Определенная чешуя из двух

Если бы кто-нибудь спросил случайного прохожего на улице, какой цвет, по его мнению, олицетворяет «чистоту», вероятность инстинктивного ответа «белый» составила бы почти 100 процентов. Возможно, именно этот тривиальный факт так сильно разозлил ту девушку. — Вот что такое жизнь, — пробормотала Кими, окруженная всем этим белым. — Что ты сказала? — Не лезь не в свое дело, Ширакину. — Опять плохое настроение, да? Плохое настроение было частым явлением для этой девочки, которой следовало бы наслаждаться своей молодостью, а не терзаться противоречивыми мыслями. Это не может быть полезно для ребенка, которому еще нет десяти. Кими прислонилась к стене возле кафетерия, пытаясь отвлечься, пытаясь найти убежище от всего этого раздражающего белого цвета. Ее подруга, Ширакину Хонока, улыбнулась и тряхнула своими длинными черными волосами, пытаясь привлечь к себе внимание, чем вызвала раздражение Кими. Это было не особенно эффективно. В этом подземном сооружении часто было сложно различать места. Каждая комната была выкрашена в «чистый» белый цвет, который распространялся и на наряды морских свинок. Это создавало сюрреалистический пейзаж без видимого конца или начала. — Он снова за свое, — сказала Хонока, указывая тонким пальчиком на группу морских свинок, сбившихся в кучу. — Что это еще такое? В пятый раз? Осознание того, что конфликты среди морских свинок в этом «оптимизированном» учреждении были обычным делом, несколько успокоило Кими, подтвердив, что она была не единственной, кто терял там рассудок. — Давай, вставай! — крикнул светловолосый парень, чье имя она не смогла бы вспомнить, даже если бы захотела. — Тебе нравится, когда тебя бьют, не так ли? Тогда вставай! Светловолосый парень и его компания друзей-идиотов, как обычно, снова издевались над учениками нулевого уровня. Должно быть, у него был высокий уровень, по крайней мере, третий, поскольку никто не осмелился помочь бедному ребенку, которого избивали уже по меньшей мере десять минут подряд. — Я слышала, что у него нет поля рассеивания AIM, — прокомментировала Хонока, с пристальным вниманием наблюдая за грязной сценой на фоне белоснежной чистоты. — Он напоминает мне кое-кого. Кими холодно посмотрела на свою подругу. — Я не это имела в виду. — Хонока игриво закатила глаза. Эти двое продолжали наблюдать за парнем, не целясь в него. Он встал, но это был предел его реакции. Его кулаки не были сжаты, что свидетельствовало о минимальном желании драться. — Думаю, я помогу ему, — сказала Хонока, делая шаг вперед, но рука Кими преградила ей путь. — Это не твое дело, — холодно сказала она. — Если этот слабак даже не сопротивляется, тогда зачем ему помогать? Пусть он помучается. — С каких это пор ты стала такой холодной? — Спроси у здешних ученых, они дадут тебе точный ответ.

***

— Эй, Кими, хииииии! Индекс протянула руку к лицу другой девушки, но та, казалось, была в трансе. — Хм? О, извини, — ответила Кими, приглаживая волосы, закрывавшие ее глаза. — Иногда я предаюсь мечтам наяву. — О чем? — О моем детстве. — Она вздохнула и поставила чашку с кофе на котацу. Ее мысли витали где-то далеко. — Он не торопится. — Как ты думаешь, с ним все будет в порядке? — Я не сомневаюсь. Причина, по которой он так долго задерживается, наверняка в чем-то другом. — Кими перевела взгляд на дверь. — Он всегда был чертовым лицемером. Кими невольно улыбнулась, сказав это, как всегда, сама того не замечая. Это заставило ее осознать, что влияние парня на нее было даже сильнее, чем она себе представляла. Какой была бы ее жизнь, если бы она не столкнулась с ним лицом к лицу в тот день много лет назад? Могла ли она воспринимать мир так, как сейчас? Очевидно, ответ был отрицательным. Дверь медленно отворилась, позволяя солнечным лучам осветить помещение, внося в сознание Кими немного ясности. Камидзе Тома вернулся, такой же непринужденный, как всегда. На его белоснежной рубашке, стандартной летней школьной форме, не было ни единого пятнышка. Чего нельзя было сказать о девушке, сидевшей рядом с ним. Ее одежда была перепачкана пылью и мусором, местами порвана. На ее лице была запекшаяся кровь, но, учитывая, что она не была сильно повреждена, парень отнесся к ней снисходительно. В этом не было ничего удивительного. Ему всегда приходилось быть осторожным, иначе драка закончилась бы в одно мгновение, оставив на память лишь лужу крови. На самом деле, даже не это. — Похоже, ты неплохо обо всем позаботилась, Кими, — сказал Камидзе, глядя на Стейла, связанного в углу комнаты. — Он даже не выглядит раненым. — Он пал после первого же удара. — Кими раскрыла ладони в знак разочарования. — Очевидно, эти маги — мошенники. — Ее взгляд переместился на Канзаки. — Эта, должно быть, по крайней мере, устроила достаточно зрелищную драку. — Она намного крепче, чем кажется, — ответил Камидзе, взглянув на Канзаки. Святая отвела взгляд, слегка смутившись. — В любом случае, давай поговорим об этом. Твой друг хочет что-нибудь добавить или мы можем начать без него? — Я бы предпочла, чтобы мы подождали, пока он проснется. — Извините, я не очень терпеливый человек. Камидзе быстро подошел к тому месту, где Стейл лежал без сознания, и ткнул его кончиком пальца в лоб, заставив Канзаки вздрогнуть на месте, как будто вызвав какую-то травму. — Эй, пора просыпаться, мистер дешевый одеколон, — сказал Камидзе, встряхивая бедного парня. Через несколько секунд Стейл быстро открыл глаза и начал оглядываться по сторонам. