King of my heart

SYML — Everything All At Once Fleurie — Breathe Isak Danielson — I’ll Be Waiting Прошло немало времени с того момента, когда Чонгук в последний раз видел Чимина. Он несколько недель вместе с мамой помогал Айрин ухаживать за ним и сбивать высокую температуру из-за сильного воспаления, а затем они вернулись домой, когда ему стало немного легче. Он считал практически каждый день с их разлуки и в глубине души надеялся, что гвардеец появится у них в гостях, чтобы просто показаться живым и здоровым. Волновался за него, если быть честным. Постоянно думал о том, хорошо ли заживают его раны, были ли какие-то осложнения, когда они уехали. Парень даже думал написать письмо, но решил, что это будет как-то бестактно и глупо. Зачем беспокоить человека, если он сам не пишет? Вдруг он просто не хочет этого? Чонгук, задумавшись, стоял и вычесывал гриву красивой лошади. Его жизнь продолжала двигаться в том же русле, ведь пока что его личность никто не обнаружил. В их деревушке даже практически никто не шептался обо всей этой шумихе с ребёнком, но, на всякий случай, он вёл себя тише воды, ниже травы. По-прежнему ходил на работу в конюшню, чтобы не вызывать подозрений, помогал родителям и старался не появляться на улицах, добираясь к нужным местам через лес. Парень неторопливо заканчивает свою работу, наливает воды животным и собирается идти домой. Он присаживается на деревянную лавку, тяжело вздыхает и снимает чёрный берет. От длительной работы его волосы быстро становятся мокрыми и сильно липнут к лицу весь день, поэтому он заправляет их за уши и даёт коже немного отдохнуть от них. Больше всего на свете он хочет перестать скрывать своё лицо. Он его буквально ненавидит за то, что ему приходится терпеть такие неудобства из-за собственной внешности. — Здравствуйте, Ваше Высочество, — вдруг раздаётся знакомый голос у двери. Чонгук резко поворачивается и невольно задерживает дыхание. Его сердце моментально чувствует облегчение, а приятное тепло заполняет каждую клетку его тела. Чимин стоит в проходе, слегка склонив голову, а затем выпрямляется. Красивый, статный, здоровый и невредимый. На нём всё тот же тёмно-синий мундир, белые брюки, высокие чёрные сапоги и он держит за повод свою невероятно красивую лошадь. Он выглядит, словно настоящий принц, хотя, на самом деле, принц — это сам Чонгук. На лице гвардейца покоится тёплая улыбка, а в глазах выражается искренняя радость. Он проделал долгий путь сюда, всё же приехал. В груди отчего-то образуется комок из нежного тепла, ведь он безумно рад видеть его. — Меня зовут Гук, — говорит смущённо он и пытается сдержать радостную улыбку. Чимин подходит к нему и внимательно рассматривает его лицо. Несмотря на то, что с Чонхеном они близнецы, черты лица Чонгука будто бы гораздо мягче. Лицо короля выглядит угловатым и грубым, а жёсткости ещё придают его грозный взгляд, как у отца, и вечно нахмуренные брови. Именно этим они сильно отличаются. Взгляд же этого мальчишки мягкий и тёплый, наверное, всё дело в глазах покойной королевы и в его добром сердце. Гвардеец с интересом продолжает рассматривать Его Высочество, и Чонгук впервые не испытывает желания спрятаться. Какой в этом смысл? Ведь Чимин прекрасно знает, кто он и как выглядит. Он — единственный человек, кроме его семьи, при котором парень может больше не скрываться. — Чонгук, — говорит Пак с улыбкой. — Я не использую полное имя по известным нам обоим причинам. — Гук — это имя парня из конюшни, а Чонгук — имя достойное короля, — говорит спокойно Чимин, привязывая свою лошадь к ограждению. — Да, но только я не король, — тихо усмехается он. — Пока не король, — говорит офицер, поворачиваясь к нему и загадочно улыбается. — Вы сегодня в хорошем расположении