Люпин – цветок исцеления

Несколько дней после этого вечера Тедди приходил в парк, шëл по тенистой алее, с гулко бившемся где-то в горле сердцем подходил к белой беседке... но в ней никого не было. Тедди холодел от отчаяния. Неужели тогда своим внезапным и глупым появлением он спугнул посетительницу уединенных уголков сада? Неужели он больше никогда еë не увидит? Эти вопросы приводили в трепет всегда уверенного и спокойного юношу. Они выбивали его из нормального состояния. Если она там так и не появится, то он совершенно не знает, что ему дальше делать, как разыскать еë. Конечно, он знал, где живëт эта женщина, но заявиться прямо к ней домой... даже храбрая гриффиндорка Мари-Виктуар зажала рот рукой, когда Тедди поделился с ней своими мыслями. Они решили надеяться, и Тедди не переставал приходить к белоколонной беседке. Эти мысли не давали ему покоя. Разумеется, днëм, на виду у бабушки, он вëл себя, как обычно, смеялся, спотыкался о стулья, помогал в волшебном саду Андромеды, но даже в лице бабушки он невольно искал черты таинственной леди из беседки. И только Мари-Виктуар знала о том, какая тревога поймала в свои сети его сердце и, как могла, поддерживала друга, да ещë крëстный ловил себя на том, что внимательно всматривается в глаза юноши, которые в своей глубине обрели какое-то новое выражение. Но ночью, когда Тедди тонул головой в подушке и рядом не было его утешительницы Мари, знакомые образы с новой силой вставали в его сновидениях, заставляя снова слышать ледяное "Что вам нужно?". И Тедди казалось, что он давно, ещë до встречи, слышал этот чистый и глубокий, тогда зазвеневший недоумением голос. И Тедди вновь оказывался во власти страха потерять единственную возможность увидеть обладательницу этого голоса. Он корил себя за импульсивность и глупость. Но люди, терзаемые совестью, всегда склонны преувеличивать силу влияния своих действий на их последствия, так было и с Тедди. Но время шло, и приближался день, который обещал снять неожиданно упавшее на плечи юноши напряжение. И вот он настал, день, когда Тедди с друзьями условились поиграть в квиддич в «Норе», у пожилых мистера и миссис Уизли. Когда Гарри Поттер, Рон и Гермиона были маленькими, то собирались во фруктовом саду, на который смотрел окнами дом Уизли, и носились на метлах, воображая будто находятся на настоящей игре. Все дети выросли, но даже взрослым нужно иногда отпустить заботы и просто расслабиться, поиграть с друзьями, скажем, в тот же самый квиддич. Поэтому лужайку, окружëнную яблонями братья Уизли – Билл, Джордж и Рон – которым помогала также Джинни, превратили в маленькое поле для квиддича. Они поставили плетëнные кольца, расчертили поле и засадили его травой, приобрели мячи. Бладжер и квоффл были легче и меньше настоящих, но всë же лучше, чем швыряться яблоками. Даже так это всë же была не настоящая игра, но настоящая дружба заставляла забыть о каких-то технических недостатках их сымпровизированного поля, и воображение само дорисовывало недостающие декорации. Тедди и его друзья с факультета были частыми и желанными гостями на этом домашнем поле. Юноша был рад, что сегодня сможет, хотя бы на время, позабыть свои невзгоды и от души повеселиться. В «Нору» он должен был прибыть после полудня, а потому решил отправить к Мари-Виктуар сонную и недовольную сплюшку с письмом, в котором приглашал еë на игру. Спустя некоторое время он получил ответ на бумаге с вензелями Гринготтса. Мари писала, что до вечера будет занята на работе, но, если после неë не будет слишком уставшей, то обязательно явится, прихватив с собой Доминик, в случае, если та не будет сопротивляться. Тедди с сожалением улыбнулся. Он недавно купил новую квиддичную форму светлого