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что он полностью запутался в клейкой ленте. По тому, как он прищелкнул языком, стало ясно, насколько он раздражен. — Что здесь происходит? — Он извивался на полу, как червяк, тщетно пытаясь освободиться. — Я связала тебя после того, как ты был легко побежден, — сказала Кими, небрежно делая еще один глоток своего черного кофе. — Хм… — Камидзе слегка улыбнулся. — Кими, если бы я тебя не знал, я бы сказал, что ты связала его, потому что хотела снять с себя груз ответственности. Ты хочешь мне что-нибудь сказать? — Да, прими меня обратно в качестве своей девушки, и я обещаю перестать срываться на первом идиоте, который попадется мне на пути. — Такие слова звучат так, будто ты не делала того же самого до того, как мы расстались. — Вы двое, — сказал Стейл, — развяжите меня сейчас же, или вы пожалеете… — Заткнись! — Закричала Кими, и в этот момент острое перо пронзило воздух, пролетев в миллиметрах от лица Стейла. — Я знаю тебя всего несколько минут, а уже терпеть тебя не могу. Радуйся, что я не разорвала твое тело на части в нашей драке, ты, пахнущий сутенером священник! Связанный парень даже отшатнулся от вспышки гнева девушки. Самым странным было то, что вскоре после этого она глубоко вздохнула и вернулась к своему кофе. — Можно мне немного этого? — спросил Камидзе, также как можно непринужденнее. — Я приготовила для тебя еще, он в чайнике. Это новый сорт, уверена, тебе понравится. После того, как все расселись вокруг котацу, Камидзе предложил Канзаки немного черного кофе, которая застенчиво приняла его, смущенно кивнув. — Итак, красотку уже приручили? — спросила Кими озорным тоном. — Очевидно, еще одна для гарема. — Кхм, — Камидзе прочистил горло и нервно кашлянул. — Кими, веди себя прилично. — Просто разбиваю лед. На котацу также были поданы закуски, причем довольно разнообразные. Девушка ушла в магазин, пока Камидзе не было дома, так что их холодильник снова был полон. — Канзаки, — сказал Камидзе. — Да? — Святая нервно заерзала рядом с ним. — Расскажи мне свою версию истории. Его серьезного тона было достаточно, чтобы заставить молодую женщину взять себя в руки. Она выпрямилась на том месте, где сидела, глубоко вздохнула и положила ножны с тем, что осталось от меча, рядом с собой. Она колебалась, явно не желая говорить об этом. — Я из Несессариуса англиканской церкви, — сказала она, словно кашляя кровью. То, как она прикусила губу, когда посмотрела на Индекс, было полно боли. — Мы с Индекс из одной организации… она моя коллега… мой драгоценный друг. Индекс была единственной, кто была явно застигнута врасплох, на ее лице отразилась смесь удивления и приглушенного огорчения. Казалось, она пыталась сохранять нейтральный тон, но широко раскрытые глаза выдавали ее внутреннее смятение, но с ее губ не сорвалось ни единого слова. — Эм… вы двое друзья? — Кими в замешательстве приложила палец к подбородку, а затем посмотрела на Индекс, сидящую рядом с ней. — Это правда, Индекс? — Я… — Индекс заколебалась, ее изумрудно-зеленые глаза остановились на Канзаки. — Я не могу сказать. Эти несколько слов глубоко запали в душу святой, чье тело было уничтожено, а теперь и часть ее духа тоже. Но чья-то правая рука коснулась ее плеча. — Продолжай, — пробормотал Камидзе низким, почти приглушенным голосом. Канзаки утвердительно кивнула, высоко подняв голову. На этот раз ее взгляд искал спасения в голубых глазах Камидзе, а не Индекс. — Ты когда-нибудь слышал об идеальной памяти? — Индекс упоминала что-то об этом ранее. Это связано с теми гримуарами или чем-то в этом роде, верно? — Камидзе задумался, используя это как еще одно развлечение для своего разума. — Более восьмидесяти пяти процентов мозга Индекс занято 103 000 гримуарами. Оставшихся пятнадцати процентов едва хватает, чтобы она могла быть такой же, как все мы, — объяснила Канзаки, и ее пауза затянулась, когда на ее лице снова появилась боль. — Из-за этого она не помнит ни меня, ни Стейла, ни кого-либо из своих бывших товарищей. — Что-то не сходится. У Индекс прекрасная память, верно? Так почему же она забыла? Что заставило ее потерять память? — Она их не теряла, — пояснила Канзаки, даже затаив дыхание. — Технически, я стерла их. У меня не было выбора. Поскольку для нормальной работы у нее осталось всего 15 процентов памяти, любое дальнейшее накопление привело бы к взрыву ее мозга, что убило бы ее. Ты понимаешь? Все, что я делала, было сделано для того, чтобы спасти ее. После того, как Канзаки рассказала свою версию истории, Кими и Камидзе обменялись взглядами, в которых было больше любопытства, чем беспокойства. Выражения их лиц были на грани смешного. — Канзаки-сан, — начал Камидзе, словно пытаясь справиться с чем-то глубоким внутри себя. — Я искренне сожалею о том, что собираюсь сказать, но… — Он глубоко вздохнул и покачал головой. — Это не имеет никакого смысла. Канзаки даже слегка отшатнулась, в шоке отодвинувшись. — Я вижу, ты мне не веришь, — сказала она, и выражение ее лица снова стало мрачным. — Он не это имел в виду, — вмешалась Кими, со скучающим видом опираясь на руку. — Он просто вежливо говорит, что ты идиотка. — Кими… — Ой, это вырвалось само собой, — беззаботно улыбнулась Кими. — Дело в том, что человеческий мозг устроен по-другому. Поверь мне, мы с Камидзе всю жизнь ломали голову над тем, что информация поступала и удалялась практически каждый день, проверяя наши возможности. Мы внимательно изучили результаты, чтобы понять, что это за безумие. Мы не эксперты, но знаем