский голос — Твою мать, Эля! Чувак избивал и насиловал эту проститутку, даже не стараясь скрыть свою личность. Из своего дома он, наверно, собирался подвезти её сразу до полицейского участка. — Хорошее замечание, Стив, — отозвался профессор, — действительно, Синди понимала, что шансов выжить у неё совсем мало. Поэтому совершила побег прямо из аэропорта, перед тем как мужчина загрузил её в свой частный самолёт.       Мэйбл быстро черкнула на листе: «Первая попытка не спланирована, действия на эмоциях, причина?» — Девушке повезло, что так быстро наткнулась на полицейского. Она описала и похитителя, и его самолёт, и машину. Городок небольшой, очень быстро нашли мужчину, которого опознала жертва. Им и оказался Роберт Хансен.       На экране возник слайд с семейной фотографией, на которой была изображена красивая женщина, обнимающая сына и дочь, рядом стоял уже знакомый мужчина. Это фото было самым обычным, как будто его просто выдернули из фотоальбома любого из присутствующих в аудитории. Газон подстрижен, дом на фоне — мечта американца, на лицах улыбки. — На предъявленные обвинения порядочный семьянин порядком рассердился и сам обвинил проститутку в том, что она хочет стрясти с него деньги. Он обладал железным алиби: тем вечером он ужинал в компании двоих друзей. Жена же с детьми на всё лето уехала в Европу.       Мэйбл опять записала: «никаких улик, кроме показаний девушки». Краем глаза она заметила, что Люциус тоже что-то тщательно строчил в блокноте. — Как вы понимаете, оснований для ареста у полиции не было. Но в том же 1980-м при строительстве дороги обнаружели тело неопознанной жертвы. Если в классе есть слишком впечатлительные натуры, — он посмотрел на Мэйбл и встретился с ней взглядом, — то лучше не смотреть на следующий кадр, он не для слабонервных.       «Он что издевается? Из-за того, что я пикнула при виде того трупа, он решил, что я слабонервная. Да чёрта с два»       И Мэй целенаправленно уставилась на экран, на котором тут же возник образ, из-за которого по спине побежали мурашки, а живот скрутила в тугой узел. По сторонам стали раздаваться вздохи, стоны. Они принадлежали не только девушкам: позёр на первой парте, прикрыл глаза рукой, тихо матерясь себе под нос. Мэйбл постаралась сосредоточиться на своём дыхание и успокоиться, глядя на полуразложившиеся останки, частично обглоданные медведями или иными дикими животными. — Женщину закололи, после неглубоко закопали. Как я уже сказал, её не опознали, поэтому в базе она числится, как «Эклутна Энни», — профессор Мур продолжал беспристрастно, не спеша заменять кадр. — В этом же году был обнаружен труп Джоанн Мессины.       И на экране снова мёртвая женщина, и снова волнение пробежало по рядам студентов. — Сентябрь 1982-го Шерри Морроу. 24 года, стриптизёрша. Застрелена из охотничьей винтовки «ругер-мини-14» 223-го калибра.       «Твою мать, может хватит? Тут ведь не криминалисты собрались!»       Мэйбл подавила очередной рвотный рефлекс и боковым зрением заметила, что Люциус всё так же тщательно делал пометки.       «Чёрт, что он там сказал? Я всё прослушала». — Интересным фактом было то, что на одежде жертвы не было дыр от пуль, то есть её одели уже после смерти, — Мур прошёлся до своего стола и взял газировку. — Спустя год на берегу Ник-Ривер ещё одно тело, — щелчок проектора, — Паула Голдинг, тоже стриптизёрша, тоже застрелена из винтовки «ругер-мини-14».       «Та женщина с карточки… Паула…»       Одна девушка не выдержала и выбежала из класса прикрывая рот рукой. Мистер Мур проводил её сочувственным взглядом. Половина оставшихся просто не отрывали ладоней от глаз. А Мэйбл смотрела, впитывала этот ужас, эту жестокость.       «Я…я не хочу его защищать. Я бы сама нажала на рычаг, чтобы поджарить этого ублюдка на электрическом стуле» — Следующей жертвой после Паулы должна была стать та 17-летняя проститутка Синди Полсон, но, как вы знаете, ей удалось сбежать. У нас на лицо серия убийств…       Мэйбл через силу взяла ручку и пометила: «4 + 1». — Дело перешло к ФБР. Может кто-то слышал о таком профайлере Джоне Дугласе?       