духа, если склонны так шутить, — говорит Чонгук, мягко улыбаясь в ответ. — Перестань называть меня на «Вы». Это неловко, учитывая, что именно ты член королевской семьи, а не я. — Хорошо, ты, — улыбается парень. — Я приехал поблагодарить тебя, — говорит Чимин. — Не за что, все это благодаря маме, — отмахивается он. — Тебе прекрасно известно, что есть за что. Мои раны были глубокими, и в целом моё состояние было хуже некуда, я непременно отблагодарю тётушку Мэй, но и ты многое сделал для меня. — Как и ты для меня, — тихо говорит Чонгук, рассматривая красивую вышивку на его мундире. — Ты бережно хранил мой секрет и продолжаешь это делать. Ты и твоя матушка пошли на эшафот, защищая его. Это меньшее, что я мог сделать для тебя после такого. — Ты не обязан был сидеть у моей кровати, облегчать мою боль и залечивать раны, но ты это делал. Я очень благодарен. Чонгук мягко улыбается, и тот улыбается в ответ. Он готов сделать что угодно, лишь бы видеть эту добрую и красивую улыбку, как можно чаще. Офицер вдруг смотрит по сторонам и глубоко вздыхает. — Ты закончил с работой на сегодня? — спрашивает он. — Да, — кивает парень. — Тогда смею предложить тебе кое-что. — Что? — Что насчёт прогулки? — спрашивает Пак и склоняет голову. — Окажете мне честь, Ваше Высочество? Чонгук тихо смеётся, когда гвардеец почтенно склоняется. Чимин обращается к нему так, будто он действительно член королевской семьи и живёт во дворце, а не сидит на деревянной лавке в конюшне. Это мило и забавно выглядит со стороны, поэтому парень с удовольствием подыгрывает ему. — С большим удовольствием, офицер Пак, — вежливо кивает он. Они неспешно прошли через лес, непринуждённо болтая и смеясь, как старые друзья. Чонгук заметил, что между ними зародились достаточно тёплые и доверительные отношения, несмотря на то, что виделись они всего лишь несколько раз. Он чувствовал себя рядом с гвардейцем спокойно и так уютно, будто это самое безопасное место. И он очень рад этому, ведь у него за всю его жизнь никогда не было друзей. Быть может, Пак Чимин станет его первым и единственным настоящим другом? За разговорами они не заметили, как пришли в старый сад, так хорошо знакомый им обоим, и сели на траву под той самой яблоней, где они впервые увиделись. — Такое красивое место, — говорит Чимин, широко улыбаясь, и глубоко вздыхает. Перед ними открывается удивительный вид на красивое зелёное поле, усыпанное цветами, а за ним виднеется опушка леса. Тёплый ветер колышет макушки деревьев из стороны в сторону и создаёт мягкий шум. В воздухе пахнет спелыми яблоками и ромашками, слышно, как щебечут птицы и жужжат пчёлы. Такая уютная и приятная атмосфера. — И хорошо нам знакомое, — говорит Чон с лёгкой улыбкой. — Верно, — кивает офицер. — Мы здесь уже виделись много лет назад. — Как ты догадался, что это именно я? — спрашивает Чонгук. Парень поворачивается к нему и несколько секунд рассматривает черты его лица. Он понял это после их второй встречи в жизни. Тогда, стоя в конюшне, он увидел в тусклом свете его лицо и сначала решил, что это Чонхен, но эти глаза. Боже. Эти карие глаза — самое красивое и глубокое, что он видел в своей жизни. Они так невинны и чисты. Эти вьющиеся волосы так же развеваются на летнем ветру, но сейчас парень заправил их за ухо с одной стороны, открывая вид на своё милое лицо. Аккуратный нос, ровная и бархатная кожа, чувственные губы и такая детская, забавная улыбка. А ещё маленький шрам на скуле, который придавал ему особенную прелесть. Он сразу узнал в нём того мальчишку с корзиной яблок. — Волосы, берет и этот очаровательный шрам на твоей щеке, — отвечает он и тепло улыбается. — Ты получил его в день нашего знакомства. Чонгук прикасается кончиками пальцев к небольшой