Комната Тайных Желаний. Правил нет!

      1.5 – Какой неожиданный поворот! Ибо впечатлен!              В следующее же мгновение Чжань накинул петлю стянутых рук ему на шею и, притянув к себе, глубоко проник в его рот, словно в прощальном поцелуе, после чего опрокинул Ибо на спину.       С помощью зубов он освободил затекшие запястья от пут, в тот же миг почувствовав, как кровь горячей волной прокатилась по рукам. Оказавшись сверху, Чжань сжал коленями бедра Ибо и рванул черную дорогую рубашку на его груди. Пуговицы фонтаном разлетелись в разные стороны.       Рука скользнула по гладкой нежной коже к обнаженной груди Ибо. Пальцы больно сжали круглый маленький сосок, а затем направились к разномастной россыпи дорогих украшений на его шее и потянули ее на себя, заставив его приподняться.       – Маленький Чжань, что ты задумал? – игривая улыбка Ибо была лишь прикрытием. На самом деле ему было страшно до безумия, и этот страх возбуждал его не меньше, чем боль Сяо Чжаня.       – Ты в любой момент можешь остановить меня.       О да! Эта фраза не предвещала ничего хорошего. Но тем интереснее была эта безумная игра.       – Я не доставлю тебе такого удовольствия.       Другого ответа Чжань и не ждал.       «Ах, Ибо, если бы ты знал, какое удовольствие просто лицезреть тебя. Ты очарователен во всем, даже когда причинял мне мучительную боль… и в тот момент, когда я смотрел на тебя, мне было не так мучительно».       С этими мыслями Чжань жадно и страстно прильнул к губам Ибо. Но ласка, от которой тот растворился в неге блаженства, закончилась очень быстро. Сразу после того, как Чжань сжал зубами его нижнюю губу и прикусил ее до крови.       «Ах! Это было больно!»       Вцепившись руками в покрывало, Ибо издал глухой стон, но не отнял губы.       Чжань чуть отстранился, удовлетворенно глядя на то, как из чуть припухшей губы Ван Ибо теперь сочится кровь, стекая на подбородок. Ибо понимал, настало время сладкой мести, и он был не только к ней готов, но с волнительным страхом и трепетным возбуждением жаждал ее не меньше, чем сам Сяо Чжань.       Затем вновь последовал горько-сладкий поцелуй, в котором Ибо ярко почувствовал вампирскую страсть Чжаня к его растерзанной губе. Он целовал ее с особым усердием, облизывая, посасывая и слегка покусывая. То захватывая обе губы, то только одну, он даже не заметил, что Ибо не отвечает ему, но лишь потому, что это причиняло страданий больше, чем удовольствия. Чжань отстранился и томно облизнул губы, после чего перевернул Ибо на спину и сорвал с его стройного разгоряченного тела промокшую рубашку.       «Брендовая вещь, похоже, полетит в топку, – подумал Сяо Чжань, швырнув рубашку на пол, – ничего, куплю ему новую… если мы оба сегодня выживем…       Тело Ибо своими изгибами напоминало песочные часики. Многолетние занятия танцами сделали его формы точеными, а тело податливым. Нежная гладкая кожа, чуть тронутая солнцем… такая гладкая и такая нежная, как жалко ее портить.       Чжань намотал ремень на руку, помедлил секунду и наотмашь беспощадно ударил пряжкой по этой замершей от охватившего его пугающего ожидания спине. Чжань не дал ему возможности постепенно привыкнуть к боли, как то сделал ранее Ибо. В стремлении добиться результата он вкладывал лишь в каждый последующий удар чуть больше усилий и, так и не получив желаемого был вынужден сменил мягкий хвостик ремня на жесткую пряжку… Но тем ярче была сейчас его реакция – когда Ибо, вздрогнув, напряг свое гибкое тело и, сжав в ладонях покрывало с такой силой, что побелели костяшки пальцев, громко вскрикнул, а затем, стиснув зубы, жалобно и протяжно заныл. Его крик эхом отразился в огромной полутемной комнате.       Постанывая, он приподнялся на локтях, пытаясь справиться с острой, словно ножами режущей болью. На тонкой коже остался кровоточащий яркий рубец.       