Вместе до конца – Книга первая

Вечером Ремус узнал, кто стоял за розыгрышем с иглу. После встречи учебной группы Лили поделилась, что это была идея Снейпа, а провернул он её, заручившись поддержкой Мальсибера и Эйвери. Снейп не сказал ей, в чём именно заключался план, только упомянул, что: "...отомстил этим гриффиндорцам с помощью взрывающегося иглу". Лили хотела убедиться, что никакой реальной опасности не было и Ремус не пострадал, и когда он рассказал ей, что случилось, девочка согнулась пополам от смеха. Позже она вроде как извинилась — хоть Ремус и дружил с Джеймсом и Сириусом, ей они ни чуточки не нравились. Ремус лишь пожал плечами. Ему было всё равно. В конце концов, обижаться было бы лицемерно — ему ведь тоже не нравился Снейп. Так Ремус оказался в ненавистной ему позиции: сохранить секрет или рассказать обо всём остальным и предать Лили? Он знал, что другие точно сдали бы виновника. "Но я не хочу навредить Лили", — думал Ремус, поднимаясь по лестнице к спальням мальчиков. Как оказалось, он зря переживал. На следующий день после завтрака Мальсибер и Эйвери выдали себя сами: они смеялись над Джеймсом и Сириусом, зажимая носы, как будто от гриффиндорцев по-прежнему несло вонью. К разочарованию Ремуса, Джеймс и Сириус выхватили палочки. Дело было на втором этаже неподалёку от главной лестницы, и мимо в любой момент мог кто-нибудь пройти. Тут Эйвери упомянул, что мозгом операции был Снейп. — Снейп? Мозг? — Сириус не сдержал смешок. — Да у вас на троих ни одной мозговой клетки не найдётся. — Как будто вы чем-то лучше, — парировал Эйвери, доставая палочку. Мальсибер последовал его примеру, а вслед за ним и Питер, у которого тряслись руки. Эйвери перевёл на него взгляд. — Разве что Петтигрю. В конце концов, ему хватило ума подлизаться к вам двоим, чтобы прятаться у вас за спинами. — Смелое заявление, учитывая, что вас двое против четверых, — фыркнул Джеймс. — Против троих, и один из них Петтигрю, так что мы тут на равных, — ответил Мальсибер. Джеймс в ужасе обернулся на Ремуса. — Ремус! Доставай палочку! — прошипел он, пока слизеринцы посмеивались. Но вместо того, чтобы прислушаться к Джеймсу, Ремус прислушивался к шагам, доносившимся с лестницы. Внезапно он протянул руку и со скоростью, которой никто от него не ожидал, выхватил у друзей палочки. Ремус сунул их за ворот свитера, и в ту же секунду в коридоре появилась Макгонагалл. — Что здесь происходит? — возмутилась она при виде Мальсибера и Эйвери, которые держали на прицеле безоружных гриффиндорцев. — Что вы себе позволяете! По пять баллов со Слизерина! Мальсибер и Эйвери убрали палочки, недобро глядя на Ремуса. — Они угрожали нам, профессор, — попытался оправдаться Мальсибер, но Макгонагалл лишь покачала головой. — Студентам запрещено устраивать дуэли и использовать магию в коридорах! Слизеринцы ушли, жалуясь себе под нос на придурков-гриффиндорцев и "эту тупую Макгонагалл". Последнее замечание вызвало в Ремусе волну негодования. Теперь уже ему хотелось наложить на них какую-нибудь порчу, чтобы защитить честь любимой преподавательницы. И он бы так и сделал, если бы Макгонагалл не стояла рядом. — Кто-нибудь потрудится объяснить, что произошло? — Макгонагалл обвела четверых мальчиков взглядом. Джеймс тут же ударился в рассказ о том, что они шли по коридору и никого не трогали, как вдруг из ниоткуда появились слизеринцы и начали размахивать палочками и угрожать. Всё это время Макгонагалл смотрела на него с сомнением ("Я очень сомневаюсь, что вы способны никого не трогать, мистер Поттер"), но в этот раз решила закрыть на случившееся глаза. Когда она ушла, друзья окружили Ремуса, который вытащил их палочки из свитера и вернул владельцам. — Как тебе это удалось? — потребовал ответа поражённый до глубины души Джеймс. — Было так круто! — поддержал его сияющий Питер. — Откуда ты знал, что она рядом? — спросил Сириус. В его голосе тоже звучало восхищение... вперемешку с лёгким подозрением. Под пристальным изучающим взглядом от ужаса у Ремуса внутри всё оборвалось. — А вы что, её не слышали? — приподнял брови он, изо всех сил изображая удивление. — Н... нет... — О. На— наверное, слишком отвлеклись. Так значит, за планом с иглу стоял Снейп? Надо подумать, как его достать. — Вот, это должно отвлечь их от его глупейшей ошибки. — Точно! — Джеймс закинул руку ему на плечо. — Давайте придумаем, как отомстить этому придурку! Они с рвением взялись за разработку стоящего розыгрыша и вскоре позабыли о том, как неестественно быстро Ремус выхватил у них из рук палочки. Как только Ремусу представилась возможность, он отошёл в туалет и уставился на свое бледное отражение. Дурак. Дурак. Дурак. Ремус опустил взгляд на руки, гадая, почему он так поступил. Нет, причина ему была ясна, Ремус хотел уберечь друзей от неприятностей, но вот так использовать свои волчьи способности в присутствии других людей... это было опасно. Стоило только его друзьям задуматься об этом... стоило Мальсиберу и Эйвери задуматься... При мысли, что слизеринцы могут разгадать его секрет, Ремусу поплохело. Мне надо быть осторожнее. Он вновь взглянул на своё отражение и вздохнул. Намного осторожнее.