отметине на своей левой скуле и смущённо улыбается. Он действительно считает его очаровательным? Ему всегда казалось, что этот шрам всё портит и лишь привлекает лишнее внимание к его лицу. Даже если это ложь, это приятно. Он заправляет выбившиеся волосы за ухо и опускает голову. — А ты как догадался? — спрашивает Пак. Парень достаёт платок из внутреннего кармана и протягивает ему. Губы офицера изгибаются в усмешке. Он удивлён и поражён, что Чонгук сохранил его по сей день. Парень проводит пальцами по вышитым буквам своего имени и вспоминает каждое мгновение того дня, когда отдал его в руки маленького беззащитного мальчика возле этой яблони. — Поверить не могу, что ты его сохранил, — говорит он. — У меня были на это причины. Ты сделал доброе дело для меня. Я хотел хранить его, как напоминание о том, что есть такие хорошие люди, как ты. — Хороший человек — это ты, Чонгук, — говорит Чимин. — Ты тоже хороший. Очень добрый, красивый, мужественный, умный, смелый. Ты отчаянный, преданный и… Парень замолкает, замечая на себе заинтересованный взгляд гвардейца. Он понимает, что нахваливает его, будто влюблённая девушка, и поэтому ему становится жутко неловко. Пак странно улыбается и опускает голову, проводя рукой по волосам. Щёки Чонгука покрывает смущённый румянец, а между ними на некоторое время повисает странное молчание. — На самом деле, я позвал тебя, чтобы поговорить без лишних глаз и ушей, — говорит тихо офицер, сглаживая этот напряжённый момент. — О чём? — О том, что происходит в королевстве, — говорит он, поднимая на него взгляд. — О чём именно ты сейчас говоришь? — О бедности, голоде, несправедливости и жестокости, которая с каждым днём становится лишь больше и сильнее душит жителей Элдарии, — поясняет Чимин. — Да, к сожалению, это чувствуется особенно остро в низких слоях общества, — кивает Чонгук. — Твой брат — чудовище, — заключает гвардеец с нотами отвращения в голосе. — Он не мой брат, — говорит парень, отрицательно качая головой. — Он — твоя кровь. — Это не делает его моей семьей. — Ты прав, прости, — кивает офицер. — Чонхен — чудовище, — исправляется он. — Это всем известно, — печально хмыкает Чонгук. — Именно. И всё больше людей хотят видеть у власти другого человека, — продолжает Чимин, осторожно приближаясь к теме. — Я могу их понять. — Чонхен ищет тебя очень основательно. Я слышал один разговор во дворце. Что будет, если он тебя найдёт? — спрашивает Пак, заглядывая в его невинные глаза. — Я не хочу даже думать об этом, — едва слышно отвечает наследник. — Он убьёт тебя и всех, кого ты любишь. Он не задумается ни на одну секунду. Или отправит тебя в крепость, запрёт там и ты до конца дней будешь жить, как будто какой-то дикий зверёк. Что может быть хуже смерти? Только лишь заточение в полном одиночестве. Всё внутри Чонгука холодеет от подобных слов. Неужели его правда ждёт подобная участь? Но за что? Лишь за то, что он родился. За то, что его существование мешает планам другого человека? Разве это справедливо? Это какая-то глупость. Он даже не собирался никогда претендовать на трон. Он просто хочет спокойно жить. — Значит, я буду скрываться тщательнее, — говорит он. — Прятаться всю жизнь — не выход, — говорит Пак. — Но что мне ещё делать? Я не могу покинуть королевство. Не могу жить, как обычный человек. Всё, что мне остаётся делать — прятаться, — отчаянно отвечает Чонгук. — Дать ему отпор — вот что ты можешь сделать, — говорит офицер. Парень недоумённо смотрит на него и нервно смеётся. Он, должно быть, шутит? Какой отпор он может дать самому королю? Он против него бессилен, ему даже на порог дворца нельзя ступить. — Отпор? Что ты имеешь в виду? Что я могу против него? Это же глупо. — Послушай, — начинает Чимин, уверенно кладя