Collaboration

      Волнение, с которым она проснулась с самого утра, не покидало ее ни на секунду. Ни в тот момент, когда всех уволокли с самого утра в Busan Asiad, не дав ей перекинуться и парой слов с парнями. Ни тогда, когда Тэхён, который садился в машину последним, казался слишком серьёзным для своего обычного поведения. Ни даже тогда, когда весь концертный состав звукооператоров, режиссеров, продюсеров и полдюжины хореографов носились за кулисами, как ужаленные в одно место. Ее не покидало плохое предчувствие, хотя выступление было заученно до кровавых мозолей, а сценический реквизит подготовлен на час раньше, чем требовалось. Идя по длинному коридору за гримёрами, она заметила, как мимо неё в обратную сторону пронеслись пара человек, Джи обернулась, понимая, что суета и волнение отражались на лице каждого человека, проходящего мимо или бегущего в обратную сторону. Она одёрнула себя убеждениями, что подобная ответственность — залог идеальной концертной программы, а волнение — нормальное явление. Ведь выступает её группа. Она прикипела к парням. За их умение оставаться человечными и за редкую способность не проявлять звёздную болезнь рядом с ней. Некий восторг витал в ее душе, она ведь будет практически в самом первом ряду наблюдать выступление людей, успевших стать ей близкими и по-настоящему родными. Первый концерт из множества других, где она сможет быть частью чего-то большого и невообразимого. Сможет вытянуть руку и прикоснуться. Вот она. Осязаемая, настоящая, реальная. И почти у неё в руках. Протяни пальцы и возьми её. Свою мечту. За кулисами творилась настоящая суматоха. Гримерка, костюмерная и даже звукозаписывающая студия. Всё собрано в одном месте. Бантанов уже вовсю собирали для представления. Джи оторопела, узрев огромное количество людей в небольшом пространстве. Здесь всё было пропитано суетливой беготней и напряжённой суматохой. Пока ее глаза быстро метались от одного бегающего человека к другому, подошва ощутила дребезжание пола от сильных басов, доносящихся со стороны огромной сцены, где они вчера с Юнги стояли вдвоём в тишине. Взгляд нашёл Сона, стоящего в кругу с танцорами, участвующими на открытии представления и объясняющего им что-то практически на пальцах. Джи прошлась к наставнику почти на носочках и встала немного дальше от толпы, вслушиваясь в его монолог. Он заметил её почти сразу, мазнув по ней взглядом. Её джинсы, черная футболка с логотипом группы и милая голубая панама под джинсовую куртку вызвали у него приступ умиления. —Привет Кан, — мужик отступил от толпы с достаточно довольным видом, —Вырядилась, как фанатка. Тебе еще бомбочки для полноты картины не хватает. —Ага, и неадекватных визгов, и ведра для слёз, — кивнула девушка, снимая головной убор, укладывая волнистые волосы. —Прекращай паясничать, костюм взяла? —Да, всё здесь, — девушка чуть придвинула свой рюкзак, слегка кивнув. —Переоденься, и будь наготове. —А нельзя просто мне выйти в команде танцоров сразу? —Так, мы это обсуждали. Ты на замене сегодня на случай форс-мажора, пресс-конференция только прошла, эфиры еще не отсняты, интервью участников запланировано аж через два месяца. Куда ты торопишься? Смерти Ши Хёка хочешь? —Она просто боится, что мы её из группы выкинем раньше, чем наступит день интервью, —Чимин взявшийся из пустоты, нехило проехался по ее нервам, ощутимо напугал, наклонившись около уха. Девушка вздрогнула, закрыв глаза и саданула довольному парню кулаком в грудь в злостном шепоте, —Пак Чимин, что за детские выходки?! —Куколка! —парень уклонялся от последующих нападок мелких женских кулачков, —У