Плохие люди живут долго

Следующий день начался как несколько предыдущих, и Гуй Мэю даже начало казаться, что он попал в нелепую временную петлю. Арена, трибуны, болельщики, напряженно сведенные лопатки Юэ Гуана впереди. Глупые поклонницы бросают сверху цветы, какая-то ненормальная истошно кричит “женись на мне, красавчик!”, по счастью не уточняя, о ком именно идет речь. Се Люё захихикала и схватила Гуй Мэя под руку. – Братик Мэй, ты теперь такой популярный, что скоро переплюнешь братика Мина. У Гуй Мэя от такого заявления аж зубы свело. Он еще со вчера долго думал и пришел к выводу, что лучшей реакцией на подобное будет попытаться отшутиться. Даже несколько вариантов придумал и опробовал их на Призраке. Дух, на удивление, проблемой проникся и помог отточить ответ до идеала. Так что теперь Гуй Мэй глубоко вздохнул, собираясь, и изрек заготовленное: – Пусть Се Мин их всех и забирает. Единственная женщина в моей жизни – это ты. Эффект вышел явно не тот, который предполагался. Юэ Гуан сбился с шага, окинул его недоуменным взглядом, потом закатил глаза и отвернулся, решив, видимо, не связываться. Зато Се Люё выдала длинное глубокомысленное “Оооо”, а Се Мин укоризненно засопел в спину. Единственным, кто покатился со смеху, был дух. “Ты…” “Поверить не могу!” – дух ухахатывался так, что аж тихонько повизгивал от смеха. – “Это действительно смешно!” “Ты меня подставил!” "Ахахахаха". Впрочем, Се Люё тоже посмеялась. А потом звучно чмокнула в щеку и прошептала. – Братик Мэй, ты такой милый. Когда все закончится, пойдешь со мной по магазинам? – Что? – Пройдемся по магазинам, мне надо купить несколько вещей. Потом зайдем в ту новую милую кафешку в центре. А еще я хотела… Гуй Мэй вздохнул и уже не слушал. И так понятно, что, если уж ей надо, она его за собой утащит. В этом они были похожи с Юэ Гуаном – оба вклинились бесцеремонно в его жизнь и, несмотря на сопротивление, захватили себе там какое-то свое особое место. Наверное, так и становятся близкими людьми. Гуй Мэй поспешно тряхнул головой, чтобы даже в мыслях не называть этих глупых слов. Не “близкие люди”, а “ценные компаньоны”, да, так безопаснее. Он легкомысленно улыбнулся и щелкнул ее по лбу, прерывая описание какого-то ателье в нижнем городе, куда обязательно надо сходить. – Хорошо-хорошо, давай в субботу. – Договорились? – Договорились. В субботу я весь твой. Она радостно кивнула и отошла, занимая свое место. Команды стояли напротив друг друга. Уже напряженные, доведенные до крайности и недолюбливающие друг друга так сильно, как только возможно. Среди участников Академии Небесной Империи ожидаемо стоял принц Сюэ Цюньси, уже одетый в форменный серый пиджак и брюки, словно всегда там учился. Он торжествующе блистал улыбкой и смотрел свысока, словно результат боя уже предопределен. Юэ Гуан мучительно вздохнул и потер переносицу. Несмотря на все ухищрения, о духе, уровне и способностях принца ничего известно не было. Лишь предполагалось, что у него, как и у других членов императорской семьи, был дух лебедя. – Сейчас огребешь, хризантема задница, – довольно ухмыльнулся Дугу Бо. – Как бы ты сам не огреб, придурок, – отозвался Юэ Гуан, но в его словах не было ни той же силы, ни той же убежденности. Он и сам это понял и отвернулся, делая вид, что что-то рассматривает. – Команды, приготовьтесь, – скомандовал Цю Юй. Все участники активировали духов, у Сюэ Цюньси и впрямь оказался белый лебедь, весьма здоровенный. – Бой начался! Дугу Бо выскочил вперед, заливая команду противников своим ядом. Юэ Гуан фыркнул было пренебрежительно, но тут его накрыло волной боли. Яд, почему-то, все-таки действовал. Все члены команды Духовного Храма согнулись в судорогах, и тогда Дугу Бо засмеялся. – Какие же вы придурки! Еще в первый раз увидев, что яд не работает, я изменил его структуру и действие, сделав эффект накапливающимся. Каждый раз мой яд поражал вас и оставался внутри ваших тел, не действуя, пока сейчас я не запустил яд, активирующий все, что вами уже было получено. Противоядие не сработает, потому что это уже совсем другой яд. Забавно, да, хризантемья задница? Юэ Гуан скрипнул зубами, совсем не находя происходящее