Несущая смерть

Митсуко бежала так быстро, как могла, но ноги уже подкашивались от усталости. Ей хотелось упасть на землю и не вставать. Будь что будет, пусть даже метеорит упадет на Йокогаму — наплевать, она слишком устала, чтобы бороться за свою жизнь. Но разум кричал ей бежать и не останавливаться, и девушка предпочла слушать его голос, говоря себе, что передохнет, как только добежит до следующей улицы, здания, машины, фонарного столба. К её удивлению — это помогало, хотя, возможно, страх, что её нагонит это существо, был гораздо сильнее, чем желание покориться судьбе и умереть. Она готова была сопротивляться до тех пор, пока силы не иссякнут окончательно. «Дазай бы был мной доволен», — рассмеялась про себя девушка. Кто бы мог подумать, что у неё появится желание жить после того, как она столкнется с темной версией себя самой. Сказал бы ей кто, что такое случилось, она не поверила бы, но трудно отрицать то, что ты видел собственными глазами. «Я не вымысел, не галлюцинация и не плод твоего больного воображения. Я существую на самом деле, не только у тебя в голове. Я — это ты, Митсуко, настоящая ты» — возникло у неё в голове ухмыляющееся лицо двойника. Митсуко помотала головой и ускорила шаг. Лучше пока не думать об этом, чтобы сохранять спокойствие. От воспоминаний о двойнике её бросало в дрожь, и страх настолько сковывал её, что ноги отказывались идти, а пока были силы — надо было идти вперед и увеличивать расстояние насколько это возможно. Так что девушка снова сосредоточилась на шаге и ускорила темп. Когда Митсуко уже начала спотыкаться на каждом шаге, то забежала за заброшенную машину, села на асфальт и наконец позволила себе перевести дух. Ей и так было трудно передвигаться из-за препятствий встречавшихся на пути в виде пробок из столкнувшихся автомобилей. Да еще и из-за странного тумана, опустившегося на Йокогаму, было не видно дальше, чем на пятьсот метров. И все же девушке удалось убежать так далеко от второй себя, чем она несказанно гордилась. Однако не стоило терять бдительность: двойник наверняка уже ищет её повсюду, и это лишь вопрос времени, когда она найдет её. Нельзя было оставаться на месте, но Митсуко необходимо было перевести дух и понять, что делать дальше. — Сначала вторая я, потом этот странный туман, а потом, когда я оказываюсь на улицах Йокогамы, повсюду заброшенные здания и машины. Кругом сплошная тишина. Я не встретила ни одного человека на своем пути. Что-то здесь нечисто, — размышляла Митсуко, пытаясь дышать не так часто, чтобы не выдать свое присутствие в случае чего. Годы тренировок не прошли даром, так что она могла управлять частотой и длительностью своего дыхания даже в моменты возбуждения. Когда остальными правили инстинкты, девушка могла обуздать их и сама стать хозяйкой собственного тела, и приложила к этому немало усилий. Сейчас этот навык мог спасти ей жизнь. Неизвестно, где сейчас ходит её двойник, так что лучше вести себя тише, мало ли что. Да и потом, нельзя исключать, что все же здесь есть люди. И они явно не желают ей помочь. Нужно быть настороже на всякий случай. Вибрация, исходившая из левого кармана, оторвала её от размышлений. Митсуко, чертыхаясь, вытащила телефон, огляделась, убедилась, что рядом никого нет и посмотрела на экран. Ей звонил Чуя. — Митсуко, слава богу, ты в порядке? — услышала она взволнованный голос Чуи после того, как взяла трубку. Он был очень рад, что она ответила ему. Это означало, что она жива и у неё все хорошо, по крайней мере, Накахара надеялся на это. — Ну, не считая того, что меня пыталась убить я сама, то все просто замечательно, — рассмеялась в ответ Митсуко, радуясь что по крайне мере в этом хаосе Чуя выжил. Но её леденящий душу ужас от столкновения с двойником никуда не делся, а лишь усилился. — Где ты сейчас? — Чуя тут же насторожился. Накахара знал, что за этим смехом на самом деле скрывается растущая паника и охватывающий девушку страх. Нужно было найти её, и как можно скорее, пока здравый смысл не покинул её. — Понятия не имею. Как только я поняла, что это не галлюцинации, порожденные моим больным воображением, то выстрелила в неё, забежала в комнату, после чего схватила телефон и забралась под кровать. Злая версия меня зашла в