Серфинг, Хэллоуин, фламенко.

(((BUCK -TICK Rokugatsu no Okinawa))) Отправиться в летний отпуск было желанием Алоиса. Ему надоело однообразие и, чтобы ужаснуться от души, захотелось тепла, солнца и ужаса. Только он не знал, что и другой граф тоже составит им по пути компанию; только по делу, как всегда. Хорошо, Танака за старшего — есть на кого поместье оставить. А то, пока граф вернётся, одна близорукая, супермен и огнедышащий дракон камня на камне не оставят. Путешествия Фантомхайв никогда не планировал на кораблях: его одолевала морская болезнь. По этой причине он всегда отказывался от подобных предложений. Зато Транси планировал прокатится на яхте. Ханна намеком попросилась у Клода поехать с ними, но тот прямо отказал. Паучок вспомнил известную поговорку про женщину на корабле и подумал, что это добром не кончится). И вот, когда один граф со своим дворецким решил покорить одну беленькую красивенькую яхту с красивым и таинственным названием Sasayaki, на нее в то же время устремила взор пара разных глаз: Фантомхайв тоже решил покорить яхту. Себастьян плавно его к этому склонял. Себе, видно, на забаву. Заботливый дворецкий говорил: — Я не дам Вам заскучать. Путешествовать Алоис желал только с Клодом, тем более он знал, как хрупок Сиэль. Пусть он дохнет в другом месте и не будет жаловаться на морскую болезнь и портить атмосферу своим видом. Искры недовольства летели с обеих сторон. Ну не устраивать же битву из-за куска металла, они сюда развлекаться приехали. С тяжелым вздохом, цоканьем и недовольными рожами компании удалось разделить ложе. На яхте оказалось два капитана. "Знал, что не только присутствие женщины, но и особо враждующих персон добром не кончается", — подумал Клод, разделяя «Шепот» на двоих. С Себастьяном никогда не скучно. Такой сексуально дерзкий импозантный мужчинка очень отличается от ледяного демона, который водится в пресных водах при очень низких температурах и обитает в одиночестве. Но зато как приятно выводить такого пресного русала из себя... Бледно-голубое небо с пушистыми, как сахарная вата, облаками. Ослепительное жгучее солнце греет своими лучами искристую тихую гладь лазурного моря. И если смотреть сверху с неба, то можно увидеть небольшую белоснежную яхту «Sasayaki». На этой яхте всё происходит тихо. Ей управляют два дьявольских капитана. Себастьян и Клод выглядели, как два Посейдона с телом Аполлона: изящество, эстетика, сила, грация. Два демона универсального применения. Они стояли рядом со своими хозяевами и роскошью своих тел, величием, грацией затмевали их статус. У борта роскошной яхты Себастьян стоял, как самая дорогая (про...@$&!) модель. Он предпочел трусы черного цвета от Calvin Klein, которые оправдали название и лозунг («Я уникален, и могу быть разным. Я люблю себя во всех проявлениях»). Они облегали упругую задницу и подчеркивали натуру такого фривольного демона. Трусы лишь наполовину прикрывали мускулистые полушария, и можно было разглядеть отчетливый рельеф ягодичных мышц. Себастьян не перекаченный анаболический бодибилдер Конан (Арнольд Шварценеггер, Ральф Меллер) и не пляжник, у него мускулистый рельеф, хоть он и кажется худым. Руки у него без перчаток: одна на талии согнута в кулак, а пальцы другой руки с черными ногтями вырисовывают незатейливые узоры на мускулистом бедре, медленно, особенно безымянным пальцем, проводят по тазобедренной кости и невесомо царапают кожу - выглядит всё так откровенно. Себастьян выглядел настолько сексуально, что по температуре затмевал солнце. Клод не обращал внимания на такую пошлятину от Себастьяна. Этот младой человек предпочел трусы-боксерки от Diesel (“Ощути мощь по новому”) цвета ночного океана с отблесками луны над водной гладью. В тон своей натуры. И главное, как подобрал!!! Они прикрывали задницу полностью и соблазнительно ее обтягивали. Холодный Клод знает, как выглядеть сексуально. (_У_ в_а_с_ н_е_т_ о_т_д_е_л_ь_н_о_й к_а_ю_т_ы_?) Он немного худощавее, чем Себастьян, но у него прорисовываются изящные мускулы, и задница