забавным, и крикнул назад: – Лю Син, активируй второй навык! Её второй навык ускорял метаболизм, позволяя вывести яд быстрее. Вот только, начав двигаться в крови быстрее, яд и действовать начал более активно. Никто из членов команды не смог устоять на ногах. Казалось, внутренности жгло и скручивало, дышать стало настолько трудно, словно за каждый глоток воздуха уже приходилось бороться. Кто-то из девочек заплакал. Юэ Гуан до крови укусил костяшки своих пальцев и прорычал: – Держитесь, это скоро пройдет. Но тут вперед выступил принц Сюэ Цюньси и грубо захохотал. – Тупые кретины, неужели думаете, у вас будет время восстановиться? В атаку! В принципе, Гуй Мэй мог бы с ним сразиться, поскольку при первых признаках отравления почти остановил дыхание и кровоток и был вполне здоров – один из немногих плюсов его не до конца живого состояния. Но дух внутри яростно зашипел не высовываться, и Гуй Мэй остался на месте, изображая, что тоже не может двинуться. Ситуацию спас Юэ Гуан. Стиснул кулаки и все-таки выдохнул: – Третий навык, ароматный барьер. Гуй Мэй даже представить не мог, насколько тяжело далось это решение. Юэ Гуан твердо планировал держать свой навык в секрете до финала в столице. Ведь чем раньше противники узнают о твоем умении, тем больше у них времени придумать контратаку. Поле боя заволокло золотистым светом, и участники команды Небесной Империи замерли в причудливых позах, готовые к атаке. Положение на арене сложилось довольно двусмысленное: одна команда ждет, пока кончится действие яда, другая – пока пройдет действие навыка. И никто пока не может пошевелиться. Фактически, победа сейчас зависела от того, кто освободится быстрее. Гуй Мэй закусил губу. Слишком велико было искушение ворваться сейчас в строй противника и всех победить, вот только слишком многое пришлось бы объяснять. Возможно, объяснить бы и не удалось. – Глупцы! Вы пытаетесь остановить меня силой всего лишь третьего навыка? – засмеялся принц Сюэ Цюньси и активировал кольца духа. У него оказалось целых четыре кольца, и стало понятно, почему небесная команда держалась столь самоуверенно. С мастером духа выше сорокового уровня они не оставляли другим командам ни шанса. Лебедь Сюэ Цюньси раскинул крылья и издал несколько коротких резких вскриков, сбрасывая с принца действие навыка Юэ Гуана. Сюэ Цюньси рассмеялся и неторопливо взлетел в воздух. За его тощей спиной развевались белые пуховые крылья, странно контрастируя с его угловатой жесткой фигурой. Он неторопливо оглядел поле боя, выбирая жертву, а потом бросился вниз. Первым он налетел на Пьен Мао. Бедняга неловко пошевелился, и это движение, видимо, показалось принцу подозрительным. Рука Пьен Мао и впрямь была немного неестественно засунута в карман, словно пытаясь что-то вытащить. Лебедь издал гортанный крик и рубанул по локтю крылом. Раздался отчетливый хруст кости, и Пьен Мао заорал от боли. Сломанная рука выпала из кармана, освобождая то, что было зажато в ладони. Конфетка. Обычный дешевый леденец в яркой упаковке, которые обычно скупают горстями и так же быстро едят. Бедный толстяк, очевидно, решил от нервов перекусить, и это движение стало роковым. Конфетка покатилась по полу прямо под ноги Сюэ Цюньси. Принц с хрустом раздавил ее сапогом и сплюнул. Лебедь изогнул свою длинную шею, схватил Пьен Мао клювом за бок и резким движением выбросил с арены, как куль с мусором. – Кто следующий? Ближе всех к принцу был Юэ Гуан. Он стоял на четвереньках и упрямо пытался встать, царапая ногтями пол. Увидев, что принц направляется к нему, Юэ Гуан дернулся было и замер, поняв, что бесполезно. На его лице застыл ужас. Все, что он смог – обхватить голову и скрючиться, прикрывая важные органы. "Не делай глупостей!" "Иди к черту!" Гуй Мэй бросился вперед и, обхватив руками и ногами, вытолкнул Юэ Гуана из-под атаки. Оба покатились, ударяясь о пол и сшибая других участников. Когда, наконец, замерли, оказались уже достаточно далеко от Сюэ Цюньси, но Гуй Мэй все равно торопливо перевернулся, оказавшись над Юэ Гуаном сверху и закрывая его своим телом. Как волк над детенышем. Для полноты картины даже оскалился и зарычал гортанно. А что он еще мог