Thomas R.

Утро по-особенному притягивает внимание. Чонгук улыбается и после потягивается на кровати, чтобы потом спешно одеться, дабы избежать холодного воздуха под одной лишь футболкой. Однако, он оставляет открытую форточку, чтобы спёртый ночной воздух покинул его спальню. Месяц протекает напряжённо, и даже насыщенные листья октября никак не помогают Чонгуку расслабиться. Он бегает по утрам, занимается спортом, иногда прерывается на книги, а все остальное время уделяет лишь практике - работой в пекарне, изучением французской кухни. В Париже безумно красиво, его язык привлекает Чонгука, заставляет заслушиваться сладкими речами мимо проходящих мужчин и женщин. Он поднимает навык под названием «французский язык» и вечером гуляет по паркам, с восхищением осматривая все достопримечательности, тут же отображающиеся на фотоплёнке его айфона. И фотоаппарата. На следующее утро он плетётся в уютную пекарню в примерно десяти минутах ходьбы от основного корпуса университета. Чонгук здесь уже почти три недели, но уже успел привыкнуть ко всему. Не до конца, разумеется, но он старается. Завёл себе новых знакомых и иногда созванивается со своими друзьями, узнавая, кого отправили по обмену из франции в корею. — Нас разделяет огромный материк, именуемый Россией, — бурчит в камеру Чимин, опускаясь головой на парту. — Скучаем, Чонгуки. — Я тоже скучаю по вам! Всем привет! — Чимин улыбается и сбрасывает. У него тоже дела. С губ срывается хрип. Надо попить. Чонгук тоже скучает. Но ему действительно нужна была эта поездка, смена обстановки, в нашем случае смена страны и менталитета. Пекарня, к которой его прикрепили, совсем близко, и поэтому он не переживает, что заблудится в этих похожих друг на друга улицах. Гук сосредоточенно замешивает тесто для круассанов ранним утром, здороваясь со своим коллегой кассиром. Тот машет ему в ответ и улыбается, раскладывая готовые макаруны, пока Чонгук уходит в кухню. Как раз в тот момент, когда дверь открывается, его товарищ уходит в туалет, а Чон подбегает к кассе в своём немного белом от пятен муки фартуке, неловко стянув его через голову и убрав в сторону. Покупатель улыбнулся уголком губ и продолжил выбирать, чего он желает отведать этим утром. Чонгук немного растерялся, когда покупатель начал быстро озвучивать свой заказ, словно боялся забыть, что он хочет. Французский парень познаёт постепенно, но такое быстрое, хоть и четкое произношение даётся ему сложно. Гук неловко и быстро пробивает и после медленно уточняет каждый товар у клиента. Тот отвечает ему слабым кивком, а Чонгук немного засматривается на вьющиеся каштановые волосы. Он укладывает все в крафтовый бежевый пакет, который эстетичной стороне Чон Чонгука безумно нравится. Он хочет и себе такой же. В чем проблема просто купить? Он подумает об этом позже. Отдавая ягодные макаруны, несколько круассанов и сладкий эспрессо, Чонгук улыбается и просит приходить ещё. Когда он подрабатывал бариста в кофейне, ему было проще. Может, потому что на родине? Хотя, если быть честным, он остался бы тут жить. Он смотрел видео, где студенты после программы по обмену оставались жить в стране и в целом, у них все прекрасно. Или они показывают так всё, а на самом деле всё иначе… У Чонгука есть вредная привычка — загоняться и накручивать себя, а потом ходить натянутой струной с такой же натянутой улыбкой. Ближе к двум часам дня Чонгука отпускают, он отмечается своей неровной подписью и после размеренными шагами, закутавшись в свой тёплый шарф (он постоянно мёрзнет), Чон гуляет по улице и останавливается в парке, присев на лавочку. Он начал читать новую книгу Томаса, в оригинале, чтобы улучшать своё произношение. Чонгук сам считает, что предела совершенства не существует. Слова он понимает, только правила некоторые забывает. Но, у него есть методичка. Чонгук стоит, опустив голову в книгу, когда поднимается в лавочки, сталкиваясь с кем-то тёплым. Под рукой коричневое пальто и тёплый бежевый шарф. Гук вскидывает голову, едва не роняя книгу. — Простите, — юноша опускает голову, скорее по привычке, чем по надобности. — Все в порядке, — рядом стоящий мужчина улыбается ему. Он опускает взгляд на книгу в руке, склонив голову в заинтересованности. Его сплит — первое, что привлекает Чонгука. Он смотрит на левую часть головы, она сияет насыщенным пшеном, Чонгук словно ощущает тепло от неё, будто оказываясь на пшеничном поле, слыша шуршания бледно-желтых колосьев, затерявшись где-то в самом центре. Правая часть - каштановые, как горячее какао. Чонгук любит горячее какао - он пьёт его в канун Нового Года, когда атмосфера располагает. Но с другой стороны его волосы напоминают Чонгуку цвет его любимого чая. Он откликается через секунду, сжимая книгу в руках. — Ох, простите, я задумался, — парень в пальто снова улыбается, сверкая голубыми глазами. — Вы, кажется, чем-то увлечены? — он склоняет голову чуть ниже, а Чонгук опускает взгляд на переплёт в руке и поднимает её перед собой. — Ага… — протягивает задумчиво, рассматривая девичьи ресницы на обложке и читая название. «Венок из ландышей», даже звучит красиво. — Интересно? — вновь задаёт вопрос