В лесу Дин / In the Forest of Dean

      Гарри решительно стоял перед своей новой, ничего не подозревающей жертвой — крепкой веткой дуба, которую он нашёл в лесу неподалеку от палатки. Четырёх футов в длину и добрых десяти дюймов в диаметре, на сегодня она стала его главной мишенью для отработки беспалочковой магии. Он стоял, широко расставив ноги и слегка согнув колени в оборонительной позиции, и смотрел на ветку слегка прищуренным взглядом.       Сделав глубокий вдох, он очистил разум от лишних мыслей. Многочасовая практика медитации не прошла даром, теперь это базовое упражнение окклюменции не требовало от него особых усилий. Убрав лишнее, он сосредоточил всё внимание на заклинании, которое собирался применить.       Неделю назад он освоил невербальное беспалочковое Диффиндо и начал работать над Сектумсемпрой в надежде добавить это крайне эффективное заклинание в свой постоянно растущий арсенал. У Гермионы уже получалось делать большие порезы без слов и палочки, но она всегда была лучше него там, где требовалась концентрация. Её сосредоточенность, внимание к деталям и способность контролировать свой разум позволяли ей учиться быстрее любого другого. Гарри же, преимуществом которого была грубая сила, пока добился только слабых царапин, но был полон решимости улучшить этот результат.       Выдохнув, Гарри позволил последним мыслям покинуть свою голову, расслабленно опустил плечи и слегка прикрыл глаза. Это был тот недостающий кусочек головоломки, которого ему не хватало во время всех его предыдущих попыток применить магию без слов и палочки. То, что принесло бы ему неоспоримую пользу во время уроков окклюменции со Снейпом — покой и лёгкость в собственном разуме. Этого у него не было никогда, и научиться ощущать себя комфортно в абсолютной пустоте, не говоря уже о том, чтобы создать эту пустоту, ему было нелегко.       Когда они впервые начали серьёзно заниматься окклюменцией, Гермиона отыскала в своей волшебной сумочке старую и потрёпанную книгу. В этой книге описывался совершенно другой подход к изучению окклюменции, очень похожий на медитацию, которую Гермиона практиковала в течение многих лет. Она объяснила, что нашла этот фолиант на самых дальних полках одного букинистического магазинчика в Косом переулке. Тогда, будучи на пятом курсе, она только узнала про окклюменцию, ну и прикупила эту книгу для «лёгкого чтения перед сном». По-видимому, в своё время это пособие не пользовалось особой популярностью — не только из-за чрезвычайной сложности самой науки для самостоятельного изучения, но и в силу неортодоксальности описываемого подхода. Как следствие, встретить эту книгу в свободной продаже было практически невозможно, и Гермиона весьма обрадовалась такой находке.       Соглашаясь с тем, что основной смысл окклюменции действительно состоит в защите разума от внешнего вторжения, автор утверждал, что этого можно достичь, обретя покой и лёгкость в своём разуме, а значит, и «истинный контроль над собой и своими эмоциями». Большинство же других источников пропагандировали более агрессивное сопротивление. Как правило, это сводилось к обучению волшебника разделять эмоции, возводить ментальные щиты и напрямую блокировать нежелательное проникновение в свой разум. В этой книге тоже рассказывалось о важности создания ментальных щитов и барьеров — эти приемы в любом случае оставались обязательными аспектами окклюменции, — но в то же время автор придерживался мнения, что путем медитативных техник можно было активировать врождённую, естественную защиту разума от внешнего вторжения; что, достигнув точки покоя, в которой человек «отпускал себя и свои мирские заботы», можно было по-настоящему очистить разум и лишить себя доступа к любым своим знаниям и воспоминаниям, и, таким образом, значительно затруднить работу легилимента. Комбинирование этого подхода со стандартными методами разделения мыслей и возведения стен позволяло добиться гораздо большей эффективности в окклюменции.       По крайней мере, так утверждал автор книги.       И хотя ни у Гарри, ни у Гермионы не было настоящего опыта в окклюменции, чтобы проверить эту теорию, да и учителя, который мог бы подсказать, сработает ли такой подход, у них тоже не было, — они не могли отрицать, что медитативные техники очень сильно помогали им во всех других областях обучения. Так что они решили продолжать использовать этот подход независимо от того, помогал он им с окклюменцией или нет.       Поскольку ни один из них не был опытным легилиментом, они не осмеливались пытаться проникнуть в разум друг друга, чтобы проверить свой прогресс. Они оба хорошо понимали, что лучше не лезть в чужой мозг, если не знаешь, что делаешь. Легилименция не терпела грубого или неумелого исполнения. Разум — вещь весьма хрупкая, и подтверждение тому — бесчисленное множество задокументированных случаев, когда легилименция имела непредвиденные последствия. Чаще всего жертвы теряли память или сходили с ума, но бывали и такие побочные эффекты, как постоянная головная боль или ухудшение зрения. Объединяло все эти последствия одно — их непоправимость.       Так что Гарри и Гермиона каждый день тренировались в окклюменции, но никогда её не проверяли.       