Отцвела в цветах тоска твоих губ; цветы целую

***

Змеиный цветок (1) рос в темноте и одиночестве. Заносчивые деревья-великаны бросали на него тень, не давая хоть ненадолго полюбоваться светом, и изо дня в день он задыхался от невозможности выглянуть из-за их тени. Он был слабым и чахлым, но когда дул ветер, его лозы раз за разом отчаянно цеплялись за камни. Хотя его корни давно сгнили, они глубоко вошли в землю, они многое видели, многое слышали. Он ни разу вдоволь не ел и не пил. Он ни разу не цвел. Самое жалкое и бесполезное порождение бездны, влачащее никчемное существование. Пока однажды на него сверху не свалился человек, точнее их было двое, но в одном он почувствовал что-то близкое себе. Человек был еще жив, но от него пахло смертью. Запах был удушающе прекрасным, и душа змеиного цветка вырвалась из своей растерзанной оболочки, и, вместо того чтобы отправиться на перерождение, очарованная, полетела к источнику запаха. Он как-то слышал, что когда расцветает такой как он, раздается особенный запах, и ему показалось, что человек тоже был цветком, но в форме человека. А потом он понял, что оказался в теле этого человека. Человек заметил его присутствие и, смеясь, сказал: — Я умираю, можешь взять себе это калечное тело, раз уж твоего больше нет. Делай с ним что захочешь, мне все равно, — используя остатки ци, человек поднялся на ноги и сделал несколько шагов в сторону. — Останься! — с большим трудом выговорил цветок. Едва встретив кого-то похожего на себя, он не хотел его отпускать. — Я не хочу здесь оставаться, маленький демон. Сестры, наконец, замолчали, моя душа уже тянется в новую жизнь, — твердо произнес человек. — Но я тебе расскажу секрет, я проклят. И если ты останешься в этом теле, то возьмешь проклятие на себя. Все еще хочешь остаться? — Хочу. — Хорошо, тогда запомни, меня зовут Шэнь Цзю. «Цзю» как бедствие. И бедствие я передам тебе. — А он? Ему что-нибудь передать? — цветок кивнул на второго. Появление в бездне даже одного человека было почти невозможно, а уж сразу двоих и подавно. Поэтому ему казалось, что второй человек должен быть важен. — Зверенышу? Скажи ему, что его учитель умер, — задумчиво произнес человек. — Впрочем, можешь ничего ему не говорить. Цветок беспомощно смотрел на человека. Ему хотелось удержать его подольше. Хотелось еще с ним поговорить, но он не мог придумать, о чем. Тот будто сжалился над ним и снова заговорил. — Принять проклятие тебе придется, — еле слышно добавил человек, — но не принимай слишком близко мою тоску.

***

— Щенок, совсем к деду не заходишь, — притворно обиженно хрюкнул Мэнмо, прихлебывая чай. Ло Бинхэ и правда теперь редко бывал у Мэнмо, посвящая все время Шэнь Цзю и совершенствованию своего раскрывшегося сердца дао. Однако у Мэнмо в реальности снов в вычурной чайной беседке и без него собралась веселая компания: красная птица, выпущенная из демонической монеты, играла с Мэнмо в вэйци, щелкая клювом. Оказалось, она может пересекать границу между сном и явью. А подавляемый Ло Бинхэ внутренний демон — внешне его полная копия, подливал им двоим в пиалы то ли чай, то ли какое-то забористое пойло, гадко ухмыляясь, поглядывая на Ло Бинхэ. Когда Ло Бинхэ впервые увидел своего двойника, напивающегося с Мэнмо, он подумал, что это шутка Мэнмо и старик над ним издевается в укор за долгое отсутствие. Мэнмо заверил, что так и есть, и от скуки сделал себе двойника Ло Бинхэ. Но спустя время Ло Бинхэ понял, что Мэнмо за обманом прикрывает другой обман, а на самом деле, подавляемая часть Ло Бинхэ сбежала от него и дни напролет проводит