достаточно, чтобы сказать, что все, что вы сказали, — чушь собачья. — Этого не может быть, — раздраженно произнесла Канзаки. — У вас, занимающихся наукой, ограниченное представление об остальном мире. Вы же не думаете, что я поверю, что все, что говорит мне моя организация, — ложь? — Это большое облегчение, — сказал Стейл из своего угла. — Не то, что вы, эсперы, сказали, но я знаю, что Канзаки не позволит манипулировать собой с помощью ваших ядовитых слов. — Я, кажется, просила тебя не вступать в разговор, — пожаловалась Кими. — Я не слышал, чтобы ты говорил что-то подобное, — парировал Стейл. — Тома-кун, если я случайно, просто случайно, убью этого надоедливого парня, насколько сильно ты на меня разозлишься? — Умеренно. — Это сексуальный вид гнева или… — Другой вид. — Черт! Ты проживешь еще один день, спичечная головка. — Мы можем вернуться к нашей теме? — Камидзе снова посмотрел на Канзаки, понимая, что может потерять ее, если не прояснит все. — Послушай, я знаю, это звучит безумно, поскольку мы живем в разных мирах, но, клянусь, это правда. Мы можем отвести ее к специалисту? — Это бесполезно, — сурово перебила ее Канзаки. — Тебе легко говорить, поскольку тебя там не было, но я видела это собственными глазами. В ее мозгу хватает места только для воспоминаний продолжительностью в один год. По мере приближения срока ее тело начинает истощаться, из-за этого возникают ужасные головные боли, и вы скоро станете свидетелями этого, если не позволите нам сделать то, что мы должны. — И сколько времени пройдет, прежде чем наступит это время? — Одна неделя. Это предел. Ритуал по стиранию ее воспоминаний состоится в полночь через неделю. — Ты имеешь в виду, что «должен» быть проведен, не так ли? — Камидзе был серьезен, его взгляд был устремлен на Индекс, которая все еще казалась ошеломленной этим открытием. — Потому что, веришь ты мне или нет, этот ритуал не состоится. Я этого не допущу. На мгновение все присутствующие ожидали, что Канзаки гневно отреагирует на эти решительные слова, но она просто посмотрела на него с бесстрастным лицом и спросила спокойным голосом. — Я могу что-нибудь сделать, чтобы ты передумал? — Голос Канзаки звучал измученно. — Нет. — Но Камидзе не собирался отступать. — Даже если я опущу голову? Даже если я коснусь лбом земли и приползу к твоим ногам, как червяк? — Нет. — Даже если я пообещаю быть твоим рабом до последнего дня своей жизни? — Канзаки… — Заткнись, Стейл! — Крикнула Канзаки огненному магу, ее глаза наполнились гневом и решимостью, когда она снова встретилась взглядом с Камидзе. — Я не могу победить тебя. Даже если бы я привел сюда целую команду, в глубине души я чувствую, что результат был бы таким же. Как вы и сказали, у меня нет никакой власти. Так что все, что мне остается, — это пожертвовать своим бесполезным телом и душой, чтобы иметь хоть малейший шанс спасти близких мне людей. Поэтому, пожалуйста… пожалуйста, Камидзе Тома, позволь мне спасти ее. Она собиралась поклониться, но парень остановил ее, положив правую руку ей на макушку. — Кими была права, ты действительно идиотка, — сказал он с легкой улыбкой. Его указательный палец игриво коснулся ее лба. — Ты что, не слушала меня? Я признаю, что был неправ; в тебе есть сила, больше, чем казалось. И не говори глупостей, я, знаешь ли, подросток. Если симпатичная девушка говорит о том, что хочет предложить мне свое тело, как ты думаешь, что у меня в голове? Господи, девушка, возьми себя в руки. — Держу пари, она выглядела бы восхитительно в сексуальном наряде горничной. — Кими… Нет, нет, ты права. — Он посмотрел на Канзаки как-то по-особенному. — Черт возьми, сейчас не время, Камидзе-сан. Отбросьте навязчивые мысли. — Он громко прочистил горло. — В любом случае, нам лучше обратиться за помощью к специалисту. Камидзе полез в карман за мобильным телефоном и набрал номер человека из своего прошлого.

***

На следующий день группа решила посетить близлежащий парк в 7 районе, известный тем, что в прошлом был любимым местом некоторых эсперов 5-го уровня. Сидя в одиночестве на скамейке на площади, Камидзе с любопытством смотрел на небо. Лето вступило в свои права, обещая ясные дни, подобные тому, что он переживал сейчас. На небе было несколько облачков, но этого было достаточно, чтобы слегка отвлечь его. Он всегда предпочитал проводить этот ритуал ночью, в окружении ярких звезд. Забираться на крыши зданий, чтобы спрятаться от городских огней и погреться в лучах небесного сияния, было для него обычной практикой. Как раз в этот момент к нему подкатился футбольный мяч. — Ты собираешься играть с нами или нет? — Спросила Кими, стоя рядом с Индекс на зеленой лужайке. Он на мгновение отвел взгляд, затем схватил мяч обеими руками и выполнил движение, напоминающее волейбольную подачу. Мячик заметно ускорился, но Кими без особых усилий поймала его одной рукой и начала крутить на пальце. — Можете начинать без меня, — сказал Камидзе, возвращаясь к своему задумчивому состоянию. Они вчетвером просто лениво перебрасывались мячом, ничего похожего на соревнование. Стейлу, похоже, не слишком понравилась непринужденная атмосфера. — Это пустая трата времени, — пробормотал он Канзаки, которая формально принадлежала к его команде, учитывая, что Индекс и Кими были на противоположной стороне. — Мы должны воспользоваться возможностью и… — Я считаю, что это самый разумный способ действий, — быстро вмешалась Канзаки, спокойно пнув мяч в сторону Индекс, которая умело вернула его Стейлу. Она заметила, что он