Талисман

      Рокоча винтами, вертолёт завис над крышами полуразрушенных зданий и, описав полукруг, приземлился на свободную площадку перед ничем не примечательным многоквартирным домом, из которого в спешке выбегали местные жители, укрываясь от огня ополченцев. Пилот заметно нервничал, чувствуя повсюду присутствие смерти, но всё же высадил группу бойцов. Гоуст задумчиво глянул на Соупа и быстро, но осторожно спрыгнул на землю. Джон последовал за ним, передавая по рации координаты их местонахождения. Вокруг царил полный разгром: трупы людей, заваленные обломками зданий, россыпи битого стекла, запах крови и пороха… Всё носило память недавней перестрелки и бойни. Значит, ополченцы ушли совсем недавно. Нужно догнать Рохаса как можно скорее, пока он не скрылся.       Они пошли по следу, переданному сержантом Сандерсоном, который видел Алехандро с южной стороны центрального здания. Ополченцы окружили их, обстреливая с крыш и окон, что замедляло погоню, но группа давала достойное сопротивление, прикрывая друг друга. Забежав за стену, Гоуст начал перезаряжать винтовку, пока МакТавиш передавал по рации: «цель скрылась, повторяю, цель скрылась. Роуч, он направляется к тебе». Пользуясь возможностью, снайпер окликнул Джона, и тот мельком глянул на него. Саймон достал что-то из кармана и кинул МакТавишу, тут же поудобнее перехватив винтовку. Соуп поймал «нечто», но не стал рассматривать подарок, решив уделить ему время позже. Райли и не ждал этого: времени было крайне мало. Они открыли ответный огонь, продолжая погоню за Рохасом. Гоуст наблюдал в перекрестье прицела, как падает очередное безжизненное тело загорелого мужчины — в любую секунду смерть может подобраться и к ним. Она идёт тенью по пятам, снова и снова забирая чужие жизни. Её тяжёлый удушливый запах ощущался везде, заставляя слегка кружиться голову. Выбирая следующую жертву, Саймон даёт себе обещание: они не умрут сегодня вот так, как эти люди. Их очередь ещё не пришла. И он не даст умереть капитану Джону МакТавишу, который находился под его защитой и, что самое главное, теперь носил его талисман — частицу его прошлого, настоящего и будущего.       ***       Они вернулись на базу где-то в девятом часу вечера, где Шепард уже ждал их. Соуп доложил о том, что задание выполнено: Рохас захвачен, пострадавших нет. Им удалось выяснить, что Макаров пытается добраться до одного человека — «заключённого №627», который, по словам Рохаса, «является единственным человеком, которого Макаров ненавидит больше, чем американцев». На этом миссия не заканчивалась: теперь им нужно добраться до колонии-тюрьмы ГУЛаг, расположенной возле Петропавловска, где и держат этого заключённого. Было принято решение использовать его как приманку на Макарова. Их новая первоочерёдная задача — обезвредить ЗРК, которые находятся на нефтяных вышках в Охотском море, недалеко от Петропавловска. Но для этого требовалось определить координаты их местоположения и составить план, поэтому бойцы ОТГ-141 выиграли немного времени, чтобы перевести дух. У них есть около двадцати часов до отбытия.       Джон вспомнил о подаренном напарником сувенире лишь после того, как принял душ: из кармана тёмно-серых штанов выпала цепочка, звякнув об пол. Соуп поднял вещицу, принявшись с интересом её разглядывать: стальная цепочка с гильзой в качестве кулона. Простое на первый взгляд украшение, которое, тем не менее, выглядело очень интересно. МакТавиш покрутил украшение, отмечая его лёгкость и практичность. Ни секунды не раздумывая, Джон надел цепь на шею, пытаясь понять, зачем Гоуст подарил её ему. Райли и сам бы мог носить подобные вещи, тем более она смотрится довольно неплохо и вряд ли помешает надевать маску. Но, видимо, для Саймона эта вещь была малозначима, поэтому он решил отдать её Джону. Который, тем не менее, оценил необычный подарок и решил поблагодарить Гоуста за него. Узнать о том, где сейчас находился напарник, ему помог Роуч: тот подсказал, куда ушёл лейтенант, и неожиданно добавил: «он хотел поговорить с Вами, капитан». Соуп не стал откладывать поиски и, кивнув сержанту, направился в сторону душевых, где предположительно находился Райли.       