тебя нервишки шалят, потому что увидела меня такого красивого? Его улыбающиеся глаза выглядели, как милые полумесяцы. Он умел разбавить напряжённую атмосферу своей тёплой энергетикой. У девушки на автомате растягивались уголки рта, когда задорный юноша, волосы которого уже сияли холодным пепельным оттенком, врывался со своей бешеной энергетикой, где бы она не была, где угодно и в каком-либо состоянии, всё сразу переворачивалось вверх дном. —Долго будешь лыбу давить? —Джи начала подталкивать парня в лопатки в сторону гримерного кресла, — Бегом готовиться. Чимин ухватился на развороте за ее руку дёргая на себя, аккуратно обхватывая вокруг шеи, и звонко смеясь ерошил ей волосы на голове. Девушка отбивалась, кряхтя его имя и угрозы, звонко смеялась, выкрикивая шуточные проклятия. —Чимин! — Юнги крутанулся на стуле, услышав смех, который он уже успел выучить, ткнул пальцем в дурачившегося мембера и вздернул подбородок, — Отпусти, бегом! —Тоже хочешь? —Чимин слегка ослабил хват, останавливаясь напротив Юнги. —Только попробуй! — вскочил с места, не дав закончить стилисту с причёской, выдвигая кресло, как преграду. —Иди сюда! Чимин отпустил пошатывающуюся улыбающуюся от уха до уха девушку и рванул к Юнги, затеяв догонялки вокруг кресла. Джи была даже в прекрасном расположении духа, поправляя скомканную футболку, до тех самых пор, пока взгляд не притупился и не пал на стоящего около своего кресла Чонгука, из которого похоже выкачали весь позитив, и он решил раздавать своё плохое настроение, как Wi-Fi. Ви, которому натягивали на плечи блестящий черный пиджак, выглядел достаточно поникшим, не обращая внимания на детские шалости и с опущенной головой смотрел в пол. —Поссорились что-ли? — произносят задумчиво губы. Тяжелая атмосфера этих двоих могла выбить из колеи любого человека, который заострит внимание на их персонах и, если бы Джи умела читать мысли, то скорее всего в головах двух друзей витала бы одна эмоция на двоих. Только это не замечалось людьми, погрязшими в тревожной растерянности и скорых сборах. До концерта оставались считанные минуты, а айдолы собраны лишь наполовину. Подойти к Чонгуку, который таращился на неё, как на человека, плюнувшего в его тарелку, было опасным, но обдуманным решением. Отрывать Стафф от подготовки Тэхёна она не решилась. Девушка с розовыми волосами, напоминающими леденцовую карамель уж слишком была увлечена процессом, закрепляя завязочки на костюме отстраненного парня. Пальцы провели по черному шелку ворота пиджака, немного вздернув вещь для более удобной посадки. Она, не поднимая глаз поправила карманы, пробежала пальцами по плечам, создавая видимость помощи. —Ну и что ты уставился на меня, как на врага народа? Глаза бестактно и на первый взгляд без особого энтузиазма всматриваются в ее переносицу. Она чувствует это, но умело игнорирует, подтягивая руки к пуговицам рубашки, застегивая их. —Тебе показалось, — выдыхает так равнодушно, что даже слегка расстраивает её. —Замечательно, — Джи поднимает такой поверженный и усталый взгляд на парня, что ему стало не по себе от того, что в глубине глаз не пылает враждебный огонь, — Тогда, может, мне стоит перекреститься? —Бесы не крестятся, — чужой голос, отталкивающее поведение. Фигура, с высокомерным видом отошедшая в сторону, оставляет после себя неприятный ядовитый осадок, оставшийся на кончике языка. Ее руки потихоньку опустились, потеряв опору в виде ткани, а глаза еще несколько секунд смотрели в пустое пространство, такое же пустое, как и его душа. Пока Джи размышляет о том, чтоб предложить макнэ посетить психиатра, ее глаза