The Rebel and The Chosen

Тонкс спустилась по лестнице на кухню, надеясь, что свет, проникающий под дверь, означает, что кто-то еще не спит. Она скучала по Сириусу. Она дошла до того, что не вспоминала о нем с каждым тиком часов, но стоило ей увидеть что-то вроде трещины на перилах второго этажа, куда она швырнула его за то, что он предложил ей отправиться в комнату Ремуса той ночью. И боль возвращалась, такая же глубокая, как шрам на животе. Сегодня была ночь, когда она скучала по Сириусу. В прошлом году они бы выпили вместе. Он видел раздражение в ее глазах и наливал несколько бокалов. Иногда он выпивал слишком много, становился неряшливым и поэтично рассказывал о Джеймсе, потом о Гарри. Тонкс отводила его в постель и укладывала, как мать, шепотом уверяя, что все будет хорошо. Но она ошибалась, и ничего не вышло, а Сириуса больше не было. Поэтому она искала другую компанию. В последнее время это всегда был Гарри, но ей было неприятно осознавать, что присутствие Гарри волнует ее больше, чем следовало бы. Отчасти именно Гарри, соблазн, которым был Гарри, был причиной раздражения в ее глазах. - "Ремус, я хочу поговорить с тобой о Тонкс". - Голос прозвучал глухо, приглушенный дверью. Тонкс помедлила до паузы; похоже, это был разговор, который она хотела услышать. Молча поспорив с собой о том, стоит ли подслушивать или просто ворваться, она, наконец, присела на ступеньки и прижалась ухом к двери, чувствуя себя так, словно ей снова пятнадцать и она слушает, как родители спорят о ее наказании за то, что она тайком пошла на концерт. - "Я просто думаю, что они ближе, чем мы думаем". - Это была Молли. - "Конечно, они близки. Они были хорошими друзьями прошлым летом, а в последнее время сблизились еще больше". - Ремус. - "Я имею в виду слишком близки". - "Молли, ты не можешь предполагать то, что я думаю". Это был... - Артур? Да. Ремус заговорил снова. - "Как отношения? Молли, будь реалисткой. Тонкс - взрослая женщина. Она никогда не переступит эту черту. И она на шесть лет старше его; я уверен, что она воспринимает его просто как друга". - "Нет, но я думаю, что Гарри в нее влюбился, и я думаю, что она это поощряет". - Что? - "Мама, ты приувеличиваешь". - Это должен был быть Билл. - "Может, Гарри она и правда нравится. Это фантазия каждого мальчика-подростка - быть воспитанным опытной взрослой женщиной". - Уильям Уизли! - "Тонкс старше, но не настолько, чтобы быть его матерью. На нее приятно смотреть, и она уделяет ему внимание". - "В этом-то и проблема", - упорствовала Молли. - "Она уделяет ему слишком много внимания. Они всегда сидят вместе, всегда разговаривают. То, как они смотрят друг на друга... Назовите это материнским инстинктом, но здесь что-то происходит. Я имею в виду, ради всего святого, они спали вместе!". Все замолчали, а Тонкс села прямо, глаза стали круглыми, как блюдца. Откуда она знала, и думала ли она, что это что-то большее? - "О чем ты говоришь?" - Билл был шокирован. - "Той ночью они поднялись в комнату Сириуса. В конце концов, я пошла их искать и нашла их обоих спящими на его кровати". - "Хотя это и не совсем уместно, заснуть после того, как проговорил всю ночь - это не преступление". - Тонкс вздохнула с облегчением; по крайней мере, Ремус понял. - "Молли, как давно мы знакомы с Тонкс? Она общительный человек; она всегда была кокеткой". - Опять Артур. - "Она ничего не имеет в виду. Это безобидно". - "Как я уже говорил, они хорошие друзья. У них много общего. Гарри трудно открываться людям, и я не думаю, что мы