со старым демоном. Хотя Ло Бинхэ чувствовал неправильность происходящего, но двойник наотрез отказался возвращаться к нему, да и не то чтобы Ло Бинхэ скучал по голосам в голове. Формально реальность снов, где они жили, все равно была территорией Ло Бинхэ, так что не то чтобы важную часть себя он потерял. Да и к шуткам бездны Ло Бинхэ тоже уже привык и все меньше удивлялся новым странностям. Однако кое-что его действительно беспокоило: его двойник в реальности снов отгрохал себе дворец, воображаемых слуг, создал копию Шэнь Цзю, обрядил в блядские шмотки наложницы, и, когда не напивался с Мэнмо, бесстыдно трахал Шэнь Цзю на глазах у всего дворца. От такого зрелища Ло Бинхэ хотелось разорвать свою копию голыми руками, перехватить Шэнь Цзю и… дальше Ло Бинхэ терялся в противоречивых желаниях. Но едва он касался пары, как видение рассеивалось, и Ло Бинхэ просыпался в доме цианового света, окутанный благоуханием голубых цветов. Ярость все еще кипела в Ло Бинхэ, но стоило его несчастью погладить его по голове, как она рассеивалась, а кошмар забывался. Шэнь Цзю в одеждах наложницы в руках своего двойника Ло Бинхэ видел лишь пару раз, и мог списать все на игры собственного подсознания, но даже такое объяснение принимать было болезненно. — Ублюдок, перестань использовать его образ! Он тебе не принадлежит, — Ло Бинхэ впадал в бешенство, едва завидев самодовольную рожу своего двойника во время их редкой встречи. — Тебе что ль принадлежит? — ухмылялся его двойник, материализовав на мгновение фантом Шэнь Цзю в прозрачных шелках у себя на коленях, правда выражение лица Шэнь Цзю было на нем как не родное. Он смотрел на двойника Ло Бинхэ с вожделением, томлением и неприкрытым обожанием. — Дурачье, — Мэнмо больно щелкнул по лбу обоих Ло Бинхэ. Двойник Ло Бинхэ зашипел и лягнул Мэнмо в ответ, а Ло Бинхэ погладил черный полумесяц в ухе, пытаясь успокоиться, сумасшедших за столом и без него было достаточно. — Дурачье, дурачье, — как-то по-человечески захихикала красная птица, от взмахов огромных мощных крыльев чайная посуда слетела со стола, осыпая деревянный пол беседки фарфоровыми осколками. — Ты моя хорошая, — Мэнмо с нежностью гладил птицу по голове, — ты моя умница, — птица довольно прикусила Мэнмо за палец, высунув длинный язык. Мэнмо предложил обсудить все мирно, позвав Шэнь Цзю к их скромному демоническому столу. Ло Бинхэ сначала не хотел показывать своему бедствию бедлам, творящийся в его голове, но потом решил, что хуже уже не будет. Однако оказалось, что уговорить Шэнь Цзю встретиться лицом к лицу с внутренними демонами Ло Бинхэ, было еще той задачей. От переживаний о своем внутреннем мире у Ло Бинхэ чуть снова не случилось отклонение ци, черный нефрит был переполнен темной энергией, и звезда его дао начала меркнуть. Только тогда Шэнь Цзю согласился, но на одном условии: он тоже не будет скрывать себя. — И если после этого ты от меня откажешься, я тебя убью, — спокойно добавил Шэнь Цзю. По такому поводу Мэнмо взял на себя организовывать банкет и, плетя подходящую атмосферу в реальности снов, надумал припомнить молодость, гордо сообщив об этом Ло Бинхэ. Ло Бинхэ спорить не стал, чувствуя, что задолжал старику немного развлечений. Каково же было удивление Ло Бинхэ, когда придя заранее до назначенного времени проверить, что придумал Мэнмо, он увидел уже до боли знакомые пейзажи. И хотя конкретно это место Ло Бинхэ не встречалось, но он был почти полностью уверен, что видит перед собой бездну. Обычно его двойник и Мэнмо вели застолье в беседке, расположенной в старом привычном мире людей. И