Новая жизнь

POV. Author Ему было страшно. Где-то там говорили важные слова, половину из которых от него скроют, как от маленького ребенка. Они не хотят беспокоить его, пугать, но не понимают, что незнание волнует его еще больше. Не понимают, что хуже бояться неизвестности. Если ты боишься чего-то конкретного, ты боишься только этого, если ты не знаешь, чего боятся — ты боишься всего. Они скажут ему «Все будет хорошо» или «Мы справимся» и не поймут, что разобьют этим его сердце на части. Он не мог просто сидеть и ждать. Ему нужно было что-то делать. Он вскочил, наплевав, что может привлечь этим ненужное внимание, и размял ватные ноги. Он помнил, что родители заворачивали направо по коридору, но не знал, насколько далеко они отошли. Ему нужно было увидеть ее и понять, что все в порядке. Увидеть, как они с улыбками на лицах слушают, что это ошибка. Увидеть и поверить. «Я убежусь в этом, и мы спокойно поедем домой» Он почти дошел до угла, когда его остановили. — Подожди. Ему чертовски не хотелось нахамить кому-нибудь прямо сейчас, но неуверенность и страх мгновенно превратились в злость в его груди. Так было куда проще. С этим имеют дело все парни. Кто-то умеет управлять, а кто-то выпускает пар в драке с обидчиком. Он был третим типом — умел контролировать эмоции, но был не прочь иногда облечь их в грубые действия. Да. Так определенно проще. Но в данный момент он глубоко вздохнул, унимая чуть дрожащие пальцы, и медленно обернулся. Перед ним стояла девушка, и он мог точно сказать, что она его ровесница. Миловидное лицо, светлая кожа, блондинистые волосы чуть ниже лопаток. Она была ниже его едва ли не на голову, но это скорее он был слишком высоким. И она была красивой. — Не нужно туда идти, — сказала девушка бархатным голосом. На мгновение он растерялся. «Что?» После, заглянув в искренние голубые глаза, нахмурился. К нему послали хорошенькую девочку, чтобы он случаем не натворил глупостей? — Пожалуйста, — добавила миниатюрная «сиделка», видя его замешательство. — И почему же? — он вложил в свой голос максимум уверенности, и тот вышел почти без хрипа от долгого молчания. Скрестив руки на груди, он ждал ответа. Девушка оглянулась по сторонам, и он заметил маленькую татуировку в виде звёзды у неё за ухом. А ещё то, что в коридоре никого не осталось, конечно. — Понимаешь… Этот разговор очень важен, нельзя неожиданно влезать в него. Это… — она задумалась, силясь привести идеальный пример. — Это как включить свет и остановить ужастик на страшном моменте, а потом включить заново. Он шумно сглотнул. — Боже мой, — ее удивительные глаза расширились в ужасе. Для полной картины не хватало ещё ладоней, прижатых ко рту. — Прости, я совсем не то… Боже. Я не то имела в виду. Только то, что серьёзность… Ах! Из меня ужасный… — она обессилено выдохнула, потому что снова не смогла подобрать слово. — Я ужасный человек! Наблюдая за ее трагичным монологом, он на секунду забыл, что его так тревожило. Перед глазами разворачивалась почти комичная сцена с очаровательной девушкой в главной роли, а все остальное пространство будто на мгновение померкло. Он смог вдохнуть полной грудью и набраться ещё немного терпения. Он сделает, как ему велели, и не станет вмешиваться. Потом он потребует пересказать каждое слово врача и не отступит до самого конца, но сейчас ему нужно успокоиться. Он вернётся обратно и подождёт родителей там. Подождёт, надеясь, что беседа с новой знакомой отвлечёт его. Поможет ему дождаться. — Крис, — его имя отскочило от светлых стен, прерывая поток слов… — Эмили. Девушка смотрела на него удивленно и облегчённо одновременно. Глаза оленёнка Бэмби в небесном оттенке смотрели прямо в его. — Расскажешь, откуда у такой милой девушки татуировка в… пятнадцать? Он был прав, полагая, что он его ровесница, потому что Эмили ответила незамедлительно: — Мне скоро шестнадцать!