комнату, пыталась выманить меня оттуда, но в итоге я выкатилась из-под кровати и выбежала из комнаты. После чего я закрыла дверь на ключ, забаррикадировала её и выбежала из квартиры, прихватив то, что попалось под руку. Я бежала со всех ног, пока не выбилась из сил, а тут ты как раз позвонил. — Это все из-за тумана. Не знаю, как он работает, но он разделяет способность и её носителя. Способность приобретает физическое воплощение, и если она не имеет определенного облика, то принимает вид своего носителя, — пояснил Чуя, и Митсуко спокойно выдохнула. Объяснения Накахары расставили все по своим местам, и кусочки пазла, наконец, собрались в единую картину. По крайне мере, она точно знает, что не сошла с ума и происходящее сейчас в Йокогаме —реальность, а не кошмар, порожденный её воображением. И пускай Митсуко хотела думать, что это сон и все разрешится, стоит ей проснуться, она была огорчена тем, что это не так. И все же ей удавалось принимать реальность происходящего и искать решение проблемы. Нельзя постоянно жить в мечтах и думать, что все решится по взмаху волшебной палочки. Иногда нужно найти смелость, взглянуть в глаза современным реалиям и принять их целиком и полностью со всеми проблемами и последствиями. — Что ж, это все объясняет. Откуда ты об этом узнал? — Дазай позвонил перед тем, как все это началось. Хотел предупредить и велел передать тебе. — Есть способ избавиться от второй версии меня? — перешла к сути дела Митсуко. Она была рада, что Дазай решил позаботиться о них, оградить их от опасности, но её проблему с двойником это не решало. Чуя незамедлительно сообщил: — Нужно уничтожить камень, который находится внутри способности. Способность исчезнет и вернется к тебе. — А других вариантов нет? — Митсуко, я понимаю, что ты ненавидишь свою способность. Я свою тоже. Но ты не можешь бегать от неё вечно. Может, пора уже принять её и перестать прятаться? — предложил ей самый разумный вариант Чуя. Митсуко почувствовала, как задрожали её руки, а в глазах потемнело. Перед ней возник образ мертвой матери, и она тряхнула головой, чтобы прогнать его. Девушка понимала, что Чуя прав, что ей пора перестать прятаться, но она не могла снова встретиться со своим прошлым и заглянуть ему в глаза спустя столько лет. Митсуко привыкла убегать от себя самой, и одна только мысль о том, что ей придется столкнуться со своим самым страшным кошмаром и победить его, вернуть причину всех своих бед обратно, приводила её в неописуемый ужас, от которого в дрожь бросало все тело. Нет, должен был быть другой путь, и она найдет его, а если нет, то будет существовать так же, как и раньше. Девушка привыкла жить в бегах, так что её не пугало то, что придется всю жизнь скрываться от себя самой. Главное — не останавливаться и всегда быть на шаг впереди, и тогда она справится с этим, как справлялась и раньше. — Я не могу, Чуя, и ты прекрасно это знаешь. Каждый раз, когда я использую способность, люди вокруг меня погибают. Я не позволю моей способности убить меня, но и возвращать её я не хочу. Я подожду, пока весь этот кошмар не закончится. И как знать, может моя способность исчезнет навсегда. Это было бы замечательно. Если же нет, у меня не будет необходимости с ней сражаться. Прощай. — Митсуко, погоди! — воскликнул Чуя, но девушка уже бросила трубку и побежала прочь. Передышка подошла к концу, нужно было бежать дальше. Что-то подсказывало Митсуко: её способность совсем рядом, она приближается, медленно и неторопливо крадется по её следам, чтобы загнать свою жертву в угол. Она, как хищник, изматывала свою добычу, прежде чем сделать последний, решающий прыжок и прикончить её одним ударом. «Надо поспешить и оказаться как можно дальше от неё. Спрятаться там, где она меня не найдет, и просто переждать, пока туман не исчезнет. Тогда весь этот кошмар закончится и все станет как раньше», — успокаивала себя Митсуко и бежала еще быстрее, так, будто за ней мчится сама смерть. Частично это было правдой. Её размышления придали ей сил, и хотя девушка не была уверена в том, что поступает правильно, но мысль о борьбе с самой собой приводила её в ужас. Уж лучше использовать старые проверенные методы, которые ни разу её не подводили, чем бросаться в омут с