должны отталкивать его от кого-то, с кем он может поговорить". - "Но, Ремус..." - "Я обещаю тебе, если ты почувствуешь, что это зашло слишком далеко, мы поговорим с ней. Но я не думаю, что тебе есть о чем беспокоиться", - твердо сказал он. Тонкс, решив, что услышала достаточно, осторожно начала подниматься по лестнице. Ее сердце колотилось в груди, и она переходила от гнева к смущению, от смущения к растерянности и обратно. Они думали... она и Гарри? Понравилась ли она Гарри в этом смысле? Ее сердце подпрыгнуло при этой мысли, и она попыталась заглушить ее. Без сомнения, Гарри воспринимал ее как подругу, иногда поглядывая на ее задницу или сиськи. Ей определенно нравился Гарри, в стиле "Он-все-о-чем-я-могу-думать", вторгшийся в ее сны, заставивший ее мир перевернуться с ног на голову. И это должно было прекратиться. Гарри был другом, еще не шестнадцатилетним другом, и это все, чем он когда-либо будет. Ей нужно было забыть его, и поскорее. Может быть, ей стоит, наконец, внять намекам Молли на свидание с одним из ее сыновей или пойти на еще одно из тех свиданий вслепую, которые так любила устраивать ее мама. Но эти мысли оставили неприятный привкус во рту, поэтому Тонкс направилась к тому, что, как она надеялась, поможет проветрить ее беспорядочную голову настолько, что она сможет хоть немного поспать этой ночью. Гарри вышел из ванной и направился к лестнице, чтобы вернуться в свою комнату. Ему пришлось воспользоваться ванной на втором этаже, так как ванная возле его комнаты была занята, и все, чего он хотел, это снова забраться под постельное белье. Проходя мимо гостиной, он остановился. Это музыка? Он заметил, что дверь слегка приоткрыта, и приложил ухо к щели. Да, там определенно звучала музыка. Любопытствуя, он толкнул дверь и вошел, не ожидая того, что увидел. Там стояла Нимфадора Тонкс, розовые волосы собраны в беспорядочный пучок, распущенные локоны ниспадают по спине, сгорбившись, она играла на пианино. Она играла какую-то классическую песню, которую, по мнению Гарри, он когда-то слышал в фильме. Тонкс, известная своей неуклюжестью, всегда на ходу, всегда готовая к шутке, постоянная дразнилка... и классическая пианистка? Гарри подошел и остановился позади нее. Она, казалось, не замечала его присутствия, продолжая играть ту же песню, причем депрессивную. - "Э, Тонкс?" - Гарри неуверенно положил руку ей на плечо. Тонкс вскрикнула и крутанулась на месте, упав со скамейки. - "Что случилось с постоянной бдительностью, о грозный аврор?" - поддразнил он ее, протягивая руку, чтобы поднять ее. - "Ой, заткнись". - Тонкс бросила на него насмешливый взгляд и села обратно на скамейку. - "Всем нужно иногда расслабляться". Гарри сел рядом с ней. - "Я бы никогда не подумал, что твой способ расслабления - это игра на пианино". - "Ну, я играю, когда мне нужно проветрить голову". При этих словах Тонкс отвела взгляд, и Гарри, поняв, что она не хочет говорить об этом, поскольку он иногда чувствовал то же самое, изменил направление разговора. - "Как ты...?" - "Не знаю, замечал ли ты когда-нибудь, но я склонна к гиперактивности", - сказала она, вызвав у Гарри язвительную усмешку. - "Когда я была ребенком, все было еще хуже. Мои родители решили, что если у меня будет какая-то отдушина, я успокоюсь. Поэтому, по предложению моей бабушки, они попробовали играть на пианино. Нашли мне честного маггловского репетитора и все такое. По какой-то причине, когда я играю на пианино, я могу отключиться от всего остального и просто слышать ноты. Это