Владыка морей

      Джек проснулся не то с ужасным похмельем, не то голова от недосыпа трещала. За дверью слышались приглушенные крики, стуки, звяканье скрещенных шпаг и агрессивный топот, не стихающий ни на секунду. Воробей усмехнулся, подумав, что кто-то снова дерётся за внимание Лестрейндж, и всё-таки совершил колоссальное над собой: оторвал голову от подушки, чтобы поглазеть. Одна мысль о двух сопляках, машущих шпагами ради внимания той, которая в любом случае его не подарит, заставляла сдерживать смех, то и дело рвущийся наружу. По дороге к месту, откуда исходили громкие звуки, его взгляд наткнулся на бездыханное тело какого-то пирата, совершенно незнакомого, но и этого было недостаточно для того, чтобы Воробей воспринял ситуацию серьёзно. Если он и был насторожен, то старался не показывать этого, спокойно шагая в сторону поворота, за которым возвышалась лестница, способная открыть обзор на всю палубу.       Со стороны Джек всегда выглядел спокойным и уравновешенным, но это лишь опыт прошлых лет, заставляющий считать страх и волнение недостойными чувствами. С детства он мечтал быть бесстрашным пиратом, каким стал, но с большим трудом. По морю всё ещё ходят корабли, чьи капитаны спят и видят, как бы свести счёты с Воробьем. Глубоко внутри пират полагал, что если на корабле неприятели, то точно по его душу, потому что Белла слишком обходительна и осторожна, чтобы обзавестись врагами за такой короткий срок. Звук металла усиливался с каждым шагом, давая понять, что на палубе не поединок двух влюблённых дураков, а ожесточённые схватки.       Не думая о плане отхода, Джек вышел на капитанский мостик, откуда открывался полный вид на кишащую пиратами палубу. Взгляд тут же зацепился за кудрявую копну иссиня-черных волос, которая металась из стороны в сторону, а её обладательница изо всех сил отбивалась от двух бывших офицеров королевского флота. Людей с «Немой Анны» изрядно уменьшилось, оставшиеся уже еле справлялись с натиском врагов, раз за разом сдавая позиции. Никто из бойцов не заметил Воробья на, казалось бы, самом видном месте. Каждый был увлечён лишь спасением собственной жизни и поражением противника, который никак не хотел сдаваться. Беллатрикс ранила одного в руку, прижалась спиной к Даниэлю, чтобы никто не напал сзади, и вновь скрестила шпагу.       — Давненько не виделись, Джек, — приторно-сладко протянул знакомый голос за спиной.       — Сколько лет, сколько зим, Гектор, — в такой же манере отозвался Воробей, но оборачиваться не стал. — Я уж думал, не свидимся.       Стук трости о дерево значительно изменил скорость нападения команды «Провидения», которая готовилась сложить оружие, как только «Анна» сложит своё. От вида бездыханных тел матросов Джека бросило в холод, а у Лестрейндж дух перехватило, когда пираты перестали мельтешить перед глазами. К горлу подступил противный ком, который Белла с трудом сглотнула, прежде чем в её руки вцепились двое мужчин. Единственный бой, при котором Беллатрикс совершенно точно проиграет, — рукопашный. Противостоять людям, у которых природой заложено быть сильнее, для неё непостижимая задача. Слабые руки давали о себе знать даже при магических битвах, поэтому в самый неподходящий момент ей пришлось покорно следовать за офицерами, идущими к капитанскому мостику.       Джек развернулся лицом к Барбоссе и едва сдержал смешок, увидев пирата в парике. Он выглядел так несуразно, грязный китель и ветхая шляпа шли Гектору явно больше. В привычном пиратском обличье он выглядел как устрашающий неудачник, а в королевском мундире — как устрашающий слуга короля без намёка на снисхождение.       — Мадам Лестрейндж, — капер кивнул головой в знак приветствия, но Беллатрикс на это лишь дернула рукой, освободив её из крепкой хватки, которая уже была ослаблена. — Двойную игру затеяли?       — Смотрю, вы тоже не отставали, — огрызнулась женщина и громко прорычала, когда её руку вновь сжали.       Джека не спешили трогать, что странно, учитывая его весьма близкое знакомство с Барбоссой. Он, как никто другой, знал, что бывает, если не уследить за Воробьем. Сейчас он перед глазами, но стоит отвернуться — и пират вытворит какую-нибудь глупость, которая либо спасет их, либо сделает только хуже. Воробей хотел было выхватить револьвер, но вспомнил, что Беллатрикс так и не вернула его, а Джек и думать об этом забыл.       — Ненавижу тебя, Лестрейндж, — процедил он, сорвав усмешку с лица Гектора.       Капер будто знал, что Джек безоружен.       — Взаимно, Воробей, — Белла вновь предприняла попытку освободиться, снова тщетную.       Барбосса кивнул, и мужчины, безжалостно сжимающие женские запястья, двинулись прямиком в кают-компанию, ведя Беллатрикс за собой. Джек наигранно улыбнулся, прищурившись, как уличный кот на солнце, и повёл плечами. В любой непонятной ситуации он старался вести себя естественно, но если рядом Гектор — это совсем другое дело. Над ним можно спокойно подтрунивать и всячески издеваться, потому что Барбосса по-прежнему человек, захвативший власть на Жемчужине путям мятежа, а после пустивший её ко дну. Капер приобнял Воробья, закинув мощную руку на плечо, и вошёл вместе с ним в дверь той же каюты, куда отвели Лестрейндж.       — Устраивать мятежи у тебя в крови, — Джек шагнул в каюту, и люди в алых мундирах тут же выпрямились, вскинув подбородки.       — Это не мятеж, а вооруженное нападение, — Барбосса махнул рукой, и офицеры спешно покинули кают-компанию, отправившись охранять дверь снаружи.       Когда старпом на Чёрной Жемчужине посчитал, что ему надоело занимать вторую роль, он оправдался точно так же. «Не мятеж, а вооруженное нападение. Ты слишком долго был капитаном-неудачником», — сказал Барбосса в тот злополучный день, с которого началась борьба за Жемчужину. Будь это обычный пират, капитан Тиг пустил бы ему пулю в лоб за то, что ослушался кодекса, но Гектор вскоре стал пиратским бароном, отправив вместе с Борисом Палачником, некогда бывшим бароном Каспийского моря, «Колдунью» ко дну морскому. Только в таком случае Тиг не имеет права разбрасываться свинцом.       Воробей опустился на ближайшую скамью и нервно закусил губу, поняв, почему сидящую рядом женщину бьёт дрожь. Её природная жестокость распространялась только на недругов, но если дело касалось членов команды «Немой Анны», Беллатрикс не могла справиться с тоской и бесконечными обвинениями самой себя в случившемся.       В каюте было так тепло, что быстро стало жарко. Там постоянно находилось множество людей, отдыхающих вечерами за бутылкой рома и вкусным ужином, заботливо приготовленным боцманом. Застать её такой мрачной и безжизненной нельзя было даже ночью, не то что при свете дня.       — Чем мы заслужили аудиенцию с верным слугой короны? — съязвил Джек и демонстративно закинул ногу на ногу.       — А то ты не знаешь, — на лице капера проскользнула издевательская усмешка. — Мне нужен курс, и в ваших интересах озвучить мне его.       — В ваших интересах исчезнуть с моего корабля, — вмешалась Беллатрикс, крепко сжав ткань платья.       — Ах, мадам Лестрейндж, — наигранно выдохнул Гектор. — Как ты думаешь, в насколько короткий срок поднимешься на виселицу после обвинений в пиратстве и государственной измене?       