На какое-то короткое мгновение Гарри почувствовал лёгкость и оторванность от собственного тела, почти как в трансе. Его разум был кристально чист, как будто он стоял на поверхности стеклянного озера — такого чистого, что небо отражалось в воде, и нельзя было сказать, где кончалось озеро и начиналось небо. Не было ничего, кроме густых пушистых облаков, плывущих над ним и под ним, везде, до куда хватало глаз. Почувствовав, что его плечи расслабились, он резко открыл глаза и мысленно произнёс заклинание — не прокричал слово в своей голове, а просто подумал с ясным, спокойным и твёрдым намерением. С громким треском толстая дубовая ветвь перед ним разломилась на три неровных куска.       — Да! — победно выкрикнул Гарри и упал коленями в снег. — Чёрт возьми, да! Наконец-то!       На его лице расплылась широкая улыбка. За месяц неустанных, сложных и изнурительных тренировок они добились приличного прогресса, но это всегда оставалось вне его досягаемости. Чувствуя, как триумф приятным теплом разливается по телу, Гарри снова посмотрел на теперь уже сломанную ветку.       Я сделал это, — подумал он, глядя на обломки всё с той же победной ухмылкой на лице, и медленно поднялся на ноги. Было непередаваемо приятно сознавать, что все потраченные усилия стоили того.       Когда он стряхнул снег с колен, порыв ветра взъерошил его длинные чёрные волосы и лизнул холодом заднюю часть шеи. Гарри подумал попросить Гермиону снова их подстричь, так как они выросли почти до плеч. Его волосы всегда росли быстро, порой ему казалось, что у них есть собственный разум — вот как сейчас: никто не обращал на них внимания, поэтому они решили расти ещё быстрее и ещё непослушнее, словно неконтролируемый подросток, впервые получивший абсолютную свободу. Гарри фыркнул при этой мысли. Его бы совсем не удивило, если бы он проснулся завтра и обнаружил, что эти засранцы выросли ещё на пару дюймов. Но если быть честным, его это просто не особо волновало. С длинными волосами было теплее, да и в списке приоритетов стрижка значилась где-то в самом конце, так что он попросту забывал об этом позаботиться.       Хотя, если так пойдёт дальше, ему скоро придётся собирать волосы в хвост, чтобы они не лезли в лицо. Гарри внутренне рассмеялся, представив эту картину. Вообще, с ним и Гермионой в палатке количество волос превышало все мыслимые нормы. Порой, когда она спала рядом, ему казалось, что у него на подушке два огромных птичьих гнезда.       Гарри повернулся к палатке. Его мысли переключились на Гермиону, отчего на его лице снова появилась улыбка. Последний месяц у них всё складывалось замечательно. Они хорошо работали в команде. Гермиона добилась заметного прогресса в изучении золотых браслетов и успешно сварила несколько зелий. Гарри периодически помогал ей с подготовкой тех или иных ингредиентов, но в основном проводил своё время, работая над усилением щита.       Всё шло очень хорошо. Не далее как вчера он, похоже, наконец нашёл способ сделать щит устойчивее к физическим ударам, вот только это значительно сокращало время его действия. Гарри провёл собственные испытания, но без участия Гермионы не мог полностью убедиться в действенности нового метода — было невозможно в одиночку проверить щит на устойчивость к физическим ударам, будучи под его действием. Он надеялся, что они смогут заняться этим вопросом завтра, правда ещё предстояло придумать механизм тестирования, и желательно что-то более адекватное, чем заставить Гермиону бросить в него камень. Им нужно было попытаться воссоздать силу, сравнимую с укусом Нагини или оборотня, поскольку именно эти физические атаки были наиболее вероятны.       У него было несколько мыслей по этому поводу, которыми он планировал поделиться с Гермионой.       Пробежав рукой по волосам, Гарри направился к палатке, раздумывая по пути, что приготовить на ужин. Он склонялся к овощам и закрытому пирогу, по какой-то причине пироги у него получались лучше, чем любые другие блюда. Стряхнув остатки снега со штанов, Гарри нырнул в палатку и первым делом поискал взглядом Гермиону. Она сидела на своём рабочем месте — или в лаборатории, как они теперь это называли, — и широко улыбалась, глядя на него через плечо.       Её волосы пребывали в полнейшем беспорядке.       Очевидно, когда-то они были собраны в высокий хвост, но теперь длинные вьющиеся локоны хаотично спускались по её спине и топорщились под самыми странными углами. Её лоб блестел от пота — в маленькой изолированной лаборатории всегда становилось жарко, когда кипели котлы. Очевидно, она решила, что для формальностей тоже было слишком жарко, потому что разделась до свободной тёмно-синей майки, которая мягко струилась по её изгибам. Огромные проймы открывали края чёрного бюстгальтера, а из выреза выглядывал самый верхний шрам. Гарри предположил, что это одна из её спортивных маек или, возможно, даже что-то из нижнего белья, изменённое с помощью трансфигурации, поскольку раньше он ничего подобного на ней не видел, но не то чтобы у него были какие-то жалобы. Эта её открытая майка, тёплый румянец на щеках и облегающие чёрные шорты совершенно сбили его со всех предыдущих мыслей.       — Мерлин, какая же ты красивая, — слетело с его губ прежде, чем он успел себя остановить.       