***

Он почти не помнил, как они добрались до его квартиры — только то, как по телефону предупредил маму и попросил передать тоже самое сообщение миссис Мун. «Мы ушли прогуляться, на вечер уже не вернёмся. Все хорошо». Эва на этот раз ориентировалась куда лучше, потому что сразу отправилась в гостиную, не дожидаясь Криса из кухни. Заваривая зеленый чай, он открыл начатую бутылку виски и плеснул в стакан. Найдя в морозильнике лёд, добавил три кусочка и присоединился к Мун, захватив чашку с горячим напитком. Эва, расположившаяся в его ее любимом кресле, смерила кружку снисходительным взглядом. — Мне уже восемнадцать, Шистад. Можешь со спокойной душой налить мне того же, что сейчас плещется в твоём стакане. Она подобрала длинную юбку своего платья, открыв стройные ноги, и умостилась поудобнее. — Ты сегодня уже выпила за своё совершеннолетие, а я нет, — сказал Крис, одной рукой расстегивая пиджак своего смокинга и устраиваясь на диване. — К тому же то, что плещется в моем стакане будет покрепче 22 градусов, Мун. — заметив озадаченное выражение лица Эвы, он пояснил: — Мы в Осло, а не в Лондоне, дорогая. Здесь ты пока можешь позволить себе только легкие напитки. Вспомнив что-то, она ответила: — Точно-точно… — коварная улыбка, расплывшаяся на ее лице, не понравилась Крису. — Но если я правильно помню, Шистад, напиток в твоём стакане тебе пить пока тоже нельзя. Поделиться с тобой чаем? — Уговорила, стервочка. За окном Эва услышала размеренный шум дождя. Через окна в комнату едва пробивался холодный уличный свет, притупляя волшебный мрак. Ей нравилась такая погода и эта атмосфера. Но, кажется, не очень понравится разговор, назревающий прямо сейчас. — Как я понял, спрашивать ты ничего не будешь, я прав? — спросил Крис, протягивая ей обновлённый стакан. Эва критично заметила, что ей он разбавил виски колой и возможно… Да, алкоголя там почти не чувствовалось. Она проигнорировала чуть приподнятый уголок его губ в намеке на усмешку и сконцентрировала внимание на его лице. Крис казался расслабленным, но напряжение в комнате не заметить было невозможно. Утвердительно кивнув, Эва продолжила его осматривать: чуть нахмуренные брови, пальцы, сжимающие подлокотник дивана. О чем бы сейчас не начал рассказывать Крис, ему было тяжело об этом вспоминать. — Если ты помнишь, я уже рассказывал, что бывал в Стокгольме и с этим местом меня связывают не самые лучшие воспоминания. — Он прервался, чтобы отпить из стакана и потереть переносицу. — Мне было шестнадцать, и отец неожиданно получил предложение съездить в Швецию в клинику его нового бизнес-партнера на медицинское обследование. Ну, знаешь, как подарок за удачную сделку — лучшая медицина мира, чудесное обслуживание, специальные условия и прочие «от чистого сердца». В общем… Единственный человек в нашей семье, напрямую связанный с медициной, оказался единственным нездоровым. У мамы выявился рак, и сначала никто не понял, на какой он стадии, — он шумно выдохнул и ожесточенно потёр лоб ладонью. — Или нам все неправильно объяснили… Опуская ненужные подробности — мы остались в Стокгольме на неопределённое время. Честно, я даже не помню точно, сколько это продлилось. С… С Эмили я познакомился случайно, в тот самый день в больнице. Она вроде как услышала обрывки нашей ситуации и решила мне помочь. Отвлечь разговором, пока я не сошёл с ума и не психанул. Что ж, у неё это получилось. Увидеть ее сегодня было… неожиданно. Она была первым человеком, к которому я когда-либо испытывал такие чувства. Что-то типо первой влюбленности. Она была рядом все то время, пока мы оставались в Стокгольме. Мама оставалась в больнице, отец не отходил от неё ни на шаг. Меня всеми силами пытались выпроводить, и почти все время в квартире я был один. Это было пиздец как тяжело. Он невесело усмехнулся, а потом напрягся ещё больше. Эва переместилась на диван, умещаясь рядом. Обняв его за шею, она уткнулась в ее носом. Ей чертовски хотелось, чтобы он чувствовал ее поддержку прямо сейчас. Знал, что она рядом. Здесь — для него. И Крис расслабился. Ослабил хватку на подлокотнике дивана, вместо этого отняв одну руку Эвы от своей шеи и переплетя с ней пальцы. Он облегчённо выдохнул, прижимаясь к ней всем телом. Ему отчаянно хотелось оставить этот разговор и просидеть