помогает мне сосредоточиться". - "У тебя хорошо получается". - "Нет, не совсем. Я могу сыграть много песен, но если бы ты занимался, ты бы услышал, как я лажаю". - "Что ты играешь?" - спросил Гарри, принимая эту сторону Тонкс, которую он никогда не видел. - "Это было грустно". - "Лунную сонату. Это старая песня, которую сочинил какой-то глухой немец много веков назад. Думаю, она меланхоличная". - "Ты можешь сыграть что-нибудь еще?" - "Конечно, давай посмотрим". - Тонкс на секунду замолчала, а затем начала играть что-то более современное, ее пальцы бегали по клавишам, глаза были закрыты в сосредоточенности. Гарри просто смотрел на нее, завороженный. Через минуту или около того она остановилась и посмотрела на него со своей фирменной озорной улыбкой, голубые глаза сверкали. - "Не хочешь ли ты попробовать?" Гарри был удивлен. - "О, я не знаю, я, я не смогу..." - "Это легко. Вот, садись на середину скамейки, а я встану позади тебя". - Тонкс вскочила, наклонилась над Гарри и положила свои руки поверх его. - "Я буду вести твои пальцы, а ты просто следуй за мной". Гарри так и не смог вспомнить песню. Все, что он мог вспомнить, это ее объятия, мягкость ее рук на его руках, шальные розовые локоны в его периферийном зрении, и ее теплое дыхание, щекочущее его ухо, когда она бормотала указания. Они дышали в унисон. И откуда-то доносился аромат сирени. Гарри перестал играть и слегка повернул голову вправо. Сначала Тонкс думала только о нотах, которые они играли вместе. Но примерно через тридцать секунд она стала гораздо лучше осознавать свою близость к Гарри. В частности, то, что ее грудь была прижата к его спине, а губы практически касались его губ. От Гарри пахло немного пряно, корицей, а его руки казались более грубыми продолжением ее рук. У него длинные пальцы. Пальцы Гарри перестали двигаться. Она перевела взгляд влево, недоумевая, в чем дело, и попала под пристальный взгляд его зеленых глаз. Они долго смотрели друг на друга, потом его взгляд переместился на ее рот. Гарри наклонился ближе, и Тонкс вздрогнула. Вот о чем они говорили. - "Знаешь, я думаю, этого достаточно. Нам обоим, наверное, пора спать", - резко сказала Тонкс, отступая назад. - "Увидимся, Гарри". - "Увидимся", - сказал Гарри, выглядя слегка ошеломленным, когда она уходила. - "О, и Тонкс? Спасибо за урок". Она улыбнулась ему в ответ, но в ее выражении лица чувствовалась грусть. Тонкс в последний раз взглянула в зеркало, затем усмехнулась своему отражению и вышла из туалета. Она выглядела хорошо, и она знала это, что было как раз подходящим сочетанием для вечера с девушками. Ее красное платье приятно контрастировало со светлой кожей и открывало довольно нескромное декольте. После встречи с одной из ее бывших соседок по общежитию, они связались с несколькими другими старыми друзьями и устроили вечер в клубе. Это было как раз то, что нужно этому очень озадаченному аврору - ночь выпивки, друзей и танцев, вдали от стрессов, связанных с работой, войной и, самое главное, пятнадцатилетним подростком, который заставлял ее чувствовать себя грязной старухой за то, что она хотела его поцеловать. Тонкс застонала про себя. То, что она считала Гарри самой важной из своих проблем, было достаточной причиной, чтобы выбраться на вечер. Она обулась в белые сандалии и тихо начала спускаться к входной двери. Когда она спустилась на первый этаж, то чуть не налетела на Гарри, который только что поднялся из кухни. Он уставился на нее, слегка приоткрыв рот. Его глаза блестели, а она раскраснелась, ее