Collaboration

Сегодня она была в белом. Слегка прикрыв глаза, подумал сидя в углу, оперевшись головой на стену. В мыслях монотонно и вяло курсировали вопросы о том, почему она не носит коротких маек, как в герл-группах, и еще больше его интересовал вопрос, почему его это интересует. Ее наряды в основном состояли из мешковатых вещей, спортивных костюмов и длинных футболок не по размеру. Может быть, она пыталась слиться с толпой или же не хочет восприятия ее, как объекта сексуального желания. Быть может, у неё есть запретные пункты в контракте о вызывающем виде. Его интересовал даже ее контракт. Он бы с удовольствием почитал пункты, лёжа в кровати с закинутой за голову рукой. Скорей всего даже с удовольствием вычеркнул бы парочку. Каково ей находиться среди бантанов и прятать притягательность под мужиковатыми нарядами, и почему Чонгука это волнует? Он задаёт себе этот вопрос и понимает, что внутри пусто. Так же пусто, как в её глазах. Неспособность ответить самому себе на ряд простых вопросов ежесекундно немного раздражала заблудшую в собственной голове личность. Это не похоже на человека, у которого всё получалось с первого раза. Чон Чонгук ещё на совместной фотосессии заметил ее распаляющую сторону, которую она скрывала, а может быть просто не умела пользоваться ею, даже не подозревая, какой властью наделена. Сегодня брюнет полностью убедился, что девочка, расхаживающая в данный момент перед ним в белой майке почти до колена, с пучком на голове, с задумчивым видом, хранила в себе исключительную роскошную эротическую харизму, которую, скорее всего, сама не осознавала. Господи, она видела себя со спины, когда наклоняется, чтоб сделать танцевальное движение, сотрясая воздух своим стройным телом? Кого она обманывает? Если ее постричь под пацана, в очередной раз, когда она в грациозной женской манере волнообразно будет двигать телом, у него подскочит давление. Он ржет сам над собой. Внутри. Там, где никто не услышит его персональных издевательств. Глаза моргают медленнее, чем обычно, дабы запечатлеть любое ее действие. Сегодня она была спокойной и собранной. Притихла после представления, устроенного пару деньков назад, и закрылась своей броней. Медленно ходит по кругу, время от времени разминает затекшую шею пальцами и в основном таращится в пол. Скорей всего она размышляет о чем-то, и это что-то недосягаемо для присутствующих. Что вертится в твоей голове, Джи Су? Утром она кивнула, когда он поздоровался, но глаз не подняла. Собранные на стуле ноги делали ее миловиднее, чем обычно, а опора из согнутых коленей для кружки — симпатичное дополнение к няшности. Она сидела рядом с Джином и смотрела новый выпуск RUN BTS, выпущенный накануне. — Бля, ну вот скажи, как ты лук режешь? — Девушка в возмущённой манере указала ладонью в сторону экрана. — У меня сейчас кровь из глаз хлынет. Рукожоп Тэхён справится и то лучше. — Эй, я вообще-то старше тебя, деточка! — Старше меня и не научился с овощами обращаться. — Мямлит, все ещё указывая в экран пальцами для пущего подтверждения доводов. — Что за позор? — Что ты хочешь?! — Брови парня взлетели, всё его недовольство швырнулось в ее сторону, вместе с громкой возмутительной интонацией. — Я тебе что, Гёкче?! Мне сказали порезать лук, я порезал! — Так ты хреново порезал! Что это за куски?! Для коровы рубил?! — Оба игнорировали раздражительное поведение друг друга, чуть ли не подпрыгивая на стуле, пытаясь вдолбить точку зрения. Джин в мгновение смягчил выражение, слегка приподняв улыбчиво губы. — Для тебя старался. — Парочка встретилась взглядами, Джи с некой настороженностью посмотрела на него. — А