руку на его ладонь, — только не говори сразу нет, хорошо? Просто выслушай меня. Чонгук опускает взгляд на чужие пальцы, лежащие поверх его ладони, и едва слышно вздыхает. По коже распространяется приятное тепло, исходящее от тела Чимина. Оно мгновенно вызывает у него чувство полного доверия и необходимого успокоения. Если он просто послушает то, что тот хочет сказать, то это ведь никому не сделает хуже? Просто выслушать и всё. — Хорошо. — Многие люди готовы пойти против короля, и их становится всё больше. С каждым днём их решимость растёт. Если собрать всех их и дать отпор королю единым фронтом, то это может дать какой-то значимый результат. Многие хотят восстания, но кто-то должен объединить их. — Но причём здесь я? — удивляется Чонгук. — Ты — тот, кто может повести их за собой, — отвечает Пак. — Нет, нет, нет. Не говори глупостей, — протестует он и отрицательно качает головой. — Ты принц, Чонгук, — говорит гвардеец, нежно сжимая его ладонь. — Нет. Нет, даже не продолжай это. — Ты такой же наследник, как и Чонхен. Если люди и пойдут за кем-то, то только за тобой. Ты можешь стать их надеждой. Им достаточно будет взглянуть на тебя, — продолжает Чимин и мягко кладёт ладони на его щеки, заглядывая в его глаза. — У тебя глаза матери, любимой королевы всей Элдарии. Женщины с добрым сердцем и милосердной душой. Ты такой же, как она. Ты удивительно добрый и чистый человек, я восхищаюсь тобой. Твоё место во дворце и на троне, твоя голова должна носить корону. Ты должен быть нашим королём, и именно тебе должны поклоняться люди. Тебе, а не Чонхену. Карие глаза гвардейца не отпускают его, как будто берут в свой плен. Он смотрит, не отводя взгляда, так пристально, так уверенно, и это просто переворачивает душу. Он говорит такие слова, что уверенность Чонгука быстро рассыпается на части, и это не кажется уже таким бредом. Он так безгранично и слепо доверяет ему после всего, что тот сделал ради сохранности его тайны, а сейчас Чимин просит его выйти из тени. Это просто безумие, но он почему-то колеблется и больше не говорит точное «нет». Парень лишь коротко вздыхает, продолжая смотреть в эти гипнотические глаза. — Я ведь просто мальчишка из конюшни. Какой же я король, если я даже мечом не владею? Я ничего не знаю о жизни во дворце, даже никогда не видел его вживую. Я не образован, — тихо говорит он. Гвардеец смотрит на него с такой надеждой и мольбой. Тёплые руки ласково держат его лицо, будто он самый хрупкий хрусталь. И сейчас он чувствует себя действительно бесценным, потому что это единственный человек, который относится к нему так бережно и нежно. Он замечает, что задерживает дыхание, когда красивые и чувственные губы едва слышно продолжают говорить. — Я могу научить тебя, — шепчет Чимин, аккуратно поглаживая большими пальцами его скулы. — Ты не будешь один. Никогда. Я последую за тобой. Всегда буду следовать, какое бы ты ни принял решение. Но если ты решишься дать отпор, то ещё очень многие люди пойдут за тобой. Просто доверься мне. — Чимин, это… — Безумие, я знаю, — перебивает его Пак. — Но ты — тот, кто может дать людям надежду на хорошую жизнь. Я в силах их собрать вместе, но не способен повести за собой, а ты это можешь, в твоих жилах кровь королевы Лилит. Они так надеются сейчас, что она родила двоих детей и это действительно правда. Если они об этом узнают, увидят, услышат какие-то слова от тебя, то воодушевятся, понимаешь? Ты способен это сделать. Ты способен изменить ход жизни всего королевства. — Я не могу, — шепчет парень. — Чонгук… — Ты предлагаешь мне свергнуть короля, Чимин! Это же просто... Боже, ты себя слышишь? Это точно не закончится ничем хорошим. Это самоубийство. Все, кто будет в этом принимать участие, станут врагами в ту