Она открыла рот, чтобы что-то сказать — судя по улыбке, которой она его встретила, у неё был продуктивный день, и она собиралась поделиться хорошими новостями, — но при его словах запнулась и, так и не закрыв рот, заметно покраснела. Она взглянула на свой наряд, и краска поползла дальше по её шее. Тем временем Гарри быстро сбросил куртку и ботинки и снова встретил её взгляд.       Она была самым красивым человеком, которого он когда-либо видел, — она всегда была красива, но со времён леса Дин он не мог перестать смотреть на неё с восхищением и даже некоторым благоговением. Такая стойкая, такая сильная, она была его личным маленьким маяком надежды, который вёл его вперёд.       — Не мели чепухи, Гарри, я потная и лохматая. Я несколько часов просидела над котлами, — смущённо рассмеялась она, закрывая пробкой свежеприготовленное зелье, которое держала в руках.       Гарри в несколько шагов сократил разделявшее их расстояние, прошёл через барьер в лабораторию и, схватив Гермиону за талию, крепко прижал к себе.       — А мне нравится, когда ты потная и лохматая, — ухмыльнулся он, на что она скривила ему рожицу.       Не обращая внимания на удушающую жару маленького замкнутого пространства, он только крепче прижал её к себе и завладел её губами в глубоком поцелуе.       Они не были вместе с Рождества.       Были объятия, поцелуи и довольно откровенные прикосновения, но ничего, подобного тому, что произошло между ними в лесу Дин. Инцидент с ледяным прудом сильно их отрезвил и резко заставил сосредоточиться на деле. Всё, что они делали с тех пор, было спланировано и строго целенаправленно.       В то время как часть Гарри отчаянно желала большего каждый раз, когда он целовал её или просто видел её улыбку, он не сожалел о том, что все шло именно так, как шло. Им действительно нужно было сосредоточиться на деле. Кроме того, Гарри мысленно пообещал доказать Гермионе, что они могут быть вместе и в то же время оставаться сосредоточенными на своей задаче. В конце концов, именно в этом заключалось одно из её самых больших сомнений, из-за которых она боялась начинать отношения во время войны. Так что Гарри решил с головой погрузиться в работу, что бы там ни думали себе его гормоны.       Кроме того, та ночь в лесу Дин жёстко вернула их к реальности сразу после того, как они позволили себе на время о ней забыть. Возвращение вышло грубым и болезненным и резко заставило их собраться и сосредоточиться на основной задаче. Позже у них ещё будет время на радости жизни, но прямо сейчас им следовало вернуться в нужное русло и двигаться вперёд. Им нужно было снова почувствовать уверенность, увидеть собственный прогресс.       Гермиона прижалась к нему в ответ и застонала в губы, схватившись рукой за ремень на его джинсах.       А может, — мелькнула в голове Гарри шальная мысль, — мы всё-таки сможем выкроить немного времени прямо сейчас.       — Гарри… я хотела рассказать тебе… свою… идею, — прерывисто выдохнула Гермиона между поцелуями. Рука Гарри тем временем скользнула вверх по её спине и запуталась в её беспорядочных кудрях.       — М-хм, — промычал Гарри, склоняя голову для более глубокого поцелуя и прикусывая её нижнюю губу.       — М-м… а-а-х…это… это по поводу того, как получить рецепт противоядия, — она крепче сжала его ремень и схватила его за рубашку спереди. Её бедра были зажаты между его бедрами и верстаком, и он начал мягко двигаться против неё.       — М-м… это важно, — выдохнул Гарри, отрывая от неё губы и бросая на неё взгляд сверху вниз. Несмотря на отчаянную потребность своего тела, он не хотел мешать ей сообщить что-то важное. Её полуприкрытые глаза остекленели, а руки по прежнему крепко цеплялись за его одежду, как будто она хотела вернуть его к поцелую. — Так что за идея?       Гермиона неотрывно смотрела на него, её взгляд скользнул по его лицу, задержался на губах и снова поднялся, чтобы встретить его взгляд. Её разочарование тем, что он остановился, стало очевидным, она раздражённо нахмурила брови и слегка толкнула его в грудь.       — Гарри, ты ведь несерьёзно, да? — тяжело выдохнула она, прижимаясь к нему и с лёгким смешком роняя голову ему на грудь. Он мог чувствовать каждый изгиб её тела и не сомневался, что она чувствовала его эрекцию. — Ург-х-х-х… Врываешься сюда… целуешь меня вот так… и после этого хочешь услышать мою идею?       — Ну… хочу я немного другого, но противоядие — это важно, — ухмыльнулся Гарри на её недоверчивый взгляд и не смог сдержать тихий смешок при виде откровенного разочарования на её лице. Очевидно, не он один тут скучал по физической близости, но сдерживал свои желания.       — Да, важно, но я могу рассказать подробности и позже. Если вкратце, то я придумала, как можно связаться с мистером Уизли, используя тройные протеевы чары в сочетании с маскировочными, защитными и криптографическими заклинаниями.       Она протараторила это так быстро, что Гарри невольно приподнял брови в изумлении.       — Ну конечно, — сказал он с весельем, когда она притянула его ближе к себе. — И, полагаю, это простейшее решение было до боли очевидным, так?       — О, заткнись! И да, именно так. — Закатив глаза на его поддразнивание, она снова его поцеловала. — Но насколько это просто и очевидно, я расскажу тебе позже.       — Отлично, — пробормотал Гарри ей в губы, снова вжавшись в неё бедрами, отчего она издала тихий стон, — а то у меня тоже есть некоторые идеи, которые я хотел бы осуществить.       