бирюзового цвета. Спортивная мантия идеально подходила к золотистым налокотникам и наколенникам – подаркам от Мари-Виктуар, и Тедди хотелось продемонстрировать это во всей красе. Но – нет так нет. Тедди поплëлся на кухню, чтобы немного перекусить перед отправлением. Он решил переместиться через камины, чтобы сохранить больше сил. Камин был в бабушкиной спальне, и когда Андромеда Тонкс в условленное время по стуку открыла дверь, перед ней на пороге предстал высокий, красивый молодой человек, глаза которого мерцали странными искорками, в бирюзово-аквамариновой квиддичной мантии с блестящими локтями и коленями. В его небрежно растрëпанные светло-каштановые волосы вплетались золотые, словно покрытые тысячами мельчайших алмазиков, пряди и редкие прядки цвета магической мяты. Бабушка ахнула – Тедди выглядел ослепительно. Но сам он, похоже, этого не осознавал, потому что спокойно прошëл в комнату и спросил у ошеломлëнной бабушки, готова ли она. Дело в том, что Тедди с трудом удалось уговорить старую волшебницу пойти в гости с ним. В последнее время она становилась молчалива и держалась как-то отчуждëнно. На предложения Тедди пойти с ним куда-нибудь отвечала отказом, объясняя это тем, что не хочет мешать молодëжи. Тедди ясно видел, что бабушка стареет, и ей становится одиноко, но это только усиливало его внимательность к ней и рвение брать везде с собой. И на сей раз у него это получилось. Тедди пропустил бабушку первой, а через минуту сам зашëл в камин и вышел уже в «Норе». Молли Уизли была безумно рада видеть Андромеду Тонкс. Тедди попал в еë мягкие объятья только после того, как хозяйка расцеловала его бабушку. Этих двух женщин, помимо возраста, роднило очень многое, и, возможно, только они могли по-настоящему понять друг друга. Глядя на них, Тедди испытывал на редкость двоякое чувство, к безграничной радости примешивалось осознание всей странности этой ситуации, ведь Молли убила родную сестру бабушки – Беллатрису Лестрейндж – во время Битвы за Хогвартс. Но юноша видел, что дружба двух пожилых волшебниц строилась не на том, что бабушка не общалась со своей безумной сестрой, а на чëм-то большем. Эти две женщины действительно поняли друг друга. – Тедди! Как вырос-то! А красавец-то какой! – всплеснула руками Молли Уизли. – Будешь обедать? – Спасибо, миссис Уизли, я не голоден, да и игра скоро, – смутился Тедди, ему неловко было отказывать радушной хозяйке, но есть правда было нельзя. – Тогда спускайся в сад, Акерли приехал ещë где-то полчаса назад. – Акерли? Бегу! Спасибо, миссис Уизли! Андромеда стояла рядом. Она уложила свои не седеющие волосы в высокую причëску и теперь в этом милом небольшом доме казалась величественнее, чем была на самом деле. Чмокнув бабушку в щëку, Тедди поспешил на первый этаж. Слетев по лестнице, юный метаморф столкнулся с миссис Поттер. – Тëтя Джинни! Какой сюрприз! – Тедди пришëл в восторг. – Ты всë-таки будешь судьëй! – Да уж, конечно, не могла пропустить этот матч, тем более, если в нëм участвует мой сын, – рассмеялась Джиневра Поттер, обнимая Тедди. Из-за недостатка в игроках Тедди пригласил на игру Джеймса Сириуса Поттера. Он вполне мог потягаться с друзьями Люпина: хоть ему и было только шестнадцать, но, как и его отец, он отлично играл в квиддич и был превосходным ловцом. – А... крëстный? – осторожно спросил он. – Гарри остался дома. Альбус не захотел ехать, а с некоторого времени мы боимся оставлять его одного, – Джинни немного погрустнела, но старалась не выдать своих чувств. – Ещë кто-нибудь будет? – Да, Рон и Гермиона, как обещали. Я попросила их взять Розу и Хьюго, чтобы Лили не скучала. – Ого, да вы из нашей дружеской посиделки целое событие сделали! Тедди выбежал во двор, поздоровался