против того, у кого на десяток уровней больше? Принц засмеялся и решил, видимо, пока выбрать цель поближе. Когда он перевел взгляд на Лю Син, та испуганно заорала "не надо, не надо!" и поспешно перевалилась животом через борт арены, благо стояла на самом краю. Ли Яо последовал ее примеру. Правда, стоял он довольно далеко от края арены, и ему пришлось унизительно через нее ползти под свист и улюлюканье зрителей. Сюэ Цюньси хохотал уже как безумный. Он еще даже навыки не использовал, а уже победил почти всю команду, и это было особенно позорно и неприятно. Гуй Мэй стиснул и разжал кулаки, признавая свое бессилие. И осторожно, пользуясь тем, что все смотрят на Ли Яо, подхватил Юэ Гуана под мышки и поволок к другому краю арены. Юэ Гуан всхлипнул было и открыл рот, пытаясь что-то возразить, но промолчал. – Эй, я с тобой сражусь, придурок! Только Се Мин мог быть настолько отчаянным и безмозглым, чтобы бросить принцу вызов. Очевидно, Се Мин сделал это, чтобы отвести внимание от сестры. Хотя он был таким дураком, что вполне мог действительно желать сразиться. Он едва стоял на ногах и покачивался, но на лице упрямо сияла глупая натянутая улыбка. Действие яда еще не прошло, но Се Мин уже пытался принимать пафосные глупые позы. Гуй Мэй почему-то внезапно вспомнил, как этот придурок утверждал, что умрет обязательно в бою, и обязательно сражаясь за правое дело. То ли предчувствие ему было, то ли видение, то ли просто красовался. Принц радостно бросился в атаку. Се Мин встретил его своим вторым навыком – защитой бурой шерсти. Пробить ее так просто лебедь не смог, и Сюэ Цюньси пришлось, наконец, использовать собственные навыки. Лебедь распахнул свой ярко-алый, словно полный крови, рот и, гулко гогоча, принялся часто хлопать крыльями, нанося ужасные по силе удары. Вокруг них аж ветер поднялся. Все, кто находился поближе, непроизвольно отступили на шаг. Зрелище было пугающим и завораживающим одновременно. Когда Гуй Мэй был маленьким, к ним на реку однажды прилетели лебеди. Они были такими красивыми, но мама строго-настрого запретила не только приближаться к ним, но и играть возле берега, когда птицы плавают. На робкий вопрос почему ответила лишь, что лебеди очень опасные птицы. Гуй Мэй тогда смотрел на них издалека и никак не мог понять, как что-то настолько прекрасное может его обидеть. Теперь стало понятно. Сила крыльев лебедя была столь велика, что долго Се Мин не продержался. Его защита раскололась, а сам он отлетел, отброшенный порывом ветра от крыла. Одна рука повисла без движения – то ли сломал, то ли вывихнул. Но Се Мин снова упрямо встал, используя третий навык. Только самоубийца или кретин стал бы нападать в таких обстоятельствах. – Братик Мин, не надо!!! – заорала Се Люё, пытаясь броситься наперерез. Но этого упертого придурка было уже не остановить. Се Мин пошел в атаку глупо, в лоб, без подготовки и плана, и Сюэ Цюньси лишь небрежно оттолкнул его. Се Мин снова напал. И еще. Он как безумный кидался на врага снова и снова, так что принц в конце концов тоже вышел из себя. – Да отстань ты уже, придурок! Сдохни!!! Отбросив Се Мина на пол, белый лебедь бросился вперед, вытягивая свою длинную шею как копье. Клюв сомкнулся острием, целясь жертве прямо в голову. Се Мин горделиво вскинул подбородок и усмехнулся, придурок даже сейчас продолжал выпендриваться. Клюв прошел сквозь тело легко, словно раскаленный нож сквозь масло. Играюче проломил кости и внутренности, и торчал теперь из ее спины нелепо, как дурацкое украшение. Се Люё, в последний миг закрывшая собой брата, еще пару раз моргнула недоуменно, словно сама не поняла, как так оказалось. На ее миловидном лице не было ни боли, ни страданий, лишь странное удивление. Брови изогнуты, зеленые глаза распахнуты так широко, что кажутся круглыми, приоткрытые губы дрожат, словно пытаясь что-то сказать. А потом Сюэ Цюньси отозвал своего лебедя, и она резко рухнула вниз. В книгах в такие моменты обычно время застывает, а в реальности все вышло так быстро и неожиданно, что никто ничего и не понял. Се Мин даже не успел ее поймать. И лишь когда прошло несколько секунд, а она не встала, пришло осознание. – Люё, нет! Се Мин