в восприятии Ло Бинхэ обстановка прежнего мира теперь казалась чем-то необычным и непривычным, а эти двое виделись уже частью то ли сна, то ли абсурдной фантазии, так что творящееся во время их встреч не воспринималось слишком всерьез. Но завидев выбранный Мэнмо антураж Ло Бинхэ напрягся, чувствуя, будто старый демон решил покуситься на личную территорию Ло Бинхэ. Двойника пока не было видно. — Расслабься, — беззлобно улыбнулся Мэнмо, бросая кусок мяса какой-то лохматой скулящей твари, — это иллюзия. — Но почему бездна? — прежде чем привести сюда Шэнь Цзю, Ло Бинхэ хотел убедиться, что старый демон не замышляет чего зловредного. — Молодость! — задорно поднял палец вверх Мэнмо. — Ты, пацан, меня совсем не любишь, не уважаешь, — скорбно вздохнул Мэнмо. — Я все ждал, когда вы до сюда дотопаете, а вы, похоже, из бездны выбираться и не торопитесь. Мэнмо сделал выразительную паузу, но Ло Бинхэ предал его ожидания и вместо того чтобы наброситься с вопросами, как же из бездны выбраться, лишь хмыкнул «не торопимся», поймав пристальный взгляд Мэнмо. Да, Ло Бинхэ сам с изумлением понял, что они с Шэнь Цзю действительно отсюда не торопятся, но удивление от открытия быстро прошло, оставив лишь спокойствие. С бедствием на шее ему было все равно, где обосноваться, а для совершенствования не существовало границ. Место, которое воспроизвел Мэнмо, могло бы подойти для встречи старых друзей-бессмертных: на вершине горы, чье подножие не видать за плотным туманом, раскинулись каменные руины. Среди валунов стоял роскошный стол, выточенный из цельного белого нефрита, заставленный кувшинами с вином и незнакомыми Ло Бинхэ закусками. Но центром внимания был не стол, и не захватывающий дух горный пейзаж, а исполинские черные врата, высящиеся позади стола, они были столь высоки, что казалось, будто врата подпирают небеса. И всю картину заливал уже такой знакомый циановый свет. Не в силах оторвать взгляд от врат, Ло Бинхэ не стал пытаться скрыть свое волнение. Даже если в реальности снов все было иллюзией, врата внушали благоговение и не оставляли сомнений в том, что у них был физический прототип. Насмотревшись, Ло Бинхэ подошел к вратам, потрогал каменную резную поверхность и осторожно толкнул дверь. Та ожидаемо не шелохнулась. Каменная глыба давила одним своим видом, и создавалось впечатление, что незыблемый монолит останется неподвижным, пусть и сами боги попробуют сдвинуть его с места. Вероятно, врата могли открыться только при определенных условиях. — Тебе же дедушка сказал, что это иллюзия. Можешь не пытаться их открыть, — гаркнул Мэнмо. Чтобы убедиться наверняка, Ло Бинхэ попробовал разбить камень ладонью, вложив демоническую силу, но от врат не осыпалось даже каменной крошки. Они были либо запечатаны особым образом, либо мираж невозможно открыть. Ло Бинхэ уважал искусство и талант Мэнмо управлять сновидениями, и знал, что тот, как высочайший мастер любил точность и правдоподобность в воспроизведении реальности. Но не исключен и вариант, что врата были шуткой Мэнмо, разве что непонятно над чем смеялся старый демон: что Ло Бинхэ не знал, как их открыть, или что Мэнмо создал их таким образом, что их невозможно открыть, как ни старайся. Просить старого демона о наставлении Ло Бинхэ не собирался, однако врата его действительно заинтересовали, Мэнмо не прогадал. Ло Бинхэ спиной чувствовал, как позади стоящий дед тихо посмеивается, любуясь его тщетными попытками докопаться до истины. Но у Ло Бинхэ есть и другой источник знаний, и как он успел убедиться, земля, где светило циановое солнце была для его