до того соблазнительна, что так и хочется полапать. (К-л-о-д-м-о-ж-н-о?) Он стоял возле правого борта, будто застывший в одной позе: одна нога слегка согнута, а когда дует теплый ветер, он немного треплет волосы. Руки также без перчаток то и дело укладывают пряди с шармом и обаянием, а пальцы показушно поправляют очки. На этих двух Демонов аж смотреть было…любо. (Постеснялись бы себя так напоказ выставлять) На фоне двух роскошных демонов хозяева выглядели как два дистрофика. Сиэль в летних синих шортах с рюшами и кавайно завязанным бантиком на поясе находился недалеко от Себастьяна. Он скромно развалился на шезлонге под зонтом, неторопливо и отстраненно ото всех и всего попивал коктейль. Алоису также было отведено место под зонтом на шезлонге, тот предпочел место на палубе под солнцем и "давай, целуй меня, солнце". Он валялся под открытым небом в позе звезды, руки и ноги врозь, и ослепительный блеск исходил от его волос. Истинная звезда. Но главное — его шорты. Цвет фиалки с искрящимися лазурными (в тон глаз) кристаллами (от Сваровски) от Фауста. Клод постарался. Сиэль даже немного…обиделся. Просто почему Сиэль всегда в рюшах, бантиках, а этот... (К-л-о-д-м-е-н-я-т-о-ж-е-о-д-е-н-ь----т-о-л-ь-к-о-п-о-в-к-у-с-у-С-е-б-а-с-т-ь-я-н-а) Пока Алоис валялся под открытым небом, Клод чисто символически закрепил зонт возле хозяина. Девил мен набросил на плечи легкую летнюю белую рубашку с длинным рукавом (ветер решил не скрывать такую красоту мышц и даже слишком откровенно являл взору скульптурное тело. Клод никак не реагировал на такую выходку природы), надел небольшую соломенную шляпу, модные солнечные очки от Gucci в прямоугольной оправе, взял книгу и встал....под зонт. Он стоял, как истукан застывший, в одной позе. Шта? Демон! Занял! Место под зонтом! Демон! Под зонтом! Кожа, видно, нежная. (К-л-о-д----т-е-б-е----л-о-с-ь-е-н----о-т----з-а-г-а-р-а----н-е---н-у-ж-е-н---50-з-а-щ-и-т-а?) Себастьян и Сиэль очень странно переглянулись. Пока Клод не попробовал кровь Сиэля, Себастьян не замечал такого дебилизма с его стороны, наверное, это побочный эффект человека голубых кровей. Видно, аристократия плохо влияет на личину Клода. Клод стоял, со стальным видом читая книгу Стефана Цвейга. Он тяжело вздыхал, изредка поправляя очки, листая страницы этой трагичной истории. Письмо незнакомки ранило чувства непробиваемого Клода. Конечно, Клод скуп на эмоции, он снаружи как был айсберг и так и не оттаял, а вот его мысли… Он так переживал за героиню книги, которая следила за своим возлюбленным, лежа на холодном полу, и даже не заметил, как Себастьян устроил морской переполох, оседлав волны. Да, пришла пора освежиться. (((BUCK-TICK Sex for you ))) Море не могло сохранять спокойствие при виде такого соблазнительного Посейдона и легкими волнами будто флиртовало с Себастьяном и своею соленой каплей (уже слезу пустило от обиды и отсутствия внимания) коснулось Себастьяна, пытаясь обратить на себя внимание. Себастьян, как истинный джентльмен, принял приглашение, при том, что никогда не клевал на флиртующих с ним. На него обычно всегда бросались и флиртовали. Огромная волна, вызывающая и бурю и шквал эмоций, поднимающаяся к небу, покорилась демоническому созданию. Себастьян пригнулся, развернулся на серфе и исполнил невероятно зрелищный финт: вертикально скользнув по мощной волне, в воздухе совершил тройное сальто мортале, невесомо приземлился на страстные бушующие волны, потом волны его подбросили вверх, он исполнил головокружительный Аксель, грациозно приземлился и покатился по волнам. А между небом и морем бледно проявлялся силуэт крыльев черного ангела. Себастьян порхал над морем, словно бабочка, которая жалит, как акула. Создав еще вертикальных торнадо волн, Себастьян кружил над ними, витал, вытворял помпезные трюки. Хлынула еще одна волна, будто весь океан решил до неба добраться, в тоннеле волны Себастьян демонстрировал шедевры акробатики (Гравитация? Не, не слышали). Он скользил по торнадо волнам, как по американским горкам. На огромной горизонтальной уходящей в небо волне, у самого ее края, на шее морской Девы сидел Себастьян, свесив длиннющие мускулистые ноги. Он то закидывал ногу на ногу, то лежал в непринужденной расслабленной позе, потом разлегся на бок, рука подперла затылок, другая рука отбросила волосы назад и легла на бедро, будто вновь откровенно флиртуя. Потом опустился с небес на землю…хм, на море, закончив эту зрелищную откровенную часть, началась вторая часть Марлезонского балета....