подхватил ее, тряхнул за плечи, а потом прижал к себе одной, неискалеченной, рукой и страшно завыл. Даже принц на секунду смутился. А потом запрокинул голову и захохотал. Для Гуй Мэя все стало ясно в самый первый страшный миг, когда ее душа отделилась от тела. Он не в первый раз видел смерть, но и чем-то обыденным для него это не было. Еще полчаса назад Се Люё смеялась, обсуждая пончики и одежду, а теперь недоуменно озиралась вокруг, пытаясь осознать, что случилось. Духи арены активизировались и носились вокруг новенькой и принца, издавая глухие стонущие и повизгивающие звуки. Гуй Мэй каким-то интуитивным образом понял, что они хотят мести убийце. Убитые всегда жаждут отомстить, и это, кажется, их единственное осознанное желание. Духов становилось все больше, появлялись даже какие-то прежде незнакомые, более древние, более страшные. – Братик Мин, братик Мэй, кто-нибудь, помогите! Душа Се Люё плакала, а ее убийца легкомысленно хохотал. Гуй Мэй отстраненно подумал, что этому уроду за убийство совсем ничего не будет. Опять. Он снова и снова будет убивать и оставаться безнаказанным. Будет беспечно смеяться и смотреть на других свысока. Изнутри волной поднялась ослепляющая ярость, холодная, давно сдерживаемая, словно лавина, прорывающаяся сквозь толщу льда. Взламывающая все многолетние запреты в душе, пробивающаяся сквозь все бесконечные "нельзя", "думай о последствиях", "будь осторожен" и "держи себя в руках". Гуй Мэю хотелось уже хоть раз полностью проявить свою силу, не сдерживаясь и не таясь. Стало восхитительно расслабленно и все равно, что будет потом. Гуй Мэй поднялся, концентрируя вокруг духов. – Мэй-Мэй, не надо! Может, Юэ Гуан духов и не видел, но явно понял, что что-то не так, и попытался остановить, ухватившись за штанину. Гуй Мэй смерил его отрешенным взглядом и легонько толкнул в грудь, выталкивая с арены. Юэ Гуан пролетел пару метров и неловко шлепнулся на задницу. Глаз он, правда, все равно не отрывал от Гуй Мэя, а губы испуганно и как-то обреченно шептали “не надо”. Как будто Гуй Мэй мог остановиться теперь. Словно внутри разжалась тугая пружина и полетела, сметая все на своем пути. Было сладко, вседозволенно и немного дико от собственной кипящей силы. Духи вокруг носились все быстрее, их истошные вопли странным образом резонировали с чем-то внутри самого Гуй Мэя. Сейчас они не были чем-то разрозненным, духи словно продолжали его собственные тело и дух, усиляя и поддерживая. Наверное, надо было как-то окликнуть принца или иначе предупредить, что нападает. Но Гуй Мэй не хотел с ним сражаться или меряться силой. Просто уничтожить. За то, что разрушил нечто для Гуй Мэя важное. За то, что был сильнее. За все разы вынужденного бессилия и слабости. Словно все плохое, что было в жизни Гуй Мэя, обрело вдруг воплощение в одном человеке. – Третий навык, Рука призрачного пруда, – прошептал он сквозь зубы. Пол под принцем пошел рябью, и он провалился по лодыжки в темное вязкое месиво. Из него поднялась черно-фиолетовая рука и попыталась прихлопнуть принца. Но у Сюэ Цюньси было все-таки четыре кольца. Он был очень силен, и даже с поддержкой аренных духов Гуй Мэю было не так просто его победить. Принц выбрался и, активировав четвертый навык, бросился в атаку. На Гуй Мэя словно шторм обрушился, так неистово быстро и сильно атаковал лебедь. Если бы не духи, послужившие щитом, он бы не выстоял. Некоторые духи, оказавшись зажатыми меж двух сил, просто уничтожались, но на смену им тут же приходили новые. Наконец, атака задохнулась, забрав с собой почти все силы обоих. И тогда принц с Гуй Мэем просто сцепились руками, пытаясь задавить противника голой духовной силой. Черная аура Гуй Мэя столкнулась с обжигающе белой аурой принца. По лицу обоих тек пот, а напряжение было столь предельным, что казалось, если сейчас упадешь, никогда уже и не встанешь. Противостояние длилось бесконечно долго. В теле Гуй Мэя, кажется, не осталось ни одной клетки, не доведенной до предельного напряжения. Впрочем, и принца мелко часто потряхивало. И он не выдержал первым. Принц подался назад, отступая, сделал несколько неуверенных шагов и упал. – Как ты..? Черт, не надо! Принц