***

             Волна сладкого трепета спустилась от самой макушки Гермионы и разошлась по всему телу, когда рука Гарри глубже зарылась в её волосы, а его рот медленно накрыл её губы. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как они в последний раз вот так целовались, и она скучала по этому. Они так погрузились в работу, что у них не было времени побыть вместе со времён леса Дин. Но учитывая, что она только что доварила последнее зелье, которое могла приготовить из имеющихся ингредиентов, Гермиона решила, что они вполне могли бы потратить этот вечер на себя и просто побыть вместе, прежде чем снова идти на риск, чтобы собрать оставшуюся часть того, что им нужно. Прямо сейчас она хотела забыть обо всём и просто раствориться в объятиях Гарри. В любом случае она собиралась заняться вопросом налаживания связи с мистером Уизли только завтра, так что вечер был свободен.       Гарри сильнее прижал её к верстаку, его эрегированный член ощутимо упёрся в её бедро, заставляя её живот скручиваться в предвкушении. Она застонала, когда он припал ртом к её шее, проводя долгими и мучительно дразнящими поцелуями по обнаженной коже. Она выдохнула ему в ухо и обвила руками, цепляясь за рубашку на его спине в отчаянной попытке сократить и без того отсутствующее между ними расстояние.       — Гарри, давай выберемся из этой духоты.       Гарри что-то промычал в знак согласия, схватил её за руку и потащил из лаборатории в сторону койки, которую они с недавних пор начали называть «своей». Через несколько секунд она оказалась на кровати, а его руки — снова на её теле. Она потянула его за собой, раздвинув ноги так, чтобы он мог опуститься на неё сверху.       Невероятно, насколько естественно это ощущалось, когда он лежал между её ног, а его вес давил на неё сверху. Тепло, надёжно, безопасно. Его мягкие толчки отдавались знакомым напряжением внизу живота. Она запустила руку в его волосы, впуская его язык в рот.       Он совсем оброс, — мелькнуло в её голове, прежде чем с губ сорвался очередной стон. Опустив другую руку, она схватила его за пояс и потянула на себя, прижимаясь к нему бёдрами, и улыбнулась, когда с его губ сорвалось низкое рычание.       — Ох, чёрт, Гермиона, — выдохнул он ей в лицо, прежде чем опуститься к шее, — ты просто невероятная.       Она наблюдала, как Гарри спускался вниз по её телу, целуя шею, грудь, задирая свободную майку и продолжая свой путь вниз по животу, пока не достиг бёдер. Мысль о шрамах даже не пришла ей в голову на этом пути, всё внимание было захвачено ощущением его горячих губ, скользящих по её коже.       Добравшись до бёдер, он остановился и посмотрел на неё; она кивнула и крепко вцепилась в простыни по обе стороны от себя в предвкушении. Несмотря на то, что они уже занимались сексом, она всё ещё нервничала. Это было всего один раз, и в прошлый раз, когда Гарри снимал с неё джинсы, его лицо не было настолько близко к её интимным местам. По нервам пробежал электрический разряд при мысли о том, какие именно идеи он хотел осуществить.       Он хочет сделать это ртом? — взволнованно подумала она, когда Гарри осторожно стянул с неё шорты и трусики. Она почувствовала, как краска заливает лицо от осознания, что она лежит перед ним голая ниже пояса. Холодный воздух палатки коснулся кожи, заставив её почувствовать себя беззащитной, и она обнаружила, что жаждет тепла его тела.       Поздний вечер уже окутал палатку в сумрак, но было светлее, чем в их прошлый раз. Гермиона понимала, что Гарри, находящемуся в нескольких дюймах от её самых интимных мест, всё хорошо видно, и это заставляло её сердце биться быстрее. Нервно кусая губы и чувствуя, как натягивается тугая спираль возбуждения в животе, она заставила себя лежать неподвижно.       Не в силах отвести взгляд, она наблюдала, как его глаза на несколько мгновений задержались между её ног, а затем встретились с её глазами. Откровенная похоть в его взгляде только сильнее скрутила возбуждением её внутренние мышцы.       — Гермиона, — проговорил он, не отрывая напряженного, тлеющего взгляда от её глаз.       О Мерлин, — беспомощно подумала она, чувствуя, как переворачиваются внутренности, — снова этот голос.       Она знала, что уже намокла. Всякий раз, когда он смотрел на неё таким взглядом и говорил таким голосом, это действовало на неё одинаково. Но в сочетании с тем, как он сжимал её бедра прямо сейчас, — она была обречена. Она хотела его; почти до боли желала, чтобы он к ней прикоснулся.       — Да, — сорвалось с губ чужим голосом, более глубоким, более страстным. Она почувствовала, как рука Гарри сжалась на её бедре в ответ.       — Я хочу попробовать кое-что… Если тебе это не понравится, просто скажи.       Он переместился и лёг так, что его голова оказалась между её ног, а рука оставалась на её бедре, но не делал ничего, ожидая возможных возражений.       — Хорошо, — выдохнула она и невольно напряглась, когда Гарри опустил голову ниже. Переполненная гремучей смесью из тревожного ожидания, желания и страха, она чувствовала, как расширяются её глаза, но была не в силах отвести взгляд от этой сцены.       Она хотела этого, но её разум продолжал лихорадочно работать.       