Пряничный домик в черном городе

Приходя в себя, я сперва ощутила контрастный жар тела и холод головы, на которой по-моему что-то лежало. Это было так странно. Как будто во сне. Словно ты толком не ощущаешь своего тела или чувствуешь ненастоящие прикосновения или боль. Вслед за этим, вопреки очевидному горячему чувству, начал пробивать озноб: очень хотелось побольше тепла, завернуться во что-то греющее, уткнуться в бок друга... Но... Я была одна... Теплу неоткуда было взяться, ведь я была в лесу, на холодной, мокрой земле, перед тем как увидела какие-то необычные глаза над собой. Реальны ли они были? Определённо похожи на настоящие. И голос тот тоже не напоминал мне проделки собственной фантазии. Я медленно разлепила тяжёлые, словно налитые свинцом, веки, видя перед собой размытые очертания абсолютно незнакомого места. Это был дом, судя по всему. Даже хижина. С покатой, чуть кривой крышей, заткнутыми мхом щелями между массивных, темных от времени бревен, напоминая всем своим антуражем зимовье, используемое охотниками при дальних переходах между лабазами. Где-то здесь горел свет, давая теплые блики на стены и освещая мое лицо, но большего я разглядеть не могла, и любое движение глаз отзывалось резкой болью в голове. Кажется, я простудилась... Голоса ещё не было, и при попытке что-то сказать, вышло лишь неясное шипение и хрип. Горло саднило то ли от болезни, то ли от надорванных голосовых связок. А может от всего разом. Блеск... Вторая мысль, взметнувшая во мне искры страха: "Где Кросс и Киллер?" Я собрала все возможные силы и приподнялась, опираясь на локти, ощущая жуткую ломоту во всем теле, скрытом старым шерстяным одеялом. Головокружение и слабость вторили ей с особым усердием. Скинув со лба надоедливую тряпку, я вздохнула и немного подождав, прислушиваясь к ощущениям, приподняла его край, обнаруживая что лежу под ним совершенно обнаженная, за исключением зажатой между ног старой простыни. Что за мать твою? Немного отодвинув ее от себя я увидела кровь. "Вот же блять" — пронеслось в голове – "Действительно невовремя, но... Кто всё это сделал? И где моя одежда?" Словно отвечая на мой вопрос, маленькая дверь хижины с приятным скрипом отворилась, впуская внутрь невысокую, почти миниатюрную девушку-человека, одетую в высокие сапоги, поверх обычных потёртых джинс и в свитер с высоким горлом. На голове красовалась бейсболка с нечитаемым логотипом. Увидев, что я уже пришла в себя, она лихо скинула кепку и подскочила к постели. — О, привет! Как ты? Офигеть, когда тебя принес Даст, я думала, ты уже умерла, — она села рядом, кладя на мой лоб свою маленькую ладонь, — ещё горячая. Надо жаропонижающее принять, но у нас нет этого. Может он вечером принесет, не знаю даже... Меня зовут Файлер, можно просто Фай, а тебя? Девушка приветливо улыбалась, отчего едва заметная россыпь веснушек на ее лице приятно собралась на скулах, а на щеках появились очаровательные ямочки. Ее карие, лучистые глаза приятно сочетались с шоколадными недлинными волосами. Я была действительно рада видеть и слышать, что ещё кто-то выжил, но мысли о друзьях больно терзали душу. Ответить я ей могла только шепотом, неловко склонившись поближе: — Я Брай. Я искала друзей. Они шли в обход. Два скелета, — говорить удавалось короткими фразами, глотая боль, но мне было важно узнать хоть что-нибудь о Кроссе и Киллере. Фай хмурилась, вслушиваясь в мои слова и, подумав, покачала головой, с грустью в голосе отвечая: — Ох, прости, милая... Мы их не видели. Ночью была ужасная гроза, а днём Даст ушел и ещё не возвращался. А я ходила в другую сторону сегодня, не слышала никого... Мне жаль... Может, попробуем поискать завтра, вряд ли они ушли далеко. Вы были на берегу? Я кивнула, мысленно благодаря их за доброту и участие. По крайней мере была хотя бы небольшая надежда... — Надо тогда сходить для начала туда, где тебя нашли. Извини за неудобный вопрос, — Файлер неловко скривилась, показывая необходимость того, что сейчас скажет, — у тебя месячные, да? Я снова кивнула, отводя