Пожалуйста, не умирай

Пожалуйста, только живи! Ты же видишь: я живу тобою. Моей огромной любви хватит нам двоим с головою. Хочешь в море с парусами? Хочешь музык новых самых? Хочешь, я убью соседей, что мешают спать?

      Взгляд Санджи случайно упал на кисти рук Зоро. Суставы были сбиты чуть ли не до кости, однако кровь — основательно смыта.       — Придурок… — сквозь зубы прошипел он. И уже громче велел: — Останови!       — Что? Зачем? — не понял Зоро.       — Останови, я сказал!       Зоро, не понимая, что на того нашло, затормозил и съехал на обочину.       Когда они застыли где-то на отшибе асфальтового полотна, в бескрайнем дорожном безвременье, Санджи взял его руки и поднес к своим губам.       — Это из-за меня? — спросил он, глядя ему прямо в глаза. Зоро молчал. — Я этого не стою, Зоро.       Кожу слегка защипало от невесомых поцелуев, но Зоро даже не поморщился. Он, не отрываясь, смотрел на Санджи, у которого на лице отражались горечь и отчаяние.       — Прости меня, Зоро, — выдавил Санджи, кусая от бессилия губы. — Прости за то, что причиняю тебе боль!       — Ты ни в чем не виноват, — покачал головой Зоро.       — Я мог бы действительно… поменьше курить.       — Ты? — Зоро невесело усмехнулся. — Ты мог бы делать что угодно, но только не это. Я уж не говорю о твоей былой привычке увиваться за каждой юбкой…       Санджи покраснел. Отвернулся и, глядя в окно, скривившись, сказал:       — Неисправимый, да?       Дерьмовая манера, вшитая под кожу и влитая в кровь, еще долгое время оставалась при нём, пусть и потребности во флирте никакой не было, и он продолжал флиртовать машинально, по инерции, даже не замечая — ровно так же, как тянулся иной раз в пачку за новой порцией отравы, когда на самом-то деле от нее уже подташнивало.       Только спустя время до него с запозданием дошло, что это могло заставлять — и наверняка заставляло — его возлюбленного мучиться от ревности.       Зоро обхватил Санджи за талию и притянул к себе, нежно целуя шею и затылок, зарываясь носом в шелковистые мягкие волосы и с наслаждением вдыхая их запах. Пальцы сомкнулись в неразрывный замок, забирая в кольцо и сдавливая так крепко, что ребра начинали поднывать приятной болью.       — Так, а все-таки, куда мы едем? — пробормотал Санджи, наслаждаясь собственническими объятиями, в которых его сжимали сильные руки. Этот вопрос никак не давал ему покоя.       — Потом узнаешь.       — Ну, тогда вези, — велел Санджи, непринужденно улыбаясь. Так, словно у них всё было хорошо.       У Зоро от этой улыбки ёкнуло сердце, но он не подал виду. Только опустил взгляд и повернул ключ в зажигании.