***

В понедельник утром Снейп получил письмо, которое взорвалось ему прямо в лицо, осыпав кожу и волосы красно-золотым порошком. Он быстро выбежал из Большого зала (по пути бросая полные ненависти взгляды на Джеймса и Сириуса), но когда пришло время обеда, в его волосах ещё можно было различить поблёскивавшие золотые крупицы. — Ну ещё бы, — ухмыльнулся Сириус. — Сомневаюсь, что хоть что-то способно заставить его помыть голову. — У него, наверное, и шампуня нет, — добавил Питер. Мальчики захихикали. Ремус заметил, что сидящая дальше по столу Лили поглядывала на них, нахмурившись. Неужели услышала? Как оказалось — да, потому что она ушла раньше них, а когда друзья выходили из Большого зала, Джеймс зашёлся в приступе сильного кашля, а на Сириуса секундой позже набросились летучие мыши. Ремус обернулся и успел уловить всполох рыжих волос у лестницы, ведущей в подземелья. — Фините инкантатум! — Ремус по одной избавился от мышей, а вот кашель Джеймса ему удалось лишь незначительно облегчить. Джеймс кашлял всю дорогу до кабинета защиты, где Дидьен сняла заклинание. Лили каким-то образом обогнала их и уже сидела за партой с самодовольным видом. — Кто это сделал? — прошипел Джеймс, перегнувшись через парту к друзьям, когда Дидьен отвернулась. — Снейп, скорее всего, — ответил Сириус. — Да, кто ещё это мог быть? — прошептал Питер. Они так открыто перешёптывались при преподавательнице, что Ремус нахмурился и тоже склонился ближе. — Давайте обсудим после урока, а не то— — Вы хотите поделиться чем-то с классом, мистер Люпин? Ремус выпрямился и сглотнул при виде строго взгляда Дидьен, которая подошла к тому месту, где он сидел. — Н... н-н-нет, профессор... Она постучала палочкой по парте, и лежавший на ней учебник распахнулся на нужной странице, которая была записана на доске. — Минус пять баллов с Гриффиндора. Будете сплетничать со своими... друзьями... позже. Сегодня мы подробнее рассмотрим ведьм, а в конце занятия наконец попрактикуемся с отбрасывающим сглазом. — Дидьен вернулась к доске и начала урок, а Ремус остался сидеть на месте, горя от стыда и раздражения. Конечно, из всех них досталось именно ему... После длинной лекции о ведьмах Дидьен продемонстрировала отбрасывающий сглаз и спросила, кто хочет выйти и попробовать первым. Несколько человек подняли руки. Дидьен выбрала Ремуса, который руку не поднимал. "Надо было поднять, готов поспорить, тогда она бы меня не выбрала", — подумал он, поднимаясь из-за парты. Дидьен поставила на учительский стол деревянный брусок примерно восьми дюймов в высоту и четырёх в ширину. Ремус с лёгкостью повторил заученное движение. — Флипендо! — Брусок пролетел по впечатляющей дуге и приземлился на пол в нескольких футах от стола. Ремус с невозмутимым видом убрал палочку в ожидании момента, когда Дидьен решит, что именно он сделал не так. — Ему просто повезло, — сказала Дидьен классу. Ремус едва удержался, чтобы не закатить глаза. — Он слишком сильно дёрнул запястьем, да и формулу произнёс неправильно. Чистая удача, что ему не прилетело бруском по лицу. Да, мистер Поттер? — А как тогда надо произносить формулу? — спросил Джеймс, опуская руку. — Флипендо. — Но он так и сказал, — возразил Джеймс. Ремус стиснул руки в кулаки и мысленно взмолился, чтобы Джеймс перестал, ну пожалуйста! — Он произнёс заклинание в точности как вы. Дидьен покачала головой, и с ней закачалась и буйная грива её волос. — Я понимаю, что звучало очень похоже, но это не так. Садитесь, Люпин. Поттер, может, вы хотите попробовать? Джеймс одарил Ремуса любопытным взглядом, когда они встретились в проходе, но Ремус сделал вид, что не заметил. Расстроенный, он сел на место. Дидьен поставила брусок