головой. Возможно, эта ошибка приведет к ужасным последствиям, но Митсуко старалась не думать об этом. Она не могла пересилить себя и пойти по другому пути. Значит не было смысла пытаться и тратить силы понапрасну. Она поступит так, как желает сама, и достигнет цели во что бы то ни стало. *** Митсуко сидела на втором этаже заброшенного офиса и осторожно поглядывала вниз из разбитого окна, куски стекла которого все еще торчали в раме. На улице было непривычно тихо, лишь слабо мерцали огни уличных фонарей. Темные улицы Йокогамы из-за тумана казались более зловещими, чем обычно, а тишина лишь усугубляла это впечатление. «Надеюсь Дазай скоро вернет все как было, — думала Митсуко, сжимая в руке пистолет. Она была уверена, что Дазай уже придумал очередной безумный план по спасению Йокогамы и приводит его в действие. Однако надеяться только на Дазая было нельзя, нужно было рассчитывать и на свои силы, пока этот кошмар не закончится. — Ну, а я пока что буду отбиваться столько, насколько хватит сил». Девушка снова осторожно выглянула из укрытия, краем глаза поглядывая на дорогу, и чуть не вскрикнула, встретившись взглядом со своей способностью. Митсуко тут же нырнула в укрытие, чувствуя, как бешено колотится её сердце. Девушка закрыла рот рукой, чтобы не завопить от ужаса. Иначе она выдаст себя с потрохами. От одного только взгляда на неё у девушки побежали мурашки по коже, но это её наглое лицо и ухмылка окончательно вывели Митсуко из равновесия. Девушка надеялась, что её сердце не выскочит через рот, хотя оно изо всех сил просилось наружу. — Я знаю, что это ты, малышка Митсуко, — сладко, будто ведьма из сказки, пропела ее способность и зловеще расхохоталась. От этого смеха душа Митсуко чуть не покинула её бренное тело. — Хватит прятаться. Ты ведь знаешь, тебе от меня не уйти. — Может быть, но я все равно попытаюсь, — прошептала про себя Митсуко, перезаряжая пистолет. Она отошла от окна, и как можно тише, короткими перебежками, прошла вглубь здания. Девушка обошла лабиринт из офисных коробок и спряталась за диваном. Прислонившись щекой к ледяному полу, она чувствовала, как бешено колотится её сердце, а тело приведено в боевую готовность. Она выстоит во что бы то ни стало, как и бывало раньше. Бывали случаи и гораздо хуже этого, но ей всегда удавалось выживать. «Вот только нет на свете хуже врага, чем ты сам», — как ни кстати вспомнилось Митсуко, но скрип двери отвлек её от невеселых мыслей, и она замерла на месте. Шаги четкой дробью отскакивали от пола. Стены эхом разносили этот звук по всему зданию. Руки Митсуко опять задрожали. Кожа покрылась мурашками от страха, но девушка по прежнему крепко сжимала в руках пистолет. — Ну же, выходи. Ты не сбежишь от меня, не спрячешься. Как бы ты не старалась, я все равно тебя найду, — нараспев говорила её способность. От этого голоса ее бросило в дрожь, а волосы на руках встали дыбом. Шаги раздавались все ближе к её укрытию. «Пора действовать, иначе она схватит меня раньше, чем я снова убегу», — от одной этой мысли сердце девушки сжималось от ужаса, но другого варианта не было. Пора было действовать: быстро и решительно. Митсуко выдохнула, чтобы сбавить градус напряжения. Она как можно тише сняла пистолет с предохранителя и высунулась из укрытия, после чего несколько раз выстрелила в свою способность. Двойник успела перекатиться, и одна из пуль прошла по касательной, но вторая смогла попасть в её руку. Вторая версия Митсуко, улыбаясь, вытащила пулю из руки. Рана тут же затянулась на глазах у изумленной девушки. — И это все, на что ты способна?! — мерзко расхохоталась способность. Она презрительно посмотрела на неё, не переставая зловеще улыбаться, зная, как негативно это влияет на состояние Митсуко. — Жалкое зрелище. Акутагава был прав. Надо было тебе умереть в том поединке, а не жить дальше и мучить себя и других. Свет уличного фонаря проник в офис и осветил оскалившееся лицо двойника. Митсуко увидела кристалл красного цвета, сверкающий прямо у неё на лбу. «Просто разбей кристалл и верни себе способность. Воспользуйся шансом. Хватит бегать от себя», — зазвучал в её голове уверенный голос. Митсуко сжала пистолет обеими руками и прицелилась прямо в лоб двойнику. Та уверенно смотрела на