щеки были под цвет платья. - "Ты прекрасно выглядишь", - хрипло сказал Гарри, и Тонкс посмотрела на свои ноги, чувствуя себя нехарактерно застенчивой, понимая, как сильно она желает его признательности. - "Вау, Тонкс!" - сказала Джинни, подойдя к Гарри сзади. - "Ты выглядишь потрясающе!" - За ней последовали Рон и Гермиона. Гермиона кивнула в знак согласия с Джинни. - "Спасибо", - сдавленно сказала Тонкс. Момент был испорчен. - "Твоя мама все еще на кухне?" - "Да", - ответила Джинни. - "Она пытается уговорить Билла и Флегму не выходить на улицу". Тонкс помрачнела. - "Я уже получила такую же речь, так что, если вы не возражаете, я собираюсь уйти быстро и тихо". Гермиона заговорила, на ее лице появилось выражение неодобрения. - "Она совершенно права, знаешь ли. В наше время это опасно. А где ты хранишь свою палочку?". - Она оглядела Тонкс с ног до головы, словно ища место, где можно было бы хранить маленькую деревянную палочку. - "Леди никогда не раскрывают своих секретов", - сказала Тонкс, подмигнув. - "Пока, друзья, не ждите меня!" - Она выскочила за дверь и поймала взгляд Гарри, когда повернулась, чтобы помахать ему рукой, гадая, представила ли она себе вспышку ревности в его глазах. - "Знаешь, Гарри, я уже давно положила на тебя глаз". - Тонкс толкнула Гарри на кровать и забралась на него сверху, на ее лице играла соблазнительная улыбка. - "Я просто не могу больше сдерживать себя". Гарри открыл рот, чтобы заговорить, но она прижала пальцы к его губам. - "Шшш, тебе не нужно ничего говорить. Я видела, как ты смотришь на меня; я знаю, что ты чувствуешь то же самое. Это будет нашим маленьким секретом..." Одной рукой она сжала запястья Гарри над его головой. Другой рукой она слегка провела по его груди, которая, как понял Гарри, была обнажена. - "Я думаю, это очень несправедливо, что я все еще одета, а ты нет", - ворковала Тонкс. Она отпустила его руки и села прямо, подняв руки, чтобы расстегнуть верхнюю часть своего платья... Гарри внезапно проснулся: глаза широко открыты, волосы мокрые от пота, грудь вздымается и опадает от учащенного дыхания. Он посмотрел на кровать Рона, чрезвычайно благодарный за то, что в комнате было темно. Он убрал со лба влажную чёлку, желая, чтобы его разум и тело успокоились. У Гарри была проблема, определённая проблема. Если этот сон был хоть каким-то признаком (а нечто подобное не могло быть ничем иным), его влечение к Тонкс выходило из-под контроля. Она нравилась Гарри гораздо больше, чем его интерес к Чо: "Она красивая и любит квиддич". Она занимала все пространство в его сознании; Гарри не смог бы произнести заклинание, даже если бы попытался. Вернула ли она его чувства, ну, это было еще неизвестно. Они проводили достаточно времени вместе, чтобы Гарри знал, что их дружба превосходит дружбу всех остальных в доме, и несколько раз он заставлял ее краснеть, что было большой редкостью. Ему хотелось думать, что ее флирт что-то значит, но Тонкс флиртовала со всеми (кроме Рона, от которого она отказалась из жалости). Гарри перевернулся и со стоном ударил подушку. То, что он чувствовал, не имело значения. Мало того, что Тонкс, скорее всего, рассматривала его только как друга, так еще и не было никаких шансов на отношения. Его мечты должны помнить об этом, сурово сказал он себе. Он уже почти расслабился настолько, чтобы снова заснуть, когда услышал, как быстро сменяя друг друга, стук, ужасный крик и громкий взрыв. Снова поднявшись, Гарри взглянул на часы, которые показывали слишком далеко за