на стол, и Джеймс блестяще выполнил заклинание, лишь немногим слабее Ремуса. Однако его Дидьен поздравила, наградив двумя баллами за отличный для первой попытки результат. Впервые Джеймс не расцвёл от похвалы. Он вернулся за парту, глубоко нахмурившись, и Ремусу это совсем не понравилось. Сириус и Питер тоже получили баллы за то, что справились с первого раза (у Питера брусок красиво взлетел, вращаясь вокруг своей оси, хоть и приземлился не так далеко, как у остальных). Лили удалось немного сдвинуть его, а Колгейт — опрокинуть. Больше не справился никто. После того, как все попробовали перед классом, Дидьен расставила бруски на парты и велела тренироваться самостоятельно. Ремус отбрасывал свой сильнее всех, за что мигом угодил в неприятности, когда брусок задел стол Дидьен ("Вы чуть не попали в меня, будьте осторожнее!"). Внутри поднималась волна гнева, а вместе с ней заворочался и волк. Ремус кое-как подавил желание встать и уйти. Ему не было смысла здесь находиться, он всё делал не так, ей было невозможно угодить. Ремус крепко стиснул зубы, пытаясь взять эмоции под контроль, и изо всех сил сосредоточился на том, чтобы не проронить навернувшиеся на глаза слёзы. Закашлявшись, он использовал это как предлог, чтобы поднести руку к лицу и стереть влажную дорожку со щеки. Когда Дидьен отпустила класс на перемену, Джеймс, Сириус и Питер принялись возмущаться её отношением к Ремусу. В этот раз она зашла слишком далеко, и Ремус не мог придумать отговорку, позволившую бы избежать вопросов. Он вцепился в ремень сумки, нервно сжимая его в пальцах и надеясь, что друзья спишут поведение учительницы на плохой день и вскоре о нём забудут. — Знаете, а ведь она постоянно цепляется к Ремусу, — заметил Сириус, чем пробил Ремуса на холодный пот. Сириус приподнял брови, глядя на него, и Ремус быстро опустил глаза, уставившись в пол. — Разве она не снизила тебе оценку за поздно сданную работу, когда твоя мама заболела и ты навещал её? — Да, так и было, — влез Питер, прежде чем Ремус успел что-то возразить. — Чего она так взъелась на тебя? — спросил Джеймс. Ремусу стало трудно дышать, у него защемило в груди. Ему срочно нужно было найти какую-то отговорку, чтобы выпутаться из этой ситуации. — Ка— кажется, она б-была знакома с моим отцом, и— и у них не л-лучшие отношения. — Ремус затаил дыхание в надежде, что... — Вот дерьмо, — проворчал Джеймс, поверив ему на слово. — Даже если ты ненавидишь отца, нельзя так несправедливо относиться к его ребёнку! Она же учительница! Это каким ничтожеством надо быть? — Так нельзя, это совершенно нечестно, — согласился Питер, который тоже ничего не заподозрил. Ремус ждал. Он не мог вздохнуть спокойно, не убедившись, что ему поверили все. — А точно в этом дело? — прищурился Сириус. Он явно не повёлся на ложь. Ремусу хотелось съёжиться под пристальным взглядом серебристых глаз, которые, казалось, видели его насквозь. — Что— что ещё это может быть? — он постарался прозвучать естественно. Сириус не сводил с него взгляда. — Это не— неважно... — Это нечестно, — возмутился Питер. — Она ведь тебе оценки портит, а для тебя это важно, так? — Ремусу хотелось сказать, что оценки должны быть важны для всех, но он промолчал. Питер продолжил. — И твоё будущее. — Есть такое, но поскольку должность проклята, думаю, мы скоро от неё избавимся, — сказал Джеймс. Питер замер. — П... проклята? Сириус наконец оторвал взгляд от Ремуса. На губах у него заиграла дьявольская ухмылка. — А ты не знал? Эта должность супер-проклята. На ней уже несколько лет никто не может удержаться. За последние шесть лет Дидьен — шестой учитель. Один из них даже умер! — Это просто— просто совпадение, — заметил Ремус, радуясь, что