О боже, боже, боже — его лицо прямо там! А что, если там неприятный запах?! Или вкус?! Что, если это окажется ужасно? Что, если… Первое же мягкое прикосновение языка выключило мысли, глаза непроизвольно закрылись.       Он снова провёл языком по её гладким складкам, и её голова откинулась назад, а дыхание, совершенно неосознанно задержанное в лёгких, вышло из горла с низким стоном.       Голову заполнила блаженная пустота. Он двигался медленно и осторожно, как будто ждал, что она вот-вот оттолкнет его, но с каждым движением прикосновения его языка смелели, вызывая просто невероятные ощущения. Это было мягко, нежно, деликатно — и сильно отличались от того, что она испытывала, когда он использовал свои пальцы.       Это было гораздо более интимно и в каком-то смысле более лично — казалось, каждое прикосновение было предназначено исключительно для неё.       Её пальцы вцепились в простыни, когда разум, временно выключенный волной ощущений, перезагрузился, и в голове снова с пугающей скоростью начали проносится совершенно ненужные мысли. Её дыхание участилось. Она нахмурилась, почувствовав, что теряет контроль над своими мыслями.       Нет! — резко оборвала она себя, пытаясь выбросить из головы лишнее. Она не не позволит собственной стыдливости взять верх и всё испортить, не позволит своему разуму зацикливаться на мыслях о том, что лицо Гарри находится прямо у неё между ног, а его язык касается её… там… Нет!       Прекрати задумываться об этом, — твёрдо велела она себе. — Поверь ему. Если бы он не хотел быть там, его бы там не было. Просто сосредоточься на ощущениях.       Она медленно выдохнула, заставляя себя расслабиться и позволяя спокойствию овладеть её телом. Её судорожно сжатые пальцы наконец выпустили простынь. Гарри явно предвидел её колебания, его ласки оставались мягкими и неторопливыми, пока большая часть напряжения в её теле не рассеялась, и лишь затем он ускорил темп и усилил давление, отчего у неё перехватило дыхание.       О-ох, как же хорошо, — мысленно простонала она, вслух издав лишь неразборчивый полустон-полувсхлип. Очевидно, Гарри хватило такого поощрения, его движения стали более напористыми, хватка на её бедре усилилась, а палец скользнул внутрь. Когда он прижался к внутренней стенке её живота, она застонала в голос и рефлекторно подалась бёдрами навстречу. Её рука метнулась вниз и запуталась в его волосах.       Её тело дрожало, нервы горели, напряжение нарастало с каждым его движением. Последние обрывки хоть сколько-нибудь связных мыслей окончательно покинули её голову, а глаза закатились, когда Гарри добавил второй палец и мягко надавил на тот чудесный маленький комочек нервов, который обнаружил месяц назад. Её бедра прижались к нему, дыхание вырывалось короткими, поверхностными толчками, а мышцы живота максимально напряглись в знакомом нарастающем ощущении.       — Гарри… я… ох, чёрт, Гарри… — выдохнула она между стонами, которые не могла и не пыталась сдержать. — О боже, Гарри… я так близко.       Крепче сжав её бедра, Гарри крепко прижал её к матрасу, контролируя ответные толчки. Его пальцы ускорили темп, а язык так обвёл её клитор, что у неё побелело перед глазами. Она выгнулась, всё её тело напряглось и дернулось, рука безжалостно вцепилась в его волосы, а бёдра сильно толкнулись к его рту. Постепенно замедляясь, он продолжал ласки, пока её оргазм не пошёл на спад. Рука, цеплявшаяся за его волосы, бессильно упала на кровать. Тяжело дыша, она лежала с остекленевшими, расфокусированными глазами и словно сквозь туман наблюдала, как Гарри приподнялся и, по пути поцеловав её в бедро, лёг рядом.       — Значит, — сказал он, целуя уголок её рта, — было неплохо?       — Пф-ф… Гарри. — Она легонько шлёпнула его по плечу и не смогла сдержать улыбку, когда он рассмеялся. — Неплохо? Серьёзно? Чёрт возьми, да, это было неплохо.       — Я рад, — прошептал он ей на ухо, после чего наклонил голову, чтобы поцеловать её ещё раз.       Она ощутила свой вкус на его губах — странный, чуть сладковатый, но вовсе не неприятный — и почувствовала, как крошечная часть её подспудного беспокойства исчезла. Его эрегированный член явственно упёрся в её бедро. Она схватилась за пояс его джинсов и притянула его ближе, проведя рукой по выпуклости между ног.       Она хотела прикоснуться к нему губами.       Она хотела знать, каково это — держать его у себя во рту, хотела попробовать его на вкус, пусть даже эта мысль заставляла её сердце нервно забиться. Она боялась, что сделает что-то неправильно, но на этот раз она провела хоть какое-то предварительное исследование и была полна решимости не позволить своим нервам взять над ней верх. Она сделает это, потому что она — Гермиона Джин Грейнджер, она может справиться с чем угодно.       — Гарри, — прошептала она ему в губы.       — М-м? — спросил он, целуя её в ответ.       — Я хочу попробовать тебя на вкус, — сказала она и мягко толкнула его в плечо, перекатывая на спину и забираясь сверху так, чтобы оседлать его бёдра. Она чувствовала, как его твёрдая эрекция прижимается через джинсы к её влажной промежности, и слегка качнула бёдрами, отчего он застонал. Глядя на него сверху вниз, она ясно видела желание в его глазах и те усилия, которые он прилагал, чтобы сохранить контроль.       — Ты уверена? — спросил Гарри, вглядываясь в её лицо затуманенным взглядом. Она знала, что для него было важно, чтобы у неё не было никаких сомнений. — Тебе не обязательно, я сделал это не потому, что чего-то ожидал в ответ.       — Я знаю, — сказала Гермиона с лёгкой улыбкой, снова прижимаясь бёдрами к его бёдрам. — Но я хочу.       С этими словами она скользнула вниз по ногам Гарри и начала расстёгивать его ремень. Его глаза, следившие за каждым её движением, потемнели от желания — как у хищника, наблюдающего за своей добычей. Осторожно расстегнув ширинку, она захватила его джинсы и боксеры по бокам и стянула их вниз. Сердце учащённо забилось, когда её взгляду предстал его полностью возбужденный член, и она не могла не восхититься его размером, в то же время задаваясь вопросом, как, чёрт возьми, она должна поместить всё это в рот.       Хотя она никогда не увлекалась чтением непристойных романов, как многие её сверстницы, она также никогда не отказывалась от новых знаний — даже если это были непристойные знания. Так что, когда однажды вечером в ванной комнате гриффиндорского общежития Кэти Белл рассказывала другим девушкам о том, как делать минет, Гермиона, случайно оказавшаяся рядом, с привычным любопытством приняла к сведению новую информацию, — морща нос от некоторых словечек Кэти и внутренне поражаясь тому, что та так открыто признавалась, что брала в рот член однокурсника в пустом классе.       Кэти советовала для начала обхватить член рукой. По-видимому, это как-то улучшало ощущения, а также помогало, если ты не могла вместить всю длину парня в рот. Гермиона вспомнила, что Кэти говорила медленно поглаживать рукой вверх-вниз, по сути повторяя движения своей головы, — и сейчас было самое время проверить эти знания.       Вспыхнув, она неуверенно протянула руку.       Гермиона Грейнджер, самая умная ведьма своего возраста, собиралась впервые в жизни прикоснуться к мужскому пенису.       Она чуть не рассмеялась, когда эта мысль промелькнула в её голове, но быстро подавила столь неуместную реакцию и сомкнула пальцы вокруг напряжённого ствола, уповая на то, что она действительно такая способная, какой её считали, и не испортит всё слишком сильно. Ощущения её удивили. Она не знала, чего ожидала, но это оказалось сложнее, чем она думала, когда она в качестве эксперимента крепче сжала руку и подвигала ею вверх-вниз. Она услышала, как Гарри резко втянул носом воздух, и, подняв взгляд, увидела, что его глаза слегка прикрылись. Он смотрел на неё с таким откровенным желанием, что у неё по спине пробежали мурашки.       Что ж, это хороший знак, — решила она, вздрогнув под его пристальным взглядом, и сделала ещё одно движение рукой. Кожа под её пальцами оказалась гораздо нежнее, чем она себе представляла, а разрез на головке был скользким от предэякулянта.       Она медленно опустила голову; неуверенная в том, стоит ли ей просто взять его в рот, она решила вместо этого медленно обвести языком головку. Низкий вздох вырвался из его лёгких, и она внутренне улыбнулась. Почувствовав себя немного увереннее, Гермиона открыла рот шире и обхватила его губами.       — Ох, чёрт, — простонал Гарри, когда Гермиона медленно наклонила голову и провела языком по его длине.       Её сердце затрепетало от звуков, которые он издавал, когда она продолжала двигать головой, кружить языком и скользить рукой вверх и вниз с каждым движением. Кэти была права — рука в качестве ориентира и правда позволяла эффективно контролировать, насколько глубоко она брала его в рот при каждом движении, что, в свою очередь, помогало сохранять темп. Она старалась с каждым разом брать чуть больше и чувствовала, как напрягается тело Гарри, когда он сдерживался, чтобы не толкнуться ей в рот.       Когда она опустила голову так низко, что он коснулся задней части её горла, она поняла, что не сможет принять всю его длину. По крайней мере, пока; во всяком случае, без рвотных позывов. Она сделала себе мысленную пометку изучить этот вопрос позже и узнать, можно ли что-то сделать, чтобы обойти это ограничение.       — Чёрт… Гермиона… о-ох, это так… Мерлин, как же хорошо, — выдохнул Гарри, когда она продолжила скользить по нему своим ртом. Она почувствовала, как его рука легла ей на макушку, запутываясь в волосах, но стараясь не давить вниз. — Чуть сильнее… О-ох, чёрт.       Услышав слова Гарри, Гермиона крепче сжала руку. Раньше она старалась не сжимать его, боясь, что ему будет больно, но, очевидно, это было не так. Его реакция на дополнительное давление была мгновенной — рука сильнее вцепилась в её волосы, с губ сорвалась череда неразборчивых междометий вперемешку с ругательствами, а тело напряглось от усилий, которыми он сдерживал себя от ответных толчков. Ускорив темп, она продолжила двигать головой и рукой вверх-вниз, проводя языком по нижней стороне его члена и обводя вокруг головки.       — Боже, Гермиона… Чёрт, я слишком близко, Гермиона, ты…       Его слова оборвались, когда она ещё крепче сжала его рукой и в последний раз обвела языком. Он издал низкий, почти рычащий стон, всё его напряглось, и Гермиона почувствовала, как его член стал невероятно твёрдым, прежде чем горячая жидкость хлынула ей в рот. Она знала, что это произойдёт, но всё равно была застигнута врасплох, когда часть жидкости попала ей в горло. Она перестала двигать головой и замерла, стоя на коленях, все ещё обхватывая его ртом и поглаживая рукой вверх и вниз по его длине, пока его семя заполняло её рот.       