находят всё такого же потрепанного Тэ, глухо кашляющего себе в кулак. —Тэхён, всё нормально? —Плохо спал, голова болит, — взгляд казался сосредоточенным, но с отдаленным беспокойством, мельком пробежавшим в его глазах. Ладонь легла на плечо парня, он закинул голову назад, слегка прикрыв глаза, массируя виски пальцами. На его лбу сияла небольшая испарина, наталкивающая на мысли о плохом самочувствии. Джи напрягла брови, разглядывая его с некой настороженностью и отметила про себя несвойственную ему усталость и заметное спокойствие. —Как ты себя чувствуешь? — рука тянется ко лбу парня, который перехватывает ее и слегка улыбается, маскируя свою замученность под идеальным образом, собранным стилистами. —Прическу испортишь, а мне на сцену скоро. Его рука показалась подозрительно горячей, она хотела проверить это, ухватившись за неё еще раз. —Кан! — Она откликнулась, поворачиваясь на голос. Сон стоял около занавеса, взмахнув рукой, — Почему ты ещё не в спортивном костюме? Повернувшись обратно, к встающему Тэхёну, образ которого освещал пространство вокруг себя, она кивнула, желая удачи и скрылась в направлении костюмерной, пробиваясь сквозь толпы суетливых людей. Завязывая шнурки на белых кроссовках, она подняла голову, бросив взгляд в потолок, когда послышался мощный бас смешанный с синхронным воплем. Зазвучали заслушанные до дыр мелодичные звуки трека IDOL, а следом и смиренный выдох. Она больше всего на свете хотела торопиться туда, где её не ждали сегодня. Не сегодня. Говорил ей Сон, придерживая её пыл. Она бы хотела спросить «А когда, если не сегодня? Может, сегодня самое время?» Вместо этого девушка разочарованно прислоняется к шкафчику позади себя и смотрит вперед, где витает одиночество. Нервное ожидание душит и совсем тихо шепчет у уха о никудышности. Джи понимала, что и так всё пошло не по плану и возражать или поднимать мятежи в такой важный день не имеет смысла. Оставалось только подняться и совсем на миг представить себя на сцене, рядом с Хосоком, и выдавать агрессивную хореографию, придуманную вместе. Пара синхронных движений, тихо и изящно проследовать между шкафчиками также, как сейчас это делает Тэхён на сцене. Повороты и выпады, подрагивание плечами. I love myself (I love myself), I love my fans Love my dance and my what Всё едино на разных локациях. Всё зазубрено до малейших мелочей. Отдается мышцами под диктовку, которые помнят каждое движение. Параллель, проведенная между выступлением на большой сцене и одинокой раздевалкой, была нарушена хлопками в ладоши. Джи расслабилась на месте, разворачиваясь к звуку. —Не, ну выдала, — девчонка с розовыми волосами, трудившаяся над Тэ, стояла, облокотившись плечом около входа и улыбчиво хлопала на уже закончившееся мини-представление, — тебя там не потеряют, пока ты тут мастерство оттачиваешь? —Ой, — Джи пренебрежительно махнула рукой, — Сегодня я — последнее, что потеряют на этом концерте. —Не скажи, — зеленоглазая двинулась внутрь, состроив добродушное выражение, — пацаны только о тебе и галдели, пока я синяки Тэхёна замазывала. —Тоже заметила, что он помятый какой-то? —Джи хмурит брови, подкидывая внутреннее беспокойство на пару делений вверх. —Ага, — коротко кивает, подходя к своему шкафчику, — у него и лоб кипяток, дюжину салфеток извела, пока пот с висков вытирала. Джи упёрлась взглядом в ее лопатки, — У него жар, а ты так спокойно к этому отнеслась? Девушка закрыла шкафчик, закидывая чупа-чупс в рот, —А что ты ожидала? Что я станцую ламбаду? —Но он, он ведь… — Джи запиналась на слогах, пытаясь понять суть её холодности. —Он — айдол, дорогуша, это