Железнодорожный вокзал Саппоро

«Забыть. Слово-то какое… В нем и ужас, и утешение, и призрачные миражи… Не умея забывать — как прожить на свете? Но кто способен забыть до конца? Шлаки воспоминаний, раздирающие нам сердце. Свободен лишь тот, кому не для чего больше жить…»

Э. Ремарк, «Триумфальная арка»

      Последние дни теплые и солнечные. Это была та беззаботная пора, когда можно сменить утепленную юкату на более легкую. По этой причине однажды мужчина вложил в руку своей сожительницы увесистый кошелек и отправил ее на торговую площадь купить все, что ей нужно, прикрываясь «подарком на новоселье». И несмотря на то, что девушка сначала упиралась, но по итогу приняла деньги с большой благодарностью. Домой Аванами вернулась с несколькими новыми юкатами, нагадзюбанами и поясами довольно непримечательного фасона, хаори и шпилькой для волос. По дороге Хидеёси где-то смогла найти библиотеку и взять там Анну Каренину.       Девушка быстро прижилась в новом доме, пусть сначала рыться в полках на кухне и помогать по дому было немного неловко, да и утомительно. Гию чувствовал то напряжение Аванами и снисходительно старался ослабить его. И все же приятно было после бессонной ночи зайти на кухню и увидеть там юную черноволосую девушку, которая равномерными движениями помешивала рис в кастрюле или взбивала омлет. Готовить у нее получалось довольно вкусно. Единственным правилом в этом доме для нее было то, что чай мог заваривать только Гию. Когда Аванами делала первые попытки приготовить травяной напиток, мужчина обычно бурчал что-то неразборчивое себе под нос, забирал чайник у нее из рук и делал все сам. Причину такого поведения девушка понять не могла, но ворчание Томиоки-сана вызывало у нее много внутренних смешинок.       Их маленькие вечерние беседы потихоньку переросли в застоялую традицию. Казалось бы, не было такого вечера, когда они не сидели на террасе дома. Молодых людей все также разделяла бамбуковая чабань, и пусть разговор клеился не всегда, в такие моменты они в тишине наслаждались чтением. Рассказов о жизни своего благодетеля Аванами так и не дождалась, но и как-либо давить на него не собиралась. Иногда перед сном Гию по достоинству оценивал то, как четко девушка видит его личные границы, не нарушает их, хотя он замечает, что она порывается спросить, но вовремя себя одергивает. И при этом продолжает чесать языком без умолку. Аванами поистине была болтушкой. Пожалуй, если бы она нашла бы себе в окрестностях Цугикаты подругу, то женская трель и тихие хихиканья в доме, свели бы Гию с ума.       Малиновый закат с фиолетовыми абстрактными полосами обещает теплую погоду следующему дню. Вечерняя свежесть. Птицы уже не поют, лишь иногда слышны звуки цикад. Легкий запах черешни и терпкий дымок крепкого зеленого чая. В руках Аванами были длинные стальные спицы, а в ногах лежал клубок хлопковой пряжи. Она вязала себе легкую накидку на лето, чтобы не сильно загореть, когда совсем уж станет жарко. Гию успокаивает этот тихий скользящий звук. Чем-то похоже на то, когда катану достают из ножен. Разговор снова не клеился. В руках мужчина держал увесистую книгу нового для него русского автора. Аванами что-то лепетала и про Толстого, и про саму книгу (в которой раз он убеждался в том, что на этой арене ее он не догонит никогда, красиво говорить о книгах он не умел), но слушал ее вполуха, чтобы не перебивать интерес. И все равно никак не мог приняться за произведение. Будто бы десяток невидимых рук держали обложку книгу, не давая ее раскрыть. Когда-то давно, еще во времена своего обучения, Урокодаки-сенсей вложил юноше потертую книгу без названия на обложке. Это был сборник легенд про самураев эпохи Сенгоку. Одно произведение рассказывало о жизни изгнанного своим дайме самурае, который отправился в далекое путешествие, чтобы найти свое истинное предназначение. Название легенды Гию не помнил, слишком уж давно это было, но почему-то именно сейчас он вспомнил о ней.       Мечник медленно повернул голову влево в сторону девушки. Ее лицо было совершенно спокойным, лишь губы иногда подрагивали, неспешно «про себя» считали петли на спицах. Полузакрытые зеленые глаза, казалось, смотрели в пустоту, а разум ее точно был где-то далеко. Он вглядывался в ее лицо, ища ответ на свой вопрос, о котором он, честно говоря, не хотел и задумываться. Хватит с него приключений. А то озеро находится в полутора сотнях километров от его дома. И путь лежит через Саппоро… Мужчина сомневается, больше всего сомнений возникает из-за этой треклятой железнодорожной станции, к которой одно время так стремилась Аванами. А может и сейчас она хочет уехать отсюда, но просто молчит?       