взгляд к печке, стоявшей в углу и немного краснея. — Даст чуть с ума не сошел, все уверял меня, что ты истекаешь кровью, и срочно нужна помощь, чуть ли не операцию требуется сделать. Оказывается, монстры о таком не в курсе могут быть. Ха, вот вроде и страшно, но смешно на самом деле, — Фай неловко хихикнула, — извини, если смутила. Одежду твою сушить надо, а кое-что вообще пришло в негодность. Не переживай, это мелочи, тем более в такой ситуации мог оказаться любой. Главное, что ты жива. О, ты наверняка хочешь есть! Извини, у нас только суп, но тебе в любом случае нельзя сильно налегать, видно, что ты давно не ела уже. Файлер шустро прошла к печке, снимая с нее какую-то плошку, прикрытую тарелкой, и, налив оттуда супа, принесла ее мне. От запаха живот моментально скрутило болезненной судорогой, и я благодарно приняла пищу, неловко поправляя сваливающееся с голого тела колючее одеяло. Еда, после долгой голодовки, показалась чем-то фантастическим и в то же время наслаждаться вкусом не хотелось. Я всё съела почти за минуту, даже не ощутив насыщения. Оно должно прийти чуть позже. Файлер с сочувствием смотрела, как я жадно ем, и мне стало ужасно стыдно и неловко. Острой иглой опять кольнула мысль о друзьях... Я ем, а они – нет... Это нечестно... Я тихо поблагодарила девушку, вернув тарелку и вновь легла, ощущая на себе давящую усталость болезни. — Поспи ещё, Брай. Я пока тут побуду. По поводу одежды придется малость подождать, но это и к лучшему, пока ты болеешь. Как проснешься, отдам тебе кое-что своё, если подойдёт, конечно: ты вроде повыше меня. И не переживай, мы постараемся найти твоих друзей, — Файлер ласково погладила мое плечо и встала с постели, уходя в дальнюю часть хижины, взяв там какие-то вещи и начав их подшивать. Я решила воспользоваться советом девушки и закрыла глаза, отдаваясь во власть сна, который сейчас был лучшим лекарством. Голова болела, но зато постепенно исчезало чувство мерзко скребущегося внутри голода... Изнутри грызло беспокойство за Кросса и Киллера, которые отчего-то не вернулись к ночи. А если вернулись, но не нашли там меня? Как же так глупо вышло? И кто такой этот Даст? Судя по словам довольно говорливой девчушки – тоже какой-то монстр. Сколько теперь непонятного, где я вообще оказалась? Не в силах бороться со всем этим навалившимся многообразием вопросов и беспокойных мыслей я провалилась в крепкий сон, которого так давно не хватало. Сон был абсолютно мертвый, без каких-либо намеков на сновидения, и пробуждение произошло быстрее, чем в первый раз. Меня словно толкнули или сбросили с высоты, и я, сильно вздрогнув, широко открыла глаза. В комнате было тихо и довольно темно, словно все ее обитатели ушли, оставив меня на волю случая и попечение фортуны. Мой "глаз монстра" отлично видел в полумраке, и осмотрев хижину, я поняла, что действительно сейчас была одна. Голова больше не болела, а жар, казалось, спал, оставив после себя неприятную одышку и потливость, какая всегда бывает после крепкой простуды. И я бы с удовольствием обследовала незнакомое жилище, но меня остановило отсутствие одежды. Простынь, зажатая мной внизу, неприятно липла к коже, и очень хотелось сменить всё на привычные мне для таких дней вещи. Об этом приходилось лишь мечтать: рюкзак остался где-то в лесу... Я с досадой откинулась обратно на постель, натягивая одеяло до подбородка и вновь закрыв глаза, решив попробовать дождаться хозяев, прежде, чем во мне укрепится уверенность в том, что меня бросили или, что с ними тоже что-нибудь случилось. Ожидание продлилось не так уж долго, но чужое присутствие я ощутила, а не услышала. В дверь совершенно точно никто не входил, но в комнате возле печки начали раздаваться тихие шаги и какое-то неразборчивое шуршание, будто бы кто-то собирался ее затопить или раскладывал какие-то вещи рядом. Я открыла глаза и вгляделась в полумрак, рассматривая сидящую на корточках чужую фигуру в капюшоне, с широкой лентой шарфа на шее и шортах почти до самых колен. Незнакомец складывал в топку