пытался закрыться, но из пола снова вылетела черно-фиолетовая рука. На этот раз сопротивляться он уже не смог. Гигантская рука подхватила его, торжествующе подняла вверх, а потом резко сжала в ладони, расплющивая. То, что брезгливо упало на пол, не было уже высокомерным принцем. Тело вывернуто и изломано, бледно-желтые волосики пучками соломы облепили окровавленное лицо с неестественно выпученными глазами и выпавшим языком. Сюэ Цюньси не был красавцем при жизни, не стал им и в посмертии. Гуй Мэй слабо улыбнулся и обессиленно упал на пол. Все кончено, он победил. Но духи арены не успокоились, а вели себя все более странно. Собравшись теперь вокруг души принца, они снова затянули свои поскуливания и повизгивания. По спине Гуй Мэя прошел холодок – он вдруг понял. Духи сами по себе не обладали ни разумом, ни сознанием, лишь слепым инстинктом. Все они были когда-либо убиты на арене и объединялись общим желанием мести. И если до этого они помогли Гуй Мэю отомстить за Се Люё, то теперь убийцей для них оказался он сам. – О нет… "Не болтай, беги-и-и!", – истошно заорал дух. Гуй Мэй попытался сделать несколько шагов, но в его теле просто не осталось сил. Он рухнул на колени, обреченно наблюдая, как собираются вокруг духи, кричат, распаляясь, закручиваются все сильнее и, наконец, идут в атаку. Гуй Мэй зажмурился и напрягся, ожидая боли, но ее не было. Духи не обладали физическим воплощением, а потому не могли воздействовать прямо, без посредников. Таким проводником был для них Гуй Мэй, но не мог же он сейчас атаковать сам себя. Поняв, что в безопасности, он выдохнул. "Дурак! Физически тебе ничего не сделают, но ты связан с ними ментально, и они имеют прямой доступ к твоей душе!" "И что они мне могут сделать?" "Не знаю, но сейчас начнется". Впоследствии Гуй Мэй никогда не мог вспомнить саму атаку. Стало темно, словно на секунду выключили свет, а когда прояснилось, он был уже там. Посреди раскаленной иссохшей пустыни. Красно-бордовая земля крошилась под ногами, а воздух был столь жарким и сухим, что, казалось, еще немного и вся кожа станет такой же ссохшейся, как песок вокруг. Духи сделали еще круг и радостно вереща разлетелись в разные стороны, словно добились, чего хотели. Призрак присвистнул и материализовался рядом. – Диюй, надо же. – Что? Это ад?! – Как видишь. Хана тебе теперь. – Мне? Но ты тоже… – А я отсюда родом, что мне будет, – Призрак усмехнулся, обнажая длинные белые клыки. Его фиолетовые полупрозрачные крылья слабо трепетали, и Гуй Мэй встал поближе, надеясь, что воздух под крылом будет посвежее. Однако от Призрака и самого исходил сильный жар, так что Гуй Мэя будто обдало струей сухого кипятка. Отступив рефлекторно назад, он ухватился за какой-то чахлый кустик. Ветки оказались столь густо облеплены острыми длинными шипами, что руку словно пронзило насквозь. С трудом выпутавшись, Гуй Мэй прошипел сквозь зубы ругательство и принялся зализывать многочисленные кровоточащие ранки. – Диюй, – прошептал он, пытаясь вспомнить, что вообще знает о царстве мертвых. – А где мучения грешников? – Там, за холмами, – с готовностью махнул рукой Призрак. – Хочешь посмотреть? – Нет. – Как пожелаешь. Могу провести экскурсию. Но Гуй Мэй лишь покачал головой и сделал несколько шагов назад. Ему здесь определенно не нравилось. – Где выход? Призрак в ответ беззлобно хмыкнул. – Нет выхода, – а потом развернулся и пошел куда-то. Гуй Мэй торопливо посеменил следом, боясь потеряться в этом странном незнакомом мире. – И куда ты тогда идешь? – Домой. – А я должен вернуться к себе. – Выхода нет, – терпеливо повторил Призрак. Совершенно неясно, как он находил дорогу в этой совершенно одинаковой во все стороны пустыне. Бордово-алые растрескавшиеся холмы впереди совершенно ничем не отличались от тех, кто сзади и по бокам. У Гуй Мэя уже, кажется, глаза болели от этого угнетающего пейзажа. Без Призрака в два счета бы заблудился. Впрочем, Гуй Мэй и изначально не знал, где именно оказался и что с этим делать. – Я не хочу здесь быть! – Ты ноешь как маленький ребенок. Это бесполезно, – равнодушно ответил Призрак. Кажется, вернувшись в собственный мир, дух полностью утратил все чувства и