Снова эти гнусные мысли, откуда они? Зачет они снова забрались в его голову, откуда, что является их причиной? Неужели он за такой короткий срок смог привязаться к этой юной девушке? Неужели он боится снова остаться один? Нет, не боится, конечно. Конечно нет, он не боится, ведь всю жизнь был один. Тогда почему он так сильно боится везти ее через Саппоро на юг? От мрачных мыслей можно всегда отгородиться, но от их последствий практически никогда. Это горькое послевкусие не спутать ни с чем, настолько оно неприятно. Но все же Гию сидел прямо, сложив ладони на коленях. Он ответ взгляд в сторону леса и снова задумался ни о чем.       Аванами изначально заметила, что Томиока смотрит на нее, но вида не подала. Она вот-вот ждала, когда он, может быть, обмолвится хоть словечком с ней, чувствовала виском, в какой-то мере затылком, что он сверлит ее своим взглядом, терзаясь в нерешимости спросить. Но мужчина отвел взгляд. Пусть и живут они вместе не так долго и в основном держались на приятельском расстоянии друг от друга, соблюдая личные границы, но юница подмечала себе некоторые повадки мечника. Например, когда он шевелил своим острым носом несколько раз, то это могло означать заинтересованность в разговоре или, наоборот, движение плечами могло означать неактуальность темы для него. И когда он вот так вот, когда взгляд был направлен на лес, но сам он глядел за него это могло означать, что он сильно задумался о чем-то. Только интересно, о чем. —Томиока, ты слышал легенду про демона с горы Оэяма? — спросила девушка, чтобы заполнить тишину. —М? — мужчина резко повернул голову в ее сторону, выйдя из транса. Его лицо было удивленным, даже слишком, хотя удивляться было нечему. Снисходительная улыбка Аванами на подобную реакцию, смутила его, — Нет, пожалуй, не слышал. —Рассказать? — девушка много знала старых легенд. В детстве перед сном она слышала их каждую ночь от бабушки. Добрая старушка смогла привить ей большой интерес к подобным легким, иногда жестоким, но всегда интересным историям. Все же дедушку с его запутанной философией, пришедшей из другого континента, Хидэёси поняла не сразу. Как бы то ни было, без родителей ее отца, она бы не стала такой, какой является сейчас, поэтому благодарность не угасала в ее маленьком сердце и по сей день. —Да, — Гию снова отвернулся, но нос его чуть заметно дернулся. —Давным-давно в Киото ходила легенда о жутком демоне с горы Оэяма по имени Сютэн-Додзи, — прикрыв глаза, Аванами плавно перебирала спицами, — Он мог принимать разные обличия и, пользуясь этим, похищал девушек и юношей из их домов, насиловал, а потом поедал на пышном балу. Но однажды пропала дочь очень богатого господина Кимитака. По просьбе Императора был созван совет, и министры предложили отправить храброго воина Райко и его товарищей одолеть Сютэн-Додзи. Райко же вместе с пятью спутниками переоделись в ямабуси, а доспехи спрятали в узелках за спиной. Перед миссией двое воинов отправились в храм Бога войны Хатимана, двое в храм Богини милосердия Каннон, а остальные двое в храм Будды Гонгэн. Гора Оэяма оказалась самой непроходимой из всех ранее им встречавшихся. Уже отчаявшись, путники повстречали трех старцев, которые оказались теми богами, которым Райко с товарищами молились. Божества дали храбрецам бутылку сакэ «Симбэн-Кидоку-Сю», чтобы те с помощью него смогли одолеть Сютэн-Додзи. Ободренный Райко с воинами продолжили путь и повстречали заплаканную девушку — заложницу злого демона. Она привела их во дворец под прикрытием монахов, и злой дух с радушием принял их. Райко предложил выпить чарку сакэ, и Сютен-Додзи, по достоинству оценив вкус, попросил еще. Пока воины танцевали на балу, демон уснул, и Райко отрубил ему голову, тем самым освободив юных жителей Киото. На этом история демона Сютэн-Додзи закончилась.       Плавный голос девушки обтекал пространство. Она все также продолжала плавно вязать, лишь меняя сторону изделия и иногда поправляя нить на указательном пальце левой руки. Рассказ Аванами поверг Гию в легкий транс. Казалось, он видел перед собой всю историю Райко, его спутников, а не слушал ее от юницы поодаль. Зачем он соврал, что не слышал эту историю? Странный он, однако, человек.       А девушка все продолжала вязать. Ее не удивило и не смутило, что мечник даже не шевельнулся после того, как она закончила повествование, будто и не слушая ее вовсе. Аванами не ждала какой-либо реакции, она скорее рассказывала историю себе, чем ему, но если бы Гию все же решился бы высказать свое мнение об этом, то было бы, несомненно, рада. —Скажи, тебе есть, что терять? — вдруг ни с того, ни с сего спросил Томиока. — Пожалуй, что нет, — как-то неуверенно ответила девушка. Она чувствовала некое смущение, что и правда была никому не нужна, кроме, может быть, Гию. Хотя с чего бы, он не похож на человека, который к кому-либо привязывается. —У тебя нет родителей или родственников, друзей, может быть, или жениха? —Боюсь, что нет. Я с детства жила у бабушки с дедушкой, но