Поднялось несколько слабых рук побледневших студентов. Растянувшийся на парте Рейвен всё же изрёк: «Сраные федералы», после чего снова упал на руки. — Так вот, благодаря работе отдела поведенческого анализа и стараниям Дугласа в частности, были сделаны определённые умозаключения, исходя из которых не оставалось сомнений в виновности Хансена… — Сэр, какая работа была проделана? И что именно, какие факты натолкнули на мысль о виновности моего клиента, — подала голос Мэй. — Самой главной задачей стало опровергнуть алиби пекаря, — не останавливая своего спича, Мур подошёл к наполовину сползшей под стол Мэйбл и с грохотом водрузил ей на стол два массивных конверта с документами, — если его партнёры признаются в том, что их не было тем роковым вечером с Хансеном, то можно будет выписать ордер на обыск дома, где по предположениям Дугласа (взятым между прочим не из воздуха, а из психологического портрета подозреваемого) должны были находиться не только оружие, охотничий карабин, но и вещи, принадлежащие жертвам. — Так называемый коллекционер? — подал голос Люциус. — Именно, — профессор щёлкнул пальцами, — убийца мог забирать украшения, драгоценности, может фотографии из кошельков девушек. А также было выдвинуто предположение…       «Предположение» — черкнула Мэйбл, на секунду оторвавшись от рапорта Джона Дугласа, в котором она пока безуспешно пыталась отыскать чётко обоснованные заключения о преступнике. Зато ей на глаза попалось ещё ярких снимков изуродованных девушек посреди леса.       «Чёртов, маньяк просто отстреливал их как зайцев или лис».       Характер ранений указывал на то, что жертвы убегали, прятались за деревьями: тела прошиты пулями в районе голенищ, бёдер, живота. Он стрелял не один раз, для того чтобы повалить добычу. — …Предположение о наличие у маньяка дневника или какого-нибудь списка девушек. И так снова произошёл допрос тех двух бизнесменов, — на экране возникли 2 порядочных на вид мужчины в деловых костюмах, — но на этот раз их предупредили, что за дачу ложных показаний им… не поздоровится — Что вы имеете в виду? — встрепенулась Мэй — Благодаря прокурору округа удалось организовать расширенную коллегию присяжных, и если бы мужчины соврали им, а это вышло бы рано или поздно наружу, то их бы ожидали санкции. Хорошая попытка Мэйбл, но я ещё не закончил историю. Кстати, ты не нашла профаил Хансена? — Как раз, вот он. — Будь добра зачитать.       Мэйбл поднялась, подошла по ближе к свету, исходящему от лампы проектора. На экране в это время красовался Сам Хансен ещё в молодые годы. Одной рукой он придерживал голову горного козла, таким образом хвастаясь новой добычей. Улыбка на этом счасливом лице вызывала мурашки у доброй половины присутствующих. — Наш субъект невысокий и худой, рябой, сильно заикается. Возможно был подвержен травле в школьные годы, в частности со стороны женского пола, — по привычке тряхнула головой, откидывая назад волосы, — мог переехать на Аляску, чтобы начать всё с чистого листа. Из его увлечения охотой Дуглас сделал заключение о возможном чувстве собственной неполноценности, которое субъект компенсирует охотой или иным хобби, связанным с оружием. — Хансен охотился только на проституток, — профессор Мур поставил слайд со списком из семнадцати женщин с именами и фотографиями, — как объясняет этот выбор Дуглас? — На их примерах он сводил счёты в принципе со всеми женщинами, а проститутки, потому что их бы никто не хватился. Так же он мог считать их жалкими людьми, заслуживающими только презрения.       Мур кивнул и встал с парты. — Сняв очередную девицу он её похищал, вывозил на своём самолёте в лес, раздевал, — под его монотонный голос проектор щёлкал, показывая то машину, то самолёт принадлежащие маньяку, последним кадром была его охотничья хижина, — а затем давал возможность убежать, устраивая на неё охоту с винтовкой или ножом. — Фак, профессор, может мы перейдём уже к судебному процессу? Времени не так уж и много… — Вставай. Давай же, Стив, мы все ждём, — Мур подошёл к щупленькому пареньку, выразившему своё недовольство.       