Определенная чешуя из двух

Камидзе Тома почувствовал металлический привкус во рту, сильный и едкий. Находясь в герметичной камере, он едва мог лежать, скрестив руки на груди. Другими словами, он едва мог пошевелить мышцами. Он ненавидел понедельники. Не то чтобы понедельники были по своей сути хуже любого другого дня, каждый день казался одинаково унылым в этом белоснежном заведении, где обитали самые отъявленные подонки, которых только мог предложить город. По крайней мере, он так думал. В конце концов, он был всего лишь учеником начальной школы с ограниченным мировоззрением. Его выбор был обусловлен невинностью и наивностью, присущими тому, кто прожил недостаточно долго, чтобы понять, на что способны люди ради, казалось бы, незначительных выгод. — Камидзе-кун, ты не спишь? — произнес искаженный мужской голос из динамика в зале. — Да, — вот и все, что ответил мальчик. Он был на грани того, чтобы выдохнуться, а это означало, что он просто не хотел говорить больше, чем нужно. — Хорошо. Прежде чем мы тебя отпустим, не мог бы ты попытаться сообщить нам, заметил ли ты что-нибудь необычное? Что-нибудь необычное? Камидзе не потребовалось ни секунды на раздумье, его ответ был последовательным. — Ничего. Как всегда, ничего не было. Камера открылась после того, как он дал свой ответ, и у него заслезились глаза от резкого контраста между интенсивным белым светом и внутренним убранством камеры. Он облачился в безупречную одежду, предоставленную двумя учеными, и надел простые маски, изготовленные из синтетического материала. После этого он приступил к разминке, наслаждаясь ощущением того, что его мышцы снова работают. Бывали случаи, когда последствия заседания в этом зале приводили его в такое оцепенение, что перспектива никогда больше не двигаться казалась правдоподобной. — Твой образ мыслей остался прежним, Камидзе-кун, — заметил один из ученых с планшетом в руке — скорее всего, это была женщина, хотя из-за искаженного голоса было трудно что-либо разобрать. — Если душа существует, мы могли бы с уверенностью утверждать, что она связана с мозгом. — Я не понимаю, какое отношение одно имеет к другому. — Все это экспериментально, поэтому мы не можем дать однозначных объяснений. Может быть, однажды, когда вы будете мертвы достаточно долго, появятся какие-то откровения. Камидзе был освобожден, в ушах у него звенел знакомый припев. Слегка спотыкаясь в пустых коридорах, он боролся с легким головокружением, которое не проходило после выхода из камеры. Завтрашний день был вторником, поэтому первым делом с утра его должны были казнить электрическим током. Все еще было скверно, но, по крайней мере, это было лучше, чем умереть от удушья, не имея возможности пошевелиться. — Что у нас сегодня в меню на обед? — он задумался, пытаясь изобразить легкую улыбку, чтобы развеять свои эмоции. Это было глупо, но ему нравилось, что никогда нельзя было угадать, что будет на обед в этот день. Несмотря на то, что они старались поддерживать оптимальное питание с минимальным количеством ингредиентов, не было никакой очевидной закономерности. Недостатком была частая пресность блюд, которые чаще всего напоминали клей. Но тщетные попытки угадать, что будет дальше, были интересны. Мальчик часто ловил себя на том, что размышляет о понятии судьбы. Существует ли бог, который управляет миром в соответствии со своими прихотями? Если да, то если бы через неделю мы вернулись к прошлому, была бы такая же последовательность приема пищи в кафетерии? Если бы такой бог существовал, существовал ли на самом деле способ жить по-настоящему? Или он был не более чем винтиком в гигантской машине, которая продолжала бы функционировать даже после его окончательной смерти? Для мальчика, которому еще не исполнилось десяти лет, это был важный вопрос, о котором следовало часто задумываться. — Смотрите, кого мы нашли. Когда Камидзе вошел в столовую, его окружила толпа надоедливых, безмозглых детей. Его безукоризненно белая одежда отражала окружающую его нетронутую обстановку — от безупречно чистого потолка и стен до столов и посуды. И снова его мысли блуждали где-то далеко. Происходило ли все это в соответствии с грандиозным планом, разработанным высшим существом, манипулирующим миром, как кукловод? Или, наоборот, эти обстоятельства были просто результатом выбора, сделанного тем мальчиком? Независимо от ответа, это не меняло того факта, что парни, имен которых он не мог вспомнить, даже если бы попытался, как обычно, собирались надрать ему задницу. Он тоже, как обычно, устало вздыхал, но не более того. — Прочь с дороги, вы, сборище приматов с отрицательным IQ, — раздался в столовой новый голос, не похожий ни на один из тех, что Камидзе слышал раньше. Он принадлежал девушке, понял он. — Я устала видеть одно и то же дерьмо снова и снова. Девушка, должно быть, была старше