Может, потанцуем?

— Винкс, только вме-есте мы си-ильны! Чудеса твори-и-и-ить вольны! И всегда устремлены К ПО-БЕ-ДЕ! — Оцениваю состояние Джея Уолкера. Разумеется, на правах обычного подростка. На все сто процентов пьяный. Десять процентов — три банки пива, пятьдесят процентов — абсент... — Меня это не особо интересует. Как этого дурня привести в более-менее божеское состояние? Кажется, сегодня состоялся знаменательный день, который стоит внести в календарь и отметить красным, как официальный выходной. Джей Уолкер, мастер молний, примерный пай-мальчик, сын маминой подруги напился в умат. Раскрасневшийся и расхрабрившийся "рыжий черт-нытик", как его периодически называет Кай, орал в микрофон песни из мультиков. Да уж, очень экстравагантный выбор репертуара. Разумеется, для бдительной мамы Джея было придумано алиби "в гостях у Ллойда, учим уроки, честно-честно, а потом на горшок и спать в девять, ну не звони-и-и, стыдуха". На деле же вся компания была у Коула, примерно там же, где были алкоголь, кальян и прочие радости жизни, на которые мастеру молний даже смотреть нельзя. Хозяин дома уже сто раз пожалел, что приобрел треклятый караоке-центр. Кто же знал, что пьяный Джей такой шумный? Даже более громкий, чем трезвый (что удивительно, он почти не ноет). Рассерженная Ния ходила мимо Кая и Зейна, главных подозреваемых в спаивании человека, что раньше даже крышку от пива никогда не нюхал. — Признавайтесь, чья была идея —набухать эту гребаную феечку Винкс? — Судя по его силе стихий, смею предположить, что он скорее Дарси из Трикс... — Зейн, не душни! — О-о-опа-а-а, моя любимая игра: "Кто ты из Клуба Винкс"! — Кай сегодня точно также был подшофе, вероятно, даже сильнее, чем бедняга Джей, — я чур Блум! А Коул будет, аха-ха, Скаем, блять, ха-а! Нет, стоп, Валтор же пизже... — Ох, святые угодники... — тихонько сидевший в углу и не отсвечивающий Ллойд наблюдал за трагикомедией с банкой пива и энергетического напитка "Тварь" со своим любимейшим вкусом: яблоко без сахара. — Не-е-ет, я Текна, фея технологий! Ай! Непризнанный фей технологий споткнулся о свои же ноги и рухнул на Кая. — Ох, да, Джей, ты Текна, — Ния заботливо приобняла пьяного мастера молний, и, по совместительству, фею технологий. Поднять и довести дрищеватого парнишку до ближайшей кровати для проспаться, конечно, не так уж и сложно, если бы не его изрядное алкогольное опьянение. Особенно, если он пытается петь треки Карди Би — боже... В помещение зашел, непосредственно, хозяин дома после не длительного перекура. Тобишь, Коул Баккет. Он сердито посмотрел на Смита, закричавшего ему "Ах, Валтор, выеби меня на месте, свою похотливую феечку огня!". Хорошо, что Джей и Ния вышли, потому что первый бы начал весьма громко ржать, как конь, а вторая дала оплеуху и уволокла за ухо (ну, или за шкирку) спать. Но, к счастью, в комнате были всегда флегматичный Зейн, которого даже, по понятным причинам, алкоголь не берет, и Ллойд, брызнувший энергетиком и выпучивший глаза. — Ч-чего... Да ты пьяный в жопу! Меня же всего десять минут не было! Ты сколько выпил? — Пять банок пива, десять стопок абсента, пять пластиковых стаканов водки с апельсиновым соком в пропорциях где-то семьдесят к тридцати, бутылка шампанского. Нет, две. Ну, и половина бутылки красного полусладкого, — Зейн, как всегда. — Да я алкофея! — видимо, тема фей не желала отпускать мастера огня, — а че, если рыгнуть и в этот же момент чиркнуть жигой? У кого-нибудь есть жига? Стоп, я же ебаная фея огня Блум, я сам себе огонь! — О нет, не смей! Неизвестно, осталось бы в живых жилище Коула, если бы тот не кинулся на своего парня и не прижал к полу, дабы тот не дергался и, не дай бог, не устроил поджег ("Я надеюсь, ты снимаешь?", спросил с коварной улыбочкой Ллойд у одобрительно кивнувшего Зейна). — Ах, черт, ты так горяч! Ты поставишь конкуренцию мне, воплощению слова огонь! — Боже, просто успокойся. Вернулась мастер воды. И что она тут увидела? Обжимающихся на полу мастеров огня и земли, где находящийся внизу и прижатый массивным телом Кай пошло стонал какую-то ересь и многозначительно терся промежностью где-то в районе тазовой кости Коула, а в это время Ллойд и Зейн с хитрыми улыбками наблюдали за парнями, как за