после их смерти я попала к родителям. К сожалению, они и сами еле кормились, так что отец быстро нашел мне жениха. А тот нашел себе любовницу, и-за чего я сбежала из дома. Младший брат умер еще до смерти бабушки. Так что у меня нет никого, Томиока. —Вот как. Мне жаль, прости, что спросил, — довольно равнодушно сказал Гию. Классическая история японки из бедной семьи, он за годы службы и не такое знал. —А как же ты? — Аванами отложила вязание, понимая, что это, возможно, единственный шанс, когда она может хоть что-то узнать. —А я, — мужчина задумался. Он не хотел «показывать душу», но раз уж он сам ненароком начал этот диалог, другого выбора у него не было, — А я, пожалуй, тоже один. Мою семью убили, когда я был ребенком. Потом я жил вместе со своим сенсеем, пока не устроил свою службу и не стал мечником. Из товарищей только несколько дожили. —В таком случае, Томиока, могу я еще спросить? — девушка с любопытством придвинулась чуть ближе к Гию. —Можно. —Ты сказал, что не служил в армии, но самураи были запрещены задолго до твоего рождения… —Да, ты права, —Мужчина перебил ее, понимая к чему она клонит, — Я служил в Организации, которая истребляла демонов. Знаешь их? —Что? — глаза девушки округлились, — Неужели, демоны существуют? И вы убивали их? Той самой катаной, да? Я уж думала, что ты людей убивал.       Гию удивился такой реакции. Судя по первому вопросу, о демонах юница не знала, но никакой паники или страха в ее глазах не было. Ее скорее захлестнул еще больший интерес, который мечник пока что был не способен удовлетворить. Странная она девушка. Томиока расслабил лицо, и недоумевающе смотрел на девушку, что без умолку задавала ему вопросы. — Неужели демоны могут прийти в любой дом и съесть его жителей? Какой беспредел! — мужчина еще с большим недоумением смотрел на юницу. Господи, сколько же он себе проблем создал одним маленьким рассказом… —Тише, Хидэёси, не гуди, пей чай. Не съест тебя никто. К счастью, все демоны были уничтожены Организацией. Больше я не буду отвечать на вопросы. —Ты, как всегда, ворчишь, — девушка взяла в руки пиалу и как ни в чем ни бывало сделала глоток —Это я ворчу? За что мне все это… — Томиока был искренне поражен подобным замечанием. Он в ее глазах настолько стар, чтобы ворчать?       Девушка в легкой насмешке повернула к нему голову. Ей нравилось иногда так подкалывать его, пусть и на несколько секунд, но выбивать из него настоящие эмоции. Снова неловкая тишина. В голове Гию пролетали отрывки их диалога. Легенда о Сютэн-Додзи, Райко, пять, чай, родители, брат, сестра, демоны… Все смешалось в кучу. Он сделал маленький глоток горячего зеленого чая. В голове загудел поезд. Поезд? Какой поезд? Неужели, это недосып так влияет на него? Черт возьми, надо будет выпить снотворное сегодня. —Озеро Тоя? Да, я слышала о нем, говорят, там красиво, — тихо пролепетала Аванами. —Что? — Гию не понял к чему она это сказала и в недоумении уставился на нее. —М? — девушка приподняла бровь, не понимая, почему он сначала задает вопрос, а потом сам удивляется, что она на него ответила, — Ты спросил знаю ли я об озере Тоя, что на юге Хоккайдо. Вот мой ответ. «Я что-то у нее спросил? Что происходит?», — Томиока сидел, совершенно ничего не понимая. —Я могу спросить, к чему был этот вопрос? «Что мне ей сказать, что? Будда, кажется, я начинаю сходить с ума» —Это довольно долгий путь, ты уверен, что хочешь именно туда? Тобетсуфукуро будет намного ближе. —Да. Тоя… Я бы хотел побывать на Тое, — все что мог выдавить из себя Гию. Он не помнил, что сказал ей до этого, не понимал, как он мог что-либо сказать ей, не ведая об этом. Будто бы что-то мистическое говорила за него. Может дома по углам прячется ёкай? Бред, он никогда не верил в подобные сказки.       Девушка не понимала такого поведения своего сожителя. Может, как проявляется его нерешительность? Почему он так боится спросить ее о чем-то? И что-то предложить? Хотя она была не против этой идеи, все же изначально она хотела немного попутешествовать перед смертью. —И что же мы решили по итогу? — задает Аванами вопрос, прекрасно понимает, что решает здесь только он. А она примет любой его ответ. —Завтра соберем вещи, — он тихо вздыхает, понимая, что уже не отвертеться, — много не бери, я все не потащу. Послезавтра утром выходим. Дойдем до Исикари пешком, тут недалеко, сядем на паром до Саппоро. А оттуда на поезде до Ибури. Подумай до завтра, доедешь ли ты больная.       По восхищенному лицу Аванами было понятно, что думать об этом вопросе она не будет, ведь ответ очевиден. Решение Томиоки, по неизвестной ей причине, очень обрадовало девушку. Неужели, она правда будет путешествовать? Прямо как в книгах. Впервые сядет на поезд, на паром! Может быть, даже на трамвае прокатится в Саппоро, если того потребует маршрут. Чудесней новости и быть не могло!