его, но ненамного, может быть, на год. Ее короткие голубые волосы были растрепаны, как будто она только что проснулась или кто-то отчаянно дергал ее за них во время драки. Камидзе не мог не заметить остроты ее зубов, более заметной, чем обычно, что подчеркивало сердитую гримасу, сопровождавшую ее рычащие слова. Впервые кто-то вступился за него. Конечно, он имел в виду своих коллег-морских свинок, термин, который он мысленно относил к остальным в этой контролируемой среде. Время от времени взрослые вмешивались, чтобы остановить направленную на него одностороннюю агрессию, хотя «иногда» оставалось ключевым словом. Камидзе не ожидал, что из всех присутствующих здесь людей именно маленькая девочка, которая казалась такой хрупкой, сможет ему помочь. Вещи не всегда такие, какими кажутся. Не прошло и секунды после того, как он подумал об этом, как девочка подошла к нему, и, прежде чем он успел понять, что происходит, он почувствовал острую боль в носу. Маленькая девочка просто ударила его головой по лицу. Удар был настолько сильным, что он отшатнулся назад, балансируя на грани обморока. Она не сдержалась, и хотя большинство морских свинок в этой среде, возможно, потеряли бы сознание от такой засады, Камидзе Тома не был обычным человеком. Камидзе схватился рукой за свой сломанный нос, и хлынувшая кровь возвестила об очередном походе в лазарет. Это не было чем-то необычным. Маленькая девочка с горящими от гнева глазами вцепилась в воротник его рубашки. — Эй, обрати внимание, — потребовала она, толкая его, а затем нанесла удар ногой, от которого он растянулся навзничь на полу, выбив воздух из легких. — Я собираюсь так сильно избить тебя сегодня, что тебе придется провести в лазарете по меньшей мере неделю. Может быть, тогда я обрету покой. А теперь встань и дай отпор. Таково было первое впечатление, которое Шундан Кими произвела на Камидзе Тому. После этого все стало намного хуже.

***

— Предупреждение: Глава 7, стих 7. Меняем тактику боя. Начинаем осмотр поля боя. Сосредотачиваемся на самом сложном противнике, Камидзе Томе. Несмотря на то, что они сосредоточились на Индекс, все обернулись и увидели, как Стейл вошел в заведение с недоумением на лице, увидев девушку в таком состоянии. Он прищелкнул языком, выбросив сигарету, которую жевал. — Что это значит? — спросил он, и его раздраженный голос был направлен на Камидзе. — У нас нет времени на междоусобицы, маг, — ответил Камидзе. Стейл собирался что-то сказать, но его снова прервал голос робота. — Частичный анализ завершен. Меняем методы ведения боя, чтобы встретиться лицом к лицу с врагом. — Голова девушки слегка дернулась, ее бесстрастное лицо не изменилось, а глаза остановились на Камидзе. — У противника нет явных слабостей, поэтому для лучшей защиты библиотеки гримуаров уместна битва на истощение. Добавление заклинаний… Ее голос продолжал звучать, но в следующее мгновение девушки там уже не было. Обычно это должно было снизить напряжение, но на лицах людей, которые начали переглядываться, был виден обратный эффект. Прежде чем они успели понять, что происходит, снаружи вспыхнул яркий свет, похожий на фейерверк. Квартира стала мишенью для алых стрел света, выпущенных со стороны балкона, окутав все вокруг дымкой и серой. Кими отреагировала первой, не колеблясь ни секунды. Взмахнув правой рукой, змея, соединившаяся с ней, проявилась в своей полной форме. Гигантские драконьи крылья раскрылись, защищая всех присутствующих, за исключением Камидзе, который, казалось, был невозмутим этим нападением. Несмотря на безжалостный шквал легких стрел, поражавших крылья и тело змея, казалось, что существу не было причинено никакого заметного вреда. — Хм… интересно, — сказала Кими, когда нападение прекратилось. — Энджел-тян говорит мне, что это нападение было самым сильным из всех, которые она когда-либо получала. Неплохое заявление, учитывая, что лучи Мельтдовера есть в этом списке. Я действительно сказала Индекс сопротивляться, но это не совсем то, что я имела в виду. Камидзе решил ничего не комментировать, вместо этого он подошел к разрушенному балкону и навострил зрение. На одной из широких улиц города, по крайней мере, в 200 метрах от него, была Индекс. Недолго думая, он спрыгнул на землю и направился к ней. Однако его продвижение резко остановилось, когда он увидел Канзаки, стоящую рядом с ним. — Ты можешь остановить ее? — Спросила она слабым, испуганным голосом. То, как она держала сломанный меч в руках, едва ли создавало впечатление силы. — Да, — ответил он так уверенно, как только мог. Поддержание высокого морального духа этой девушки было приоритетом. — Но было бы здорово, если бы ты могла поделиться со мной частью своей силы. Канзаки посерьезнела. Она, конечно, не совсем поняла, что означали эти слова, но то, как он их произнес, дало ей понять, что сейчас не время