же секунду. Нас ждёт казнь. Мы все умрём, — с ужасом в голосе шепчет он, кладя руки поверх его ладоней. Пак тяжело вздыхает, потому что понимает его страх. Это абсолютно нормально, что ему страшно. Чонгук всю жизнь скрывался, боясь, что кто-то увидит его лицо, а сейчас он просит его снять все барьеры, которые тот так тщательно выстраивал. Он хочет слишком многого от него. Наверное, это всё очень глупая затея. Что, если действительно всё пройдёт плохо? Они умрут. Но ведь лучше погибнуть, сражаясь за свою свободу, чем умереть из-за несправедливого решения недостойного короля. Гвардеец едва заметно кивает и отпускает его лицо. Он сидит несколько минут, напряжённо думая, а затем вдруг медленно снимает мундир. Чонгук сводит брови и внимательно наблюдает за ним, не понимая, что он задумал. Чимин уверен, что это необходимо, хоть он и не хочет, чтобы наследник видел этот ужас. Но нужно показать ему, на что способен король, возможно, это заставит его о чём-то задуматься. — Мы в любом случае все умрём. Чонхен убивает нас мучительно и жестоко, медленно, день за днём. Мы все его рабы, кто-то в большей, а кто-то в меньшей степени. А я не хочу быть рабом. Я хочу с гордостью носить мундир гвардии, а не видеть страх и презрение в глазах людей, когда прохожу мимо, — говорит офицер. Он медленно расстегивает пуговицы на белой рубашке и аккуратно снимает её со своих плеч, обнажая кожу, и поворачивается к нему спиной. Чонгук прерывисто вздыхает, прикрыв рот ладонью. — Посмотри, что он сделал со мной, — тихо говорит Чимин. — Просто посмотри внимательно. Наследник нервно сглатывает и обводит большими глазами спину парня. Всё внутри него сжимается от ужаса. — А за что, ты помнишь? За то, что я вступился за свою мать, которая получала наказание. Это разве справедливо? Справедливо получать наказание за нормальное человеческое поведение? Этого отношения заслуживают офицеры гвардии, которые кладут всю свою жизнь на службу? Этого отношения заслуживают жители Элдарии от своего короля? — Боже мой, Чимин, — выдыхает Чонгук, смаргивая неожиданно навернувшиеся слёзы, и продолжает смотреть на его спину. Она выглядит ужасно. Бугристые, неровные рубцы, которые остались после глубоких ран, сильно отличаются цветом. На красивой карамельной коже они выглядят, как какие-то отвратительные и позорные метки. Кожа на них тонкая и бледно-розовая. Видно, что в некоторых местах она сильно натянута и ещё болезненно заживает. Чонгук осторожно, боясь сделать ему больно, проводит по самому маленькому из них кончиками пальцев, будто пытаясь убедить себя в том, что они действительно настоящие. На ощупь он грубый и не очень приятный. Перед его глазами сразу же возникают картинки воспоминаний, как Чимина били на площади у всех на виду, как будто он какой-то преступник, а в ушах он слышит его мучительный и пронзительный крик от последнего удара. В тот момент в нём всё перевернулось несколько раз. Это был самый страшный звук в его жизни. — Тебе всё ещё больно? — спрашивает он. — Немного. Больше просто неприятно, — отвечает Пак. — Прости, — тихо шепчет парень и сразу же убирает руку. Офицер надевает рубашку, и Чонгук ему помогает, чтобы ткань как можно мягче касалась кожи. — Он оставил меня уродом на всю оставшуюся жизнь. — Ты не урод, — сразу же говорит Чон. — Никому не нравится смотреть на это и, тем более, прикасаться. Это уродство, и оно будет со мной до конца дней, но меня не это волнует. Моя мать все ещё борется за свою жизнь, и я не знаю, справится ли она с этим испытанием, — продолжает парень. — Чимин, мне очень жаль, но я… — Он приказал убить моего отца. Это звучит как гром среди ясного неба. Отца Чимина знают практически все жители с самой лучшей стороны, он — живая легенда. Этот