ﮩ٨ـﮩﮩ٨ـ♡ﮩ٨ـﮩﮩ٨ـ

      Зоро увез Санджи, не дав поужинать, а учитывая, что завтрак был ранним утром, желудок уже сводило от голода. Сам Зоро тоже ничего не ел — в том состоянии на еду не хотелось даже смотреть. Но сейчас молодой организм требовал пищи.       — Маримо, давай где-нибудь остановимся и перекусим, — попросил Санджи, оглядывая в темные окна полупустое шоссе. Поблизости не было видно ни магазинов, ни закусочных, и его просьба была трудновыполнимой.       Вскоре показалась автострада, и Зоро свернул на более оживленное ответвление дороги. Они проехали еще около километра и притормозили у заправки. Там был супермаркет и простенькое дорожное кафе.       — Не люблю питаться в таких местах, — с раздражением заметил Санджи, поправляя пиджак и выходя из машины, — но ты не оставил мне выбора.       Зоро молча выбрался следом, ставя «форд» на сигналку и закидывая в карман ключи.       Хлопнула дверь забегаловки, обдавая теплом и запахом жареной во фритюре картошки — специфический аромат, присущий только таким местам. Санджи поморщился, но желудок заныл в предвкушении еды, и он почувствовал, что, кажется, с огромным удовольствием съел бы сейчас картошку фри с каким-нибудь соусом и чизбургер.       — Ты умеешь заставить любить ненавистные вещи, — сквозь зубы выдавил он, хлопая Зоро по плечу.       — Это комплимент? — тот с сомнением приподнял одну бровь.       — Нет, Маримо, это констатация факта.       У кассы выстроилась длинная очередь, преимущественно из водителей-дальнобойщиков, чьи фуры были припаркованы на стоянке рядом с заправкой. Похоже, это кафе служило перевалочным пунктом, где пережидали время до начала работы терминалов машины, приехавшие ночью. Санджи поморщился. Аромат еды смешивался с густым запахом пота, перегара и немытого тела. Сочетание само по себе убийственное, а для тонкого нюха человека, не понаслышке знакомого с поварским делом — омерзительное вдвойне.       — Покупаем еду и валим отсюда, — сказал он, утыкаясь носом себе в плечо и не зная, куда еще сбежать от вездесущей вони. — В машине поедим.       — Как скажешь, моя принцесса, — тихо фыркнул Зоро. И Санджи, вместо того чтобы огрызнуться, почему-то улыбнулся ему уголком рта.       Очередь двигалась медленно. За кассой стояла только одна девушка, и ей, помимо основной работы, приходилось попутно отшучиваться от осаждавших прилавок водителей. Санджи скрипел зубами, всякий раз собираясь влезть и поставить на место наглецов, но Зоро вовремя его одергивал. Никто не буянил и не дебоширил, а с шуточками кассирша довольно ловко справлялась и сама.       Наконец Санджи не выдержал и сказал:       — Я сейчас вернусь.       Он обошел стойку с кассами и свернул за угол. Туалет нашелся быстро. Санджи умылся, пытаясь прогнать усталость, накопившуюся с утра за этот нервный день, скривился, отметив залегшие тени под глазами — неделя выдалась утомительная, и засыпал он теперь, после того как его заставили мотаться по кабинетам врачей и сдавать кучу анализов, плохо и через силу. Да уж, красавец, ничего не скажешь… не иначе, Зоро с ним из жалости.       Скрипнув зубами от досады, Санджи понял, что сам себе сейчас отвратителен. Возвращаться назад, в длинную очередь, не хотелось, и он остался в зале, где располагались столики. Выбрав один у окна, подальше от посетителей, он уселся, запрокинув голову на спинку. Было неуютно, Зоро основательно выбил его из колеи своей затеей. А вот теперь еще и эта третьесортная забегаловка. Отлично просто. Зоро не даст умереть спокойно.       От этой мысли Санджи фыркнул и вдруг услышал прямо за своей спиной незнакомый, насквозь пропитанный похотью, голос:       — Что это за красотка у нас тут скучает в одиночестве?       Санджи обернулся с такой перекошенной миной, что в первую секунду непрошенный собеседник отшатнулся, а затем, окинув его оценивающим взглядом, нахально заявил:       — Не девица, конечно, но все равно сойдет.       — Что?! — Санджи вспыхнул от гнева и начал подниматься из-за стола, закуривая сигарету. — Что ты вякнул, ублюдок?       — Какая боевая цыпочка, — у громилы с лица разом сошла вся улыбка. Шутка свелась к желанию избить зарвавшегося светловолосого щенка. Он махнул рукой, и из очереди вышли еще двое, по всей видимости, давно наблюдавшие за попытками друга склеить блондинку, оказавшуюся на поверку блондином.       — А ну, пойдем выйдем! — потребовал Санджи. Он уже от гнева едва себя контролировал. Учитывая, что злость в нем накапливалась с того момента, как стоял в толчее у кассы, ее собралось предостаточно, и он с трудом удерживался от того, чтобы начать драку прямо в кафе. Последствия такой драки могли быть самыми непредсказуемыми: в бою как-то не получалось следить за тем, чтобы не сломать ничего вокруг.       Они вчетвером миновали прилавок и вышли из кафе на свежий осенний воздух, и Санджи с каждым шагом только сильнее закипал. Всё тело пропитывал адреналин, его буквально трясло от желания немедленно дать кому-нибудь в морду. Но он терпел, изо всех сил обуздывая себя, до тех пор, пока они не обогнули здание и не свернули на стоянку.       Тогда Санджи обернулся к своим противникам и, нехорошо усмехнувшись, прикусил зубами сигарету.       Удар нанес с места, даже не замахиваясь. Пятка угодила точно в подбородок, и здоровенный боров осел на асфальт, даже не предпринимая никаких попыток подняться.       И Санджи будто сорвало… Он атаковал, захлебываясь от азарта. Вот она, жизнь! Бой, готовка, любовь — всё это его настоящая жизнь… и пока еще есть время, он будет жить.       Словно в подтверждение его мыслей, в груди нехорошо кольнуло. С запоздалым опасением отметив этот тревожный сигнал, Санджи моментально согнулся, заходясь в кашле.       