колебаться или проявлять слабость. — Если ты хочешь, чтобы я что-то сделала, просто скажи мне. Не сдерживайся, сделай что угодно, чтобы спасти моего друга. Он улыбнулся ей, даже в такой серьезной ситуации парень счел это уместным. — Скажи мне, — попросил он, — как я могу это остановить? Не причиняя ей вреда, конечно. Я не маг, поэтому всегда полезно знать мнение эксперта. — То, что ты сделал, активировало эти магические круги. — видишь? Прямо у нее на глазах. Может быть, если ты сможешь уничтожить их своей странной силой. — Я понимаю. — Взгляд Камидзе вернулся к девушке с невыразительным выражением лица. Она сделала еще одно предупреждение, указывая на неминуемое нападение. Он перевел взгляд на свою правую руку. — Если это так, то, возможно, эта неприятная штука в моей правой руке справится с этим лучше всего. Вон тот здоровяк не любитель задач, требующих точности. — Тот здоровяк? — Канзаки выглядела озадаченной, и ее замешательство придавало ей очарования. — О… да, я забыл упомянуть об этой детали. Парень сделал небрежный жест правой рукой, как будто кто-то раздвигал тонкие занавески на окне. Он не услышал никакого явного шума, просто внезапное изменение давления. Что-то материализовалось прямо рядом с ними. Выражение лица Канзаки стало отсутствующим, когда она заметила существо перед ними. Из разинутой пасти высунулся язык, похожий на гигантский хлыст, а когти прочно вонзились в асфальт, не причинив никакого видимого вреда. Как будто сам мир был вынужден освободить пространство, изгибаясь, чтобы приспособиться к его внушительному присутствию. — Так в этом и был секрет? — Канзаки сделала серьезное выражение лица, но ее почти дрожащий голос выдал ее. — С этой девушкой был зверь-змея, но масштабы этого еще больше. Это не просто обычный дракон, это за пределами того, с чем мог бы справиться такой святой, как я. Научная сторона дела опаснее любых слухов. Камидзе предпочел не думать о последствиях. Он сделал шаг вперед, увидев, что справа к нему приближается Кими, а слева — Стейл, последний с искаженным выражением лица смотрел на существо, стоящее рядом с парнем. — Это действительно город монстров, — прокомментировал Стейл, закуривая очередную сигарету, словно для того, чтобы успокоиться. — Ладно, хватит разговоров, — сказала Кими, стоя бок о бок с Камидзе. — Мы с моим «почти парнем» собираемся разобраться с этим. Ты можешь остаться и посмотреть, если хочешь. — Нет, — возразил Камидзе, решительно направляясь к Индекс. — Это не только наша проблема. Я использую все, что в моем распоряжении, включая тебя, огненный маг. — Он указал на Индекс, стоявшую вдалеке. — То, что она использовала, похоже на телепортацию или быстрое перемещение. Я не знаю ограничений, но это будет проблемой, если она продолжит уклоняться. Вы двое можете что-нибудь сделать с магией, чтобы предотвратить это? — Возможно, — сказала Канзаки. — Стейл, твои руны могли бы пригодиться. Мы не знаем, какое именно заклинание она использует, но мы должны быть в состоянии обозначить периметр, который скроет координаты, которые она использует. — Какой-нибудь мираж, использующий мое пламя, чтобы сбить ее с толку, если ей нужно посмотреть на звезды? — Я также использую свои струны, чтобы создать магический круг в радиусе 500 метров. Этого должно хватить. Они продолжали бормотать на магическом жаргоне, о чем Камидзе и Кими понятия не имели, поэтому они вдвоем решили позволить экспертам приступить к работе и действовать немедленно. Улицы города были пустынны. Камидзе никак не мог понять, было ли это из-за того, что люди видели все эти нападения и решили сбежать, или это действительно было чьих-то рук дело. Что он знал точно, так это то, что ночь была удивительно красивой, и луна сияла, как сияющий шар, на чернильно-черном небе. Серебристые волосы Индекс, резко контрастировавшие с темнотой, развевались на ветру, как каскад жидкой ртути. Лунный свет придавал почти сверхъестественный блеск ее обычно ярким локонам, делая ее одновременно хрупкой и упругой. — Предупреждение: Глава 35, стих 18. Пять секунд до полной активации «Серного дождя, который опалит Землю». Оранжевые предметы, похожие на стрелы, источающие сильный жар, посыпались сверху. Их количество было немалым: сотни и сотни светящихся стрел расчертили ночное небо, полностью затмевая звезды над головой. — Предоставьте это мне, — сказала Кими, поднимая правую руку к небу, как будто хотела схватить эти стрелы. Ангельский Дракон пошевелился и расправил свои величественные крылья. Бледность столкнулась со свечением, воздух наполнился силой, образовались небольшие взрывы. Какофония продолжалась несколько секунд, пока двое подростков просто наблюдали за Индекс издалека. Они предпочли не пытаться приблизиться, пока не убедятся, что девушка не убежит. — Мы закончили! — крикнула Канзаки, подбегая к