знаешь, что тебя отличает от коровы? — Его губы растянулись еще шире. — Только посмей. — Предупреждающая интонация его только подзадорила. — У коровы грудь между ног, — слегка наклонился с видом, как будто собирался рассказать секрет, — а у тебя между рук. — Придурок. — В бок содрогающегося от смеха парня припечатывается локоть, он натужно заржал, прикрыв рот, и зажмурился. — Знаешь, чем отличается твой смех от скрежета тряпки по стеклу? — Девушка внимательно смотрела в профиль весельчака и спокойно ждала, пока он успокоится. Джин смял губы, сдерживая порывы, она довольно и мятежно вскинула одну бровь. Юнги, копошащийся в холодильнике, вынырнул, уютно придал выражению позитивные нотки. — Чем? — Ничем. В помещении повисла секундная тишина. Джин уставился на невозмутимое лицо девчонки, остальные на Джина, застыв на месте. Чонгук даже немного напрягся, что хён треснет ей. Его лицо так серьёзно вытянулось, устремленный взгляд пересекся с ней. Она задрала глаза на высоченную фигуру, сидящую рядом и, ничуть не сожалея, держала зрительное напряжение и выглядела так, что бегущая строка прям вырисовывалась на ее мимике «хрен я уступлю». — Согласен. И закатился, откидываясь истерично на спинку стула. Джи отпивала в этот момент кофе, с видом, будто знала его реакцию наперед. Макнэ расплылся в смеющемся хохоте и подрагивал плечами. Она смиренно терпела утренние потехи над собой, терпеливо опуская глаза в то место, куда ставит кружку, и даже не видела пролетевший интерес в глазах Чонгука. Потому что сама не была заинтересована. Юнги прав. Она вписывается. Чонгук непременно бы ей это сказал, если бы она хоть немного шла на контакт. — Особое приглашение? — Его плавающий взор поймал фокус и блеснул в сторону говорящей. — У тебя концерт через пару дней, а ты ворон ловишь. Он тяжело поднялся на ноги, придерживаясь пальцами холодной стены, и последовал за удаляющейся фигурой, не обгоняя ее. — С каких пор ты Стафф заделалась? — С тех самых, — девушка шла, оглядывая людей в разных частях зала, и говорила, не поворачиваясь к оппоненту, — когда моя карьера начала зависеть от твоего выступления. — Долго дуться будешь? Внезапное торможение вынудило Чонгука легонько стукнуться грудью о ее спину, она развернулась, натягивая излюбленную невозмутимую маску. — Долго болтать будешь или делом займёшься? — Тебя научили отвечать вопросом на вопрос? — Прозвучало так по-доброму, одновременно с издёвкой, на что она закатила глаза, придав сухому выражению лица каплю живых эмоций. — Прости, забыла, что ты спросил, — она делает пару шагов назад, перед тем как уйти, —наверное, полную чушь. Чонгук понял, она ещё не совсем наигралась в железную леди и решила немного помучить парня своей недоступностью. Во всех играх она вела счёт, а ему приходилось изощряться, чтобы хоть на миг приблизиться к ощущению превосходства над ней. И что в итоге? Он не мог заявить с легкостью, что стало лучше. Он вообще ничего не мог предположить. Фраза не могу всегда занимала самою последнюю позицию в списке достижений Чонгука. Он не любил подобный подход, считая такие оправдания слабостью. А у него нет права ни на оправдания, ни на слабость. Чонгук ответственен, и он обещал лидеру быть помягче, а Чимину — не обижать «куколку». Порой, когда Чон слышал истошно приторный ор на весь дом этого нелепого слова, фантазия рисовала в нем способности к стиранию памяти. Хотелось выдернуть с корнем дебильное произношение безобидного прозвища из головы, и не слышать у себя в мыслях интонацию Чимина. Она ведь не похожа на куклу. Она — самый натуральный кактус, жалящий своими иглами даже в те моменты, когда