человек настоящий герой. Наверное, он самый титулованный офицер в королевстве. Он несколько раз предотвращал войну с соседними государствами и даже придумал какое-то новое оружие с использованием пороха, которое сейчас планируют выдать гвардии. А его приказали убить? Король приказал? — То есть как приказал? За что? — спрашивает Чонгук, недоумённо хлопая глазами. — За то, что он супруг женщины, на которую зол Чонхен, — отвечает Пак. — Бог ты мой, — шепчет парень, не веря в то, что слышит. — Преданного и храброго офицера, который всю жизнь отдал на разрешение военных конфликтов и защиту государственных границ, убил свой же король, но чужой рукой, когда он принёс в его руки последнюю победу. Разве это справедливо? Разве такой король заслуживает управлять нами? — спрашивает гвардеец, поворачиваясь к нему. Чонгук отрицательно качает головой, чувствуя невероятно горькое сожаление в душе о смерти его отца. Сердце обливается кровью от осознания этого. Его семье так сильно досталось со всех сторон из-за злости Чонхена, а злится он на них из-за него. Причина всех бед Чимина — он. — Я не хочу жить такой жизнью. Один я не могу пойти против короля. Но моего отца уже убили, мать едва ли жива, что мне остаётся делать? Ждать дня, когда в этом списке будет моя сестра? Ни за что. Я лучше заберу их и покину королевство, — офицер замолкает, подбирая правильные слова. — Я не хочу служить ему. Если ты откажешься от этого безумия, то я пойму тебя. Это нормально, что ты боишься менять свою спокойную жизнь и рисковать. У тебя бояться причин больше, чем у любого из нас. Но если я и хочу кого-то видеть своим королём, то лишь тебя. Я хочу служить только тебе, — говорит он, осторожно беря его за руку. Чонгук тихо вздыхает. Его сердце готово выпрыгнуть из груди прямо в ладони гвардейца. Зачем он говорит такие слова? Это просто какой-то запрещённый приём. Всё внутри переворачивается с ног на голову. Он совсем не хочет, чтобы Чимин уезжал из королевства, это будет означать, что они никогда больше не увидятся, а он точно не готов к этому. Он не готов отпустить из своей жизни единственного человека… друга, который к нему так трепетно относится. Нежные, тёплые пальцы осторожно поглаживают его руку, и этот жест так заметно успокаивает. — Я подготовил бы тебя. Мы бы пошли на это только полностью подготовленными и только с твоего согласия. Ты можешь не отвечать мне сейчас. Просто… — Чимин замолкает, и глубоко вздыхает, — подумай об этом всём, пока меня не будет. — Пока тебя не будет? — удивлённо спрашивает принц. — Меня отправляют на север. Там снова назревает какой-то конфликт, нужно этим заняться. Боже мой, нет. Там ведь убили его отца. Все внутренние органы парня внезапно обрываются и падают куда-то вниз, появляется чувство противное горечи на языке и пустота в груди. — Но… — запинается Чонгук, с тревогой глядя на него, — ведь война закончилась. Разве нет? — Закончилась, — кивает Пак. — Мы думали, что закончилась. Но это приказ Его Величества. Я надеюсь, что быстро всё разрешится, и я вернусь. — А если тебя там тоже убьют? — едва слышно спрашивает наследник. Гвардеец глубоко вздыхает и пожимает плечами. — Тогда это наша последняя встреча, Чонгук, — говорит он, и на его губах появляется какая-то горькая улыбка. — Не говори так, пожалуйста. — Ты должен переживать о своей жизни, она гораздо более важна. Нет, она просто бесценна для всех жителей Элдарии, — говорит Пак. Чонгук переплетает их пальцы и с тревогой смотрит на него. — Твоя жизнь тоже важна. Ведь ты… ты хороший человек и мой единственный друг, если можно так сказать, — говорит он, опуская глаза. — Я твой друг, даже не сомневайся в этом, — говорит офицер, и уголки его губ приподнимаются в улыбке. — Спасибо, — тихо