эмоции. Даже не верилось, что это он недавно смеялся над Се Люё или подкалывал Гуй Мэя его чувствами к Юэ Гуану. Призрак выглядел усталым и ко всему равнодушным. Но самым странным было не чувствовать его внутри себя. Гуй Мэй уже и забыл, каково это – жить без духа, и теперь ощущал себя маленьким, голым и беспомощным. И ужасно, невероятно одиноким. – Но ты мой дух! – Только пока ты жив, – скрипуче поправил Призрак. – Но я еще живой… – Сейчас доберемся до дома и решим эту проблему. Гуй Мэй резко остановился, пытаясь осознать то, что сейчас услышал. По позвоночнику скатилось холодное и липкое ощущение ужаса. – Что? Ты… – голос не очень слушался, временами почти переходя на шепот, – ты что, убьешь меня? – Гуй Мэй даже нервно хихикнул в конце, не веря в то, что говорит. Но Призрак впереди лишь пожал плечами. – Не все ли равно? Ты все равно попал бы сюда. Ну через несколько лет, но что это меняет? – Я… Договорить Гуй Мэй не успел. Из-за ближайшего бархана показалось несколько уродливых существ, внешность которых отдаленно напоминала людей, только словно вывернутых наизнанку, изломанных в нескольких местах и неумело собранных. Чудовищность картины довершали немигающие рыбьи глаза без век, здоровенные когти и клыки, меж которыми болтались длинные треугольные языки. – Эт-то кто-о? Живо-ой? Быть не можже-ет, – шипяще протянуло одно из чудищ, заинтересованно разглядывая Гуй Мэя. Его товарищи меж тем невероятно быстро взяли Гуй Мэя в кольцо, обнюхивая и пощипывая. Из их пастей несло давно заброшенной и протухшей помойкой. Запах стоял такой, что даже у довольно небрезгливого Гуй Мэя тошнота подступила к горлу. – Живо-ой, вку-уссный, – почти нежно сказало другое чудище. Кажется, от полноты чувств оно уже пыталось прогрызть его ремень. Гуй Мэй в ужасе отшатнулся и рванул к Призраку. Может, тот и собирался его убить, но, судя по всему, хоть есть не собирался. Призрак, похоже, тоже не был намерен делиться своим. Фиолетовые крылья качнулись, образуя воздушные потоки, которые небрежно смели чудовищ. – Эй-й, не жжжа-адничай! Дай на-ам хоть по кусс-сочку! – взмолилось одно из чудовищ. – Еще чего удумали! Проваливайте! Моя добыча, я сам все съем! – заорал Призрак, выпуская свою демоническую ауру. У него она получалась несравнимо лучше, чем у Гуй Мэя. Чудовищ словно ветром сдуло, а Призрак схватил Гуй Мэя за руку и потянул за собой. – Поторопись, никчемный ребенок. Это эгуи, низшие демоны. Сами по себе не страшные, но могут привести кого похуже. Надо успеть добраться до дома. – Эгуи… – повторил Гуй Мэй, пытаясь вспомнить. – Духи, которым больше не дано переродиться и вернуться в круг жизни, – лениво пояснил Призрак. – Совершившие при жизни великое зло или добровольно заключившие договор с демоном. Теперь служат ему. – Договор… Нет! – до Гуй Мэя, наконец, начало доходить. Внутри прокатилось холодное склизкое чувство, словно все внутренности внезапно поменялись местами. Он снова остановился и выдернул свою руку у Призрака, не желая признавать. – Я же был ребенком и ничего не понимал! Призрак равнодушно пожал плечами и пошел, видимо устав уговаривать. Вот только Гуй Мэя тянуло за ним неведомой силой, словно его ноги шли сами, вопреки воле хозяина. – Ребенок, старик, не все ли равно, – пробурчал Призрак. – Мне нет дела, сколько тебе лет, если ты способен сказать “да”. – Но… – Ты просил большую силу, я дал ее тебе. Разве мы не в расчете? Хотя, конечно, жаль, с тобой было весело. – Разве я об этом просил..? Гуй Мэя трясло как никогда в жизни. Впервые осознав цену своего выбора, он точно не был готов расплачиваться сейчас. Он, черт возьми, даже не очень помнил, как заключал с демоном договор. А теперь его ждет участь худшая, чем смерть. Быть съеденным голодными демонами показалось вдруг чуть ли не желанным. И с какой-то отстраненной тоской вдруг подумалось, что Юэ Гуан бы точно придумал выход. Гуй Мэй стиснул в кармане потасканный запутанный клок юэгуановых волос, который таскал с собой с тех самых пор то ли как талисман на удачу, то ли как нечто, что выбросить жалко, а достать из кармана стыдно. Стиснул и изо всех сил взмолился мысленно хоть какому-нибудь богу, способному