В первое мгновение Чжань было пожалел о своей жестокости, но в следующий момент неожиданно возникшее ощущение удовлетворения, примешавшееся к чувству жалости, забилось где-то в груди странным пульсирующим огнем. Возможно, потому, что сейчас их боль была общая. Она не отпускала Чжаня, билась в нем, словно заточенная птица, пытающаяся вырваться из плена. Это было незнакомое новое чувство. И он еще не мог понять, нравятся ему или нет физические мучения Ибо, но было бесспорно то, что Ибо был в них прекрасен.       – Вот это было больно! – выдохнул Ибо, поворачиваясь на бок.       – Мне остановиться?       Чжань еле справлялся с желанием немедленно утешить Ибо, покрыв его страдающее тело поцелуями.       – Давай еще!       Было ли это упрямство или вызов, ясно было одно: сдаваться Ибо тоже не собирался.       Насколько помнил Чжань, Ибо никогда не показывал своих слабостей ни в чем, даже в самом малом. В то время как он сам, напротив, порой прятался под маской слабости, за которой скрывалось впитавшееся до мозга костей благоразумие. Но, безусловно, казалось лишь мечтой желание запереть этот здравый смысл в пыльном чулане, ну хоть ненадолго, и в угоду случая отдаться на расправу беспечности и безрассудства. Похоже, в это комнате был как раз такой чуланчик.       Чжань размахнулся и уверенной рукой со свистом опустил пряжку ремня на предоставленную спину Ибо. Удар пришелся чуть ниже первого рубца и оставил более глубокий след. Но на этот раз Ибо стерпел, хоть и боль оказалась сильнее предыдущей. Ведь пряжка нещадно резанула кожу рядом с тем местом, где и так невыносимо ныло. Подавив крик сдавленным долгим стоном, Ибо сжал веки и прикусил кровоточащую губу.       Справиться с болью на этот раз было нелегко. Тело вмиг покрылось холодной испариной. Дыхание на несколько мгновений замерло, а затем пустилось в лихорадочный бег. Он долго не мог отдышаться. Медленно разжав широкую дрожащую ладонь, Ибо, наконец, открыл полные слез глаза и остановил взгляд на одной точке где-то в темной глубине комнаты.       Страсть его быстро улеглась, сменившись на созерцание боли в собственном теле. Он обмяк, и Чжань решил больше не терзать его нежную плоть, долг оплачен, к тому же его тайное желание скрывалось в другом.       Грубым движением, одну за другой, он завернул руки Ибо за спину и жестко стянул их ремнем. Тот не сразу понял, что происходит, неожиданно оказавшись со связанными руками на коленях лицом к кровати, которая мягким матрасам уперлась ему в живот. А затем почувствовал, как Чжань, опустившись рядом, прижался к его ноющей спине своим израненным телом. Ох, как же Ибо хотел увидеть это мужественное тело сейчас. Да, Чжаню мужества было не занимать. То, как он справился с пыткой, восхищало Ибо и возбуждало до безумия. Но привыкший везде и всегда быть первым, Ибо и здесь возьмет свою пальму первенства.       Ощутив, как влажная ладонь Чжаня слегка сжала его горло, Ибо поддался и запрокинул голову. Горячее дыхание было совсем близко.       «Что ты задумал, маленький Чжань?»       Ответом на немой вопрос послужило уверенное движение в сторону его ширинки.       «Нет, Чжань, нет! Только не так!»       Ибо рванулся, но неожиданно сильная рука Чжаня крепко прижала его к поверхности шелкового покрывала.       – Сильный какой! – усмехнулся Ибо.       Ну конечно, Сяо Чжань уже больше года регулярно посещал тренажерный зал, тогда как Ибо в силу своей бесконечной занятости появлялся там изредка.       – Возможно, будет немного больно, – нежно предупредил Чжань, приспустив штаны.       – Чжань, остано… – вскричал Ибо, ощутив себя немного обнаженным в районе ниже талии, тут же осекся, прикусив губы.       – Мне остановится? – Чжань замер, зажав между пальцев фальгированный пакетик, который он только что выудил из кармана джинс предусмотрительного Ибо.       Ну нет, он не уступит! Игра продолжалась, и Ибо не намерен был ее заканчивать, тем более он сам ее придумал. Но как тяжела внутренняя борьба! Ведь он не хотел так…       … а может, хотел?       Не дождавшись ответа, Чжань чуть раздвинул мячики ягодиц и приставил возбужденную головку к вожделенному месту, которое в свою очередь сжалось до состояния крохотной точки. Попытки вырваться лишь причиняли боль. Ибо уткнул лицо в покрывало, с содроганием ожидая дальнейших действий Чжаня. В тот момент прямо над ухом прозвучал его горячий и нежный шепот:       – Я буду делать это медленно, так ты лучше почувствуешь меня. Скажешь «стоп», когда будет достаточно...       И сразу после этих слов Ибо ощутил как мучительно неторопливо что-то большое и сильное, растягивая крохотную точку, начинает скользить вглубь его тела. Как эта сила разрывающей болью проникает в напряженную теплую плоть и не собирается останавливаться. Ибо смежил веки и сжал плотнее губы, чтобы в отчаянно вырвавшемся крике случайно не проронить запретное слово. Он лишь тихо постанывал, терзая зубами покрывало, но сдаваться не собирался. Пальцы связанных за спиной рук сжались в кулаки.       – Ты поглотил меня целиком, с первого раза… ты такой горячий там! – шептал Чжань, ощущая внутри немой протест его тела. – Ты так плотно обволакиваешь меня!.. Мне даже немного больно…       Холодность, с которой была брошена последняя фраза, вызвал в душе Ибо ироничную усмешку.       – Я сожалею, что доставляю дискомфорт, однако тебе придется немного потерпеть… – и шумно выдохнув, добавил: – Но ты знаешь, как можешь облегчить свои страдания…       – Это намек на то, чтобы я остановился?       – Ни в коем случае... продолжай разрывать меня, не сдерживайся! И чем яростнее, тем лучше.       – Как пожелаешь…       Бедра Чжаня прижались плотнее, потерлись немного, растягивая сильным твердым основанием место слияния, что едва не заставило Ибо зарыдать от боли, а затем толкнулись, и это вновь вылилось острой обжигающей волной внутри страдающей плоти. Его глухой болезненный стон прорвался сквозь стиснутые зубы. Толчки становились всё увереннее и жестче, вдавливая его в борт мягкого матраса, пока в жгучей, бьющейся внутри его тела агонии страсти не вырвали из груди Ибо протяжный, почти слезный крик, который тут же поглотило увлажнившееся от горячего дыхания покрывало.       Боевой друг Чжаня хоть и был облачен в латексную оболочку, но всё же оставался недостаточно влажным, для того, чтобы обеспечить легкое скольжение при первом и без того неприятном погружении. И при каждом следующем уверенном движении, тело Ибо непримиримо напрягалось, сопротивляясь неумолимым жестким попыткам проникновения стального гиганта в его девственное лоно. И чем больше он сопротивлялся, тем мучительнее были эти попытки. Отчего огненный поток боли внутри разрушал то робкое зарождающее чувство удовольствия, которое тонким слабым ручейком текло где-то в глубине.       – Расслабься!.. Не сопротивляйся!.. – шептал Чжань, постепенно наращивая темп и силу удара.       Не внемля советам, Ибо вновь попытался вырваться, но был тут же наказан. Ведь стоило ему проявить сопротивление, как безжалостная ладонь Чжаня сжималась в шелковых прядях его темных волос так, что слезы наворачивались. В то же время второй рукой Чжань ухватил его за рельефный бицепс чуть выше локтя и в каждом жёстком толчке с твердым усилием притягивал Ибо к себе. Пальцы впились в мягкие ткани зажатых мышц, оставляя там яркие следы.       – Что ж ты вялый такой? Заснул что ли? Не можешь посильнее? – сдавленным болью голосом подначивал Ибо.       