так весь оставшийся вечер. Потом заснуть вместе с ней в одной кровати, не выпуская тонкую талию из своих объятий. По правде говоря, он устал от вечных мыслей, заполонивших его голову. Эва Мун. Эва Мун. Эва Мун. Страсть, сарказм, равнодушие. Но в тоже время бесконечная притягательность. Его тянуло к ней так, что воспротивится было бы грехом для неверующего. И если в ее присутствии он мог быть с ней, скрывая свои желания за флиртом, то когда ее не было… Он буквально сходил с ума. И он был уверен, что любой другой человек не услышал бы от него ни слова о том времени. Но сейчас он с ней — добровольно рассказывает самый тяжелый эпизод своей жизни. «Почему из миллиардов людей ты свела с ума именно меня, Мун?» Впрочем, он одновременно знал и не хотел знать ответ на этот вопрос. Во-первых, потому что был уверен, что он вовсе не единственный, а во-вторых, он давно отбросил идею жаловаться на то, что встретил эту потрясающую бестию. По правде говоря, он был благодарен. — То, как мы расстались с ней… это было громко. Дело в том, что мать Эмили, Ирен, была весьма амбициозной матерью-одиночкой. Возможно, она была знакома с тем бизнес-партнером, который владел клиникой, но она как-то узнала, что Оддманд Шистад прилетает в Швецию, и решила приумножить свой доход, используя старый добрый шантаж. О репутации моего отца ходит много слухов, но то, что он не женится на моей матери, потому что не хочет отказываться от жизни на стороне — одна из самых популярных. Видишь ли, людям проще думать, что если отец все ещё не связал себя узами брака, то измена в его понимании будто бы и не измена вовсе. В общем, так считают слишком много людей, но Ирен оказалась осведомленнее. Она знала, что отец искренне любит маму и сделает все, чтобы она никогда не узнала ничего компрометирующего. Забыл упомянуть: то, что такие влиятельные люди, как Оддманд Шистад могут иметь совесть, сердце и честь, чтобы оставаться верным своей женщине, она совсем не рассматривала. В итоге, она хотела переспать с отцом, чтобы потом шантажировать его компроматом. Но оказалось, что и Ирен не была совсем бессердечной. Узнав о состоянии мамы, она отказалась от своего плана. Нет, не так — она отказалась от первоначальной его версии. А Эмили, ну… В последний раз я видел ее в тот день, когда застукал во временном кабинете отца, где он хранил какую-то часть Стокгольмских документов. Она искала что-нибудь, что можно было продать в прессу за кругленькую сумму. Основная деятельность отца приходится на Швецию и Норвегию, поэтому ей бы крупно повезло, найди она что-нибудь. И мы плавно приходим к выводу: на нашей семье хотели нажиться, и я кстати оказался рядом, чтобы милая девочка Эмили смогла втереться мне в доверие и довести план до конца. Конец. Эва могла поклясться, что слышала облегчение в его голосе, когда Крис закончил. Что-то подобное она чувствовала сама, когда посвящала Нуру в ее историю с Кристианом. Будто привычный груз на твоём сердце стал немного легче. Будто бы она отдала частичку своей боли Нуре, и это было одновременно прекрасное и ужасное чувство. А ещё она теперь до конца поняла его образ бабника-Пенетратора, о котором ходили слухи, когда она только приехала сюда. Эва не могла до конца поверить, что первая любовь Криса его просто использовала. «Что ж, оказывается, мы похожи даже больше, Пенетратор Крис» — Я уже встречала ее, — осторожно начала Эва, заглядывая в карие глаза. — Несколько дней назад они вместе с Максом сидели в Starbucks. Мы познакомились. Она сказала, что родилась в Стокгольме, но все детство провела в Осло. Крис бы напрягся, если бы его не накрыла странная эйфория. Он слышал, что сказала Эва, и изо всех сил пытался обдумать это. Эмили жила в Осло? В то время они общались чуть ли не обо всем на свете, но она никогда не говорила об этом. Она точно знала, что Крис живет в Осло, но ни разу не упомянула что-то такое про себя. — Возможно, так оно и есть. Стой, ты говоришь, она знакома с Максом? — Это ему точно не понравилось. Семья Локас тоже не бедствовала, хоть и не имела за плечами своего дела, и интерес Эмили к старшему отпрыску Локас могло быть совсем не случайным. Он буквально почувствовал, как в голове Эвы начали крутиться шестеренки. — Ты думаешь о том же, о чем и я? — Крису не нравилась