Отцвела в цветах тоска твоих губ; цветы целую

***

Шэнь Цзю заботился об анафалисе так, словно цветение было залогом его личного счастья. Ло Бинхэ уже и сам ждал появления цветов с нетерпением. В последние дни Шэнь Цзю часто был задумчив, молчалив, а разговаривать предпочитал то с цветами, то с птицами. И Ло Бинхэ, не зная быть ли навязчивым или дать ему побыть наедине, невольно проводил дни с анафалисом. Тот безмолвно слушал его истории о Шэнь Цзю, об учителе, колыхался на ветру, заслышав рассказ о саде роз с пика Цинцзин. Двойники беспокоили Ло Бинхэ, но он не хотел беспокоить своими странностями Шэнь Цзю, и делился тревогами с анафалисом, взамен добросовестно удобряя и подкармливая его. Прокусив себе палец, Ло Бинхэ капнул несколько капель крови в землю под стеблем анафалиса. В конце концов, чистая демоническая энергия лучшее, чем он мог поделиться и накормить. Здесь же все любят энергию? — Что ты делаешь? Сзади раздался голос Шэнь Цзю. Ло Бинхэ медленно обернулся, несколько прядей упали ему на лицо, пряча виноватую улыбку. — Ты просил о нем позаботиться, — мягко ответил Ло Бинхэ, стальной голос Шэнь Цзю прозвучал неожиданно, он давно отвык от такой интонации. Дать крови другому живому существу было всего лишь интуитивным порывом без скрытого умысла. Взрастив один цветок, Ло Бинхэ запомнил, как можно во благо использовать собственную кровь. Даже для его грязной крови нашлось применение. Искренне заботясь об анафалисе, Ло Бинхэ просто хотел проявить тепло к тому, что, казалось, было дорого его Шэнь Цзю. Он хотел стать к нему еще ближе. Но где-то внутри Ло Бинхэ чувствовал, что его восприятие цветов исказилось. Особенно после того, как Шэнь Цзю явил свою форму в реальности снов. Правда, с этим чувством он пытался бороться, понимая, что нельзя за каждым бутоном представлять человека. Его бедствие, его Шэнь Цзю был одним таким созданием на всю бездну, с телом человека, но нечеловеческой природы, остатками чужих воспоминаний, но собственным самосознанием. — Мне больше не кормить его кровью? — Ло Бинхэ замер около анафалиса, выжидающе глядя на Шэнь Цзю. — С чего ты взял, что это он? Чего ты вообще этим добиваешься? — прошипел Шэнь Цзю, сузив глаза. — Да, что я сделал не так? — Ло Бинхэ потянулся к Шэнь Цзю, но тот одним взглядом его остановил. — Не прикидывайся тупым, — глаза Шэнь Цзю излучали холодную ярость. — Знаешь что, я задам один вопрос, и ты должен быстро, не задумываясь, ответить. Ло Бинхэ кивнул головой, приготовишься услышать что-то, похоже, очень важное. — Какая твоя заветная мечта? Одна. Единственная. Затаенная. Слова Шэнь Цзю оглушили Ло Бинхэ. Он в полной растерянности, не зная за что зацепиться мыслями, перевел взгляд на анафалис, и в этот момент ему почему-то вспомнился учитель. Его учитель с лицом как у порочного небожителя, изгнанного с небес, и характером неприступной шипастой розы. А уже в следующее мгновение он готов был упасть на колени перед бедствием и обнять его. Всего лишь один вопрос заставил Ло Бинхэ понять, что ни выход из бездны, ни совершенствование, ни поиск силы не были чем-то жизненно необходимым для него лично. В памяти непроизвольно всплыла черная проклятая башня. Ло Бинхэ стоял на ее вершине и обнимал смеющегося человека по имени Шэнь