ох, Себастьяновского театра. Он руками разогнал волны (Иисус Христос — суперзвезда!), торнадо осело, следом хлынул огромный свирепый поток волн, и сквозь них восстал он, свирепый... Посейдон? Да, Посейдон. (Ч-т-о-б-ы-у-м-е-н-я-т-а-к-о-й-б-ы-л) Себастьян стоял на серфе с трезубцем между волнами (Да! Я на коне), будто он повелитель моря (-м-и-р-а- е-м-у, -с-п-р-а-в-е-д-л-и-в-о-с-т-и - и- д-о-б-р-о с-о-в-е-р-ш-а-т-ь): величественный, могущественный, с легкой улыбкой и живыми глазами. Одна нога впереди другой, в волосах играет ветер, и он возносится до небес, на высоту волн. Волны ласкали его тело, будто извиняясь, осторожно поднимались к стопам, щиколоткам, коленям, бедрам, остановились у... Calvin Klein, лаская его, и поднялись выше, к пупку, прессу, груди, шее и губам. Морская волна приняла очень эффектные женские формы. Она окружила его собой, забросила свою водяную ногу на его бедро, вторая смешалась с водой. Он танцевал с ней очень откровенный парный танец. Волны, губ его касаясь, сходили медленно с ума. Сиэль закатывал глаза от этого цирка и качал головой. (Закадровая музыка: kiss me baby - sex for you Buck Tick) Еще немного покувыркавшись... покатавшись на серфе, искуситель и повелитель морей оседлал огромные устрашающие волны, трахав это море мощно, размашисто, с завораживающими трюками и звуками, с искушающим видом похотливого самца и загадочной улыбкой. Закончив с танцем, Себастьян, проплыв вертикально на серфе, ускользнул вдаль. (*Себастьян, куда ты?) — Выпендрежник,— раздраженно проворчал с вечно недовольной рожей Сиэль, подперев кулаком щеку, делая глоток коктейля через трубочку. Ему было скучно, с солнышком он не сдружился. Солнечные ожоги на бледной детской коже были бы очень болезненны, а вот солнечный удар окончательно бы подорвал хрупкое здоровье графа. Поэтому он сидел на шезлонге под зонтом, хмурился от злого солнца и закатывал глаза от выделывающегося фортелями демона-серфингиста. Но надолго оставлять графа (себе и кому-то еще на потеху) Себастьян не думал и тихо-тихо покидал ещё не отошедшее от орг… от такой бури эмоций море, которое всё еще бушевало. Он стоял на серфе, будто приклеенная статуя, а волны сами подгоняли его к яхте. Море кайфовало от того, что его оседлал такой самец, и поэтому еще чуть-чуть по капельке наслаждалось Посейдоном. С его волос стекали соленые капли воды, он отбрасывал их движением головы, демонтируя себя любимого: свое великолепие, уникальность, и сексуальность. Одной капле удалось остановится возле уголка рта. Себастьян смахнул ее острым кончиком языка, облизывая нижнюю и верхнюю губу одновременно. Капли неторопливо покидали мускулистую грудь, бицепсы, трицепсы, рельефный пресс, скатываясь в плавки от Calvin Klein (которые оправдали и доказали девиз «Я уникален и могу быть разным. Я люблю себя во всех проявлениях.»), а там таяли от....есть, от чего. Бледная кожа Себастьяна стала вмиг золотистой, могло показаться, что он загорел. Но это всего лишь солнечный свет и отраженные от трепещущего моря блики, которые играли на контрастах и невообразимым образом одели в свое сияние демона. Себастьян всегда выходит сухим из воды (во всех смыслах), но ему обязательно нужно зрелище. Пиропы искрились, глядя на Сиэля, будто ища похвалы в глазах хозяина, и искоса глядели в сторону не самых приятных спутников (пусть видят все, какой он повелитель морей и как умеет приручать). Обласканный морской водой, он остановился у борта, отчего его огромная волна "случайно!" задела Клода. Ща что-то будет. Он "случайно" задел, не рассчитал силы, так всегда бывает, когда рядом Клод. — Ох, какая досада, — с наигранным сожалением проговорил Себастьян. Клод сквозь очки, в которых мелькнула искра недовольства, посмотрел на Себастьяна. Сиэль, наблюдая за этим цирком подстрекателя, без пяти минут серфера, поддержал наигранное сожаление. — Нужно было лучше постараться, — пробубнил Сиэль, имея в виду совершённое, а не сожаление. От своего демона, видно, глум подхватил. С демоном жить - по-демонски быть. (((BUCK-TICK Cuba Libre))) Вода быстро высохла, а вот осадок остался. Не удалось Клоду дочитать такую душераздирающую душещипательную трагичную новеллу, потому что один тип с большим потенциалом на него будто полтонны моря обрушил, не успев коснуться той валяющейся на палубе дохлой звезды. Клод перенаправил поток водички в сторону Себастьяна, но тот увернулся. Айронмен Клод отложил книгу, снял шляпу, левой рукой через правую сторону груди потянул за правый рукав рубашки, которая, зашуршав по плечам и спине, совершила эффектный полукруг и аккуратно легла на шезлонг. Посейдон номер два с железным стержнем бесшумно замаячил возле Алоиса, который тем временем разлепил сонные лазурные очи. Там ему хотелось чего-то лицезреть. — Клооод, — протянул сонно Алоис. — Да, Ваше Высочество? - автоматически мягко ответил Клод. Алоис привстал на локтях, щуря прелестные огромные озера, внимательно глядел на стального искусителя. Клод поправил очки. — Olè, — хлопнул в ладоши Алоис, указывая за борт. Ему хотелось зрелища, Клод ему это предоставит. Любитель романов и новелл прыгнул на леер яхты, снял очки и подбросил вверх в воздух. Клод расправил руки в сторону, словно птица, и полетел в лазурное волнующее море, исчезнув в его глубинах. (BUCK-TICK Victim of love))) Свирепые волны, созданные золотыми руками Темных Сил, обходили стороной яхту, которая плыла по спокойной глади моря. А Клод будто в воду канул. Да, он канул, его долго не было в поле зрения насторожившегося Алоиса. Граф ринулся к борту, он не ожидал, что Клод вот так вот нырнёт в омут с головой и надолго исчезнет. — Клооод, — заорал испуганный и растерянный Алоис, перегибаясь через борт и озираясь по сторонам. Его сердце отбивало рок-н-ролл фаст микс. Нет, он никогда в силе и могуществе своего стального дворецкого не сомневался. Просто покинутым быть не хотелось. Клод бы не ушел, не прихватив трофей, не оставил бы хозяина раньше времени, исчезнув в морской пучине. Потом Алоис стал отходить от шока, спохватился, что он, должно быть, глупо выглядел. Его лазурные очи стали влажными, но он не дал волю слезе, которая готова была скатиться по щеке. Себастьян и Сиэль снова переглянулись. Их озадачила реакция графа. Отбивающее рок-н-ролл фаст микс сердце успокоилось. Он выдохнул, когда над волнами моря замаячил на другом серфе андроидоподобный Клод, который умудрялся еще и поправлять свои волосы. Алоис с огромным удовольствием глядел, как красив, статен, утончен его немногословный безэмоциональный демон, за не(!)жизнь которого не стоило волноваться. У каждого свои демоны. —День в ночь, сахар в соль (к-у-д-а- е-щ-е -с-о-л-е-н-е-й!), живых в мертвых, а серебро - в золото. Вот, что значит дворецкий семьи Транси,— процитировал своё фирменное изречение Клод в бушующем урагане страстей (всех мастей) и, несясь по шахматным волнам, начал отбивать… Чечетку. Он танцевал под ритм волн и звуки моря, а море с радостью его принимало. Когда волна остановилась, он снова демонстративно поправил волосы и махнул дальше. Создав огромные чередующиеся волны, Посейдон номер два с непробиваемым лицом на гребне волны исполнил бедуинские прыжки. Волны подбрасывали его вверх. Он исполнил на серфе фляг назад, подхватил доску одной рукой, приземлился на волны, оказался между гребнями волн, стоя на доске, которую заботливо несли волны. Волны стали выше, круче, и "Ole", который любит повторять Алоис, когда ждет представления, тоже был преподнесен. Клод исполнил похожий на его возглас трюк Олли (из скейтбординга). Следом он