нормальная практика в кей-попе — быть роботами. На концерт компания затратила колоссальное количество бюджетных средств, плюс повышенное чувство долга перед публикой, дышащий в спину график, море нелицеприятных вопросов от журналюг, всплывающие видео и обсуждения в прессе того, как сладкая булочка отвержено выстояла ради арми, плавясь, как сырок на солнце. Всё это напрочь заставляет забыть о собственном здоровье, поэтому он даже не сказал ничего, тебе ли не знать, как устроена система, — протягивает еще одну конфету, — конфетку будешь? —А если…? — Джи проигнорировала жест, уставившись в расслабленную мимику девушки, напоминающей фарфоровую куклу, которая характером походила больше на Бан Ши Хёка, чем на леди. —Там целая бригада стафф, ассистентов, помощников ассистентов, помощников помощников ассистентов и еще куча людей, которые непременно спасут твоего Тэхёшу, не переживай. Вот когда это «если» наступит, тогда и сожмешь булки, — девушка еще раз пихнула к ней конфету с абсолютно нескрываемым спокойствием, — А сейчас просто возьми, пососи и успокойся. —Ты такая странная, — Джи шумно хмыкнула, слегка помотав головой, избавляясь от впечатлений о простоте девушки, у которой конфета забавно оттягивала щёку. —А ты не странная для человека, который пляшет в пустой потной раздевалке? —А тебе не пора вернуться, ты вроде как одна из помощников, нет? — Джи сузила глаза, не понимая причины такого расслабленного вида. —А я всё, моя смена закончилась, теперь это проблема выскочки Наён, — девчонка вытащила конфету изо рта и указала ею на Джи Су, — А не много ли вопросов для стажера? Я на ранг выше, дорогуша. Джи натянула на лицо ухмылку, кивая на столь резкие, но правдивые комментарии, где-то глубоко внутри понимая, что ей нужно поучиться такому вселенскому спокойствию и, взяв предложенный леденец, двинулась к выходу, услышав вступление mic drop краем уха, — Извини, мне пора, Сон будет в ярости, если не будет наблюдать мою физиономию хотя бы 5 минут. —Эй, — Джи затормозила на входе, — Меня, если что, Кэт зовут. —Джи. —Как точка что-ли? — улыбнулась та, оголяя белые зубы. —Как запятая. Они синхронно выдали едкую улыбочку друг другу и Джи рванула по коридору, всё еще пропитываясь приятным послевкусием от разговора с розовой хамкой. Пусть грубая, зато не лицемерка. Она подоспела к концу второй песни, выныривая из коридора в закулисье, куда на сбитых ногах, запыхавшиеся и уставшие завалились мемберы, наскоро переодеваясь и подставляя мокрые измученные лица под кисти. Её ноги приклеились к полу. Она была не готова увидеть почти размазанного по стене тяжело дышащего Чимина, Юнги с видом, как будто он убегал от стаи волков и Чонгука. Чонгук Как всегда выделился. Почти расплылся по стулу и бесит тем, что сломался после двух песен, вывернув себя наизнанку. Его рука была закинута на спинку стула, глаза плотно закрыты, а ресницы подрагивали от всё ещё колышущего тело напряжения. Гримёры носились, со сцены доносились перекрикивающие музыку возгласы, требующие продолжения, стафф бегали с баллонами кислорода, и всё это месиво из эмоций, людей и шока прибило её намертво к месту, где она застыла. Ноги понесли её к Чонгуку. Он открыл глаза, рассеянным взглядом улавливая, где она стояла и так тяжко дышал, будто пробежал километров 20 без остановки. Она неуверенно наклоняется перед ним, прикладывая ладонь к влажному затылку, пытаясь заглянуть в глаза, — Эй здоровяк, ты в порядке? Он не отвечает, пытаясь более ровно усесться, для большего удобства поправить ему лицо. Джи отошла на шаг назад, понимая, что сейчас особо она помочь ничем