Тот покорно встал, немного ссутулившись. — Скажи мне, Стив, когда ты будешь стоять в суде и ожидать окончания дачи показаний шерифа, который сам ловил это чудовище, — профессор скрестил руки на груди, делая свою фигуру ещё больше в газах парнишки, — месяцами искал его, рыл носом землю, чтобы раздобыть улики, а находи только тела. Женщин выпускали, чтобы поиграться в охотника и жертву. Давали им надежду, получая сексуальное возбуждения, сидя в засаде и целясь растерянной, напуганной жертве в лоб. Что ты тогда скажешь, дружище? Тоже попросишь ускориться, упустить эти моменты, кому какая разница? Всё равно мертвы, всё равно вина неопровержима. — Нет, сэр. — Что? — Нет, сэр, я бы такого не сказал, потому что я хочу стать нотариусом. И не при каких условиях я не окажусь в зале суда по уголовному делу, –промямлил Стив, скукоживаясь всё больше и больше. — Хах, дружок, чего это ты так обмяк? Умей отстаивать своё мнение, — Мур подошёл ещё ближе к парню и похлопал по плечу, уже смеясь, добавил — но я всё равно устрою так, чтобы ты побывал на слушанье интереснейшего, кровавого дела. Что ж после хорошего допроса друзья признались, что не видели Хансена тем вечером. Получив ордер на обыск дома, правоохранительные органы нашли там и наш любимый «ругер-мини-14» … — Что дала баллистическая экспертиза? — встрепенулся Люциус. — Экспертиза показала, что оружие соответствует гильзам, найденным возле убитых в лесу. — Но это ещё не… — Пайнс, успокойся! Я дам тебе слово, когда закончу брифинг. Все свои подозрения выскажешь. Так на чём это я…       Мэйбл смотрела на профессора с искренним непониманием его нетерпимости в её сторону.       «Эй, мне показалось или ты нарываешься? Я вообще тогда тебя защищать не буду, ты ведь исполнишь роль пекаря-мясника» — …в подвале дома нашли разные безделушки и даже водительские права некоторых жертв. К слову, некоторые украшения он дарил Жене и дочери, не рассказывая, разумеется, откуда он их достал. Личного дневника не нашли, но зато, — опять щелчок проектора, и все с интересом уставились на слайд, — пожалуйста. Карта с отметками мест, где он оставлял тела.       Обычная карта, которую можно купить на любой заправке Аляски. Лес, дороги и многочисленные кружки, которые хранили в себе страшные тайны. Мэй постаралась подсчитать отметки, сделанные на бумаге немного кривым почерком.       «15, 16, 17…»       Мистер Мур замолчал, засунул руки в карман толстовки, прислушался к повисшей в воздухе давящей тишине. — Ладно, ребятушки. С меня на сегодня хватит тру стори. Время высказаться мистеру Кингу и мисс Пайнс. Вы готовы? — Да, разумеется, — Люциус спокойно встал с места. В его голосе не слышалось и тени сомнений или тревоги. Холодно и рассудительно, точнее профессионально. — Мэйбл? — уточнил профессор, но, проходя мимо другой девочки, из глаз которой стекали слёзы, остановился, — Эля, ты чего? Всё в порядке? — он присел перед ней на корточки и постарался заглянуть в красные глаза, — тебя ведь не было, когда мы рассматривали дело Теда Банди?       В ответ Элеонора покачала опущенной головой. — Ну-ка, вставай. Не время киснуть. Этого человека, как и многих других, посадили в тюрьму. Они больше не опасны. Всё что они совершали — в прошлом. Но тем не менее я не могу, да и не хочу ограждать вас от этого. Снимаем розовые очки, этот мир не встречает вас с широко распростёртыми объятиями.       Эля поднялась, опираясь на руку профессора, и вдруг резко повернула голову на него, заикаясь прошептала: — Он просто убил их как животных, зачем? Зачем он это сделал? — А вот на этот вопрос придётся ответить Мэйбл. Как ни как на её совести лежит его судьба, — Приобнимая за плечи дрожащую Элю, сказал Мур и жестом пригласил Мэй присоединиться к уже стоящему у доски Люциусу. — Я не хочу больше это слушать… Можно я уйду? — Выдохнула заплаканная девушка. — Куда же я тебя отпущу? Хотя может быть ты вместе с мистером Клайбом сгоняете вниз за газировкой? Моя закончилась, — и он потряс в воздухе пустой бутылкой, — проветритесь заодно.       