Сборник зимнего волшебства.

      В пробуждении квартира многоэтажки сегодня явно не нуждалась: Лёша вновь проснулся от праздничной идеи, возникшей в голове, а вот Жене пришлось выпутаться из одеяла ради пушистого существа, которое отчаянно не желало засыпать в одиночестве, и в поиске удобной позы совершенно случайно сбрасывало парня с кровати. Наступал практически финальный этап в украшении квартиры, но самым ответственным его точно можно было назвать: украшение вечнозелёного дерева.       Под торжественную новогоднюю музыку ель была извлечена из пыльной коробки, которую привёз Лёша в их квартиру одним из первых предметов, задолго до появления здесь мебели. Ощущался особый трепет от мысли, что это их первый декабрь и первое украшение праздничного атрибута. Под ногами возился щенок, норовя оторвать кусок картона от коробки, но каждый раз встречался с неудачей в виде запрета хозяина.       С верхних полок шкафа были также торжественно и гордо изъяты ёлочные игрушки, которые переехали сюда вслед за деревом и насчитывали уже несколько десятков лет от момента создания на фабрике. По квартире разносилась новогодняя музыка, а на столе лежали в небольшой тарелке мандарины, наполняя всё вокруг кислым запахом наступающего волшебства.       — Как думаешь, Новый год будет лучше? — Лёша пытался распутать мишуру, собранную в клубок.       — Надеюсь, — отозвался Женя, пытаясь спасти яркое украшение от любопытного щенка.       В полумраке, который разрезал лишь свет огоньков гирлянды, ель отбрасывала тёмную тень, что скользила по ковру и на диван взбиралась. Барабанщик, намучавшись вдоволь с разноцветными змейками мишуры, наконец уложил все на пол в ряд, а сам принялся отряхивать с одежды отдельные ленточки.       И вот на верхних лапах ели в свете гирлянд, что на стене висели, первые стеклянные шары отражали цветные блики на гранях. Щенок участливо бегал рядом, иногда случайно задевая дерево, которое опасно покачивалось из стороны в сторону.       Ветви чуть опускались к полу, когда среди иголок пряталась цветная нить. Следом по лапам ели бежали змейки мишуры. В просветах между ветвями шарики словно в воздухе зависали, а удерживающая их тонкая полоса нити окончательно скрывалась где-то в густом дереве.       — А Дед Мороз принесёт подарок, когда мы ёлку украсим? — Лёша бросил хитрый взгляд, но продолжил сгибать иголки для размещения игрушки как можно дальше.       — Думаешь, уже пора? — Мильковский пытался не упасть на дерево, ведь по ногам ходило туда-сюда неугомонное существо, иногда наступая на особо чувствительный участок, из-за которого ноги подкашивались.       — Ну, это же значит, что у нас уже праздник? — парень попытался было оттащить щенка от Жени, который морщился из-за боли.       — Может, Дед Мороз ограничится пиццей и фильмом? — предположил Мильковский, и в ответ последовал одобрительный кивок.       Спустя полчаса попыток не уронить ёлку, найти место для всех шариков, которые были упакованы в несколько коробок и уже год ютились в шкафу, отвлечь щенка всевозможными способами, хотя тот был чересчур заинтересован новым колючим существом в квартире, а также прослушивания многочисленных новогодних песен, ель наконец была готова для ещё полугодового обитания в квартире.       Блики в стекле казались настолько завораживающими, что стоит лишь оторваться от их созерцания — а за окном уже апрель.       — Самая лучшая ёлка в моей жизни, — шепнул Лёша, когда парни, отойдя на несколько шагов, улыбались результату своего труда.       Женя в ответ лишь восторженно выдохнул, а после отыскал чужую ладонь, пробегая подушечками по мелким царапинам на пальцах, которые, наверное, были вечными на руках барабанщика.       Ель, хотя и была искусственной, дополняла атмосферу волшебства в комнате, а иголки, нарочно измазанные стойким маслом хвои для лучших впечатлений, послушно лежали под придавленными нитями игрушек.       Новый год осторожно забрался на вершину, поближе к яркой звезде, и спрятался в ветвях, уснув где-то в центре вечнозелёного дерева.