его услышать. “Пожалуйста, помогите мне, кто-нибудь”. Призрак посмотрел даже будто с сожалением. – Ты в курсе, что я все еще слышу твои мысли? – Пожалуйста… – Мы почти пришли, вот дом, – кивнул головой Призрак, указывая на ничем не примечательный холм впереди. – Немного осталось. И тогда Гуй Мэй от отчаяния рухнул на колени. Сила контракта все так же безжалостно потащила его следом за Призраком, только теперь он не шел, а угловато катился, цепляясь по пути за все, за что удавалось. Даже в колючий куст вцепился, будто в спасительный якорь. Подлые шипы мгновенно впились под ногти, под кожу, во все нервные окончания разом. Ветка продержалась недолго и обломилась, оставив все свои острия в руке Гуй Мэя. И его снова поволокло по камням. – Это ты его что, отбиваешь перед тем, как готовить? – с интересом произнес незнакомый голос. Неизвестно откуда справа появился здоровенный краснокожий демон. Он с интересом рассматривал Гуй Мэя и ковырял в зубах когтями. Призрак сразу будто посерел и отступил к Гуй Мэю, возвышаясь над ним, словно в попытке защитить. – Не успели дойти, – прошипел он едва слышно. Гуй Мэй даже не знал, радует его это или расстраивает. Вокруг стали собираться новые демоны разных цветов и размеров, все с гипертрофированными клыками и когтями, уродливые и равнодушные. Совсем такие, как на картинках в книжках. И все спокойно обсуждали между собой, как бы им Гуй Мэя приготовить и съесть. Обсуждали так естественно и неторопливо, словно и не стеснялись его присутствия. Вслед за духами вернулись эгуи, очевидно, они всех привели. Мерзкие духи мстительно хихикали, стоя чуть поодаль. – Разойдитесь! Душа этого человека принадлежит мне! – заявил свои права Призрак. – Разумеется, – с готовностью отозвался низенький, искореженный, словно несколько раз обернутый вокруг собственной оси, демон. – После смерти он весь твой. Но пока живой – у всех равные права. – Давненько сюда никто из живых не забредал, – облизнулся другой демон. Между зубов у него застряло нечто, напоминающее подгнивший человеческий палец с обломанным ногтем. Гуй Мэя замутило. Еще один демон деловито общупал его бока и как-то грустно буркнул себе под нос, что "тощий-то какой, на один зуб". "Призрак, помоги!" Дух задумчиво обернулся, смерив его взглядом. "Да толку от тебя. Даже духовной силы почти не осталось – одно заклинание произнесешь и в прах рассыпешься". "Ну хоть от них сбежим". Быть съеденным заживо отчего-то совершенно не хотелось. Призрак почесал подбородок, раздумывая, а потом исчез, и Гуй Мэй снова ощутил его в своей душе. Только теперь демон не сдерживал сил, и Гуй Мэй понял вдруг, что может намного больше, чем ранее. Сила и знания были, конечно, не его, а Призрака, но не все ли равно сейчас. – Давайте разыграем его в кости, – буркнул молодой демон с коростой на пол лица. Он неистово чесался, но это не мешало ему участвовать в дележке. – А что, верная мысль, идет! – согласились другие. Гуй Мэй собрал силу на кончиках пальцев, собираясь произнести полученное от Призрака заклинание полного уничтожения. От него самого, конечно, тоже ничего не останется, но и демонам придется плохо. Попав внутрь него, Призрак активировался и снова повеселел, шутливо подначивая "жахнуть посильнее напоследок". Сила уже почти собралась. Гуй Мэй облизнул губы и качнулся вперед, готовясь к своей последней в жизни атаке. – Братик Мэй? Обернувшись, он с удивлением увидел бледную полупрозрачную душу Се Люё. Она прижимала к груди руки и выглядела очень испуганной. – Люё… откуда ты здесь? – Не знаю, – девушка покачала головой, так что светлые выбившиеся из прически прядки мазнули по щекам. – Ничего не понимаю. Я была на арене, а потом вокруг стало много черных страшных чудовищ. Они кружили меня, а потом я от них оторвалась и оказалась уже в этом месте. Увидела, что все куда-то спешат, и пошла следом, а тут ты. Братик… Она, кажется, готова была заплакать. Раскинув руки, она бросилась Гуй Мэю на шею и пролетела сквозь него. Он сочувственно вздохнул и положил руку на ту слабо светящуююся границу в воздухе, что очерчивала ее голову. Под ладонью он чувствовал лишь пустоту. – Люё, ты умерла, – тихо ответил он. И