Немного демократии

      -Пришло время прощаться. — Поставив рюкзак возле ноги, присаживаюсь на одно колено напротив коротышки, что понурив плечи стояла передо мной. За несколько дней нашего совместного путешествия маленькая ученица шаманки привязалась ко мне и часто проводила время рядом, пытаясь обучить меня разговорному языку джав, что, признаться, было тем ещё испытанием. — Думаю, мы ещё увидимся.       Аккуратно похлопав маленькую инопланетянку по плечу, без лишних слов и слёзных прощаний встаю в полный рост и ухожу со стоянки краулера, где клан джав разбил свой небольшой лагерь.       Впереди, буквально в сотне метров от нас, виднелось людское поселение по добыче влаги, так что мой путь был ясен. Но стоило лишь сделать шаг, как за край плаща меня ухватила крохотная ладошка.       Обернувшись, я застал забавную картину, где моя маленькая подруга разрывается между взглядами на меня и на свою старшую товарку, что пристально наблюдала за нами.       Пару минут длилась странная пантомима, прежде чем, недовольно ссутулившись, шаманка махнула рукой, разразившись старческим ворчанием, сопровождаемым обильной жестикуляцией.       В отличие от своей наставницы, её ученица наоборот радостно запрыгала на месте, после чего шмыгнула в краулер и уже спустя минуту стояла передо мной с рюкзаком за плечом.       Выглядело это потешно…       -А не великоват мешочек-то? — С сомнением глянув ей за плечо, я словил флешбек, как во время службы в Адском Десанте. Помнится, тогда только поступили первые прототипы роботов-сопровождения — по сути пушка на мелком дроне, что помогает нести семена свободы по мирам. И всё бы было хорошо, если бы не огромная зарядная станция, что носилась на спине… Боже, как же мы задолбались таскать эти штуки на себе. Целых два года приходилось носить дополнительных двадцать килограмм на хребте, прежде чем грамотеи с СуперЗемли не построили куда более компактный и легкий вариант.       Вот и сейчас. Мелкая джава выглядела примерно так же. Её рюкзак почти превышал её собственный размер, было вообще удивительно, как она может таскать его на себе.       И ведь явно забила его не модными нарядами или прочей лабудой. Я даже отсюда вижу кусок антенны, что выпирает наружу.       -»; :?"№%? *»!       «Сойдёт».       Если перефразировать всю ту череду звуков, выкрикиваний и маханий руками, можно было подвести к одному-единственному слову.       -Если ты уверена… Со мной может быть опасно. Да и галактика не особо толерантная к твоей расе…       Беспечно махнув лапкой, джава уверенно поправила рюкзак и с гордо поднятой головой пошла дальше, обгоняя меня и первой направившись в город. На прощание махнув собеседникам, хотя я уверен, сказала она им гораздо больше, чем банальное «покедова».       Приблизившись к воротам поселения, что в преддверии торговли с джавами были открыты нараспашку, я на миг застыл, вглядываясь в знакомые черты.       -Станция по добыче влаги номер шесть… — Прочитав кривую надпись, с которой отвалилась пара букв, мы прошли внутрь, преследуемые взглядами подозрительных охранников… Ага, один страж местного порядка был круче другого. Худые, изможденные и самое главное — старые. Пара мужчин со старыми бластерными винтовками едва держались на ногах. Покрытые морщинами лица, отсутствие зубов, дряблая кожа, седые волосы… — Как-то здесь грустновато… На кладбище и то веселее.       На вопросительный взгляд джавы лишь отмахиваюсь рукой, за что получаю пару слабеньких ударов кулачками по ляжке.       «Как ребёнок, ей богу».       Пройдя за ворота, мы оказались в старом пыльном городке, едва сводящем концы с концами, и знаете… Это место полностью соответствовало тем, кто его защищал.       