Цзю. С лицом Шэнь Цзю. Но кто это был за Шэнь Цзю, даже Ло Бинхэ не мог ответить. А может ему даже хотелось, чтобы оба Шэнь Цзю были одним человеком. Потерявшись в мыслях, Ло Бинхэ не дал никакого ответа. А когда поднял глаза и пересекся взглядом с Шэнь Цзю, на мгновение ему показалось, что тот в полушаге от убийства. Шэнь Цзю источал ненависть, ярость, страсть, и вся гамма оттенков перемешалась как багряные пятна, расплывающиеся по лепесткам осенних некогда белоснежных гортензий. Ло Бинхэ невольно попал под чары, ослепленный эмоциями. Шэнь Цзю не стеснялся ими делиться. Внутренняя звезда Ло Бинхэ тихо задрожала, предупреждая его о сгустке большой силы вот-вот готовой вырваться в мир. Шэнь Цзю замахнулся, и Ло Бинхэ прикрыл глаза, согласный принять от него удар. За время томительного ожидания могла успеть засохнуть пара роз, срезанных и выброшенных на землю без воды. Но… Вместо удара его губы накрыли чужие губы. Опасная энергия рассеялась, звезда расслабленно распустила лучи, и Ло Бинхэ всем телом почувствовал, как чужая жажда убийства перетекла в откровенное желание. Жадные отчаянные поцелуи Шэнь Цзю лишили Ло Бинхэ воздуха, остервенелые укусы покрыли шею. Шэнь Цзю обхватил его двумя руками за плечи, Ло Бинхэ поддержал Шэнь Цзю под ягодицами, закинув его ноги себе на талию. Они не успели дойти до кровати, как Шэнь Цзю сорвал с Ло Бинхэ золотую накидку, развязал их пояса. — Бинхэ!.. — голос Шэнь Цзю срывался, лоб покрылся испариной, он лежал на спине, волосы густыми волнами распались врассыпную. Гибкие и стройные как ветви ивы ноги обвили Ло Бинхэ, скрестившись на его крепкой талии. Шэнь Цзю подавался навстречу сильным толчкам, принимая в себя член на всю длину. Ло Бинхэ грубо вбивался в его податливое изнывающее словно в лихорадке тело, как в последний раз. Ло Бинхэ так откровенно его хотел. До смерти хотел. Это был его способ борьбы со смятением. В то же время Шэнь Цзю встречал его толчки с такой самоотдачей, что можно было захлебнуться в бурной волне его ответного желания. Сегодня далеко не первый их раз, но сейчас от каждого движения и соприкосновения тел оба чувствовали, будто между ними искрит электричество. Опасно лишний раз касаться, но от простых поглаживаний и поцелуев все тело трясет, и все мысли уносятся в проломы в разуме. Ло Бинхэ никогда не считал себя таким как все. Благодаря заботе учителя он давно знал, что с ним что-то не так. Под взглядами учителя он ощущал себя испорченным гнилым семенем. Он знал, что безнадежен. Заражен чужим тлетворным влиянием. Слова «испорченный саженец» подходили и его учителю и ему самому. Шэнь Цзю с закрытыми глазами и дрожащими ресницами тяжело дышал. Его рот был приоткрыт, губы искусаны, на шее пульсировала тонкая венка. Залитый циановым светом, он был как прекрасное невозможное существо, нарисованное кистью мастера, умеющего передавать красоту из другого мира. Цветы так хрупки, и так легко сломать их стебли или срезать бутоны, промелькнуло в голове Ло Бинхэ. Но их плоть и кости гибкие и прочные, могут подолгу таиться на глубине в потаенном месте и прорасти, не смотря ни на что. Можно дотла выжечь поле травы, но позже ростки вновь пробьются сквозь землю. Горошины сосков Шэнь Цзю припухли от укусов и поглаживаний и стали по