не может. Со сцены забежали танцоры в такой же форме, что и у Джи, потасканные действительностью и духотой, расхватывая воду со столика, где встал Тэхён, закинув голову назад и жадно хлебая с горла. Парни особо не проявляли никаких шоковых порывов, нашедшие каждый свой угол, чтоб чуть-чуть отдохнуть. Джи Су понимает в этот самый момент, когда зацепляется глазами за Намджуна, что это те вещи, о которых говорила Кэт. Это даже не безразличие. Это смирение. Нарисованное на лице каждого. Они впахивают для того, чтоб услышать голос каждой. Прочувствовать вибрации криков из каждого уголка сцены. Они все идут на это добровольно и не растрачивают силы на то, чтобы застыть на месте и подавленно истерить, как Джи. А потом наступает момент, и они разом подскакивают со своих мест и плетутся обратно, на темную сцену, где через минуту включат прожекторы и они — идеальные, собранные в новых образах и ничуть не уставшие будут ломить пол под очередную хореографию песни Butter, и про No More Dream не забудут. А Джи будет стоять, смотреть на истязание тел с чувством, что ничего от неё не зависит, и даже если она побежит выносить их по одному со сцены, они будут брыкаться и нести несвязный бред о долге перед Арми. Вот она какая, эта любовь. Парни отдавались полностью, вживались в роли до мозга костей. И каждый из них был прекрасен в свой звездный час. Она гордилась Чонгуком, стоя там за ширмой и потихоньку умирая от тембра его голоса, безвозвратно запечатывая его образ и живой голос внутри себя. Она горда за рэп Намджуна, Хосока и Юнги, которые кайфовали от того, что делали здесь и сейчас. И она переживала за Тэхёна, поведение которого на сцене не должно наталкивать на ощущение болезненности или усталости, которым от него веяло за кулисами. Оставалось только смириться. Смотреть на вспышки света, на туман воздушных пушек и, вцепившись в шёлк тёмного занавеса, вглядываться в зал, где тысячи ярких лайстиков пульсировали океаном фиолетового тёплого света только для них семерых. Они чувствовали отдачу и игнорировали усталость, выкладываясь на полную. Смеялись и кричали громкое «Army» в свои блестящие микрофоны. Зрелище завораживающее. —Это потрясающе, — говорит девушка, заворожённая сиянием сцены, стоящему рядом Седжину, проникающемуся ее душевной открытостью. —Ещё успеет надоесть, —отвечает менеджер, засовывая руки в карманы своих брюк. —Такое не может надоесть. Ее глаза почти не моргают, боясь пропустить самый важный момент или упустить из виду хотя бы одну мелочь. Песня закончилась, парни в быстром беге направились в её сторону. Джин поправлял наушник, выскальзывающий из уха, Юнги на бегу не спускал глаз с микрофона, переливающегося в его пальцах. Чонгук слишком сосредоточенный и снимающий маску веселья, пробегает мимо неё, его дыхание слышно за километр. Тэхён единственный шёл. Последним. Улыбчиво махал вытянутой над головой рукой. Так искренне дарил свою улыбку кричащей публике, от звона которой трясло пол под ногами и закладывало уши. И так же искренне он падает на колени, едва зайдя за ширму, заваливаясь на собственное плечо. Дальше прошла целая вечность с того момента, как разворачивается Хосок на глухой стук, как дергается Седжин в сторону распластанного тела и как сползает улыбка с лица Джи, в ноги которой упал ее друг. Намджун подлетел следом, помогая парням приподнять бессознательного парня и усадить на пол, найдя опору для его спины в виде ближайшей стены. Он даже в таком состоянии не выпустил микрофон из пальцев. Джи подскочила к нему, обхватывая пылающие щеки пальцами, выпучивая глаза ещё больше от осознанности его