Когда я вошел в этот старый город, сразу почувствовал, что время здесь будто застыло. Вокруг меня витает пыль, сияющая в солнечных лучах, как призрак прошлого. Каждый шаг издает скрип, а под ногами слышны трещины, словно земля помнит свои старые времена.       Сняв платок с лица, чувствую на губах привкус тлена и дыма, давно ушедшего и оставившего это умирающее поселение, но… Словно сам дух посёлка пытается донести до меня то, что произошло несколько месяцев назад.       Мои глаза внимательно оглядываются по сторонам, подмечая мелкие детали, которые жители пытались исправить, но всё равно, следов оказалось слишком много.       Дома вокруг выглядят изношенными, краска на них облупилась, а леса, что их поддерживали, снесены временем и человеческими руками.       Я обошел угол одного из зданий, когда-то бывшего магазином, и заглянул внутрь через разорванные занавески — там царит пустота и разруха. Оставшиеся вещи покрыты пылью, как воспоминания о былых днях.       Несколько следов от бластерных выстрелов украшают потолок и стены. Видимо, их пытались отмыть или замазать, но толку от этого было мало, потому магазин просто завешали тканью…       «Дорогое удовольствие. Или у них столько излишков?».       Пройдясь глазами по людям, населяющим посёлок, я начал понимать причину.       Редкие прохожие напоминают мне о призраках. Их лица измождены, и видно, как им плохо и что лишь привычное упрямство, свойственное всем жителям Татуина, заставляет их продолжать жить.       Здесь нет молодежи, только старики, сидящие на скамейках, будто забытые статуи. Их разговоры тихие, и кажется, что они вспоминают о том, что было когда-то, общаясь с призраками своих воспоминаний.       Они тихо переговариваются между собой, едва шевеля обветренными губами, которые днями не знали влаги.       Вода… только одна мысль вызывает грусть. Станция, где её добывали, разрушена, и надежды на восстановление нет. Я смотрю на дыры в земле, проломы от взрывов. Место, которое некогда давало жизнь, и, догадываюсь, сколько людей здесь хотели её найти. Теперь же их мечты рухнули, и воздух наполняет лишь пыль и горечь.       Еда, наверняка, тоже стала дефицитом. Я вижу, как каждое слово стариков — это крик о помощи, даже если они не произносят его вслух. Каждый кусок, что они пытаются найти, становится символом борьбы за выживание в этом пустом и забытом месте.       Спрятавшись за моей ногой, джава издала тихий печальный писк, чем-то в этот миг напоминая мне собаку. Маленькая инопланетянка наверняка смогла прочувствовать куда больше с помощью своего невероятного обоняния.       -Пойдём. Ещё не всё потеряно, — мягко подтолкнув её в спину, игнорируя враждебные и насмешливые взгляды местных, бросаемые нам в спину, — нужно найти главу этого места и узнать, что случилось, хотя я уже примерно представляю, что произошло…       Ровно в этот момент, зайдя за угол очередного здания, мы вышли к центральной площади, где в самом центре возвышался крупный помост, на котором были расположены виселицы. Четыре классических петли, три из которых были заняты, явно недавно.       Ещё целые, не успевшие сгнить тела болтались на ветру. Один из приговорённых застыл в нелепой позе, пытаясь в последний миг разорвать бичевое кольцо на шее. Его руки, видимо, свело судорогой и теперь он остался висеть в таком положении, веселя наслаждающихся зрелищем стариков.       Ступая по засохшей площади, мы приковывали к себе всё больше и больше внимания. В какой-то момент местные начали выходить из домов. Пожилые мужчины и женщины, сжимающие оружие в руках, агрессивно смотрели в нашу сторону и по мере приближения к виселице они начали тоже выходить на площадь, постепенно окружая нас.       