дрогнул, но не отвела от него взгляда. — Когда у нас в последний раз была возможность вот так провести с ней время? Стейл прищелкнул языком. Они оба наблюдали, как Кими и Индекс отрабатывают уникальное движение мячом, и выражение их лиц внезапно стало нейтральным. Тем не менее, они казались более непринужденными, чем обычно. — Я все еще не верю, что есть другой способ решить эту проблему, — заявил Стейл, бросив быстрый взгляд на Камидзе, сидящего на скамейке запасных. — Если бы он был, мы бы его уже обнаружили. Такому дилетанту, как он, нельзя доверять. — Честно говоря, навешивать на него ярлык любителя было бы весьма ошибочно. — Что заставляет теба так говорить? Проявлял ли он какие-либо оккультные знания во время вашей стычки? Ты подозреваешь, что он может быть тайным членом каббалы? Поначалу Канзаки молчала, но в конце концов отрицательно покачала головой. — Как прошла твоя битва с той девушкой? — Быстро спросила она. — Она упомянула, что ты получил удар. — Ее пристальный взгляд остановился на его глазах, но парень отвел взгляд, по-видимому, смутившись. — Эти двое опасны. Я не уверена, то ли нам не повезло, и мы наткнулись на двух монстров, то ли подобные ситуации — обычное дело в этом городе. В любом случае, даже если ему не хватает оккультных знаний… Я хочу верить в него. Это не просто вопрос силы. Может, я и проиграла два боя, но я не чувствую себя побежденной. После этого искреннего выражения мнения игра возобновилась в обычном режиме. Камидзе вытянул руки на скамейке запасных, закрыл глаза и позволил себе погрузиться в размышления. Однако что-то сразу же вернуло его обратно. — Я надеялся, что это займет больше времени, — пробормотал он, не открывая глаз. — Я не знаю, чего ты добиваешься, но ты прекрасно понимаешь, что подкрасться незаметно ко мне не получится. — Ты всегда портил мне настроение, Камидзе-сан. Человека, который только что вошел, выдавали не его шаги, а запах. Сладкий и едва уловимый, Камидзе никогда не позволял этому ускользнуть от него. Присев на скамейку рядом с ним, новоприбывшая девушка увидела, что Камидзе стоит, вытянув руки вдоль спинки скамьи, создавая впечатление, что он использует технику растяжки, чтобы положить их на плечи своей возлюбленной. Тем не менее, именно девушка игриво подошла к нему с озорной улыбкой. — Итак, золотая девушка, — начал он, приоткрыв один глаз, чтобы взглянуть на нее, прежде чем снова закрыть его. — Я вижу, ты все еще пользуешься тем же шампунем. — Ты не можешь изменить команду-победительницу, не так ли? — Она небрежно открыла свою белую сумочку с принтом в виде звезд и достала пульт дистанционного управления. — Но, если оставить в стороне твои ненужные комментарии, какой из двух девушек нужны мои способности Королевы? — Успокойся, не надо тыкать этой штукой во все стороны. Его рука лежала на пульте дистанционного управления, по-прежнему не удосуживаясь перевести взгляд в ее сторону. Шокухо Мисаки занимала пятое место в Академгороде. Будучи самым могущественным телепатом, она была экспертом по человеческому разуму, что делало ее идеальным кандидатом для решения вопросов Камидзе. Их отношения были достаточно дружескими, чтобы занятая девушка прекратила свои занятия и пришла к нему, несмотря ни на что. — Прежде всего, хочу предупредить, — сказал он, наконец открыв глаза, но направив их на Индекс. — Твоя цель — маленькая девочка, Индекс. Но будь осторожна, там есть что-то, чего ты не можешь увидеть, несмотря ни на что. — Хмм? Не мог бы ты быть поподробнее? — Они упоминали что-то о гримуарах и о том, как они могут отравить разум любого человека, доведя его до безумия. Так что лучше к ним не прикасаться. Выражение лица Шокухо было довольно очаровательным и в то же время несколько комичным. Для этого парня не было ничего необычного в том, что он попадал в странные ситуации, но это было что-то новенькое. — И что же мне тогда прикажете делать? — спросила она, задумчиво подперев пальцем подбородок. — Если у ее мыслительных способностей есть какой-то особый защитный механизм, не лучше ли посоветовать ей отключить его, прежде чем я предприму какие-либо действия? — К сожалению, это невозможно. — Он небрежно пожал плечами. — Мне просто нужно кое-что проверить. Эти двое сообщили мне, что ее память перегружена, и они утверждают, что ее мозг «взорвется», если они не сотрут последний год ее жизни. — Что? Что это за абсурдная способность? Преувеличенная реакция, которую она продемонстрировала, вызвала определенное облегчение на лице Камидзе. Он уже подозревал, что в рассказе что-то не так, но, услышав подтверждение от эксперта, еще больше укрепился в своих сомнениях. — Подтверди что-нибудь еще, — настаивал он, устремив свой пристальный взгляд в сияющие глаза девушки, которая, казалось, покраснела от внезапной близости. — Используй на ней свои силы и проверь, все ли в порядке с ее разумом. Ты можешь сделать это, не прикасаясь к гримуарам? — Я могу попробовать. — Она указала на пульт дистанционного управления, хотя в ее твердой хватке чувствовалась неуверенность. — Ты собираешься защитить меня своими странными способностями, верно? — Я бы предпочел, чтобы ты на это не рассчитывала, но да, я могу с этим справиться. — Тогда ничего не выйдет! Взволнованная девушка пробормотала что-то о категориях, а затем нажала на пульт дистанционного управления. Тем временем, в непринужденной игре вчетвером, Кими начала демонстрировать свои навыки. Она выполнила серию впечатляющих движений, завела мяч за спину и с силой пнула его