цвету напоминать надкушенные гранатовые зерна. — Бинхэ, если ты хочешь, — голос Шэнь Цзю был тихим и мелодичным как перезвон колокольчиков, а выражение лица преисполнено волнением и привязанностью, и только в глубине радужки проглядывал мрачный зловещий огонь, — мы пойдем ко вратам. Я немного разузнал о них. Даже одурманенный вожделением, Ло Бинхэ заметил, что с Шэнь Цзю что-то было не так. Но он ничего не мог с собой поделать, только с воодушевлением согласиться. — Расскажешь? — Ло Бинхэ ласково провел рукой по волосам Шэнь Цзю. — Не сейчас, — указательный палец Шэнь Цзю обвел губы Ло Бинхэ и толкнулся ему в рот, надавливая на язык. Ни сейчас, ни завтра, никогда так и не наступил подходящий момент для рассказа о вратах. — Я знаю о них еще недостаточно, — отговаривался Шэнь Цзю, но тут же мягче добавлял, — создания бездны ненадежные источники информации, у них сложно что-то выведать. Иногда Ло Бинхэ сомневался, говорит ли Шэнь Цзю о сущностях, с которыми он пытался выходить на контакт, или же о себе. Но Ло Бинхэ заранее не сильно беспокоился, он привык идти напролом, и решил разобраться на месте, как они придут к вратам. А волновало его кое-что другое. Дав согласие на путешествие, Шэнь Цзю начал проситься пускать его в реальность снов. Причем ему нужно было конкретное место, то самое, где они все вместе сидели перед вратами. В первый раз Мэнмо заупрямился делиться сокровенным знаниям, а Ло Бинхэ недостаточно хорошо рассмотрел врата со всех сторон, чтобы воспроизвести их в точности. — Дед, проси, что хочешь, только сделай, — Ло Бинхэ всего-то еще один раз надо было увидеть врата, уж сейчас он собирался их хорошенько рассмотреть. — Мальчишка, да ты рисковый, — Мэнмо погладил птицу у себя на плече, — ты вообще в курсе, что нельзя бросаться столь дерзкими словами перед такими как я? У тебя на фоне любовной лихорадки совсем отбило инстинкт самосохранения? — Перед какими такими? — Ло Бинхэ невинно опустил взгляд. — Перед лучшим стариканом? Дед, а давай я монетку кину? Спорим, мне повезет? — Нет, Бинхэ, — Мэнмо ухмыльнулся. — В этот раз тебе не повезет. Мэнмо мог сутками пороть всякую чушь, и Ло Бинхэ научился пропускать ее мимо ушей, но сейчас он насторожился. Старикан обычно упивался общением, и Ло Бинхэ казалось, что Мэнмо наслаждается тем, как Ло Бинхэ легко удается выйти из даже очень опасных ситуаций. Дед явно благоволил ему. Но в этот раз ответ Мэнмо звучал не так как обычно. Будто он знает что-то важное наперед, а Ло Бинхэ остается только ожидать свершения неизвестного рока. — Так не поможешь? — настрой Ло Бинхэ упал, и хотя он не пытался специально запугивать взглядом, красная птица встревоженно отлетела от них подальше. — От чего же не помогу, помогу, — улыбнулся Мэнмо. — Только тебе все равно не повезет. Ло Бинхэ прошил озноб. Он знал, что уточнять бесполезно, и если Мэнмо не начал выбалтывать, значит, старый демон либо надумал какой-то ерунды, которую сам понимает, что Ло Бинхэ слушать не будет, либо не хочет говорить, либо ему лень уговаривать Ло Бинхэ. Так или иначе, Мэнмо, который сначала сам хотел, что бы Ло Бинхэ пошел к вратам, теперь от чего-то сменил позицию, но ни на чем не настаивал. Шэнь Цзю тоже сменил первоначальную позицию на противоположную и начал