смятую бумагу и кусочки коры, лежавшие у ее основания или отщепляя ту от поленьев изящными костяными пальцами быстрыми и ловкими движениями. Он был смутно похож на одного из моих друзей, и я прошептала, прежде, чем успела подумать: — Кросс? Ко мне тут же повернулись чуть мерцающие в темноте хижины гетерохромные глаза, один из которых был красно-голубым. Точно такие же, что я видела в ту грозовую ночь, когда пропали друзья. Это был не Кросс. Но кто тогда? Это тот самый Даст? Фигура встала и медленно подошла ко мне, буравя светящимися в полумраке зрачками, с пристальным вниманием всматриваясь в мое лицо, и особо цепко останавливаясь на моем необычном глазе. Монстр передо мной даже наклонился ближе, рассматривая его как нечто до невозможного интересное. Мне стало не только неловко, но ещё и страшно, и я автоматически сжала одеяло ладонями и колени под ним, чувствуя каждой клеточкой обнаженного тела свою уязвимость. Подошедший вплотную монстр, вдруг сел у кровати, складывая на ее краю руки и кладя на одну из них голову, а на лице-черепе расцвела усталая, немного странная улыбка. — Здравствуй, птенчик. Очнулась, наконец. Ты почти весь день проспала, между прочим, — его голос был не слишком низким с едва заметной хрипотцой, но это его не портило, а скорее выдавало в нем уже зрелого мужчину, а не молодого желторотого парня. Прислушавшись к ощущениям в душе, я лишь подтвердилась в догадках, отмечая, что он был даже старше Кросса и Киллера. Что ему сказать в ответ, я не нашлась, все ещё борясь с сильным смущением и недоумением. На всякий случай решила уточнить у него самое важное, чтобы отсечь все возможные подозрения: — Кто ты? — я все ещё могла лишь шептать, ощущая царапающую горло изнутри боль, едва не заставившую закашлять. — Даст. Рад видеть тебя живой. Как твое имя, птенчик? — он немного наклонил голову, лежавшую на костяной ладони, касаясь крайнего зуба мизинцем. — Брай. — У тебя необычный глаз, Брай... Такой темно-красный... Как вино... Немного в темноте отсвечивает... Даст говорил медленно, с паузами. Очень странный, словно в каждом жесте была скрыта предупредительная, но не агрессивная угроза и сила, о которой можно было лишь догадываться. Я никогда не встречала никого подобного. И даже не смотря на то, что он был скелетом, подобно Кроссу или Киллеру, они явно и рядом не стояли в сравнении с его скрытыми способностями, ощутимо давившими своей аурой на мою душу. Что он, черт возьми, за монстр? Я нервно сглотнула, все ещё держась за край одеяла и просто таращилась на Даста во все глаза. А он терпеливо молчал, будто ожидая, что я скажу в ответ. Проверяет меня? — А где Файлер? — снова прошептала вопрос, стараясь выглядеть более-менее спокойно. — О, так вы уже познакомились? Судя по записке, ушла искать твои вещи у озера, птенчик. К слову... Как ты там оказалась? — его двухцветный глаз недобро сверкнул, будто говоря, что поймает на любой лжи, и тогда мне не сдобровать, но зачем мне лгать ему? Я, если честно, вообще врать не умею с самого детства, по понятным причинам. Любая ложь там стоила мне слишком дорого, чтобы я могла к ней привыкнуть, да и ни к чему она. Если вам есть, что скрывать, то даже перед самим собой будет противно... — Мы из Рэвентауна шли. Я и ещё два монстра, скелеты, похожие на тебя. Там... — я поморщилась от боли в горле и с усилием сглотнула, сдерживая кашель, — там все уничтожено. Даст на мои слова заметно расслабился и взгляд его сменился на обеспокоенный, искря сочувствием и пониманием. — Это далеко, птенчик. Километров восемьдесят отсюда... — Ч...