зачем-то добавил. – Прости. – Кажется, девчушка из той партии душ, что появилась недавно, – вполне дружелюбно пробасил один из демонов, как раз тот, что тряс сейчас стаканчик с костями, пытаясь выиграть право первым отведать Гуй Мэя. – Подожди немного, и, если мне не повезет в игре – отведу тебя в распределитель. – Эх, столько душ внезапно появилось. Ну и переполох же случился, – поддержал другой демон. Размеренно и рутинно, словно обсуждал давно опостылевшую работу. Гуй Мэй не знал, что теперь делать. Если атаковать – можно нечаянно задеть Се Люё, которая точно ни в чем не виновата, напугана и растеряна. “По-хорошему, блондинку и впрямь надо в распределитель. Чтобы отправилась на перерождение”, – неохотно признал Призрак. “Но что делать мне?” – О, кажется, я выиграл, – заявил один из демонов и неспешно направился к Гуй Мэю. – Иди сюда, мой вкусный приз. Времени на размышления больше не было. Гуй Мэй последним отчаянным жестом стиснул волосы Юэ Гуана в кармане, словно последнее, что осталось у него от нормальной человеческой жизни, выставил перед собой руки и собрал силу. “Прости, Люё, но каждый сам за себя”. “Не жалеешь, что с блондинчиком не попрощался?” Губы на секунду дрогнули. Перед глазами, словно по заказу, возник образ Юэ Гуана с утра. Разнеженного, полусонного, с растрепавшимися золотыми волосами и красным следом от подушки на щеке. И его нелепая привычка, едва проснувшись, целовать Гуй Мэю плечи и шею, без какого-то сексуального подтекста, просто от распирающей глупой нежности, словно благодаря, что раз за разом находит его с утра в своей постели. Гуй Мэя это всегда бесило, а теперь вдруг вспомнилось. Жаль, что этого больше не будет никогда. – Девятый навык, адский спрайт, – еле слышно прошептал он, позволяя духовной энергии слиться с пальцев и устремиться в атаку. Из земли поднялось бесчисленное множество огромных черных теневых рук, быстрых, гибких и невероятно сильных. Они крошили демонов словно печенье. Вот только духовных сил самого Гуй Мэя было так мало, а демонов так много. Он не продержал навык и несколько секунд и упал на землю полностью истощенный. “Слабак”, – почему-то довольно прокомментировал Призрак. Его всегда забавляли чужие неприятности. – Ах ты мелкий гавнюк! По сути, атака Гуй Мэя больше разозлила, чем напугала демонов. Хоть несколько и попались под удар, но большинство уцелело, и теперь разъяренные демоны окружили его, чтобы выместить свое раздражение. Кажется, теперь он не вызывал у них гастрономического интереса, скорее, его собирались просто растерзать. Возможно, таков и был план ехидно хихикающего Призрака. Между демонами и Гуй Мэем встала тонкая светлая фигурка Се Люё. Она раскинула руки, словно защищая. И словно в ответ на ее храброе самопожертвование грянул гром, тяжелые свинцовые небеса озарились золотом и раздвинулись, пропуская огромную сияющую фигуру Серафима. Ангельская дева протянула руку, словно приглашая, и Гуй Мэй, собрав последние силы, ухватился за подставленный палец и перекатился в ямку ангельской ладони. – Люё, пошли! Скорее! Гуй Мэй протянул к ней руку, но демоны зароптали, да и Серафим отрицательно качнула гигантской головой. Се Люё слабо улыбнулась, коснулась невесомо кончиков его пальцев и отступила. – Я же умерла, братик Мэй. Мое место теперь здесь. А ты живи, обязательно живи, пожалуйста! От ангельской кожи исходило мягкое золотистое тепло. Гуй Мэй свернулся калачиком между бугорками ладони и, наконец, позволил своему измученному телу потерять сознание. Он плыл в безбрежном, пахнущем росой и лавандой, облаке, а прямо в душу ему светило бескрайнее золотое солнце. Было хорошо и легко, и ничто больше не имело значения. Вот только рядом как будто кто-то плакал и гладил его лицо, пытаясь разбудить. Гуй Мэй хотел сказать, что не надо, и все хорошо, но не было ни тела, ни языка, чтобы произнести слова. А потом тело внезапно вернулось, и стало очень-очень больно. В воздухе стоял терпкий сладковатый аромат хризантем, и кто-то бесконечно знакомый сжимал до боли его руку. Гуй Мэй попытался вспомнить и произнести имя, но непослушный язык лишь пробурчал нечто невнятное. Гуй Мэй расстроился и снова заснул.