ничего не говорила. Достаточно посмотреть на ее расслабленное лицо, и холодные глаза окутывали его морозной неясностью. Кажется, после своей выходки она ощущала уколы совести, потому что избегала прямых зрительных контактов и с Чимином тоже. Чонгука это более чем устраивало. Нет провокаций — нет плохого настроения. Джи терлась рядом со звукооператором, пару раз кивнула на комментарии организатора концертной программы и, хлопая в ладоши, привлекла внимание. — Парни, давайте ещё разок и на сегодня достаточно! От ее важного вида захотелось ехидно скривить лицо. — Кто-то возомнил себя боссом. — По-доброму отозвался только что подошедший Тэхён. — Не то слово. — Чонгук и Тэ потупили прямой взгляд, когда она вопросительно глянула на них, помогая Хосоку занять своё место. — Вы поговорили хоть? Тэхён поворачивается лицом к лицу друга, излучая некую встревоженность. — Да какой там. — Чонгук перевел глаза на активно болтающую и показывающую какие-то движения Джи, на неё с глобальным интересом таращился Хосок, засунув руки в свои джинсы. — Она так смотрит на меня, что я сам себя хочу нахер послать. Тэ поворачивается, оглядываясь на девушку. — Может поедешь в отдельной машине с ней? Там и поговорите. — Боюсь, что если мы останемся в таком маленьком пространстве вдвоём, —разочарованно кивает, — меня потом найдут в реке, в багажнике. — Ай, бля, перестань. — Тэхён скорчил лицо от услышанной дурости и хлопнул брюнета по плечу. — Поговоришь с ней, скажешь пару комплиментов, построишь глазки в конце концов, как на прошлом фансайне. Джи — нормальная девчонка. О да, не то слово. Нормально так выглядит, сидящая на столе с раздвинутыми коленями. Чонгук встряхнул головой и поплёлся следом за Тэхёном, ковыряющимся в телефоне, который он достал из кармана шорт. Тэхён предложил заснять процесс подготовки, вытянув телефон немного вперед, для уточнения, на что именно будет записываться тренировка. Джи Су, конечно же, не упустит шанса засветиться рядом с айдолами, выхватывает телефон из рук, мотивируемая тем, что когда ей разрешат создать аккаунт в соцсетях, она с удовольствием будет выкладывать такие видео уже от своего имени. Джи закрепила телефон на стойке, игнорируя выражение собственного лица на фронтальной камере, и пыталась разобраться с ракурсом. На заднем плане дурачились Чимин и Хосок, выплясывая агрессивные кривляния, напоминающие хип-хоп. Джи заметила это, только когда отошла подальше, оглядываясь на клоунаду, к которой присоединились Тэ и Намджун. Душащая атмосфера сменилась на позитивный лад. Девушка улыбалась, оборачиваясь на дурачества, и тренировка даже пошла как по маслу первое время. Проходя, как надзиратель по рядам, где парни стояли на своих позициях, она остановилась около Чонгука. Медленно стаскивая тяжесть своего взгляда с лица, пробегаясь по напряженному в стойке телу, она остановила взор именно на выдвинутой вперед ноге. Ее кроссовок хляснул по носку Чонгука, нога скользнула чуть назад, выравниваясь с рядом стоящими Юнги и Намджуном в одинаковых позах. Чонгук проводил ее взглядом, продолжая ловить себя на мысли, что «мира» не будет. Она холодна, расчетлива, сосредоточена и упорна. Сон одобрительно кивал на ее рассказы о видении проекта. Ее руки двигались в жестах, помогая наставнику понять всю полноту ощущаемых эмоций и множества идей. Повторяемые четыре разных выступления записывались на камеру. Концертная программа рассчитана на полтора часа, и девушке подарили эти минуты, позволяя полностью влиться в процесс. Небольшой концерт в Пусане вместе с парочкой других групп дает ей возможность проявить себя, и если всё будет