Любишь меня — полюби и моего Лань Чжаня!

***

— Прямо сейчас? — голос шиди так и сочился скепсисом. Впрочем, как и всегда, когда Усянь озвучивал свой очередной гениальный план. — Штаны хоть натянешь или собираешься сверкать голым задом всю дорогу? Несмотря на то, что Цзян Чэн ворчал и всем видом не одобрял затею, о которой еще ничего не знал, Вэй Ин ничуть не сомневался в том, что его поддержат, как и всегда. Шиди мог ворчать и взывать к здравомыслию, правилам приличия и прочему, но неизбежно участвовал в любой проказе — что уж говорить про совершенно необходимую вылазку, сулящую скорую победу над Вэнями! — Прямо сейчас! — с энтузиазмом подтвердил Усянь, попытавшись сесть. Но совершенно неожиданно крепкие руки помешали ему вывернуться из объятий, уложив обратно на подушки: — Это никак не подождет до утра? — голос Лань Чжаня звучал ровно и спокойно. И, несмотря на вопросительные нотки, отчего-то стало как-то неловко и совестно. Весь энтузиазм, подгонявший как можно скорее одеться и мчаться к той забытой всеми пещере, тут же угас: действительно, разве есть смысл так спешить? Никто, кроме самого Вэй Ина, не знал о том мече, что покоился сейчас на дне пещеры под толщей воды. Несколько часов промедления погоды не сделают. — …Подождет, — нехотя признал Усянь, сдаваясь. И почему здравый смысл всегда на стороне Ханьгуан-цзюня? Того и гляди, внутренний голос совести заговорит его голосом! Несправедливо! Шиди-то уже почти согласился! — Мгм. Расскажи нам все, — теплые губы коснулись виска, руки обняли еще крепче. Желание поворчать улетучилось вслед за стремлением мчаться куда-то посреди ночи, особенно когда Цзян Чэн прижался с другого бока, поглаживая по бедру и щекоча шею дыханием. Рассказать? Усянь прикрыл глаза, тихо выдыхая и мысленно подбирая, с чего же начать. Со своих размышлений о создании внешнего «темного ядра» для управления лютыми мертвецами? Можно было бы, но Вэй Ин практически слышал, как Цзян Чэн забранится, мол, думает о всякой мерзости в постели с ними. А он не думал! В смысле, думал, но наслаждался же! В смысле, наслаждался близостью, а думал уже потом, отстраненно от данной ситуации… В общем, нет, начинать с этого не стоило. И с погребальных холмов тоже начинать не стоило. Они еще не говорили толком о том времени, что он отсутствовал. Усянь не был готов рассказывать о том, как выживал там, как приручал тьму. Иногда, когда он начинал слишком много об этом думать, Вэй Ину казалось, что он и не выжил, что его останки так и остались гнить где-то там, под обрывом. А тот он, что сейчас здесь, в руках своих супругов — это не он, это какой-то другой он, который просто однажды возник на пути с могильных холмов, ведомый жаждой мести и определенной целью. Может, его обещание Вэнь Чао сбылось и он обернулся мстительным призраком, только забыл об этом? Это, конечно, не выдерживало никакой критики, и Усянь был бы первым, кто разнес бы эту теорию по камушкам. Но… Нет, с могильных холмов и сути тьмы Усянь начинать свой рассказ не хотел. А значит, оставался только один вариант. — Когда мы были в пещере Черепахи-Губительницы… Шиди, помнишь, ты вывел всех наружу, а мы с Лань Чжанем остались? — Вэй Ин только начал, как тут же понял, что это начало было тоже не слишком хорошим началом. Цзян Чэн просто окаменел, и атмосфера тепла и уюта тут же разбилась вдребезги. — Помню. Дальше. Усянь судорожно сглотнул.