В силу своего упрямого характера, ну как не подлить масла в огонь.       – Хочешь посильнее? – голос Чжаня звучал непривычно сексапильно и властно.       – Ерзаешь, как девчонка! Я совсем ничего не чувствую!       Ибо даже смог натянуть улыбку сарказма на лицо. А затем он сильно пожалел о своих словах, так как приостановившийся на секунду Чжань крепче сжал пальцы и ворвался в его тело с такой силой, словно вбиваясь в мягкие ягодицы, пытался прорваться сквозь них, проникнуть в самые сокровенные глубины манящей плоти, взбивая проступившие соки в крутую пену.       – Так достаточно сильно для тебя?       Ибо втянул воздух сквозь стиснутые зубы и с замершим дыханием уткнулся лбом в покрывало, мечтая о том, чтобы это жестокое соитие поскорее закончилось или перешло в другую стадию.       – Разве что-то изменилось?..       Однако мучительный стон в его голосе несомненно говорил об обратном. Как бы там ни было, Ибо останется верен своему упрямству и не уступит место слабости, несмотря на то, что теперь ему оставалось лишь терпеть и ждать, когда Чжань вдоволь насладится его телом и боль отпустит его.       Но всё же в его неудержимых фантазиях, в его ночных мечтах, как же часто горело острое желание именно этого: Ибо видел Чжаня не только под собой, но и сзади – страстного, жесткого и безжалостного…       «Что же ты не испытываешь радости теперь, а стонешь, как целомудренная девица?» – думал он, остро ощущая, как мощное начало Чжаня снова и снова, твердо и до упора врезается в его чрево.       В противоречивой агонии чувств боль взяла первенство и диктовала свои правила, заставив откинуть и позабыть те неосторожные мечты, которые мешали по ночам спать. Теперь оставалось лишь покорно сносить её собирая в себе те осколки сознания, которые еще оставались, чтобы не дать этой силе переломить себя окончательно.       Тем временем нанося удар за ударом, Чжань приближался к победному концу.       Ибо страдал под ним, не в состоянии сдерживать эмоции. Как все-таки грубо и нещадно бесчинствует он на его территории. И как вероломно она была захвачена. Как безжалостно растоптали его цветущий сад, окрасив всё кровавым цветом… Еще, еще, еще! Тело протестующе напрягалось от каждого толчка. Всё превратилось в бушующий огонь, только у несгибаемого Ибо пульсировала и билась внутри боль, а не страсть.       Как же хотелось крикнуть: «Чжань, полегче!», «Чжань, остановись!» Но он сам предложил эти правила, и не для того, чтобы сдаться. Он выстоит и примет до конца то, что приготовил ему Сяо Чжань. Пусть насладится его телом. Ведь, скорее всего, он был тоже наполнен этим дерзким желанием, и этот опыт ему определенно нравится.       – Ибо, ты прекрасен!       В какой-то момент Чжань сорвал презерватив, который только мешал полноте ощущений. Пронзительно вскрикнув, почти так же, как кричал Ибо в момент первого знакомства с его Альфой, только в отличие от него, это был крик выплеснувшегося удовольствия, а не разрывающей боли – Чжань на мгновение замер и содрогаясь всем телом, произвел триумфальный залп в его измученные недра. Ощущение этого трепещущего тела оказалось неожиданно волнительным, и Ибо снова неудержимо захотелось коснуться его, но он еще это сделает со всей своей необузданной страстью, что ожидает своего часа.       Чжань медленно разжал вспотевшие ладони и отстранился.       «Даже не поцеловал, засранец! – подумал Ибо, отчетливо слыша за спиной его удаляющее глубокое дыхание. Он всё еще дрожал от напряжения и шока, не в силах пошевелится. Штаны и белое трикотажное белье были аккуратно возвращены на аппетитные округлости.       – Чжань, я тебя ненавижу, – прошептал Ибо, когда, наконец, всё закончилось. А в висках по-прежнему неумолимо стучало осознание того, что где-то далеко, в глубинах потаенной души, это были и его грёзы. Но одно дело мечтать, а другое испытать в реальности.       – Мне приятно, что наши чувства взаимны.       Ибо горько рассмеялся.       – Знаешь, слово «немного» было лишнее!.. Тебе будет немного больно! – припомнил он слова Чжаня перед тем, как тот овладел его непорочным телом.       – А разве было больно? Ты так страстно стонал! Я думал, тебе очень приятно.       Чжань был наполнен холодной иронией. Всегда скромный и улыбчивый, сейчас он выступал уверенным, жестким и властным. И это, надо сказать, производило впечатление. Ибо был ошарашен и не готов к таким переменам.       Он вновь невесело рассмеялся и скатился на пол.       – Твой нефритовый стержень лишил меня девственности, если что!       С высоты своего почти двухметрового роста Чжань холодно взглянул на сколь измученного, на столь же прекрасного, но непобежденного Ибо и сказал:       – Ну не всё же тебе…       Намек был брошен на инцидент, связанный с именем одной юной актрисы. Девушка заявила о сексуальной связи с Ибо. И, будучи до этого девственной, требовала немедленной свадьбы, так как оказалась неожиданно беременной. История не получила развития за неимением абсолютно никаких доказательств, что встречи вообще имели место быть. Как выяснилось позже, девушка просто хотела пропиариться за счет звезды. И это у нее хорошо получилось, так же как и на какое-то время подпортить репутацию Ибо.       Кто-то верил ему, кто-то нет, но в любом случае этот момент долго обсасывался СМИ и «Желтой прессой». Последние с особым усердием пытались докопаться до «правды», приписывая Ибо какие-то прошлые несуществующие романы…       Ибо прикрыл глаза. Это были неприятные воспоминания…       Чжань плеснул себе в бокал захваченного с вечеринки красного вина и, сделав приличный глоток, удобно расположился в кресле. Он закинул ногу на ногу, оценивающе разглядывая Ибо.       Чуть согнувшись, тот лежал на боку со стянутыми за спиной руками. Стекавшая из припухшей губы кровь засохла тонкой полоской на подбородке. На спине кровоподтеком темнели две раны, которые, по всей видимости, очень болели, перетягивая на себя всё внимание. Скользнув взглядом по обнаженному, гладкому, чуть загорелому телу, отметил, как восхитительно отливает кожа в свете этих бра. И как переливается эта россыпь разномастных цепочек на его шее и груди.       Но даже несмотря на своё низкое положение и стянутые за спиной руки, которые напомнили о себе назойливым нытьем, Ибо не выглядел униженно. В его глазах всё еще блестел огонек безусловного победителя. Он не сдастся! Не так просто!       Ван Ибо приподнялся с пола и сел, но тут же пожалел об этом…       «Чжань – негодник! Изнасиловал меня!»       Приняв более комфортную позу, он оперся спиной о высокую дубовую ножку стола напротив кресла, где восседал Сяо Чжань и тянул вино из бокала. Стол был настолько массивный, что даже не шелохнулся, видимо, чтоб его сдвинуть нужна не одна пара рук.       Чжань сидел, открыто демонстрируя свое стройное израненное тело: живот и бока светились яркими пятнами синяков и кровоподтеков, и в каждом, несомненно, остро пульсировала боль, которую он старался не замечать.       – Тебе понравилось? – с вызовом спросил Ван Ибо, вскинув голову.       – А тебе?       Снова этот цинизм.       – Я просто в восторге! – горько усмехнулся Ибо.       Сяо Чжань чувственно провел подушечками пальцев по обнаженной груди и, коснувшись соска, облизнул влажные от вина губы. О боги! Как же это было обольстительно!       – Как часто ты представлял, что насилуешь меня?       Для Ибо это было откровение, но раз это случилось, и они в Комнате Тайных Желаний, значит…       Вместо ответа Чжань широко улыбнулся. Но улыбка не была доброй. Не была тем нежным распустившимся бутоном на устах Чжаня, который всегда радовал глаз и поднимал настроение. Коварство и порок – вот что читалось сейчас на его лице.       