полночь, чтобы кто-то мог проснуться. Рон хрюкнул, но продолжал спать, что нисколько не удивило Гарри. Рон мог проспать нападение венгерской хвостороги. Решив, что если он не проверит шум, то никогда больше не заснет, Гарри встал и пошел вниз по лестнице. Когда он спустился на первый этаж, то с удивлением обнаружил Тонкс, которая просто сидела на ковре и с недоуменным выражением лица смотрела на ступеньки. - "Тонкс?" - спросил он. Кажется, впервые заметив его, Тонкс подняла голову и выглядела совершенно счастливой. - "Гарри!" - пискнула она. - "Мой самый любимый человек!" - Она схватила его за ногу и дернула так сильно, что Гарри пришлось схватиться за пояс, чтобы не потерять брюки. - "Садись!" Гарри послушно сел рядом с ней, гадая, что она задумала. Однако стоило ему приблизиться, как тайна была раскрыта. Тонкс, без сомнения, была совершенно и абсолютно пьяна. Если невнятные слова и неуклюжее выражение лица не были показателем, то запах - да. От Тонкс несло алкоголем, даже для такого неопытного в выпивке человека, как Гарри. - "Тонкс, что происходит?" - "Это лестница", - сказала она, угрожающе глядя на лестницу. - " Они двигаются. Когда они поставили сюда маггловские эскалаторы?" - "Эм, не поставили", - сказал Гарри. - " Тебе помочь?" Он поднялся на ноги, увлекая за собой пьяного аврора, который раскачивался из стороны в сторону. - "Тонкс, где твоя обувь?" Она с недоумением посмотрела на свои босые ноги. - "Не знаю". - Ее лицо засветилось, как будто кто-то включил лампочку. - "Думаю, я отдала их Элли". - "Элли была одной из тех девушек, с которыми ты встречалась?" - "Кто такая Элли?" Покачав головой, Гарри обнял ее за талию, а Тонкс в ответ обняла его, чуть не сбив их обоих с ног своим энтузиазмом. Как бы он ни мечтал оказаться так близко к ней, это были не совсем те обстоятельства, которые он себе представлял. С некоторым трудом Гарри поднял ее по лестнице. Тонкс была неспособна идти по прямой, и при каждом шаге она громко и раздражающе хихикала. На полпути вверх Гарри чуть не уронил ее, когда она наклонилась и дунула ему в ухо. - "Подожди!" - крикнула она на первой лестнице, отстраняясь и снова опускаясь на пол. - "Поговори со мной". - "Я действительно думаю, что тебе следует..." - "Эми говорит, что я должна поговорить с тобой", - объявила Тонкс. - "Эми говорит: "Тонкс, если тебе нравится парень, но ты не можешь быть с ним, просто оставайся с ним". Она наклонилась к Гарри, который к этому времени уже сидел на верхней ступеньке, потерпев поражение, и заговорщицки прошептала. - "Я думаю, она считает, что вы женаты". Мысли Гарри вихрем пронеслись в голове. Признавалась ли Тонкс в своих чувствах к нему, или это был просто алкоголь? - "Конечно, я не сказала Эми, кто ты", - продолжала Тонкс. - "Она не знает, что я неравнодушна к Пэрри Хоттеру. Внезапно она бросилась к Гарри, который сидел потрясенный. - "Но не говори Гарри. Он может мне нравиться, потому что это делает меня, это делает меня плохой". - Она резко вскинула руки вверх. - "Но что я могу сделать? Знаешь, с ним я чувствую себя сногсшибательно! Лучше, когда я подавлена, ха-ха! Я могу говорить с ним почти всю ночь напролет, и нам очень весело, и он такой симпатичный. Или, или красивый. Могут ли мужчины быть красивыми?" Тонкс болтала еще некоторое время. Гарри не обращал на нее внимания, пытаясь разобраться в ее пьяном бреду. Он был уверен, что эти чувства живут где-то в Тонкс. У них были общие моменты; она позволяла ему называть ее Дорой в их письмах, она хранила его