Всё замерло в тот миг, как я сделал последний шаг, вставая напротив болтающихся трупов. Одеты мертвецы были одинаково… Ну, насколько одинаково могут вырядиться люди в песчаных пустошах, где все вещи шьются руками или нарезаются из остатков запасов колонистов.       -Жалеешь их?       Чей-то голос раздался за спиной. Не став оборачиваться, скашиваю взгляд на напряженную толпу, готовую сорваться в любой момент. Копья, кирки, бластеры и несколько пороховых ружей и пистолетов. Дешёвый самодел, но даже так… Они могли прикончить коротышку, что вжималась в мою ногу, даже пытаясь прикрыться плащом.       Положив одну руку её на голову в попытке успокоить, вторую я отвёл в сторону, заодно довернув корпус, так, чтобы в случае перестрелки легко вытащить оружие.       -Нет, пока не узнаю, за что их повесили.       -За дело.       Послышался смачный харчок, после чего некто начал медленно шагать в мою сторону, пока рядом со мной вровень не встал старик — настоящая развалина, едва стоящая на ногах… Но при этом, в руках он удерживал настоящий бластерный карабин с торчащим сбоку магазином. Не переделанный пистолет и не однозарядную винтовку, которые так любят пустынники — нет. Это был образец армейского оружия…       Направленный в мою сторону.       -Это рейдеры… Ну, так они себя называют, — тыкнув кривым трясущимся пальцем в сторону трупов, старикан обходил меня по кругу, пока не остановился напротив моего лица, — раньше они жили на двенадцатой станции, в паре десятков километров к северу.       -Видать, честная и сытая жизнь не по их души?       -В точку говоришь, малец. — Хекнув, старик забрался на помост, демонстрируя мне открытую «копилку». — Работать не для этих сволочей.       Дуло карабина упёрлось в первый труп, который качнулся от сильного тычка.       -Этот раньше был водовозом. Я его помню, порой обменивал у нас орудия труда на дополнительную воду, — где-то сбоку раздалось недовольное бурчание, но, похоже, старик тоже его услышал, так как его голос набрал силы и громкости, — но вместо того, чтобы работать так, как делали его предки, он выбрал путь налётчика и насильника!       Резкий взмах рукой и верёвку перерубает длинный нож, похожий на помесь кинжала с ятаганом. А труп свалился в открытый в полу люк, падая на землю, выбивая горстку пыли.       Вглядевшись в лицо висельника, моё лицо скорчилось в гримасе. Жуткая смерть. Похоже, шея парня выдержала и он долго мучался, медленно погибая от удушения под собственным весом.       -Этот, — перейдя ко второму, явно глава поселения ударил того прикладом несколько раз, плюясь и ругаясь, — мальчишка, племянник моего старого приятеля… Мелкий ублюдок убил Фрэнка, своего родного дядю! Фрэнк вырастил поганца, дал ему всё, а тот в ответ засадил ему пулю, прямо между ушей — в затылок, как банте на забое!       Верёвка не выдержала тех издевательств, которые организовал старик для тела и на очередном ударе лопнула, отпуская ещё одно тело к земле.       -Тут у нас новенький. Раньше я его рожи не встречал, — подойдя к последнему, дед задумчиво почёсывал подбородок, хмуря кустистые белые брови, — больно лощенный, да кожа чистая, как жопка младенца… Я его сначала вообще за бабу принял.       -У нас таких красоток отродясь не было… Ау!       На выкрик сразу же последовала соответствующая кара. Хлёсткий звук подзатыльника огласил округу, а пара стариков рассмеялись, потешаясь над товарищем.       -Да-а-а, но не обманывайся его внешностью… Та ещё сволочь была — троих наших положил, прежде чем разжился «тыквенным галстуком». Но старый Моди подкрался к нему сзади и засадил по самое не балуй!       На площади грянул грубый мужской смех, моментально оборвавшийся, стоило старику стереть улыбку с лица. Подойдя к краю помоста, наклонившись ближе ко мне, опираясь локтем о колено, он прищурил один глаз, вглядываясь в моё безмятежное лицо.       -Как видишь, что новенькие, что старые друзья — не особо радушные гости в наших краях. — Спрыгнув на землю, старый вновь наставил на меня бластерный карабин, ощерив гнилые зубы. — Вот и скажи мне, кто ты? Друг или враг?       На последнем варианте мой собеседник тыкнул большим пальцем назад, показывая, что выбор тут не то чтобы большой.       -Я сам по себе, — на мои слова старик злобно ухмыльнулся, а его палец на курке чуть дёрнулся, — но всегда готов помочь и отплатить добром на добро. Расскажи мне об этих «рейдерах» и возможно, я смогу вам помочь…       -Ха-ха-ха! — Мерзкий каркающий смех был мне ответом, но на моём лице не дрогнула ни одна мышца, а сам я продолжал с доброжелательной улыбкой смотреть на старика, в чьих глазах всего на один краткий миг я увидел огонёк надежды. Но так же быстро он погас, стоило тому снова взять себя в руки. Ухватившись двумя руками за бластер, дед подошёл ко мне ещё ближе, не сводя глаз с моего лица. — Значит, ты охотник за головами?       Его тон был серьёзным и немного пугающим. Столько веры было в его словах, столько надежды на справедливость, что на секунду я даже всерьёз хотел согласиться с его словами, но здравомыслие и совесть взяли верх.       -Нет, — разочарованный вздох вырвался изо рта, не только старика, но и всех нас окружающих жителей посёлка, — я скорее просто путник, что готов помочь.       -Помощничек, — сплюнув на землю, мужик наконец-то отвёл дуло в сторону, что словно послужило спусковым крючком. Народ начал медленно разбредаться по округе, убирая оружие и перестав следить за каждым моим шагом. Лишь парочка человек по-прежнему стояли рядом, явно прикрывая своего лидера, — где же ты раньше был, а? Ладно… Это я так. Пошли в дом, расскажу, что да как. Коли поможешь, то я обещаю, отдам тебе самое дорогое, что у меня есть…       Словно специально, старик потряс карабином в своих руках, намекая, что может быть ценного у такой развалины, как он.       -…Ну, а коли окочуришься, то нам терять уже нечего, верно, парни?       «Парни… Да им на вид лет по пятьсот».       Благо я не стал говорить ничего вслух. Ведь пройдя пару метров, один из местных ветеранов ухватился за спину, припадая на колено и натужно хрипя про больную спину.       -Твою-то мать, Лэнни. Вот нехрен по ночам лазить в поле! Говорил же — застудишь! ***       Общение с боевыми старичками выдалось на славу. Они кряхтели, матерились, пытались надо мной стебаться и постоянно угрожали, ненавязчиво намекая, что легко со мной справятся… Забавные старики и быть может им бы поверил, если бы не затаённая печаль вперемешку с надеждой в глазах, что появлялась всякий раз, стоило им посмотреть на меня.       Местный заводила и предыдущий староста поселения — Рамиль Касл, был крайне интересным разумным. Смесок от разных представителей людского вида, он работал в охране шахтёрского городка до того, как его тридцать лет назад разорили пустынники.       Имея боевой опыт, отличную подготовку и хорошее снаряжение, Рамиль подался на вольные хлеба, путешествуя между станциями по добыче влаги, где предлагал свои услуги, портил девок и напивался, как свинья.       Но годы берут своё, потому однажды он решился остаться на станции номер шесть, где завёл семью и ныне спокойно доживал свой век, пока на поселение не устроили налёт.             Работали рейдеры грязно. Подорвали ворота, ворвались внутрь на ездовых животных и перебили всех, кто посмел направить на них оружие, хотя обычно так тут не делается, ведь рабочая сила и люди — очередной ресурс и так бездарно тратить его…             «Ресурс… Тяжело привыкнуть к рабству. Безумный мир. Проклятый Татуин… Однажды я это исправлю, а пока что следует держать себя в руках».       