тема разговора сменилась. — А вот и нет, — ответил Джеймс. — Спорим на галлеон, что она не продержится до конца года. Питер вопросительно взглянул на Ремуса, но тот лишь покачал головой. — У меня нет— нет галлеона на случай проигрыша, так что н-не буду. — Да ты просто знаешь, что проиграешь, — торжествующе заключил Джеймс. — Я не— не знаю, что неправ, я так не думаю, но— мне нечем будет платить, если я проиграю, поэтому не буду рисковать. Джеймс снова нахмурился. — Это же всего галлеон, у кого его нет? У Ремуса вспыхнуло лицо. Даже во взгляде Питера читалось: "Серьёзно?" Джеймс выглядел озадаченным. Сириус пихнул его локтем в бок, притянул поближе и прошептал: "Балда, не все тут богатые наследники". Джеймс окинул взглядом подержанную форму Ремуса, которая была ему совсем не по размеру, и его разваливающиеся, стоптанные кроссовки, а затем быстро отвёл глаза. Ему определённо было неловко. Пока Джеймс потирал затылок, Ремус опустил голову, чувствуя, как щёки у него горят ещё сильнее, и начал теребить подол свитера. — Ладно, тогда как насчёт домашки? Если проиграешь, сделаешь часть моих заданий на лето, — Джеймс улыбнулся с лёгкой надеждой в попытке сгладить свой промах. — Х-хорошо, давай... давай поспорим, — ответил Ремус. Джеймс победно вскинул кулак в воздух, словно уже выиграл. Ремус подозревал, что так и было, хотя для него собственный проигрыш и шанс отделаться от Дидьен были бы куда большей победой.

***

Решив, что порчу на них наложил Снейп, Джеймс и Сириус тут же принялись разрабатывать новый план мести. Поскольку вторники у первокурсников теперь были ощутимо свободнее, друзья провели немало времени на улице у главного входа. Ремус сидел в стороне и наблюдал, как остальные строят снеговика, даже не подозревая, что это имеет какое-то отношение к мести, пока Джеймс не воткнул снеговику в качестве носа увесистый кабачок, а Сириус не нахлобучил на голову связку промасленной чёрной бумаги, нарезанной полосками. Джеймс также вручил снеговику табличку, на которой значилось: "Привет! Я носатый снеговик по имени Сопливиус!" — Ремус, ты знаешь какое-нибудь заклинание, чтобы он не таял? — азартно полюбопытствовал Сириус. — Мы могли бы поставить его в холле! — Подобные заклинания точно есть, но я их не знаю, — ответил Ремус, вытягивая ноги. Сириус склонил голову на бок, глядя на него жалостливыми глазами. Ремус подозревал, в чём было дело, но решил не сдаваться. Если Сириусу чего-то хотелось, ему надо было научиться об этом просить. Неловкая тишина растянулась секунд на сорок. — А можешь? — наконец спросил Сириус. Ремус поглядел на свои ботинки, повозился и начал зарываться ногами глубже в снег. — Что могу? — невинно поинтересовался он, вовсю наслаждаясь возможностью поизводить Сириуса. — Найти противотаятельное заклинание. — Бескрайнее раздражение в его голосе было для Ремуса слаще мёда. Он тяжело вздохнул, словно просьба Сириуса была неподъёмной задачей. — Ну может быть. — Внезапно Ремус испугался, что зашёл слишком далеко и пересёк невидимую черту, и поднял на Сириуса глаза... но тот самодовольно ухмылялся. — Только не в ближайшее время. — Да, да. Мы первогодки, и большинство заклинаний для нас слишком продвинутые, — вздохнул Сириус и рухнул в снег рядом с Ремусом. — Например, сглаз-подножка... — он склонился ближе. — Летучемышиная порча... — ещё ближе, пока их лица не оказались в каком-то дюйме друг от друга. — Или отложенные заклинания на дверных проёмах... — закончил Сириус театральным шёпотом, чтобы лишний раз подчеркнуть, что он имеет в виду. Глаза у него при этом сверкали. Ремус фыркнул и отпихнул его. — А я считаю, что первогодки ничуть не уступают взрослым, — Джеймс завалился