Противники даром времени терять не стали.       Его тут же схватили за волосы и вмазали кулаком по лицу так, что из разбитого носа хлынула горячая кровь, заливая губы и оставаясь соленым привкусом во рту. Удары посыпались один за другим, оглушая и дезориентируя; его уронили на землю и продолжили лупить ногами, а Санджи давился кашлем, не в силах разогнуться и встать, чтобы ответить.       «Чертовы ублюдки… — сквозь ослепляющую пелену боли думал он. — Только бы закончился этот проклятый кашель… и еще суметь после этого подняться… я заставлю вас тут сдохнуть!».       Но подняться ему никто не собирался позволять. Избиение велось методично; было видно, что у этих людей богатый опыт в таких делах, когда толпой приходится забивать одиночку.       «Эй! — услышал он над собой знакомый похотливый голос. — До конца не вырубайте, оставьте мне позабавиться!».       Это был уже предел. Санджи попытался встать, игнорируя кашель, но на него обрушили удар сверху, по спине, и он повалился обратно.       И в этот момент на парковке раздались быстрые злые шаги. Кто-то стремительно расшвыривал столпившихся над ним людей, и Санджи с каждой секундой становилось легче. Боль отступила, кровавая пелена спала. Его больше никто не бил.       Он поднял плывущий взгляд и увидел над собой знакомый силуэт. Мужчина, от которого исходила сильная, почти демоническая энергия, загораживал его собой. Почти все противники валялись вокруг, не подавая признаков жизни, и лишь один из них держался еще пока на ногах. Он стоял напротив и изрядно трусил, но сдавать позиции не собирался. Санджи видел его краем глаза — его и спину Зоро. Последний молчал. Кажется, он вообще не сказал ни слова толпе ублюдков, только безжалостно их вырубал одного за другим, не особо заботясь, оставались ли поверженные после его ударов в живых.       — Ты еще откуда взялся?! — почти с истерическими нотками голосил мужик, в непонимании оглядывая опасного парня с неестественно зелеными волосами. — Чего влез? Какое тебе дело?       Зоро, по-прежнему не говоря ни слова, сделал короткий и неуловимо быстрый шаг вперед и чудовищным ударом сбил противника с ног. Тот так и остался лежать, не двигаясь, с кровавым месивом вместо лица.       После этого Зоро подошел к Санджи и, перекинув одну его руку себе через плечо, обхватил за талию, поднимая с мостовой.       — Я облажался… — нехотя признал Санджи, кривясь. — Всё этот проклятый кашель…       — Не оправдывайся, — ответил Зоро, — не хочу ничего слышать.       — Зоро…       — Ты, долбаный придурок, какого… ты поперся сюда один?! Ты лицо свое видел?!       Он еще долго орал, ругался, крепко прижимая его к себе, и в конце концов, когда Зоро остыл, Санджи тихо улыбнулся.       — Спасибо тебе, — и, вытащив из кармана сигарету, добавил: — Маримо, я тоже тебя люблю.       — Придурок, — повторил тот, скрипнув зубами.       — Со мной всё в порядке, Зоро. Правда. Пустяки.       — Чтобы больше не отходил от меня! — велел Зоро. — Ясно?       — Ясно, — кивнул Санджи. Болезнь привела к тому, что он больше не может быть уверен в своих силах, не может рассчитывать на свои умения и едва ли сумеет сам постоять за себя.       Если бы раньше ему кто-нибудь сказал, что он станет слушаться Зоро и позволит тому проявлять подобную унизительную заботу, Санджи рассмеялся бы умнику в лицо. Но сейчас всё изменилось… они с Зоро настолько близки, что он может положиться на него полностью. К тому же, не так уж долго осталось, чтобы еще и тратить это время на бессмысленные препирательства.       Зоро притащил его в туалет, и там Санджи, склонившись над раковиной, долго отмывал разбитое лицо, сплевывая кровь и наблюдая, как вода окрашивается в розоватый цвет. Всё это время Зоро стоял над ним, словно что-то еще могло случиться, чего бы он не мог предусмотреть заранее. Санджи мысленно усмехнулся — кажется, Зоро ему немного не доверял после неожиданного исчезновения из кафе и после, когда нашел его уже на стоянке.       — Да не волнуйся ты, Маримо, я не сбегу! Хватит уже нависать надо мной! — то ли взмолился, то ли возмутился он. Тогда Зоро тяжело вздохнул и перебрался в коридор, оставаясь верным сторожем под дверью.       Стало спокойнее. Все-таки не очень приятно было отмывать следы побоев и разглядывать их в зеркало, когда за тобой кто-то наблюдает. Тем более, когда этот кто-то — твой любимый человек.       Придирчиво осмотрев масштабы повреждений и прикинув, что всё не так уж плохо, не считая разбитого носа, Санджи стер остатки крови с волос, кое-как уложил их непослушными пальцами, поправил пиджак, выпрямился, завернул кран и вышел из туалета.

ﮩ٨ـﮩﮩ٨ـ♡ﮩ٨ـﮩﮩ٨ـ

      — Только не говори, что ты это сделал, чтобы они тебя убили! — сказал Зоро, когда садились в машину.       — С чего тебе такое в голову взбрело? — искренне удивился Санджи.       — Да вот подумалось.       — Что за бред, Маримо! — фыркнул Санджи, закуривая сигарету и морщась от ноющей боли в боку. Однако Зоро продолжал прожигать его недоверчивым взглядом. — Да не стал бы я такого делать!       — Еда, — Зоро протянул ему пакет, — только она остыла, пока ты там геройствовал.       — Заткнись, — беззлобно огрызнулся Санджи, принимая из его рук сверток с фастфудом. Есть все равно хотелось, несмотря на разбитое лицо и тело. Он привык не обращать внимания на боль. Это всё пройдет. Раз есть боль, значит, он жив. А значит, он будет наслаждаться и этим моментом тоже. Просто потому, что рядом с ним Зоро. Потому что они вместе жуют непонятную еду в машине на парковке возле третьесортной забегаловки, после драки… ужасно нелепая ситуация, и совершенно не романтичная, но…       …Но сейчас он по-настоящему счастлив.