бедствия как на ладони. А будто случайно брошенные слова Шэнь Цзю могли оказаться разгадкой, проясняющей мрак бездны. Ло Бинхэ обошел врата по кругу, позади они выглядели ровно так же, как и спереди. От них пахло затхлостью и солью. — Это выход из бездны? — Ло Бинхэ не удержался и озвучил свое предположение. — Не знаю, — задумчиво пожал плечами Мэнмо, напустив серьезный вид, — я их не открывал. Искренне он говорит или нет, было непонятно, но Ло Бинхэ хорошо уловил, что для Мэнмо бездна — знакомое место. — Да, расслабься, щенок, — серьезность вмиг слетела с лица Мэнмо, — сегодня веселимся, это просто красивый антураж. — Глупый щеночек захотел на свободу? — вклинился материализовавшийся двойник Ло Бинхэ. Ло Бинхэ вместо ответа разбил бы ему лицо, но его кулак был встречен железным веером иллюзорного Шэнь Цзю. — Хватит, — холодно бросил двойник Шэнь Цзю, двойник Ло Бинхэ для разнообразия надел на него одежды горного лорда и даже не забыл повесить на пояс Сюя. Ло Бинхэ стушевался под колким взглядом, даже зная, что Шэнь Цзю перед ним совершенно точно фальшивый. Со звонким клекотом с неба спикировала красная птица и села Мэнмо на плечо. — Что ж, почти все в сборе, — улыбнулся Мэнмо, — не хватает только нашего особого гостя. Я уж заждался, когда ты нас познакомишь, — Мэнмо подмигнул Ло Бинхэ. Ло Бинхэ с тяжелым сердцем осмотрел собравшихся и вернулся в реальность за единственным существом, которое не паразитировало в его разуме. А мысль, что его Шэнь Цзю паразитировал в его сердце, приятно грела Ло Бинхэ. — Пойдем, — Ло Бинхэ обнял Шэнь Цзю за талию, — они уже ждут. — Пусть подождут, — скривил губы Шэнь Цзю; киноварный росчерк меж его глаз показал несколько лепестков. Это уже был не просто силуэт цветка, а настоящий распускающийся бутон. Сердце Ло Бинхэ стучало как сумасшедшее, его метка тоже проявилась и отбрасывала слабые алые всполохи на лицо Шэнь Цзю. Причиной волнения Ло Бинхэ было обещание Шэнь Цзю явить свою истинную форму. В реальности, сотканной из снов, каждый, если хотел, мог показать то, что нельзя было увидеть в любом другом месте. Шэнь Цзю поймал взволнованный взгляд Ло Бинхэ, одними губами прошептал: «предашь — убью» и кивнул на его сердце. Ло Бинхэ почувствовал, как шипастые лозы болезненно сжимают его звезду. Если до этого Ло Бинхэ переживал, что подумает Шэнь Цзю, когда воочию увидит его сумасшедшую сторону, то, поняв, насколько обеспокоен сам Шэнь Цзю, Ло Бинхэ успокоился и ободряюще погладил Шэнь Цзю по спине. Пальцы зачерпнули шелк волос, мелодично звякнули костяные подвески. Больше не откладывая, Ло Бинхэ прижал Шэнь Цзю к себе, утягивая на мягкую меховую накидку. Чтобы затянуть в реальность снов, Ло Бинхэ не нужен был тесный контакт с телом, а уж тем более, чтобы затянуть Шэнь Цзю, они и так были крепко связаны. Но Шэнь Цзю сам прильнул к нему, открывая себя с уязвимой стороны. Ло Бинхэ последний раз взглянул на лицо уже задремавшего Шэнь Цзю и провалился в реальность снов. Когда он открыл глаза на вершине горы, Мэнмо и его двойник весело переговаривались за нефритовым столом, на земле валялись пустые кувшины, двойник Шэнь Цзю восседал от них в стороне, заинтересованно рассматривая врата и обмахиваясь веером, а его Шэнь Цзю не было видно. На мгновение Ло Бинхэ испугался, что все испортил, но сосредоточившись, уловил присутствие Шэнь Цзю. Мэнмо нетерпеливо махнул Ло Бинхэ рукой, приглашая за стол. Ло Бинхэ подошел к компании, оглядываясь по сторонам. Шэнь Цзю был где-то рядом, но так и не показался. Мэнмо залпом опрокинул в себя целый кувшин и расплылся в