с Артуром Уизли, который сидел перед приëмником в плетëном кресле у крыльца, и бросился к фруктовому саду. Там уже во всю тренировался Джеймс в своей чистейшей гриффиндорской форме. Тедди похлопал его по плечу и направился к импровизированной трибуне, состоящей из нескольких рядов стульев. На одном из них сидел Акерли Одли. Это был безумно худой молодой человек с тëмно-русыми волосами, гладким, детским лицом, нежным взглядом и наивной улыбкой. Он был вечно неуверенным в себе и тихим, но зато очень весëлым. Тедди познакомился с ним в вагоне, когда первый раз сел на Хогвартс-экспресс. Одли был маглорождëнным и совершенно ничего не знал о мире волшебников, всего боялся. Внимательный Тедди, можно сказать, вскормленный среди волшебников, сразу увидел огромные глаза на худом бледном лице, шокированно бегающие по сторонам, подсел к мальчику, многое разъяснил и утешил. С тех пор Тедди был для Акерли словно старшим братом, хотя старше по возрасту был сам Одли. Поначалу, когда его распределили на Когтевран, он испугался, подумав, что это разлучит его с Тедди, но его новый друг никогда не забывал тех, кто в нëм нуждался, и очень скоро доказал свою верность крепчайшей дружбой, которая длилась до этого дня. Они оба были слишком вежливы, спокойны и умны, а поэтому ни разу не ссорились. Тихий, но одарëнный когтевранец, с детства Акерли любил звëзды и теперь работал астрономом. Когда Тедди подошëл к "трибуне", детское лицо Акерли осветилось улыбкой: – Тедди! – только и смог выговорить он. – Здравствуй, преданный когтевранец, – Тедди кивнул на старую форму болельщика с седьмого курса, которую Акерли надел на игру. – Как поживаешь? – Тедди, ты не представляешь... – и Одли стал быстро-быстро рассказывать о том, как вычислил изменения в каком-то созвездии, появление новой звезды, которую не нанесли на звëздные карты учëные последних лет, сначала тихо, почти шëпотом, затем всë громче и громче. Тедди слушал с нескрываемым уважением. Он был так рад, что его тихий и не амбициозный друг добился всего, о чëм мечтал. – В каком созвездии, ты сказал? – переспросил Тедди после того, как кончил говорить Акерли. – В созвездии Дракона, – с благоговением влюблëнного, но более спокойно ответил друг. – Дракона... – задумчиво повторил Тедди и перевëл взгляд с лица астронома на линию горизонта за плодовыми деревьями. Акерли Одли не стал ни о чëм расспрашивать, а просто замер рядом с младенческой улыбкой на губах. Было слышно только как где-то сбоку кряхтел, тренируясь, Джеймс. Тедди так глубоко ушëл в себя, что если бы не хлопок, раздавшийся перед ним, он бы мог долго просидеть, не шелохнувшись, а Акерли даже в голову бы ни пришло его потревожить. Тедди поднял голову. Перед ним стоял Бертрамус Блишвик собственной персоной. Этот человек был одним из самых близких для Тедди людей. Они познакомились в библиотеке Хогвартса. Тедди откопал книжку, написанную рунами. Тогда он знал мало, но, во что бы то ни стало, хотел знать больше. Бертрамус учился на Пуффендуе, только на курс старше Тедди. Как и Тедди, он был отличником, но древние руны давались ему с большим трудом. Подойдя к погрузившемуся в мир книги товарищу по факультету и заглянув через плечо, Бертрамус очень удивился. Из первого удивления и огромнейшего уважения друг ко другу родилась эта дружба. Бертрамус Блишвик был чистокровным волшебником и очень гордился своим происхождением. Однако, что привлекало Тедди, он вовсе не кичился этим и не страдал идеями превосходства чистоты крови над другими. За особое, только ему свойственное благородство друзья называли его "сэр Рам". Даже внешний вид его был эталоном благообразия: он был статным красавцем с пышной шапкой шоколадно-коричневых волос, на солнце