ним. — Хорошо. Теперь борьба начинается по-настоящему. — Камидзе обхватил Кими за талию, которая, несомненно, глупо улыбнулась от внезапной близости. — Держись крепче, черничка. — Ого… за что ты меня награждаешь? Могу я подождать, пока бой не закончится? Одна из них отнеслась к ситуации не так серьезно, как она того заслуживала, но Камидзе не мог винить ее, особенно после того, как он был таким холодным. Сейчас было не время зацикливаться на чувстве вины, поэтому он отбросил эти мысли и сделал решительный шаг вперед. В одно мгновение им показалось, что пространство вокруг них искривилось, мир искривился, и даже сама гравитация повела себя странно. В следующее мгновение они преодолели более 100 метров за один шаг. Они могли бы пойти дальше, но Камидзе решил оставить все как есть. Дело было не только в скорости. Изгибая пространство, парень мог сделать шаг вперед, «после изгиба», а затем заставить пространство снова выпрямиться, используя свои способности, что создавало впечатление, будто он перемещался на большие расстояния. Это было почти все равно, что прокладывать туннель сквозь гору вместо того, чтобы огибать ее, прибывая в то же самое место, но с гораздо меньшими усилиями. Индекс, осознав, как близко он был, начала отступать, пока плыла, магические круги перед ее глазами ярко светились, пока она что-то декламировала. Теперь уже эта девушка, похоже, напортачила с гравитацией. Припаркованные на улице автомобили, а также мусорные баки, фонарные столбы и электрические провода начали подниматься в воздух. Все вокруг превратилось в хаотичный водоворот, который, кружась, устремился к двум подросткам в разрушительном натиске. Первый ответ пришел от Камидзе. Безмолвным жестом он приказал Королю-дракону двигаться. Когти существа вонзились в грузовик, расколов его надвое. Рептильный язык схватил одну из машин, используя ее как самодельный молоток, чтобы отбрасывать летящие на них столбы. Столбы застряли в машине, но полупрозрачное существо размахивало ею, как колоссальной утренней звездой, отклоняя обломки, которые растворялись в воздухе, прежде чем врезаться в близлежащие здания. — Ты получаешь удовольствие, — пожаловалась Кими. Посреди этого хаоса разрушительный вихрь Индекс снес стену небоскреба. Однако, прежде чем он достиг их, из креста на голове Ангельского Дракона вырвался ослепительный свет, настолько же белый, насколько и ядовитый. Через несколько мгновений вся стена 50-этажного здания превратилась в гору соли. — Надеюсь, ты не возражаешь, если я воспользуюсь этим, — сказал Камидзе, отдавая очередной приказ Королю-дракону. У зверя появились огромные крылья, которые начали хлопать. Порыв обжигающего ветра поднял скопившуюся соль над их головами, превратив ее в ливень, напоминающий град. Оглушительный грохот, похожий на столкновение льда со стеклянными витринами, разнесся по улице, когда снаряды из щебня столкнулись с соляным заграждением. Логика могла бы подсказать, что Индекс одержит верх из-за превосходящих «боеприпасов», но сама скорость соленого дождя многое компенсировала в продолжающемся сражении. — Давайте двигаться дальше. — Чтобы не терять концентрацию, он предпочел двигаться нормально, из-за чего Кими надулась, ожидая, что он снова схватит ее. — Возобновляю анализ, — снова прозвучал голос робота Индекс. — Анализ завершен. Ищу подходящее божественное наказание. Предупреждение: Глава 37, стих 13. Пять секунд до полной активации «Он приносит облака, чтобы наказать людей». Теперь это была настоящая гроза. Густое облако появилось в десятках метров от головы Индекс. Оно быстро росло в геометрической прогрессии, закрывая все небо Академгорода за считанные секунды. Из облака исходили ядовитые лучи, по оттенку напоминающие нефть. Отдельные части зданий были разрушены под воздействием света, более интенсивного, чем тот, который исходит от сварного шва, и лишь слегка задеты этими тенеподобными лучами. — Нехорошо! — Сказала Канзаки, появляясь рядом с Камидзе. Он также заметил Стейла, стоящего неподалеку. — Наказание молнией — одно из самых распространенных проклятий, но также и одно из самых эффективных. Если оно в нас попадет, для нас все кончено. — Ты можешь подготовить щит с помощью магического круга, который ты создала? — Спросил Стейл с неподдельным беспокойством в голосе. Ситуация, несомненно, была серьезной. — В этом нет необходимости, — уверенно сказал Камидзе. Его правая рука была направлена в небо, прямо на это необычное облако. Король-дракон еще раз взмахнул крыльями, и воздух вокруг них разрежился одним мощным движением. После этого энергичного жеста изменилось само атмосферное давление. Ядовитые лучи обрушились на четверку, рассекая воздух с оглушительным ревом, полностью окутав их. Но молния в них не попала. Божественная кара была отведена, лучи, казалось, отскакивали, когда попадали во что-то