человек, поправляя шарф, чтобы тот перестал съезжать. — Очень. Это ограниченная серия, я успел сделать предзаказ, — Чонгук вроде бы интроверт, но так резко и легко делится с человеком такими незначительными вещами, как выбор книги, заставляют его смутиться. — Ох, а про что это? — Чонгук вскидывает голову, смотря на него со странным взглядом. — Что-то не так? Чонгук отмирает. Его можно понять — он не спал почти двое суток, поэтому сейчас великолепно выставляет себя идиотом перед симпатичным парнем на парижской улице, в грудь которого он вписался своей. И когда он стал симпатичным… Ладно, Чонгук не слепой. — А, нет-нет, все хорошо, просто я немного устал, — тот улыбается и поправляет волосы, откинув руку за спину. Чонгук теряет дар речи, но всего на секунду. — У меня никогда не спрашивали раньше, поэтому я немного растерян. — Я люблю читать, и мне интересно, стоит ли прочесть? И тут вы, какая удача, — его улыбка обезоруживает Чонгука. Он начинает: рассказывает про брошенную в итальянском приюте рыжеволосую девочку, которая оказывается незаконнорождённой дочерью женатого изменщика из высших слоёв аристократии. От Кары, она выбрала своё имя сама, когда ей было семнадцать, всяческими способами пытаются избавиться. Она борется всю жизнь на протяжении всего романа. — Почему она выбрала именно «Кара»? — парень в пальто шагает медленно рядом с ним, внимательно слушая своего собеседника, из-за чего Чонгук часто запинается, не привыкший к такому вниманию. — Её настоящее имя Мария, — начинает Чон, а потом осекается. — Я ещё не дочитал, — он перелистывает страницы и показывает ему небольшой фиолетовый стикер и опускает палец к номеру страницы. — Насколько я понял, это исторический роман? — уточняет голос справа, пока Чонгук вспоминает, на каком моменте он остановился. — Да, я думаю, что это март начала восемнадцатого века, — Чонгук улыбается и любовно поглаживает переплёт. Голубые глаза внимательно следят за ним и их трогает улыбка. — Отлично, а у вас есть предложения, почему название именно это? Чонгук задумывается. Этот мужчина явно разбирается в том, о чем он говорит, из-за чего Чон проникается к нему уважением. — Нет, я не думал об этом, этот вопрос довольно интересный, — он прикусывает губу, несколько секунд подмечая возможные варианты такого названия, исходя из событий, которые он успел прочесть, — Возможно, это раскроется в дальнейшем? В ответ доносится согласное мычание: — Я думаю, что вы правы. Я заинтересовался, мне стоит прочитать её на досуге, — Чонгук улыбается. Ему в ответ улыбаются губы с небольшой родинкой на ней. — Спасибо вам, что дали мне возможность поделится своими мыслями, — Чонгук кланяется ему, понимая, что немного загулялся, и ему стоит возвращаться домой, чтобы успеть доделать всё то, что осталось в его небольшом планере. Да, раз новая жизнь, значит её нужно уметь планировать. Он удивляется, когда ему кланяться в ответ и машут рукой на прощание. Чон кладёт в свою сумку книгу и направляется домой, несколько раз помахав тому таинственному мужчине, который подошёл к нему в парке и спросил то, что Чонгуку так хотелось услышать. А Тэхёну было очень тяжело делать вид, что он не знает эту книгу наизусть, проведя за ней последние полгода. После неловкого письма его фаната, Тэ всё-таки открыл тот файл в ворде, где название и пятнадцать уже удалённых листов. Тот парень подтолкнул его мысли вперёд, а сейчас она уже печатается в издательствах. Чтение — то, чем не занимаются сейчас большинство подростков, да и не только подростки не читают, люди в принципе не любят читать. В знакомых бывали такие, что при виде книги начинали кривить лицо, говоря одно и то же «Я не люблю читать», «Книги — это не моё». Книги всегда шли вместе с людьми, тянулись за ними листами и мыслями, почему же сейчас такое резкое отторжение? А может, люди боятся быть умными? Но сейчас, единственная мысль, не покинувшая Тэхёна на протяжении всей дороги до соседней пекарни, чтобы согреть замёрзшие руки, было: «На самом деле, это было в середине апреле.» Тем же вечером Чонгук крепко задумывается о смысле названия, ведь у всего в книгах Томаса есть смысл. Он так сильно желал узнать ответ на заданный вопрос, что прочитал всю книгу, а после заметил на последней странице завершение работы. Это было последним штрихом в этой книге. «Ландыши — прекрасные цветы. Жаль, что у меня на них аллергия. Так пусть юная дева насладится их красотой и пряным сильным ароматом за меня». Томас Риджи. Пазл в чонгуковой голове сложился. Всё стало яснее некуда. Теперь он знает о своём любимом авторе ещё немного. Чон отправляется в ванную и после ложится в кровать. Едва его веки сомкнулись, он тут же впал в расслабленную дрёму, лишь лениво перебирая мысли в своей голове. Телефон пищит новым уведомлением, но Чонгук его не смотрит. А в инстаграм появляется история с той самой лавочкой, возле которой они столкнулись в парке, а историю Чонгук, по воле судьбы посмотреть не успевает, безвольной куклой растекаясь по кровати и думая о том, что больше идёт этому незнакомому мужчине — светлые волосы или тёмные. Он, кстати, не представился. Чонгук, к слову, тоже.