играющими котятами. — Блять, Коул Баккет! Ты не охуел ли часом? Быстро отошел от моего брата! — А вы чего смотрите, куколды вонючие?! Ох, видимо, Ния подумала, что коварный Коул решил воспользоваться положением Кая. — Ох, боги, Ния... Да это не то, что ты подумала! — Ды-а... Я сам оседлаю этого красавца чародея... "Ну и ну... Схожу-ка я за чипсами", — пробормотал Монтгомери, за что злая Ния окатила с ног до головы водой с криками "Стоять, петрушка!". — Боги, Ния, это правда не то, что ты подумала! — кричал вслед убегающей за Ллойдом Смит-младшей брюнет, — мда, вот это я попал... Так, а ты, — поднял и взвалил блаженного Кая на плечо, — пойдем со мной, фея. "Винкс вернулись к нам, Винкс спешат к друзьям..." — играло в проигрывателе. — Так, притормози-ка, — Ния материализовалась подле Коула, — давай помогу, что-ли. И общей процессией, состоящей из двух человек (пьяный Кай в данный момент не в счет) на поиски свободной комнаты. —... Зейн... Что это сейчас вообще было? — мокрый Ллойд удивленно стоял на месте посередине комнаты. *********** — Нет, он не будет лежать на твоей кровати! — Это еще почему? — А ты сам допедри: кровать ТВОЯ, — Ния даже выделила слово интонацией, — и спать рядом с пьяным Каем будешь ТЫ. Откуда мне знать, что у тебя на уме?! — Да я даже спать еще не собирался, ты вообще о чем? Все, видишь, я ухожу из комнаты, ты довольна? Или тебе еще расписаться в журнальчике, что я, Коул Баккет, ушел из комнаты с пьяным в хлам Каем Смитом и не вернулся! В подтверждение своих слов он вышел из комнаты прочь, оставив сестру с давно дрыхнущим братом. Вернувшись обратно в комнату, где, непосредственно, происходило все веселье, обнаружил мирно спящего на диване Ллойда и сидящего рядышком на полу Зейна. — Блять, ну вот блять! Сука, ебаная стерва! — Обычно ты куда более сдержан в плане ненормативной лексики, — подметил ниндроид. — Да это Ния выбесила меня. Заебала со своей опекой. Кай не маленький мальчик. Ну набухался, и че теперь? Боги, еще эти грязные намеки, будто я — ебаный насильник. Это вот так она меня за глаза считает?! Блеск просто! — Тише, не кричи, — Зейн кивнул в сторону мастера "зеленого", видевшего, вероятно, десятый сон, — Нию тоже можно понять. Она беспокоится за своего брата. — О-о-о, класс, вы теперь заодно. Такое ощущение, что она мне не доверяет! — Помни, что она и сама выпила. Утром поговорите. — Да, ты прав... Как всегда, прав... Все еще сердитый до чертиков на мастера воды, а заодно, и льда, Баккет направился на крыльцо. Затворив входную дверь, он отрезал себя от теплого света, ступив в полумрак. С террасы открывался красивый вид на море. Даже вулкан Гармадона не загораживал вид на морские просторы. Луна мягко озаряла неподвижные воды. Ни единого ветерка. Штиль. Из кармана Баккет достал старенький, но верный плеер и громоздкие старомодные наушники. Оттуда же — под. Надо бы курнуть. И Баккет затянулся, глубоко-глубоко. А потом еще раз... Неизвестно, сколько он просидел в дреме, кумаре, песнях "Three Days Grace" и одиночестве, вероятно, часа два, судя по тому, что начало светать. И провел бы столько же, но на крыльцо кто-то вышел. И этот кто-то, а если быть точнее, эта кто-то, легонько потрясла за плечо: — Коул? Баккет обернулся и увидел сонную Нию в синем пледе. — Можно присесть?, — и, не дождавшись ответа, села рядом с Коулом на ступеньку. — Слушай, я...Боги, прости меня. Мне не стоило говорить то, что я сказала. Обычно Ния Смит редко когда просила прощения, даже если конкретно накосячила, но везде есть исключения, верно? — Черт, я правда не хотела, я волнуюсь за Кая, ты же знаешь... — Ну тише, ты сейчас воду своими глазами вызовешь. Я все понимаю. Да и сам вел себя, как козел, скандалил с тобой, — Баккет тяжело вздохнул, — черт, просто... Я бы никогда не поступил так с Каем, все-таки, для меня он тоже, ну... Не просто какой-то... Ах, черт, ты поняла меня. — Тогда мир?, — девушка лучезарно улыбнулась. — Мир, мир, — парень пожал руку Нии и обнял ее, похлопав по спине. Рассвет встретили два человека, безмерно пекущиеся о родном. Было тихо. Лишь легкий шум прибоя шуршал где-то там, там, там... Но им не стоит обольщаться, ведь ближе к одиннадцати утра их будет ждать протяжное "о-о-ох, моя голова!".