улыбке. — Где там наше диво дивное? — он уже потянулся к следующему кувшину. — Старикан, хватит пить, — Ло Бинхэ на мгновение поверил, что перед ним не старый хитрый демон, а пьяный веселый дед, который вот-вот допьется до бессознанки, не дождавшись знакомства с пассией внука. — Бинхэ, — неожиданно ласково обратился Мэнмо, — ты бы тоже выпил. К такому надо готовиться. Двойник Ло Бинхэ вместо него залил себе в рот содержимое сразу двух кувшинов, попеременно отпивая то из одного, то из другого. Потом подошел к двойнику Шэнь Цзю и собственнически усадил себе на колени, а на недовольное шипение, прикрыл ему рот рукой. Тот укусил его за ладонь и с нескрываемым раздражением хмуро уставился на Ло Бинхэ. Вся сцена больно задела Ло Бинхэ, пробуждая животные инстинкты, но мысль, что на коленях двойника сидит лишь его воплощенная иллюзия, немного успокаивала. В конце концов, они здесь и собрались, чтобы разрешить разногласия. Ло Бинхэ начинал потихоньку смиряться с идеей, что придется позволить своей демонической частичке питать себя иллюзиями, хотя бы в мире иллюзий, раз уж он ее подавил и вытеснил из своей сознательной жизни. И не ему осуждать другого Ло Бинхэ за непреодолимое горькое желание. Да и брошенный скучающий дед в реальности снов нуждался в присмотре. Ло Бинхэ знал, что демоническая частичка не сговорится с дедом, чтобы его предать, хотя бы потому, что они с Ло Бинхэ были одним человеком, а их внутренние разногласия — их личный конфликт. А иллюзорный Шэнь Цзю хорошо влиял на двойника Ло Бинхэ, снимая его агрессию и отвлекая от попыток захватить власть над телом Ло Бинхэ. Ло Бинхэ поддался общему настроению, сел за стол между Мэнмо и своим двойником и тоже сделал глоток из кувшина. Иллюзия, наведенная Мэнмо, была без изъянов, и Ло Бинхэ во всей полноте ощутил аромат и вкус хорошего незнакомого вина. Не успел он допить кувшин, как земля под ногами задрожала. Ло Бинхэ почувствовал приближение его Шэнь Цзю, слез с деревянной скамьи и сел на колени на землю. Из-под земли показался небольшой росток. Сначала совсем крохотный, но очень быстро он стал размером с ладонь, толщиной с запястье. На нем набухло несколько почек, и тоненькие лозы потянулись к Ло Бинхэ, приветственно обвивая его руки. Росток стремительно потянулся вверх. С трепетом Ло Бинхэ наблюдал, как стебель вырос ростом с человека. Его поверхность напоминала змеиную чешую. Бутон, венчающий стебель, оставался закрытым. Крепкие гибкие лозы начали постепенно опутывать тело Ло Бинхэ, он не сопротивлялся. Когда Ло Бинхэ был связан с ног до головы, стебель начал меняться, приобретая человеческие очертания. И перед ними воплотился его Шэнь Цзю. Он смерил Ло Бинхэ пристальным взглядом, убедившись, что Ло Бинхэ не пытается вырваться, убрал лозы, оставив пару порезов на коже, и приветственно сложил руки, кланяясь Мэнмо и остальным, которые вышли из-за стола его приветствовать. — Шэнь Цзю, «Цзю» как «бедствие», — представился Шэнь Цзю, потом задумался и твердо закончил, — партнер этого мальчишки. Ло Бинхэ почувствовал, что краснеет. От того как прозвучали слова, у него внутри все приятно сжалось и обдало жаром. — Мэнмо, названный дед этого мальчишки, — представился Мэнмо, в ответном поклоне. На этом официальную часть Ло Бинхэ считал законченной, поэтому не обратил внимание, когда инициативу перехватил его двойник. — Ло Бинхэ, названный старший брат этого мальчишки, — с безумной искрой во взгляде и широкой улыбкой представился двойник Ло Бинхэ. — Бессмертный мастер Сюя, горный лорд пика Цинцзин, учитель названного старшего брата этого