в сторону Стейла, который был застигнут врасплох и получил удар в живот. — Хе-хе… Я немного промахнулась, но это тоже хорошо, — сказала Кими, выпятив грудь. — Ты слишком жестока к нему, — прокомментировала Индекс, но, похоже, ее не слишком беспокоил огненный маг. — Мне не нравятся сварливые люди. — Кими пожала плечами и довольно невежливо показала Стейлу язык. — Ты и сама немного сварливая. — Хм? — Кими нахмурилась, почувствовав, что комментарий задел ее за живое. — У меня возникли некоторые проблемы в отношениях. Я скоро снова стану хорошим человеком, обещаю. Быстрый взгляд был брошен в сторону Камидзе, и девушка тихо зарычала, поняв, кто стоит рядом с ее «парнем». Кими не питала враждебности к Шокухо Мисаки, но медовая блондинка была одной из немногих, кто заставлял ее насторожиться. Она не могла понять, пыталась ли она активно читать ее мысли или делала это пассивно. Однако она предпочла пока отложить это в сторону и сосредоточиться на поддержке парня, который ей так нравился. Кими не слышала от Камидзе о его намерениях, но было очевидно, что он попросит №5 покопаться в мыслях Индекс. Игра в мяч была ее предложением, чтобы занять и отвлечь магов. Она знала, что это не самый оптимальный план, но он казался эффективным. — Кими, могу я попросить тебя об одолжении? — Индекс одернула свое пончо — жест, который становился уже привычным. — Конечно, — сказала Кими, схватила мяч и пнула его в сторону Канзаки. — Я хочу выбраться отсюда. Эта просьба настолько застала девушку-дракона врасплох, что она упустила мяч. Индекс последовала за ней, когда они искали потерянный мяч в парке, благодаря мощному удару Канзаки. — Что значит «убирайся отсюда»? — Кими держала в руках мяч, наполненный грязью, и смотрела в сторону девушки в ее безукоризненно белом наряде. — Я думаю, ты и так уже слишком много для меня сделала и… — Прости, Индекс, но этому не бывать. Перепачканными в грязи руками Кими пошевелила пальцами, чтобы раскрутить мяч, грязь, прилипшая к мячу, разлетелась во все стороны, брызги запачкали белое одеяние Индекс, но монахиня никак не отреагировала. С губ Кими сорвался вздох. — Индекс, ты упоминала что-то о том, что ты важна для своей церкви, верно? Твои гримуары и все такое. — Да, но что ты имеешь в виду? — Ты особенная. — Кими почувствовала, как ее тело отяжелело. Она села на траву, не осознавая, что ее рука задела белое пончо, оставив след. — И особенных людей всегда постигает одна и та же участь. Индекс села рядом с ней, ее изумрудные глаза сияли вниманием. — Я сильная, ты это знаешь? — Спросила Кими, переводя взгляд на магов, которые были сбиты с толку внезапной остановкой игры и болтали между собой. — Возможно, сильнее, чем большинство людей, которых ты знаешь или когда-либо встретишь. — Да, я это поняла. Вы, эсперы, не такие, как я ожидала. — На самом деле, Тома-кун и я — исключения, а не правило. — Она наклонилась, опираясь на руки, и посмотрела вверх, затем снова на Камидзе. — У меня есть сила, которая позволяет мне создавать черные дыры в случайных точках Вселенной. Проведя достаточное количество исследований, я в одиночку смогла бы решить энергетическую проблему всего мира, обеспечив бесплатной энергией каждого жителя планеты. — Вау, это звучит невероятно. — Да… но есть вероятность, что я случайно уничтожу всю солнечную систему. Молодая монахиня выглядела впечатленной, но выражение ее лица стало нейтральным, а взгляд — рассеянным. — Ты могла бы сказать, что я гений, но я также и катастрофа. — Кими теперь смотрела прямо на Индекс. — Ученые сочли меня слишком опасной, и у них были варианты: посадить меня на поводок, пытаясь контролировать настолько, насколько это возможно, чтобы я стала инструментом для этих жадных червей… или… другим вариантом было устранить меня, чтобы не случилось худшего. В этот момент Индекс судорожно сглотнула, непроизвольно сжав маленькие ладошки, отчего трава и грязь под ними впились ей в ногти. — Значит, теперь они контролируют тебя? — спросила Индекс, как будто осторожно касалась запретного вопроса. — Никто не контролирует меня, кроме меня самой. — Но Кими мгновенно разрушила ее ожидания. — Меня пытались убить, но рядом со мной были люди, которые не позволили моей истории плохо закончиться. Один из этих людей позаботился о том, чтобы я сохранила свою свободу и жизнь, поставив на кон все, чтобы спасти это ходячее бедствие, от которого не было никакого толку. В тот день я сбежала, но это не значит, что я не решила дать отпор. Как только она это сказала, она заложила руки за спину, встала с высоко поднятой головой, а затем слегка улыбнулась Камидзе. Вскоре ее взгляд вернулся к Индекс. Руки Кими сжали ее плечи, еще больше запятнав ту «чистоту», которую навязали ей люди, поставившие ее в такое положение. — Итак, Индекс, могу я попросить тебя об одолжении? — спросила Кими, наклоняясь так, что ее глаза оказались на одном уровне с глазами маленькой девочки. — Конечно, — последовал автоматический ответ. — Сопротивляйся. — Кими улыбнулась, сказав это, затем отступила назад и сделала жест, как бы давая понять двум другим, что она снова в игре. — Я буду защищать тебя, даже ценой своей жизни, если потребуется. Я никому не позволю причинить тебе боль, пока я жива. Я не прошу многого взамен, тебе не кажется? Индекс молчала, глядя на свои покрытые грязью руки, а затем улыбнулась, едва заметно, одними уголками губ. Ее руки, как обычно, оставляли следы грязи, контрастирующие с «чистотой» этого белого цвета. Она тоже вернулась в игру.