невидимое, полностью меняя свою траекторию, а затем исчезали из поля зрения, когда касались чего-то еще. — Что происходит? — растерянно спросил Стейл, поднимая руническую карту, как будто это могло его успокоить. — Он что, отводит молнию? — спросила Канзаки, наблюдая, как световое шоу изгибается в воздухе. — Не совсем, — скучающим тоном ответила Кими, как будто это была самая очевидная вещь на свете. — Это скорее для того, чтобы руководить ими. Посмотрите. — Она указала на окружающие их огни, где появились дополнительные голубовато-белые лучи. — Он управляет атмосферным давлением, что дает ему контроль над погодой. Электризуя окружающую нас зону, он может отводить электричество и гарантировать, что ничто не проникнет внутрь. Это сродни принципу «клетки Фарадея». Даже если бы эти двое не были учеными, можно было бы сказать, что это было непросто сделать. Объяснение Кими было поверхностным, но на самом деле достижение было на уровне, граничащем с божественным. Нет, с точки зрения магов, это действительно было божественно. Темные лучи внезапно прекратились. Слабое, но поразительное ощущение пробежало по спине Камидзе, снова обострив его чувства. Он едва заметил, как те же темные трещины появились перед Индекс. — Черт возьми, она снова активирует Дыхание Дракона! — воскликнула Канзаки. — Ха-ха… ты так ничему и не научилась, не так ли? Камидзе внезапно снова начал смеяться, когда эйфория вернулась, но он почувствовал, как что-то мягкое обхватило его руку. Он отвел взгляд, заметив, что Кими держала его за руку так нежно, как он никогда не чувствовал. — Эй, — сказала она, встретившись с ним взглядом. — Помни, я все еще здесь. А теперь сосредоточься, хорошо? С ее словами тревожное ощущение внезапно рассеялось. Тень у ног Камидзе теперь казалась размытой, но на этом все и закончилось. Парень поднял голову, одарив улыбкой свою «девушку», которая стояла рядом с ним, а затем крепко сжал правый кулак. — Я ухожу, — сказал Камидзе Тома. Король-дракон зарычал, глядя на привязанного к нему парня. Казалось, что теперь связь между ними стала крепче, но влияние зверя было намного слабее, чем раньше. — Настал момент, маги. Если вы хотите спасти ее, то используйте ту малую силу, которая у вас есть. Станьте героями, о которых вы мечтали все это время. Как только он это сказал, Король-дракон исчез… как и Камидзе Тома. Это было мгновенно, только что он стоял там в расслабленной позе, а потом — пустота. Луч света, пробившийся сквозь щели, прорезал все на своем пути и упал прямо на троицу, оставшуюся после исчезновения мальчика. В этот момент Стейл стиснул зубы. — Иннокентий! Появилась огненная спираль, принявшая форму гигантского человека, с тела которого капало мазут, а в руке он держал огромный пылающий крест. Огненный гигант раскрыл объятия, чтобы защитить группу. Свет и пламя продолжали уничтожать друг друга в затянувшемся конфликте разрушения и возрождения. — Предупреждение: Глава 22, стих 1. Анализ заклинания «Магия пламени» завершен успешно. Подтверждено, что это искаженный христианский мотив, описанный рунами. Добавлены антихристианские заклинания… Заклинание 1, Заклинание 2, Заклинание 3. Двенадцать секунд до полной активации заклинания под названием «Эли-Эли-Лема Сабахтани». Цвет столба света изменился с чисто белого на малиновый. Скорость регенерации Иннокентия заметно замедлилась, и столб света устремился вперед. — Выглядит не очень хорошо, — прокомментировала Кими, увидев, как огненный гигант начал угасать. — Тебе помочь, маг? — Тихо! — Рявкнул Стейл, осматривая окрестности. — Где этот ублюдок? — Прямо здесь! Камидзе возник из ниоткуда. Теперь он был всего в нескольких метрах от Индекс, еще несколько шагов, и все было бы кончено. Но девушка повернула к нему лицо, и луч света последовал за ней. Повинуясь инстинкту, парень поднял правую руку. Эту атаку отразил не король-дракон, просто правая рука из плоти и крови обладала силой. Она доходила ему только до запястья, и это была та сила, которая не помогла бы ему улучшить свои оценки, не сделала бы его популярным среди девушек и не помогла бы победить ни одного преступника. Но сила — это то, что можно измерить многими способами, и даже если бы она была небольшой, в зависимости от того, кто ею владеет, это имело бы большое значение. Давление на запястье Камидзе усилилось. Атака была успешно отражена, но парень был вынужден остановиться на полпути, с удивлением осознав, что атака была намного сильнее, чем ожидалось. Это был первый раз, когда он видел, как Разрушителю Иллюзий было трудно что-то отразить. Казалось, что эта атака разъедала его правую руку, заставляя его отодвинуться. — Нанасен! Металлические провода взлетели вверх и разрезали асфальт под Индекс. Это заставило ее пошатнуться, чтобы прицелиться. Однако движение ее головы привело к тому, что луч света ударил