замечательно, то в самом конце шоу ее представят пока что хореографом. Ши Хёк решил, что травмировать Арми он пока не готов, и хотел бы оттянуть её дебют до выхода клипа, где, на секундочку, она не пела. Что ж, хозяин — барин. Главный менеджер группы сказал, чтоб она начала подтягивать вокал. У нее появилась возможность появляться в агентстве и не бояться слухов, поэтому она ждала концерта, как и то, что совсем скоро Ён появится в её жизни, и она сможет вздохнуть полной грудью. Butter вопила на всё помещение, когда на середине песни, выныривающий на первую позицию Тэхён мимоходом глянул в сторону своего телефона. А потом ещё раз, задерживая хмурый взгляд на вещи. Тело парня расслабилось. Он наклонил голову в бок, смотря в экран собственного телефона на другом конце танцевального зала и поплелся навстречу, игнорируя продолжающееся выступление. Джи, стоявшая на переднем плане, замерла на месте, провожая парня с громадным недоумением на лице. — Тэ? Его обомлевшее лицо, замершее с широко открытыми глазами приближалось всё ближе к казалось единственному важному предмету в комнате. Джи Су махнула пальцами и музыка стихла. Парни перестали синхронно двигаться, следя, как Джи пошла за Тэхёном. Парень слегка наклонился к телефону, отражаясь зеркально в экране и не моргал. Джи Су, всё ещё не понимающая, заинтересованная шла к нему, поравнявшись смотрела ему в профиль, а он смотрел на неё. Точнее его глаза в экране телефона смотрели на неё. — Тэхён, — она казалась даже встревоженной, наклонившись ниже, не отводя глаз от парня, — ты движения забыл? Он взбудораженно моргнул, будто выдернутый из транса, и мучительно медленно перевел глаза на девичье лицо. — Я не это забыл. — Парень шумно сглатывает. — Я забыл выключить трансляцию. Глаза Джи хлопнули, она со всех сторон обошла сказанные слова. И со всех сторон они казались чудовищными. Девушка повернулась к камере, где они оба отражались с колоссальным волнением на лицах, и поняла, что комментарии лились со скоростью света. В середине между ними показался Чонгук, по очереди кидая взгляды от одного лица к другому, и посмотрел в камеру с выражением, полностью не излучающим ничего. Джи дернулась вперед, заблокировав телефон в резком порыве и задержала растерянный взгляд на Тэхёне. — Твою мать. — Намджун, подошедший следом за Чонгуком, засунул руки в карманы и с подавленным видом прикрыл глаза. — Может, зайдем все в свои аккаунты, скажем что Джи — хореограф? — Интонация Чимина была достаточно грустной и взволнованной, когда он говорил это Намджуну, переглядываясь с растерянной девушкой. — Тэхён на перерыве сказал, что не будет утром торчать у двери ванной, и у неё есть ровно 15 минут. Слова Хосока, смотрящего в пол, казались еще более травмирующими, чем можно представить, как это выглядело со стороны. Тэ шокировано завалился на стул, смотря перед собой. — Долго эфир длился? — Чонгук повернулся к оторопевшему Тэхёну, глазеющему в пустоту. Тэ коротко кивнул, боясь собственных слов. — С того момента, как она камеру установила. — Мне конец. — Выдохнула девушка, переставая хвататься за последнюю возможность избежать пиздеца. Телефон Намджуна зазвонил, встрепенул всех стоящих в кругу, отбиваясь мелодией в ушах слишком сильно, пока владелец, глянув в экран, не сматерился и не заткнул устройство поднятием трубки. Телефоны Сондыка и парочки Стафф начали разрывать помещение, погружая всех присутствующих в оцепенение. Джи Су нервно оглядывалась на людей в попытке найти опору. Волнение росло, отбиваясь громким ритмичным стуком вырывающегося сердца. Глаза смазано бегали по спине Намджуна, говорящего по телефону, по