поддерживать идею отправиться в путь. Да и мало они разговаривали в последние дни. Шэнь Цзю был бодр и активен, и в свободное от посещения реальности снов время сжигал Ло Бинхэ в поцелуях и объятиях, предпочитая близость тел. Поначалу Ло Бинхэ и Шэнь Цзю погружались в реальность снов вместе. Но находясь около врат, Шэнь Цзю совершенно не обращал на Ло Бинхэ внимания, всецело отдаваясь созерцанию врат. Ло Бинхэ вспомнились старые времена, как он украдкой из-за зарослей бамбука следил за учителем, как тот упоенно предавался танцу с веером или чтению в укромной роще. Ло Бинхэ было не по себе от воспоминаний, да и врата не вызывали идей, сколько он на них ни смотрел. Так что Ло Бинхэ провожал Шэнь Цзю и уходил в реальный мир. Потом Шэнь Цзю попросил кое-что еще, и Ло Бинхэ вовсе расхотелось быть провожатым. — Приведи ко мне его, — Шэнь Цзю неопределенно махнул рукой в сторону своего лица. Непонимание застыло на лице Ло Бинхэ. — Его, моего двойника, — в голосе Шэнь Цзю проскользнуло раздражение. Ло Бинхэ так опешил от просьбы, что даже после пояснений не сразу ответил. — Непонятно объясняю? — Шэнь Цзю нахмурился. — Я хочу поговорить с двойником этого тела. О чем вам говорить, хотел возразить Ло Бинхэ, но не стал. — Я тебя понял, однако не уверен, что он захочет появиться. У меня нет над ним власти. — Позови его сюда от моего имени, не захочет, так не захочет. На удивление, этим предложением очень заинтересовался двойник Ло Бинхэ. Он вырядил двойника Шэнь Цзю в нелепые лоскуты шелка, оголяющие живот, руки и спину, обвесил нитями бус из черного нефрита, сочетающимися с серьгами, и целомудренно поцеловал в плечо, перед тем как передать двойника Шэнь Цзю в руки Ло Бинхэ. Двойник Шэнь Цзю невозмутимо ущипнул двойника Ло Бинхэ за задницу и как ни в чем ни бывало выдвинул условие Ло Бинхэ: — Я встречусь с ним, но тебе запрещаю нас подслушивать. — Не буду, — просто кивнул Ло Бинхэ, давать слово отражению проекции своего сознания он не собирался, но тот и не попросил. — Куколки решили поднять кукольный мятеж? — двойник Ло Бинхэ подмигнул Ло Бинхэ. Ло Бинхэ его проигнорировал, но тот не унялся. — На твоем месте я бы смотрел за своей куколкой в оба глаза. Моя-то от меня не сбежит на своих фарфоровых чудных ножках, но… В лицо двойника Ло Бинхэ врезался кулак. Демоническая метка красным уродливым пятном распространилась по лбу двойника Ло Бинхэ, тот расхохотался, растирая кровь по лицу. Ло Бинхэ отвел двойника Шэнь Цзю в ту часть реальности снов, которую воссоздал для Шэнь Цзю. Между двумя Шэнь Цзю чувствовалось молчаливое взаимопонимание, они вежливо поклонились друг другу и с непонятным выражением посмотрели на Ло Бинхэ. Он не стал затягивать и ушел, как обещал. И хотя ему было очень интересно, о чем Шэнь Цзю общались, от одной мысли, что они обсуждают того, кто им обоим подарил свое лицо, у Ло Бинхэ болела голова. Свидетелем таких разговоров он крайне не хотел становиться. Поэтому они договорились об условном знаке. Шэнь Цзю, через связь их темного дао, давал Ло Бинхэ знать, когда требовалась помощь, и тот помогал им выйти из пространства снов. — Он готовится расцвести, — одним днем сообщил Шэнь Цзю, сидя на коленях на земле перед анафалисом. — Значит, скоро пойдем. — Тебе не жаль оставлять