отливавших вишнëвым, и прекрасными синими глазами. Сейчас его атлетическая фигура была укутана в тëмную спортивную мантию с гербом семьи Блишвиков. Он оглядел Тедди с ног до головы. – Бертрамус, мы уже заждались! – Тедди вскочил со стула. – Рам! – просиял Акерли. – Ты же знаешь, Тедди, – зазвучал густой и полнозвучный баритон Блишвика, – я никогда не опаздываю. Это была правда. Пунктуальность была особым пунктиком Рама, она помогала ему в его деятельности: он активно участвовал в разных движениях и обществах, даже организовывал их, а также занимался благотворительностью. Не было человека, который, зная Бертрамуса Блишвика, смог бы выставить против него обвинение в чëм-либо, так честен и безупречен был этот молодой человек. В данный момент он возглавлял «Общество поддержки сквибов». – А ты потрясающе выглядишь, братец, – обратился к Тедди Рам, а уж его вкусу можно было доверять безоговорочно. Рам часто назвал Тедди "братцем" и не безосновательно. Бабушка Рама была из Блэков, так что он на самом деле приходился Тедди роднëй. Но как не упрашивал Тедди друга взглянуть на его фамильное древо, тому всегда не хватало времени. – Да? – Тедди опустил подбородок. – Старался. Со свойственной ему проницательностью, Бертрамус тотчас определил, что Тедди не даëт покоя какая-то мысль. – Всë в порядке? – произнëс он. – Да... нет... – Теперь не время, – догадался сэр Рам, – потом тогда расскажешь. В самом деле "трибуны" стали заполняться. Для Джинни выделили особое место. Как и для Гермионы, которой вместо стула левитировали кресло. Тедди был искренне рад видеть миссис Грейнджер-Уизли. Он подошëл поприветствовать еë и Рона. Гермиона умилилась, точно маленькая, увидев волосы Тедди, и заявила, что Мари-Виктуар точно понравится, если она увидит. – А что дядя Джордж? Не будет? – вдруг спросил Тедди. – Неа, – протянул Рон со вздохом, – сомневаюсь даже, что он прочитал моë письмо. Только не говори об этом при маме, она расстроится. Гермиона прильнула к мужу, и он мигом ожил. – А Билл? – снова задал вопрос Тед. – Думаю, не будет и его. Он и на шаг не отходит от своей драгоценной жены, – усмехнулся Рон Уизли. – Кто бы говорил, – съязвила Гермиона. Рональд пунцово покраснел. Вдруг они уловили звук приближающейся метлы. На землю опустился человек в не простой квиддичной форме – среди чëрных и жëлтых горизонтальных полос на гуди было изображение осы. Так присоединился к их веселью Бью Фоули, охотник команды «Уимбурнские Осы» и друг Тедди. Изначально Тедди и Бью не общались. Со второго до шестого курса Тедди и Таннер Оуэн были друзья – не разлей вода. Но на последних двух курсах учëбы Таннер вдруг сошëлся с Бью Фоули, парнем крепкого сложения, обычным пуффендуйцем, увлечëнным квиддичем. Когда Таннер уехал в Америку, Тедди предложил Бью руку дружбы и, что не могло не удивлять, немного застенчивый полукровка-Фоули принял еë. Когда он говорил, его губа, слëгка очернëнная пушком, смешно приподнималась вверх. – Тедди, – Бертрамус тронул Люпина за плечо, – ты помнишь, Честер прибудет через камин? – Точно! – Тедди, воспользовавшись тем, что все рассаживались, понëсся в дом, Рам пошëл следом. Они сидели в креслах у камина и ждали. – То, что ты хотел мне рассказать, это долгая история? – вдруг осведомился со всей своей серьëзностью Блишвик. – Сейчас не успеешь? – Не успею, – подтвердил Тедди, – но я хочу спросить... Бертрамус, чтобы ты делал, если бы то, что, казалось, может изменить всю твою жизнь к лучшему, отдалилось от тебя? Рам втянул носом воздух, как всегда делал перед тем, как сказать нечто, по его мнению, серьëзное. – Я думаю, это тебе решать, Тедди. Если ты знаешь, что это действительно нужно тебе, то ты сам не опустишь руки и не сдашься. А