неё и даже не пыталась сбежать. Наоборот, замерла на месте и скрестила руки на груди, с интересом наблюдая, что же будет дальше. — Ну же, стреляй. Воспользуйся шансом и докажи, что ты не та слабачка, что когда-то проиграла эсперу, который слабее тебя раз в десять, — поддразнивала способность, пытаясь вывести её из равновесия. — Докажи, что ты можешь бороться и хочешь этого больше всего на свете. Митсуко наполовину нажала спусковой крючок, но в итоге её руки задрожали и в решающий момент она опустила пистолет. Девушка не смогла победить, не смогла противостоять собственной способности. Даже когда её загнали в угол, в решающий момент она струсила и сдалась, как и всегда. Митсуко ненавидела себя за эту слабость и невозможность победить себя, но ничего не могла с этим поделать. Это было выше её возможностей, хотя в глубине души она осознавала — это не так. Она поддалась страху и проиграла. — Как я и думала. Слабой была — слабой и осталась, — довольно усмехнулась двойник. Митсуко подняла пистолет и снова выстрелила. Двойник с легкостью отклонилась от всех пуль и уже собиралась напасть на неё, но тут девушка вытащила из-за пояса круглый цилиндр и кинула его прямо под ноги противнице. Офис тут же окутала завеса из плотного серого дыма. Двойник закашлялась, пытаясь определить, где находится, но это было бесполезно. Тогда она замерла на месте, выжидая, пока дым рассеется. Когда он исчез, способность обнаружила, что Митсуко тоже пропала. — Опять убегаешь? Только это ты и можешь делать! — злобно воскликнула она, при этом не теряя самообладания. Знала, что Митсуко некуда бежать и что рано или поздно она её поймает. — Но ничего, я все равно тебя найду, где бы ты не пряталась! «Это бесполезно. Мой план провалился. Мне не победить её. Остается только уносить отсюда ноги и как можно скорее» — стучало в голове у Митсуко. Она помнила, что в здании была подземная парковка. Хоть одна из машин должна быть исправна. Нужно будет только разбить окно, взломать коробку передач и сматываться отсюда. Спрятаться там, где этот чертов туман её не достанет. Даже если придется ради этого на время покинуть Йокогаму. Митсуко завернула за угол и тут же отлетела в стену, чувствуя, как резкая боль пронзила все тело. Погруженная в свои мысли девушка не заметила, как перед ней снова возник её двойник. Раздумывать о том, как она так быстро настигла её, не было времени. Митсуко схватилась за пистолет и, не раздумывая, выстрелила в сторону двойника. Асакура надеялась услышать, как пуля врезается в её тело, но не услышала ничего. Магазин был пуст. Она истратила последние пули, пытаясь отвлечь способность и сбежать, и даже не заметила этого. — Мышка угодила в мышеловку, — с довольной ухмылкой на лице произнесла копия. Митсуко поднялась с пола и из последних сил бросилась прочь. Двойник оказалась быстрее. Она проворно подскочила к ней и ударила прямо в грудь, сшибая с ног одним ударом. — Ты еще не поняла? — рассмеялась способность прямо в лицо Митсуко. Двойник схватила девушку за волосы и приблизила к своему лицу. Митсуко оцепенела от страха и чувствовала, что не может пошевелиться. Леденящий душу страх сковал её тело. Её двойник продолжала мерзко усмехаться, глядя прямо ей в лицо. Способность ликовала, радуясь своей победе. — У тебя не было и шанса против меня. Ты бежала от страха, а не пыталась столкнуться с ним и победить. Это и есть причина твоего проигрыша. Страх поглотил твое тело, заставил тебя дрожать и прятаться, в то время как я медленно и неторопливо настигала тебя. Сводила с ума, играла с тобой, зная, что рано или поздно загоню тебя в угол и ты попадешь в мои руки. Вышло так, как я и хотела, а все потому, что ты поддалась панике и отчаянию. Ты ничтожество, Митсуко. Всегда им была и всегда им останешься. Но не волнуйся, я придам последним минутам твоей жизни смысл, а затем ты получишь долгожданную смерть, как всегда и желала. Двойник криво усмехнулась, глядя в её, скованные ужасом, глаза. Митсуко дрожала в руках копии, пытаясь сдвинуться хотя бы на миллиметр, но тело отказывалось ей подчиняться. Её способность была права. Она проиграла, потому что перестала сражаться. Думала, что побег решит её проблему, но это было ошибкой с самого начала. Митсуко