***

— …и теперь ты хочешь достать этот меч? — по тону Цзян Чэна было понятно, что он не был в восторге от подобной перспективы. Хотя мог бы хоть на мгновение задуматься! Гениальное ведь решение! Это снимет нагрузку с самого Вэй Ина, позволит ему «быть в двух местах одновременно». И даст возможность использовать темный путь и в дальнейшем без вреда — ладно, с минимальным вредом — для себя. Нет бы порадоваться! — Тебя терпят только потому, что ты незаменим, — шиди не спешил радоваться, вместо этого продолжая ворчать: — Если станет известно, что силу темного пути можно получить без тебя… Цзян Чэн нахмурился. Усянь тоже. Это хорошо, что шиди думает наперед. И лестно, что он ни секунды не сомневается, что план с созданием могущественного темного артефакта сработает. Сам Вэй Ин, например, не был так уверен. Он в целом довольно смутно представлял весь процесс. — Мы можем никому не говорить… — Узнают. На взгляд Вэй Ина, Цзян Чэн был слишком категоричен. Ни капли веры в человечность. То ли дело Лань Чжань! Усянь спешно перевел взгляд на второго супруга, чтобы посмотреть, что тот думает обо всей этой затее. Лань Чжань молчал. Смотрел внимательно и молчал. Только когда поймал вопросительный взгляд Вэй Ина, чуть заметно качнул головой и указал еще на одну проблему: — Клан Вэнь. Они могли забрать меч. — Это вряд ли, — тут же возразил Цзян Чэн со всей своей категоричностью. И Усянь выдохнул: он думал так же. Проблемы просто не существовало, Лань Чжань просто надумывает лишнее. — Зачем этим псам нырять в озеро? — Черепаха-Губительница убила многих, поедая лишь плоть. Духовное оружие, артефакты и драгоценности могли уцелеть. Глава Вэнь не глуп. — Зато Вэнь Чао был туп, как полено! Мы оставили Черепаху на берегу. Небось, он и осматривал берег! — Вэй Ин петушился, стараясь не замечать разумности слов Лань Чжаня. Очень уж думать не хотелось, что с этим проклятым артефактом может сделать Вэнь Жохань. — Вряд ли настолько. После холодного возражения Лань Чжаня в покоях повисла тишина. Усянь вспоминал события, произошедшие в пещере, и пытался оценить, с какой вероятностью меч мог попасть в руки Вэнь Чао. Нет, если бы тот его нашел, то использовал бы или хвастался на всех углах, как поступил с панцирем Черепахи-Губительницы… Хотя нет, даже если бы и нашел, то не смог бы понять, какая сила заключена в этом мече. Вэй Ин и сам понял это только сейчас. — Он должен быть там. По крайней мере, надо поискать… — Усянь широко и зло ухмыльнулся. Когда он добудет этот ржавый меч и раскроет его истинный потенциал — поганые псы в Безночном городе взвоют. Какая ирония: они сами окажутся создателями своей погибели. Если б не клан Вэнь, Вэй Ин никогда не нашел этот меч. И не ступил бы на темный путь, попав на погребальные холмы. — Время раздавать долги. — Действительно. Время, — неожиданно согласился Лань Чжань, но что-то в его тоне намекало, что это не совсем согласие: — Ванцзи подумал… В голосе супруга угадывалось сомнение, и Вэй Ин попытался подбодрить его взглядом. Не так часто Лань Чжань делился своими мыслями. — …вам помогла дева Вэнь. Спасла от смерти… — Но и пальцем не пошевелила, когда эти псы вырезали наш клан, не жалея даже детей, — жестко оборвал его Цзян Чэн, но Лань Чжань, кажется, даже этого не заметил: — …от участи хуже смерти. — Я не просил об этом! — шиди тут же ощетинился и, если бы спорить с ним пытался Вэй Ин, ругались бы они до самого утра. И еще дольше дулись бы друг на друга, так и не придя к единому решению. Но Усянь не решился влезть, чувствуя вину, а Лань Чжань просто смотрел на супруга: молча, выразительно и, кажется, даже не моргая. Или это была какая-то тайная магия Гусу, или Цзян Чэн, быстро закипая, так же быстро остывал, если с ним не спорить — молчание сработало, к восхищению и негодованию Вэй Ина. — Ну, и чего ты от меня хочешь? — Цзян Чэн демонстративно сложил руки на груди, хмурясь, но Цзыдянь на его пальце уже перестал искрить. — Чтобы я бросил все и мчался искать этих… — Они в Илине, — наверное, впервые Усянь произнес что-то в один голос с Лань Чжанем. И так удивился этому, что не нашел слов, чтобы продолжить — только поежился под взглядом брата. — Слышать ничего не желаю. Делайте что хотите, а я и пальцем не пошевелю, — тон шиди все еще был холодным и недовольным, но Вэй Ин прекрасно знал, что означает это ворчание: полную свободу действий. Да и самоустранялся Цзян Чэн только на словах: сколько раз уже было, что грозился ни в чем не участвовать, но затем кидался помогать! — Мы с Вэй Ином отправляемся в пещеру на рассвете. Ванцзи, на тебе все остальное. Все так же демонстративно Цзян Чэн лег, отвернувшись к стене, и натянул одеяло чуть ли не до самой макушки. Показушник! Впрочем, Вэй Ин был страшно доволен таким решением, поэтому лишь тихо рассмеялся и полез к шиди, обняв его со спины. Только Лань Чжань все никак не унимался: — А если с вами что-то случится? Если… — Мой законный супруг станет следующим главой. И позаботится о клане Цзян, — отрезал Цзян Чэн, не повернув головы. Лань Чжань помолчал немного, но так и не решился возразить и с тихим вздохом забрался под одеяло, взмахом руки погасив огненные талисманы. Но не замер на спине, обеспечивая себе на всю ночь свободное дыхание, а повернулся на бок, прижавшись к Вэй Ину, протянул руку. Усянь улыбнулся. Ему не надо было видеть: он почти ощущал, как кончики пальцев Лань Чжаня совсем легонько погладили ребра Цзян Чэна. Этакий невербальный сигнал: я здесь, я рядом. Сколько раз Усянь видел подобный жест на собраниях, в битвах и после них… Цзян Чэн раздраженно выдохнул, но этот выдох был первым знаком о сдаче крепости. Вторым — локоть шиди, прижавшийся к боку Усяня: сперва случайно, когда Цзян Чэн сплел пальцы с Лань Чжанем, потом намеренно. Шиди все еще злился — и, как это ни удивительно, на Вэй Ина, — но не собирался его отпускать. Покои погрузились в блаженную тишину, которую разбивало лишь дыхание всех троих да стрекот цикад за окном.