там, глядишь, и судьба смилостивится и поможет тебе достичь желаемого. Но остальное потом, кажется... – он не договорил и приподнялся с кресла. Камин вспыхнул зелëным. Тедди подскочил тоже. Из камина буквально кубарем вывалися черноволосый человек и сжал Тедди, как в тисках, в объятьях своих длинных рук. – Тихо-тихо, Честер, – гулко рассмеялся Бертрамус, его смех был похож на стук тяжëлых каблуков о бетонный пол. – Ты нам вратаря помнëшь! Тот, кого Рам назвал Честером, кинулся обнимать его. Камин снова озарился зелëным пламенем, в нëм появилась стройная женская фигура с ребëнком на руках. Черноволосый подбежал к женщине и помог ей выйти. Глазам Тедди и Рама предстала чета Уордов в полном составе. Честер сразу же стал рассказывать друзьям что-то про свою дочь, выхватив малышку из рук матери, которая стояла рядом и молча улыбалась. Она привыкла к неожиданным выходкам своего мужа, даже любила их. Все знали, что Честер Уорд был настоящий сорвиголова: эмоционален, упрям, порывист, безрассуден. Но при этом он был на удивление большим умницей, очень находчивым и сообразительным малым с добрым сердцем, за что его и ценили друзья. Благодаря своему сердцу он и женился раньше всех друзей на милейшей Саманте с пышными русыми волосами под каре, и теперь воспитывал годовалую дочь Рей, во всëм похожую на отца. Благодаря отзывчивости случай свëл его с Тедди. Когда на третьем курсе Тедди был в команде Пуффендуя по квиддичу, у него неожиданно сломалась метла. Она застряла между полом и скамейкой в раздевалке и, когда Тедди попытался вытащить еë, раскололась. Люпин в отчаянии опустился на пол и закрыл лицо руками. Перед началом матча против Гриффиндора оставались считанные минуты, заменить Тедди было некому, а просить кого-то сбегать за другой метлой – долго. Вдруг над Тедди склонилось озабоченное лицо. Чëрные, как смоль, волосы гриффиндорца падали ему на глаза, а на носу, точно муха, сидела большая родинка. Это и был Честер Уорд, тогда он пожертвовал собой и спас команду Пуффендуя, так как в команде Гриффиндора был игрок, который мог заменить его, а сам Честер отдал свою метлу Тедди. И Тедди не забывал этого никогда. Они пошли в сад. Честер продолжал увлечëнно говорить. Теперь он пререшëл к новостям с работы. Уорд работал в Отделе магических происшествий и катастроф стирателем памяти. Друзья, знавшие его, как облупленного, просто поражались терпению его жены и иронически переглядывались, пока он говорил. – Честер, ты что так и будешь играть в рубашке и брюках? – смог вставить Бертрамус, когда тот наконец сделал передышку. – А?! Что? Ах, ты про это! Ну, конечно, – снова завëлся Уорд, – не все могут позволить себе такую роскошь с гербами, – он ткнул пальцем в форму Бертрамуса, – или такой чудо-прикид, как вон у нашего Теда! Кстати, Тедди, с чего это ты так вырядился? Тедди почувствовал, что может сейчас покраснеть, и сосредоточил все свои метаморфические способности на поддержании обычного цвета кожи. Сэр Рам всë понял и улыбнулся. Когда они пришли на поле, "зрители" уже заняли свои места на "трибуне". Джинни Поттер восседала на своем месте судьи, Гермиона со своим животом после долгих уговоров удобно расположилась в кресле. Бабушка Тедди была сама не своя от переполнявшей еë гордости за внука. Даже дети чинно уселись в ряд. Только Саманта Уорд не могла присесть: еë маленькой дочери с чëрными завитками волос постоянно нужно было куда-то бежать. Родные пожелали игрокам удачи, и они выстроились на поле. Играли трое против трëх. Они исключили бладжеры и загонщиков, людей не хватало, да и сложность игры заключалась в маленьких размерах поляны. В одной команде вратарëм был далëкий от спорта Акерли, ни на что другое в этой игре он был