выполнил очень зрелищные и эффектные комбинации трюков. Сальто над водой в прямой позиции, не отрываясь от серфа, словно русал из воды вынырнул на огромные метры вверх, группируясь в поперечный (Клодовский)) шпагат, заканчивая свое представление не свойственной для своей холодной натуры откровенной, эротичной позой. Посейдон вытрахал из моря последнее: он приземлился на воду на согнутую в колене ногу, другое колено с бедром касается доски. Клод прогибается в пояснице назад, пальцами касаясь доски и моря, и несет его течение по бескрайнему морю в такой позе, которая выставляла напоказ всю его холодную скрытую сексуальность. Демонстрация “ответа” закончена, никто в долгу не остался. Море успокаивается, Клод приплывает на доске с видом дохлой рыбы. На случайность Себастьяна он ответит позже. Он приземляется на палубу рядом с Алоисом на одно колено, подброшенные очки надеваются на глаза, и он снова поправляет волосы. Абсолютно всё подчеркивало магнетическую сущность ледяного дворецкого. Движения, поза, отдача, мощь и даже откровенность неощутимо и пусто демонстрировали свое чарующее великолепие, и вдобавок ко всему скрашивал эту пустоту безэмоциональный, холодный взгляд золотой стали. Жаль, не оправдали девиз трусы, хозяин которых не ощутил мощь по-новому... И вот он уже рядом с радостным хозяином, чей восхищенный взгляд даже стекло мог бы пробить. — Клод, это было чудесно, чудесно. Клод, ты - чудо, — эмоционально восхищался Алоис, ему хотелось поделиться эмоциями и восхищением. — Ну, как тебе, Сиэль? — обратился он к Сиэлю с таким высокомерным видом, который будто говорил: "видал, на что мой способен?" — Было бы удивительно, если бы это существо этого не сумело, — пробубнил Сиэль. Для него нет ничего удивительного в таких существах. Это норма зрелища, когда демоны демонстрируют свои "таланты", которые у Сиэля не вызывают интерес. Будет смешно и глупо, если демоны на большее способны не будут, к тому же смешно восхищаться такими сверхъестественными способностями. На то она и тёмная сила, бездна безграничных возможностей. Потому он так сухо реагирует, а Алоис - лишь наивный простак. Несчастий на корабле хватило и без Ханны. После представления Посейдонов графам на яхте был предоставлен обед в морском стиле. Для Алоиса было также предоставлено его лакомство. — Хочу вот такое мороженое, вот с такими штуками,— сказал он приказным тоном, изображая воланы, фалды, рюши. — И цвет чтобы вот такой, с красивыми узорами. — Аппетит был заглушен, и остальное "вот с такими штуками" лакомство не влезло. Несъеденный холодный шедевр отправился в море. Но обед все же поставили перед носом. Начался цирк Алоиса. — Клод, а рыбы знают, что они едят своих детей? У и без того укачавшегося Сиэля, ковырявшего вилкой в обеде, окончательно пропал аппетит. В отеле пообедает. Никто так и не поел. Ближе концу первой половины дня Себастьян и Сиэль поплыли по делам и направились в отель. А Алоис еще немного решил поразвлекаться, попросил сделать фото на память. — О вот здесь красиво, смотри, облако как будто на море опустилось, на этом фоне меня изобрази. О, а еще, как я солнце трогаю, и еще воооон на той скале, я с нее прыгаю. Клод, я звезда! — Он развалился на песке, рисуя по нему руками. Так и есть, звезда. Потом Алоис вскочил, Клод поймал удачный момент, когда хлынула небольшая волна, и получилась картинка, будто граф оказался на волне. Так как ни один фотоаппарат не мог передать живую атмосферу, все полотна были красочно и воодушевленно изображены аристократичными порхающими лапками сосредоточенного художника. Алоис завороженно их рассматривал, держа в руках, особенно удивился тому, как он "на волнах" изображен. Так как их было достаточно много и они были не очень маленькие, граф не рассчитал силу ветра, шедевры выскользнули из рук и готовы были уплыть в море. — Карт...— не успел завопить Алоис, как всё художество было отобрано у ветерка и сложено в стопку. Алоис решил: пусть эту красотищу Клод сам держит, он еще налюбуется ей в отеле.