насторожённость в ее голосе. Ещё больше ему не нравилось, что он не знал, как это исправить. — Нам нужно предупредить его. Через секунду Эва снова была на ногах, надеясь быстро отыскать телефон. «Нет, нужно поговорить с ним лично» — Подожди. Крис тоже поднялся с дивана и перехватил ее ладонь. — Нам не нужно ехать к нему сейчас. Ты видела, что Эмили пришла на раут, а Макса, кстати, я сегодня не видел. Эва не могла сосредоточиться, обдумывая, что она должна сделать. — Да, они с Никой уехали задолго до вашего прихода, но они планировали вернуться, чтобы забрать меня и девочек. — После короткой паузы она добавила: — И Вильяма. Оглядев ее лицо, Крис спросил: — То есть ты вспомнила про Вильяма, а я? Щёлкнув языком, Эва обвела глазами комнату. Обстановка была такой тихой и спокойной, когда как в ней бурлил настоящий вулкан. — Ты самостоятельный мальчик, а Вил не отлип бы от Нуры. Вас вообще там не предполагалось! — Возможно, я тоже не прочь не отлипать от кое-какой стервозной особы. В ход пошёл критический взгляд: — Я, конечно, не отрицаю, что характер Нуры можно назвать… своеобразным, но точно не стервозным. И позволю себе процитировать одного знакомого Пенетратора. — Она сделала вид, что задумалась. — Даже для меня хотеть девушку друга — плохо. — Мне очень приятно слышать, как ты меня цитируешь, но стервочку я знаю только одну, и она находится в этой комнате. Эва обернулась. — Нет, Крис. Я никого не вижу. Возможно, тебе все-таки стоит засунуть стеснение куда подальше и записаться к маме на приём. То, что ты видишь кого-то ещё в этой комнате — не нормально. Потратив мгновение, чтобы прикрыть глаза и насмешливо покачать головой, Крис переместил вторую ладонь на талию Мун и притянул ее к себе. — Хорошо, поясню для особенно умных мадам. — Он медленно наклонился к ее уху. — Единственная стервочка, которую я знаю, находится прямо в моих руках, и я не хочу, чтобы она оттуда уходила. Эва немного отстранилась, но только для того, чтобы заглянуть к нему в глаза. — Ты опять в дураках, Шистад. Мадам — девушка замужняя, а у меня кольца на безымянном пальце нет. Я мадмуазель. — Забыл добавить: эта самая стервочка также единственная, кому позволено оставлять меня в дураках. А насчёт второго… — Он расплылся в кошачьей улыбке. — Когда-нибудь я это исправлю. Он наклонился и накрыл ее губы своими. Это был чувственный, медленный, тягучий поцелуй. С привкусом мяты и вишни на губах. Руки Эвы обвили его шею, нежно поглаживая острыми ногтями. Его руки исследовали ее тело, проходясь вдоль по спине, задерживаясь в волосах, и опускаясь вниз на бёдра. — Мне тоже нравится целоваться с тобой, Шистад, но мне нужно позвонить Максу. Они задержались в объятьях друг друга на пару секунд, уткнувшись лбами. После он отпустил ее, бросив «Мы поговорим с ним завтра, Мун» и направился в спальню. Эва быстро нашла свой телефон, несобранными движениями набирая знакомый номер. Ей ответили спустя пару гудков: — Да, сестреныш? Слышать звонкий, веселый голос Макса было огромным облегчением. — Где ты? — Мы дома. Уже собирались возвращаться к тебе, но родители перехватили нас прямо у входа. Моника сказала, что ты уже ушла. У тебя все в порядке? Эва едва не рассмеялась от обеспокоенного тона брата. Не сдержав радостной улыбки, она ответила: — Со мной все хорошо, я с Крисом. — Стоп. Она же не собиралась это говорить! По ту сторону телефона до неё донёсся тихий смех. — Это мне тоже уже сообщили. Ты знала, что Моника и миссис Шистад когда-то хорошо дружили? Подробностей не знаю, но сегодня они впервые встретились за восемнадцать лет. «Та-а-ак» А это уже что-то очень интересное. Миссис Эйбрамсон-Мун, готовьтесь отвечать на вопросы! — Вау. Я не знала. — Решив оставить все разъяснения на потом, она спросила: — Так родители останутся у вас, как и планировали? — Да, мы уже неопределенно долгое количество времени выслушиваем одни и те же истории молодости. — И Ника все ещё там? — удивилась Эва. — Представь себе. Но не просто так — родители купили огромный торт, а у Ники совсем нет гордости, когда дело доходит до сладкого. «Ну что ещё сказать — одна кровь» — Так ты там ради неё? — рассмеялась Мун, излишне наигранно умиляясь. — Добрый старший братец, никогда не оставит сестру в беде. — Мне очень лестно твоё мнение, но