джемпер, и они иногда прокрадывались на чердак посреди ночи. И это не говоря уже об их почти поцелуе накануне. Платонические друзья так не поступают. Верно? Гарри принял решение. Он уложит Тонкс спать, дождется, когда она останется одна (и трезвая) завтра, и встретится с ней лицом к лицу. Надеюсь, его мужество не покинет его до этого момента. Не обращая внимания на то, что она потеряла аудиторию, Тонкс продолжала болтать. - "И я сказала: послушай, приятель, я не очень-то люблю, когда кто-то лапает меня за задницу. Так что я..." - "Тебя кто-то трогал?" - Гарри прервал его, внутри него поднимался гнев. Кто-то лапал мою Дору. Дору? Мою Дору? Мне нужно взять это под контроль. - "Не волнуйся, Гарри, я позаботилась об этом", - гордо ответила Тонкс. - "Его нос теперь, наверное, похож на нос Снейпа". - Ее лицо приняло страдальческое выражение, а ее собственный нос распух. - "Ты ударила его?" - "Конечно!" - Она подняла правую руку, показывая слегка окровавленные костяшки пальцев. - "Пойдем, Тонкс", - сказал Гарри, поднимаясь на ноги. Он почти боялся, что еще она может сказать, если он оставит ее там. -"Поднимайся". Они поднялись по следующей лестнице без происшествий, хотя Тонкс все время останавливалась, и Гарри практически пришлось тащить ее вверх по последним трем ступеням. Наконец они добрались до ее комнаты. - "Ладно, Тонкс, как думаешь, ты сможешь добраться до своей кровати?" - спросил Гарри, пытаясь высвободиться. - "Нет, Гарри!" - настойчиво ныла она, цепляясь за него. - "Не оставляй меня, Гарри. Я дам тебе кое-что, Гарри!" - Пошатываясь, она прошла в дверь, увлекая за собой Гарри. Он закрыл ее за ними, не желая, чтобы она разбудила всех домашних. Если она уже не разбудила... Метаморф перебирала вещи на верхней полке своего гардероба, беспорядочно бросая их за спину. С возгласом "Ага!" она закружилась, упав. - "Даже когда я неуклюжа, я расточительна. Или что-то в этом роде", - с трепетом сказала она, когда Гарри поднял ее. - "Это для тебя". Она протянула ему кобуру для своей палочки, которую Гарри неуверенно взял. - "Я не могу это взять, Тонкс". - Он попытался вернуть кобуру, но она придвинула ее к нему. - "Нет, это для тебя!" - настаивала она. - "Ты всегда говоришь, как тебе они нравится". - "Когда-нибудь у меня будет своя собственная. Это твое". - Гарри положил его обратно на шкаф. - "Ты не принимаешь его?" - Тонкс разрыдалась, испугав Гарри. - "Эй, Тонкс, не плачь", - сказал он, похлопывая ее по спине, когда она уткнулась лицом в его грудь. - "Я просто хочу понравиться тебе!" - приглушенно причитала она. - "Я знаю, что это неправильно, но я ничего не могу с собой поделать!" "Ты мне нравишься, Тонкс". - Она смотрела на него, фыркая, и выглядела такой жалкой со слезами, бегущими из ее широко раскрытых глаз, что Гарри не мог не смахнуть их большими пальцами и не обнять ее. - "Правда?" - "Правда." - При этих словах Тонкс расплылась в улыбке от уха до уха, и слезы тут же забылись. Гарри смотрел на нее, и сердце его болело. Она даже не представляет, как сильно я это чувствую. Пока они улыбались друг другу, Гарри заметил, что ее глаза все больше и больше стекленеют. - "Думаю, пора спать, Тонкс", - заявил он, провожая ее к кровати. - "Но я голодна. Сделай мне сэндвич с беконом". - "Сэндвич с беконом? Прямо сейчас?" Тонкс преувеличенно бодро кивнула. - "Рот живой, все бежит внутри, и я голодна, как волк", - пропела она громко и не в такт. - "Ш-ш-ш. Если ты ляжешь, я сделаю тебе сэндвич". - "Спасибо!" - Она снова обняла Гарри и крепко