не способен, охотником, естественно, Бью Фоули, а ловцом – Джеймс Сириус Поттер. В своей команде Тедди по старой хогвартской привычке парил на воротах – летать он быстро не умел, зато был внимателен – Бертрамус Блишвик исполнял роль охотника, Честер Уорд ловил снитч. В целом, силы были равны. По знаку Джинни игра началась. Тедди во все глаза следил за действиями друзей. Он только боялся смотреть на Акерли Одли, чьë гладкое личико сейчас всë сморщилось от напряжения – он явно решил скорее упасть с метлы замертво, чем пропустить квоффл. Бертрамус и Бью были достойными противниками. Однако несмотря на то, что Бью Фоули был профессиональным игроком в квиддич, малые размеры площадки его явно стесняли. Рам воспользовался этим и вел активное наступление на кольца Акерли. На бледном лице последнего выступил пот, но он пока держался. Из Тедди игрок был тоже неважный, и он уже пропустил пару метких голов от Бью. Джеймс и Честер, казалось, вообще были вне всего этого. Поттер летал, напряжëнно вслушиваясь и глядя во все глаза, а Честер тем временем трещал без умолку, чем и веселил, и раздражал соперника. Игра затянулась на несколько часов, Джинни объявила перерыв, пойдя против обычных правил ради подуставших зрителей. Они пошли размять ноги, а на их места плюхнулись игроки, тяжело отдуваясь. Акерли был явно еле жив, но на все предложения Тедди перенести матч только отшучивался, отказываясь, и мило улыбался. Под конец он стал пропускать голы, и существенный перевес оказался на стороне команды Тедди, вернее было бы сказать, Бертрамуса. Сам же Рам и чувствовал себя, и выглядел прекрасно. Бью Фоули сидел, сосредоточившись и собирая силы. У него были свои профессиональные секреты и приëмы. Джеймс был разбит: он почти заслышал стрекочущий звук пролетающего снитча, но орущий во всю глотку Честер отвлëк его. Теперь Уорд, как ни в чëм не бывало, весь мокрый болтал с дочкой. Тедди, несмотря на небольшую боль в правой кисти – еë задел квоффл, чувствовал себя отлично, хотя и был недоволен собой за множество пропущенных по его вине голов. Когда все передохнули, игру возобновили. Чëткий голос Джинни отскакивал эхом от позолоченных закатом деревьев. Бертрамус, словно античный герой, в развевающейся вишнëвой мантии носился на метле и поднимал дух своих товарищей по команде. Честер с чего-то опять смеялся. Джеймс и Бью были нахмурены, а Акерли – бледнее, чем всегда. А Тедди... Тедди сам не знал, что с ним. Он ощущал какую-то внутреннюю пустоту. Он почувствовал, что сейчас начнëт пропускать голы. Вдруг, когда основной накал страстей переместился к кольцам Акерли, взгляд Тедди проследил за одним из золотых лучей солнца. Он подсвечивал прозрачно-голубые восторженные глаза в обрамлении рыжих ресниц, скользил по веснушкам на длинном носу и пшеничным прядям, струящимся по плечам. Из души Тедди будто чья-то властная рука вынула занозу, он мигом воспрял духом. С "трибун" на него смотрела его Мари, и это буквально окрыляло. Казалось, всë поле залито не только светом заходящего солнца, но и еë радостью. Следующие мгновения пролетели незаметно. Тедди легко отбивал все удары Бью, чем заслужил полный одобрения взгляд Бертрамуса. Однако, когда победа была уже на их стороне, Джеймс Сириус вдруг поймал снитч из-под носа зазевавшегося Честера. Всем было настолько хорошо и весело вместе, что никто не покинул «Нору» удручëнным. В выигрыше остались все, даже зрители. Команда Тедди проиграла, но ему самому показалось, что он получил самый ценный приз в мире – остановившийся на себе взгляд всë же приехавшей после работы Мари-Виктуар. Он и не осознавал, что сам распространял счастье, которое навсегда связало узами дружбы этих таких непохожих друг на друга людей.