я, по правде, говоря тоже люблю торты. Залившись в смехе, Эва сказала то, ради чего позвонила: — Макс, мы можем поговорить завтра? Резкая смена настроения наверняка озадачила его, но он просто настороженно ответил: — Конечно, малышка. У тебя точно все в порядке? — Точно, братец. Передавай всем спокойной ночи. — Теперь я уверен — случилось что-то невероятное, если ты говоришь настолько… мило? Боже, я что, действительно сейчас сказал это по отношению к малышке-Мун? — Пока, Локас-младший. Не проспи завтра тренировку по баскетболу, капитан, — насмешливо закончила Эва и сбросила вызов до того, как Макс начнёт возмущаться. А теперь… Теперь ей нужно было снова погрузиться в неприятные воспоминания. Вознамерившись найти Криса, Эва зашла в его спальню и застыла. На кровати лежало чёрное однотонное худи и серые спортивные штаны. Криса в комнате не было, но она отчётливо слышала включённый душ из-за двери ванной комнаты. «Черт» Не до конца закрытой ванной комнаты. Дверь была прикрыта так, что стоя прямо напротив неё, ничего не было видно, но отойдя немного в бок… «Нет» Чертов Шистад! Эва не отрицала вероятность того, что он сделал это не специально. Все-таки это его квартира, и он не мог быть уверен, что Эва закончит разговор до того, как он выйдет из душа. А даже если и так, она могла с тем же успехом оставаться в гостиной. Но это же Кристофер — чертов — Шистад! Он слишком Пенетратор, чтобы допускать такие ошибки случайно. И Эва неожиданно поняла, что хочет потянуть за ручку двери. «Остынь, дорогая!» Очень хочет… «Прекрати думать об этом» Она, видимо, слишком долго смотрела на дверь, потому что та открылась сама собой. Открылась, явив девушке усладу для глаз. Стройное накаченное тело, кожа, будто тронутая загаром. Мелкие крупицы не испарившейся воды, стекающие… — Дыши, Мун. Она резко оторвала взгляд от потрясающего («Боже, да») пресса и столкнулась им с насмешливыми искорками в карих глазах. — Придумай что-нибудь менее банальное, Шистад. Эва предпочла не заметить его усмешку, когда Крис направился к шкафу и… — Шистад! — крикнула Мун, быстро отворачиваясь от предовольного Криса, оказавшегося у шкафа спиной к ней — он достал оттуда ещё одни спортивные штаны и сбросил полотенце с бёдер прямо у неё на глазах.

***

Они снова переместились в гостиную, расположившись на диване. Эва также быстро приняла душ и сменила своё тяжелое платье в пол на худи и штаны, которые оставил ей Крис. За все это время она и забыла, что все ещё носит платье для раута. Черт, она даже забыла что сегодня ее день рождения. А Крис не забыл. В его руках лежала продолговатая чёрная коробочка. — С днём рождения, Эва-а-а. — Он намеренно растянул последнюю гласную. Она не сразу приняла подарок, с изумлением глядя на Криса. — Спасибо, — голос получился отчего-то хриплым. Эва не сгибающимися пальцами открыла коробку и увидела блестящий браслет. Он был узким и изящным, выполненным из серебра со сверкающими камнями по всей окружности. Он был потрясающим. Но это ещё не все. Сбоку от бархатной подушечки, на которой лежал браслет был… билет на верховую езду. «Боже мой» — Такой же у всей girl squad, младших Локас и у меня с Вилом, — Крис говорил тихо, будто боясь спугнуть ее. Она в растерянности подняла на него глаза. Откуда он узнал? — Не вини Макса, просто я умею уговаривать, — сейчас он говорил с его улыбкой. Отчасти самоуверенной, кошачьей. Той, которую она любит. — Ты сказал «младших Локас»? — удивленно переспросила Эва. — Ника тоже?! Она же боится лошадей! Она тут же закрыла рот рукой, осознав, что сказала что-то запретное. Ника ее убьёт. Крис рассмеялся и насмешливо ответил: — Юная мисс Локас любезно согласилась посмотреть в глаза своему страху, особенно после того, как ее братец также разболтал мне ее секрет. «Спасибо, Макс. Я обязана тебе жизнью» И потом до Эвы дошло понимание. Эта та самая страсть, которую она оставила вместе со своей прежней жизнью в Лондоне. Которую она оставила после смерти Алекса. Она обожала верховую езду и сейчас… На ее глаза навернулись слёзы. — Я не смогу, — тихо, хрипло, едва разборчиво. — О чем ты говоришь? Крис был растерян. Он нежно обхватил руками ее лицо и заставил посмотреть на него. — Я не смогу. Он… Она посмотрела в его глаза и решилась. Эва рассказала ему про Алекса.