увидела, как двойник заносит кулак над её головой, после чего провалилась в спасительные объятия тьмы. *** — Скоро они будут на месте, — сообщил Тацухико, после того как отошел от окна. Шибусава направился в комнату, где хранились способности, и его спутники последовали за ним. Этот туман не только позволял ему отделять эсперов от его способностей, но и общаться с ними. Способность Асакуры доложила ему, что движется сюда вместе со своей владелицей. Шибусава замер посередине комнаты, внимательно посмотрел на Федора и поинтересовался: — Не понимаю, что такого особенного в этой девчонке. Почему нельзя было избавиться от неё, чтобы получить её способность? — Эта девушка одна из самых сильных эсперов во всем мире. Таких, как она один на миллион, а может даже и на миллиард, — усмехнувшись, пояснил Федор. Достоевский прикрыл глаза, после чего добавил: — Получить её способность, конечно, заманчиво, но какой в этом толк? Я не смогу воспользоваться ей, как и любой другой эспер. Её способность бесполезна без её обладателя, потому Митсуко и нужна мне живой. Дазай может подтвердить мои слова о её впечатляющей способности. В конец концов, он был одним из тех, кто видел её в действии. — Митсуко действительно одна из самых сильных эсперов, что я видел. Но назвать её способность уникальной было бы ошибкой с моей стороны, — как можно более равнодушно произнес Дазай, стараясь скрыть свой интерес и страх за маской безразличия. Достоевский явно питал к Митсуко нездоровый интерес, и это пугало Дазая, хотя он старался не подавать виду. Отрицание способностей девушки было бы плохой стратегической тактикой в данном случае. Федор бы понял, что Дазай пытается выгородить её, и интерес к Асакуре только бы возрос. Нужно было доказать, что Митсуко ни на что негодный эспер, что её способность бесполезна. Тогда Достоевский сам разочаруется в ней и передумает использовать её для своих планов. После этого Федор наверняка попытается убить её, но Дазай этого не допустит. Он вернет ей способность прежде, чем его план вступит в действие. Тогда у Митсуко появится шанс сбежать отсюда, пока не началась заварушка. Дазай продолжил речь с как можно более равнодушным тоном: — Я видел эсперов куда сильнее и способнее её. — Я думаю, ты приуменьшаешь её заслуги, Дазай. Она дважды чуть не разрушила всю Йокогаму, стала членом Исполнительного комитета Портовой Мафии. Будь она такой слабой, как ты говоришь, то твоя бывшая подчиненная не достигла бы таких успехов. Впрочем, часть её умений явно твоя заслуга, — похвалил его Федор, и Дазай насмешливо посмотрел в его сторону. Достоевский явно что-то затевал и собирался использовать в своих планах способность Митсуко. Это чертовски не нравилось Дазаю, но он скрыл свое недовольство и злость за приветливой улыбкой, как делал всегда. — Она не применяет свою способность и однажды чуть не проиграла моему ученику. Если бы я его не остановил, она была бы мертва. Так что не думаю, что от неё будет хоть какая-то польза. — Посмотрим, — усмехнулся Федор. Он предпочитал не делать поспешных выводов и хотел увидеть все своими глазами, несмотря на доводы оппонентов Дверь со скрипом распахнулась и мужчины тут же повернули головы в сторону прохода. На пороге стоял ухмыляющийся двойник Митсуко. Саму девушку она держала сзади за шиворот, словно беспомощного котенка. Митсуко покорно склонила голову, стоя на коленях, а её руки плетьми свисали вниз. Двойник ухмыльнулась, после чего сильно ударила Митсуко. Она пролетела вперед, пока не остановилась прямо перед чьими-то ногами. Митсуко подняла голову и столкнулась взглядом с Достоевским. Девушка чувствовала, что не может сдвинуться с места. Внутри у неё все сжалось от ужаса. Если на Земле и существовал дьявол, то она заглянула прямо ему в глаза и увидела в них ад, что ждет её впереди. Дазай едва смог сдержать желание шагнуть вперед и прижать Митсуко к себе. Он хотел отгородить её от этих любопытных липких взглядов, не предвещающих ничего хорошего. Дазай изо всех сил боролся с желанием защитить Митсуко, стараясь держать маску равнодушия на лице. Каждый раз, когда она была рядом, Дазай терял контроль над собой. Холодный разум при виде неё отступал и наружу вырывались чувства и эмоции, которые