в снег по другую сторону от Сириуса. Питер опустился рядом с Ремусом. — Почему мы не можем учить те же заклинания, что и семикурсники? — Вперёд и с песней, — Ремус вытащил ноги из сугроба. — Буду навещать тебя в больничном крыле, когда всё неизменно закончится катастрофой из-за незнания базовых концепций. — Ладно, я понял. — Какой же ты у нас умник, — сказал Сириус Ремусу. Тот отвёл глаза. Вероятно, это была подколка. Так ведь? Скорее всего. "Умниками" иногда дразнились, но не в подобной ситуации. Верно? Ох, хотелось бы Ремусу иметь справочник на такие случаи! Должно быть, он опять раздувал из мухи слона. Сириус заметил, как он хмурится, и пояснил. — В хорошем смысле. Помнишь, что я тебе говорил? Когда ты наконец понял, что нам надо дружить, и сдался? — Чего?! Не так всё бы— — Нам в команду нужен умник, — не обращая на него внимания, продолжил Сириус. — В этом нет ничего плохого, — он мягко пихнул Ремуса в плечо. — Погодите, у нас что, есть роли? Если он умник, то кто тогда я? — спросил Питер. — Хороший парень, — не раздумывая ответил Сириус. Питер просиял от восторга. Уши у него заметно покраснели. — Стоп— СТОП! — Сириус резко сел, выпрямившись. — У-у-у, да я просто гений! Только... — Он повернулся к Ремусу и схватил его за руку. — Как сказать "хороший парень" в одно слово, и чтобы начиналось с буквы "с"? — За— зачем? — Надо! — заныл Сириус. — Слово на "с", которым можно описать Пита, но чтобы одно и не слишком длинное. Ремус нахмурился и посмотрел на Питера. — Эм. Ну... С... скромник? Сибарит, может? Или сладкоежка?.. — И всё? — спросил Сириус, когда Ремус замолчал. — Не так уж много характеристик на "с". А тебе зачем? — Силач, — Сириус ткнул пальцем в Джеймса. — Симпатяга, — он указал на себя с широкой улыбкой. — Сократ, — настал черёд Ремуса. — И-и-и... Для него нам тоже что-то нужно. — Сириус махнул в сторону Питера. — Думаю, сибарит подойдёт. Силач, Симпатяга, Сократ и Сибарит. Да! Круто звучит! О-о-о! Будем ЧетвёрСкой! — Да перестань уже, это такое дурацкое имя, — простонал Джеймс. — Но— прозвища мне нравятся. — Он согнул руки, играя мускулами. — Силач. Да, звучит неплохо. — Разве Сириус не сильнее тебя? — спросил Питер. — Да, но спортсмен тут я, — нахмурился Джеймс. — Я играю в квиддич. Так что всё логично. — Но мне не нравится Сибарит, звучит странно, — пожаловался Питер. — А ты серьёзно собрался расхаживать вокруг, называя себя Симпатягой? — подколол Сириуса Джеймс. — А почему нет? — Сириус прижал ладонь к груди и театрально отбросил волосы назад. — Я и впрямь самый симпатичный первогодка! — Красавец и Чудовище, два в одном, — закатил глаза Джеймс. — Эй! — Сириус бросился на него, и друзья принялись кататься в снегу. — СТРАШИЛИЩЕ, СТРАШИЛИЩЕ! — вопил Джеймс. — Силач, Сократ, Сибарит и СТРАШИЛИЩЕ! — Да, ну а ты тогда— грубила— Джеймс бросил возню и уставился на Сириуса. — Чего? Сириус слез с него, посмеиваясь. — Эм. Я попытался сказать "грубиян" и "громила" одновременно. — Грубила, — хихикнул Питер. — Теперь будем звать так слизеринцев, — решил Джеймс. — Грубилы. Ремус поражался тому, как быстро Джеймс и Сириус забыли свой спор и начали со смехом выдумывать сочетания слов, которыми можно обзывать слизеринцев. Наконец Ремус предложил вернуться в замок. Холодало, да и был риск, что кто-то увидит их рядом со Снеговиком-Снейпом. Конечно, как только Снейп услышит о нём, то сразу догадается, чьих это рук дело, но всё-таки. Друзья согласились и зашли в тепло, топая и отряхиваясь от снега, а затем что было сил припустились прочь (все, кроме Ремуса, который сдерживался и бежал правдоподобной скоростью), когда внезапно появившийся Филч начал орать на них за то, что они разводят грязь.