Студенты согласились: много кому хотелось сейчас покинуть эти 4 стены, накопившие в себе удручающую атмосферу. Мэйбл тоже с удовольствием вышла бы подышать свежим воздухом или нет…       «Чёрт вас задери, нет! Я так просто не сдаюсь. Урод? Да. Преступник? Ещё как. Монстр? Разумеется, но этот чувак нанял меня, значит я сделаю всё, чтобы его хотя бы на электрическом стуле не поджарили».       Комкая в руках листок с заметками, Мэйбл подошла к первой парте и уселась за неё, готовясь внимательно слушать речь своего оппонента. Её рубашка в серую клетку осталась лежать на прежнем стуле.       «Теперь надо хорошенько подумать. Времени мало дали… Но ведь ровно столько же получили Люциус». — Профессор, позволите? — приподнялся Рейвен, указывая на запястья. — Валяй, — улыбнулся Мур и протянул вперёд руки.       Довольный Рейвен достал из заднего кармана джинсов наручники и, подойдя к мужчине, заключил его запястья в оковы. — Откуда у тебя вообще эти побрякушки? — скептически приподняв одну бровь, уточнила жгучая блондинка, сидящая рядом. — Информаторов не раскрываю, а ты что тоже хочешь поиграть?       В ответ девушка фыркнула и отвернулась, а учитель покорно опустил голову. — Сегодня у нас слушание по делу Роберта Хансена. Всем оставаться на своих местах, я ввожу заключённого, — рявкнул Рейв и стал продираться между близко стоящих парт, ведя перед собой «преступника».       Проходя мимо первой парты, где сидела Мэйбл, профессор незаметно подмигнул ей и шепнул: — Не подведи. — Предоставляем слово стороне обвинения.       Кинг встал из-за учительского стола. — С какого момента мне начинать? Будем игнорировать какие-либо факты?       Мистер Мур пошептался с Рейвем, а потом озвучил: — Первое слушание проведём, рассматривая только показания Синди Поулсон, той 17-летней проститутки, которой удалось сбежать. Стройте свою речь основываясь лишь на её показаниях.       Люциус опустил руки с бумагами и в недоумение посмотрел на учителя, в то время как Мэй радостно сжала кулачки и выдохнула.       «Хах, здесь мы возьмём золото». — Хорошо, господа присяжные заседатели…       «которых здесь и не должно быть, дело чистое как слёзы девственниц (жаль их даже не упомянут сегодня)» –…молодая девушка, Синди Поулсон, была подвержена насилию со стороны обвиняемого, — в мистера Мура уткнулся гневный палец, на что тот лишь приподнял глаза и усмехнулся. — Мистер Хансен купил некоторые интимные услуги Синди, после чего забрал к себе в дом и насиловал, нанося при этом различные телесные подтверждения, все они были сняты нашим судмедэкспертом. Синди без труда опознала обвиняемого, его машину, самолёт. Согласитесь, это странно знать расположение мебели в доме и цвет коврика в машине, — Люциус размеренным шагом пошёл по рядам, — если не побывать там и не увидеть всё воочию. Кроме того, надо отметить, что в прошлом Хансена уже обвиняли в изнасиловании и запугивание со стороны другой проститутки…       «Он не знает, что говорить, только косвенные факты, не подтверждённые улики». Люц, действительно, вынес ещё несколько обвинений, основывающихся только на словах проститутки, после чего надолго смолк и окончательно завершил речь. Мэйбл встала, гордо тряхнула волосами и ещё выше задрала голову, когда парень проходил мимо. — Господа присяжные заседатели, — Мэй изо всех сил старалась скрыть улыбку, — предлагаю вам поставить все слова Синди Поулсон под громадные сомнения. Эта 17-летняя девушка после дачи показаний наотрез отказалась проходить тест на детекторе лжи, разве ей есть что скрывать? — обращение в зал. — Как мой коллега сказал раньше, это странно знать расположение мебели и чего-то там ещё в доме. Но мой клиент не отрицает, что мог быть знаком с Синди до этого инцидента. Хансен часто посещал проституток и нет ничего необычного в том, что он не запоминал всех ночных бабочек, которых водил к себе, — Мэйбл кинула взгляд на Мура: он с интересом наблюдал за ней, тоже стараясь скрыть улыбку. — Платил мой клиент щедро и есть большая вероятность, что Синди позарилась на его богатство, повторила уже существующую историю и сама нанесла себе увечья… — Протестую! Не доказано. — Протест принят. Мисс Пайнс берите только факты. — Хорошо, но при снятии побоев