сжала его, неустойчиво раскачиваясь взад-вперед. - "Ты такой замечательный друг, Гарри", - пробормотала она. - "Почему ты не можешь быть старше? Это так несправедливо". - Затем она очень небрежно поцеловала его в щеку и отпустила, упав спиной на матрас. - "Ты просто такой, такой замечательный и..." - "Что?" Что еще, Гарри так и не узнал, потому что ее глаза закрылись, и она начала храпеть. Тонкс отключилась. Он натянул на нее одеяло и выключил свет, закрыв за собой дверь. Вернувшись в свою постель, Гарри попытался осмыслить все, что услышал этой ночью. Ему очень хотелось верить, что Тонкс ответила взаимностью на его чувства. Но если это и так, имело ли это значение? Даже в пьяном оцепенении Тонкс понимала, что ничего не получится. Он был слишком молод для нее. Гарри до глубокой ночи смотрел в потолок, размышляя о своем положении. Я умираю, или, возможно, уже мертва. Тонкс не знала, где она находится, как она туда попала, как долго она там была и даже когда это было. Она знала только, что ее голова стучит с силой тысячи барабанов, желудок грозит взбунтоваться, а во рту такой неприятный привкус, что, наверное, что-то заползло туда и сдохло. Прошлой ночью она определенно установила для себя новый рекорд, и прямо тогда и там она решила, что этот рекорд будет стоять до скончания времен. Глаза открыты. Там был... мерзкий ковер. Она была где-то в доме. Хороший знак. Она повернула голову на бок и решила, что может остаться здесь навсегда; двигаться было слишком больно. Теперь она увидела шкаф. Он висел открытым, и на одной дверце болталась футболка " Nirvana". Так, она была в своей комнате. Еще один хороший знак. С усилием, превосходящим усилия дюжины Патронусов, она приподнялась на локте и повернула голову. Она лежала на полу в спальне, частично под кроватью, и все ее вещи были разбросаны. Это было странно. Тонкс перекатилась на колени, что было плохим решением. Она бросилась к мусорной корзине в углу и едва успела добежать до нее, прежде чем ее вырвало всем, что было в желудке, а возможно, и несколькими органами. Задыхаясь, она поискала свою палочку и нашла ее в нескольких футах от себя на полу. Она устало подползла к ней и наложила очищающие чары на корзину для мусора и на себя. От нее ужасно пахло, но душ мог подождать, пока она не раздобудет зелье от похмелья. Надеюсь, Сириус оставил немного, потому что она не была уверена, что сможет его сварить; зелья не были ее лучшим предметом, даже когда она была совершенно трезвой. Поднявшись на ноги, Тонкс слегка пошатнулась. Определенно, она все еще была немного пьяна. Посмотрев вниз, она увидела, что осталась в платье, хотя туфли исчезли, и, похоже, их не было нигде в комнате. Она разделась и натянула первые попавшиеся треники и футболку, а затем осторожно направилась вниз по лестнице. Когда Тонкс добралась до кухни, ее снова чуть не стошнило от запаха бекона. Должно быть, это произошло раньше, чем она думала, потому что Гарри, Гермиона, Джинни и Рон все еще сидели за столом с почти пустыми тарелками перед собой. Когда она вошла, все они подняли головы с выражением веселья, но Гарри пристально наблюдал за ней. Молли стояла над плитой в другом конце комнаты и довольно энергично помешивала в котле. Она не обратила внимания на появление Тонкс, что вполне устраивало аврора. На другом конце стола сидели Билл и Флер, которые, похоже, находились в похожем состоянии. Тонкс прошла вниз и села рядом с Биллом. - "Веселая ночь?" - пробормотал он. - "То, что я могу вспомнить. А ты?" - "То же