он прятал долгие годы внутри себя самого. Дазай ненавидел себя за это и в то же время он больше всего на свете боялся потерять её. Ведь тогда его способность чувствовать хоть что-то пропадет навсегда. И хотя Дазай предпочитал следовать разуму, а не чувствам, он не хотел оказаться в полной пустоте и перестать испытывать эмоции. Он изо всех сил цеплялся за возможность ощущать себя человеком, даже если это выйдет ему боком. Стремился сохранить в себе хотя бы крупицу человечности, чтобы не оказаться во тьме, которую боялся гораздо больше, чем своих собственных чувств. Чтобы хоть как-то отвлечься от своих мыслей, Дазай перевел взгляд на лицо Митсуко и тут же пожалел об этом. Рассеченная бровь, разбитые в кровь губы, искривленный нос, а на челюсти, под глазом и на щеке набухали синяки, не говоря уже о многочисленных сетях ссадин и глубоких царапин на лице. Её двойник не знала пощады: на хорошеньком личике Асакуры не осталось и живого места, но при этом девушку без труда можно было опознать. Лишь её карие глаза ярко блестели на фоне этого кровавого месива. — Это и есть знаменитый сильнейший эспер Йокогамы? — удивленно хмыкнул Шибусава и презрительно посмотрел на Митсуко. Для него что люди, что эсперы были лишь пустыми безмозглыми куклами, и девушка не стала для него исключением. Шибусава давно разочаровался в людях и все человеческое было ему чуждо. И все же он надеялся увидеть хоть что-то впечатляющее, а видел лишь очередную поломанную игрушку. — Выглядит жалко. Достоевский, ты уверен, что это она? Возможно, Дазай прав и от неё и вправду не будет толку. — Не все сокровища лежат на поверхности, Шибусава. Поверь мне, она настоящий алмаз, спрятанный среди кучи мусора, — с удовольствием произнес Достоевский, растягивая слова. Он наклонился и посмотрел Митсуко прямо в глаза. Пальцы мужчины висели в нескольких сантиметрах от подбородка девушки. Она едва нашла в себе силы не отводить взгляд, хотя больше всего на свете хотела забиться в угол от страха. Федор довольно кивнул, что-то подмечая про себя. — Потрясающая сила воли. Слухи о тебе не врали. Однако насколько они правдивы насчет тебя и твоей силы еще предстоит выяснить. Тебе выпала великая честь, дитя. Ты познаешь боль этого мира, а затем станешь одной из тех, кто очистит его от скверны и грязи, после чего очистишься и получишь долгожданный покой. Твои страдания скоро закончатся, как ты всегда и мечтала. — Ты считаешь себя богом. Возомнил, что исполняешь его волю, но лишь мне решать, когда жить, а когда умирать. Моя жизнь не принадлежит тебе, — рассмеялась прямо ему в лицо Митсуко, чувствуя как дрожит голос. На глаза набежали слезы, но злость была сильнее страха. Достоевский коварно усмехнулся, глядя на неё сверху вниз, как обычно смотрят на грязь под ногами. — Твоя непокорность восхищает, однако любую волю можно сломить. Это лишь вопрос времени. Слова Достоевского ни на шутку напугали Митсуко. Она бы хотела сорваться с места и бежать, но её колени словно приросли к полу. Девушка не могла двигаться от страха, полностью поглотившего её тело и разум. Даже если бы она и смогла оказаться сопротивление, её способность поставила бы её на место, сломав ей пару ребер или вывихнув суставы на ногах. Да и Достоевский вместе с Шибусавой не стали бы стоять в стороне. В отчаянии Митсуко умоляюще посмотрела на Дазая, в надежде цепляясь за него, но он смотрел на неё холодным и безразличным взглядом, стараясь утихомирить чувства, разбушевавшиеся у него в душе. Если он покажет, что ему не плевать на Митсуко, Достоевский и Шибусава не упустят шанс воспользоваться этим против него самого, и тогда план по спасению Йокогамы обречен на провал. Однако ничего не делать тоже было бы ошибкой. Город и его жители имели для него приоритетное значение, Митсуко была не менее важна для него. Он должен был придумать способ, как спасти её из этой передряги. И пусть Дазай и не мог сказать девушке этого, он мог показать это, что и решил сделать. Дазай посмотрел прямо в её глаза и Митсуко почувствовала как теплеет его взгляд и в то же время в нем была стальная решимость и отчаянное желание помочь ей. «Верь мне», — вот что говорил это взгляд. Митсуко опустила глаза в пол, чувствуя как непрошеные слезы