***

Сначала Мисаки, сжав губы в прямую линию, полезла в сумочку за другим пультом дистанционного управления. Этот пульт напоминал устройство от аналогового магнитофона. Процесс длился еще несколько секунд, что подчеркивает ее скрупулезный подход. Время от времени она направляла кнопки управления на свой лоб, принимая дополнительные меры предосторожности. — Там что-то есть, — наконец произнесла она спокойным голосом, с отстраненным выражением в глазах. — К сожалению, я не могу с уверенностью сказать, что именно. — Не могла бы ты сказать мне что-нибудь более конкретное? Ей пришлось на мгновение остановиться, чтобы подумать, а затем попытаться дать объяснение. — Как я уже сказала, я понятия не имею, что это такое, но в ее мыслительных способностях есть нечто, что я могу назвать только «бомбой замедленного действия». Я могла бы копнуть глубже, но мне придется быть более осторожной. — Нет, нет… Этого достаточно. — Камидзе махнул рукой и встал со скамейки. — Спасибо за твою помощь, если я тебе понадоблюсь, я к твоим услугам. — Я определенно могла бы воспользоваться твоим услугами, — ответила она, быстро облизывая губы. — Я слышала, ты избавился от своих… «уз», это правда? — Почти. — Хм? Вместо того, чтобы вдаваться в подробности, он отвернулся от нее и слегка кивнул, все еще стоя к ней спиной. — Увидимся, Шокухо-сан. Разочарование на лице этой девушки было очевидным, но она всегда была готова помочь ему во всем, в чем он нуждался. — Что должна сделать влюбленная девушка, чтобы получить то, что она хочет в наши дни? Иногда я задаюсь вопросом, повезло мне или нет. Она все равно продолжала улыбаться.

***

На Академгород опустилась ночь, чистое небо над головой позволяло Камидзе Томе наблюдать за яркой луной, ее серебристый покров лежал на его ладони, когда он внимательно рассматривал ее, словно провидец, пытающийся заглянуть в будущее. В его квартире было оживленнее, чем обычно. За исключением редких моментов, когда компания девушек его «бывшей девушки» решала навестить его, он почти всегда был один. Конечно, Кими часто навещала его, настолько часто, что казалось, будто она живет там, но сегодня все было по-другому. Внезапно внимание парня привлек какой-то разговор. — Значит, мы были друзьями? — с любопытством спросила Индекс. — Да. — Канзаки сделала паузу. Они сидели за маленьким столиком и ели рыбу на гриле, которую приготовила Кими. — Я надеюсь, ты понимаешь, что я сделала… Индекс кивнула, увидев, как сильно девушка колеблется. Она даже на мгновение перестала есть, что, казалось, стоило ей огромных усилий, но, возможно, это был способ проявить уважение к страдающей девушке. — Это не твоя вина, — продолжила седовласая девушка. — И я… или мое прошлое «я», должно быть, согласилось на все это, верно? Внезапно комнату окутала плотная тишина, Канзаки осторожно поставила миску с рисом, которую держала в руках, на стол и посмотрела в сторону балкона. — Ты можешь оставить меня на минутку? — спросила Канзаки, вставая прежде, чем девушка успела что-либо сказать. Камидзе перегнулся через перила балкона, устремив взгляд на звезды над головой, и прислушался к мягким шагам, приближающимся к нему. — Тебе нравится смотреть на небо. — Канзаки расположилась рядом с ним, имитируя его наклоненную позу. — А ты знал, что звезды используются в качестве обычного инструмента для гадания? Эксперты утверждают, что, если присмотреться, можно заглянуть в будущее даже на столетие вперед. — Да, я слышал что-то подобное от одного человека. — Он вытянул руку к небу, с любопытством наблюдая, как сияние сверху проникает сквозь его пальцы. — А там, наверху, тоже есть наше прошлое. — Хм… У науки должны быть свои методы, так же как и у нас, магов, свои. — Она заметно вздрогнула, когда Камидзе упомянул о прошлом. — Могу я задать тебе личный вопрос? — Пока у меня есть право не отвечать, если я не хочу, продолжай. — Ты когда-нибудь делал что-то, о чем сожалеете? Что-то, что, по твоему мнению, навсегда изменило твою жизнь и чего ты никогда не вернешь? — Нет. Теперь они оба смотрели в одном направлении, на звезды, от которых зависело и их будущее, и их прошлое, и девушка задумалась после этого сухого ответа. — И ты тоже, — продолжил Камидзе, наблюдая за удивленной реакцией Канзаки только боковым зрением. — Я имею в виду не сожаление. Не сказав больше ни слова, Камидзе отвернулся от балкона и вошел в квартиру, пытаясь оставить определенные звезды позади. Он увидел, как Стейл, прислонившись к стене возле двери, анализирует свои рунические карты, а Кими рассеянно поправляет волосы Индекс расческой. Все присутствующие ждали, что этот парень скажет им, что они собираются делать дальше. Больше нельзя было терять времени. Камидзе дважды хлопнул в ладоши, чтобы привлечь всеобщее внимание. — Хорошо, я думаю, я знаю, что делать, — объявил парень с колючими волосами, глядя прямо на Индекс. Канзаки и Стейл по какой-то причине обратились к ней. — Прежде всего, я хотел бы кое-что прояснить. Вас обманули. Все эти разговоры о взрывающихся мозгах и необходимости периодического обслуживания или чего-то в этом роде — полная чушь. — У тебя есть какие-нибудь доказательства, эспер? — спросил Стейл. В тот момент его движения, выражение лица и жесткая осанка свидетельствовали о том, что он был готов к бою. — Ни одного, которому ты бы поверил. — Так что, что бы ты ни… — Я скажу тебе, что я сделаю, — грубо прервал его Камидзе, заставив Стейла прищелкнуть языком. — Согласно полученной мной информации, у нее что-то не в порядке с психикой. Вы могли бы сказать, что там «бомба». Так что все, что мне нужно сделать, это обезвредить ее. — Бомба? — Голос Канзаки звучал раздраженно. — Что значит, там бомба? Если ситуация настолько серьезна, пожалуйста, не говори мне, что ты собираешься совершить что-то безрассудное. Парень хранил молчание, просто наклонив голову и вынув руки из карманов в качестве невербального ответа. Он поднял правую руку, символизируя свою силу. — Не могу сказать, что я достаточно точен для этой задачи. — Камидзе