Сону, оглядывающемуся на неё. Лица присутствующих приобрели встревоженный вид, а их внимание толкало Джи на самые опрометчивые мысли. Руки Чонгука легли на плечи девушки, немного сжав их пальцами, ее потерянность уткнулась в его лицо, — Эй, спокойно, всё хорошо. — Мне конец. — Шепчет растерянный голос. — Чонгук, это конец. Он не готов слышать этого. Он встряхивает ее ещё раз, пытаясь привести в чувство. — Ты ничего не сделала, это случайность, поняла? Ее глаза бегают по сторонам. Парень злится, не справляясь с ее рассеянностью, она неконтролируема, напугана и неподатлива. — Джи Су! Намджун возвращается. Его вид не говорит о позитивности только что оконечного разговора, палец нажимает на окончание вызова. — Ши Хёк сказал немедленно явиться в агентство. — Что-то ещё говорил? — От серьёзного вида Джина пробежался холодок по коже, и неконтролируемая паника повисла на присутствующих. — Сказал прибыть всем без исключения. В помещении послышались напряжённые ругательства и встревоженный шёпот. Юнги закинул руки за голову, расхаживаясь по кругу. Тэхён оцепенел, Хосока таким потрясённым она вообще видела впервые. Джи Су тупит взгляд, останавливаясь на уровне груди Чонгука, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Руки повернувшегося на секунду парня отпускают плечи, он тут же берет ее за запястье и ведёт к выходу, предварительно подняв сумку с пола. Сон обозначился, что тоже поедет, и ещё там было что-то про спокойствие и собранность. Спокойствие, которое сейчас казалось чем-то фантастическим и недосягаемым даже для него. Мемберы нервничали. Чимин хотел пойти следом за девушкой, которая трепыхалась, как кукла, следуя за Чонгуком, запинаясь на ровном месте. Его догнал Тэхён, хватая легонько за плечо. — Чимин, поехали с нами. Пусть отвезёт её. Чимин больше не смеется, смотря в спины выходящей парочки. Радоваться ему больше не хочется, когда она кидает последний взгляд, адресованный ему. Полный страха и смирения. Чонгук посадил ее в машину и захлопнул дверь, сказав пристегнуться. Она оглушённо подтянула ремень трясущимися пальцами, не доводя действие до конца. Через какое-то время он вырвал ее из оцепенения, садясь на водительское сидение, заводя стартер. Джи Су вглядывается в его выражение, пытаясь что-то понять, а когда он трогается с места, поворачивается, оглядываясь на пустой салон. — Это шутка? — Глаза врезаются в его профиль. — Вы так шутите над мной? — Неудачный день для шуток, не находишь? Его интонация спокойна, но язвительна. Она смотрит на пальцы, сжимающие руль, пытаясь бороться с подступившей волнообразной тревогой. — Почему мы одни? Где остальные? — Остальные поедут в автобусе, — короткий взгляд на неё, — Джин разрешил ехать на его машине. — Так почему, объясни мне, за рулем не Джин? — Она оглядывает салон. — Где камеры? — Какие камеры? — Ну это больше похоже на розыгрыш. — Успокойся и выдохни, а лучше придумай, что делать. — Ну, наверное, не прыгать со мной в машину, дабы не вызвать ещё большую волну слухов, да? Он глянул на неё, отрываясь от лобового, и встретился с самым потерянным на земле человеком, искренне задающим вопрос. — Я, в общем, — запинается, нервничает, вглядываясь в дорожную гладь, — я все равно хотел поговорить после репетиции, в сложившейся ситуации, я считаю, нам просто необходимо сейчас наладить контакт. — Ты сейчас хочешь об этом поговорить? Когда везёшь меня на казнь? — О чем речь? Не будет никакой казни, успокойся. — А что будет? — Он чувствует, как горят скулы от ее прямого взгляда. — Поехал со мной, чтоб самому меня сдать? — Что? О чем ты? Он правда не понимает. Ведёт машину, кидая