мальчишки, — в тон остальным представил себя двойник Шэнь Цзю. Двойник Ло Бинхэ ухмыльнулся и собственнически провел по щеке двойника Шэнь Цзю. Тот смерил его колючим взглядом и недовольным тоном добавил: — Его любовник, — взглядом показывая, чей именно. — Он мое отклонение ци, — Ло Бинхэ махнул в сторону своего двойника, — а он, — Ло Бинхэ кивнул на двойника Шэнь Цзю, — его воображаемый друг. — Вы никого не забыли? — красная птица клюнула Мэнмо в шею, напоминая о себе. — Моя… — начал было говорить Мэнмо, но его снова клюнули, заставляя замолчать. — Ваша Госпожа Удача, — представилась красная птица и, показательно игнорируя прикованные теперь к ней любопытствующие взгляды, принялась чистить перышки. Закончив с поклонами, они сели за стол. Ло Бинхэ уже было плевать на второго Ло Бинхэ и его отношения с иллюзией, он мог думать только о своем бедствии, перебирая в голове увиденное и неотрывно смотря на Шэнь Цзю. Тот как специально избегал его взгляда, хотя внимание ему нравилось. Его Шэнь Цзю, вопреки опасениям Ло Бинхэ, чувствовал себя неплохо даже в таком странном обществе. У Ло Бинхэ на мгновение промелькнула мысль, что единственный, кто сильно отставал от всех, был он сам. Порождение бездны, мертвый демон, говорящая птица из монеты и два иллюзорных сознания составляли вполне подходящую друг другу компанию, в отличие от него. Правда, без его присутствия не было бы и остальных. — Предлагаю выпить за встречу, — Мэнмо поднял очередной кувшин. — Давайте, давайте, старших надо уважать. Как будто в голос Мэнмо была вложена толика силы, все дружно взяли кувшины, чокнулись и сделали по глотку. — Теперь выпьем за молодых, Бинхэ, за тебя и твоего спутника, — Ло Бинхэ и Шэнь Цзю подняли кувшины и выпили вместе с Мэнмо. — У нас тут еще одни молодые, — Мэнмо с интересом посмотрел на пару двойников. — Дед, чего это мы «еще одни»? — возмутился двойник Ло Бинхэ. — Простите старого. Бинхэ, — Мэнмо кивнул в сторону двойника Ло Бинхэ, — пьем за тебя и твоего спутника. Двойник Ло Бинхэ и двойник Шэнь Цзю подняли кувшины и выпили вместе с Мэнмо. — Теперь пьем за Удачу, — Мэнмо снова поднял кувшин, и все чокнулись и выпили. — Без меня вы бы все уже померли по десять раз, — прочистила горло красная птица и отпила из пиалы, куда ей щедро налил Мэнмо. — И обязательно надо выпить за человека, благодаря которому мы все здесь собрались. За Шэнь Цзю! — торжественно возгласил Мэнмо и тихо добавил, — которого с нами, к сожалению, нет. Ло Бинхэ и его двойник обменялись странными взглядами, приобнимая своих спутников, и, чокнувшись друг с другом, выпили непочатые кувшины до дна.

***

(1) «Змеиный цветок» существует. Правда, его называют не «змеиный цветок», а «змеиное дерево», «дьявольский язык» или «трупный цветок», более известный под именем «аморфофаллус». Считается, что он пахнет разлагающейся плотью, по некоторым сведениям признан самым уродливым цветком в мире. Цветок, змея и смерть — и все воплощено в одном растении. Внешний вид «змеиного дерева»: https://stroy-podskazka.ru/amorfofallus/harakteristiki/ Как можно понять по описанию, здесь внешность змеиного цветка отличается от реального змеиного дерева. Пара двойников, вышедшая на сцену, заглянула в сюжет повеселиться, атмосфера бездны притягивает разных сущностей, и они являются именно теми, кем себя представляют. Конечно, в каноне весомый вклад в психическую нестабильность Ло Бинхэ вносил Синьмо, но чего бы ни поразмышлять над внутренним конфликтом демонической сущности и человеческой. Саундтрек Motoi Sakuraba — Dark Sun Gwyndolin Nox Arcana — Nostalgia