готовы прочертить влажные дорожки на щеках. Как она может верить ему? Да, он предупредил её и Чую об опасности, но теперь он здесь, в обществе врагов. Откуда ей знать, может он решил предать Агентство, переметнуться к более выгодным союзникам? Что, если он решил предать и своих близких друзей, чтобы наконец обрести свободу и стать монстром, перестав притворяться человеком? Митсуко проглотила слезы и снова подняла взгляд на Дазая. Он немного опешил от её настойчивого мысленного вопроса. «Как я могу тебе верить после всего произошедшего?» — спрашивала она и Дазай не винил её за это. Митсуко была напугана, обессилена и подавлена. Последнее, чего ей хотелось, это довериться ему, зная, что это доверие часто выходит боком тому, кто решил ему поверить. И все же желание Дазая помочь Митсуко было даже больше, чем спасти город, что ужасало его и в то же время радовало. Если для него еще остались дорогие люди, которые способны пробуждать в нем чувства, значит, для него еще не все потеряно. Достоевский был прав — Митсуко действительно была сокровищем среди кучи мусора, но не таким, как он себе представлял. Она была невероятным человеком, которая сумела попасть в сердце даже такой искалеченной душе, как Дазай. Сумела разглядеть его настоящего и не отвернулась от него, а приняла целиком и полностью, со всеми достоинствами и недостатками, которых было в избытке. Поэтому он пойдет на все, лишь бы защитить эту девушку, эту родственную ему душу, от любой грозившей ей опасности. «Верь мне», — по прежнему твердил ей стальной взгляд Дазая, но теперь в нем было обещание. Обещание спасти её. Прийти за ней хоть на край света и защитить от тех, кто решил, что имеет право ей обладать, использовать в своих целях. Митсуко покорно опустила голову, отвечая ему. «Я верю тебе». Митсуко снова подняла голову и в её взгляде читалось спокойствие и непоколебимая уверенность в том, что Дазай поможет ей. Он вытащил бы её из ада, если бы она туда попала. Она решилась отдать себя в его распоряжение, полностью доверившись ему. «Надеюсь, ты знаешь что делаешь. Моя жизнь в твоих руках. Не заставь меня пожалеть о содеянном» — мысленно ответила она ему и Дазай слегка кивнул, делая вид, что внимательно рассматривает свой пиджак. — Что ж, раз все решено, осталась лишь небольшая незначительная деталь, — довольно усмехнувшись, произнес Достоевский. Дазай не успел спросить, что он имел ввиду, как почувствовал резкую боль в области лопаток. Шибусава воткнул нож прямо ему в спину. Ноги Дазая подкосились и он упал на пол. Все пошло совсем не так, как он планировал. — Дазай! — вскрикнула Митсуко и бросилась к нему. Её способность схватила её за руки и скрутила их, прежде чем девушка успела приблизиться к Дазаю. Асакура почувствовала, как отчаяние захлестывает её с новой силой, а слезы лезут наружу, несмотря на её желание сдержать их. Соленые капли брызнули из глаз, уже не сдерживаемые барьером из силы воли. — Твоя попытка оградить подругу от моего внимания и переключить его на что-то другое восхищает. Однако было глупо полагать, что это действительно сработает. Ты просчитался, Дазай, и лишь доказал, несмотря на твои попытки быть равнодушным, что эта девушка тебе дорога. Но не волнуйся, скоро я избавлю тебя от этого груза и тебе не придется больше бороться с самим собой. Твоя истинная личность выйдет наружу и больше тебе не придется притворяться тем, кем ты не являешься, — произнес Достоевский, нависая над противником. С его лица не сходила довольная ухмылка. Он победил и получил свою награду. Эта победа радовала его сильнее, чем остальные. Ведь он перехитрил того, кто слыл таким же умным, как он, но на деле оказался простаком, которого ничего не стоило обвести вокруг пальца. Достоевский посмотрел на способность Митсуко и велел ей: — Отведи её вниз. Мои люди тебя встретят. Двойник Митсуко кивнула. Она подняла девушку с пола и подтолкнула вперед, еще сильнее выкручивая ей руки. Митсуко оглянулась назад и кинула последний прощальный взгляд на Дазая. Больше они никогда не увидятся. Все было кончено за одно мгновение и теперь впереди её ждал лишь ад. *** *Несколько часов спустя* Дазай, с угрюмым видом на лице, озабоченно потирал щеку, горящую от удара Чуи. Это не помогало