их всех? — Ло Бинхэ неопределенно кивнул на пышущий цветами циановый сад, прорастающий сквозь их дом. — Я не собираюсь оставлять их всех. Я возьму его с собой, — на губах Шэнь Цзю заиграла легкая улыбка при взгляде на анафалис. — Если ты к чему-то привязался, не скидывай свои привязанности на других, держи их при себе. В голосе Шэнь Цзю послышалась горечь. — Лучше попрощайся с этим домом, пока есть время. После его слов Ло Бинхэ совершенно расхотелось куда-либо идти. — Дед, ты умеешь предсказывать будущее? Накануне путешествия они снова собрались вместе, как в первый раз. Сегодня от чего-то больше всех пил двойник Ло Бинхэ и молчал, компанию за кувшинами ему составляла Госпожа Удача. Двойник Шэнь Цзю как завороженный смотрел на образ цветущего анафалиса, недалеко от которого они сидели. Прощальная встреча была устроена рядом с домом, где Ло Бинхэ и Шэнь Цзю прожили столько времени. Ло Бинхэ так точно во сне воспроизвел дом, что казалось, посади здесь дерево, и оно прорастет в реальности. Ему подумалось, теперь этот дом, залитый циановым светом и пленительным ароматом цветов, станет прочной частью его реальности снов. — Прошлое и даже настоящее, — глубокомысленно произнес Мэнмо, с выражением «а вам, слабаки, такое под силу?» — Не слушайте этого бедового, он невезучий и знает только, как влипать в неприятности, что хорошего от него можно услышать, — кокетливо пропела Госпожа Удача. — Знаете что, закройте-ка все глаза, госпоже надо прихорошиться, и мы продолжим. Двойник Ло Бинхэ накрыл ладонями глаза двойника Шэнь Цзю, Мэнмо ревниво проследил, что бы остальные плотно закрыли глаза. — Господин Мэнмо, и вы тоже, вам никто не давал права подглядывать за судьбой. Мэнмо тихо выругался, но, видимо, послушался. Ло Бинхэ почувствовал рядом с собой сильное колебание энергии, и когда оно закончилось, он открыл глаза. Все сидели на своих местах, но рядом с двойником Ло Бинхэ была уже не красная птица, а статная очаровательная девушка в красном длинном платье, богато расшитым золотыми нитями, с густыми красными волнами волос до пояса, и двумя темными игривыми родинками, одна под левым, другая под правым глазом. — Что, заворожен судьбой? — улыбнулась уголком губ Госпожа Удача, Ло Бинхэ поймал себя на том, что слишком пристально ее рассматривает. — Дорогая госпожа, не каждый день смертные видят богиню, ох, не каждый, — Мэнмо, отхлебывая из кувшина, неотрывно смотрел на Госпожу Удачу. — Прекрасная госпожа, у вас есть имя? — двойник Ло Бинхэ обаятельно улыбнулся. — Когда-то я была человеком, и меня знали как госпожу Ша. Потом я стала богиней, и прошлое осталось в прошлом. Но зачем-то я связалась с этим неудачником, — на утонченном лице Госпожи Удачи мелькнула злая улыбка, — и посмотрите, до чего он меня довел, — она взмахнула рукой, изображая крыло, а в ее глазах отразилась печальная насмешка. — Душа моя, — от звучного глубокого голоса Мэнмо Ло Бинхэ вздрогнул, не привыкнув слышать от него подобную речь, — разве же так все было? Разве не стала ты богиней благодаря помощи этого неудачника? Разве не у этого неудачника ты взяла свою удачу? — Мэнмо потянулся рукой к Госпоже Удаче, но та не дала себя коснуться. — Ты сам виноват в своей судьбе, — слова Госпожи Удачи прозвучали похоже на клекот