самое. Мама готовит зелье от похмелья". - Слава Богу. - "Что ты делала прошлой ночью, Тонкс?" - Джинни спросила заинтересованно низким голосом, наклонившись к ней. - "Я... я пила", - сказала она. - "Это очевидно", - сказала Гермиона. - "Сколько ты выпила?" - "Честно говоря, я понятия не имею, но вы знаете фразу "три листа на ветер"?" - Они кивнули. - "Думаю, я дошла до шести". - "Ты что-нибудь помнишь?" - спросил Гарри, все еще странно глядя на нее. Тонкс застонала. - "Последнее, что я помню, это то, что я стою на столе с рюмкой в руке, обещая следующий раунд за мной. Я не знаю, как я попала домой, или когда я попала домой, или как я добралась до своей комнаты, или что случилось с моими туфлями, потому что, кажется, я их потеряла." Гарри кашлянул и опустил глаза. Теперь Тонкс смотрела на него. Он что-то знал. Мерлин, что я творил прошлой ночью? Тонкс была печально известна среди своих друзей тем, что выкладывала все, когда выпивала, еще с той вечеринки, которую устроила Эми Миддлтон после их выпуска из Хогвартса, и Тонкс заявила всем присутствующим, что Чарли Уизли целуется лучше, чем Лиам Мюррей. Она так и не смогла с этим смириться. - "Вот", - резко сказала Молли, протягивая им три курительные фляжки. Она определенно была рассержена, но вместо того, чтобы что-то сказать, просто вернулась к плите. - "До дна", - сказал Билл, когда они подняли свои фляги. - "О, я больше никогда не хочу слышать эту фразу", - сказала Флер. Зажав нос, Тонкс залпом выпила неприятное зелье и приготовилась к удару. Она вздрогнула; по пути вниз оно жгло не хуже огневиски. Быстро ее больной желудок, пульсирующая головная боль, головокружение и усталость исчезли, осталось лишь смутное ощущение, что она плохо спала. Но так же быстро на Тонкс нахлынули воспоминания. Танцы с друзьями... удар по лицу какого-то мужчины... маггловское такси... спотыкание на Площади Гриммо и спотыкание о бордюр... Гарри, обнимающий ее... Кажется, она думает, что ты женат... не говори Гарри... Ты мне нравишься, Тонкс... Почему ты не можешь быть старше... очень грязный поцелуй. Тонкс потрясенно уставилась на Гарри, и он вернул ей взгляд. Сделав серьезный вид, Тонкс пробормотала что-то о душе и как можно быстрее вышла из комнаты. Она была уже на полпути ко второй лестнице, когда услышала позади себя оклик. - "Тонкс?" Она остановилась, изобразила на лице улыбку и обернулась. - "Привет, Гарри". - "Как ты себя чувствуешь?" - "Намного лучше. Мне просто нужен душ и зубная паста". - Тонкс сглотнула. - "Спасибо, что помог мне вчера вечером. Я уверена, что выставила себя дурой". - "Не за что. Ты действительно много говорила". Черт. - "Да, я знаю, что, возможно, наговорила лишнего, но, знаешь, алкоголь заставляет делать глупости и говорить... всякое". - Она остановилась, гадая, понял ли он ее смысл или ей придется откровенно лгать. - "О да, конечно. Я даже не особо слушал, что ты говорила", - сказал Гарри. Он был еще худшим лжецом, чем она; обида и разочарование ясно читались в его глазах. Они смотрели друг на друга в течение минуты, и оба знали, что каждый из них лжет. Наконец Гарри начал спускаться вниз, но остановился. - "Тонкс?" Она снова обернулась. - "Да, Гарри?" - "Ты отдала свои туфли Элли". Гарри продолжил спускаться по ступенькам, исчезая в направлении кухни. Когда Тонкс направилась в ванную, она чувствовала себя ужасно. Похмельное зелье, возможно, и помогло ей справиться с головной болью, но ничто не могло избавить ее от боли в сердце. - "Подожди. Кто, черт возьми, такая Элли?"