уменьшить боль, а лишь усиливало её. Однако эти машинальные движения успокоили Дазая и помогли привести мысли в порядок. Он не думал, что после использования порчи у Чуи останутся силы сделать хоть что-то. Упоминание Митсуко взбодрило парня, а когда он узнал о том, что с ней произошло, то Чуя не смог удержаться и ударил Дазая еще раз. В этот раз это была крепкая пощечина, а не удар кулаком. — Как ты мог?! Ты бросил её, когда она нуждалась в тебе больше всего на свете! — грудь Накахары ходила волнами, а сам он никак не мог успокоиться. Он был зол на себя, за то, что в очередной раз пошел на поводу у Дазая и его очередного плана, и на Дазая, за то, что он не помог Митсуко, хотя у него был шанс. — Я не мог пожертвовать планом. Он уже пришел в действие и нарушение любого из его пунктов привело бы к тому, что Йокогама бы сгорела в огне. Я не мог пожертвовать этим городом и людьми ради спасения одной единственной жизни. Да и как бы я ей помог? Я был ранен и обездвижен. Я не мог ползти за ней, даже если бы хотел! — взывал к его голосу разума Дазай, пытаясь убедить себя самого и Чую, что поступил правильно. Но почему тогда на душе было горько, а во рту стоял противный привкус от осознания того, что он предал Митсуко и не оправдал её ожиданий, хотя поступил правильно? Она доверила ему свою жизнь, но он не справился с ответственностью, возложенной на него. В этом Дазай мог винить только себя самого. Что он за гений, если не смог спасти самого дорогого ему человека? Не смог уберечь от беды или предугадать такой поворот событий? — Лучше бы Йокогама сгорела в огне, но она была бы здесь! С нами! А теперь она попала в руки врага и исчезла без следа! Осталась совсем одна и возможно уже потеряла надежду на спасение! — воскликнул Чуя, тыкая пальцем прямо в грудь Дазая. Накахара чувствовал, как от усталости подкашиваются его ноги, но продолжал стоять чисто из упрямства, а злость подпитывала его силы. Будь его воля, он бы врезал Дазаю еще раз, но сил уже почти не осталось. Даже та пощечина вышла не настолько сильной, как он рассчитывал. На самом деле Чуя не желал гибели города, но злость взяла в нем верх. Злость на себя самого и на Дазая, и на всех остальных. И его сердце разрывалось от беспокойства за Митсуко. Чуя и представить не мог, через что она сейчас проходит, и винил себя за то, что не помчался спасать её. Купился на сообщение Анго и прибежал к нему, словно ручной пес, а Митсуко в это время нуждалась в нем. И эту ошибку уже не исправить, время не отмотать назад. Каким же дураком он был. — Я виноват, — признал Дазай и Накахара удивленно замер на месте, при этом часто моргая. Дазай редко признавал свою вину. Почти никогда, считая, что поступил правильно и что его план был безупречным. На последствия ему было плевать — главное для него лишь достижение цели. Видимо потеря Митсуко отразилась на нем сильнее, чем он думал. — Я виноват перед тобой, Чуя. И перед Митсуко. И особенно перед самим собой. Я должен был защитить её любой ценой, но не смог. Достоевский переиграл меня. Он застал меня врасплох, и я проиграл ему. — Я виноват не меньше тебя, — признался ему Чуя, чувствуя горькую досаду и осадок на душе. Он обещал защищать Митсуко любой ценой и не справился с этой задачей. — Если бы я пошел за ней, как только чертов туман опустился на город, и спрятал в надежном месте, она бы не попала в руки врага. Мне нужно было защищать её, держать при себе, но я не справился, потому что решил пойти за тобой. Да, мы с тобой спасли Йокогаму, но потеряли что-то важнее этого города и всех его жителей — нашу подругу, нашу родственную душу. И я никогда не смогу простить себе эту халатность. Зря я надеялся, что она справится сама. Я забыл, как она боялась своей способности, и это сыграло со мной злую шутку. Черт, какой же я глупец! Я бы перерыл всю землю в её поисках, но я так устал… Чуя начал заваливаться набок, но Дазай успел поймать его. Осаму прижал Накахару к себе, удерживая его на ногах, при этом слегка приобнимая его. Прежде чем Чуя закрыл глаза и окончательно погрузился в сон, Дазай прошептал ему прямо на ухо: — Мы найдем её и вернем назад, даже если для этого придется пройти через ад. Достоевский заплатит за то, что сделал с ней. Я обещаю.