птицы. — У тебя оказалось недостаточно силы, — Госпожа Удача отвернулась от Мэнмо. Но Мэнмо продолжил смотреть на нее, прожигая взглядом. — Учитесь на ошибках старших, — Госпожа Удача обратилась к Ло Бинхэ, — не связывайтесь с неудачниками, а то плохо кончите. Два Ло Бинхэ посмотрели на Шэнь Цзю, тот криво улыбнулся. — Брат, — двойник Ло Бинхэ неожиданно обнял Ло Бинхэ, — не волнуйся, пока у тебя есть я, тебе нечего опасаться. Ло Бинхэ резко стряхнул его руки с плеч, в то же время, поймав колкий взгляд Шэнь Цзю, и одновременно его окатило волной обиды, исходящей от двойника Ло Бинхэ. — Бинхэ, я хочу сделать подарок ученику моего друга, — на лицо Госпожи Удачи вернулось обворожительное выражение. — Ты хотел узнать о будущем? Я тебе погадаю. В моих предсказаниях обязательно есть доля удачи, и они сбываются. — А еще есть одно «но», — Мэнмо поднял палец вверх, Госпожа Удача и Мэнмо переглянулись. — Прекрасная госпожа всегда делает сразу два предсказания для двух людей, связанных юаньфэнь (1). Одно предсказание обязательно сбудется, а второе значит, нет. И какое из двух сбудется вы узнаете на себе. — Не заигрывай с судьбой, откажись. Что будет, то будет, — Шэнь Цзю сжал запястье Ло Бинхэ, и тот покачал головой в ответ на предложение Госпожи Удачи. — Под-каб-луч-ник, — громко прошептал двойник Ло Бинхэ. — Этот старик сходится во мнении с уважаемым Бедствием, — солидно произнес Мэнмо. — Заигрывать с прекрасной госпожой, мальчишка, я тебе не советую. — Обижать свою удачу отказом я тоже никому не советую, — Госпожа Удача покосилась на Мэнмо. — Прекрасная госпожа, вы будете мне мстить? — Мэнмо мягко улыбнулся Госпоже Удаче. — Дурашка, налей своей госпоже вина, и моя месть будет нежной, — Мэнмо послушно наколдовал изысканный с виду кувшин и поставил полную пиалу перед Госпожой Удачей. — Уважаемая прекрасная богиня, — двойник Ло Бинхэ перевел на себя внимание, — позволите ли вы услышать нам с моей куколкой ваше предсказание? — Да хватит звать меня куколкой, — тихо зашипел двойник Шэнь Цзю. — И кто тут с тобой связан юаньфэнь?! Кто хочет быть с тобой связан юаньфэнь?! — Уважаемый бессмертный мастер Сюя, вы действительно с ним связаны, — улыбнулась Госпожа Удача, слегка покрасневшая от вина, предложенного Мэнмо. — Я могу сделать для вас предсказание, — глаза Госпожи Удачи загорелись. Она изящно взмахнула длинными красными рукавами, и из одного выпала катушка красных ниток. — Свяжите себе левые мизинцы ниткой, — Госпожа Удача отрезала длинную нить и протянула двойнику Ло Бинхэ, он взял шелковую нить в руки. — Ох, самоуверенное дурачье, — Мэнмо стукнул кувшином по столу. Двойник Ло Бинхэ невозмутимо повязал нить на все еще недовольного двойника Шэнь Цзю, а потом себе. — Хорошо, — Госпожа Удача оглядела их связанные руки, убедившись, что узелки крепкие. — А теперь тяните в разные стороны, вам надо порвать нить. Двойник Ло Бинхэ с неприятным удивлением посмотрел на Госпожу Удачу, двойник Шэнь Цзю усмехнулся. — Да не порвется ваша судьба, не порвется, это всего лишь нитка. А по характеру разрыва я сделаю предсказание. Молодежь вся такая мнительная? — Госпожа Удача повернула голову в сторону Мэнмо. — Ах, да, еще я возьму немного твоей удачи, мальчик. Не хмурься, во-первых, тут много, от