в стену одного из зданий, разрезав ее по диагонали. Более тревожной проблемой было то, что луч продолжался по прямой линии в ночном небе. Существовала вероятность, что она попала в спутник, прежде чем смогла скорректировать направление атаки. Это было все, что могла сделать Канзаки, но выход есть выход. Теперь Камидзе мог протянуть правую руку и положить всему этому конец. Камидзе Тома улыбнулся. Он сделал это, растопырив пальцы правой руки, как будто хотел охватить весь окружающий его мир. — Эй, Боже, — сказал он, стоя менее чем в двух метрах от Индекс, — ты же не думал, что эта история обернется именно так, как ты планировал, не так ли? — Улыбка расползалась по его лицу все шире и шире. — А теперь беспомощно наблюдай, как я разрушаю твою слабую иллюзию! Камидзе опустил правую руку. Он опустил ее на черные трещины и магические круги, которые образовали эти трещины. Правая рука Камидзе легко разорвала их. Это было так просто, что в каком-то смысле он даже перестал улыбаться, как будто его интерес угас. — Все, Индекс… все кончено. Парень нежно держал на руках седовласую девочку, которая безвольно упала на него, как марионетка, у которой перерезали ниточки. Что-то парило вокруг них. Белые ангельские перья падали, как снег. Вдалеке раздавались голоса, Канзаки кричала во все горло. Казалось, опасность еще не миновала, но парень продолжал спокойно, не обращая внимания, баюкать девочку в своих объятиях. Тихий звук эхом разнесся по ночи. Он исходил от Камидзе Томы. Жест, который он сделал, был прост, он просто щелкнул пальцами, отчего в его правой руке раздалось что-то похожее на звук ломающегося пластика. Менее чем за мгновение все эти перья были стерты с лица земли. Челюсти Короля-дракона отразили эту угрозу, парню даже не пришлось оглядываться или двигаться, было ясно, насколько он доверял этому гордому зверю, который всегда был рядом с ним. Наконец, он уставился на луну, сияющую в небе, а затем заговорил, как будто обращался к кому-то там, наверху. — Как я и сказал… все кончено.

***

Была уже глубокая ночь, но группа из трех человек решила, что можно поиграть в мяч в пустынном парке. Они веселились, как и в прошлом, до того, как вся эта трагедия отняла у них это чувство. — А ты не собираешься присоединиться к ним? — Спросила Камидзе Кими. Они вдвоем просто наблюдали за происходящим, стоя на скамейке в парке, держась за руки. — Я не вижу причин идти. — Ты ищешь причины что-то сделать сейчас? Что это за странное развитие персонажа? Несмешная «шутка» девушки вызвала у него смешок. Правда заключалась в том, что он предпочитал быть с ней, так как всегда мог чувствовать себя комфортно рядом, не заботясь о внешнем виде, просто оставаясь тем, кем хотел быть. Его истинная натура была похожа на ту девушку, но это был палка о двух концах. И очень острая. — Думаю, теперь я понимаю, — сказала Кими, приглаживая голубые волосы, которые ночной ветер трепал ей по лицу. Она отвернулась от сиденья, скрестила руки на груди и уставилась на луну. — Ты полный идиот. — Я бы предпочел поверить, что это не так. — Он пожал плечами, подражая ее жесту. — Итак, ты понимаешь? — Конечно. Не то чтобы это было сложно. По крайней мере, постарайтесь быть менее заметным. — Она повернулась к нему лицом и продолжила насмешливым тоном. — «Было бы здорово, если бы ты поделилась со мной частью своей силы, ты, горячая маленькая святая, которую я побил на днях». Да ладно, ты мог бы закончить этот бой за десять секунд, если бы захотел. — Хм… Я думаю, десять секунд — это слишком долго для чего-то настолько простого. Теперь настала ее очередь подавить смешок от этого небрежного замечания. Правда заключалась в том, что в этом не было никакого смысла, если бы он просто пошел туда и решил все сам. Это была не его битва. В конце концов, Камидзе Тома был всего лишь старшеклассником, вынужденным спасать кого-то по воле случая и иронии судьбы. Для него не имело смысла брать на себя роль героя перед этими людьми, которые наслаждались временем, проведенным со своим другом. После того, как все было сказано и сделано, он доверил Индекс заботам Канзаки. Как только она проснется, он намеревался подчеркнуть, как усердно эти два мага боролись за снятие проклятия. — В конце концов, все улыбаются, — сказал он, засунув руки в карманы и удовлетворенно вздохнув, прислушиваясь к игре в мяч позади себя. — В том числе и я. Чего еще я мог желать? — Для того, кто должен был быть монстром, ты слишком мягок. Жалок. — Ты всегда была чертовым лицемером, ты знаешь это, Шундан Кими? — Так же, как и ты. Ее голова склонилась к нему, опускаясь на плечо парня, который держал руки в карманах. Словно повинуясь инстинкту, он нежно провел рукой по ее плечам. Это была сцена, которую они уже много раз видели вместе. Когда-то Кими была холодным человеком, и это поведение не претерпело