сделал шаг вперед, к Индекс, которую «защищали» эти двое. — Но другой вариант — продолжать лгать, в то время как ты вынужден каждый год причинять боль своему другу. — Мы не причиняем ей вреда, эспер, — выплюнул Стейл, жуя сигарету, которую держал во рту, а затем бросил ее на пол и раздавил ногами. — Ты говоришь это, потому что уже чувствуешь вину за то, что собираешься сделать. — Вы когда-нибудь слышали о «Корабле Тесея»? — Несмотря на такую враждебность в его адрес, вопрос прозвучал так непринужденно, словно кто-то спрашивал, который час. — Человеческое тело имеет сходство с этой историей. Наше тело постоянно разрушает и восстанавливает себя, до такой степени, что мы становимся совсем не такими, какими были в детстве. За исключением этого. — Он указал на свою голову двумя пальцами. — Я научный эспер, поэтому не могу сказать, существует ли что-то вроде души, но, насколько нам известно, мы — это наши воспоминания. Так что, с моей точки зрения, то, что ты делаешь, ничем не отличается от того, что ты убиваешь кого-то каждый год. На этот раз Стейл не смог вынести этого и полетел в направлении Камидзе. Двухметровый парень схватил другого за ворот рубашки обеими руками, его лицо исказилось от ярости. Даже его клыки, казалось, удлинились в этот момент. — Послушай меня, Камидзе Тома, — сказал Стейл достаточно близко и громко, чтобы это прозвучало устрашающе, но не более того. — Все это время я следовал твоим инструкциям, потому что моя коллега внезапно решила превратиться в испуганного котенка. Но знаешь что? Не смей говорить, что то, что мы делаем, считается злом. Поверь мне, я повидал достаточно зла, чтобы понять разницу. Так что попытай счастья еще раз и посмотри, что из этого выйдет. — Я буду иметь это в виду, маг. — Голос Камидзе не изменился с тех пор, как он говорил в последний раз. — Если ты закончил, не мог бы ты помочь мне и позволить сделать то, что я должен? — Только через мой труп. С губ Камидзе сорвался вздох. Прямо сейчас он хотел взглянуть на небо, но, к сожалению, над ним был потолок. Конечно, он мог пробить этот потолок так же легко, как упрямый мальчишка перед ним, но что это доказывало? — Индекс, — сказал Камидзе, глядя Стейлу в глаза. — Да? — Невысокая девушка, казалось, была в замешательстве от происходящего. — «Крутой парень» здесь говорит, что действует в твоих интересах, поэтому он должен уважать твое мнение. Ответь мне честно, зная всю ситуацию, хочешь ли ты рискнуть всем в надежде на то, что сможешь жить как личность? Или ты хочешь продолжать умирать и быть в худшем случае не более чем инструментом, а в лучшем — простым домашним животным? Стейлу, казалось, совсем не понравились слова парня. Он крепче сжал воротник рубашки Камидзе; если так будет продолжаться и дальше, его скоро поднимут. Однако в следующее мгновение лицо огненного мага стало непроницаемым. Это был всего лишь толчок. Это исходило не от Камидзе Томы, который ни на секунду не менял своего спокойного выражения лица, а скорее от беспомощной молодой девушки, попавшей в такую ситуацию и не способной ничего сделать, чтобы выбраться из нее. Она изо всех сил толкнула двухметрового парня своими хрупкими руками. Он пошатнулся. Стейл Магнус отпустил рубашку Камидзе и обнаружил, что не может стоять после этого толчка, в котором не было никакой силы. — Я хочу жить, — сказала Индекс решительным голосом. Повернувшись спиной к Камидзе, она прикрыла его вытянутыми руками, хрупкая, но решительная. — Даже если это рискованно, я выбираю жить. Я не хочу забывать эти последние несколько дней. Я не хочу забывать вкус еды, которую приготовила для меня Кими, я не хочу забывать, когда ты сказал, что последуешь за мной в ад, я не хочу забывать футбольный матч, который у нас был сегодня… Я… Я больше никогда не хочу забывать никого из вас… так что, пожалуйста… — Ей хотелось оглянуться назад, но она использовала ту малую силу, которая у нее была, и была полна решимости защитить этого парня, у которого не было причин спасать ее. — Пожалуйста, Тома, помоги мне осуществить эту мечту! Наконец, выражение лица Камидзе изменилось, на его губах появилась обычная улыбка. Именно в эти моменты он понял, что значит быть человеком.

***

— Давай сделаем это, — сказал Камидзе. Стейла там больше не было. Похоже, смелые слова Индекс настолько потрясли его, что он решил, что лучше всего убраться с дороги парня. В этот момент Камидзе проникся к нему вновь обретенным уважением. Было бы гораздо проще продолжать упрямиться, продолжать врать самому себе и биться головой о невидимую стену перед собой, но огненный маг решил, что мнение девушки для него важнее, чем его гордость. — Канзаки, если ты хочешь что-то сказать, то сейчас самое время. — Просто спаси ее, — мгновенно ответила она. Теперь на его плечи легло серьезное бремя. Эта девушка, которая все еще страдала от травм, полученных в предыдущей драке, поставила на него все. Камидзе был не из тех, кто пренебрегает такими обязательствами без возмездия; он был полон решимости предложить ей самое лучшее. — Эй, Кими. — Что-то не так, Тома-кун? — Она подняла голову со своего места на одной из кухонных столешниц, не особо заботясь о том, что происходит. — Я мало что могу сделать, чего не можешь ты, так что не надейся на меня прямо сейчас. — Что бы ни случилось, просто сделай то, о чем я прошу, хорошо? — Хорошо. — Она улыбнулась ему, обнажив свои острые зубы, а затем оттолкнулась от столешницы, чтобы встать. — Но только в этот раз. Не теряя ни секунды, мальчик левой рукой снял белый кусочек с головы Индекс и бросил его Кими. Он поднял правую руку, как будто в ней была вся тяжесть мира. — Ты готова, Индекс? Девушка просто решительно кивнула. Было восхитительно, какой сильной была эта девушка прямо сейчас. Видя, как кто-то настолько слабый сражается подобным образом, он всегда чувствовал, что оно того стоило. Они посадили эту девушку на цепь, так что все, что ему нужно было сделать, это разрушить эти узы, стереть ту иллюзию, которую пыталась поддерживать церковь, и спасти