состояния. —Тэхён! — она пытается заглянуть в глаза, на которые падали влажные волосы, но безрезультатно, —Тэхён, ты слышишь? —Воды, дайте воды! —Намджун, сидевший рядом, кричал в толпу ошалевших Стафф, вцепившись в локоть Тэхёна. Седжин ретировался в поисках врача. В помещении повисла паническая атмосфера, которая наталкивала каждого на мысли о сорванном концерте. Оставалась всего одна песня, главный вокал которой принадлежал по роковому случаю именно Тэхёну. Тэхёну, который в полулежачем состоянии заглатывал воздух через баллон, не в состоянии разъединить веки. —Тэхён, — болезненный почти плачущий шёпот заставил парня приоткрыть глаза, впустить в них свет софитов и посмотреть в напуганное лицо. Он чувствовал ее пальцы на своих щеках. Трясущиеся, колеблющиеся и требующие оставаться в сознании. Запыхавшийся Чонгук показал ей ту сторону, где он с глазами, полными душевных мук, чуть ли не упал перед другом, разбивая колени. —Тэхён, твою мать, я тебе сказал беречь силы, упёртый баран! Его беспокойство на ментальном уровне передалось ей, и Джи даже поняла причину их стычки, если таковая и была. Тэхён упорно игнорировал переживания друга, беспокоящегося за него больше, чем за себя. Тэхён не думает о себе, но есть те, кто думают о нём. Намджун побрызгал водой из бутылки на голову хватающего судорожно воздух парня. —Что делать? — менее потрёпанный и способный здраво мыслить Джин глянул на остолбеневшего Чимина, затем на Юнги и Намджуна, — осталась Inner Child. —Нахрен всё, надо заменять другой, —Чонгук выглядывает из-за Джи, обращаясь к Намджуну, — Euphoria или Epiphany? Ситуацию осложняли начинающиеся единовременные возгласы имени. Ким Техён! Ким Тэхён! Ким Тэхён! Джи скользит взором по бледности кожи лица друга, от вида которой разрывается сердце, по чуть сбитому дыханию и останавливает глаза на микрофоне, который до сих пор сжимали длинные пальцы. Джи, мы друзья? Не трогайте Джи-Джи, я беру на себя всю ответственность Глаза поднимаются на лицо парня, смотрящего на неё с глубокой неподдельной печалью. Джи-Джи, скажи отцу, что я о тебе забочусь. Джи! Ты поела с утра?! Я приберёг тебе токпокки. Миг, пронизывающий обоих, разлетелся по венам, разгоняя адреналин по телу. Миг, в котором они оба понимают, о чем она думает в этот момент, когда снова возвращает свои большие напуганные девичьи глаза к его лицу. Эй, чур твоя первая трансляция со мной! Джиии! Я твой лучший друг! Забыла? —Не забыла, Тэ-Тэ. Она в быстром порыве наклоняется к парню, придерживая за макушку и целует его в лоб, выхватывая микрофон из его обмякшей руки, срывается на слепящую светом сцену, игнорируя смешивающиеся друг с другом голоса, одним движением распустив волосы, топает к одинокому высокому стулу, приготовленному для Тэхёна. Толпа, орущая до скребущего писка в ушах не сразу поняла, что на сцену выскочил не Тэхён. А потом стало необычайно тихо. Кажется, люди в мгновение заморозились, и только их бомбочки всё так же продолжали сиять пульсирующим волшебным светом. Джи повернулась, окинув взглядом себя на большом экране, где запечатлелось ее испуганное и потерянное лицо, смотрящее наверх. Музыка не начиналась, это говорило лишь о том, что охренели даже звукорежиссеры. Джи опустила глаза на микрофон в своей руке, сжимая пальцами устройство, понимая в этот самый момент, что пути назад нет. Даже посмотрев в сторону, откуда она пришла, где ей махали Намджун и Седжин, зазывая обратно. Бедный Намджун. Столько стресса отражалось на лице самого ответственного парня в группе. Она знает, что делать. И да, она боится. Боится так, что свет режет темнеющие