Так, ладно, хорошо, что мне теперь делать?! — заметался её разум, когда она поняла, что всё закончилось. Закрыть рот? Выплюнуть это или держать внутри? Должна ли я это проглотить? Оно теплее, чем я ожидала, немного солоноватое… Что говорила Кэти?       Заставив себя дышать, она соскользнула с него и сомкнула губы, удерживая сперму во рту. Чуть прикрыв рот рукой, она подняла взгляд на Гарри.       Сидя между его ног, она смотрела на него снизу вверх с откровенным восхищением. Его волосы разметались по подушке, глаза, более тёмные, чем обычно, расфокусированно смотрели в пространство, — он выглядел более расслабленным, чем она когда-либо его видела. В сознании вспыхнули образы их первого раза — в тот раз он был сверху в момент своей кульминации, и она могла видеть каждую эмоцию на его лице. Тогда он тоже выглядел невероятно привлекательно, и у неё затрепетало в животе при мысли, что всего несколько секунд назад он выглядел так же — и что она сделала это с ним, используя только свой рот и руку.       — Гермиона, прости… Тебе не нужно это проглатывать… Я хотел тебя остановить до того, как кончу… — Гарри начал подниматься, на его лице ясно читалось раскаяние, и тут она поняла, как должна выглядеть с его точки зрения. Раскрасневшаяся, сидящая на коленях между его ног, с полным ртом спермы и ладошкой у губ.       Она качнула головой из стороны в сторону и, быстро приняв решение, сглотнула. Увидев, как расширились глаза Гарри, она смущённо ему улыбнулась.       — Всё в порядке, — сказала она немного застенчиво и осторожно вытерла рот тыльной стороной ладони. Семенная жидкость была более вязкой, чем вода, и имела слегка солоноватой вкус — непривычный, но вовсе не плохой. Гермиона слышала, как некоторые девушки жаловались, что «глотание» вызывает у них рвотный рефлекс, но сама она не испытала такой реакции и решила, что в подобной ситуации сделает это снова. — Ты предупредил меня… Я просто, эм… Наверное, я просто как-то не задумывалась об этой части… Но я… я не против.       — Мерлин, ты невероятная, — выдохнул Гарри, притянув её к себе.       Некоторое время она лежала рядом с ним, уютно устроившись в его объятиях и наслаждаясь его теплом.       Идеально, — подумала она, чувствуя, как Гарри рассеянно выводит круги на обнаженной коже её поясницы. Всё происходящее было абсолютно идеальным, потому что это было с Гарри.       — Как же мне с тобой хорошо, — пробормотала она, глубже утыкаясь носом в его грудь и с удовольствием вдыхая его запах. Она улыбнулась, когда в ответ он крепче прижал её к себе, и расслабилась в его руках.       — Так в чём была твоя идея? — спросил Гарри спустя несколько минут.       — М-м, — Гермиона вспомнила, о чём они говорили, когда Гарри только вошёл в палатку. Она повернула голову и положила подбородок ему на грудь, чтобы посмотреть в глаза. — Тройные протеевы чары в сочетании с маскировочными, защитными и криптографическими заклинаниями.       — М-хм, точно, — кивнул Гарри, припоминая, что Гермиона уже говорила ему что-то подобное в перерыве между поцелуями. — И как это будет выглядеть?       — Когда я варила зелье, мне на глаза попалась крышка от бутылочки с чернилами и я вспомнила монеты, которые когда-то зачаровала для АД. Ты помнишь их? — спросила Гермиона и улыбнулась, когда Гарри кивнул. — Дело в том, что я тогда наложила на них протеевы чары, именно поэтому, когда я меняла надпись на своей монете, менялись и все остальные. То, что я хочу создать сейчас, — это нечто подобное, но с возможностью двусторонней связи.       — Звучит многообещающе, — сказал Гарри, подвинувшись так, чтобы Гермиона могла скрестить руки на его груди и удобнее разместить на них подбородок. — Итак, что нам нужно будет сделать?       — Ты помнишь лето, которое мы провели в «Норе» на четвертом курсе перед Чемпионатом мира по квиддичу? Так вот, в то лето я помогла мистеру Уизли оформить подписку на один маггловский журнал под названием «Научные факты» — в нём обсуждается множество самых разных вещей, которыми сверх всякой меры интересуется мистер Уизли. Благодаря этому он наконец перестал спрашивать о чем-то вроде предназначения резиновой уточки и перешёл на территорию реальной технологической дискуссии. Сначала я принесла ему подшивку старых номеров, просто полистать для развлечения, но ему так понравились местные статьи — вроде «Шоколад-убийца: научное обоснование» и тому подобные, — что я оплатила ему ежемесячную подписку с доставкой в почтовый ящик в Оттери-Сент-Кэчпоул, куда он заезжает раз в месяц, чтобы забрать новый номер. И я точно знаю, что он продлил подписку — он сам упоминал об этом летом перед свадьбой. Моя идея состояла в том, чтобы оставить ему в почтовом ящике немного модифицированный журнал вместе с маггловской «памятной монетой», которая была выпущена специально для «самых верных подписчиков».       — Подожди, — прервал её Гарри, приподняв бровь, — ты хочешь сказать, что это ты несёшь ответственность за двухчасовой разговор, который у меня состоялся с мистером Уизли прошлым летом? О том, почему кока-кола вкуснее в стеклянных бутылках, а не в банках? И это, заметь, при том, что он вообще вряд ли когда-либо раньше пробовал кока-колу!       — Э-хм, — Гермиона смущённо улыбнулась и пожала плечами. — Прости? Ну, можно сказать, твои страдания окупились… Я имею в виду, в конце концов это оказалось полезным, правда же?       — Поверить не могу, — засмеялся Гарри, покачав головой. — Уф, этот журнал — страшная вещь в руках мистера Уизли. Я почти уверен, что ты несёшь ответственность ещё и за то, что миссис Уизли почти заработала нервный тик — но ладно, ладно, да, похоже, это действительно оказалось полезным. Неожиданно.       — Эй, тут ключевое слово «почти». Номера выходят только раз в месяц, а новых тем для обсуждения хватает от силы на неделю-две, — усмехнулась она, на что Гарри только закатил глаза.       — Ладно, значит, мы проникнем в почтовое отделение и внесём изменения в его журнал. А что там с монетой? — спросил Гарри, снова приподнимая бровь.       — Ну, на журнал я наложу двойные протеевы чары, чтобы синхронизировать его с чистым блокнотом, который будет у меня. Первая часть чар позволит нам писать ему — слова будут отображаться на страницах его журнала в виде закодированного текста, а вторая нужна для того, чтобы он мог писать на страницах журнала, и его текст появлялся в моём блокноте. На монету будет наложена третья часть протеевых чар — чтобы я могла дать ему шифр для текста, который мы отправим. Я проинструктирую его каждый раз сжигать использованные страницы, так что каждая страница будет использоваться только один раз, и никто другой не сможет наткнуться на нашу переписку. — Она гордо улыбнулась Гарри. — Это вдвойне безопасно. Во-первых, сообщения будут закодированы, и только мистер Уизли будет знать шифр. А во-вторых, большинство волшебников ничего не знают о маггловских шифрах. Помнишь загадку Снейпа на пути к Философскому камню? Просто и гениально — волшебники в большинстве своём не сильны в логике, они слишком полагаются на магию. Кроме того, никому даже в голову не придёт открыть маггловский журнал мистера Уизли, не говоря уже о том, чтобы прочитать его.       — Согласен, — сказал Гарри с улыбкой. — Мне нравится такой способ связи. Особенно то, что не нужно рисковать и встречаться лично. И то, что связь двусторонняя и не одноразовая. Но мы всё равно должны с осторожностью относиться к темам, которые станем обсуждать в этой переписке. Только как ты собираешься передать ему первое сообщение, чтобы объяснить, что происходит?       — Оставлю в журнале записку. Только зачарую её так, чтобы она активировать только тогда, когда он к ней прикоснётся. Модифицированное дезиллюминационное заклинание вместе с защитным и маскировочным сделают так, что, по сути, он будет единственным, кто вообще сможет увидеть записку. И слова исчезнут через определённое время. Ко всему этому я напишу, чтобы он сжёг её после прочтения.       — Ты говоришь так, будто всё это проще простого, — вздохнул Гарри, целуя её в макушку.       — Ну… здесь и правда нет ничего сложного, — засмеялась Гермиона, приподнимаясь с груди Гарри. Она вдруг поняла, как сильно проголодалась, и только что осознала, что последние полчаса они пролежали, обнаженные ниже пояса. — Мне следовало бы подумать об этом раньше и настроить связь с Орденом ещё до нашего ухода — наверное, я просто предполагала, что у нас будет больше времени на подготовку.       — И не только ты, — вздохнул Гарри и сел, потянувшись за одеждой. В животе у него заурчало, когда он начал натягивать боксеры. — Мы все думали, что у нас будет больше времени — больше времени на подготовку, больше времени, чтобы попрощаться, — но тут уже ничего не поделаешь. Сколько времени тебе нужно, чтобы подготовить монету и журнал?       — Так, ну, монета и записка будут готовы уже завтра. Блокнот тоже можно зачаровать завтра, но мне понадобится журнал, чтобы окончательно настроить связь. — Гермиона уже надела шорты и выуживала свитер из своей сумочки, которая лежала рядом с кроватью. Всё-таки вне лаборатории в палатке было довольно холодно. — Журнал доставляется четвёртого числа каждого месяца. Мистер Уизли обычно забирает его на следующие выходные. Следовательно, через два дня нам нужно отправиться в Оттери-Сент-Кэчпоул, проникнуть в местное почтовое отделение и завершить оформление февральского выпуска.       — Хорошо, значит, так и сделаем. Может, заглянем ещё и в местную аптеку? В Оттери-Сент-Кэчпоул живёт довольно много волшебников, так что там наверняка есть своя волшебная аптека. Это всяко безопаснее, чем Косой переулок.       Гарри встал и пошёл на кухню готовить ужин, одновременно обдумывая те немногие сведения, которые он знал об Оттери-Сент-Кэчпоул.       — Согласна, — кивнула Гермиона, натягивая свитер, и встала, чтобы пойти в ванную. — Я приберусь в лаборатории, а потом составим список того, что нам нужно в аптеке.       — Хорошо, — согласился Гарри. Он поцеловал её в висок, когда она проходила мимо, и улыбнулся, заметив, как вспыхнули её щёки. Он смотрел, как её стройная фигурка исчезает в коротком коридоре, бесшумно ступая по полу палатки в толстых шерстяных носках, и с трепетом думал о том, как она выглядела, нависая над ним, каких-то двадцать минут назад.       Мне чертовски повезло, — подумал он, возвращаясь к приготовлению ужина, который уже можно было назвать не просто поздним, а очень поздним.