Мысль о том, почему же Гоуст отдал ему украшение, не выходила у Джона из головы. Он редко получал подарки от своих товарищей, но в них не было особого смысла: как правило, эти вещи либо терялись, либо не имели никакой ценности. То, что подарил Саймон, отличалось от того, что ему дарили раньше. Почему-то присутствовало ощущение важности этой вещи, будто бы она была… Талисманом? Джон покачал головой: вряд ли. Он прекрасно справляется сам, так что никакие обереги ему не нужны. И Райли как никто другой должен знать об этом. Скорее всего, он не вкладывал в подарок что-то особенное, а то, что цепочка подходит Джону и дополняет его образ — ничто иное, как хороший вкус лейтенанта. Ничего более.       Но… Почему именно ему?       Подобного рода «талисманы» больше подошли бы самому молодому из их группы, Роучу. Сержанту нравилось бегать под пулями и забегать в самый эпицентр боя с РПГ наперевес, поэтому удача этому парню ещё пригодилась бы. К тому же Сандерсон достаточно близко дружил с Гоустом и часто находился в его компании, когда предоставлялась возможность. Но, несмотря на это, МакТавиш был рад, что Саймон решил сделать подарок именно ему.       В последнее время лейтенант взял в привычку носить с собой сигареты, которые любит Джон. Не то чтобы МакТавиш рассказывал кому-то, какие именно ему нравятся — Райли сам по себе оказался наблюдательным. Соуп ценил это. Иногда ему казалось, что он совсем ничего не знает о напарнике: тот никогда не давал себя прочитать, как открытую книгу, и редко что-то рассказывал, ограничиваясь парой-тройкой слов. Даже извечный вопрос «что же у него под маской?» всё так же оставался без ответа. Кто-то предположил, что лейтенант носил эту маску в память о погибшем друге, а кто-то пустил слух о том, что лицо Саймона разукрашено многочисленными шрамами, глубокими и пугающими. Конечно, Джон не верил в подобные легенды, но спрашивать у Райли напрямую не решался — не его дело. Поэтому маска так и оставалась нерешённой загадкой, как и сам Гоуст, присутствие которого некоторым мерещилось даже во снах. Но единственным человеком, в чьих снах Саймон вовсе не наводил страх, был МакТавиш — и этому тоже не находилось объяснения.       Как бы он ни хотел, Райли прочно засел в его памяти, отпечатался где-то глубоко в подсознании, и с тех пор многое другое, более важное и значительное, постепенно отходило на второй план. Возможно, Джон мало отдыхал — с их профессией по-другому просто не получалось, — и потому допускал подобные мысли, особо не придавая им значения. Но когда он рисовал знакомый оскал черепа в собственном дневнике, стараясь повторить все детали, разделяя их на чёрное и белое, думать об отдыхе совершенно не получалось.       «Череп на маске нарисован им самим».       «Кто выдумал этот бред про шрамы?».       «У него центральная гетерохромия. А ещё отвратительный вкус в сигаретах».       Обманывать себя больше не имело смысла. Правда равносильна поражению: лейтенант интересовал его больше, чем должен. В чём он, капитан и лидер ОТГ-141, никогда себе не признается.       Чёрт.       Ему нужно время. И разрядка, мощная, чтобы переворачивала сознание. Оружие, адреналин, максимальная отдача — совсем скоро всё станет на свои места. К тому же пара часов на полигоне тоже определённо будут не лишними.