судмедэксперт не нашёл никакого генетического материала, указывающего на Хансена, — довольно пожала плечам Мэй. — Не стоит забывать об алиби, которое предоставили одни из самых влиятельных и порядочных людей города. По их словам, мой клиент весь вечер провёл за дружеским ужином. В итоге, мы не имеем ни одного факта, указывающего на то, что насильственные действия, совершённые над мисс Поулсон дело рук моего клиента, — Мэй развернулась, собираясь уходить, после чего опять повернулась к «присяжным» — Господи, вы хоть сами слышите абсурдность этих обвинений? Как вообще можно изнасиловать проститутку? По классу прокатилась волна нервных коротких смешков и фырканей. — Спасибо, мисс Пайнс. Присяжные вам требуется время для размышления? — поинтересовался Рейв, покручивая на одном пальце ключики от наручников. — Я думаю, что смогу выразить мнение всех здесь присутствующих, — встал рыжий парнишка с высоким, чуть ли не срывающимся голосом, — абстрагировавшись от всей истории и выслушав только речь сторон защиты и обвинения, мы считаем, что Мистер Хансен порядочный член общества, добрый сосед, которого все мы свами знаем. Он ничего не совершал.       Люциус в который раз вскинул руки, таким образом давая понять, что это было очевидно. Мэйбл, упёршись локтями на стол, дала пять Рейву, стоящему в такой же позе. — Я бы тоже дал тебе пять, Мэйбл, жаль ручки малы, — веселясь, сказал мистер Мур, сидящий на том же учительском столе. — Конечно, секунду, — Рейвен снял с профессора наручники и снова отправил их в задний карман. — Полностью оправдан!       В зале послышались аплодисменты, а Мур потирая запястья, повернулся к Мэй, до сих пор находящейся в полу лежачем состояние, и потянул на себя. — Мой спаситель! — Да в этой ситуации вы сами смогли себя спасти, как это и сделал Роберт, — не сопротивляясь Мэйбл встала, и получила дружеское потирание кулаком по своей и без того пушистой макушке. — Вот когда все обвинения будут против вас, мои карты будут вскрыты.       Прижимая, Мэйбл ближе, Мур не заметно для окружающих шепнул ей на ухо: — В твоих силах будет только заключить выгодную сделку.       «Сделку… Какую сделку, с кем? На что в конце концов? Я ведь не успела все материалы прочитать».       Тут Мэйбл заметила, что пока все отмечали маленькую победу адвокатуры, напивая We are the champions, Люциус штудировал документы из тех конвертов, которые дал Мэйбл профессор. — До конца занятия 15 минут, а моей газировки до сих пор нет. Но всё равно, я думаю, мы успеем начать слушать обвинительную речь «прокурора» по всему делу мясника-пекаря, — подал голос Мур. На предложение Рейвена снова надеть наручники тактично отказался.       «Теперь самое сложное. Что может смягчить приговор? Хоть для себя бы понять». Люциус снова вышел к доске. Мэй засмотрелась на тёмно-зелёную толстовку, когда поймала на себе раздражённый взгляд парня. Теперь он был настроен на победу, а Мэйбл…       «А какие у меня вообще шансы?»       Она плюхнулась за свой стол, стоящий в глубине класса и начала покручивать между пальцев карандаш. Слова оппонента влетали в одно ухо и вылетали из другого, в голове шла серьёзная мыслительная работа.       «Я успела прочесть, что Хансен наблюдался у психиатра какое-то время. Диагноз вроде шизофрения или маниакально депрессивные проблемы. По этой причине он мог впадать в такое состояние, после чего не помнил своих действий. Не плохо, что дальше?» Девушка вздрогнула, когда телефон булькнул, приняв сообщение. Он лежал экранов вверх, поэтому имя отправителя сразу попало в поле зрения: «Лучший». Мэйбл подняла немного уставшие глаза на профессора Мура, который как ни в чём не бывало попивал свою только что принесённую колу зеро. Разблокировала телефон, прочитала: «На твоём бы месте, я бы слушал внимательнее Люциуса. Твоя главная задача: опровергать его слова, помнишь?». Быстро набрала в ответ: «Помню, но это дело исключение. Заранее известно, что у него все карты, все пруфы, улики. Мне надо придумать смягчающее обстоятельства». Профессор буднично проверил пришедшее на телефон уведомление и быстро набрал ответ: «Твоя правда, но подумай на счёт ордера на обыск».       «А что с ним не так? Если только его выдали не совсем законно…»       Мэйбл в полу приседе пробралась к столу, где лежали отчёты Джона Дугласа. «Не могли эти парни, что первоначально обеспечили алиби на тот злополучный вечер просто так под незначительным нажимом изменить показания. Слишком просто… А вот если бы они узнали, что дело катиться к чертям, то тут же сказали бы правду, зачем им лишние проблемы». — И таким образом не остаётся сомнений в том, что Роберт Хансен виновен как минимум в 7 убийствах, совершённых на территории штата Аляска. У меня всё, господа, — с довольным лицом, Люциус отошёл от одногруппника, на которого оказывал психологическое влияние, как все опытные прокуроры и адвокаты на судью и присяжных. Контакт глаз, вторжение в личное пространство, доверительный тон и т.д. «Вот оно! Как об этом можно было не упомянуть! Копы забрали на допрос Хансена и в это же самое время с ордером отправились к нему домой. Но к тому времени друзья не изменили показаний, выходит ордер был выписан на основании психологического портрета, а в США так никогда не поступали! Превышение полномочий, незаконное получение улик. Хоть он и оказался тем самым маньяком, но…»       Мэйбл вскочила со своего места ещё до приглашения и, спотыкаясь о рюкзаки, понеслась к доске. Но, как только она собралась выдать гениальную, по её мнению, речь, в дверь постучали, и через секунду в проёме появилась платиновая голова. — Прошу прощения, что отвлекаю вас… — Ничего страшного, проходите, мистер Глифул, можете послушать наше мини заседание, — Мур соскочил с парты, держа в одной руке газировку, протянул другую для рукопожатия. — Наверное откажусь, я собственно почему заглянул, мне нужна Мэйбл.       Бровь Пайнс полезла наверх. — Но нам тоже сейчас как никогда нужна Мэйбл! — всё так же улыбаясь, сказал профессор. — Клянусь, что заберу её только на минутку. — Что ж, Мэйбл?       Мэйбл, ничего не понимая, пошла к дверям, увлекаемая Гидеоном. Стук за спиной, и вот они опять стоят одни в пустынном коридоре. Повела плечами, чтобы расправить складки на огромной чёрной футболке. Каштановые локоны опять предательски закрыли один глаз. Гид стоял перед ней в белой футболке не сильно отличающейся по тону от всего тела, рельеф которого хорошо просматривался сквозь не плотную ткань. — Что тебе надо? — Нам надо поговорить. — Прямо сейчас? — Нет, я зашёл договориться о встрече. Тебе не кажется, что так больше не может продолжаться? — Мне ничего не кажется, давай побыстрее. — Иначе что? Не успеешь получить нужную порцию знаний? — взмахнул руками парень. Почему-то вид его эстетической белой кожи, сквозь которую виднелись немного выпирающие венки, напомнил трупы тех девушек, которые она видела получасом раньше. Вздрогнула. — Не твоё дело. — В обед? — Идёт, встретимся у парадного входа. — Хорошо, можешь бежать к своему ненаглядному.       Глифул с таким ядом произнёс это, что Мэй не смогла удержаться чтобы не отправить в его сторону убийственный взгляд из-под нависших волос.       «Какая ему вообще разница? Пофигу. Ещё успею. Как же все удивиться, когда я расскажу о такой работе полиции. Это конечно дела не изменит, но всё равно ещё один камень в огород правоохранительных органов».       Но, как только Мэйбл коснулась дверной ручки, прозвенел оглушающий, будоражащий с ног до головы звонок. Тонкая кисть так безвольно и застыла в воздухе.

***

Я

Большой брат

—…И я клянусь, что выкину твою свинью на улицу, пусть её снова заберёт птеродактиль. Только подумай, я описывал этот гриб 2 часа, с ножки до шляпки, у друидов выпытывал какими магическими свойствами он обладает. И стоило задремать на пол часика, как Пухля сожрал всё!.. Опять днём сгорел на солнце, а вечером похоже подхватил насморк на сквозняке. Туго приходиться без твоих свитеров *агрессивно намекаю*. Ладно, близняшка, пиши почаще, а то здесь в глуши ты мой единственный вменяемый собеседник (Форда и Стена не беру в расчёт, как и других жителей Гравити Фолза, думаю, мы все здесь уже давно сошли с ума). Ждём в гости, может на Пасху приедешь?