то? Кх, — я все же не сдержала кашля, хватаясь за шею и отпуская край одеяла. Было больно, да так сильно, что выдавило из глаз слезинки. Я глубоко вздохнула, после того как откашлялась, но продолжить сил не было. Я умоляюще посмотрела на следившего за мной все это время монстра, но он молчал, будто ожидая продолжения, в подтверждение этой догадке едва заметно запрокинув голову. — В Лэйквиль... Мои друзья пропали... — это все, на что хватило моего жалкого шёпота, и я обессиленно прикрыла глаза на мгновение, вновь ощущая подступающую головную боль. — Фай оттуда... Его больше нет. Как и города, откуда пришел я, — всё так же медленно сообщил помрачневший Даст. А мне в этот миг словно вдруг стало нечем дышать. Все страхи резким движением стали кошмарной явью, оставляя на душе глубокие, жестокие борозды боли, которые теперь заживут нескоро... Это действительно была такая огромная катастрофа, что теперь и думать нечего о том, чтобы найти сколько-нибудь безопасное место. И мои друзья, если они ещё живы, были в огромной опасности, рискуя навсегда сгинуть в изувеченных землях, которые скрутило настолько сильно, что теперь даже положение городов было загадкой. Но я терпела эту внутреннюю боль, не желая казаться ещё слабее перед этим странным скелетом, который тем не менее спас мою жизнь. Я не знала ни его, ни Файлер, но была им признательна, за то, что имею возможность дышать, пусть и болезненно, но жить... Хотя, в текущей ситуации, точно не известно, за что теперь бороться... — Спасибо, — тихо шепчу и отвожу взгляд, проигрывая в гляделки против его почти подчиняющей энергетики. Даст принимает проигрыш, и я слышу его доброжелательное фырканье, после которого он встал и отошёл к стене, зажигая висящую на ней лампу на керосине. — Не за что, птенчик... Хочешь пить? — он вновь посмотрел на меня и потянулся за стоявшей на небольшом верстаке бутылкой, наливая воды в железную кружку около нее. Я устало кивнула, и монстр вернулся и присел рядом, протягивая мне ее. Я хотела было взять кружку сама, приподнимаясь на локтях, но Даст отчего-то прислонил ее к моим губам, чуть наклоняя, давая напиться из своих рук. Это было странно, но я не возражала, все ещё опасаясь незнакомого монстра. Хотя я и не была ни человеком, ни монстром полностью, но Файлер вызывала у меня больше доверия. Возможно ответ крылся в ощутимой разнице в возрасте, а может и в той силе, которую он в себе нёс. В любом случае, я не хотела сейчас в этом разбираться. Гораздо более важным и первостепенным стало желание раздобыть одежду. Воду я выпила всю, невольно облизнув обветренные губы и вновь опускаясь на ставшие за день влажными простыни. Было неприятно, но и на том спасибо. Я снова прошептала Дасту слова благодарности. — Хех. Ладно, птенчик, вставай. Надо простыни поменять, — скелет отошёл куда-то за печь, выуживая оттуда какие-то тряпки и одежду. Я замерла, несколько озадаченная его словами. Как он себе это представляет, я же голая? И тут же ещё несколько вопросов, основной из которых звучал как: "кто меня раздел все-таки?!" Это заставило меня ужасно смутиться, почти до головокружения, запутать в узел ход мысли и, как обычно у меня это бывает при сильном страхе или неловкости, потерять способность шевелиться. — Ты встать что ли не можешь? — Даст нахмурился, подойдя ближе, держа в руках стопку вещей и складывая их на стул неподалёку, — просто завернись в одеяло. Я с усилием сбросила с себя чувство оцепенения, и неловко опустила ноги на холодный пол, ощущая неприятное головокружение после долгого лежания в постели и остаточную ломоту не до конца ушедшей болезни. Завернув колючее одеяло под плечами и всё ещё зажимая выше колен простынь, я встала, неловко покачиваясь и отходя в сторонку, смущаясь от пристального взгляда монстра. Даст ловко щёлкнул пальцами и одним движением магии перестелил всю кровать чистым бельём, а использованное отправил в угол хижины, где было свалено ещё больше подобных вещей, очевидно ожидавших стирки, но скорее всего они никогда ее не получат... Монстр подошёл ближе, невольно демонстрируя мне насколько был выше, вновь ощутимо сдавливая душу аурой, но при этом не делая ничего переходящего рамки. Я просто рассматривала его в ответ, борясь с тем, чтобы мое любопытство не выглядело как нечто невежливое. Просто его глаза были действительно необычными и невольно притягивали взгляд. — Ну что, птенчик, там у тебя внизу ещё кое-что есть, отдай, — он скользнул взглядом к коленям и тут же обратно