тебя не убудет, во-вторых, подарок я предлагала не тебе. А в-третьих, ты уже находишься в руках судьбы, — Госпожа Удача кивнула на нить, связывающую пару, — поздно слезать с тигра (2). Двойник Шэнь Цзю, не дожидаясь действий двойника Ло Бинхэ, дернул нить на себя, и та легко порвалась. Двойник Ло Бинхэ помрачнел еще больше. С их мизинцев теперь свисало ровно по половине нити. Госпожа Удача бережно осмотрела концы, не снимая их с мизинцев, а закончив, удовлетворенно стянула с пальцев нити и убрала себе в рукав. — Бессмертный мастер, — Госпожа Удача сначала обратилась к двойнику Шэнь Цзю, — вы станете человеком, и если захотите, уйдете от этого полудурка. Двойник Шэнь Цзю рассмеялся в голос, глядя на ошалевшее лицо двойника Ло Бинхэ. — И что же прекрасная госпожа предскажет этому полудурку? — все еще вежливо, но сдерживая гневные ноты, протянул двойник Ло Бинхэ, уставившись на смеющегося двойника Шэнь Цзю. — Мальчик, не злись, твоя судьба очень хорошая, — в глазах Госпожи Удачи блестели хитрые огоньки. — Ты найдешь в бездне могущественный артефакт, и, если захочешь, станешь императором. — Правильно понимаю, что если я не найду этот артефакт, то куколка от меня уйдет? — приободрившись, деловито спросил двойник Ло Бинхэ. — Понятно, понятно, — уже сам с собой заговорил двойник Ло Бинхэ, преувеличенно радостно улыбаясь. Чему ты там радуешься? Никто с тобой на поиски не пойдет. Хотел осадить его Ло Бинхэ, но лишь бросил взгляд, на выглядящего полубезумным двойника. — Я уже достала катушку, — задумчиво протянула Госпожа Удача, смотря на Ло Бинхэ. — И предложила свой дар. Мальчик, ты уверен, что тебе не интересно? Шэнь Цзю отрицательно покачал головой, поймав взгляд Ло Бинхэ, тот виновато улыбнулся ему, уже надумав попробовать. — Связанный со мной может получить только злое предсказание, — тихо сказал Шэнь Цзю. — Я же говорил, что ты моя удача, я в тебя верю, — так же тихо произнес Ло Бинхэ. — Я тебе докажу. Ло Бинхэ поклонился Госпоже Удаче. — Уважаемая госпожа, пожалуйста, сделайте и для нас предсказание. Та будто другого итога и не ожидала, проворно дала им отрез нити. Ло Бинхэ тщательно завязал узелки на их мизинцах, и они, не сговариваясь, дернули нить в разные стороны. В этот раз нить порвалась неровно, короткий конец достался Ло Бинхэ, а почти вся нить свисала с мизинца Шэнь Цзю. Госпожа Удача погладила пальцами длинную нить, бросила быстрый взгляд на короткий конец и снова собрала нити в рукав. — Ваше затаенное желание исполнится, — Госпожа Удача тепло улыбнулась Шэнь Цзю. — Поздравляю. Ло Бинхэ погладил Шэнь Цзю по руке и в ожидании посмотрел на Госпожу Удачу. — Что-то я притомилась, — вздохнула Госпожа Удача. — Пожалуй, мне пора спать. Ло Бинхэ взволнованно переглянулся с Шэнь Цзю. — Душа моя, — нахмурился Мэнмо, — по правилам, если ты начала, то должна закончить. — И то верно, — сонливость вмиг слетела с Госпожи Удачи. — Не обижайся на судьбу, мальчик, но ты умрешь от рук своего возлюбленного. Все уставились на Ло Бинхэ и Шэнь Цзю, повисло напряженное молчание. — Это предсказание ложное, — твердо произнес Ло Бинхэ, обращаясь к Шэнь Цзю. Это предсказание ложное. Это предсказание ложное. Несколько раз повторил про себя Ло Бинхэ. — Все хорошо, мое несчастье, — тем же днем