резких изменений после страстной речи. Эксперименты, которые она пережила, потери, которые она понесла, и жертвы, на которые она пошла, — все это способствовало тому, что она стала озлобленной личностью, которая почти не заботилась о жизни и ее последствиях. И это также было связано с рядом факторов, которые сделали ее таким добрым человеком, каким она является сегодня. — Эй, Тома-кун, — сказала она, заставив его вздрогнуть, потому что ее голос прозвучал так близко. — Я люблю тебя, ты знаешь это? — Да, я знаю. — Идиот. — Она отвернулась от него и внезапно стала серьезной, но это было не раздражение, а что-то другое. — Мне действительно жаль. — Кими хотела посмотреть ему в глаза, когда говорила это, поэтому отстранилась. — Наши отношения никогда не были нормальными, но я думаю, было глупо думать, что я могу вернуть тебя просто потому, что я этого хочу. — Тебе не нужно этого делать. Между нами не должно быть ничего подобного. — Может быть, с этого момента так и должно быть. Камидзе никогда не видел ее такой серьезной. Даже в те годы, которые сейчас так далеки, когда они вдвоем безостановочно ссорились в том заведении, что оставило на них шрамы. Она действительно была серьезной. — Ты бы не посоветовал мне пойти к чертову психотерапевту, если бы не хотел, чтобы все было именно так, — сказала Кими, сжав кулаки. Она глубоко вздохнула, прежде чем продолжить. — Я была эгоистичной идиоткой, которая все решала, думая только о себе и ни о чем другом… Отношения должны быть не такими… Этого недостаточно. Иногда мне кажется, что я навязала тебе все эти отношения, потому что знала, что ты не отвергнешь меня из-за того, что у нас было до сих пор, даже если ты не чувствуешь того же, ты бы не хотел, чтобы между нами возникла неловкость. Вот почему я была таким непринужденным в тот день. Зачем нервничать, когда ответ так очевиден? Камидзе собирался что-то сказать, но Кими подняла дрожащую руку, что заставило его заколебаться. — Я солгала тебе, — сказала она, словно проклиная себя. — Нет никакого психотерапевта. Глаза парня сузились, он нахмурился еще сильнее, но промолчал. — Нет такого человека, который преодолел бы мою защиту и убедил меня порвать с тобой. — Наконец, она отвела взгляд, и с ее губ сорвался вздох, как будто с ее плеч свалился тяжелый груз. — Это была всего лишь я. Но, полагаю, ты и так это знал, не так ли? Да, он уже знал. Может быть, не сразу, но между этими двумя всегда все было очевидно, это был только вопрос времени. Это не было вопросом высокомерия или чего-то подобного, но если и был человек, который мог по-настоящему понять ее, то это был он. Когда он предложил ей открыться кому-то, кроме него, он не ожидал такого исхода. Его намерение было простым: он хотел, чтобы она чувствовала себя более непринужденно в обществе других людей, осознала, что ей не нужно зависеть исключительно от него. Вокруг были люди, готовые поддержать ее, и, несомненно, некоторые из них были способны оказать помощь, намного превосходящую ту, которую он мог предложить. Кими пошевелила бледными губами и на мгновение заколебалась, прежде чем снова посмотреть ему в глаза. — Я все еще хочу быть твоей девушкой, — сказала она, отводя взгляд и снова встречаясь с ним взглядом, в ее голосе отчетливо слышалась нервозность. — Даже если это эгоистично с моей стороны, даже после всех этих разговоров, я хочу этого, и ничто этого не изменит. Но я также не хочу заставлять тебя принимать такую сумасшедшую девушку, как я… так что… ничего страшного, если на этот раз я зашла слишком далеко. Я все еще здесь, не так ли? — Да… как ты и обещала. Это все, что он сказал, но этого было недостаточно, чтобы удовлетворить девушку, которая не знала, как справиться со всем, что она чувствовала. Кими повернулась на спину, нервно прижав руки к бокам, и пошла по тускло освещенной улице. Ей нужно было осознать это, отвлечься от всех чувств, которые заставляли ее сердце так сильно сжиматься. Может быть, было бы лучше, если бы прежняя пустота вернулась. Между ними никогда не было легко. И они, безусловно, предпочли бы, чтобы все было именно так. Но это не значит, что в глубине души они не хотели, чтобы их отношения были чем-то большим, чем просто два сломленных человека, пытающихся исправить друг друга и, в конце концов, причиняющих друг другу боли еще больше. Затем, во время своей неловкой прогулки, она почувствовала, как тепло окутывает ее тело. А затем робкий шепот коснулся ее уха. — Оказывается, я тоже люблю тебя. — Камидзе обнял ее за талию и внезапно прошептал это. И он больше ничего не сказал. Только на этот раз девушка была удовлетворена. Этот жар, это пламя, медленно разгорающееся внутри нее, нашло необходимое топливо. Это было простое заявление, не рассчитанное на такой глубокий эффект, но… Как оказалось, это был первый раз, когда он сказал, что любит ее.