этих троих от жестокой судьбы. Его правая рука коснулась лба Индекс, и в этот момент она закрыла глаза. Челюсти Короля-Дракона могли стереть с лица земли все, что угодно, даже непоколебимую реальность. Но в тот момент ему нужно было быть осторожным, стремиться только к тому, что было необходимо. Ему нужно было что-то другое. Ничего не произошло. На самом деле ничего не произошло. Не было ни света, ни шума, но неужели магия, которую Церковь наложила на Индекс, была отменена? Ответ был очевиден. Камидзе выглядел озадаченным и коснулся ее щеки и затылка, но ничего не произошло. Ничего не изменилось. — Хм? — С губ Кими сорвался едва слышный звук. — Если ты пытаешься быть осторожным, то попробуй более прямой подход. — Она подошла к Индекс и сделала круговой жест пальцем. — Индекс-тян, открой рот. — И затем она взяла Камидзе за правую руку. — Кими, ты серьезно? — Парень уже хотел отстраниться от нее, но остановился, когда Индекс только открыла свой очаровательный ротик, а затем закрыла глаза. — Кажется, она нам доверяет, так что не подведи ее, «герой». Камидзе прищурился, собираясь с духом, а затем засунул руку девушке в рот. Больше всего, похоже, чувствовала себя неловко из-за этого Канзаки, которая отвернулась и уставилась в пол, но не сделала ничего, чтобы прервать его. Губы Индекс искривились, как будто принадлежали отдельному существу, реагируя на вторжение его пальцев. Странно теплая слюна окутала его пальцы, и приводящее в замешательство прикосновение ее языка на мгновение заставило Камидзе остановиться. Однако он продолжил продвигать пальцы дальше, целясь Индексу в горло. Он словно почувствовал, как по его телу пробежал электрический ток. Он попал в то, что было причиной всего этого зла, и бомба замедленного действия была обезврежена. По крайней мере, так ему показалось. Индекс сильно затряслась. Она неуверенными шагами отошла от Камидзе, ее закрытые глаза делали сцену еще более странной. Взгляд пареня переместился, когда он увидел, что Канзаки крепко сжимает ножны своего меча, как будто почувствовала что-то неладное. Глаза седовласой девушки медленно и беззвучно открылись. Однако Камидзе увидел не те яркие изумрудные глаза. Кроваво-красные магические круги, плавающие в ее глазах, светились. — Нехорошо! — закричала Канзаки. — Индекс не должна была обладать способностью очищать магическую силу. Ты был прав, они солгали нам! — Внимание: глава 3, стих 2. Все барьеры для ошейника Индекс Либрорум Прохибиторум с первого по третье были преодолены. Подготовка к регенерации… не удалась. Ошейник не может самовосстанавливаться. Переключаю приоритет на устранение злоумышленника, чтобы защитить 103 000 гримуаров. Голос Индекс стал монотонным, напоминая роботизированную речь в старомодном приложении для чтения. Ее голова безвольно повисла, тело теперь не подчинялось силе тяжести. Ее пустой взгляд был устремлен на Камидзе, как будто она что-то тщательно оценивала. — Мы собрали магию, которая, как ожидается, будет наиболее эффективной против конкретного злоумышленника. Приступаем к активации специальной магии, известной как Святилище Святого Георгия, для уничтожения злоумышленника. Казалось, что само пространство разорвалось на части. Атмосфера исказилась, и черные лучи появились перед девушкой в виде трещин. Сквозь эти трещины, которые, казалось, простирались в другое измерение, донесся первобытный, дикий запах. Что-то задержалось внутри, пульсируя в глубине трещин. — Ах. — Этот звук вырвался из уст Камидзе Томы, и он даже не осознал этого. Внутри его тела происходило что-то странное. — Ах-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Это была эйфория. По какой-то причине Камидзе Тома не мог перестать смеяться. Из трещин вырвался столб света. Свет был таким чистым и белым, что казалось, будто его расплавило солнце. — Дыхание Дракона?! — Канзаки закричала в отчаянии, пытаясь что-то сделать, чтобы избежать этой разрушительной атаки, но в этом не было необходимости. Когда парень поднял правую руку, появился еще один столб света. Два луча, пугающе похожие и в то же время совершенно разные, столкнулись, вызвав ударную волну, которая пронеслась по всей комнате, как будто рушилась сама реальность. Невозмутимый, Камидзе Тома продолжал улыбаться, делая уверенный шаг вперед. — И это все? — Спросил он, обращаясь не к девушке, а к существу, видневшемуся сквозь щели. — Ну же, ты, дешевая имитация, покажи мне что-нибудь, что, по крайней мере, достойно настоящего дракона. Парень определенно сошел с ума. Он уже не был похож на прежнего человека, как будто на него воздействовали извне. Невидимая сила, похожая на невидимый коготь, рассекла воздух и погрузилась в трещины. Эта незаметная трещина, вероятно, была воротами в другой мир. Что бы там ни находилось, оно отпрянуло, или, скорее, оно безошибочно съежилось от страха, когда коготь просунулся в отверстие и запечатал его. Раздался звук чего-то сильно разбивающегося, и столб света в промежутках исчез. — Внимание: Глава 22, стих 1. Дыхание дракона оказалось неэффективным. Приступаем к более глубокому анализу противника. Камидзе вернулся к реальности, только когда снова услышал голос робота. Дело было не в потере сознания; он по-прежнему четко осознавал свои действия и наслаждался всем происходящим, это странное ощущение все еще охватывало его тело. Но он заставил себя снова сохранить невозмутимое выражение лица. — Кими, держись поближе ко мне, — быстро сказал он. — Если тебе покажется, что я теряю контроль, ударь меня по голове изо всех сил. — Что, если мне действительно нравится, что ты теряешь контроль? — Кими… — Да, да. Это шутка, не смотри на меня так. — Девушка-дракон сделала самое серьезное лицо, на какое была способна в тот момент, и сжала кулаки. — Не думай, что я забыла об обещании, которое дала тебе. Мы все те же, и я все еще здесь, не забывай об этом. Этого было более чем достаточно, чтобы он полностью избавился от эйфории. Они были готовы. Битва за спасение девушки, которая предпочла жить, начиналась всерьез.