говорит парень. — Я напишу тебе, как только будет возможность. Обещай подумать над моими словами, хорошо? — просит Чимин. Чонгук тяжело вздыхает и неуверенно кивает. — Хорошо. Береги себя здесь. — А ты береги себя и возвращайся живым, пожалуйста. Они сидят у яблони ещё некоторое время, а затем приходят в конюшню, когда солнце начинает двигаться к закату. Чимин подходит к своей лошади и ласково гладит её. Он замечает, что парень заметно поник после их разговора, и из-за этого чувствует какой-то дискомфорт в душе. Он стоит, глядя в пол, и нервно кусает губы. — Я чем-то тебя расстроил? Прости меня, я не хотел этого. Ты не обязан делать ничего из того, что я говорил. Прости, если давил на тебя, — говорит гвардеец. — Нет, всё хорошо. Просто… — он поднимает на него большие глаза и тяжело вздыхает. И Пак видит в них такую тревогу, что сердце сжимается в какие-то невидимые тиски. Чон вдруг совершенно неожиданно подходит и крепко обнимает его. Он закрывает глаза, стараясь запомнить этот потрясающий момент, ведь, возможно, они видятся в последний раз в этой жизни. Чимин тоже прикрывает веки, обнимая его в ответ. В его груди неожиданно что-то сильно шевелится, но это чувство такое приятное. — Просто я надеюсь, что мы ещё увидимся, когда ты вернёшься. Я буду скучать, — говорит Чонгук. — Непременно, — отвечает Пак, глубоко вздыхая. Наследник наблюдает за тем, как гвардеец ловко садится на свою лошадь и перед тем, как уехать, бросает на него странный и интригующий взгляд. Чимин склоняет голову с нежной улыбкой на лице. — Ваше Высочество, — говорит он вежливо. — Офицер Пак, — отвечает Чонгук и не может сдержать ответной улыбки. А затем Чимин исчез под тихий звук копыт его белой лошади, оставив беспокойство у него на душе.

***

Сердце Чонгука каждый день жило надеждой получить письмо от офицера королевской гвардии. Каждый день он мечтал прочитать хотя бы какое-то известие о нём, хотя бы несколько строк. Он сам бы написал ему, но не знал, куда именно. Ему было необходимо убедиться, что его послали не на смерть, а для того, чтобы действительно решить какую-то проблему на севере страны, но он молчал. Это молчание было долгим и мучительным. За эти дни парень много думал о его словах и о той пугающей просьбе. Чимин прав, рано или поздно Чонхен их всех убьёт, и жить такой жизнью — настоящая каторга. Ему уже давно так сильно хочется просто вздохнуть полной грудью, не стесняясь самого себя и не боясь окружающих. Это невероятно приятное чувство, когда ты можешь смотреть на кого-то, не скрывая своего лица, и именно это чувство для него открыл офицер Пак. Он слишком много сделал для него, рискуя жизнью и здоровьем, может, тогда пришло время отплатить ему чем-то действительно важным и помочь? Решиться на всё это очень сложно, но у него было много времени, чтобы тщательно обдумать свой выбор. Ведь Чимин сказал, что они пойдут на это безумие, только если он даст на это своё согласие и будет готов. Значит ли это, что он может отказаться от этой затеи в любой момент? — Гук-и, ты меня слышишь? — спрашивает Мэй сына, который сидит полностью погружённый в свои мысли во дворе дома. Парень быстро качает головой и возвращается в реальность. — Тебе пришло письмо, — говорит она и протягивает ему небольшой конверт. Письмо. О, Боже, он прислал письмо! Чонгук сразу же вскакивает с места и чувствует странный прилив сил в одну секунду. Спустя шестьдесят дней молчания, он наконец-то написал. Парень дрожащими руками берёт конверт из её рук, к которому аккуратной лентой привязан засохший цветок лилии. Тигровая — один из самых красивых её видов. Он сразу же глупо улыбается и глубоко вздыхает с облегчением. — Кто это тебе пишет? — интересуется женщина. — Тайный друг? — Друг, но