Чжань какое-то время разглядывал, как бордовым цветом играет вино в бокале, невольно отмечая его гармоничное сочетание с яркими пятнами на своем теле, после чего неторопливо задал встречный вопрос:       – А как часто ты мечтал быть порабощённым мной?       Его пальцы так и остались на груди, словно невзначай, соблазнительно лаская эту упругую гладкую кожу.       Ну что за дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос?       – Всякий раз, когда ты не давал мне отпор.       Чжань понимал, о чем он говорит. В их странной дружбе в прошлом Ибо играючи, но довольно чувствительно постоянно «наказывал» Чжаня. Особых причин для этого и не требовалось, чаще он просто привлекал внимание. Но синяки порой оставались. Чжань был выше всех этих детских забав с шуточными драками, поэтому очень редко включался в подобную игру, к тому же, в силу своего мягкого характера всегда в ней проигрывал…       – Ты хотел моего ответа?.. В достаточной ли мере я исполнил твое желание? Достаточно ли я был груб с тобой?       Его жесты, его голос были окутаны легкой ленцой, будто он смертельно устал.       – Спроси у себя: достаточно ли тебе было моих стонов? – с жаром выдохнул Ибо.       – Твои стоны, словно волшебная музыка, ласкали слух и поднимали мой внутренний мир! – Чжань с упоение втянул воздух и прикрыл глаза, словно снова слышал эти возбуждающие звуки. Затем его томный взгляд скользнул по красивому и чуть заостренному лицу Ибо и опустился на крепкую грудь, затем прошелся по тонкому рельефу его юношеских мышц и остановился на той манящей линии, за которой билась его нерастраченная страсть и перейти за которую Чжань мечтал только с одним человеком.       – О да! Я ощутил в полной мере, как твой внутренний мир откликается во мне, видимо, радуясь моим стонам! Однако я так и не услышал твоих! Но, так или иначе, я выбью их из тебя сегодня, Чжань! Не будь это моим желанием!       Ибо, запрокинув голову, смотрел на него так, словно это он сейчас сидел в кресле и попивал вино. Он знал, насколько Чжаня восхищала эта его способность в любой ситуации оставаться на высоте.       Чжань с легким смехом вновь перевел взгляд на искрящийся вином бокал и не спеша ответил:       – Да, я максимально прочувствовал силу этого твоего желания, когда ты испытывал пределы моего терпения.       Его рука медленно скользила вниз по животу, чуть задерживаясь на открытых ранах, словно напоминая о том, что послужило причиной этой боли. И в тот момент, когда его пальцы коснулись их, мышцы и губы слегка дрогнули, совсем немного, но весьма ощутимо для самого Ибо. Само собой, его начало мгновенно дало о себе знать прилившим к телу теплом.       – Зачем было так упрямиться? Было бы не так больно.       Чжань усмехнулся.       – Это просто боль, её можно перетерпеть … – а после, понизив голос, добавил: – Хотя порой было очень трудно… – и вернув голосу прежний тон, продолжил: – Не так ли?..       Он чуть подался вперед.       – Я тебя удивил?       – Ты меня всё больше восхищаешь… и даже немного пугаешь? – добавил Ибо так, словно спрашивая это у себя.       – Пугаю? Забавно!       – Что забавного?       – То, что обычно пугал меня ты! И я уже привык к этому адреналину в моей крови и даже скучал по нему... Знаешь, что тебя делает победителем? – вдруг спросил Чжань.       Ибо и самому было это интересно, а узнать мнение Сяо Чжаня было интересней вдвойне.       – Твоя страсть и твоя неуемная энергия! Это я понял, когда проиграл тебе в номере отеля… И тогда я проиграл не только тебе… но и себе! Я часто думал после этого – до чего бы мы дошли, если бы я не остановил тебя? Что ты планировал сделать? – словно рассуждая вслух, спросил он, по кругу гоняя вино в бокале.       – Ничего я не планировал, я просто хотел тебя и всё! – без обиняков ответил Ибо. Он повел затекшими плечами, чуть поморщившись.       – Но от тебя веяло таким холодом, где заканчивалась твоя игра?       – Моя игра закончилась под ледяным душем в моем номере, Чжань! Неужели ты думаешь, что это было притворство?       Всегда независимый, холодный к каким-либо проявлениям чувств, не признающий никакой привязанности, он никогда не страдал от неразделенной любви, да и само это слово «любовь» вызывало усмешку в его ледяном сердце. Пока однажды настигшее чувство: такое дикое, необузданное и зрелое, мягкими тихими шагами не подкралось и не пронзило позвоночник. Кусочки льда, обожжённые им, неумолимо начали таять, обнажая нежное, цветущее сердце. Бестолковое сердце! Оно больше не подчинялось его разуму, как бы Ибо ни старался его снова заморозить. Теперь оно было во власти этих глаз, этих губ, этой улыбки, этого переливистого смеха, этого, прощай репутация – Сяо Чжаня! Поэтому, несмотря на трогательный в тот момент призыв, под натиском этих давящих и неконтролируемых чувств, ему оставалось только принять абсолютную и безоговорочную капитуляцию, признавая полный крах. Кто мог подумать, что в тот самый миг его сердце совершит неосознанную глупость, и в конечном счете, он все-таки провалился в бездну этих сокрушительных чар.  А ведь понадобилось так мало времени, прежде чем эта красивая запретная мечта выросла и превратилась в необузданную фанатичную страсть.       – Ты же сам всё понял тогда, но испугался правды!       – Я и сейчас ее боюсь!       Его взгляд, блуждая по комнате, задержался на отражении себя в зеркале и не найдя там ничего интересного, вернулся к сидящему возле его ног Ибо.       – Ты всё так же хочешь меня?       Губы Ибо чуть растянулись в улыбке, но из-за боли в теле улыбка быстро погасла.       – Развяжи меня и узнаешь!       Широкая улыбка обнажила ровные белоснежные зубы, которые Ибо называл не иначе как – мечта рекламы стоматолога.       – Я и так узнаю это!       – Ты уверен?       Вместо ответа Чжань окунул указательный палец в вино и поводил им там по кругу, как будто что-то перемешивая в бокале. Затем положил его на язык и обхватил прекрасными, словно выточенными искусным скульптором губами, видимо для того чтобы насладиться оставшимися на пальце капельками вина. Но почему эти чувственные движения так медлительны, томный взор так горяч? Искра пламени обожгла грудь Ибо и против воли вспыхнула сильнейшим жаром внизу живота. Он беззвучно застонал, не в силах сопротивляться возникшему желанию.       О боже!.. Чжань!       У Ибо перехватило дыхание, когда рука Чжаня медленно и глубоко проникла в щель пояса брюк, чтобы остаться там и, видимо, чтобы свести Ибо с ума!       Почему его рука не в штанах Ибо? Вернее, почему это не его рука в брюках Чжаня сейчас? Определенно, желание Ибо высвободиться из пут стало настолько сильно, что он с трудом сдерживал стон.       – Развяжи меня!       Глаза Чжаня сверкнули дьявольским блеском. В них явно читался отказ.       Но даже если каждая клеточка тела изнемогала от душившего его желания и, сбивая дыхание, требовала для себя того же, то внешне Ибо ничем не выдавал свой доведенный до точки кипения жар. Все, что могло выдать его, было не так очевидно. Если бы не капельки пота, мелким бисером покрывшие его грудь и лоб, и слабое движение ноги, перекрывающее важную часть его предательского оргазма, то Чжань, видимо бы поверил в это холодное спокойствие на его лице.       