Беллатрикс усмехнулась и одарила капера презрительным взглядом, сдержав поток ругательств, так и норовящих выплеснуться наружу. Вопреки её ожиданиям, Барбосса не знал курса, следовательно королевские прихвостни не могли расшифровать криптограмму, которой у них не было. Карты сошлись, и все оказались дамами. Она нужна королю, а Джек и слова о курсе не скажет, потому что узнать о нем раньше времени не должен был. Лестрейндж была так воодушевлена находкой, что забыла закрыть книгу с выделенным текстом. Незнающим проще манипулировать, но всё снова пошло не по плану.       — Передай Георгу, что сделка расторгнута, потому что его верный цепной пёс слишком много себе позволяет, — голос женщины приобрёл твёрдость, а её лицо — уверенность.       Гектор с трудом держался, искушенный желанием стереть ухмылку с лица Лестрейндж. Это своего рода игра, в которой победитель тот, у кого больше власти. Барбосса, может быть, и захватил «Анну», но победа всё ещё за ней. «Но и она будет отставать», — всплыло в его голове, и осознание, что времени катастрофически мало, снова вернулось.       — По своему опыту говорю, — Джек наклонился поближе к Барбоссе, как будто хотел, чтобы только он его слышал, — курс она тебе не скажет.       — Она — нет, а вот ты, — капер направил револьвер в висок пирата.       — Попробуй, — Воробей с трудом сдержал улыбку и отклонился обратно.       — Интересно, что вдруг стряслось с Джеком Воробьем, если он плавает под командованием другого капитана, да ещё и женщины. Хотя я понимаю тебя. Соблазн воистину велик.       По Беллатрикс прошёлся пошлый взгляд Барбоссы, который скорее играл на публику, чем пылал от вожделения. На лице пирата отразилось недовольство. По большей части от того, что Гектор, к великому сожалению, не прав. Но Воробью бы хотелось, чтобы его мнение было правдивым, потому что другой мотив Джек придумать не мог. Может быть, он хотел вкусить запретный плод, а может быть надеялся спасти свою шкуру от нападок короля. Как говорят, одно другому не мешает.       — Знаешь что, дружок, — Джек поднялся с места и обошёл обеденный стол, остановившись за спиной Гектора. — Советую покинуть сей корабль, пока она задумчива, а не зла. Потому что опасаться стоит не второго, а первого. Ты же придумываешь план, как беззвучно убить Барбоссу, правда, Лестрейндж?       Джек людей насквозь видит, оттого так тщательно преграды выстраивает, чтобы такие же проницательные не слишком быстро разгадывали его замыслы. Беллатрикс не подтвердила догадку, но и опровергать не стала, потому что в обоих случаях ничего бы не вышло. Револьвер, как назло, она забыла в каюте, а кидаться на капера, даже вдвоем с Воробьем, бессмысленно. Вот и получается, что выхода из ситуации нет, никакого плана тоже.       — Капитан! — офицер ворвался в каюту с увесистой книгой в руках, которую Белла оставила в рубке, а Джек не удосужился закрыть. — Леринские острова.       Барбосса злорадно рассмеялся, метнув взгляд с Джека на Беллатрикс и обратно.       — Итак, у меня есть курс, — изрек мужчина, постучав рукой по книге. — Зачем мне вы?       — А кто тебе сказал, что это верный курс? — самоуверенно произнесла женщина, разгладив несуществующую складку на платье.       — География, — Гектор громко захлопнул книгу и махнул рукой офицеру, чтобы в следующую секунду тот скрылся за дверью.       — Будь ты настолько умён, знал бы, что Средиземье — не край света, — ухмыльнулась Беллатрикс и крепко стиснула зубы, думая, насколько убедительной была её ложь.       — Я из твоего рулевого что угодно вытрясу, не сомневайся, — злорадно произнес Гектор.       — Я всегда к твоим услугам, — пропел Джек и, качнувшись, вклинился между Барбоссой и Лестрейндж.       — Байки травить ты мастер, — капер слабо улыбнулся.       — Я, может быть, и сказочник, но рулевой-то здесь я, а из меня ты ни черта не вытрясешь, зуб даю.       — С твоим кретинизмом только кораблём управлять, — недоверчиво фыркнул Барбосса.       — Людям свойственно меняться, ты, смотрю, тоже, хм, меняешься, — издевательски ответил Джек.       Беллатрикс водила взглядом по деревянной стене, не желая даже думать над тем, что она должна вмешаться в спор. Ей стало все равно на Барбоссу, Воробья, на бессовестное вторжение. Все мысли покинули разум, потому что наконец пришло осознание — она вела людей на верную смерть, и везение лишь в том, что никто из главенствующих не пострадал. После смерти в волшебном мире она, к своему удивлению, стала совершенно нормальной: психика стала абсолютно здоровой, идеи чистоты крови покинули разум, надобность в убийствах невинных отпала, появились излишние обольстительность, манипулятивность и расчетливость, холодная расчетливость, совсем не такая, как была раньше.       — Что же вы такая молчаливая, мадам Лестрейндж? — с издевкой проговорил Барбосса и легко поднял её лицо за подбородок, воспользовавшись тем, что Беллатрикс этого не ожидала.       — Руки убери, — процедила женщина, демонстративно отвернув голову, к большому сожалению, в сторону Джека.       — Я бы на твоём месте убрал, она может откусить, — предупредил Воробей.       — Своим опытом делишься? — коварно ухмыльнулся Барбосса и провел грубой ладонью по нежной щеке.       — Ну хватит, — оборвал Джек и легко стукнул капера по руке. — Рады были проявить гостеприимство, а теперь собирайтесь и уматывайте.       — Нет, — улыбнулся Барбосса и, постукивая деревянной ногой, быстрым шагом направился к двери. — Теперь вы здесь гости.       Белла дернулась в его сторону, но Джек удержал её, схватив за плечо, и усадил обратно, ожидая, пока дверь захлопнется и звук закрывающегося замка затихнет. Оказаться в закрытом пространстве с Лестрейндж — то же самое, что добровольно подняться на виселицу, но Воробей не трус, по-крайней мере пока.       — Вот дерьмо, — выругался Джек и ударил кулаком по двери, прекрасно зная, что один из офицеров подслушивает их. — Такое уже было, тебе не кажется?       — Как бы я пулю в тебя не всадила, такое ведь тоже было? — Беллатрикс потянулась к кобуре и тут же поменялась в лице, вспомнив, что бросила револьвер Малкольму, когда тот был безоружен. — Черт.       Воробей ехидно рассмеялся.       — Сестричка по несчастью, — пират небрежно опустил руку на кудрявую макушку и погладил, как обиженного ребёнка. — Ну что ты обижаешься, я же люблю тебя.       Джек кивнул на дверь, за которой все еще стояли офицеры, старательно запоминающие то, что слышали, чтобы донести это до Барбоссы.       — Не так сильно, как свой греческий свиток, — обиженно отозвалась Белла, стараясь говорить погромче, чтобы офицеры лишний раз не напрягали слух.       — Это и твой свиток тоже, — усмехнулся Джек и издал губами звук краткого поцелуя. — Владык может быть двое.       — Может быть, — акцентировала женщина.       Джек не мог предположить, верят их словам или нет, но они обязательно дойдут до Барбоссы, и он узнает, почему Беллатрикс отрицала курс, написанный в книге. Не факт, что поверит, но засомневается — это точно. Меньше всего он мечтал оказаться в закрытом пространстве с Лестрейндж. На Мартинике она была спокойнее, но сейчас стала куда сильнее духом и на Джека рассчитывать не станет, хотя если бы в этот раз она решила упасть в обморок, Воробей бы точно не расстроился.       — Ох, крошка, — вдруг приторно-сладко сказал он, наклонившись поближе к женщине. — Что же ты мне предлагаешь делать в этой ситуации?       — Какого чёрта ты… — начала было она, но Джек жестко впился в её губы, не дав закончить, чтобы стражники не услышали.       Он просто закрыл ей рот единственным, что пришло в голову, хотя ему бы больше хотелось свернуть ей шею.       — Послушай, цыпочка, эти недоноски подслушивают и всё сказанное нами передадут Гектору, смекаешь? Мы показали ему, что терпеть не можем друг друга, и он в это поверит, но что если его подчинённые неожиданно прискачут и скажут, что двое ненавидящих друг друга капитанов начали сношаться, дарить друг другу поцелуи и проявлять что-то наподобие… Эм… Любви?       Джек говорил как можно тише, чтобы ничего не донеслось до прихвостней Барбоссы. Белла хотела было ударить его как можно сильнее, оттолкнуть, назвать ублюдком, который думает лишь о женском теле, роме и деньгах, но остановилась, поняв, что его идея не такая уж и бредовая.       — То есть ты хочешь…       — Чтобы они усомнились в нашей правоте, запутались, не зная, где правда. Да, Лестрейндж, ты правильно поняла, — он ухмыльнулся и вновь поцеловал её, сделав это как можно громче, чтобы офицеры не подумали о том, что они шептались.       Белла чувствовала нечто большее чем то, что они подарили друг другу у алтаря. Вернее то, что она подарила Джеку, ведь он не ждал ответа.       — Ненавижу тебя, — процедила она сквозь зубы и нехотя ответила на поцелуй, уже мечтая убить этого ублюдка, когда Барбосса решит их покинуть, вернувшись на свою подстилку возле королевских ног, как бы выразился Воробей.       — Придётся подыграть, Лестрейндж, — его рука скользнула по талии, заставив женщину вздрогнуть и тихо простонать.       Джек легко оттолкнул её от себя, заставив лечь на широкую скамью, чтобы в следующую секунду сжать женское запястье в руке и сорвать вскрик неожиданности.       — Только попробуй залезть мне под юбку! — прорычала она, но через мгновение схватилась за плечи Джека, издав сдавленный стон.       — В каком смысле «попробуй»? И стони погромче, дорогуша, они ведь ничего не услышат!       — Ах, Джек! — она откинула голову назад и зажмурила глаза, почувствовав его горячее дыхание на своей шее.       Ей меньше всего хотелось находиться в объятьях пирата, выгибаясь в спине и постанывая от прикосновений. Но он не собирался заходить дальше: просто играл и путал стражников, точно зная, что им будет интересно узнать о том, что происходит за запертой дверью.       — Как же давно я этого ждал, цыпа, при твоих сопляках совершенно невозможно расслабиться, — игриво сказал он и обжег ее шею поцелуем, почувствовав, что Лестрейндж начала дрожать.       — М-мог бы просто… — пробормотала Беллатрикс, вновь задумавшись, как именно потом убьёт его.       — Попроситься к тебе в каюту? Ох, учту! — его руки прошлись по бёдрам женщины, заставив Беллатрикс простонать гораздо громче, чем прежде, сжать плечи пирата как можно сильнее, покраснеть не то от смущения, не то от злости и ненависти к нахалу.       — Джек, о Господи, Джек! — Лестрейндж чуть ли не до крови закусила губу, почувствовав, что рукав платья сполз с плеча.              — Переигрываешь, — тихо хмыкнул он и поцеловал открывшийся участок кожи, не зная и не подозревая, что, в отличие от него самого, Беллатрикс не играла.       — Тебе обязательно делать это в такой ситуации? — проговорила она, громко заикнувшись, чтобы офицеры смогли её расслышать.       — А когда ещё, Лестрейндж? В другие моменты нам было некогда уединиться. Боже, как я хочу тебя, — Джек облизнулся, но его лицо осталось совершенно серьёзным, в отличие от голоса.       — Я никогда не прощу тебе покер! — вдруг прошипела она, обводя ногами его торс и вспоминая неприятный разговор с Джоном.       — Ох, так ты знаешь? Влюбленный дурак проговорился? — он хмыкнул и снова поцеловал её, крепко сжав в своих объятиях, но Лестрейндж показалось странным то, что пират делал это слишком уж аккуратно и даже нежно, хотя ранее она думала, что если бы Джеку представилась возможность взять её, то он бы сделал это грубо.       — Подонок ты презренный… — она вновь застонала и снова обняла его за шею, прикрыв глаза.       К щекам прилила кровь, и Беллатрикс сильно покраснела не от возбуждения, не то от стыда.       — Заметь, я мог бы трахнуть тебя и до сих пор могу, но не делаю этого, хотя имею полное право. Кто тут ещё презренный, крошка? — мужчина запустил одну руку в чёрные пышные кудри и наклонил её голову к себе, вновь оставив мокрый поцелуй на искусанных губах.       — Но ты играл.       — Я всегда играю, можно и привыкнуть, — одна рука проскользила по корсету, пытаясь нащупать шнурок. — И сейчас тоже играю.       — Ненавижу, — прорычала она и отвернула голову.       — Ох, Лестрейндж, как я люблю тебя, детка, — он легко поднял её со скамьи и подсадил на стол, заставив тот заскрипеть, а саму Беллу вскрикнуть.       — Я тебя тоже, — ответила она, чтобы услышали стражники, скрипя зубами от отвращения.       — Как думаешь, наш дружок догадается перелистнуть пару страниц? — чуть ли не прокричал Воробей, оглянувшись на дверь, и краем уха услышал, что к ней кто-то прислонился, отчего та предательски скрипнула. Они слушали, слушали очень внимательно.       — Конечно нет, Джек, он такой идиот, — подхватила Лестрейндж, также косясь на дверь.       Мужчина стянул с себя китель и слегка расслабил шнуровку корсета, чтобы её наряд был более неуклюжим и помятым, как и у него самого, для большей правдоподобности.       — Клянусь, когда это закончится, я тебя убью, — прошептала она, тихо застонав, когда Джек специально оставил засос на её шее как доказательство того, что между ними действительно что-то было.       — До конца еще далеко, это только начало, — ухмыльнулся он и нежно провел тыльной стороной ладони по покрасневшей щеке.       — Они никогда не найдут истинный путь, — задыхаясь, проговорила Белла и откинула голову назад, несильно ударившись о стол.       — Никогда, — поддакнул Воробей, пытаясь услышать, побежали ли верные шавки за своим хозяином или остались дослушать окончание шоу.       — Джек! — вскрикнула женщина, когда пират слегка дёрнул её волосы.       — Оставь на мне какой-нибудь след, а то это выглядит не так убедительно, — тихо пробормотал он почти у самого её уха.       — Какой ещё след?       — Засос, укус, что хочешь, — он снова впился в её губы, заставив Лестрейндж задержать дыхание.       — Подонок… — Белла с силой укусила его за шею, отчего он ухмыльнулся этой жесткости.       — Как же я хочу от тебя детей! — опьянённо проговорил Воробей, поставив Беллатрикс в настоящий ступор и шок, ведь такого от него она не ожидала услышать даже в этой ситуации.       — Я тебя убью.       — Я тебя тоже люблю!

***

      — У меня от твоих выходок голова разболелась, — пожаловалась Беллатрикс и обессиленно рухнула на стул, из последних сил держа корсет на месте, чтобы он не сползал.       Она ужасно хотела поправить волосы и перекрыть засос на шее, унять волнение внутри. Джек был спокоен как тогда, так и сейчас, на лице не проскальзывало ни единой лишней эмоции. То, что ты больше всего ждёшь от Воробья, он никогда не покажет. Если предполагается полное бесчестие, он поведёт себя благородно, предполагаешь грубость — получишь нежность, он слишком хорошо знает, чего ожидает другой человек.       Пират спокойно прошествовал к скамье и уселся на неё, даже не переведя дыхание.       — Надеюсь, это не предлог, чтобы отказать мне? — усмехнулся он и чуть дар речи не потерял, когда Беллатрикс улыбнулась.       Лестрейндж так сильно переполняли эмоции, что она совсем ни о чем не думала, и Джек мог бы воспользоваться этим, но не стал. Его неумолимо тянуло только к её телу, но стоило Белле рот открыть, как она начинала раздражать, и компенсировать это не могло даже то, что предусмотрительно скрыто платьем.       За дверью послышались приглушенные голоса, и они слишком поздно поняли, что через мгновение ключ звучно повернётся в замке. Беллатрикс едва успела долететь до Джека и упасть к нему на колени.       — Даже не думай, — предупредила женщина, наклонившись поближе к его лицу, чтобы создать видимость поцелуя.       — А то что? — усмехнулся пират и крепко обхватил её талию, скрыв улыбку за копной спутанных волос.       В комнату влетела стая королевских прихвостней в раздражающих глаз красных мундирах, заставив Беллу спешно отпрянуть от пирата, будто они действительно прервали начало любовных утех, или уже конец. Сзади маячили двое мужчин с кривыми усмешками на лицах, Джек предположил, что именно они слышали всё представление и потом в красках докладывали его Барбоссе, упустив значительную часть подслушанного.       — Господа, вы слегка невовремя, — протянул Воробей и демонстративно погладил Беллатрикс по колену, бросив взгляд на тех офицеров, что стояли дальше всех. — Что же вы не остались до второго акта? Думали, мы закончили?       Их лица сравнялись цветом с мундиром, от стыда даже глаза пришлось опустить, а вот Джека не вогнала в краску даже толпа посторонних людей, и он продолжал поглаживать Беллу, пока два амбала пытались заковать их руки в проржавевшие кандалы. Воробей крепко сжимал её ладонь в своей, чтобы иметь хотя бы одну свободную руку, в пещере это значительно упрощало задачу.       — Руку отпусти, — настаивал стражник, безуспешно пытающийся разделить их.       — Как бесчеловечно разлучать влюблённых, — Джек сжал пальцы ещё крепче. — Не стыдно тебе?       Мужчина раздраженно вздохнул и с громким звоном закрыл кандалы так, как Воробей того и хотел. Беллатрикс напряглась, потому что всеми силами старалась удержать платье на месте без помощи рук, ведь одну Джек крепко сжимал в своей, а вторую она для вида держала на его затылке. Задача не из лёгких, и пират даже догадывался, почему Белла без остановки ёрзала.       — Мы снова удостоимся аудиенции с верным слугой короны? — Воробей усмехнулся и легко поставил Беллатрикс на ноги. — Нам сегодня везёт.       — Держи язык за зубами, Воробей, — предупредил стражник и с силой толкнул его в спину, чтобы побыстрее шёл.       Джек его в лицо хорошо запомнил, ещё рассчитается.       — Какого черта тебе надо было трогать корсет? — недовольно проговорила Беллатрикс по пути в штурманскую рубку, которую уже облюбовал Барбосса.       — Ох, извини, в следующий раз обойдёмся без этого, — шёпотом отозвался Джек и пропустил женщину в прохладное помещение, где ещё пару дней назад читал занимательные пиратские сказки. — Приветствую, о великий и ужасный слуга Его Величества.       — Не ёрничай, — раздраженно ответил капер и махнул рукой в предлагающем сесть жесте.       Воробей незаметно для Гектора потянул цепь в свою сторону, дав Беллатрикс понять, что нужно сделать.       — Ну, и что вы снова хотите от своих верных подданных? — Джек развёл руками, чтобы Белла непринуждённо опустилась к нему на колени, будто не происходит ничего странного и неприятного для них обоих.       — Не ломай комедию, я прекрасно знаю, что вы терпеть друг друга не можете.       — В таком случае, я бы не спасала его шкуру от короля, — парировала Беллатрикс и поправила корсет, убрав волосы на плечо.       — Ваше рвение запутать меня вполне понятно, — Барбосса отпил вино из бокала. — Но сути это не меняет: мне плевать на то, кто с кем спит.       Джек усмехнулся и потянул на себя шнурки корсета, заставив Беллу прогнуться и коротко простонать, закусив губы. Гектора больше чем кого-либо другого интересует то, с кем спит Джек Воробей, потому что зачастую это играет на руку. Через женщину можно узнать местоположение Воробья и не исколесить при этом полмира.       — Если бы мы тебя путали, тебе было бы неясно, кто с кем спит, — Джек покрепче завязал верёвки корсета и демонстративно поцеловал Беллатрикс в плечо. — Но все более чем понятно.       — Мадам Лестрейндж, — обратился Барбосса, — вы же понимаете, что будет, если я донесу это до Георга?       — А вы мне не угрожайте, — улыбнулась Белла и придвинулась поближе к Джеку. — Хотя понимаю, это единственное, на что вы способны.       Барбосса недовольно поморщил нос и откусил кусочек зелёного яблока, которое тут же отлетело к краю стола, потому что было недостаточно сладким.       — Вы думаете, что обогнали королевский флот и нашли верный курс, — протянул Гектор и скрипнул ногтем по деревянной поверхности стола. — Вы всё ещё отстаете, но если найдёте это треклятый свиток — погубите всех пиратов без исключения.       Белла смерила мужчину недовольным взглядом, расценив его слова как обычный блеф, и даже не засомневалась в своей правоте. Слишком часто он лгал, чтобы воспринимать сказанное всерьез.       — Твоё рвение избавиться от конкурентов вполне понятно, — передразнила Лестрейндж. — Но верный курс ты всё ещё не знаешь.       Барбосса крепко сжал зубы и глубоко вздохнул, чтобы не пристрелить её на месте. Беллатрикс хорошая ровно до того момента, пока не откроет рот, Джек не раз это подмечал и старался разговор не завязывать, но в нынешней ситуации это неизбежно. Будь офицеров лишь двое, шанс на побег был бы куда больше, но это целая стая стервятников с красными перьями, значит, предстоит провести ночь в закрытом пространстве с Лестрейндж и никто над Воробьем не сжалится.       Гектор встал с места и, угрожающе постукивая деревянной ногой, преодолел расстояние, разделяющее его с Беллатрикс.       — Ах, Лестрейндж, Лестрейндж, — презрительно выплюнул капер и приблизился к её лицу, почувствовав заметное напряжение женщины. — Антракт. Встань с него уже.       — А ты ревнуешь? — ответила женщина с полным спокойствием: слишком хорошо знала, что ей ничего не грозит.       Джек победоносно улыбнулся и по-хозяйски подвинул женщину ближе к подлокотнику, чтобы не теряла опору. Белла скрипнула зубами от раздражения, но виду не подала и продолжила ядовито ухмыляться Барбоссе.       — Смута и ужас поселятся на море, если Испанец отыщет свиток. Даже если его найдёшь ты, богиня Калипсо обречёт на погибель всех пиратов, — как зачарованный проговорил капер с совершенно пустым взглядом.       — Калипсо заточена в теле смертной, — вмешался Джек.       Барбосса выпрямился, и его взгляд вновь обрёл привычную живость.       — Я ей должен и, уж поверь мне, долг отплачу, а ты можешь дальше развлекаться с этой стервой, но идти мы будем по моему курсу, — Гектор слегка толкнул Воробья в плечо и постучал тростью по полу в знак окончания аудиенции.       Красные мундиры вновь показались в дверях, все те же амбалы чинно прошествовали к столу, по дороге раздумывая, как бы им оторвать Беллу от Джека, не применяя насилия.       — Эй, — стал сопротивляться Воробей и напоследок обернулся. — Ты окажешь нам неоценимую услугу, развернув корабль в противоположную сторону.