совсем не тайный, — отвечает парень с широкой улыбкой. — Это Чимин. Мэй тепло улыбается в ответ и оставляет его наедине с письмом и трепещущим сердцем в груди. Наследник быстро развязывает ленту и пробегается глазами по ровному, каллиграфическому почерку гвардейца. «Дорогой мой друг. Чонгук, Прости меня за то, что я так долго не давал знать о себе. Надеюсь, что ты не сильно волновался. Ситуация на севере страны действительно напряжённая, и мне пришлось решать это вместо моего отца. Прямо сейчас я сижу за его рабочим столом, пишу это письмо, и моё сердце кровью обливается от осознания того, что он больше никогда не будет сидеть здесь. Даже его похороны проходили без моего участия, и я не могу оказать поддержку моей матери и сестре в это непростое для моей семьи время. Это ужасно не справедливо, не находишь? Чувствую ли я из-за этого тяжесть в сердце? Каждый день. Я и так слишком мало дней видел его за всю свою жизнь, но мне даже не дали попрощаться с ним, как он того заслуживал, отправив меня сюда. За это я ненавижу всё происходящее ещё больше. Ты понимаешь, что именно я имею в виду. Знаешь… всё это время меня преследует чувство, будто я не сделал что-то очень важное, и я никак не мог понять, что именно. Но, только находясь здесь, вдали от тебя, я понял, что это. В нашу последнюю встречу, когда ты крепко обнял меня на прощание, я не сказал тебе, что тоже буду скучать. Так вот, я очень скучаю, мой дорогой друг. Мне действительно не хватает тебя в моей жизни. Я засыпаю и просыпаюсь с мыслями: «как ты там?», «всё ли с тобой хорошо?», искренне надеюсь, что это так. Что касается меня, то я жив, здоров и надеюсь в скором времени вернуться домой. Как только я выполню свою работу, то первым делом навещу родных и тебя. Мне немыслимо хочется обнять тебя так крепко, насколько это возможно, и посидеть под старой яблоней, слушая обо всём, что произошло в твоей жизни за это время. Я надеюсь, что у тебя было достаточно времени подумать над моими словами. Ты знаешь, над какими, я не могу писать о них на бумаге. Мы обязательно ещё вернёмся к этому разговору, но только в случае, если ты этого захочешь. Я не вправе давить на тебя, но хочу услышать от тебя ответ. Мы скоро увидимся, Чонгук. Обещаю, что скоро увидимся. И эта встреча непременно успокоит моё разволновавшееся сердце. Интересный факт, дорогой мой друг, Лилит — это имя твоей родной матери, которое образованно от названия цветка «лилия». А месяц твоего рождения — сентябрь, которому соответствует цветок тигровая лилия. Знаешь, какое значение он имеет? «Люби меня, пока светит солнце». С большим уважением и искренним сердечным теплом, Твой Пак Чимин» Так вот почему он приложил к письму именно этот цветок. Ух ты, Чонгук и не знал об этом значении. Звучит очень красиво. Он глубоко и облегчённо вздыхает. Всё это время пока читал письмо, он не заметил, что буквально не дышал. Чимин жив и с ним всё хорошо, а это самое важное. А ещё так приятно знать, что гвардеец скучает и думает о нём. Губы парня невольно расплываются в счастливой улыбке. Его друг не забывает о нём, все эти дни он ответственно выполняет свою работу и не перестаёт думать о нём. Несмотря на то, что ему сейчас достаточно тяжело морально из-за смерти отца и физически из-за заживающих шрамов, он продолжает стойко выполнять задание по желанию Чонхена. Чимин удивительно сильный человек. Сердце Чонгука начинает ускорять свой ритм, когда его глаза снова читают последние слова, написанные красивым почерком. «Твой Пак Чимин» — это самое приятное из всего написанного в этом маленьком, но таком важном письме. Дорогой его сердцу человек скоро вернётся домой, и тогда он сообщит ему, что готов рискнуть всем ради того, чтобы свергнуть короля вместе с ним.