Охватив взглядом всё более терзаемого желанием Ибо и убедившись в этом, Чжань исподволь продолжил свой акт соблазнения. Он откинулся в кресле, запрокинул голову и с тихим стоном прикрыл глаза. Его ладонь под брюками производила медленные рефлекторные движения. Бокал в опущенной на подлокотник руке опрокинулся, и вино тихо стекало, впитываясь в ворс дорогого ковра. Дыхание стало глубже и чаще. Из приоткрытых трепетных губ вырывались сладостные звуки порочного удовольствия.       Это было невыносимо! Быть рядом с Чжанем, лицезреть его и не иметь возможности прикоснуться, это всё равно, что кинуть кусочек льда на раскаленный камень, где льдинкой являешься ты сам. Пшшш…       Ибо понимал, что эта сладкая пытка в исполнении Чжаня была приготовлена для него с той же целью, с какой он же упивался его страданиями. Это было красиво и жестоко. И все, что ему оставалось теперь, это сильнее прижаться к ножке стола и постараться справиться с этим причиняющим боль возбуждением.       Если бы можно было не смотреть на эти соблазнительные движения и не слышать эти горячие звуки, Ибо всё равно бы не отнял этого желания. Видеть Чжаня столь дерзким, столь страстным, столь чувственным и смелым было так ошеломительно. Ибо и представить не мог, что этот скромник может быть таким развратником.       Чжань приподнял голову. Его влажный взгляд, призывный и горячий. Казалось достаточно одного движения ресниц, чтобы огонь вспыхнувший в манящих недрах плоти сжег его целиком. Так открыто и чувственно наслаждаясь собой, Чжань смотрел и впитывал тот блеск в глазах Ибо, что теперь выдавал его терзания и боль от рвущего душу желания. Удовлетворенный этим он вновь прикрыл веки.       Ибо словно попал в бездну, в которой не было воздуха. Его возмущенное Эго рвалось наружу, и он ничего не мог с этим поделать, только мучиться той страстью, бушевавшей внутри и сжигавшей его дотла, в то время как коварный обольститель искренне наслаждался своим телом и преимуществом власти.       Стон, что лился из приоткрытых уст Чжаня был слаще меда, а взгляд жарче пламени. В глубоком чувственном дыхании вздымающаяся грудь блестела от пота. Рука ускорила ход и в вожделенном стоне он прикусил нижнюю губу, а затем хватая ртом воздух вскрикнул на высокой ноте обдав Ибо испепеляющим жаром. Его напряженное тело прогнулось, а взгляд полный блаженной муки уперся в потолок. Он сдержал себя.        Повисла пауза. Ибо попытался смочить горло, но во рту всё пересохло. С высоты своего трона Чжань вдруг взглянул на него, и Ибо пронзил острый, словно лезвие бритвы, демонический взгляд.       – Хочешь вина?       Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что плененный Ибо слегка растерялся.       – Не откажусь…       Голос его звучал чуть хрипловато.       Тело Ибо требовало удовлетворения, но можно было и вина.       Чжань поднялся и не спеша подошел к столику.       – Понравилось? – холодно поинтересовался он.       – Чжань, ты еще больший садист, чем я!       – О!? Из твоих уст звучит как комплимент! Что ж ты не остановил меня? – фальшивая нежность скользнула в голосе Чжаня.       – Ну, не ты один такой упрямый!       Ибо пытался найти позу, в которой было бы не так больно затекшим рукам, и еще хотелось дать немного пространства заточенному в тесном домике дружочку.       – Знаешь, что это значит?       Чжань медленно лил вино по стенкам бокала. Взгляд его всецело был захвачен этим процессом.       – Это значит, что игра не закончится никогда!       – Тем приятнее это осознавать!.. Тебе всё еще больно? – тихо спросил Чжань, словно желая удостовериться в этом.       – Полагаю, не больше, чем тебе, – уклончиво ответил Ибо.       Почти наполненный бокал вина опрокинулся, сбитый горлышком бутылки. Темно-красная, словно кровь, жидкость растеклась за пределы стола, тонкой струйкой заливая обнаженное плечо Ибо.       Решительно развернувшись, Чжань вдруг произнес:       – Тогда продолжим!