Проскользнувшая в голове мысль не помешала мне дослушать обыденный для этого мира рассказ. Пришли, убили, оставшихся в живых молодых увели с собой, бросив даже собственных раненых, которые ныне и болтались в петлях, начав медленно пованивать.       Рамиль сокрушался тому, что годы его уже не те и будь он моложе лет на десять, то легко бы отогнал наглых ублюдков… Но звучало это сомнительно. Судя по рассказу, рейдеров было почти полсотни и я сомневался, что один старик смог бы справиться со всеми.       Даже его группа поддержки, по которым плачет дом престарелых, смотрели на своего лидера со скепсисом, из-за чего последний постоянно злился и бесился, лупя кулаком по столу.       Налёт был пару недель назад, чутка не доходя до месяца, так что, по идее, за это время рейдеры могли скрыться где угодно, уходя от потенциальной погони, но…       Некому было за ними гнаться! В ближайшей округе нет никого, кто бы мог составить конкуренцию этим распоясавшимся ублюдкам. Мелкие поселения, станции по добыче воды, крохотные племена кочевников — все они старались избегать открытых и столь прямолинейных конфликтов, предпочитая выживать за счёт стен и откупа от проходящих мимо них пустынников.       Эти рейдеры даже не скрывались, не заметали за собой следы и просто уходили в одно и то же место, не боясь последствий, хотя я уверен, если бы ближайшие поселения объединились, то они смогли бы дать отпор врагу подобного уровня.       «Немного демократии здесь бы не помешало. А то этот общинно-племенной строй доведёт всех до одного места».       Я разрывался между мыслями о свободе, которая доступна для каждого и тем, что объединившись и избрав по представителю, люди бы смогли легче справляться с опасностями пустыни.       Но вернёмся к местным бандитам, с которыми я пообещал разобраться.       Банда была наглая, дерзкая и тупая. Отлично вооруженная, отчего даже пустынники не связывались с ними, предпочитая обходить стороной.       А редкие краулеры джав вообще никто не брал в расчёт. Вот и выходило, что сбившаяся под началом Песчаного Гримма…       -Серьёзно? Песчаный Гримм?       -Ага, он так себя назвал.       -Что за дурацкое имя?       -Это ты его ещё не видел. Этот придурок где-то раздобыл магнитные гранаты. Разобрал одну из них и носит магнитное устройство на подбородке. — Забавно покивав, серьёзные старички сидели за столом, распивая галлюциногенный сок из кактуса, слегка разбавленный водой. — Этот Гримм тот ещё чудила. Носит бороду из песка.       -Понятненько… Стоп, бороду из песка? — На что в ответ получил синхронные кивки и никого не смущала подобная тупость.       -А банду свою назвал «Правила Пустыни». Мол именно они теперь будут устанавливать тут правила…       Я сначала даже подумал, что меня разыгрывают, но видя серьёзные лица моих собеседников, решил не ставить вопрос ребром и аккуратно расспросить их об этом Гримме, но к сожалению, кроме его имени, ничего больше они не знали.       Одет в закрытую одежду, носит бороду из песка, куда постоянно прилипают различные металлические детали, которые Гримм старательно вытаскивает, порой заставляя это делать других членов банды.       Ещё в банде была пара помощников, но вот про них Рамиль и его команда ничего не ведали.       -Хорошо. Я узнал всё, что нужно. Даже слишком много, — старички не скупились на кровавые и жестокие рассказы, так что под конец совещания я был заряжен по полной и готов хоть голыми руками идти насаждать права свободных граждан.       -Удачи, Сэм. Пусть Татуин будет к тебе мягок.       -Спасибо.       Встав из-за стола, опираясь на него ладонями, я ещё раз осмотрел кривую карту, явно написанную от руки. Несколько приметных ориентиров, пара закорючек и простенький маршрут движения.       Вводные были изучены. Брифинг проведён. А значит, пора донести немного демократии до местных рейдеров.