…

«TW: сцены насилия. Кому неприятно, пропустите текст до следующей части главы через четыре абзаца.       Перед глазами было окровавленное лицо сестры. Ее последние вздохи. Она пыталась что-то произнести, но из-за распоротого горла кровь брызгами сочилась изо рта. Получались лишь тихие хрипы. Пустые глаза. Взгляд мертв, но в теле еле-еле теплится жизнь. -Е… И., — это были не последние слова. «Беги?». Синеволосый мальчик лет 10 и без того знает, что нужно бежать. Бежать так быстро, как никогда прежде. Но тело парализовало, синие глаза с ужасом смотрят на ещё живое тело Цунако. «Беги». «Беги, беги, беги». «Беги, черт тебя дери, Гию!». Он остаётся лежать на снегу лишь на миг. Но этой миллисекунды хватает, чтобы боковым зрением заметить, как безжалостный демон своей огромной лапой раздавил голову хрупкой девушки. Она не успела даже пискнуть. От сестры осталась только кровавая каша и ошмётки костей. Ребенок бежал. Куда, он не знал, но бежать надо как можно дальше. Он не оглядывался. Если демон его догонит, то это конец в любом случае. Начинало рассветать. Он выжил. Живот мутило. На руках кровь, нога опухла, скорее всего сильный ушиб, пара царапин на лице. В целом, можно считать, что легко отделался. Нужно как-то найти подмогу.

…

      Гию собирал вещи. Ему тяжело было уезжать. Впервые за многие годы он был дома так долго. Во время службы отдых был не более недели, да и то, на период реабилитации. Он восстановил дом и жил в нем тихо-мирно вот уже два года, и тут черт его дёрнул поехать к Тое за сто пятьдесят километров отсюда с девушкой, которую знает неделю. Снова это саднящее чувство. Чувство вины? За что? За то, что он также уходит из дома как это было пятнадцать лет назад. Когда он убежал, как трус, чтобы выжить.       Мечник глубоко вздохнул. Нужно прогнать это чувство. Оно не было таким сильным, когда он уходил на миссии, зная, что может не вернуться, как сейчас, когда он более чем уверен в том, что в следующем месяце будет тут. Странный он, однако. Интересно, что чувствовали Камадо, возвращаясь домой? То же самое, что и он? Гию не знал.