глаза, а боязнь опозориться еще больше усложняет шаткое положение. Микрофон приблизился к губам. —В то время мы были такими уставшими… Дрожащий голос неуверенно, почти неумело прошептал слова, отдаваясь подобием песни в тихом помещении. —Смотря на эти звезды в небе, что далеко за пределами досягаемости… Голосовые связки напряглись, выдавая колоссальное переживание в ломкие напеваемые буквы. Она сомкнула веки, думая лишь о том, что сейчас Тэ сидит там у стены и слышит ее. Чувствует её поддержку через слова, которые принадлежат только ему. —В то время ты не верил в галактики… Джи понимает, что чувствует себя полной идиоткой. Её колеблющийся взгляд прошелся по передним рядам, где люди самых разных возрастов, внешности и телосложений, замерли, опустив руки и просто таращились на неё. Глаза неимоверно жгло, а такая маленькая вещица в руке казалась тяжелой ношей, с которой Джи не справляется. Рука стремится к тому, чтобы опуститься. Сердце требует остановки. Тэхён, прости. Я такая трусиха. прости. прости. прости. прости. прости. —Но я увидел её — серебряную галактику Более уверенный, чувственный голос нарушил тишину. Джи повернулась к парню, что шел, смотря ей в глаза, продолжая выдыхать мелодичные слова. —Было бы больно, было бы очень тяжело, Вот почему я устремился к бесконечному свету. Джи ударило током, когда рука Чонгука легла на ее плечо, приобняв. Он напевал куплет, смотря на неё. Подбадривая своим голосом. Голосом, от которого она продрогла, до мельчайших мурашек, ощущая что она не одинока. Музыка заиграла на припеве. Мы поменяемся We gon’ change Мы поменяемся We gon’ change Мы поменяемся We gon’ change Мы всё исправим We gon’ change Мы всё изменим Припев, который как будто всегда принадлежал Джину, вышедшему следом. —Теперь я бы хотел больше улыбаться Джи, карабкаясь на стул, дрожащим телом слышала голос Чимина. Тембр, который убивал и воскрешал ее заново. —Всё будет хорошо, потому что сегодня — это я, и у меня всё в порядке Зал наполнился волной истошных криков. Той любовью к каждому из них. Джи Су это пропустила через себя, смотря на множество плясавших огней в океане рук. —Улыбающийся ребёнок, ребёнок, который раньше просто заливисто смеялся Когда я вижу тебя таким, я и сам продолжаю смеяться Джин подхватил Чимина, не уступая в вокале и так же как Чонгук и Чимин окружившие девушку, улыбаясь пели друг другу. Чонгук слегка надавил пальцами на лопатки, куда сползла рука, смотря на неё с вызовом. Когда если не сейчас? Сейчас. Петь смотря ему в глаза. Петь, забыв о принципах, о долге, о договорах, и помнить лишь о важности ситуации. Просто петь, смотря в лицо улыбающемуся человеку, который спас ее сейчас, забыв о системе, под которую он гнулся вместе с ней. Бороть в себе желание орать песню во всё горло, а на деле упорно и более уверенно напевать, забыв о ломкости голоса и даже попадать в ноты. —Покалывание солнца и воздух того лета Такие холодные звуки серых улиц У меня захватывает дух, я стучу в твою дверь We gon’ change We gon’ change We gon’ change We gon’ change We gon’ change Петь и чувствовать улыбку человека, который сидел, облокотившись на стену, отодвинув штору, и так сильно гордился. Так восхищался упорством, которое привлекло его в ней с самого начала. Все, что она хотела сейчас Поднять пальцы к потолку, чувствовать вибрации момента и просто раствориться в свете прожектора. Наполняя восторгом каждую клеточку тела. Пропускать через себя каждый возглас, доносившийся до ее ушей. Пережить этот момент для Тэхёна и подарить ему свой голос, допевая каждое слово, ища его блестящие глаза за кулисами.