наверх, выжидательно протянув ладонь. Я снова ощутимо покраснела, понимая, что он имел ввиду, и это было слишком странно и отчасти неприятно, на грани приличия. Поколебавшись, пришлось все же вытащить ткань, пропитанную свежей кровью и, скомкав ее получше, отдать скелету. "Вот же ужас, это самое неловкое в моей жизни происшествие", — пронеслось в голове, пока Даст странно уставился на вещь в его руках, а потом вновь перевел на меня взгляд. — И ты хочешь сказать, что не умираешь от потери крови? До сих пор? Что у тебя за физиология? — он, казалось, мне не верил и, отправив наконец-то простынь в угол с вещами, требовательно коснулся моего плеча, — тебе разве не больно? Я, если честно, удивилась. В его голосе и взгляде скользнуло беспокойство, разбуженное видом моей крови, и это заставило меня немного расслабиться. Если подумать, то у монстров ничего подобного действительно не было, оставаясь лишь особенностью человеческих женщин, так что... Винить его в невежестве было бы не справедливо. Придется его убедить, а то не дай бог ещё полезет проверять... — Я наполовину человек. У людей... Девушек... Это нормально. Каждый месяц по несколько дней, — я, неловко переминаясь с ноги на ногу, прошептала объяснения. — Каждый месяц? Но зачем? — Ну... Такая природа. Чтобы детей заводить, если в общих чертах... Даст отпустил мое плечо, всматриваясь теперь в черты лица, словно видел впервые. — Наполовину человек... Как интересно... Поэтому ты такая необыкновенно мягкая... Монстры не совсем такие, — его слова были странными, заставив немного занервничать, словно он хотел меня съесть. Но в его взгляде мерцали огни искреннего любопытства, без угрозы и злости, поэтому я решила не задумываться о сказанном. В конце концов, все монстры были по своему странными и сильно отличались от людей с своем видении мира, причем, как правило, в лучшую сторону. По крайней мере, мне больше нравилось их мировоззрение, направленное на созидание, а не потребление, что было в случае с людьми... Входная дверь скрипнула, впуская в помещение девушку, которая, завидев нас, тут же разразилась веселой трелью разговора, привлекая наши взгляды — Ооо, привет, ребятки! Даст, ну ты и задница ленивая, мог бы и сам принести вещи. Ты хотя бы достал влажных салфеток? — Файлер резво разулась и подскочила к нам, неся в руках, о боги, мой рюкзак и кинжал Киллера, и укладывая вещи на стол, — привет Брай, смотрю тебе уже лучше стало, как хорошо! — У скамьи лежат, не начинай. И я не ленивый... Я – энергосберегательный, — Даст обезоруживающе улыбнулся и отступил от меня, садясь на кровать, подмигнув мне напоследок. — Знаю я, какой ты "не ленивый". Ладно, спасибо и на том. А жаропонижающее нашел? Нет?! Вот это отстойно, — Фай с грустью покачала головой. А я вспомнила одну деталь из прочитанной когда-то книги. — Можно иву заварить, как чай, будет не хуже аспирина, — прошептала я, привлекая всеобщее внимание. — О, а ты в этом разбираешься? Блин, как повезло нам тебя найти, милая, — обрадовалась девчушка, вихрем уносясь к скамье у входа, где ровными стопочками лежали упаковки влажных салфеток, которые я раньше не заметила. — Откуда знаешь, птенчик? — с любопытством спросил Даст, опираясь на руки позади себя и смерив меня пристальным взглядом гетерохромных огоньков. — Читала. — Читала, значит. А откуда интерес к таким книгам? — Даст, ты сам сталкер, кто бы говорил вообще, отстань от нее. Давай сначала мы сходим помыться, а потом будешь допрашивать, ты лучше поесть организуй, Брай надо чаще питаться, не то станет как ты, — Файлер не дала монстру докучать мне странными вопросами и подошла к нам с парой старых полотенец, на одном из которых была дыра, — пошли, Брай, я воды нагрела, сейчас быстренько сполоснемся и можно будет поужинать и отдыхать, — она потянула меня за руку, и я, неловко посмотрев на улыбающегося мне монстра, последовала за ней, отмечая, что Даст от меня просто так точно не отстанет. Прихватив с собой свой рюкзак и вещи, на которые указала Файлер, я последовала за ней.