уже дома Ло Бинхэ гладил волосы Шэнь Цзю. — Все хорошо, — они лежали на золотых накидках, укрывшись мехом, густые цветочные заросли отбрасывали тени на их лица. Шэнь Цзю меланхолично смотрел на цветы. Тень падала на его бледное лицо, и он сам напоминал помертвелый бутон. — Просто скажи мне свое желание, я ведь так и не спросил тебя в ответ, и мы вместе исполним его, — Ло Бинхэ изучал тени укрывшие лицо Шэнь Цзю. — Нет, — резко ответил Шэнь Цзю, прервав долгое молчание. — Нет? — Ло Бинхэ почувствовал боль, удивленно смотря на Шэнь Цзю. — Нет, — повторил Шэнь Цзю. — Нет, — прозвучало от него в третий раз, — потому что если я скажу, то буду думать, что ты исполняешь его только, чтобы избавить себя от опасности. Я тебя предупреждал не играть с судьбой. Я тебя предупреждал, что приношу несчастья. Но ты был так самоуверен и ничего не слушал. Так давай посмотрим, чего стоит твоя клятва. Можешь ли ты отпустить ее слова, как будто ничего не было? Ло Бинхэ порывисто хотел крикнуть, что он может, но слова застряли в горле. — Возможно, мое желание исполнится завтра. Или через год. Я тебе об этом не скажу. И ты должен жить дальше, как будто ничего не было. Что, Бинхэ? Можешь ли ты принять такой ответ? Я слышу, как громко бьется твое сердце. Волнительно? От чего же ты так тревожишься? Потерял свою веру? До слов Шэнь Цзю Ло Бинхэ даже не думал тревожиться, но теперь неясные темные мысли начали стайкой собираться на границе сознания и подсознания. С Шэнь Цзю что-то происходило, и сердце Ло Бинхэ билось все сильнее. — Хорошо, я принимаю твой ответ, — улыбнулся Ло Бинхэ и поцеловал Шэнь Цзю в край губ. — И ты прав. — В чем? — Шэнь Цзю нахмурился. — Он прекрасен. Анафалис жемчужный, — видя непонимание, пояснил Ло Бинхэ. — У тебя скоро закончится уголь, завтра я обожгу еще стеблей местного бересклета. Шэнь Цзю пристрастился рисовать цветы, и Ло Бинхэ нашел подходящие материалы для черной и цветной туши и палочек угля, которые хорошо заменяли материалы с поверхности, но были родом из бездны. — Не нужен мне твой уголь, — Шэнь Цзю был как оголенный нерв, а от последних слов, заискрился еще опаснее, — лучше поцелуй. Невидимые искры попали в глаза Ло Бинхэ, и он, забывая себя, дотронулся до открытого огня.

***

(1) Юаньфэнь 缘分 yuánfèn Юаньфэнь это некая сила, связывающая двух людей. Понятие широкое, но можно понимать как «судьбу», «предопределение», «карму». Юаньфэнь может быть как между возлюбленными, так и незнакомцами, или даже связывать человека и, например, его привычки. Подробнее: https://arzamas.academy/mag/772-china#:~:text=Юаньфэнь https://chinaculturecorner.com/2013/12/15/yuanfen-are-relationships-predestined-they-are-in-china/ (2) Если скачешь верхом на тигре — слезть трудно. 骑虎难下 Китайская пословица, которая говорит о том, кто попал в затруднительное положение. Единственный выход — закончить начатое. Оказаться в тупиковом положении; отрезать себе путь к отступлению. Под углем имеется в виду уголь для рисования — материал для рисования в виде тонких палочек. Получают путем обжига веточек деревьев при высоких температурах. Среди подходящей основы для создания угля — виноградная лоза, ивовые прутья, березовые ветки, бересклет. Саундтрек Ordo Rosarius Equilibrio — Imbecile, My Idiot Lover