заинтересованность в ее сторону, где почти исчез запал. Она почти сдалась, ее глаза светятся недобрыми искрами, подозрительно вглядываясь в него. — Ты собрался таким образом избавиться от меня? — Пальцы отщелкнули ремень. —Приводя в агентство за шкирку, и рассказывая, что я приставала к тебе? — Что? — Он выбросил из себя высокую интонацию, ослабляя газ, чтоб посмотреть на неё с потрясённым видом. — Я всё поняла, останови. — Джи Су. — Останови машину. — Она дергает дверной замок, который к счастью был заблокирован, чем ещё больше шокирует парня. Машина слегка вильнула на дороге. — Ты что творишь?! — Останови, или я выйду на ходу. — Ее предупреждение долбануло по нему с новой силой, он только смог выдавить из себя «успокойся». Конечно, она не успокоилась. Она дёрнула ещё два раза и, оставив радикальные способы решения проблемы, перевалилась на его сторону, полностью вводя водителя в ступор, пытаясь дотянуться до нужной кнопки. Машина со свистом завернула на обочину и резко застыла на месте. Пальцы, истерично искавшие кнопку, жали на все подряд, пока не были грубо припечатаны к панели. Он перехватил ее одной рукой, пока она трепыхалась и сопротивлялась его действиям. — Джи Су, успокойся! — Выпусти меня! Тело пыталось дернуться в сторону его двери, перелезая. Она хотела вывалиться прямо на дорогу, нажав заветную кнопку. Его каменные руки обхватили ее, оттягивая от панели, заводя руку за спину. Быстрая потасовка за кнопки переросла в сопротивление, в котором она уже проигрывала. Джи натужно кряхтела, выворачиваясь из оков, только ещё больше взгромоздилась ему на ноги, упираясь коленом в ручник. Его пальцы вцепились в бедро, силой удерживая на месте. Его глаза горели. Они вспыхнули, стоило ей встретиться с ним лицом к лицу. Она это поняла, когда наконец замерла на месте, все ещё выпутывая сведённые руки. Дергалась в попытке отклониться к рулю. — Что ты устроила? Он так грустно это сказал, заглядывая в девичье лицо, у которого плясали волосы от рваного дыхания. И всё махом замерло. Густая напряжённая аура окутала каждый сантиметр маленького расстояния между друг другом. Цепкие пальцы делали больно, лишая возможности двигаться, сердце пропускало удар каждый раз, когда ее мечущийся взгляд замирал на его лице. — Я не дам тебе избавиться от меня таким способом. — Она смотрит на него сверху вниз, почти задыхаясь бессилием. — Это ты сделал и хочешь все свалить на меня. Руки Чонгука так обезоружили, что тяжело было сделать вдох, в моменты глубоких терзаний грудной клетки она плотно соприкасалась своим телом с его. Рука, обхватившая ее за талию, почти припечатала сверху. От ощущения девичьего тела на себе у него поплыло в глазах. Она слишком хрупкая, а внутри слишком стойкая. — Господи, дура, что ты несёшь? Он шепчет, а в ней умирает каждая частичка злобы. Он так разочаровано изучает ее лицо, так напряжённо дышит, но произносит каждое слово с интонацией, которая делает ей больно. — Это ты сделал, ты поцеловал меня. Она пытается сопротивляться, но не так активно. Ее голос дрожит. Она устала от этих игр. Их зрительное сражение ввело обоих в некий транс, они только могли неистово дышать, но слишком мягко говорить, ища друг в друге фальшь. — Да я, и я никогда не подумал бы о том, что ты пытаешься внушить себе. — Он всё ещё обиженно смотрит на неё, вжимая тело в свои бёдра. — И тем более никогда не жалел об этом. — Ты врешь. — Говорит, а он ловит завороженно каждый звук, произнесённый этими губами. — Я никогда не врал, в отличие от тебя. — Он с усилием разрывает долгое блуждающее изучение её губ и одним рывком скидывает ее на соседнее сидение.