…

      Закрыв за собой ворота дома, мужчина еще раз взглянул на строение. В голове пробежала мысль о том, что прежним сюда он уже не вернется. Все может быть. Как Гию и просил, Аванами не взяла с собой много вещей. Двух юкат, гребня и шпильки хватило бы для их маленького путешествия. Мужчина же взял с собой пару кимоно и книгу, что принесла девушка из библиотеки. Может быть, вид на озеро и горы вокруг помогут ему сосредоточиться на чтении.       Детский восторг уже два дня бушевал в девушке. Даже несмотря на то, что Томиока разбудил ее, настроение было на высшем уровне. Она наконец увидит новые места, новые лица. Тем более рядом с мужчиной было не страшно, что кто-то пристанет, или она заблудится. Жаль, что сакура уже отцвела, наверняка в Ибури было бы очень красиво! Идти до Исикари, и правда, было недолго. Сначала путники прошли через лощину, где потерялась лошадь Хидэёси, потом через лес по вытоптанной широкой тропе. Шли молча, но это никак не смущало обоих. На половине пути Гию заметил, что они сильно замедлились. Хотя прошло всего лишь 10 минут и все вещи нес он. Аванами тяжело дышала и еле плелась за ним сзади, изредка кашляя. Мужчина обернулся и посмотрел на девушку сверху вниз. Он изначально знал, что это плохая идея. Как он мог предложить чахоточной девушке отправиться к черту на куличики? А теперь, смотря в ее восхищенные и жизнерадостные зеленые глаза, не мог повернуть назад. —Аванами, ты в порядке? Пошли домой, — Гию развернулся в противоположном направлении и пошел в сторону дома, — Прости, но я не могу так рисковать твоим здоровьем… —Нет! — перебила девушка, хватая мечника за запястья. В глазах стояли слезы. — Томиока, прошу тебя остановись! Пошли, осталось пройти лишь половину, а там я на пароме отдохну! —Но… — его снова перебили. —Томиока, если ты сейчас уйдешь, то путь я продолжу одна, — девушка стояла с гордо поднятой головой. Ей ничего не оставалось, кроме того, как поставить ультиматум. Гию уставился на юницу. Вот значит как? Ладно, такой черты ее характера он еще не видел. Он думал несколько секунд, нервно таращась на эту, казалось бы, сумасшедшую. И все же не мог отказать этим уверенным глазам и тонким напряженным губам. —Как скажешь, — равнодушно пробормотан он, обгоняя ее, — Если станет сильно плохо — говоришь мне. —Есть!

…

      Паром был небольшой, билеты покупались прямо у кондуктора. И несмотря на то, что очередь была приличная, уже совсем скоро путники были на борту. Положив чемодан в двухместную каюту, Аванами буквально выдернула мечника на палубу.       Прохладный ветер играл с широкими рукавами юкаты. Девушка держалась руками за ограничители, смотря на то, как по обеим сторонам меняется пейзаж. Удивительно, просто удивительно! Пожалуй, подобного восторга она никогда не испытывала. Это же надо, чтобы тяжелая железная машина могла выдержать на себе столько людей, так еще и поворачиваться, ускоряться или, наоборот, останавливаться. В такие моменты она очень жалела о том, что родители не отдали ее учиться в школу или пансионат. Возможно, она могла бы стать изобретателем, сконструировать огромный паровоз, корабль, или даже самолет! А вдруг она сможет когда-нибудь взлететь в небо на этой чудо-машине!       Гию стоял рядом с девушкой и завороженно смотрел на ее лицо. Черт знает, что в голове у нее! Он не может жалеть о своей авантюре, смотря на это по-детски восхищенное личико. Ну ей богу, в такие моменты она ведет себя, как ребенок. —Томиока, почему ты так смотришь? Неужели, тебе неинтересно? —А что в этом интересного? Паром, как паром. В мире таких куча. Рек тоже. —Какой же ты нудный! Посмотри, какие пейзажи, вот таких, точно, нигде нет! Только тут!       Гию не знал, что на это ответить. Он лишь молился Будде о том, что Аванами не станет прыгать по поезду от счастья, а будет тихо смотреть в окно. Проплыть на пароме им нужно было немного, от силы два часа. Но дорога на поезде обещала быть долгой, и приехать в Ибури путники смогут лишь на рассвете следующего дня. Мужчина хотел уже спуститься в каюту и почитать, но боялся оставить юницу одну, мало ли что. Тем более, прогулки на кораблях должны быть полезны против чахотки. Или это говорили про морской воздух? — Томиока, пошли в каюту. Что-то я даже не заметила, как утомилась. —Конечно.