***

В центре 7 района находилось здание, не похожее ни на одно другое. В нем не было ни дверей, ни окон, и оно славилось тем, что его практически невозможно разрушить. Даже ядерная атака не оставила бы и царапины, а единственным известным способом попасть внутрь была телепортация. На самом верху этого здания находилась комната, полная мониторов и научной аппаратуры. В центре всего этого находился гигантский цилиндр. Цилиндрический контейнер диаметром четыре метра и высотой более десяти был изготовлен из закаленного стекла и наполнен красной жидкостью. — Все было решено в рекордно короткие сроки, — сказал человек, плавающий вниз головой в трубе. — Отлично. Его звали Алистер Кроули. Он был человеком, который выглядел одновременно как мужчина и как женщина, молодой и старый, святой и грешник. Он был тем, кому когда-то присвоили титул величайшего мага в истории. Ирония судьбы для того, кто ненавидел магию с такой жгучей страстью, что разделял мир на две части. Невыразительное лицо этого «человека» менялось лишь незначительно, когда он смотрел на определенный монитор. Его взгляд быстро сфокусировался на какой-то точке, но не на мониторах, а на комнате, в которой не было источника света. — Вы выглядите довольно занятым. В том направлении, куда смотрел «человек», раздался голос. Мало кто заметил бы, но в этот момент Алистер Кроули насторожился. Его посетитель был обычным старшеклассником. — Что на этот раз? — Спросил Камидзе Тома, небрежно входя в комнату, держа руки в карманах и поглядывая на мониторы. — Боже, я понятия не имею, что означают все эти модные слова. Ты этим занимаешься каждый день, постоянно? Подождите, это что, камеры? Надеюсь, в моем общежитии их нет, это было бы странно. «Человек» хранил молчание. Он был известен как человек, у которого всегда был наготове ответ, с планами, которые адаптировались по мере необходимости, и который полагался на точные расчеты для определения наилучшего курса действий. Однако он обнаружил, что у него нет ответа на то, что происходит перед ним. — Что ты здесь делаешь, #0? — наконец спросил Алистер. В его спокойном голосе не было и следа страха. — Если тебе что-то от меня нужно, просто скажи, я занят, как видишь. — Расслабься, я просто пришел поговорить. Мне нравится, что ты даже не спрашиваешь, как я сюда попал. — Я не трачу свое время на такие очевидные или лишние вещи. Словно желая позлить его, парень пожал плечами и начал расхаживать по большой комнате. Это был его способ сказать, что он будет говорить столько, сколько захочет, и что темп разговора диктуется им, а не наоборот. — Знаешь, — сказал Камидзе, — говорят, что ты всегда готов ко всему. Держу пари, у тебя должен быть наготове ответ для всех этих людей пятого уровня, расхаживающих с таким видом, будто они хозяева города, что заставляет меня задуматься. — Он небрежно приблизился к цилиндру и протянул руку в сторону Алистера. При этом жесте лицо «человека» слегка дернулось. — У вас есть план действий на случай непредвиденных обстоятельств? В помещении царила тяжелая тишина, заглушавшая все гудки и звуки работавшей вокруг техники. Алистер Кроули был главным, а возможно, и единственным, ответственным за то, что Камидзе Тома стал тем, кем он является сегодня. Все успехи и неудачи этого парня были предопределены сложным алгоритмом, который он использовал для своего плана. Однако это не значит, что он мог контролировать его вечно. Да, у него действительно был план действий на случай непредвиденных обстоятельств, но его эффективность и в лучшие дни вызывала сомнения. Раньше он говорил, что вероятность того, что он сможет остановить этого парня, если понадобится, составляла около 42 процентов, но примерно год назад эта цифра снизилась до 3 процентов. В настоящее время… — Ты знаешь ответ, — наконец ответил Алистер. В комнате снова послышались звуки, как будто это место затаило дыхание и только сейчас позволило себе дышать. — Если это все… Он был прерван, когда рука парня коснулась трубки. Не было слышно ни звука разбивающегося стекла, ни единой трещины в нем. Казалось, что этот укрепленный цилиндр был сделан из желе, и рука парня просто погрузилась в эту красную жидкость, не причинив никакого вреда укрепленному стеклу. Это здание по своим параметрам намного превосходило обычное ядерное убежище, но это не защитило бы его от повреждений, нанесенных кем-то, кому даже не нужно было причинять ущерб, чтобы попасть внутрь. Вот почему «человек» даже не потрудился спросить или был удивлен, увидев там парня. — Что это за штука? — Спросил Камидзе, убирая руку с цилиндра, который был смочен красным раствором. Цилиндр закрепился сам по себе, не оставив следов. — Если я вотру это себе на лицо, смогу ли я прожить еще 100 лет? — Есть ли смысл во всем, что ты здесь делаешь? — Алистер явно терял терпение. — Сегодня я обнаружил, что ненавижу магию. Услышав такое неожиданное заявление, Алистер Кроули едва не улыбнулся. — В связи с чем возникает вопрос, — продолжил Камидзе, все еще глядя на жидкость в своей руке, словно зачарованный. — Индекс упала на мой балкон по чистой случайности или кто-то этого хотел? — Ты тоже знаешь этот ответ. — Что из того, что произошло, ты предвидел? — Большую часть этого. Камидзе Тома, казалось, был удовлетворен этим ответом. Он внезапно перестал ходить по комнате и посмотрел прямо в глаза человеку. — Хорошо, — сказал Камидзе, засунув руки в карманы, его поза была расслабленной, но все еще пугающей. — В таком случае, давай поступим по-моему. Расскажи мне свою версию истории. Я хочу знать, почему ты так сильно хочешь, чтобы я поверил, что магия — наш враг. Это было далеко от предсказаний того «человека».